Роберт Сервис. Лунный пахарь, "Лавочник". Отрывок

Лунный пахарь,
Глава «лавочник»

(…) Поскольку нужно признать, что, как продавец, я демонстрировал крайнюю степень неуспешности.
Чтобы быть хорошим продавалой, ты должен не только уметь всучить клиентам то, что им нужно, но и то, что им не нужно. Я никогда не мог заставить себя делать это. И без того было довольно омерзительно продавать все эти вещи, зная, что они раза в два хуже своей цены.
Бывало, я убеждал нищего индейца, что нелепый костюм идёт ему, как «обои ентой стене».
Или продавал индианке туфли, зная, что они не прочнее картона.
Я ненавидел себя за это. Жалкий торгашеский дух всегда был мне чужд. Если б мне самому пришлось продавать свои книги, я умер бы в сточной канаве. Если отвращение к предпринимательству является признаком творческого духа, то тогда я точно художник. Однако, не смотря на всю свою ненависть, я проработал на жалкой торгашеской позиции целых четыре года. Произошло это потому, что я в то время побил собственный рекорд моральной низости. В смысле духовном я был изранен, если не сломлен. Любое убежище казалось мне раем. Таков я был тогда: лучше недо, чем пере работать. Я был согрет, накормлен и опустошён. Обо мне заботилась семья работяг, будто я действительно был одним из них. Люди моего класса не растрачивали на меня своего внимания, и благодарность за их доброту заставляла меня продлевать моё прозябание год за годом. Мир жёстко надо мной поработал, и вызвав на бой, ужаснул меня. Так что я продолжал следовать летаргически прекрасной линии наименьшего сопротивления.
----

Ploughman Of The Moon,
Storekeeper
For I must admit that, as a salesman, I again demonstrated my success as a failure. To be a good counter-Jumper, you must not only be able to sell folks things they want but things they don't want. I never could bring myself to do that. It was bad enough handing out goods you knew were shoddy at twice their value. I see myself helping a poor Indian into a grotesque suit and assuring him: "It feet you like ze paper on ze vall." Or selling a squaw a pair of shoes you knew were as resistant as cardboard.
I hated myself for doing these things. I was never tainted with sordid commercialism. If I had been obliged to sell my own books, I would have died in the gutter. If revulsion to business is a sign of the artistic temperament, then I must be really an artist. Yet at the job of petty huckstering, though I hated it, I carried on for four years. The reason is that I was at a new low as regards morale. Spiritually I was bruised, if not broken. Any haven was a heaven. Here I was, rather under than over worked. I was warm, well fed, dry. I was looked on by the family as one of themselves. Consideration by people of my own class was not wasted on me, and gratitude for that kindness made me prolong my stay from year to year. I had been handled harshly by the world, and taking up the struggle affrighted me. So I continued to follow lethargically the lovely line of least resistance.

Дмитрий Якубов, поэтический перевод, 2017

Сертификат Поэзия.ру: серия 1237 № 130652 от 16.11.2017

1 | 0 | 1152 | 20.04.2024. 14:12:04

Произведение оценили (+): ["Владимир Корман"]

Произведение оценили (-): []