Тайна реки Бузент. Юджин Ли-Гамильтон (Избранное)

Сотни лет над усыпальней,
где почил великий Гот,
слышен лепет поминальный
по камням бегущих вод.

В бронзе, се́ребре и злате -
в трех гробах, один в другом,
лег под вечное заклятье
Аларих на дне речном.

Сбрось, Бузент, немотства бремя -
клад завещанный открой!
Грех тебе отпустит время
тайны, преданной тобой!

Ночью мрачною к могиле
устремился твой поток,
волны Варвара сокрыли,
и речной занес песок.

С треском факелы горели,
короля ведя во тьму.
Готы у речной постели
воздавали честь ему.

И холодный луч в тумане
озарил волну и брег,
и воззвали ариане
к молчаливейшей из рек:

«Лишь тебе, Бузент, мы верим!
Ты вернее, чем земля,
охранишь последний терем
Алариха-короля!»

«И покуда, как зеницу,
славу Гота мир хранит,
драгоценную гробницу
пусть никто не разорит!»

Так рекли и в путь пустились,
и не ведал мир о том,
где и как они простились
с разорившим Рим вождем.

Смертным сном на дне глубоком
он уснул... Вослед за ним
был под варварским потоком
похоронен вечный Рим.

Но ни свевов, ни вандалов,
ни ломбардов короли
столь невиданных причалов
в смертный час не обрели.

Ты, Бузент, служил покою
все четырнадцать веков,
был надежною бронею
Алариху твой покров...

Так зачем, храня заветы,
шепчешь, душу бередя,
в ухо чуткое поэта
имя готского вождя?




Eugene Jacob Lee-Hamilton
(1845–1907)

THE SECRET OF THE BUSENTO.

Deep beneath the flowing river
Sleeps the great Barbarian King,
While his requiem for ever
Overhead the waters sing.

There from man by nature guarded,
Was he laid in days of old,
In a triple bier enshrouded,
Wrought of silver, bronze, and gold.

Say, Busento, thou its keeper,
Where lies Alaric the Goth?
Thou hast sworn to hide the sleeper?
Time absolves thee of thy oath.

In the dead of night they brought him
To the startled river--bank;
While the world still living thought him,
They the coffined monarch sank.

By the torches' light they laid him
Deep within its rocky bed,
And a last farewell they bade him,
Him the greatest of their dead.

Ere the pearly light of morning
On the little party broke,
The Arian Chiefs a word of warning
To the listening River spoke:

``Our nation's richest treasure
To thy bosom we confide;
Let thy depths no stranger measure,
But the King for ever hide.

``As thy water onward dashes,
Let it keep his tomb from shame;
In thy charge we leave his ashes,
In the world's his endless fame.''

Thus in manner strange and hurried,
Under night's protecting wing,
Those stern Gothic warriors buried
Alaric their mighty King.

As the stream's retarded current
Rolled o'er his eternal home,
So the great barbaric torrent
Rolled on o'er the grave of Rome.

Goth and Vandal, Sueve and Lombard,
Hun and Alan, wave on wave,
None of all their kings unnumbered
Had as grand or safe a grave.

Guardian of a lonely glory,
Well hast thou the secret kept,
Fourteen centuries of story,
Undisturbed the Goth has slept.

Noble river, none could firmer
Keep his plighted word than thou;
Alone the poet in thy murmur
Hears the name of Alaric now.

Ник. Винокуров, поэтический перевод, 2015

Сертификат Поэзия.ру: серия 1058 № 115337 от 07.11.2015

Избранное | 0 | 2 | 1543 | 25.04.2024. 18:26:06

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []