Поэзия «долгого дыхания». О поэзии Григория Марговского

Писать о стихах поэта-эмигранта Григория Марговского сложно... Но дело это благое уже потому, что нашему читателю давно пора глотнуть воздуха Поэзии и отдать должное таланту человека, мало сказать, с непростой судьбой, а с той, что позволила — как ни парадоксально — этот талант приумножить.
Полагаю, даже искушённый в поэзии читатель, ознакомившись с текстом литучёбовской подборки, способен испытать удивление самого высокого порядка: как же мастерски использует поэт вербальные средства для возвеличивания, никак не меньше, и обогащения поэтического языка? Где в своём сердце он угрел эти исконные, почти стёртые из нашего сознания слова, буквально вернув языку его геральдику, добавив знаки времён и народов, столь органично вписавшиеся в повествование? Из чего возникает эта фонетическая игра, «перестановка букв», парадоксальная перестановка смыслов, торящая чудные «тропы» сквозь освоенные пространства поэтических версификаций?
Автор умело пользуется палитрой впитанных языковых культур, щедро рассыпает неологизмы, жонглирует инверсией, которая требует особой пунктуации. Иногда поэт рискованно раскован в языке, что не есть отступление от нормы, а лишь следствие сращения разноязычных традиций. Рифмы, эти контрапункты поэзии, у Григория Марговского разнообразны и стоят того, чтобы обратить на них особое внимание тем, кто пытается освоить тончайшее искусство гармонического сочетания звуков и смыслов. Это сотворчество с языком, возрождение его традиций, изобретательство и словесная комбинаторика, тяготеющая к научным лингвистическим изысканиям. Это, в конце концов, напоминание о сужении нашего угла зрения на собственный язык с его неисчислимым множеством лексем, о которых мы и не ведаем, но благодаря поэту они начинают жить, как только по его, дарованному ему свыше, произволению встретятся с долгожданным суффиксом или окончанием. И все эти соприродные языку ассонансы и аллитерации просто обязаны угнездиться в нашем с вами языке, потому как всё более заметно: мелеет река русской словесности, мельчает речь даже культурного, по нынешним меркам, человека. И в этом смысле поэт – творец языка своего народа, его охранитель, если хотите, пожизненный его опекун.
Основополагающими свойствами поэтики Григория Марговского являются сюжетность, притчевая глубина и пристальное внимание к детали. Поэту дано запечатлеть щедро рассыпанные Творцом приметы природы, узнаваемые подчас в какой-то малости, которая на самом деле вовсе и не малость, а голографический сколок общей картины мира («Игра игр», «Осенняя ода»).
Что делает поэзию поэзией? Кроме прочего афористичность, удачный заключительный аккорд стихотворения. В слове «кода» зашифровано и ещё одно понятие: код. Тот неповторимый смысл, который оказывается в финале стихотворения сродни откровению. И тут происходит чудо: целое стихотворение превращается не просто в развёрнутую метафору, а поднимается на тот уровень, который ставит в один ряд поэта и философа:

То ли первый звонок, то ли страх громового раската?
Возвращается образ к прообразу, сколь мы ни ропщем.
Только б связь не была между миром и мыслью разъята
Прахом шара земного и школьного глобуса общим!
Человек – этот чёрствый ломоть задушевного хлеба, –
Он таит в себе тминную искру затмившейся нивы:
И хоть разум его – повелитель янтарного склепа,
Виноградные усики сердца его прихотливы!
(«Древовиден ветвистый хитин рогачей-короедов...»)

Листая сборники современных авторов, ловишь себя на мысли, что всё это писал один и тот же человек, пусть и в разные периоды своей жизни или увлечения направлениями поэтических школ. Как не хватает современному стихотворцу отстранённости от себя, как всё чаще впадает он в банальную рефлексию на «вечные» темы. А где же поэтическая живопись, исторические полотна, эпика, требующая долгого дыхания? Григорий Марговский, осмысливая себя во временном потоке, смело сопрягает разные эпохи и тем самым, как это ни рискованно звучит, оставляет на них свой след («Alma Mater», «Диоген Лаэрций»).
Энциклопедизм поэта (но не поэтическое кредо) неброского «бродского типа». И если сегодня многие стихотворцы слепо ведутся на открытую и незапатентованную Бродским манеру стихосложения, копируя форму со всякими переносами на следующую строку и множеством соподчинений в одной строфе, то это как раз и является эпигонством. А когда видно влияние Бродского-энциклопедиста на творчество конкретного поэта, каким является в данном случае Марговский, то его в эпигонстве даже не заподозришь. Потому что подражать эрудиции невозможно: она индивидуальна, как опыт, как набор хромосом. Под эрудицией здесь подразумевается определённый эстетизм, уровень культуры, но отнюдь не склад знаний-файлов в черепной коробке. Отрадно будет, если читатель, далёкий от академизма и с пониманием унесённой ветром девятнадцатого века культурной традиции, с неким корыстным интересом расширения кругозора откроет для себя впервые этот поэтический метод. Потому что до такого органичного уровня соединения разновременных лексических структур, присутствующих в поэзии Марговского, подняться сложно. Но при желании можно.
В этой связи вспоминается Сигизмунд Кржижановский (1887—1950), редчайший эрудит, писатель и прозорливец, поэт от прозы. В свое время его назвали «прозёванный гений». В начале девяностых годов прошлого века был всплеск читательского альтруизма с неплохой амплитудой: время самиздата кончилось. Этого удивительного писателя стали печатать и почитывать... Но и не более. Он так и остался прозёванным. И хоть в 2003 году издали его пятитомник, проза Кржижановского не выходит за пределы элитарного круга... Он страдал при жизни от непризнанности, удушливой атмосферы невежества и литературного ханжества. Но сегодня читатель ещё дальше отстоит от культурного наследия С. Кржижановского. Уже и не по своей воле, а в силу антикультурных тенденций в обществе: популяризация стала исключительно коммерческой, достойная литература пылится на полках, среднему читателю напрягаться лень, да и не особо блещет он образованием. Виной тому зачастую выхолощенные уроки литературы и переписанной многажды истории, бестселлеры, превращённые в валовой продукт для захолустной деревни. На полках наших сельских магазинов некогда лежали ровными рядками буханки угольного хлеба и строем стояли бутылки водки. Остальное народ производил сам, тем и кормился. Пусть это жёсткая аналогия, но что касается духовной пищи, то книг, насыщающих наподобие этих буханок и расслабляющего напитка, сегодня превеликое множество. Добавились разве что рекламно-глянцевые журналы, чтобы читатель не забыл вовсе азбуки, а картинки приближали бы его к скоростному впадению в адаптированный мир «прекрасного детства». Если вспомнить Пера Валё с его «Гибелью 31-го отдела», то мир это уже однажды проходил... Настала наша с Вами очередь? Или у нас, читатель, есть выбор?
Ситуация с прочтением, в том числе интеллектуальным, поэзии Григория Марговского осложняется ещё и знанием (вернее, не знанием) законов орфоэпии, топонимии, философии языка, поскольку подразумевает ориентацию во всём этом духовном пространстве и живой интерес к нему. Всё упирается исключительно в эрудицию читателя, в его любовь не только к родному наречию. Хорошо бы для начала почитать эти стихи вслух, и, может быть, тогда он насладится вкусом слов, подогнанных друг к другу удивительно точно: зазоров-то почти и не видно, как на фонетическом уровне, так и на семантическом... Глядишь, и воспрянет сознание от спячки, всколыхнется и услышит отголоски данной ему от природы потребности к метафорическому осмыслению загадочного, кажущегося непостижимым мира.




Ольга Пахомова-Скрипалёва , 2009

Сертификат Поэзия.ру: серия 899 № 72579 от 12.09.2009

0 | 6 | 3619 | 28.03.2024. 13:47:05

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []


Хорошо. Плотно, емко, элегантно.

Ольга!Очень хорошая статья.

http://www.poezia.ru/EditorColumn.php?sid=373

Спасибо, Оля, за статью! Она окажет кардинальное влияние на тех, кто хочет принимать и понимать. Хотелось бы получить книгу Марговского. Попрошу Сашу.

Геннадий

Оля, поскольку я знаком с Вашей статьёй, в расширенном её варианте, по книге Григория Марговского "К вам с игрой - игрой игр", то буду краток - высокопрофессиональная работа! Моя благодарность и прекрасному человеку, работавшему над вышеуказанным изданием. Ну и конечно самому Григорию за великолепные стихи.

С теплом,
Володя

Я читал предисловие к книге Г.Марговского, но с удовольствием перечитал и эту статью ещё раз. Прекрасная статья о прекрасном поэте. И книга замечательная. Что тут ещё сказать!

Олюшка! Мы уже говорили и о книге, и о твоём предисловии...
А твои-то новые стихи где?! На что мне музыку-то писать? ::))
P.S. Новое фото на авт.с. впечатляет, даже не сразу узнал, а Росинант-то как же не попал в кадр?!. :))
P.P.S. Анусик тут для тебя скачала фото очаровательных енотов на природе. Правда не белых. :)