ПохорОны

Похороны

 

Серобокая ворона,
Лапы чёрные, а клюв!..
Принимайте похорОны,
Трубы медные продув.

Маршик тянется по снегу
Меж берёзовых стволов.
Как не слушать человеку
Во гробу середь снегов!

Гроб, обитый крепом красным,
В мутной, чистой белизне:
Неужели всё напрасно –
И растает по весне?

 

 

Весна пришла

 

Всё растаяло, поплыло:
И лесистый островок,
И хрустальная могила –
Медвежачий теремок.

Полыньи в снегах зияют.
По реке сплошным плотом
Брёвна громкие пускают,
Тянут крючистым багром.

 

Новоселие

 

Оркестровы литавры,
Труба и барабан.
Грустны поэта лавры
И пуст его карман.

Особенно в эпоху,
Которой чуден свет.
Устроился неплохо
Среди снегов поэт.

Устроился и пишет
Опять, опять стихи…
Овечьих тапок тише
У времени шаги.

 

 

Перепел

 

Свиристели свиристели:
Успокоились метели,
Лес на дудке заиграл,
Балалаечкой поддал.

Скоморох запил намедни,
"Третий день не просыхат".
СвИстит перепел соседний
На берёзе, его брат.

Нет ни маковой росинки
У него во клюве-рту.
По коре бегут слезинки...
Дай-ка баночку найду.

 

Смола

 

Как печально в январе
Треск стоит в сухой коре!

Как янтарь молочно-белый,
И как сахаренный мёд,
По чешуйкам то и дело
Сверху вниз смола идёт.

Это чудной жизни тело
Проступает сквозь ледок.

Словно молодцам намёк.
Да и девушкам несмелым…

 

Глагол

 

Как же яблоко тяжёло,
И как тонок черенок!..
Подопру-ка ствол глагола,
Чтобы он упасть не мог.

Чтобы он не изогнулся,
Не пригнул плодов к земле.
Чтобы кроной раскачнулся
Он в лазурном хрустале.

 

Трубач

 

Вот надул он щёки,
Дунул сгоряча…
Меди вздох глубокий;
На ветру свеча.

На гранитном снеге,
Словно на меду.
А в котором веке?
А в каком саду?

 

Барабанщик

 

Серый заяц, ну как тебе спится
Среди лип? Не морковь тебе снится –
Барабана трескучая дрожь:
Миллионы свинцовых дробинок...
Или пара осенних осинок?
Или дом из натянутых кож?

 

Розы и лилии

 

Розы и лилии,
розы и лилии
тонкий твой стан оплетут,
словно с застёжкой
корсеты Сицилии,
стиснув на пару минут.

Милая девушка,
женщина славная,
мать-королева! Беда:
трон твой качается,
сон мой кончается,
хрупок, как корочка льда.

 

Не реквием

 

Конечно, форте и пиано,
Орган и скрипок толкотня.
Опять, опять, конечно, рано
Отход играют для меня.

ВольфгАнг с крахмальной головою:
Песцовый хвостик, чёрный бант…
Кто я теперь перед тобою? –
Словесной скуки музыкант?

Ни осеняющих глаголов,
Ни струн чарующих, ни крыл
В стихах, то грустных, то весёлых,
Я до небес не доносил.

 

Ель

 

Ель визжала под пилой,
В снег пыля: «Хочу домой!»
И макушкою мотала.
И потом она упала
Распушённым телом всем,
Зарываясь в снег совсем…

 

 

В песках

 

Не видал ещё Харон
Таких славных похорон:
Венки пёстрые и ленты.

А сырой земли клиенты –
В прочных цинковых гробах
Без окошечек, впотьмах.

"Трудно их перевозить
Через море-океаны.
Легче было б схоронить
Прямо там, в песках Афгана".

 

Бульба

 

В погреб постарИне
Любу поманю.
В тёмной домовине
Бульбу я храню.

Чтоб не прорастала
Синим черенком.
Чтоб не вспоминала
Девка о другом.

 

Лиловый шоколад

 

Артюры и Гогены!
Посыпан жемчужком
Ваш чёрный кофе пенный
И кофе с молоком.

Таинственную жижу
Вкусили вы едва –
И мигом из Парижу,
И сразу – острова.

Под пальмовые кровы,
В малиновый закат
Пить липкий и лиловый
Смертельный шоколад.

 

Александр Сергеич Пушкин

 

Александр Сергеич Пушкин,
Как же светишь ты порой
То завьюженной избушкой,
То печальною луной.

Как ты весело играешь
Во гудок на всю страну –
Что лампаду разжигаешь
Сине-красно-зелену!

 

Силыч

 

Образ старенькой церквушки
На пригорке у леска.
По дороге едет Пушкин;
Силыч смотрит с облучка.

Осеняет лоб и перси.
Ему барин: «Поезжай!».
В одной лапе – троеперстье,
А в другой туга вожжа.

 

Стежки

 

Сплетены стихи и судьбы
Не пеньковой бечевой…
Мне от строк светлее будет
По-закатною порой.

Как стежки по белой глади
Чистых девичьих тряпиц, –
Звоны струнные тетрадей,
Шелест жизненных страниц.

 

Без названия

 

Треугольным рукавом
Машут ели под снежком, –
Сыплют перловицы…

Нет, недаром мне лесок
Снится, снится, снится…

На ресницы иней лёг,
Зябко серебрится.

Снится, снится твой висок,
И не отоснится…

 

К галлам на обед

 

Поворачивай оглобли:
Едем к галлам на обед!
Там Пикассо в пасодобле
Поправляет свой берет.

Там Матиссовы фигуры
И Дега голубизна.
Ренуарова натура
До прекрасного крупна.

И кофейни, и беглянки
Из окна вниз головой.
И Гогена таитянки
Со слоновою стопой.

 

Пуазон

 

Проститутки Пикассо,
Маски, маски.
Я рассказываю всё
Сказки, сказки.

Про французскую возню
Чуть живую.
Про печальную мазню
Повествую.

Ой ты, прибыльный район
С фонарями!
Ах ты, синенький флакон
Со духами!

*Пуазон – яд (франц.)

 

СисИ

 

А Сиси на чердаках,
А Жози в подвале.
Их на масляных холстах
Мы видали.

Два мольберта – тот в углу,
Рядом этот.
Жемчуг-тело на полу
Неодето.

И жандармы и возок.
И мещане.
Во головке узелок
Со вещами.

 

 

Цибуля

 

Не Остап свинцову пулю
В красноватой кузне льёт.
Словно режет кто цибулю, –
Гоголь плачет и поёт.

Не сметана Бисаврюжья,
Не качалка-тарантас.
Хуторок за полночь вьюжит,
И горилку пьёт Тарас.

 

Лунный круг

 

Лик луны. Кружок туманный.
Синь-каракуль в небесах, –
Словно бархатный, желанный
Огонёк в твоих глазах.

Много время схоронило
Под сугробами сам-треть…
Жизнь – волшебная могила;
Сладко грезить-умереть.

 

Лепаж

 

Говорят, на Чёрной речке
В снегу ели, как овечки.
А под тихой толщей льда
Ходит синяя вода.

А в сугробе, а в сугробе
Проржавев за много лет,
Как труба в печной утробе,
Чуть дымится пистолет.

 

Наоборот

 

В лесной избушке, очень рано,
Сидела за столом Татьяна.
Вокруг ярился чудищ сонм.
Вошёл педант, не поражён.

Сказал: «Моя!» – и всё отребье
Затихло… Строф великолепье!

Татьяны образ дорогой!
Руси образчик вестовой.

Когда в поту морозны кони,
И ветер душу рассупонит.

 

Китеж

 

Вязы, словно вещи,
Вязаны узлом.
Китеж-город блещет
В озере лесном.

Башнями рябится,
Бьёт в колокола.
Солнце, как Жар-птица,
А лучи – крыла.

Окунётся в воду –
И шипит, как жар.
Множество народу –
Смердов и бояр.

На крылечко вышел
Огласить указ, –
Шапка башен выше,
Словно шило – глаз.

ДорогИ одежды;
Кичи да платки.
Куполами между
Ходят окуньки.

 

 

Козёл

 

На холмах зелёных – сёл
Чёрствые горбушки.
Примерещился козёл
Бабушке-старушке.

Чёрны ночи напролёт
Жалится и блеет.
Маслице старуха жжёт;
Крестится, робеет.

В огороде лебеда;
Заломило спину…
Гнуты роги, борода:
Экая скотина!

 

Спящая царевна

 

В хрустальной гробнице,
В прозрачном плену,
Клонило девицу-
Царевну ко сну.

И тихо уснула,
Зевнувши в рукав.
И сто лет минуло
На чудных часах.

И, стрелка за стрелкой,
Минуты спешат.
Холодные грелки
У ножек лежат…

А витязь с победой
В печальном седле
Всё едет и едет
С венцом на челе.

 

Губная гармошка

 

Ах, нудилка гармошка! для немца
Ты, как Моцарт волшебный, как Глюк!
Я сыграю тебе, моё сердце,
Миллион вечереющих фуг.

Урони золотые кудряшки
На погончик на мой, на плечо.
Отхлебну я из глинистой фляжки,
И сыграю ещё и ещё.

 

Противогаз

 

Славен у нас
Противогаз.

Душен окоп
Скушен приказ.

Стёклышко-глаз.
Стелется газ,

Пучит глаза,
Как стрекоза.

 

В поездах России

 

Высится над лесом
Купол золочён.
Туча мелким бесом;
Елки с двух сторон.

В поездах России
Стану отдыхать,
И стихи простые,
Помолясь, слагать.

 

Витязь

 

Попригнувшись к гриве, скачет
Витязь, кольцами одет –
Вот так чудная удача! –
Много дней и много лет.

Он к царевне поспешает.
Дремлет неженка в гробу.
Скачет мёртвый – потешает
Люд серьёзный и Судьбу.

 

Де Визе

 

Ах, морда в овсе
У тощей кобылы…
Робер де Визе,
Гитара уныла!

Гитара важна
И грифом, и лаком.
В груди тишина,
Проросшая злаком.

 

 

Европа

 

Плывёт Европа на быке,
Рулит рогами.
Стоит эскадра вдалеке
Под облаками.

Стоят, как груди, паруса,
Надувшись ветром.
Плывут за нею волоса
На километры...

 

Удильщик

 

Как зеркальце, он тащит
Подлещика из вод.
Тот жёлтый глаз таращит
И разевает рот.


Густой молокой полный,
Он валится в траву.
И жалится безмолвно,
Как люди, на судьбу.

 

Будёновец

 

По радуге не шатко
Качается-бежит
Волшебная лошадка,
Качалка-инвалид.

На ней – в "красноармейке"
И с сабелькой кривой,
Как по узкоколейке,
Несётся всадник мой.

Ему четыре года,
А может быть – все пять.
Хорошая погода,
На солнце благодать.

 

 

Там, где Девкины Бани...

 

Там, где Девкины Бани, часовня,
Мхом заросшая, в виде ворот...
И плоска-то она, и бескровна,
И народ сквозь неё не идёт.

Почерневшие бани закрыты,
Словно, в саже, кирпичная печь.
И меж них – не жива-не убита,
Тишина, потерявшая речь.

 

2019

Владимир Мялин, 2022

Сертификат Поэзия.ру: серия 1319 № 167525 от 12.05.2022

3 | 0 | 383 | 06.05.2024. 11:38:04

Произведение оценили (+): ["Владимир Шутов"]

Произведение оценили (-): []