Детское имя своё прошепчи небесам...

Дождь


Когда, в виду вокзала и тюрьмы,
чадит Чернобыль-сталкер за плечами, -
да сфинксы мы, да египтяне мы,
с пропащими фаюмскими очами.
Там, где не хочет знать своё дитя
навек остолбеневшая держава,
там ожиданье Божьего дождя,
потребность омовенья - долг и право!

И хлынет ливень тёмною стеной,
и будет семь ночей и дней нещаден.
И не оставит ползать ни одной
из плосколобых пустоглазых гадин.
Два сгинут, ибо в сердце их - дыра,
а двести - лишь за то, что молчаливы.
Стрекочет смертник-счётчик. И пора
делить на вечность жалкие поживы.





* * *



Хав прорвался по левому краю,
засветил парашют над штрафной.
До сих пор я свой гол забиваю! -
Сквозь июль, сквозь пылищу и зной,
мяч вплывает рыбиною в сетку,
серафимом и сферой парит,
огибая дугой пятилетку
и тотемы стахановских плит.

И за клинья шумеров в ответе,
за всех рун и руин Вавилон,
блещут смуглыми икрами дети,
ибо к насыпям, с южных сторон,
солнце шлёт на холерные травы
цвет и мёд, без фальшивых речей
пустыри оживляя для славы
турбулентных - навылет! - мячей...





* * *



Бойся Данаи в обилье рембрандтовых персей
и берегись властолюбья громоздких вещей,
ибо во множестве необязательных версий
смыслы теряются, сроки хиреют вотще.
Охлосу-Фобосу дай его красное мясо,
кости оставь, по заслугам, натруженным псам.
Ноту ль удержишь до Армагеддона-атаса,
детское имя своё прошепчи небесам.

Отклик травы и в конце прозвучит, как вначале,
ибо вся жизнь уместилась в тот утренний час,
где мотыльковые взмахи гамак твой качали,
и отворялся в межбровье сапфировый глаз.
Ноль - равновесие сил на путях человека.
Разве что запах волос и рисунки детей -
в силах вернуть приворот акварельного века,
плески апрельских вестей...

Сергей Шелковый, 2009

Сертификат Поэзия.ру: серия 1205 № 69988 от 21.05.2009

0 | 6 | 2726 | 20.04.2024. 11:28:35

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []