«Грабьте страну веселей, джентльмены!»

1.

Огранка лет и крошку хлеба превоплощает в каравай,
и заоконный студень неба в небесный караван-сарай,
и запредельные желанья в осуществленный мечты,
и миг – в опору мирозданья, и в Веру – хрупкие персты…

Огранку слов – в холстов основы и в репликацию чудес,
И в певчих – вечных птицеловов и похитителей сердец.
В огранке наста – снов балласты, в огранке утренней росы –
алмазы в тысячи пиастров… В огранке мира только Ты!

2.

Камнезой из литозойя оттого, что пала Троя,
да ворчливые старухи загрызаются, как мухи…
Ад камней, что сад камней – ни врагов, и ни друзей.

Одноместное общенье: больше двух – в башке смятенье…
На сретенье водку пьют, чтоб прочувствовать уют…
Сад камней, как Ад камней – нет врагов и нет друзей…

Простужаются простудой не пришедшего покуда
чуда дня в причудах дня – для тебя и для меня…
Сад камней, как сад камней… Медитируешь?.. Налей!

Тот, кто часто унывает, вечно голову теряет…

3.

Эта посуда, и эти тарелки – этот сервиз в ярких звёздах – подделка!
Эта страна – вечный горя каприз – дедушка Хо’ бороденкой обвис.

Дедушка Хо’ носит блюд перемены: «Грабьте страну веселей, джентльмены!»
Соусов тьма, а под ними невроз – видно страна перегрелась всерьез.

Дедушка Хо’ наливает заначку в рюмки щерблённые нищим на сдачку,
А маргинальному миру страны горечь прошедшей народной войны….

Пал в-ущерб-ленный народ на колени, вышло бл@дво порезвится на сцене –
Грабить, лихачить, давить души в кровь, зреет подполье: «Гоните ЛЮБОВЬ!»

Вызреют снова в стране баклажаны, на уши – репа, на сердце – бурьяны,
Турманы вырвутся в вольный полет, выхаркнут с болью судьбы приворот…

Славьте страну отупелых болванов рыцарством жадно набивших карманы!
Слався народ прихлебаемых слуг, – вас изничтожит не маленький Мук…

Скорбный и смрадный быт с уличной пылью вскоре присыплет вас черною былью:
Срамные губы облЫжет асфальт и задохнется в проклятиях альт…

Дедушка Хо’ ублажает народ чёрными струнами проклятых нот…

4.

А солнце было вечно… и в солнце было чудо – в танцующей чаровне духана у огня…Здесь прибыли святые неведомо откуда в опалинах седого содомского огня…

А солнце било в латы вчерашнего злодея, отнюдь не иудея, но прибывшего в ночь…
Он был слугой Пилата, не просто ротозеем – он был его солдатом, как в вермахте точь-в-точь…

Сириец и бродяга – он жил под личным стягом и в пурпуре кровавом плясал он на крови,
и стал отцом злодея без имени и славы… Когда того распяли – он спился без любви.

Он сыну дал мочало, прокисленное в вини, но тот отверг печально мучений пущих новь –
не выдохнул на вздохе, не взял на счастье крохи и отошёл на небо дарить вовек любовь…

Кто звал его Варравой, а кто Иисусом знал – всё спуталось в анклавах, где писарь переврал…

5.

Оттиски душ – под давлением пресса огромного к ним интереса – горчат…
Когда не хватает Любви и прогресса, всё прочее в жизни – житейский салат.
Распаренный дождь вымыл утро на славу, и снова явилась весна в октябре –
буквально на полдень, по праву анклава, который сам ключник открыл на заре…

Пока шла на старте ракетном протяжка – последнее небо размеренно жгло,
явился ноябрь в ледниковых подтяжках, и в хладном дыханье зоренье пришло.
Зоренье – не зренье… Оно отовсюду фривольно невольно зорит да зорит…
Ты бей хоть на кухне усердно посуду, но – вот она, радость, и дней лазурит!

В лазоревом море судьбы и участья истомится счастье, что было мечтой.
Но только прибавишь к нему соучастья, и в миг это счастье сольется с тобой!

6.

Анфилады ломятся под напором вех: вешки дней без совести гробит человек.
Гроздями окатышей утреннего сна мчится миром солнечным радости родня.

Продувные улочки выскользнули в ночь – мира закоулочки смогут им помочь…
Переулки дивные выстроятся в ряд там, где нынче солнышко вышло на парад.

7.

Волонтеры в синих робах собирают срЕдства – карт крапленые колоды с миром по-соседству.
В каждой выточке державы вырванные годы – воеводы с бунчуками – вечные уроды.
В каждом драном воеводе свой халиф на час – Так заведено в природе и на этот раз.

8.

Пока мы въехали в лекало по запредельному мостУ –
лет было прожито немало – от нас разило за версту…

Сожженным луком, громким пуком и прочим скопищем вонцы.
звенящим грозно смрадным звуком. Сим жизнь мы брали под уздцы…

И обрывались злобно шлаки вчерашних вымыслов на миг,
у тех, кому далась наука житейских каверн не из книг…

Аппроксимация поступков сводила Ангелов с ума,
но жизнь не шла нам на уступки, мы шли на приступ… Вот дела!

Ноябрь 2008 г.

Веле Штылвелд, 2008

Сертификат Поэзия.ру: серия 619 № 66246 от 30.11.2008

0 | 1 | 1887 | 30.04.2024. 17:46:41

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []