Владивостокские сонеты в честь Раймундо Коррейи и Дариюса Мийо

1. Дама с собачкой

 

... Разбитым проселком ходили встречать поезда.

Колесиком шпорным катилась по небу звезда.

И пахла полынью колесная песня цикад.

И в сурик окрашивал доски перрона закат. 

 

И долькой лимонной желтел керосиновый свет.

И мелко звенел колокольцами рюмок буфет,

Когда подъезжал он, вздымая в дыму фонари.

... Смотрели, тянули вино, заключали пари,

 

Кто первым соскочит с подножки купить папирос. 

И будет ли дама с собачкой по кличке Манон,

С букетиком пошлых тряпичных непахнущих роз

 

На шляпке с полями, такими, что эскадрон

Гусар голубых уместился б с обеих сторон,

Когда бы в Галицию их эшелон не увез...

  

2. На маяк

 

... И все были в белом: и мама в красивом сатиновом платье,

И в кителе папа, и Соня сама, и на пирсе матросы,

И мичман их, молод и смугл, чуть усат и особо галантен,

Когда помогал Соне в катер спуститься, кивающий носом.

 

И все было синим: и небо над сизою чайкой парящей,

Распахнутой гюйсом; и моря фланель в бесконечных рулонах;

И кружка в руке; и глаза рулевого, который все чаще  

на Соню посматривал здесь, на восточном краю Аквилона.

 

И эти глаза проникали в глубины души почему-то,

И там, в глубине, начиналась какая-то сладкая смута...

... Вот так же теперь, тем же взглядом глядит он на Софью с порога,

 

В таком же, как все они, черном из чертовой кожи бушлате,

Отцу отвечая: "На сборы? Да, в общем, пяти минут хватит.

С собой, гражданин адмирал, ничего не берите в дорогу". 

 

3. Дядя Ваня  

 

"А человек не должен быть свободен, между прочим.

Свободы в этом мире нет ни для кого, мой друг.

Смотри: течет река, допустим, с севера на юг,

И течь наоборот не может, даже если хочет. 

 

Она порой являет нам свой дикий нрав крутой.

В дома врывается, мосты ломает, словно спички,

И все же в русло возвращается, как по привычке,

Точнее, потому, что быть ей надлежит рекой,

 

Какой бы это ни было рутинною работой -

Таскать плоты, гнуть спину под баржой, на всех заплотах

И перекатах в брызги брюхо раздирать», -

 

Сказал и закурил, и, посмотрев на всех с прищуром,

Вновь стал гулякой праздным, вечным балагуром,

Которому на всё на этом свете наплевать.                

 

4. Гроза

  

Гроза громыхала. А, может, гремел маневровый

("Кукушка"), чей сиплый гудок прорывался сквозь ливень,

Что в дверь барабанил, как будто искал себе крова,

Топчась сапожищами, долго месившими глину.   

 

А в комнате черной, в углу, под окном, на кровати,

Поверх одеяла, не сняв ничего из одежды

Промокшей, лежал человек, притворившийся "ятем"

(Для этого ноги поджав неразутые прежде). 

 

И глина червями с протекторов на пол сползала.

И слез люмбрициды ползли по трехдневной щетине.

И сон повиликой опутывал руки и ноги.  

 

В углу, под окном, на кровати, поверх одеяла,

Лежал человек, одинокий, как Ангел пустыни,

Уставший брести в одиночку по скользкой дороге.

 

5. Дом с мезонином

 

Дрова во дворе разгружали. Стучали поленья. И Косте

Казалось, что два игрока на доске расставляют фигуры.

... Звенели посудой внизу: ожидались какие-то гости.

На кухне, не зная об этом, беспечно кудахтали куры. 

 

Он глянул в окно мезонина: там, как перевернутый томик,

Соседская крыша ребрилась железным своим переплетом.

Он снова подумал, что скажет на диспуте в Пушкинском доме

В ответ на... Но тут его галка своим отвлекла перелетом

 

С березовой ветки на ветку дрожащей под ветром осины.

... Как вдруг птичья тень взмыла в небо и тучей растущею стала

Над флотом, стоящим на рейде, над нагроможденьем металла,

 

Над станцией, над эшелонами, до полуострова Шкота

Ползущими, как пластуны на колючую рота за ротой,

Под капли дождя подставляя теплушек покатые спины...

 

6. Подросток

 

Директор гимназии едет домой на обед и вздремнуть.

Пролетка со вздохом протяжным въезжает на сопку.

"Ах, как хорошо под форшмак выпить первую стопку!"

... Мальчишка, наглец, преграждающий выезду путь,

 

Глаза твои блещут, а щеки бледны, будто мел.

И ворот шинели распахнут на шее цыплячьей.

Стоишь, будто столб, револьвера уже и не пряча.

Да как ты отважился?! Как ты, мерзавец, посмел?!

 

... А лошади рвутся на волю, встают на дыбы!

Хлопок! И другой! Чей-то визг! Запах рвоты и гари.

... И с дрожью рука по мундиру зеленому шарит,

 

И губы бескровные шепчут: "Видать, от судьбы..."

И лодки вверх дном во дворах, как в столярке гробы.

И кто-то чумазый смолу в палисаднике варит.  

 

7. Разгром

 

"Смотри-ка, Наташа, а вон берсальеры!

Какие смешные у них треуголки".

"Ах, Соня, влюбиться бы в их офицера

И с ним на прогулку поехать в двуколке!"

 

Идут по Светланской когортами Рима,

Добравшимися до Тартарии дикой.

"Ужо вам! Винтовку-то вычистил, Климов?"

"А то, Иванов! Будет этим аникам".

 

Идут берсальеры, идут самураи,

Печатают шаг пуалю, томми, янки.

По серой брусчатке. Шеренги, колонны...

 

Ужо вам! Брусчаткой дорогу не к раю

Мостят. Под Сучаном таежным тачанки

Уже снаряжают бойцы Левинсона.

 

8. Хорошо

 

Над шумным "Балаганчиком" на крюк

Опять луну жестяную повесили.

Не правда ль хорошо, Давид Бурлюк?

До ужаса! И хорошо, и весело.

 

Опять зовут на бис на сцену вас

Проделать тот же трюк легко и здорово:

Пролезть, вопя, сквозь свой стеклянный глаз,

Как через люк дредноута подорванного.

 

Вот вылез, весь в слезах, встал и пошел.

Вот с нежностью, внезапной для жирдяя,

Вдруг взял да и воскликнул: "Хорошо!"

 

На город, как на голову мешок,

Надели тьму. Отчаянно рыдает

Гармонь слободская на весь Владивосток.

 

9. Пароль не нужен

 

Целый месяц уходит эскадра контр-адмирала Старка

(Септа Старк хайлендерского клана Робертсон).

Канонерскую лодку "Манджуръ" (какую-то барку)

Осадила массовка (трап дрожит, словно пермский картон).

 

Нахапетову точно теперь уж пароль не нужен -

В контрразведке меркуловской под пытками умер Калаф.

И в "Приморье" готовится славный прощальный ужин. 

"Не жалей чеснока, про имбирь не забудь, тетя Клав", -

 

Говорит Юлиан. Это он в тайге подстрелил изюбря,

Когда Гиацинтова на Пачихезе брали еще зимой.

Как он плакал, болезный, как убивался, Бог мой!

 

Как он ругался! Из-за какого жалкого зуба.

"Стоп! - вскричал Григорьев. - Снято! Всем водки с икрой!"

Солнце алело над сопкой, дымок подымался над срубом. 

Александр Куликов , 2024

Сертификат Поэзия.ру: серия 3973 № 180247 от 28.01.2024

6 | 2 | 147 | 29.04.2024. 09:44:30

Произведение оценили (+): ["Сергей Буртяк", "Екатерина Камаева", "Евгений Иванов", "Елена Ханова", "Светлана Ефимова", "Владимир Старшов"]

Произведение оценили (-): []