Гамбургский счет

1.
Мне кажется подчас – не быть не лучше ль?
Бывает, за окном черным-черно
И надвигается из тьмы одно
Воспоминание свинцовой тучей.

Не выговорить то, что несказанно.
Ах, если бы могла моя душа
Не чувствовать, а тело не дышать!
(Со стороны звучит довольно странно.)

«Не думайте о белом крокодиле!» –
Запрет всегда услужливо ведет
К нелепому животному. А вот
Перехитрить себя – увы… не в силе.

Исчезнуть, обернуться мотыльком?
Нет-нет, я не о смерти – о другом.

2.
Нет-нет, я не о смерти – о другом:
О честных баллах гамбургского счета,
Когда до шрамов, до седьмого пота –
По тропам сквозь житейский бурелом.

Участвует любой, без всяких квот.
О всех сраженьях знает только небо,
Судья и «зал» – душа. Нет воплей «Хлеба
И зрелищ!». Ринг и двое. Бой идет.

Не спорт – сражение добра и зла.
Но кто они? И почему мне больно,
Когда один, что справа, недоволен,
А слева – радость, хороши дела?

Итог один. Не избежит никто.
Небытие в начале и потом.

3.
Небытие в начале и потом.
Пока живем, есть потайные ринги,
Судья и те же двое, те же риски.
Уйдет один – у визави фантом.

Арбитру скучно, если нет борьбы
И кто-то слишком долго отдыхает.
Забавней, если страсти полыхают.
Всегда молва – старушка из толпы –


Подбросит хворосту по простоте,
Умильно сморщится и слезку вытрет.
Плевать, сразит ли клевета навылет…
Эх, темнота! Хлопочет. Мало ль тем.

Невмоготу во мраке. Хоть бы лучик!
Пратьма до света – есть ли что дремучей?

4.
Пратьма до света – есть ли что дремучей?
Мир без меня. Где я была тогда?
Все те же звезды в небе. Твердь. Вода.
А бытие – страшней? Благополучней?

Я вижу дом в селе, крестьянку Таню.
Спина прямая. Сколько стати в ней!
Отец ее, могучий Евстигней,
Не смог в с е м детям дать образованье.

На ней женился деревенский парень –
Мой дед с орловщины – отцова ветвь.
Не им был выбран век – свирепый вепрь.
Трудился истово, взахлеб – не барин.

Еще не разжимало лап когтистых
Его Величество Ничто. До искры.

5.
Его Величество Ничто. До искры –
Пока десятки лет. И если мысль
Ведет на юг, дух воспаряет ввысь:
Перед глазами вяз широколистный,

На взгорье дом в кайме ветвей сирени,
У входа розы, из цветов ковры
И много-много счастья – до поры
Войны и смуты – равных потрясений.

Притихли детский смех и птичий щебет,
На улицах холера, голод, тиф.
Врачи должны спасать – туда идти,
Не думая о гибельном ущербе.

Их ждали дети, розы и стрижи.
Все пращуры готовили мне жизнь.

6.
Все пращуры готовили мне жизнь.
В прапамяти – армянские хачкары,
В степных равнинах на Руси пожары
И всадников крутые виражи.

А мой прапрадед бережно хранил
Предание о Речи Посполитой,
Но век начался злобный, неумытый
И прошлое балластом объявил.

Так бабушке досталось передать
Не в гербовых бумагах – в токах крови –
Характеры всех предков. Было внове
Для них иное время наблюдать.

Ей талисманом славный род служил
И каждый часть себя в судьбу вложил.

7.
И каждый часть себя в судьбу вложил,
Берег меня, как ангел-охранитель,
И продолжение лучистой нити
Струится сквозь цветные витражи.

Задолго до прихода моего
Затеплились два огонька-судьбины.
Нужда сжимала время, как пружину,
Взамен не предлагая ничего.

И вновь в душе борьба добра со злом,
На каждом шаге – искушенье, выбор,
Судья, сражение. Никто не выбыл,
Но счет почетен – вновь мне повезло!

Давно ищу, где истина, где – искус.
Но я мелькну, как все, и скроюсь быстро.

8.
Но я мелькну, как все, и скроюсь быстро.
О, как успеть украсить этот мир?
И здесь необязателен ампир –
Важней, чтоб всякий помысел был чистым

И чтоб на каждую ошибку – ворох
Веселых, светлых, легких, нужных дел.
Но чтоб Судья их счесть не захотел
Благими целями – лукавый ворог

Захватит, чтобы вымостить дороги,
Ведущие путем коротким в ад:
Намерения часто невпопад,
Но редко мы к себе бываем строги.

Баланс добра и зла неизречен.
А так не хочется! Когда? Зачем?

9.
А так не хочется! Когда? Зачем?
Вперед простерты руки, как в тумане.
Вокруг то Босх, то Климт, то Пиросмани.
Все перевернуто – элита, чернь.

Проснешься утром – мир совсем иной.
Еще вчера к друзьям ходили в гости.
Сегодня это значит «перепостить»
И всяк беседует с самим собой.

Что слышим с проводами из ушей?
В глаза смотреть друг другу разучились.
Нам что сосед, что обитатель Чили.
И книгу скоро вытеснит планшет.

В музеях будем их хранить прилежно.
К чему печалиться о неизбежном?

10.
К чему печалиться о неизбежном?
Быть в светлом духе – вот она, мечта!
Хотя Судья и не уйдет с поста,
Не для него бегу от дум мятежных.

«Что должно, делай». Дальше – «будь что будет».
Недаром в дневнике привел мудрец
Французской мудрости мудрейший образец –
Перед кончиной не лукавят люди.

Мне в радость травы, небо, мысли, книги,
В осенних красках Вечности печать,
Но есть всегда возможность отыскать
Достойный довод, чтоб надеть вериги.

Сонм доводов по мере сил разрежен.
Грустить? Рыдать? – Он все равно безбрежен.

11.
Грустить? Рыдать? – Он все равно безбрежен –
Грехов людских вселенский океан.
И мной добавлено – кувшин? Стакан?
В таких замерах я совсем невежда.

Но все довольны, и восторгов много.
Где лебедь плыл – там вОроны парят,
И бесконечное молчание ягнят.
На каждом лбу и каждом доме слоган.

И чтоб не впасть в застойное болото
Колючей огражденное стеной, –
Встать на крыло, уныние долой,
Виток спирали вольного полета.

И пусть мелеет в фокусе лучей
Наш океан всех слез из всех очей.

12.
Наш океан всех слез из всех очей –
Он полнится, вскипает, беленится,
И волны бьются в берег вереницей,
Бросают камни люто – кто ловчей.

А там уже и новые ручьи
Добавят стыд, смятение и горечь,
И непонятно, где истоки – сиречь
Не разобраться, отчего и чьи.

А может, притвориться, будто штиль
И все окей? – О нет, так не годится,
Желанье отвернуться, защититься,
Зажмуриться, согнувшись отойти.

Но уступать ему, хотя б отчасти, –
Не стоит – до последнего причастья.

13.
Не стоит – до последнего причастья –
Пытаться узнавать, кто держит верх:
Крылатый дух добра – волшебный стерх –
Иль вестник бедствий с огненною пастью.

И если прошлый грех уже отпущен
Смиренным представителем Творца, –
Совсем не значит, что Небесный Царь
Откроет сразу доступ к райским кущам.

И в самое последнее мгновенье
Раскаянье ль, желание схитрить
Вполне способны счет тот изменить.
К чему тогда тревожные сомненья? –

Забыть про суеты, пустые страсти.
Вот разве что… пусть будут слезы счастья.

14.
Вот разве что… пусть будут слезы счастья.
Они светлы, целительны, легки,
Их могут вызвать даже лепестки
Фиалки, выжившей в разгар ненастья.

(Да надо ли искать всему причину?)
Они приходят с утренним лучом.
Вселенная тут вряд ли ни при чем –
Все от нее – веселье и кручина.

Блаженство и отчаяние – рядом,
Как роскошь с нищетой, как жизнь и смерть,
Как свет и темень, океан и твердь,
А рай, возможно, по соседству с адом.

И точно так же в миг благополучья
Я думаю подчас: не быть – не лучше ль?

15.
Я думаю подчас: не быть – не лучше ль?
Нет-нет, я не о смерти – о другом.
Небытие в начале и потом.
Пратьма до света – есть ли что дремучей?

Его Величество Ничто. До искры.
Все пращуры готовили мне жизнь,
И каждый часть себя в судьбу вложил,
Но я мелькну, как все, – и скроюсь быстро.

А так не хочется! Когда? Зачем?
К чему печалиться о неизбежном –
Грустить, рыдать, – он все равно безбрежен –
Наш океан всех слез из всех очей.

Не стоит – до последнего причастья.
Вот разве что… пусть будут слезы счастья.

Елизавета Дейк, 2014

Сертификат Поэзия.ру: серия 1312 № 104740 от 14.04.2014

0 | 0 | 1542 | 24.04.2024. 11:25:14

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []