Владислав Кузнецов


Анонимный Турнир «Мартовские коты».

Когда усталый дед-мороз

уходит спать в свою берлогу,

а зайчик солнечный до слёз

щекочет льдинку-недотрогу -

 

бесшумной рысью босиком

он семенит по перекрытью -

там, где голубка языком

склоняет голубя к соитью.

 

Знакомым лазом - с чердака,

хрустящим скатом - до окошка -

того, где ждёт наверняка

его сегодняшняя крошка.

 

Там можно брызнуть раз-другой

(куда достанет) деловито,

и, спину выпятив дугой,

о чувстве заявить открыто.

 

Когда на двор осядет тьма,

от сексишопа до жилкома,

малышка высмотрит сама

возможность выскользнуть из дома;

 

и он, продрогший до тоски,

над тёплым комом нервной плоти

нависнет, холку взяв в тиски,

чтоб приобщить её к охоте.

 

На пару дней её окно

теперь горит ему желанно...

А двор велик! Любви полно !! !!!!

Mарт входит в силу, как ни странно


.............................................................


Рок гаражный. Псиные какашки.

Постер жести. Кризис ностальжи.
Бэби-бум-с... Мохнатые милашки
ходят в марте ссать за гаражи;
 
хором драть простуженные глотки
похабелью грубых шишаков -
вешней течью чёртовы уродки
несравненны в съёме кошаков;
 
фероманки верят вешней хлябью
в одурь чувств свободного стиха,
в шабаш ведьм, в чумную мессу бабью,
в культ либидо свального греха,
 
в боль и негу игрищ слепошарых,
в-визг ристалищ, в кровный суд бойцов;
в свЯтый дух всех высерков кошарых,
в свЯтый зуд искусанных сосцов.


На одну звезду...

"Ангел" Кохан Марии.



У природы фаза смерти

строгий татуаж

а в мансарде на мольберте
солнечный пейзаж..

очевидна нестыковка
жизни и холста
у того кто так неловко
подбирал цвета -

лишний повод чтоб напрасно
изнывать тоской
раз картинка не согласна
с графикой мирской..

взял я тюбик.. каплю масла
выдавил рукой -
в саже газовой погасло
солнце над рекой

помутнели в свете тусклом
дали.. и туда
потянулась мрачным руслом
чёрная вода..

завихрилась слив душистых
вешняя метель
зазвучала ив сребристых
летняя капель...

я глядел во мрак из клетки
всё будил восток
за спиной срывался с ветки
чёрный плод в поток..

помолился у картинки
как орфей в аду
и набрал белил на цинке -
на одну звезду...


"Романc - по факту" Эриха Кестнера.




После восьми лет знакомства ( и даже -
этих лет близости, что не секрет),
шляпе и трости подобна в пропаже,
страсть их внезапно исчезла на нет.

Было им грустно. Держались беспечно.
За поцелуем, была не была,
взгляды застыли растерянно встречно...
И прослезилась. Был твёрд как скала.

Можно б махнуть кораблям из окошка...
Четверть четвёртого - он ей сказал -
кофе пора освежиться немножко.
Клавиши лабух за стенкой терзал.

И в чашках помешивали бурду
в кафешке, поблизости где-то.
Вечером - там же, ещё на виду,
сидели молчком в опустевшем чаду,
не в силах поверить в это.

Sachliche Romanze

Als sie einander acht Jahre kannten
(und man darf sagen: sie kannten sich gut),
kam ihre Liebe plötzlich abhanden.
Wie andern Leuten ein Stock oder Hut.

Sie waren traurig, betrugen sich heiter,
versuchten Küsse, als ob nichts sei,
und sahen sich an und wußten nicht weiter.
Da weinte sie schließlich. Und er stand dabei.

Vom Fenster aus konnte man Schiffen winken.
Er sagte, es wäre schon Viertel nach Vier
und Zeit, irgendwo Kaffee zu trinken.
Nebenan übte ein Mensch Klavier.

Sie gingen ins kleinste Cafe am Ort
und rührten in ihren Tassen.
Am Abend saßen sie immer noch dort.
Sie saßen allein, und sie sprachen kein Wort
und konnten es einfach nicht fassen.


XXXIV сонет Эдны Сент - Винсент Миллей. Будь смел в речах...

 


Будь смел в речах... Царапай сердце мне,

Ищи в груди увядших роз коренья;

Я мыслю ясно, зрело - наравне

С плодами из лотка, до откровенья.


Будь смел... Шути над зеленью листвы:

Зови - кем звал, подробней и прилежней, -

Любимой ветром женщиной... Увы,

Я - та же, знай, и даже - пуще прежней.


В хрустальный хлад, в тисках моих ветвей;

Под тьмой небес - от птиц, в разлуке сельской, -

Будь смел в речах... Заботой с толку сбей,

Доверься мне, как истине апрельской, -

Мне осенью созвучен розы редкой

Прощальный вздох, в обнимку с бурой веткой.



Say what you will, and scratch my heart to find

The roots of last year’s roses in my breast;

I am as surely riper in my mind

As if the fruit stood in the stalls confessed.

 

Laugh at the unshed leaf, say what you will,

Call me in all things what I was before,

A flutterer in the wind, a woman still;

I tell you I am what I was and more.

 

My branches weigh me down, frost cleans the air,

My sky is black with small birds bearing south;

Say what you will, confuse me with fine care,

Put by my word as but an April truth,-

Autumn is no less on me that a rose

Hugs the brown bough and sighs before it goes.


"Осенний сон"...


                                                 Морока тяжела морально,
                                                 но оптимален оптимизм -
                                                 он лечит счастьем радикально
                                                 иных тональностей трагизм.
                                                 (Эпиграф Кохан Марии).



Искрился орбит орбитально,
банально в бане мылся дед;
машинка с трассы машинально
свернула в лес на красный свет;

гнал воздух фен феноменально,
печально печь пекла пирог;
от ветра финики финально
слетали с пальмы на песок;

колосья зрели колоссально,
ментально мент покинул пост;
фата невесте шла фатально -
на старом снимке, в полный рост,

старалась Муза ритуально
напеть для Риты свой канон,...
пел в бане дед демузыкально
старинный вальс "Осенний сон"...


Парой строф...

Декабрь итожат холода.
Ложась испариной на стену,
бежит горячая вода
от густавсберга к лафонтену,
взбивая шапкою шампунь
по глади, перистой как лунь;
и мысль случайная - не боле -
тревожится: А ну, как - в поле...
А по столу в гостиной - горки
натёртых опытной рукой
цветных закусок, штоф в ведёрке,
во всём - порядок и покой...
Грибок, упавший в огурцы,
да блик огня - на холодцы.

Cнега в саду легки и пышны.
Деревья дремлют в тишине.
Притих и кран, и стали слышны
иные шорохи извне;
машинки, вставшей на отжим,
слегка ускоренный режим;
да стон ритмичного процесса 
прокачки праздничного пресса...
(Возможно, здесь приврал немного -
кому сегодня фитнес мил, -
но не из зависти, ей бога, 
к тому, в ком жив любовный пыл...)
...и выше - птичек гул сонливый,
да треск петард нетерпеливый...


XXX сонет Эдны Сент - Винсент Миллей.

Порой, когда, измученной - на нет
От декламаций всех твоих признаний,
Мой взгляд блуждает, прежде окончаний
И прежде вязи собственных тенет, -
Поверх колен я вижу рук браслет
И удивляюсь странностям желаний...
Я вижу: "Грусть" - как божий лик писаний,
А после: "Гордость" - дьявольский портрет..
Очнись, мой друг, и разгляди в бреду
Обманчивость красы моей предвзятой:
Со мной знакомства - в книжке, на ходу;
И первых чувств - к строке витиеватой.
Так мы близки - сколь с горлом песнь в ладу,
И - девять Муз в гармонии крылатой.

Sometimes when I am wearied suddenly
Of all the things that are the outward you,
And my gaze wanders ere your tale is through
To webs of my own weaving, or I see
Abstractedly your hands about your knee
And wonder why I love you as I do,
Then I recall, "Yet Sorrow thus he drew";
Then I consider, "Pride thus painted he".
Oh, friend, forget not, when you fain would note
In me a beauty that was never mine,
How first you knew me in a book I wrote,
How first you loved me for a written line:
So are we bound till broken is the throat
Of Song, and Art no more leads out the Nine


XXIX сонет Эдны Сент - Винсент Миллей.

Жалеть меня не нужно за пустой

Небесный свод, угаснувший закат;

За то, что лес скудеет красотой,

Ветра с полей сдувают аромат;

За серп луны, ущербной без причин,

Слабеющий прилив в морском раю,

За скорый штиль желанья у мужчин,

Твой взгляд бесстрастный в сторону мою...

Я знала: страсть не более сильна,

Чем дерзость ветра к пышному цветку,

Чем от штормов приливная волна

С обломками крушений по песку:

Жалей за то, что видит наперёд

Мой быстрый ум, но сердце отстаёт.


Pity me not because the light of day

At close of day no longer walks the sky;

Pity me not for beauties passed away

From field and thicket as the year goes by;

Pity me not the waning of the moon,

Nor that the ebbing tide goes out to sea,

Nor that a man’s desire is hushed so soon,

And you no longer look with love on me.

This have I known always: Love is no more

Than the wide blossom which the wind assails,

Than the great tide that treads the shifting shore,

Strewing fresh wreckage gathered in the gales:

Pity me that the heart is slow to learn

What the swift mind beholds at every turn.


Снежный лягушонок.




В старом парке потеплело.
Пробудясь в тепле,
мухи снежные несмело
двинулись к земле;

и, улыбчивый спросонок,
морща снежный лоб,
лезет снежный лягушонок
на большой сугроб;

и, упорный от пелёнок,
не снимая ласт,
выползает лягушонок
на колючий наст;

и, зажмурясь снежно-снежно,
снежных мух, пучком,
лягушонок ловит нежно
снежным язычком.


"Странная история" Элинор Уайли.

Мне смерть на Бернер- стрит такой
Запомнилась точь-в-точь:
Огни - в ногах и над башкой,
И звон, плывущий прочь.

А в  Хаундсдич, где недолга
закончилась опять -
Пришли лишь прачка и карга -
У крыс меня отнять.

Затем был Холборн - мёртвый зал
Высокой старины..
Там, помню, гобелен свисал -
Рваниной со стены.

А в Мэрилебон - в смертный срок -
Была совсем одна;
Взошла с молитвой: Дай мне, бог...
На пятый, до окна.

У Линкольнс-Инн, когда сняла
Мой крестик золотой
С меня родня - я умерла
Безумной сиротой.

На сгиб руки твоей щекой
Я в  Блумсбери легла,
Чтоб обрести навек покой
От счастья и тепла.

A Strange Story

When I died in Berners Street
I remember well
That I had lights at head and feet
And a passing bell.

But when I died in Houndsditch
There came to lay me out
A washerwoman and a witch;
The rats ran about.

When I died in Holborn
In an old house and tall
I know the tapestry was torn
And hanging from the wall.

When I died in Marylebone
I was saying my prayers;
There I died all alone
Up four flights of stairs.

But when I died near Lincoln's Inn
The small gold I had
Surrounded me with kith and kin;
I died stark mad.

When I died in Bloomsbury
In the bend of your arm,
At the end I died merry
And comforted and warm.



Песенка про измену.

Из описок Лада Ковалевского. (Мастерская Митяева).

Любить иных - напрасный блуд,
да вот случается в народе:
судьба меняет свой маршрут 
и подчиняется природе,
и забывая долг и честь,
она ликует и сияет -
незаменимых в счастье...... есть,
в любви иначе не бывает.

На этих встречах нет бесед
под сигарету, после кира -
полутона и полубред
в картинках смазанного мира,
где на двоих одна беда
двух ливней, сбившихся в торнадо, -
на два надкушенных плода
безумно страждущего сада.

У этих сцен финала нет -
разлукой, скукой и мытарством.
Он глушит боль своих побед
известной горечи лекарством,
дымит и слушает, как мгла
дрожит болезненно и влажно...
Спасибо богу, что была,
и продолжение - не важно...


"Осины" Эдварда Томаса.

До холодов на перекрёстке, кругом -
От кузни по отель и магазин,
Они о ливнях шепчутся друг с другом,
Пока листва не облетит с вершин.

Из грота звон доносится хрустальный -
Гудят от ковки молот и башмак;
В трактире - рёв, в ночлежке - стон прощальный,
Полвека не смолкающий никак

Но их слышней... Поверх глазниц чердачных,
Безлюдных трасс - в беззвучный небосвод -
До тЕней их, до их чертогов мрачных
Осин призывный шёпот достаёт.

В кромешной тьме, в муаре лунных блёсток,
Когда затихнут грот и балаган -
Видений залой станет перекрёсток,
В ночь певчих птиц и в снежный ураган.

И в этом суть... Не будь вблизи домины -
В любой сезон, любых эпох мирских -
Трясти листвой - земной закон осины,
Но вам довольно слышать этот стих.

Так мы верны повинности осины,
Покуда шквал с нас листья не сорвал...
В том вечный зов печали без причины
Тому, кто знает прочий идеал.


Aspens

All day and night, save winter, every weather,
Above the inn, the smithy, and the shop,
The aspens at the cross-roads talk together
Of rain, until their last leaves fall from the top.

Out of the blacksmith`s cavern comes the ringing
Of hammer, shoe, and anvil; out of the inn
The clink, the hum, the roar, the random singing -
The sounds that for these fifty years have been.

The whisper of the aspens is not drowned
And over lightless pane and footless road,
Empty as sky, with every other sound
Not ceasing, calls their ghosts from their abode,

A silent smithy, a silent inn, nor fails
In the bare moonlight or the thick-furred gloom,
In tempest or the night of nightingales,
To turn the cross-roads to a ghostly room.

And it would be the same were no house near.
Over all sorts of weather, men, and times,
Aspens must shake their leaves and men may hear
But need not listen, more than to my rhymes.

Whatever wind blows, while they and I have leaves
We cannot other than an aspen be
That ceaselessly, unreasonably grieves,
Or so men think who like a different tree.








Мы быстро учимся... Освоил профессию бога...



Мы быстро учимся...

Мы быстро учимся звучать
словами важными потешно
и долго учимся молчать,
по жизни двигаясь неспешно;

мы быстро учимся письму -
ведь нам лениться не пристало;
мы пишем много, потому -
читаем медленно и мало;

мы всё считаем - на ура...
И замечаем ближе к тризне -
как мало, в сущности, добра
мы накопили в этой жизни;

и мы, как нас не вдохнови
все эти цифры, эти звуки -
живём, как неучи любви,
поскольку нет такой науки.

Освоил профессию... ( Morgan Weistling).

Освоил профессию бога -
(такую ещё поискать);
у бога работы немного -
наказывать да отпускать.

Освоишь профессию бога,
узнаешь её изнутри, -
и после - заботы немного:
всего лишь - люби да твори

.


Хайям (цитаты).

Из описок Лада Ковалевского.(Мастерская Дольского).

Вселенский разум благостен и строг -
он просветит, наставит и управит;
сведёт с людьми любезными в свой срок,
и от ненужных вовремя избавит..

Поникшим духом этот любодей
даст смелость - встретить новые приязни
и отпустить от сердца тех людей,
что прежде вас теряли без боязни.

Цените близость безысходных дней, -
дней - вашей дури, боли и печали;
жалейте их, от радости своей 
ушедших к вам из сокровенной дали.

В уме своём, не дай вам бог искус -
поведать им о фобиях открыто,
о всех ошибках прежних тесных уз
и о тщете их позднего визита...


Ноябрины чистая страница...

Из описок Лада Ковалевского (мастерская Митяева).

https://yandex.ru/video/preview/17076330222851506705

Ноябрины белая страница...
Поражённый вирусом системным
мой процессор даже не пытается грузиться
разницей ничтожного с никчемным.
И, попавший в ступор между ними,
дребезжит от тяжести процесса
и желает срочно, всеми фибрами своими,
поскорей избавиться от стресса.

В мире - изморось и прохлада;
и тебе, отчего - бог весть,
ничего от меня не надо,
у тебя, без того, всё есть.

У тебя серьёзная причина -
номерной уютный бестиарий -
в двух шагах, а кроме - и семейство, и мужчина -
навсегда, в одном из полушарий.
Там горит свеча в твоём окошке,
там порой - уютно и приватно;
ну, а то, что счастье рассыпается на крошки -
это и ежу давно понятно.

Лёд на лужах во мгле привычной..
Чуть подлечишься и брюзжишь:
у тебя - ни минуты личной,
ты себе не принадлежишь.

Как они упорно несовместны -
эти наши призраки и духи -
с мыслями, что им давно доподлинно известны
все уловки маленькой ссыкухи,
дурачка, имеющего виды,
ритуально жалкую потугу..
Видимо, пора принять микстуру от обиды,
с небольшой побочкой по недугу...

Я летаю, ещё летаю
с белой стаей пурги тугой;
я не сахарный - не растаю,
если помню тебя другой.








Говорят, что у блондинки...



Говорят, что у блондинки -
глазки - зеркальца из льдинки;
растопивший этот лёд
в бездну синюю нырнёт.

Говорят, что у брюнетки -
мак во мраке есть в расцветке;
разглядевший этот мак
не оправится никак.

Говорят, что у шатенки-
цвета нет, но есть оттенки;
сколько света в ней и льда -
не известно никогда..


Плакса, вакса, гуталин...

В те времена, от бакса и от факса
избавленной донельзя сном и духом
прострации, в которой, из релакса,
занятней прочих мультик с Винни Пухом
(от рыбки в злате - с абсолютным слухом) -
для связки слов не применялся блин,
но гуталин был - производным ваксы -
не как тариф, растянутый до таксы
для мелкой рёвы, обобщенной в плаксы -
но ставший детским кремом вазелин...
Из тех времён воскресного амбре
от "Дяди Стёпы", в жёлтой таре шнапса,
где серый ЗАГС - преддверие коллапса
законности из кулуаров ЗАКСа,
оторванной по времени аббре -
от -виатуры гениальным ИКом -
предчувствия, в засиженном дворе,
всех перемен - и в малом, и в великом...
Там дух тлетворный пепси и метаксы
ещё не плыл к подножию бугра,
а голос польской барби - Полы Раксы -
ещё картавил песенку с утра,
и плакса в старых туфельках, до блеска
начищенных, ей подпевая вслух,
бодрила свежим утром нежный дух
и, привечая встречного рукой,
несла свой сон по солнечной аллее
в авоське до ближайшей бакалеи,
куда её послали за мукой.


Поль Верлен. ...назад не беру...




Простимся! Без моих признаний мысли ложной -
Я сказанного мной не заберу назад.
Да будет мной храним пожизненно сей клад
В исконной чистоте и целости итожной

От злобы до небес и подлости подножной;
И гордым, как руду прославивший булат,
Я выйду, пережив и горечь, и разлад;
Я выйду, наконец, из мглы твоей обложной.

За нежную приязнь, за чувство без подвоха,
Где есть душе приют, как в гнёздышке из моха -
Вот эта гниль "души парижской" - вашу мать!...

Дух Франции моей! - будь славен он в Гаскони,
Шампани, Артуа, Аргоне и Бургони...
Будь - в сердце, чтоб его сердечно вспоминать!




Rompons ! Ce que j'ai dit, je ne le reprends pas.
Puisque je le pensai, c'est donc que c';tait vrai.
Je le garderai jusqu'au jour o; je mourrai,
Total, int;gral, pur, en d;pit des combats

De la ranc;ur tr;s haute et de l'orgueil tr;s bas.
Mais comme un fier m;tal qui sort du minerai
De vos nuages ; la fin je surgirai,
Je surgis, amiti;s d'ennuis et de d;bats…

O pour l'affection toute simple et si douce
O; l';me se blottit comme en un nid de mousse !
Et fi donc de la sale « ;me parisienne » !

Vive l'esprit fran;ais, d'Artois jusqu'en Gascogne
De la Champagne et de l'Argonne ; la Bourgogne
Et vive un c;ur, morbleu ! dont un c;ur se souvienne !


Тыблочное. Стрёкот в траве.

Тыблочное.



По "1-ой Дачной" - на виду:
и рядом, и вдали -
краснеют тыблочки в саду,
на ветках -до земли,

а между тем - не так давно
здесь было всё в цветах,
и спелых тыгодок полно
на грядках и кустах...

Иным плодам приходит срок -
теперь наверняка
пузатой яквы спелый бок
желтеет с бугорка. 



Стрёкот в траве.

   - 86

На мотив зонга "Крик" из спектакля 'Интервью в Буэнос-Айресе" театра им. Ленсовета.
https://yandex.ru/video/preview/6264799287672207257

З-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з.............................
https://yandex.ru/video/preview/3138084545931724596

Этот стрёкот в траве - голос в ангельском хоре -
он волнует меня, он призывно звучит.
Но малыш так пуглив, и, в зелёном просторе,
как заметить певца, если он замолчит..
Если он замолчит -
как заметить певца...
Если он замолчит -
как заметить певца...
Как заметить певца,
если он замочит?!

 З-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з-з.............................
https://yandex.ru/video/preview/3138084545931724596

Я крадусь, не дыша, замираю тревожно;
я надеюсь секрет разгадать до конца,
но боюсь испугать его неосторожно -
если он замолчит - как увидеть певца...
Как увидеть певца -
если он замолчит..
Как увидеть певца -
если он замолчит...
Если он замолчит,
как увидеть певца?!


Devotion... *

Под "верность" иже "преданность" -
нехило
             всех четырёх пристрелянных углов
их принимает звёздный плат
                                                   горнила,
как суперзвёзд - всего-то и делов.

По их богов наклейкам под ногами,
проверив градус
                              золота руки,
по их конюшням - львиными шагами -
расходятся неспешно
                                      мужики.

В набитом паствой                
                                   храме их орбиты
теперь они -
                       пять пальцев на руке..
Разметки полдня - жаркие софиты,
баскеты, рефы...
                              бол на поводке, -

отрывистой непознанности женской
под перстью дух,
                              проникнувший в чертог,
посыл Творца гармонии вселенской;
предательства и преданности
                                                   рок.

И шквал сорвал
                            озонового треска
с пролога нерв,
                            и в радужной дыре -
биенья волн,
                         зарубы и бурлеска -
 смешалось всё, вращаясь по игре;

и чей-то глаз
                        гулял по ералашке,
чтоб на трибуне выхватить потом:
"Любимый Лука...
                               Майку..." - на бумажке,
и малыша над ней
                                 с раскрытым ртом.


* Гимн баскетбольной Лиги Чемпионов.




Цветные очки.

   3D

Среди унылых старичков
я бодр и весел не по лЕтам;
в моей коллекции очков
есть много стёкол, разных цветом.

И если всё белым - бело,
а сердцу стужа не по нраву, -
то я зелёное стекло
вставляю в старую оправу.

К полям асфальта по Тверской,
громадам серого бетона,
я подбираю цвет морской -
аквамаринового тона.

А если хмурится с утра,
и всё вокруг насквозь промокло, _
я говорю себе: Пора
вставлять оранжевые стёкла.

Я обращаю к вышине
свой взгляд весёлый без опаски,
желая солнцу и луне
добавить свежести в окраске.

Побольше цвета, старички,
Живите долго и безбедно...
Глядеть в прозрачные очки,
в такие годы, очень вредно...




Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 16.

В дни засухи моей - как свежесть рос;
Как бриз в песках, как в толще недр укромной
Песнь хладных вод - оракул вероломный,
Мысль о тебе, опасней прочих грёз,

Казнит меня - в который раз всерьёз
Я верю в жест твой щедрости нескромной -
Давным-давно мной найденный фантомный
Песчаный холм - бесплодный мой колосс.

И я опять, всей дурью певчих птиц,
Ловлю твой призрак радужный в эфире,
Рыдая ввысь и проклиная ниц;

Вновь жалостно бреду к несчастной лире -
С потерянностью выжженных глазниц,
Обнять ещё раз опустелость в мире. 

Edna St.Vincent Millay Sonnet 16

Once more into my arid days like dew,
Like wind from an oasis, or the sound
Of cold sweet water bubbling underground,
A treacherous messenger, the thought of you
Comes to destroy me; once more I renew
Firm faith in your abundance, whom I found
Long since to be but just one other mound
Of sand, whereon no green thing ever grew.


And once again, and wiser in no wise,
I chase your colored phantom on the air,
And sob and curse and fall and weep and rise
And stumble pitifully on to where,
Miserable and lost, with stinging eyes,
Once more I clasp,—and there is nothing there.


Вагнеровским маршем.

(Из описок Лада Ковалевского.)
На мотив "Когда весна стучит в окно."
https://yandex.ru/video/preview/11491328209891253126


1.
Когда грозит исподтишка
Безумный враг кровавым фаршем
Моей расхристанной стране, -
То – на войне – как на войне –
То – на войне – как на войне...............
Вперёд выходит ПВК
Победным вагнеровским маршем.
Союз грохочет и звенит,
Пылает лёд, кипит гранит,
И враг напуганный бежит.

Повтор.
…………………..
 2.
Наёмник воли и зэка
На рубеже жестокой сечи
Со сбродом нынешних атлант –
Надёжа, воля и гарант –
Надёжа, воля и гарант..............
Мир закрывает ПВК,
Под тяжкий груз подставив плечи.
Торнадит смерч, утюжит град,
И по обломкам в тихий ад
Заходит грозный штормотряд.
Повтор.
........................................
3.
Наверняка, наверняка -
И по отдельности, и строем -
И наяву, и в пелене, -
Мы доверяемся вполне.
Мы доверяемся вполне....
Железной правде ПВК -
Прорывной истины героям -
И от мольбы, и от пальбы,
И от неистовой борьбы
Её трагической судьбы.

Повтор.
......................
4.
Пускай запомнят на века;
Винтажной страсти скоморохи -
Мессии, вышедшей на свет,
Аккорды доблестных побед.
Аккорды доблестных побед....
Логин победной ПВК -
Геройства рыночной эпохи.
Да будет истина верна.
Да будет свята тишина.
Да будет проклята война.
Повтор.
…………………


Пришла пора...

Пришла пора привычным чудесам -
в лесную глушь сезонного парада;
пришла пора к таинственным лесам
рвануть себя из каменного ада..

В чащобный сон гармонии без слов,
в чистилищах драконищ трёхголовых
блужданий духа; в дебрях трёх стволов:
берёзовых, сосновых и еловых..

Чтоб разделить походную любовь,
по расписанью нервной электрички,
к бесшумному пленению грибов -
расцветки: белой, красной и лисички..

Ищи-свищи в ухоженных мирах
каких-нибудь шервудий заграничных
святую россыпь перлов - в трёх шарах..
в шарах: черничных, клюквенных, брусничных.. 


"На морском берегу" Теофиля Готье.

Луна, из бледных ручек, мило,
От лётной выси птичьих сфер,
Свой веер в блёстках уронила
На синеву морских шпалер.

И вот склонённая поныне
К пропаже тянет коготки -
Всё ускользающей в стремнине
Из-под серебряной руки.

Я рад бы в помощи стараться,
Я б в бездне горестной исчез,
Когда б я мог к Луне подняться,
Желай она сойти с небес!

Au bord de la Mer

La lune de ses mains distraites
A laissé choir, du haut de l’air,
Son grand éventail à paillettes
Sur le bleu tapis de la mer.

Pour le ravoir elle se penche
Et tend son beau bras argenté,
Mais l’éventail fuit sa main blanche,
Par le flot qui passe emporté.

Au gouffre amer, pour te le rendre,
Lune, j’irais bien me jeter,
Si tu voulais du ciel descendre,

Au ciel si je pouvais monter!


Собачники.

Кто - авеню, а кто - по переулку,
кто - подворотней, между двух общаг -
собачники выходят на прогулку,
похожие на собственных собак.

Будь утром стужа, ливни и торнадо,
пожар, ковид - да мало ли причин...
Они выходят строго, им так надо,
им безразличен всякий карантин.

Они выходят просто, по природе;
они не ждут указки и звонка,
но знают толк в породе и свободе,
свой ареал и узу поводка.

И видят в окна дети и калеки,
как по асфальту, всяк на свой манер,
зверей отводят эти человеки
порою ранней в свой собачий сквер.

Там на лужке, в кругу своём привычном,
покуда их питомцы всех мастей
играются - беседуют о личном,
сверяя сводки свежих новостей.

Есть в этих темах тихих церемоний,
под ритуальный псовый перепляс,
к согласью шанс, от истинных гармоний -
и данных нам, и мучающих нас.


"Летняя свежесть" Иоахима Рингельнаца.

С блестящей выси в белых облаках
Сорви одно - в движении инаком;
Укрась тесьму дорожной шляпы злаком -
В зелёных колосках.

Лениво спрячь себя в густые травы,
В чём благодать и святость, от жары...
Гармоники губной сложи в октавы
Всё, что считаешь нужным для игры.

И пусть твоя мелодия отлична
От облачка в свободной синеве -
Расслабься... Мысль не далее гранична,
Чем стрёкот от кузнечика в траве.


Супостация.

Сначала - слово. Шуба или суп...
Пожалуй - борщ, как пере-, прежде водки.
В нём пуп любви, в нём кровяной отлуп
несбычи мечт, задрай подводной лодки;

в нём лорд o"Нез меняет май на пол,
огинский вихрь пускает вкруговую,
зовёт гостей и освежает стол
беседы умной нитью наживую..

Он не тостист. Что мелет он - бог весть:
про плоскость стоп в обзоре луп - от взгляда
до репликанты: У меня всё есть...
А если нет - то ничего не надо;

забот - по сих,  а времени - ни-ни;
и прежней прыти юности греховной -
увы-увы... И дни теперь - не дни,
и ночи пОлны слабости альковной...

Пьёт за мечту. В трёх точках правды нет.
Кто верит в счастье - верует в печали;
в надрыв, отрыв. Под поприща побед
мы не такие дебри расчищали!

Прости - пойми - всё это фуэта
созвездий - выше каменных очертий.
Поэт красив в прострациях листа,
в спектралях - от забвений до бессмертий.


Портрет.



Я рисую нашу маму;
Нарисую - вставлю в раму.
Я рисую нашу маму,
Я пишу её портрет.
Но выходят чьи-то рожи,
Все на маму не похожи -
Неприятны, непригожи -
Никакого сходства нет.

Посмотрю на эти маски -
И меняю кисти-краски;
Посмотрю на эти глазки -
Вновь точу карандаши.
Мама смотрит - безнадежно...
- Молодец - вздыхает нежно;
- Всё получится, конешно...
- Не волнуйся... Не спеши...

Я рисую нашу маму;
Нарисую - вставлю в раму.
Я рисую нашу маму,
Я пишу её портрет.
Хорошо, что я упряма.
Хорошо, что наша мама,
Как воспитанная дама,
Может дать такой совет.

Слушаем здесь -  https://yandex.ru/video/preview/4953883377007117363



Скольжение по стеклу.




Мотивом далёкого лада,
изящно - стопа на стопу -
о дальней лагуне цикада
на веточке пела клопу.

И солдатик таял в пиано
сладкозвучного зова сирен
в нежный плен Cicadetta montana -
в южной мангры зеркальный плен .

Там стройные, как канонерки,
и ловкие, как князья,
гуляют клопы - водомерки,
стеклянной гладью скользя.

И солдатик таял в пиано
сладкозвучного зова сирен
в нежный плен Cicadetta montana -
в южной мангры зеркальный плен.

  quot quot

Там дикая, точно зебра
с неоновым плавником,
скалярия рио - негро
фланирует косяком.



У ней прозрачное тело, -
ущербное, как луна,
за пятки кусает смело
клопов водяных она.  

Заправил в тугие скатки
солдатик - крыло к крылу -
казалось, он чешет пятки,
скользившие по стеклу.









Смотрим -  https://yandex.ru/video/preview/11927365942420958224



В первом приближении.

Бастурмень. Гонец от гордой пизы 
через гану мчит во весь ирак.
Красным ладом солнце из-под ризы
святый дух впускает в мой бардак -

поскорбеть у стынущей купели -
там, где вилкой писано: Война...
И понять - без хмели и сунели
здесь уже не выжить ни хрена.

Прошепчи мне скромный: Аллилуйя...
Окрести мой тёмный иноход, -
укажи на кисть для поцелуя,
оброни перо на эшафот.

Воплотись!... Прими меня на вилы,
искупай в небЕси голубой!
Отряхни... Добавь росинку силы -
за любовь подняться над собой. 

      *   *   *   *   *

Дух карманный, - рваная интрига:
вялый fuck, как псевдоперевод,
рудик кукиш с мясом, мона фига,
дуля фикс - замужье и развод -

всё пучком, но я, в своей херкнижке,
как нетленку, ныкаю от бикс
нежный блюз свой - свинг твоей интрижки -
пинк оливку между влажных слипс.


Лужа.

В ширину она уже,
а в длину - хороша;
я присел возле лужи 
и гляжу, не дыша,

как, сквозь ветви берёзы,
до земли этажи,
где резвятся стрекозы
и кружатся стрижи;

как на солнечный зайчик,
по другой стороне,
красно-синий трамвайчик
вдаль скользит на спине;

как по тине болотной,
в полумраке густом,
светлый след самолётный
за прозрачным крестом;

вверх ногами под ряской,
по колени в траве, 
образ мамы с коляской,
как мираж в синеве.


Отголосками Ричарда Баха. Суррогатное.

Отголосками Ричарда Баха.

Пора... пора вернуться к изначалью,
подбросить миру пару встречных тем;
слегка пройтись скребком по зазеркалью
раскисших рож - должно быть, от проблем;

озвучить душу сущим совершенством
игристой Queen и сокровенных  Doors, 
чтоб, красоте ответствуя блаженством,
ввести в судьбу поджарый женский торс;

вкруг моди-шейки огибая плечи,
признаться в том, что- как ни назови -
есть некий смысл в причуде новой встречи,
что всем вот-вот воздастся по любви,

по вере сил, по самости слияний...
Чему ещё?... По праву на раёк,
в котором близость - больше расстояний,
и гнев - не страх, и миссия - не срок.

Фиаско нет. Есть верная примета,
есть исполать в сакральности теней...
Личинки смерть - конец мирского света -
зовёт учитель бабочкой своей.

Суррогатное.

Задержись я на свете -
заторчи вечерами -
суррогатные дети 
станут править мирами.

Из сопливой пипетки,
из пробирки микробной -
суррогатные детки
от продажи утробной.

Словно - око за око
или - тело за слово -
станут править жестоко
и владычить сурово.

Этой власти в народе
всем хлебнуть по итогу -
и капризной природе,
и наивному богу.

Всем - картельным и частным,
биржевым и товарным -
рептилоидам властным
и пришельцам коварным.

Я печалюсь сердечно,
но не плачу - тем паче,
есть надежда - беспечно
не дожить до раздачи. 


Подрасти...

Мальчонка лет пяти-шести,
глазаст и молчалив -
он мог бы светлый мир спасти,
который так красив.

Покуда он один для всех -
бубенчик над дугой,
покуда славу и успех
не меряет деньгой;

пока он, пальцы сжав в кулак,
не ходит на войну;
пока он любит просто так -
и маму, и страну;

пока жалеет всех собак,
не мучает котят;
пока он прост, как прост пятак -
от маковки до пят;

пока он песен не орёт -
ни круче, ни сильней; 
и верит старшим, и не врёт 
для выгоды своей...

Он мог бы этот мир спасти -
усталый и больной,
да часто слышит:  Подрасти... -
в глаза и за спиной.



"Слепнущая" Райнера Марии Рильке.

Она со всеми чай пила в тот раз.
Мне показалось, в первом приближенье,
в руке за чашкой - странное движенье;
в улыбке - боль, нежданной из гримас.

Когда все встали, сделавшись шумней
и не спеша, по длинной анфиладе,
кто как пошли - она держалась сзади
их многословья... Я следил за ней.

Она строга и собранна тогда
была, подобно певчей перед кликой;
от глаз белесых, в радости великой,
свет отражался, словно от пруда.

Шаг был замедлен, требовалось меж
шагами - время; к одоленью - сила...
При этом так - как будто, взяв рубеж,
она б не шла натужно, но парила. 


Тихий снег.

Сегодня снег. Ночная канитель.
Садятся густо крохотные птички.
Примолкли мы, грозящие отсель
Налево вдаль и прямо по привычке.

Рапид, развес, исчадие холста.
Исконность поля. Слепость путевода...
Сегодня так. Конечно, неспроста
Он сух и тих от чистого прихода.

Ещё не всуе. Строго. От души.
Ещё дворы не дышат сквозняками.
На дрожь неонов ранью мураши
Ещё не вышли в свет проходняками.

Забвенный сон. Ни скрипа, ни следа.
Большой пробел - от хаоса до гаммы.
Небесных сфер живейшая вода
Морфемных игр в святые гектограммы.

Морской покой. Мирская тишина.
Невинный кров юдолей из-под кальки.
Единственность по растворенье на
Молитвы, сны, соблазны и печальки...


Сонет Альберта Эйнштейна Маргарите Коненковой.




Ты, две недели мной томима,
Сочла, что мной недолюбима..
Пойми - немало прочих мук
В исповедальности подруг, -

Твоих - в семейном тесном круге,
Совместных - в горестном недуге;
Сквозь мглу грядущей высоты
Суровой истины черты..

Гудит, как рой, башка устало.
Бессильны руки. Сердце вяло.
Надеюсь, в Принстоне покой
И отдых разделить с тобой;

Мы станем здесь читать Толстого;
Когда наскучит, для иного
Взгляд нежный отведёшь от книг,
И я увижу божий блик..

Меня ты любишь? Ложь, ей - богу...
Зову Амура на подмогу,
Чтоб к милосердью твоему
Взывать соблазнами ему..



Гномики..

Знает много старый гном
шуток о зверятках..
Не шалите перед сном
малыши в кроватках..

Хочет совушка поспать,
да светло - не спится..
Ей бы жаворонком стать,
ей бы в небо взвиться.

Утром в среду встал чуть свет
контролёр трамвая,
и скучает - зайца нет...
Просыпайся, зая!

Чистит ёршиком солдат
дуло у стрелялки,
потому что каждый рад
вспомнить о рыбалке.

Милый ёжик оттого
выглядит неброско,
что бессменно у него
ёжиком причёска.

Кошка мышку много дней
караулит честно..
Про другую норку ей,
к счастью, неизвестно.

На берёзе, над норой,
дом вороньей пары;
и лису во сне порой
мучают кошмары.

Жаль, что змейку пристрочить
змейка не сумела -
проще было б ей стащить
эту кожу с тела.

Рано утром от избы
с маленьким окошком
ходит гномик по грибы
с маленьким лукошком...  и так далее...


Метабола Z.

Я снова здесь - по моде на винтаж.
Слегка помят фанатками с флажками,
Присел в углу - отсюда мальчик-паж
Следил за ней, укрывшись за мешками;

Звучит в ушах бессмертный диалог,
Для знатных дам причудливый участьем;
Здесь был портал, в сияющий чертог
Её увлекший некогда за счастьем;

Была судьба... Любовь - в конце концов,
Хрустальный жребий. Дети... Были дети;
Был племзавод мышастых жеребцов,
Z-ет-логотип на тыквенной карете...

Её метла по-прежнему - в углу.
Утюг. Черпак... Окаменевшей кучей -
Её зола у печки на полу.
Я взял немножко - так, на всякий случай.

Я верю в кротость совершенных дев,
В метаморфоз - торжественен и ярок;
В планидах всех великих королев
Есть фазы швей, уборщиц и кухарок.


«Синий цвет» Николоза Бараташвили.

В цвет небесный, цвет морской
Изначальности мирской;
В нереальный синий тон
Был я с юности влюблён.

И теперь, когда в крови
Нет огня былой любви, -
Я клянусь - в ином цвету
Я любовь не предпочту.

Я влюблён в небесный цвет
Глаз, которых краше нет;
В этот взгляд, что синью пьян
И восторгом осиян.

Это - грёза... Это - миф -
В высь небесную порыв,
Чтоб, с любовью наравне,
Раствориться в синеве;

Это - смерть без явных мук
скорбной близости подруг;
Синева, а вместо слёз -
Крап небесный тихих рос...

Лишь туман, как покрова,
На погост падёт едва -
Пусть он жертвенно от плит
К небу синему парит...

Две странички Юрия Лифшица -
Перевод Юрия Лифшица - адрес не копируется. 
Есть на страничке Юрия.

"Синий цвет" Николоза Бараташвили в переводе Бориса Пастернака.

https://poezia.ru/works/67283


Разноцветное.

В детстве я ходил пешком
к бочке с белым молоком;
смачно, за глотком глоток,
пил томатный красный сок;
пусть морковь не отжимал
я в оранжевый бокал,
но зато давил не раз 
в кружку жёлтый ананас
и цедил зелёный джус
киви, странного на вкус.
Только цвет небесных грёз -
голубой, как купорос,
цвет вечерней синевы -
я не пробовал, увы.
И закатный фиолет 
мне - не в цвет, совсем не в цвет...
Я гляжу на небосвод,
на разливы тихих вод;
чёрный кофе развожу
и гляжу..
                ..гляжу..
                               ..гляжу....


Души твоей...

Души твоей я помню звонный гуд;
алтарный пламень в чистопрудном храме,
куда влекло от водки и простуд
уставший люд промозглыми ветрами;

твой белый дом на солнечном бугре,
воскресных празднеств званные обеды;
каминный зал, бокалы в серебре;
альковных таинств жаркие беседы.

Я помню всё... Печален и нелеп,
по вёсен прежних выцветшим полянам
я огибаю ныне мрачный склеп,
в пыли и пухе спящий над бурьяном..


Верит радостный народ...

Верит радостный народ
в светлый праздник - Новый год,
в исполнение мечты,
после шумной суеты;
на базарчике с трудом
выбирает ёлку в дом,
белой ватою хитро
декорирует ведро,
достаёт из мишуры
разноцветные шары,
расплетает узелки,
зажигает огоньки;
протирает тряпкой пол,
раздвигает старый стол;
оливье и холодцом
не ударив в грязь лицом,
достаёт из холодка
два шампанских пузырька;
мандариновый пакет
в яркой россыпи конфет -
ведь вот-вот, под ор и визг,
Дед придёт, весёлый вдрызг,
вместе с внучкой и мешком,
чтоб потешиться стишком;
он присядет у стола,
он расспросит про дела
и поздравит, не спеша,
по заслугам малыша..
Маше - сущий пустячок -
гусь-хрустальный башмачок;
Ване - латы, шлем и меч,
чтобы родину беречь..



Лаконичное.

                        Лаконичное.
(Из описок Лада Ковалевского).

Нередко нас премудрость прежней жизни -
И в радости, и в горе - всякий раз
Спешит наставить в точном лаконизме,
Из уст в уста добравшемся до нас;

И мы твердим, что так устроен свет,
Чужие беды разводя руками... руками;
Что всё проходит, в мире счастья нет..
И, век отжив, уходим дураками;

Пока прости, спасибо и ура
Отводят дух из бренности сердечно -
Ещё звучат - нет худа без добра,
Всё время лечит, ибо всё не вечно...

Не вечно... Ну-ка, туча, смачно брызни -
Жизнь ставит точку, замыкает круг...
Забыл о важном!... Помни - в каждой жизни
Всегда есть место пофигу, мой друг.


Дубль "Логоса" Алистера Кроули Кохан Марии.

Звезды моей - на мой сердечный зов
Сквозь вечность бездны таинства во мраке -
Все семь десятков световых годов
Блеск путеводен в звёздном зодиаке.
Все семь десятков!... Подле этих врат
Просветных, смертью названных предвзято,
Чей хладный блик даст сфере свой разряд -
Нерв систоло-диастольного злата..
Иная жизнь бессмертна.. Кровью гнев
Пока не выжжет бархат ночи страстно -
Услышь!.. Свой голос! Слово! Тайный сев
Восторга, мрак пронзающий всевластно
Спеши!... Святых довольно у небес;
Зари предвестник подлинный - Гермес!


Светлая песенка.

Замри порой несбыточных примет...
В урочный час от суеты заботной
Тебя избавит вечный белый свет,
Как пух с небес - прохладою бесплотной;

И тайный знак небесного гонца,
Запечатленный в каждой гектограмме,
Ты ощутишь учением отца
Согласья смыслов в тихом божьем храме;

И опознаешь в промысле земном,
Природы и рождественности женской,
Из этой яви, кажущейся сном -
Себя, как суть гармонии вселенской;

И расшифруешь тайну по следам
И силуэтам замерших растений;
Льдов по прудам, безмолвий по садам...
В оплывшем воске прежних откровений.

https://www.youtube.com/watch?v=qrgljPEJ0S4




У меня была подруга...

У меня была подруга...
(Из описок Лада Ковалевского).

У меня была подруга,
я её любил;
заплетала враки туго -
я её... любил;
о свиданьях забывала -
я её... любил;
изменяла, предавала -
я её... любил...
Я спросил её: Подруга,
разве мы друзья?...
И ответила подруга:
Без любви нельзя!


Кровавый сонет.

Сирены кровяных гипертрофий,
Валькирии полуночной напасти,
Над зыбкой кромкой двух мирских стихий
Восставшие для подвига и страсти -

О, сколь вы злы, послушницы любви!
Сколь вы победны наглостью альковной!..
Как нам приватны правом на крови,
Как нам родны судьбой единокровной.

Я вас пою!... Я славлю ваш искус,
Ваш трепет крыл, в душе звенящий внятно,
В кромешной тьме неистовый засос;

И ваша смерть мне горестна до слёз;
И я шепчу беззвучно: Сам ты гнус...
И я молюсь на пурпурные пятна!



Старушки туманные.

Бывают старушки странные -
прозрачные и печальные,
как будто они туманные,
как будто они хрустальные.

Их шейки обычно длинные,
фигурки обычно ладные;
а платья на них старинные,
и шляпки на них нарядные.

Такие они умильные,
такие они потешные -
улыбки у них бессильные,
походки у них неспешные..

Гуляют по миру бледные -
по ниточке да с иголочки,
пока не споткнутся - бедные..
И - бац!.. Собирай осколочки..


Мундиаль 2022 (Ожидание..)

Вроде я и жив покуда -
не в маразме, не в бреду,
а давно от поля чуда
ноготворного не жду;
всё милее мне былое
воплощение любви -
легендарные герои,
отшумевшие бои;
эти слёзы этих далей
поражений и побед... -
мундиалей.. Мундиалей
давний свет. Погасший свет.
Сердце тянется к экрану
многих лет тому назад...
Вот и Лео с Криштиану
повернули на закат -
полегоньку понемногу
замедляется разбег;
стал на душу ближе к богу
наш Диего из диег -
наше всё... Ещё неделя
канители - день за днём;
и свисток. Мели Емеля.
Поболеем. Поживём.


Харизма и одиоза М.

Когда, за миг до полного провала,
с высокой кисти воспаряет он -
решать исход великого финала,
и замирает полный стадион;
и каждым взглядом чертится синхронно
пара-бола крутейшей из орбит,
и сердце верит, что вот-вот резонно
малыш героев должно одарит...
И только он, вращающийся ровно
флюидами сходящихся молитв,
теперь определяет хладнокровно
исход одной из незабвенных битв;
и лишь ему, коварному, понятен
расклад руки, корзины и щита.
Он тих и строг. Его судьба - без пятен.
Он только кругл. Игра его проста.
Когда по душам, дужек не касаясь,
он плотным телом шаркнет в этот раз,
зайдёт с доскока, втиснется, вращаясь -
он будет прав (для половины глаз,
а для другой...). Зажмуримся: Красава!...
Восторжен рёв и долог тяжкий вздох.
Они слились - обида или слава -
решает он. Финал опять неплох.


"La saison..." Поля Верлена.

Грядёт сезон прохладный
Для нас в тоске осадной,
В кюлотах на тесьме;
Адреналин в природе
Толкает нас на взводе
К постельной кутерьме.

Фи, лето без просвета;
Едино то и это:
"Давай поспим... жара.."
И, вместо жизни, фига
Сна, скушного, как книга...
И вот любви пора!

В соитии напару
Добавим в топках жару -
Зима почти пришла;
Пусть в наших душах рядом
Бушует пламень адом,
Пусть буйствуют тела!

Оригинал и перевод Ф.К. Сологуба.
https://akyla.net/stihi-na-francuzskom/paul-verlaine/310-paul-verlaine/12738-la-saison-qui-s-avance-...


Паутинка. (Лживый стишок).

Я очень лжив - мне целых пять,
и я умею ловко врать..
Но разве в том моя вина,
что ложь красива и умна.
Теперь подумай и скажи:
что может быть чудесней лжи?
Ты погляди: когда я вру -
я ножкой по полу не тру,
я не краснею, как в жару,
я не потею, если вру...
Нет! В этом нет моей вины.
А кто не врёт.. - кругом лгуны:
и здесь - вблизи, и там - вдали -
одни лгунишки и врали..
Наверно, тот, кто всем отец -
красивый враль и умный лжец;
на небо в звёздах посмотри -
мы - то снаружи, то внутри;
и острова, и океан -
такой же маленький обман
большой игры, о ней сейчас 
вдвоём с тобой не в первый раз
мы честно лжём в своём в углу:
ты - наверху, я - на полу...
Я знаю - ты меня поймёшь,
ведь паутинка - та же ложь.
Ты знаешь (вот сейчас не вру) -
ведь я когда-нибудь умру,
и спросит строго вечный бог:
Да как ты смел? Да как ты мог?...
И я приму его в игру.
Пусть только спросит... Я совру.


Песенка о пришелицах. Леда Райнера Марии Рильке.


Песенка о пришелицах.

В старой памяти разной безделицы,
в закутке задушевной пыли,
есть альбом, где мирские пришелицы
не похожи на женщин Земли;

где под глянцем случайной поденщины,
пожелтевшем от скуки и мглы,
до сих пор две нездешние женщины
нереально свежи и милы...

Если первая пахла Атлантикой
и озоновым йодом волны;
знойной дюной, курортной романтикой
бирюзовой миражной страны;

то другая, почти не знакомая,
возникала по фазам извне
и опять исчезала, влекомая
звёздным зовом при полной Луне...

Как я глупо искал их внимания,
как стыдился я шуток своих;
мне всегда не хватало дыхания
в непосредственной близости их;

и теперь я в неловкой прострации
обмираю в потоке людском
от походки иной гравитации
и порыва в просторе морском..


Леда Райнера Марии Рильке.

Когда в него коварный Бог проник,
от прелести лебяжьей чуть не в страхе,-
он сбился напрочь в странном птичьем махе..
Обман, однако, двинул маховик;

и, прежде чем его смутил испуг
смятенья чувств неведомого чрева -
судьбе вняла распахнутая дева
и знала цель потуг,

и больше робость прятать не могла
она, смутясь в своём сопротивленье;
рука её под клюв ему легла...

Бог отпустил в любовницу своё
и ощутил с восторгом оперенье,
и птицей стал на лоне у неё.




И снова раз... Песенка "Чистота - залог здоровья..."

И снова раз...

Как раз - на раз.
На два - едва.
На три - внутри.
Теперь замри..

Четыре, пять -
ни дать, ни взять..
На шесть и сем -
я глух и нем..

На восемь -ах,
На девять -бах!..
не в бровь, а в глаз..
И снова - раз!!!

Песенка "Чистота - залог здоровья..."

В доброй правде славословья
есть один пробел:
" Чистота - залог здоровья!" -
помнит каждый чел,

но едва ли вспоминает
в душе и в парной -
сколько нечисти бывает
на душе больной.

Чистота её порывов,
свет её высот
под угрозой грязных сливов
едких нечистот;

эта нечисть разъедает
город и село,
и прекрасный мир страдает
очень тяжело.

Как не быть болезной жути,
если неспроста
ложь грязна по самой сути,
истина чиста...

Не пускаясь в суесловья,
мудрость допиши:
"Чистота - залог здоровья
тела и души!"


Глупое, бодрое, встречное...

Глупое, бодрое, встречное.. *
                     (Из описок Лада Ковалевского).

Когда (в мужчину) дама влюблена,
для счастья ей достаточно мгновенья -
того, когда наивная жена
в отлучке, ради их уединенья;

но блажь ея общением скудна
к взаимности свободной, по причине
того, что дама чувством холодна
к взыскующему милости мужчине...

Изволь не падать духом, нежный друг,
теперь и впредь - (от злобы и боязни)
среди фемин шерше свою ля фам

и, добиваясь милости у дам,
не забывай, что мудрый мир вокруг
изрядно щедр на встречные приязни.

*  
 Число 777 олицетворяет богатство и изобилие, необходимость духовного развития и осуществления собственных мечтаний. Оно призывает пробудиться, не отрекаться от амбиций и не терять ясности рассудка.
Число 777 как подсказка от Ангела. Ангелы очень хотят, чтобы вы преуспели и просят вас внести коррективы в свою жизнь. 


Упадочное.

Зашторенных безумств прокисшее пространство;
цезурный холодок, неизгладимый вздор
давно остывших грёз - здесь демон постоянства
отсутствием твоим растерян до сих пор.

Он видит декаданс в его бессмертном блеске
незавершенных игр, несовершенных чувств;
он слышит, как сквозняк внушает занавеске,
что лучик по стене - превыше всех искусств;

что юнкерство - судьбы, а камерство - кончины;
что в каждом миге - век; что новое - старо... -
Он в должности крыла от ведомства очины
и расщепленья душ о вечное перо,

где сложное - в простом, ничтожное - в великом;
 где властвует флюид - нетленный серафим ..
Сегодня он возник за стонами и вскликом,
но, более всего - безмолвием твоим.



Поутру ко двору... Спящая царевна.

Поутру
ко двору
как-то сразу с игрой не заладило,
ведь прогноз
страшных гроз
со вчера напрогнозил по радио.

Дунул шквал,
ливнем стал
дождь, который тихонько накрапывал; 
грохотал -
хохотал,
и покой мой в душе расцарапывал.

И когда,
вдруг вода
пузыриться взялась над дорожками,
я, как мог,
без сапог,
лужи резво разбрызгивал ножками.

И молчком
кулачком 
я грозил чёрной туче, как склочнице;
для дорог
брал песок
в до песчинки промокшей песочнице.

Я домой,
как герой,
возвращался и с Викой, и с Юлею,
чтоб теперь -
верь не верь -
оказаться ужасным грязнулею...

Спящая царевна.

Коммуналки адской
по Большой Посадской
вглубь норы глубокой,
к закутку с морокой
из мечты и хлама,
возвращалась мама,
чтоб во гроб хрустальный,
в робе коммунальной,
лечь царевной сказки,
закрывая глазки -
и совсем не ради
поцелуя дяди -
был у мамы спящей
принц совсем пропащий.
Этот сон о сыне
помнит он поныне.




Песенка любопытному герою.

Когда любопытный герой,
в соблазне, в любовной охоте,
на дев обращает порой
восторг необузданной плоти -
он часто, лукавый секрет
приняв за взаимность наивно,
низводит в горячке на нет
свой пыл, расцветающий дивно;
когда он на лживый привет,
со всей своей страстью беспечной,
летит, как козявка, на свет
возможной гармонии встречной.
Гетерам знакомы века
бретельки и стрелки, и складки
наощупь; крючок завитка,
строй буклей в пружинном порядке..
Прельщенье не станет блажить -
менадам известно подавно, -
как правильно ножки сложить,
как ножкой покачивать плавно;
когда трепетанье ресниц
направить на жертву... А впрочем,
знавал я лукавых девиц,
обласканных взглядом охочим,
способных не выдать, но скрыть -
и жестами, и в обертонах -
разнузданность, похоть и прыть -
под ноль, как порок на иконах;
Исконна, как правда в вине,
природная буйность вакханки,
что с нами подчас наравне... -
Короче - не судим по пьянке,
а лишь по  затменью зрачков,
влеченьем расширенных страстно -
весталки, в виду мужичков -
и те - над зрачками не властны.
Но даже на них уповать
нельзя - в расширении мнимом -
искус белладонны нарвать,
закапать глаза атропином...
Поэтому, нежный, не трусь -
крась сивку и двигай к принцессе;
наставничать я не возьмусь...
Целуй... разберёшься в процессе.


Чёрный карлик.

В твой главный день, в твой звёздный О-ль в году,
когда замрёт в заплыве небосводном
состав светил, чтоб первую звезду
представить явью в доступе свободном;
когда твоя бесчувственная течь
войдёт в уста твои витиевато,
сосцовых свеч туманистая млечь
с плеч соскользнёт для тихого привата... -

В этот миг, май лав, май дарлинг,
                                         горизонт твоих событий
всеми бликами неона

                                     затрепещет от игры,
из дыры былых сокрытий
                                         снова выйдет чёрный карлик,
пробуждая дивным светом
                                      омертвевшие миры;
и совсем, как в древней книжке,
                                         птичьим зовом издалече
я восстану и воскресну,
                                      протрезвею, встрепенусь;
от прощальной яркой вспышки
                                      я отправлюсь к нашей встрече
в ослепительной надежде,
                                         что обратно не вернусь...



Песенка невпопад.

Ты невиновна, я не виноват
в том, что сегодня всё у нас нескладно -
мы невпопад,
мы просто невпопад,
как да и ад, - как это ни досадно.

Ты невиновна в том, что мне мила;
что я герой не твоего романа, -
твои дела,
столь важные дела -
всего лишь детский повод для обмана.

И я готов на твой холодный свет
свой жар души растрачивать беспечно...
Спасенья нет,
тебе спасенья нет -
мы невпопад.. Мы вместе.. Мы навечно..



Лесная песенка.

Ещё вчера в зелёной роще было тихо,
а нынче в ней, среди довольного зверья -
весёлый гвалт и суматошная шумиха,
и все при этом вспоминают соловья...

Какая мусорка, какая гнесинка -
по белой роще, без начала и конца,
гуляет песенка,
гуляет песенка,
и невозможно в кронах высмотреть певца.

Ворона клювик свой раззявила на звуки,
лисичка с носа уронила колобка,
от звонких трелей и коленцев у гадюки
в глазёнках мутных поубавилась тоска...

Всё стало с вывертом, всё стало с посвистом,
теперь у каждого всё в жизни - на фью-ить,
а песня - просто здесь,
а песня - просто там,
ещё б узнать - кому спасибо говорить!


Камень-ножницы-бумага.

Без игры в гостях - ни шагу -
в камень-ножницы-бумагу, -
расчудесная игра
у хозяев - на ура!

Камень-ножницы - для смеха!
а бумага - для успеха,
потому что: всё - моё,
что завёрнуто в неё!

Обыграла тётю Свету
в камень-ножницы-конфету;
дядю поиграть зову -
в камень-ножницы-халву,

в камень-ножницы-печенье,
в камень-ножницы-варенье...
Нет бумажки?... Ну- и нет!
А обёртки от конфет?!


Эдна Сент-Винсент Миллей. The Goose-Girl.



Весна - не всадница с бугра,
Гусиный шаг - её пора.
Так всё прекрасное сполна
Даётся просто, как она.
Не дай мне горе, спесь, тщета
Солгать, что тяжка простота,
И клятой стать навек в словах:
С - Любовью в  ..ских кружевах,
Друзей-соседей зыбким хладом,
Весной в седле за променадом..


The Goose-Girl

Spring rides no horses down the hill,
But comes on foot, a goose-girl still.
And all the loveliest things there be
Come simply, so, it seems to me.
If ever I said, in grief or pride,
I tired of honest things, I lied:
And should be cursed forevermore
With Love in laces, like a whore,
And neighbours cold, and friends unsteady,
And Spring on horseback, like a lady!


Велопесенка.

Летней ранью трассы чисты.
Шорох шин. Мельканье спиц.
Полно дышит грудь.
Снова велосипедисты,
обгоняя стаи птиц,
покоряют путь.

Как для счастья мало 
нужно - для начала -
улыбнуться вдаль
и поставить ногу,
выйдя на дорогу -
точно на педаль.

Летний полдень. Зной палящий.
Пыль столбом. Подъём крутой.
Пот бежит ручьём.
Но у гонки настоящей
есть секрет совсем простой -
всё ей нипочём.

Как для счастья мало
нужно - для привала
присмотреть лужок
и, на узкой тропке,
снять из сёдел попки -
вот и всё, дружок.

Летний вечер. Солнце низко.
Гири ног. Дрожащий руль.
Финишный бросок.
Справа - тень от обелиска.
За спиной - уже июль.
Всё - на волосок.

Как для счастья мало...
Всем друзьям устало
улыбнуться вслед
и свернуть на Пресню,
напевая песню
будущих побед.


Джон Донн. Блоха.(1. 2.)

1.
Заметь блоху, и в ней на то намёк -
Как мал мой спрос, как твой отказ жесток.
Кусала нас поочерёдно - в ней
Смешались капли наших двух кровей.
Признайся, что блоху не назовут
Растлителем, бесстыдно впавшим в блуд:
Однако - сватовством пренебрегла,
Утешно смесью кровною кругла;
Увы! Обставить нас блоха смогла.

О, не тревожь в блохе трёх жизней груз -
Мы в ней почти... Нет, больше чем союз.
Блоха - есть ты и я; она навек -
Храм брачных клятв и ложе брачных нег.
Твоей родни влиянью вопреки,
Средь стен янтарных стали мы близки.
Склоняет близость к гибели моей -
Не добавляй самоубийства к ней,
Кощунства трёх грехов от трёх смертей.

И злость, и прыть...Ах, после стольких слов,
Невинной кровью ноготь твой багров?
И что блохе вменила ты в вину, -
Отдавшей жизнь за капельку одну?
И ты горда, считая - эта жуть
Слабее нас не делает ничуть;
О, да... Так знай - как ложен страх иной -
Лишишься чести близостью со мной,
Сколь жизни взято блошкой кровяной.

2.
Гляди - блоха, размер её таков,
Как твой отказ мне в паре пустяков;
Сосёт тебя... В ней смесь из двух кровей -
В ней кровь моя разбавлена твоей.
И знаешь - ведь не скажешь о блохе:
Растленна и бесстыдна во грехе;
При этом, насладясь до сватовства,
Брюхата кровной смесью баловства.
Могли б и мы! Но эта какова...

О, сохрани в блохе трёх жизней груз.
Мы в ней почти... нет - больше, чем союз!
Сия блоха - ты, я и, кроме нас -
Над ложем брачным в брачном храме спас;
Семейной воли против, нам дана
Обитель жизни в стенах прыгуна.
Пусть ты и склонна к гибели моей,
Самоубийством рук пятнать не смей -
Греховным святотатством трёх смертей.

Ах, с этих пор - и резов, и жесток -
Багрян невинной кровью ноготок?
В чём состоит блошиная вина,
Не в капле ли твоей заключена?
Но ты горда; наделав столько бед,
Ты говоришь, что нас слабее нет...
О, да... Так знай - как ложен страх, зане
уронишь честь, когда уступишь мне,
с лишеньем жизни блошкой наравне.


.MARK but this flea, and mark in this,
How little that which thou deniest me is ;
It suck'd me first, and now sucks thee,
And in this flea our two bloods mingled be.
Thou know'st that this cannot be said
A sin, nor shame, nor loss of maidenhead ;
    Yet this enjoys before it woo,
    And pamper'd swells with one blood made of two ;
    And this, alas ! is more than we would do.

O stay, three lives in one flea spare,
Where we almost, yea, more than married are.
This flea is you and I, and this
Our marriage bed, and marriage temple is.
Though parents grudge, and you, we're met,
And cloister'd in these living walls of jet.
    Though use make you apt to kill me,
    Let not to that self-murder added be,
    And sacrilege, three sins in killing three.

Cruel and sudden, hast thou since
Purpled thy nail in blood of innocence?
Wherein could this flea guilty be,
Except in that drop which it suck'd from thee?
Yet thou triumph'st, and say'st that thou
Find'st not thyself nor me the weaker now.
    'Tis true ; then learn how false fears be ;
    Just so much honour, when thou yield'st to me,
    Will waste, as this flea's death took life from thee





Кузнечик.

Кузнечик.


Я от песни на лугу
оторваться не могу
там кузнечик день-деньской
изливается тоской
только песней хоровой
занят он в траве живой
у ничтожного певца
нет ни мамы ни отца
крова нет постели нет
нет любви на много лет
в ожидании тепла
нет надёжного угла...
но пока в полях тепло
он поёт всему назло
дни за днями напролёт
он поёт.. поёт... поёт
кто-то знает за него -
почему и отчего
эти ножки от ушей
у зелёных малышей...







Из ЭРПО-2019

***

Где исчезали города

за горизонты,

стекалось счастье, как вода,

в седые понты,

 

где расплетались на ветру

тугие косы,

где собирались поутру

в ложбинках росы,

 

где изумленные стога

дрожали в поле,

где искривлялись берега

от сладкой боли,

 

и где-то, где-то: до свида...-

недоразлукой

скреблось, как дальняя беда,

грядущей мукой -

 

там были лики - к блику блик -

у нас зеркальны,

там души были всякий миг

зодиакальны,

 

там череда и лебеда

в лугах ромаших

впитали лепет: навсегда...-

свиданий наших,

 

там наша нежность о телах

из полутонов

застыла в тёмных зеркалах

ночных затонов.

 

Гремели где-то поезда

и, точно смехом,

из нашей песни: никогда... -

дрожало эхом.

***


...прощальной солянкой.

На грядках грядут перемены -
борщится соседний квадрат;
попавший в котёл ойкумены,
пыжасто осален салат;
шарманит прощальной солянкой
оркестрик половничий марш,
и мясо, мотая портянкой,
уходит в приёмник на фарш...
И только тебе под стихирью
слезинки на ближнего жаль,
когда ты плывёшь по межмирью -
отлить из столетника сталь.
Яволь, не тобой, а богами
Назначен торжественный ух -
той фазы, звенящей слогами,
где ангел, в созвездии мух,
портовую гильдию шлюшек
приветствует залпом огня
и бьёт белым пухом из пушек,
белилами кроет коня;
он, плоть сотрясая в икоте,
тебя уболтает волной
прибоя к божественной йоте
до близости прежней со мной;
и я, ради связей высотных
оставивший всех на земле,
приму с димедролом полётных
в развесистой мёртвой петле...


Медный Всадник.

В глухую ночь, в густой кромешной мгле,
покуда сны гуляют по столице,
он разминает ноги на земле,
даёт покой натруженной деснице;

газон Сенатской грустно мнёт стопой,
припоминая грозный грохот пушек;
ведёт Коня к Неве на водопой,
своим венцом обмахивая мушек;

там, с троекратным шёпотом: Виват...,
во всём былом величии и блеске,
швыряет в воды гладыш наугад
и, хохоча, насчитывает всплески...

потом они, понурившись, вдвоём
бредут к скале, где свившийся в колечки
на шкуре Змей мечтает о своём
под шелест волн неугомонной речки.


Мальчик - Мем. (Подземка).

Под Сенной, где жив трёхдулый эМ -
из Садовой, Спасской и наследной, 
на проходе алчный мальчик-Мем
замер в позе горестливо-бедной.

Он не просит милости никак,
не скулит для фраерни ушастой -
он сидит... Он подаёт ей знак
к бескорыстью жалости лохастой.

На рюкзак пристроив тощий зад
и склонившись куколем в ходули,
он взывает к людям невпопад
скоромошьей дерзости - А хули...,

потому что верует в серьёз,
в силу чувств и в равнодушье божье,
в безотказность выверенных поз,
в медный дождь на тихое подножье...

Мальчик-фейк, сегодня в моде фрик -
разверни колодец до улитки,
и - наверх, на свет - учись, старик,
обувать прохожего до нитки.

Милый лжец мой, бедный мой нахал,
пионэр фантазии телесной -
Будь готов - сегодня театрал
крайне скуп к аскезе бессловесной...


Камушка.




Над широкой Камушкой,

Бережком крутым,

Я гуляла с мамушкой

Вечером златым,

Где пылает сказочно

Ласковый огонь,

Где ложится яблочно

Солнышко в ладонь.


Над широкой Камушкой,

Тем же бережком,

Где гуляла с мамушкой -

Я брожу с дружком.

Детство благодатное

Завершает круг;

Солнышко закатное

На сплетеньи рук.


Приведу на Камушку

Доченьку свою:

Расскажу про мамушку,

Песенку спою:

На руках с улыбкою

Доченька уснёт,

Золотою рыбкою

Реченька блеснёт.


Сезон больших робинзонад.

В левадный ад, в раёшный мой расклад
страстных декад от пятничных распятий;
в эдемский сад тщедушных эскапад
спешит пора больших робинзонад
могучих волн сезонных неприятий.

Грядёт пора - под радужным гало
кровавых лун, натасканных на жижу;
ревущих бурь - по первое число
(пора поставить на воду весло ) -
мне повезло: я каждую увижу..

Средь хлипких дюн панических атак,
поверх акме бессрочных злоключений
восстанет вал (О, это верный знак! ) -
от белых шлейфов истовых мучений,
от горизонтов преданных влечений
к Большой Земле упёртых бедолаг..


Детская комната.

На окошке - Мишка,
а шары - в углу;
под подушкой - книжка,
лужа на полу:

этот милый Жуля -
очень добрый пёс,
и теперь мамуля 
мне задаст вопрос -

спросит: Трудно, что ли?
Скажет: Не к лицу...
Как отметки в школе?..
Позвони отцу.

За стеклом - медали,
ноты на столе;
в Зазеркалье дали,
мир по всей Земле;

за стеной соседской -
то скандал, то смех...
Как бы мне из детской
улететь от всех...


Междометия.

Обожал я восторг соцветия
колдовских витков эволюции;
брызги пришлых фраз - междометия -
от прострации до поллюции:

эти охушки, эти оюшки,
эти ши-шики этих факушек -
будто вздохи былинок в полюшке,
всхлипы пенные в створках ракушек..

Ой-ё-ёй - кис у кисок фикнула,
чёрт возьми - цып у цыпок фукнулось...
Боже ж мой - как она чирикнула;
Караул - как потом аукнулось...

Я шепчу вам: спасибо, милые;
досвидос, эге-гейте попами -
и айдачат они, унылые;
и каючат под Басту стопами..

Вот уже на слуху столетия -
те, что нами не восхищаются -
междометия.. междометия,
отувыкав, не возвращаются.


Песенка весеннего флуда.

Весенний день.. по скатам - птичий зуд;
по сливам - гуд полуденной картечи;
в такие дни мальчишке из неруд,
зажмурившись, по жизни ставишь "уд." -
пусть обнимает девочку за плечи;

пусть верит в чушь: в очертия бермуд,
в сибирских руд пылающие печи,
в свободный труд - от водки и простуд..
в весенний флуд.. в застывший бег минут -
пусть обнимает девочку за плечи;

ещё успеет взяться за талмуд,
надстроить храм Молчания Предтечи -
кристальный пуд, возвышенные речи,
парад, салют и даже божий суд -
не так важны, как худенькие плечи..


Кругосветное **.

Какое утро... Словно наяву
в мой зимний сплин, вобравший синеву
очертий неопознанной разметки, -
снов и желаний, сваленных в углу,
вернулся свет из долгой кругосветки,
скребясь во мне, как коготь по стеклу.
Какая явь... Клопом в янтарном виски,
больным изломом энгрской одалиски -
апрельский луч дрожит на потолке,
искрится пыль на фоне дачной прели;
дриады в рощах подняли свирели,
сирень кипит в протянутой руке...
Ещё чуть-чуть... Я справлюсь, я смогу:
окончу вязь молитвы на снегу,
сбегу к друзьям по долгой кругосветке,
вернусь к привычкам практики мирской, -
на всяку блажь держа к твоей секретке -
душе твоей - отмычку под рукой.


Жозе-Мариа де Эредиа. Кентавресса.

В лесах, по долам рек, средь скал - порой иной
Кентавров гордый род, бесчисленной вольготой,
Нагуливал бока из теней с позолотой;
Наш светлый шёлк сплелся с их прядью вороной.

К чему цветенье трав... Мы бродим в летний зной
Средь зарослей кустов по лёжкам с неохотой;
Мне мнится иногда - я чую за дремотой
Дрожь зова жеребцов, из дали жар ночной.

Поскольку с каждым днём скудеющее племя
Нефелы сыновей чудесных, в это время
Оставившее нас, в  плену у грубых дев.

Суть в том, что бесит нас их преданная нега;
И ржанье - этот крик, исторгнутый из чрев, -
Нас гложущая страсть безумного побега.

Jose-Maria de Heredia.
La centauresse.

Jadis, a travers bois, rocs, torrents et vallons,
Errait le fier troupeau des Centaures sans nombre ;
Sur leurs flancs le soleil se jouait avec l'ombre ;
Ils melaient leurs crins noirs parmi nos cheveux blonds.

L'ete fleurit en vain l'herbe. Nous la foulons
Seules. L'antre est desert que la broussaille encombre ;
Et parfois je me prends, dans la nuit chaude et sombre,
A fremir a l'appel lointain des etalons.

Car la race de jour en jour diminuee
Des fils prodigieux qu'engendra la Nuee,
Nous delaisse et poursuit la Femme eperdument.

C'est que leur amour meme aux brutes nous ravale ;
Le cri qu'il nous arrache est un hennissement,
Et leur desir en nous n'etreint que la cavale.


Поль Верлен. Последнее галантное празднество.

Расстанемся по-доброму навек;
Довольно на друзей при милых дамах
Привычно лить елей в эпиталамах,
Столь приторных для наших чистых нег.

В том нет беды - оставим средоточья
Душевных мук и покаянных слов;
Нам страшно чувство кровности скотов,
Бездарных шкурных строк овечьи клочья.

Мы были уморительны, свои
Мелодии вверяя словоблудью...
Бог страсти юн, он дышит полной грудью;
Он прав, наш Бог!- желая нам любви.

Что нам в сердцах, ослепших подо льдом...
Расстанемся - я утверждаю снова:
Сегодня ждёт неистового рёва
Посадки на Гоморру и Содом

La Dernière Fête galante.

Pour une bonne fois séparons-nous,
Très chers messieurs et si belles mesdames.
Assez comme cela d’épithalames,
Et puis là, nos plaisirs furent trop doux.

Nul remords, nul regret vrai, nul désastre !
C’est effrayant ce que nous nous sentons
D’affinités avecque les moutons
Enrubannés du pire poétastre.

Nous fûmes trop ridicules un peu
Avec nos airs de n’y toucher qu’à peine,
Le Dieu d’amour veut qu’on ait de l’haleine,
Il a raison ! Et c’est un jeune Dieu.

Séparons-nous, je vous le dis encore.
Ô que nos cœurs qui furent trop bêlants,
Dès ce jourd’hui réclament, trop hurlants,
L’embarquement pour Sodome et Gomorrhe!


Песенка старого трендежа.

Положим, бедность - не порок,
но вдвое хуже, вдвое хуже;
на свой мирской недолгий срок
свой пояс затяни потуже,
шепни судьбе: мерси боку... -
прём не нов, но он испытан -
закон не писан дураку,
а если писан, то не читан;
кому жиреть, кому хиреть;
где в сердце тонко - там и рвётся:
нам не дано предусмотреть,
кем наше слово отпоётся;
в здоровом теле - здравый дух,
пока он есть в здоровом теле;
уходят в прах, как будто - в пух,
все те, с кем мы собаку съели,
изюмный фунт, солёный пуд
из дней - ни рыбы и ни мяса...
Куда ни плюнешь - проституд,
куда ни ткнёшь - кафтан и ряса;
все те же чуды в решетя,
все те же руки моют соты
на том же злате - от локтя,
где дохнут кони от вольготы..
Конечно, бедность - не порок:
на всякий ум - своя дубина,
на всяк роток - чужой свисток,
на горб - костыль и домовина.


Афоризмы. (Анахарсис Скифский).

С одной лозы три грозди винограда
нам дарит урожайная пора:
в одной из них - блаженство и отрада,
в другой - слеза и пьяная бравада,
а в третьей - мерзость дикого нутра.

Средь пиршества украдкой не пристало
присматривать за всяким алчным ртом, -
однако, ртов диковинных немало,
из малых чаш радеющих сначала,
но из больших - с набитым животом.

Дань жажде мы приносим в первой чаше,
вторая чаша радости полна,
из третьей чаши пьём блаженство наше -
нам всё кругом любимее и краше...
Четвёртая - безумием черна...

От пьянства есть проверенное средство
из безобразий пьяного соседства.


Райнер Мария Рильке. Ночная езда.(Санкт-Петербург).

В это время чистой гладкой рыси
вороных орловских жеребцов,
в это время звёзд фонарной выси
по фронтонам дремлющих дворцов,
в этот час, безмолвный и хмельной, -
не ездой - пробегом и пролётом,
вкруг громад дворцовых поворотом
по-над вспученной Невой,

нас влекло по полночи не спящей,
по земной небесной пелене,
в час, когда толпящийся бурлящий
беспризорно воспарил вовне
Летний Сад... Ряды ваяний в грёзах,
позади фигур в "Метаморфозах",
расплывались в обморочных позах...

Вот тогда пропал вполне
город. Ясно стало оттого -
никогда и не было его;
что в бреду он умоляет лишь
о покое тех, кому открыт:
чуть морфею - помысла иного
нет в тисках недуга векового;
нет в его вибрациях: Гранит...
Мозг колеблет пустоту и тишь
обморочных чувств незримых плит.


N;chtliche Fahrt (Sankt Petersburg)

Damals als wir mit den glatten Trabern
(schwarzen, aus dem Orloff'schen Gestut) -,
wahrend hinter hohen Kandelabern
Stadtnachtfronten lagen, angefruht,
stumm und keiner Stunde mehr gemass -,
fuhren, nein: vergingen oder flogen
und um lastende Palaste bogen
in das Wehn der Newa-Quais,

hingerissen durch das wache Nachten,
das nicht Himmel und nicht Erde hat, -
als das Drangende von unbewachten
Garten garend aus dem Ljetnij-Ssad
aufstieg, wahrend seine Steinfiguren
schwindend mit ohnmachtigen Konturen
hinter uns vergingen, wie wir fuhren -:

damals horte diese Stadt
auf zu sein. Auf einmal gab sie zu,
dass sie niemals war, um nichts als Ruh
flehend; wie ein Irrer, dem das Wirrn
plotzlich sich entwirrt, das ihn verriet,
und der einen jahrelangen kranken
gar nicht zu verwandelnden Gedanken,
den er nie mehr denken muss: Granit -
aus dem leeren schwankenden Gehirn
fallen fuhlt, bis man ihn nicht mehr sieht.


Новогодняя песенка про ибу...

Ибо есть ещё в лесах
Голубые ели;
Есть сосульки на усах,
Сказки под метели;
За окошком есть сугроб,
Над крылечком глыба;
Нет печалей и хвороб -
Иба, иба, иба!...

Ибо любят стар и млад
Бал в красивой зале;
Мандарин и шоколад,
Пузырьки в бокале,
Оливье да холодец,
Заливную рыбу
Да солёный огурец -
Ибу, ибу, ибу!!...

Ибо хочет детвора
Получать подарки,
Фейерверки до утра
Видеть в старом парке,
Озорные огоньки
На колючей зыби -
В эти славные деньки..
В ибе, ибе, ибе!!!...

Ибо есть всему черёд
В матушке Природе,
Очень радует народ
Мысль о Новом Годе:
Здравствуй - Новому сказать,
Старому: Спасибо -
Благодать да исполать -
Ибо, ибо, ибо!!!!...

И так далее...




Сафари.

Одна природа может знать -
в чём смысл иных планид..
Есть у жирафа рост и стать,
роскошный гордый вид;

способность снять любой листок
с верхушки... Оттого
простой воды в жару глоток -
мученье для него;

и если вдруг жираф прилёг -
не встанет никогда...
Кому-то, может, невдомёк
подобная беда;

но царь саванн, кровавый бог,
запомнил на века -
довольно пары задних ног,
стреноженных слегка;

на них ведёт голодный прайд
проспавшийся злодей...
Застыли... Можно сделать слайд,
понятный для людей.


Шарль Бодлер. Крышка.

Глотай он пыль дорог, вяжи концы узлами;

На знойных островах, под солнцем белых льдов;

Будь он слугой Христа, жрецом в киферском храме,

Будь хмур от нищеты, будь словно Крез суров;


Сидельцем городским с кипучими мозгами,

Вагантом и глупцом, обретшим сельский кров, -

везде: глазами ввысь с ладонями над лбами,

Люд в ужасе глядит на таинства миров.


Там только небеса! Из склепов, душных люду,

Хоров просветный свод всем видится повсюду,

Где полн людских судеб узор кровавых плит;


Распутнику кошмар, отшельнику отрада -

Высь! Мрачной крышки гнёт  котла земного лада,

В котором сонм мирской невидимо бурлит.


Le Couvercle.

En quelque lieu qu'il aille, ou sur mer ou sur terre,

Sous un climat de flamme ou sous un soleil blanc,

Serviteur de Jésus, courtisan de Cythère,

Mendiant ténébreux ou Crésus rutilant,


Citadin, campagnard, vagabond, sédentaire,

Que son petit cerveau soit actif ou soit lent,

Partout l'homme subit la terreur du mystère,

Et ne regarde en haut qu'avec un œil tremblant.


En haut, le Ciel ! ce mur de caveau qui l'étouffe,

Plafond illuminé pour un opéra bouffe

Où chaque histrion foule un sol ensanglanté ;


Terreur du libertin, espoir du fol ermite ;

Le Ciel ! couvercle noir de la grande marmite

Où bout l'imperceptible et vaste Humanité.


Лопе де Вега. Внезапный сонет.

Виолой мне сонет навязан живо;
давно не знал подобных заморочек;
я слышал, он - четырнадцати строчек,
три первых есть - насмешливы игриво. 

Казалось, не найти мне суетливо
глагол полустрофы без проволочек;
добраться б до терцета без отсрочек,
чтоб о катренах думать не пугливо.

Вот я в терцете первом, и при этом -
вошёл, похоже, с правой - право слово,
ведь я уже управился с терцетом.

Я во втором... Подозреваю снова -
тринадцать строк не выглядят сонетом;
пересчитал: четырнадцать... Готово.

Soneto de repente

 Un soneto me manda hacer Violante;
 en mi vida me he visto en tal aprieto,
 catorce versos dicen que es soneto,
 burla burlando van los tres delante.

 Yo pense que no hallara consonante
 y estoy a la mitad de otro cuarteto;
 mas si me veo en el primer terceto,
 no hay cosa en los cuartetos que me espante.

 Por el primer terceto voy entrando,
 y aun parece que entra con pie derecho,
 pues fin con este verso le voy dando.

 Ya estoy en el segundo, y aun sospecho
 que estoy los trece versos acabando:
 contad si son catorce, y esta hecho.


Райнер Мария Рильке. Пантера.


Блуждает взгляд в усталости без меры;
Мелькают прутья, меркнет белый свет.

Ей жизнь, как сон из тысяч спиц вольеры,
Из тысяч спиц; за ними жизни нет.

Бесшумна поступь, шаг тягуч упруго;
Ничтожно мал вращения овал,
Как оглушенной воли в центре круга
Могучей пляски жалкий ритуал...

Лишь иногда за створки осторожно
В зрачок проникнет данность - и тогда
Она в тиши пронзает плоть тревожно,
чтоб раствориться в сердце без следа.

DER PANTER

Im Jardin des Plantes, Paris

Sein Blick ist vom Vorübergehn der Stäbe
So müd geworden, dass er nichts mehr hält.
Ihm ist, als ob es tausend Stäbe gäbe
und hinter tausend Stäben keine Welt.

Der weiche Gang geschmeidig starker Schritte,
Der sich im allerkleinsten Kreise dreht,
Ist wie ein Tanz von Kraft um eine Mitte,
In der betäubt ein grosser Wille steht.

Nur manchmal schiebt der Vorhang der Pupille
Sich lautlos auf. - Dann geht ein Bild hinein,
geht durch der Glieder angespannte Stille -
Und hört im Herzen auf zu sein.


30-е ноября.

Всё стало вдруг - и будничней, и проще;
Забылось всё - и зной, и листопад.
Дерев пустых в садах святые мощи
Сквозь лес оград чернеют невпопад.

В прудах вода бездонна и бездвижна,
Как в душах мга; от всякой суеты
Отходит жизнь - так скушно, так некнижно,
Как утки вплавь уходят под мосты.

Но даже там, где всё благополучно -
В любом уютном тихом уголке,
Промозглый ветер колется беззвучно,
И ранний снег слезится по щеке;

И только взгляд, блуждающий по хвое,
Наивно верит в радость впереди,
Как будто есть спасение живое
Всему, что вечно зелено в груди..


Шарль Бодлер. Лета.

Вот сердце - рви, желанная тигрица,
Исчадья лени дикая душа,
В густую тяжесть гривы, не спеша,
Желаю нервно пальцами зарыться;

Забыться в юбках шалой головой,
И запах твой моих больных желаний
Вдохнуть, как тлен цветочных увяданий,
Как блажь и нежность страсти неживой.

Хочу уснуть! Уйти от жизни падкой!
Я б в этом сне, сомнительном, как гроб,
Бесстыдно и бессовестно взахлёб
Впивал твой торс роскошной меди гладкой.

Верней всего мой жалкий плач молчать
Заставит мгла бездонного покрова,
Твой поцелуй - от рождества христова
И губ твоих забвенная печать.

Я стану впредь в судьбе моей отрадной
Покорно в муках року подпевать;
Невинной жертвой с пылкостью взывать
К судилищу о милости пощадной.

И сок лизать с прелестного сосца,
Глуша свою обиду ненароком, -
Непентес и цикута жгучим соком
Не заточают в камеры сердца.


Le Léthé.

Viens sur mon coeur, âme cruelle et sourde,
Tigre adoré, monstre aux airs indolents;
Je veux longtemps plonger mes doigts tremblants
Dans l'épaisseur de ta crinière lourde;

Dans tes jupons remplis de ton parfum
Ensevelir ma tête endolorie,
Et respirer, comme une fleur flétrie,
Le doux relent de mon amour défunt.

Je veux dormir! dormir plutôt que vivre!
Dans un sommeil aussi doux que la mort,
J'étalerai mes baisers sans remords
Sur ton beau corps poli comme le cuivre.

Pour engloutir mes sanglots apaisés
Rien ne me vaut l'abîme de ta couche;
L'oubli puissant habite sur ta bouche,
Et le Léthé coule dans tes baisers.

À mon destin, désormais mon délice,
J'obéirai comme un prédestiné;
Martyr docile, innocent condamné,
Dont la ferveur attise le supplice,

Je sucerai, pour noyer ma rancoeur,
Le népenthès et la bonne ciguë
Aux bouts charmants de cette gorge aiguë
Qui n'a jamais emprisonné de coeur.


Шарль Бодлер. Кот.

Любимый кот, приляг ко мне на грудь,
Спрячь когти в лапки виновато;
Позволь в глазах красивых утонуть -
Палитры стали и агата..

*Когда ласкает голову рука, 
Тугую спину нежит еле,
Блаженствуя от колющих слегка
Разрядов в эластичном теле, -

В душе я грежу той, мой зверь незлой,
Что столь же хладна донным взором,
Пронзающим отточенной стрелой;

Чьё тело смуглое, как флёром,
В эфире нежном дерзкий аромат
Окутывает с головы до пят.

Le Chat
Viens, mon beau chat, sur mon coeur amoureux;
Retiens les griffes de ta patte,
Et laisse-moi plonger dans tes beaux yeux
Meles de metal et d’agate.

Lorsque mes doigts caressent a loisir
Ta tete et ton dos elastique,
Et que ma main s’enivre du plaisir
De palper ton corps electrique,

Je vois ma femme en esprit; son regard,
Comme le tien, aimable bete,
Profond et froid, coupe et fend comme un dard,

Et des pieds jusques a la tete,
Un air subtil, un dangereux parfum
Nagent autour de son corps brun.


Шарль Бодлер. Бочка ненависти.

Бочонок Данаид - суть ненависти бледной;
Руки безумной месть - и в силе, и в огне -
Свой черпающей мрак большой бадьёю медной:
Кровавых слёз - по край, и гибели - на дне;

В ней тайных дыр не счесть от Демона... Сей бездной
Тысячелетних мук, сочащихся вовне,
Ужели оживить дыханье жертвы бедной,
И тело воскресить, отжатое вполне...

Суть ненависти - пьянь в таверне. В том угаре,
Где выпитый бокал преумножает сушь
Двоящихся голов, как у лернейской твари;

Пропойца счастлив знать ловца пропащих душ,
А ненависть - увы... чья участь безотрадна -
Покоя под столом ей не дано нещадно.



Sonnet.  Le Tonneau de la haine

La Haine est le tonneau des pâles Danaïdes ;
La Vengeance éperdue aux bras rouges et forts
A beau précipiter dans ses ténèbres vides
De grands seaux pleins du sang et des larmes des morts,

Le Démon fait des trous secrets à ces abîmes,
Par où fuiraient mille ans de sueurs et d'efforts,
Quand même elle saurait ranimer ses victimes,
Et pour les pressurer ressusciter leurs corps.

La Haine est un ivrogne au fond d'une taverne,
Qui sent toujours la soif naître de la liqueur
Et se multiplier comme l'hydre de Lerne.

- Mais les buveurs heureux connaissent leur vainqueur,
Et la Haine est vouée à ce sort lamentable
De ne pouvoir jamais s'endormir sous la table.


Герман Гессе. Уступы.

Герман Гессе. Уступы.

Как вянет цвет, как молодость бессильна
Пред старостью - на жизненном уступе,
Так святость разной мудростью обильна
В срока свои, не длящиеся вечно;
Так сердцу дОлжно быть готовым, вкупе
С разлукой, к обновленью без печали,
Призывам жизни отвечая встречно
И связям новым вверившись открыто,
Поскольку есть волшба в любом начале,
В чём помощь нам и в чём для нас защита.

И дОлжно нам из дали в даль безродно
Переноситься шагом беззаботным;
Вселенский дух уступами свободно
Возносит нас участием бесплотным
И расширяет жизни круг непрочный.
Нам, от угрозы слабости унылой,
Готовность в путь отправиться бессрочный -
Свободы шанс во косности застылой.

Быть может, смерть для нас откроет ново -
И даль в цвету, и молодости лица;
И жизни клич в сердцах не прекратится...-
Прощай и здравствуй! - для всего святого.

Hermann Hesse. Stufen

Wie jede Blüte welkt und jede Jugend
Dem Alter weicht, blüht jede Lebensstufe,
Blüht jede Weisheit auch und jede Tugend
Zu ihrer Zeit und darf nicht ewig dauern.
Es muß das Herz bei jedem Lebensrufe
Bereit zum Abschied sein und Neubeginne,
Um sich in Tapferkeit und ohne Trauern
In andre, neue Bindungen zu geben.
Und jedem Anfang wohnt ein Zauber inne,
Der uns beschützt und der uns hilft, zu leben.

Wir sollen heiter Raum um Raum durchschreiten,
An keinem wie an einer Heimat hängen,
Der Weltgeist will nicht fesseln uns und engen,
Er will uns Stuf´ um Stufe heben, weiten.
Kaum sind wir heimisch einem Lebenskreise
Und traulich eingewohnt, so droht Erschlaffen;
Nur wer bereit zu Aufbruch ist und Reise,
Mag lähmender Gewöhnung sich entraffen.

Es wird vielleicht auch noch die Todesstunde
Uns neuen Räumen jung entgegen senden,
Des Lebens Ruf an uns wird niemals enden,
Wohlan denn, Herz, nimm Abschied und gesunde!




Владимир Набоков. Стишок.

Упав плашмя, когда был мал, -
с песка и с мягкого ковра
он обездвижено решал -
встать или плакаться пора.

Он, после битвы, прям и строг
лежит на склоне, только впредь
в том нет загадки... Видит бог,
ему - ни встать, ни зареветь.

A POEM.

 When he was small, when he would fall,
on sand or carpet he would lie
quite flat and still until he knew
what he would do: get up or cry.

After the battle, flat and still
upon a hillside now he lies —
but there is nothing to decide,
for he can neither cry nor rise.


Владимир Набоков. Стишок.

Когда был мал, он падал на песок
и на ковре плашмя лежал, неспешно
решая, что б он после сделать мог -
подняться или плакать безутешно.

Он после битвы, так же прям и тих,
теперь лежит на склоне, но - признаться,
за этим нет раздумий никаких;
ему уже ни встать, ни разрыдаться.

A POEM.

 When he was small, when he would fall,
on sand or carpet he would lie
quite flat and still until he knew
what he would do: get up or cry.

After the battle, flat and still
upon a hillside now he lies —
but there is nothing to decide,
for he can neither cry nor rise.



Владимир Набоков. Дом.

Лесов музЫка, песнь ветров вне срока;
Полян волнистых давний зыбкий свет,
На цыпочках, чредой унылых лет,
Крадутся следом... Это - ах!... Жестоко
Деревья ранить! Я, в мечтах своих,
Средь выжженных равнин, меж течей парой;
Вдали от громов серых мостовых.
Мой дом роскошен - слово без обманки;
Пыль на листе, истлевшем в книжке старой.
О, грусть берёз! Я помню дни в красотах:
Разрыв-трава, чащоба в позолотах;
Большая Сирин с бледностью поганки;
Волшебный путь; дыханья, трели птахи,
Звон колокольцев; бархатные взмахи
Сатурний серебристых вкруг полянки...
Где те, что видеть разницу могли?...
Где Бог... Я видел таинства земли,
Плыл в никуда среди воронок рьяных
Крылатых волн. Скитался наугад,
Внимал портовый бред мерзавцев пьяных,
Мощёных лазов южный аромат;
И целовал под бледным лунным ликом
Вуалевых распутниц в ритме диком;
Но одиноким духом, ночью стылой...
От болтовни случайной до небес,
Я в сумерках мятежной... нежной силой
Вдруг возношусь - Ах, это было, милый...
Твоя музЫка, ветреный мой лес!

Home
 
Music of windy woods,an endless song
Rippling in gleaming glades of Long Ago,
You follow me on tiptoe,swift and slow,
Through many a dreary year... Ah,it was wrong
To wound those gentle trees!I dream and roam
O'er sun-tormented plains,from brook to brook,
An thence by stone grey thundering cities. Home,
My home magnificent is but a word
On a withered page in an old, dusty book.
Oh,wistful birch trees!I remember days
Of beauty: ferns; a green and golden mare;
A toadstool like a giant lady bird;
A fairy path; bells,tinkling bells,and sighs;
Whimsical orioles; white-rimmed butterflies
Fanning their velvet wings on velvet silver stems...
All is dead.Who cares,who understands?
Not even God... I saw mysterious lands
And sailed to nowhere with blue-winged waves
Whirling around me I have roved and raved
In southern harbours among drunken knaves,
And passed by narrow streets, scented and paved
With moonlight pale.There have I called and kissed
Veiled women swaying in a rhythmic mist
But lonesome was my soul, and cold the night...
And if sometimes,when in the fading light
Chance friends would chatter, suddenly I grew
Restless and then quite still,—Ah,it was
Music of you,windy woods!



Шарль Бодлер. В проулок свой вогнать Вселенную способна...

В проулок свой вогнать Вселенную способна,

Ты - нечисть во плоти!  Душа от скуки злобна...

Чтоб раздвигать оскал в свой изощрённый стиль -

По сердцу в день должна выкладывать на гриль;

Глаза твои светлы витринными огнями

И праздностью свечей общественными днями;

И наглый произвол, и власть заёмных прав -

В них, прелести своей не знающих устав.


Бесчувственный станок плодоносящей злобы,

И кровосос мирской целебной приспособы!

В кругу своих зеркал куда ты прячешь стыд,

Поблекших чар своих как ты выносишь вид?

Ужель, искусна злом подобного размаха,

Ты никогда пред ним не задрожишь от страха?

Когда в природный смысл, что сокровен сполна,

О, Женщина! О, тварь - ты тоже включена... -

Чтоб гения месить с Царицей греховодства?


О, прОклятый триумф! Возвышенное скотство!


Tu mettrais l'univers entier dans ta ruelle


Tu mettrais l'univers entier dans ta ruelle,
Femme impure! L'ennui rend ton âme cruelle.
Pour exercer tes dents à ce jeu singulier,
Il te faut chaque jour un coeur au râtelier.
Tes yeux, illuminés ainsi que des boutiques
Et des ifs flamboyants dans les fêtes publiques,
Usent insolemment d'un pouvoir emprunté,
Sans connaître jamais la loi de leur beauté.

Machine aveugle et sourde, en cruautés féconde!
Salutaire instrument, buveur du sang du monde,
Comment n'as-tu pas honte et comment n'as-tu pas
Devant tous les miroirs vu pâlir tes appas?
La grandeur de ce mal où tu te crois savante
Ne t'a donc jamais fait reculer d'épouvante,
Quand la nature, grande en ses desseins cachés
De toi se sert, ô femme, ô reine des péchés,
— De toi, vil animal, — pour pétrir un génie?

Ô fangeuse grandeur! sublime ignominie!


23-Й КПП им. Никиты Винокурова. (Сильвия Плат. Песня безумно влюблённой.)

"Закрыть глаза - и мёртв распад земной;

Раздвинуть веки - возрождён сполна.

(Я думаю -ты вымысел больной.)


Будь вспышка тьмы внезапна надо мной:

Будь хора звёзд лазурна и красна, -

Закрыть глаза - и мёртв распад земной.


Мне снилось - наколдованных луной

Безумств твоих - и песнь, и тишина...

(Я думаю - ты вымысел больной.)


Низвергнут бог, слабеет адский зной.

Толпа бесово-ангельского дна.

Закрыть глаза - и мёртв распад земной.


Надеюсь, ты вернёшься не иной;

Ведь я стара, чтоб помнить имена.

(Я думаю - ты вымысел больной.)


Вернее птицу-гром любить весной,

Чьим рёвом высь родимая страшна.

Закрыть глаза - и мёртв распад земной.

(Я думаю - ты вымысел больной.)"


Sylvia Plath

27.10.1932 – 11.02.1963

Mad Girl’s Love Song


"I shut my eyes and all the world drops dead;

I lift my lids and all is born again.
(I think I made you up inside my head.)

The stars go waltzing out in blue and red,
And arbitrary blackness gallops in:
I shut my eyes and all the world drops dead.

I dreamed that you bewitched me into bed
And sung me moon-struck, kissed me quite insane.
(I think I made you up inside my head.)

God topples from the sky, hell's fires fade:
Exit seraphim and Satan's men:
I shut my eyes and all the world drops dead.

I fancied you'd return the way you said,
But I grow old and I forget your name.
(I think I made you up inside my head.)

I should have loved a thunderbird instead;
At least when spring comes they roar back again.
I shut my eyes and all the world drops dead.
(I think I made you up inside my head.)"


"Глаза закрою - мир во прах свой пал;

Раздвину веки - заново рождён.

(Я думаю, что ты - мой идеал.)


Лазурен танец звёздный или ал,

Случайной вспышкой мрака озарён -

Глаза закрою - мир во прах свой пал.


Мне снилось - ты меня околдовал;

Песнь лунной неги был безумный сон.

(Я думаю, что ты - мой идеал).


Нисходит бог, и адский пламень мал:

Слуг сатаны и серафимов гон.

Глаза закрою - мир во прах свой пал.


Мне мнится - ты вернёшься, как сказал;

Старею я для памяти имён.

(Я думаю, что ты - мой идеал).


Мне б в птицу-гром влюбиться, в первотал

К гнезду спешащей с рёвом испокон.

Глаза закрою - мир во прах свой пал.

(Я думаю, что ты - мой идеал)."



23-Й КПП им. Никиты Винокурова. (Марсель Пруст. Моцарт.)

 Марсель Пруст. Моцарт.


Принц баварский, чей взгляд, от печали и хлада,

Так пленительно томен, в объятиях чуть,

Итальянки в соку, пышной спелости грудь

Жмёт по сердцу в тени его зябкого сада.


Тяжкий вздох... - Нежной немо душой, наконец,

Пламень страсти её он лениво вкушает;

Лучезарных надежд чародейный венец

В ненадёжные руки принять разрешает.


Дон Жуан, Керубино... Топтал он розаны...

Их, рассеянных ветром, он гонит, как сон:

Аромат увяданья и слёзы, и стон -

Андалузских садов до пределов  Тосканы.


Итальянка, как прежде, в тумане бедовом,

Этой ночью - Царица в баварстве садовом.

Нежен воздух божественным престо груди,


И капель его флейты волшебной сердечна,

И тепла эта тень, и свежи бесконечно:

День, щербет, поцелуи и высь впереди!


Marcel Proust

 10.07.1877 – 18.11.1922

Mozart.


 Italienne aux bras d'un Prince de Bavière

Dont l'oeil triste et glacé s'enchante à sa langueur!

Dans ses jardins frileux il tient contre son coeur
Ses seins mûris à l'ombre, où téter la lumière.


Sa tendre âme allemande, - un si profond soupir!
-Goûte enfin la paresse ardente d'être aimée,
Il livre aux mains trop faibles pour le retenir
Le rayonnant espoir de sa tête charmée.


Chérubin, Don Juan! Loin de l'oubli qui fane
Debout dans les parfums tant il foula de fleurs
Que le vent dispersa sans en sécher les pleurs
Des jardins andalous aux tombes de Toscane!


Dans le parc allemand où brument les ennuis,
L'Italienne encore est reine de la nuit.
Son haleine y fait l'air doux et spirituel


Et sa Flûte enchantée égoutte avec amour
Dans l'ombre chaude encor des adieux d'un beau jour
La fraîcheur des sorbets, des baisers et du ciel.


23-Й КПП им. Никиты Винокурова. (Гуго фон Гофмансталь.)

Юнцом стоял я...


Я в блеске вешнем отроком несмелым

Всплывал мечтой астральной; в этом сне

Безмерная тоска по всем пределам
Предчувствием пронзала душу мне.

Настало время смыслов и гармоний...
Восторг и страх! Порой мирской простор
Являл собой нездешних церемоний -
И пламень роз, и звонниц перебор.

Как чувствовал я живо в этом свете
Свою влюблённость скорую; в сей срок
Был щедр душой, восторжен; был глубок -
Звеном живым в большом живом браслете!

Предчувствовал, как течь любовной жажды
Потоком верным сердце мне пронзит...
Случилось мне упиться им однажды,
Что сон мой ныне вряд ли исказит.


Hugo von Hofmannsthal

 Ein Knabe stand ich

 

Ein Knabe stand ich so im Frühlingsglänzen

und meinte aufzuschweben in das All,

unendlich Sehnen über alle Grenzen

durchwehte mich in ahnungsvollem Schwall!

 

Und Wanderzeiten kamen, rauschumfangen!

Da leuchtete manchmal die ganze Welt,

und Rosen glühten, und die Glocken klangen

von fremdem Lichte jubelnd und erhellt:

 

Wie waren da lebendig alle Dinge

dem liebenden Erfassen nah gerückt,

wie fühlt’ ich mich beseelt und tief entzückt,

ein lebend Glied im großen Lebensringe!

 

Da ahnte ich, durch mein Herz auch geleitet,

den Liebesstrom, der alle Herzen nährt,

und ein Genügen hielt mein Ich geweitet,

das heute kaum mir noch den Traum verklärt.

 


Керуаки. (наброски).

Дождь припустил от Малуксы. Когда я из вагона выбрался наружу, лупил вовсю, падучая вода у самых ног стеклась в большую лужу. Пошёл туда, где небольшой навес не обещал проникновенья влаги, чтоб наблюдать кипения небес, поля и лес, как должно бедолаге. Садовый люд, слегка ускорив шаг, тянулся от платформы до грунтовки, где автобУсы, парой колымаг, среди авто их ждут на изготовке. Затем пришла, на смену суете, та пустота, что просто объяснима, унынье чувств и слабость во тщете - короче всё, в чём подлинное мнимо...
И вот тогда, под мерный перестук, под ливнепад безволия и тщенья, в мою судьбу проник незваный звук евангелийских прописей прощенья. Потом в неё попал велосипед, из рюкзачка раскиданные шмотки и, наконец, несущей пылкий бред ненастный лик расхристанной красотки. Святая Русь. Простор мятежных душ, разбивших в прах унылые семейки, им предпочтя раздолие кликуш, холодный душ, вокзальные скамейки...
Такая хрень... Я верю в божий сюр ненастным днём, и ,без надежды хлипкой, в любой ощип могу войти, как кур... В любой ощип с раскисшей синей цыпкой. (не конец).


Молитва Ё.

Глянул месяц из-за тучки
Воссиял в ночи,
Скинул ёжик с плеч колючки,
Вышел под лучи. 

Лунный блик скользит по коже,
Лес дрожит стеной;
Голый ёжик шепчет: Боже...
Боже, что со мной?

Ни привета, ни ответа;
Чутко дремлет русь,
Шепчет ёжик: Как же это?.. 
Я же не боюсь... 

Лунный зайчик спрыгнул с шубки - 
Уколол бочок;
Как ни сложит ёжик губки:
Боже.., и молчок. 

Бедный ёжик в мире строгом, 
В наготе лесной - 
Очень глупо спорить с богом - 
Ночью под луной... 

P. S. 
Встало солнце над лагуной - 
Пекло, как в аду;
Кто бы там ни ползал дюной - 
Каждый на виду:

Вот - козявка, вот - букашка... 
Под морскую течь, 
Что-то чепчет черепашка, 
Сбросив крепость с плеч. 


Стансы М.



Выходит - так тому и надо,
Раз неизбывны навсегда -
Эдемской свежести прохлада
И тайна спелости плода;
Любовный стон, застывший в глотке,
Избитый вдрызг любовный чёлн;
Неслышный плеск твоей походки
По лунным блёсткам сонных волн;
Твой йод и мускус, твой - до дури
До алых теней на пески -
Твой бесконечный призрак бури,
Мираж неоновой тоски...
От всех наивно-юных далей,
Тревожной сладостной тиши;
От вытекающих реалий
Из сюрреальности души;
От горизонтов... Отпуская
За недосказанность вины, -
Поклон небес тебе Морская -
От бледной тучки до волны.



Малышовая песня

Не обижайте малышей
Ни ремешками, ни взашей,
Ни просто так, ни поделом -
Малыш на зло ответит злом. 

Не нужно строго на полах
Томить проказников в углах -
Есть вероятность за дела
Лишиться в старости угла. 

Зачем вам плакаться порой
От беспорядка за игрой;
Ещё останетесь без слёз,
Когда игра пойдёт всерьёз. 

Лень в малолетках - не порок,
Она сидит условный срок,
А за дела наверняка
Грозят реальные срока. 

Избави вас наедине
Ловить ребёнка на вранье -
Враньём политик и поэт
Веками развлекают свет. 

Не заставляйте ребятню
Вас уважать за болтовню -
Потом раскаетесь не раз
В словах, дозволенных сейчас.

Внутри любого малыша
Живёт ранимая душа,
И за любую ерунду
Она с вас стребует в аду. 

На малыша в последний миг
Держи равнение, старик, 
Чтоб как блаженный идиот
Ты завершил круговорот. 

За годы скорби и тоски
Любите внуков, старики -
Чтоб нахлебаться ваших мук,
Ниспослан детям милый внук. 

Поверьте, люди - ребятня -
Для всех главнейшая родня,
Поскольку весь мирской кошмар
Мы вскоре им оставим в дар. 


Поэза паучка

Опёршись лапкой о сучок
Оливы, сохнущей до срока,
В тени тлетворной паучок
О чём-то грезил одиноко;

И живость дивных красок дня,
Простор небес, мирские дали
Потуг любовных мельтешня
Его ничуть не увлекали,

Но был его застывший взгляд 
Наивен, алчен,.. Был ужасен
(Пока его не разозлят,
Паук нисколько не опасен).

И вдруг (решаясь мир пленить,
Как это могут только дети)
Паук извлёк тугую нить,
Прочней которой нет на свете;

И завертелся, как волчок, 
Среди ветвей - от этой прыти,
В ажурный клейкий гамачок
Сцепились радужные нити.

Здесь было всё - и сюр, и приз
Концы концов, начал начала;
И лишь смиренность божих риз
Спасенью душ не отвечала. 

Он снова замер у сучка,
Держась за нить своей планиды -
Поэзы моро паучка
(Ничтожно мелкой арахниды).

Он был покоен, будто лев,
Держащий зебру на примете;
Он знал их суть - небесных дев,
Нечаянно попавших в сети;

Он был их бог - ему ль не знать,
Как дрожь их тел бежит по ложу,
Как снизойти и спеленать,
Как едкий яд пустить под кожу;

Как их баюкать долгий час
Терзаний похотью и страждой,
Чтоб выждать мглу из бездны глаз,
Чтоб душу высосать из каждой... 


Песенка про то и это

В том-то и весь курьёз,
Весь парадокс земной:
В радости - горечь слёз,
В горести - смех чумной;
Это, как свет и мрак,
Как тишина и звук,
Это - как друг и враг,
Здравие и недуг;
Это - как мир старо:
В лирике жив сатир,
В трагике - Фигаро,
В комедианте - лир.
Этот простой мотив
Вечен, как ковш в парной -
Комик порой слезлив, 
Трагик смешлив порой.
Это, как маскарад -
Так и наоборот:
Маска - гримасой в ад,
Маска - счастливый рот.
Инь утекает в янь, 
Стыд утекает в срам...
Видимо, тело дрянь,
Всё напоказ у дам, 
Да и у мужичья
Выставлено на свет -
Значит, всегда ничья, 
Общий большой секрет. 
Как увлечён в жару
Росписью тела взор -
Так бы оно - перу
Ставить талант на хор -
Можешь писать - пиши,
Хочешь любить - не трусь;
Слово не от души -
Вирус, разъевший Русь. 
Хавай, и будь таков -
Уж не сочти за труд... 
Это для дураков;
Умники не поймут. 


Любовь слезам...

Ещё один, отставивший свечу,
А вкупе всё, что тягостно и тесно,
Иной судьбы по звёздному лучу
В иной финал уходит бестелесно. 

Творец творцу не правит синему, 
В таланте нет ни штаммов, ни подобий;
Душе невмочь, уму - не по уму -
Финал из мук, нотация из фобий. 

Морали нет. Терпение и труд -
Как это верно, благостно и мило... 
Теперь судьбу немножко перетрут, 
Чуть переврут для нового распила...


Одиоза Черепана. P.S.

Прими, малыш, явленье на Руси
С умишком, крепкой спинкой и талантом, -
Как случай быть вагантом и атлантом,
Бригантом между Китсом и Ли Хантом,
Мигрантом стричь газоны - гой еси!

Как супертренд фронтмена Би-би-си,
Как секс-икону кухонных горгулий;
Как самый верн от всех писучих жюлей:
Каминный зал, бокалы,.. от июлей -
Стеною ливень - боже упаси...

Мой суверен, терпила, либший брат, 
Кому, как мне, не знать твоих замашек -
И я бы мог по дюнам черепашек
Брать на измор - до жути, до мурашек...
Звени стеклом - никто не виноват...

Умерим вместе: ты - любовный гам,
Я - прыть в словах, ощеримся до уха;
Жизнь где-то есть, здесь, стало быть, житуха, 
Мой кавалер, мой панцеркройзер духа, 
Тащи свой щит, набью тебе: proDam@

Шучу, молчун... Гармония - в любви;
Родство - в словах, куда до них ван Дейку... 
Да что слова! Взгляни на канарейку
Тот миг, когда ты расправляешь шейку;
Послушай, как смолкают соловьи! 

P.S. 

На том суде, где спросится сурово 
С любой души за смертные грехи,-
Возможно, там божественного слова
Исконный смысл уложится в стихи;

Быть может, там - над зыбью бессловесной, 
На явный миг, на крохотную чудь, 
Вдруг бледный свет трагедии небесной 
Нам приоткроет праведную суть. 













Буль-були

Чем оправдаемся, бабули,
Избыток чувств вводя в расход, -
За каждый буль и все буль-були
Эфирных всхлипов сточных вод?!

И бультерьера, и бульдога
Когда я вижу у воды -
Старушек жалостно и строго
Прошу: Подальше от беды...

Не дай вам боже в заморозках
Бульменный вакуумный вал
Перебирать в мольбах и слёзках, -
Избави вас такой финал;

И в майский полдень, и в июле,
Петляя берегом реки,
(Я умоляю вас, роднули) -
Сжимайте крепче поводки.


Я был влюблён...

Я был влюблён. Той песней звонкой
Душа моя жива сейчас;
В тот срок веронскою воронкой
Любовь отлавливала нас;
И закружив слиянием дивным,
В едином ритме двух сердец,
Внимала с таинством наивным -
Так смотрит вечность на венец. 
И кто был счастлив, кто неистов, 
В тот миг, где всё предрешено, - 
Любови, в смуте эгоистов
И жертв случайных, - всё равно. 
Жизнь за спиной, и я нестрого
Шепчу за нею: Всё равно...
Всё то, что нам дано от бога -
Наивно, вечно и грешно. 


Песенка Гудвина Великого и Ужасного

Волшебники - тоже не боги;
Однако не с блажью пустой
По жёлтой мощёной дороге
Стремятся ко мне за мечтой. 
Влекомые прихотью чудной, 
С опаской, как в сказочный лес, 
Заходят в чертог изумрудный
И ждут от владыки чудес. 

Когда б ты знал, наивный мой проситель, 
Как тесен круг спасительных идей;
Я Гудвин, я - Ужасный Искуситель, 
Я Гудвин, я - Великий Лицедей. 
Я Гудвин, я - Ужасный Искуситель, 
Я Гудвин, я - Великий Лицедей. 

Волшебникам тоже известно, 
Что тварей и даже людей
Обманывать очень нечестно, 
Когда ты не глупый злодей;
Но разве не ради свободы,
Укрыт изумрудною мглой,
Я ложью спасаю народы
От нечисти, сказочно злой.

Волшебны - честь и верность, и отвага,
Тепло от сердца, милость от руки, 
А ловкий трюк и даже ложь во благо -
Мой милый зритель, - это пустяки.
А ловкий трюк и даже ложь во благо - 
Мой милый зритель, - это пустяки. 


Воскрешение Х.

Третий час в душе тоска -
Я теряю хомяка. 
Он лежит - ни мёртв, ни жив,
Глазки красные закрыв. 
Школ хомяк не основал,
На любовь не уповал. 
Захомячит и - молчок...
Мой любимый хомячок. 
Тот, кто продал хомяка -
Был злодей наверняка,
И, в борьбе добра со злом,
Он наказан поделом. 
Но кого же мне спросить - 
Как мне Хомку воскресить?
Неужели во дворе
Казнь устроить на горе,
Резать крест для хомяка,
Ждать грозу издалека?..
Я не помню, что потом 
Делать с Хомкой и с крестом -
Я не ангел, я не бес... 
Повезло - хомяк воскрес,
И хомячит за двоих
Диких родичей своих. 
Но поспрашивать народ
Всё же надо наперёд, -
Важен каждому процесс
Возвращения с небес. 


Морские С.

*
Жизнь без любви бездарна... Эту чушь
Я не считал ни благостью, ни мукой
Не оттого ль несовместимость душ
Открылась мне невыразимой скукой.

Чтоб - с глаз долой, забыться и простить -
Увы и ах... Навязчив и неловок, 
Я дар любви старался совместить
С игрой в соблазн случайных полукровок. 

Не повезло - бывает... Всё одно - 
Возлюбленным и совмещавшим виды - 
Земной поклон; и следуя на дно, 
Я вспоминаю юность без обиды. 

И верю в чушь безмолвно и заглазно, 
Поскольку дар наивнее соблазна. 

**
И власть, и страсть, и ревность без причин, 
И неприязни злобное удушье... 
Из всех любви знакомых величин
Непостижимо только равнодушье. 

И венский вальс, и румба, и бурлеск, 
И звёздный блюз - от встречи до измены - 
Красот не счесть... Но я услышал всплеск, 
Размерный всхлип воздушной белой пены. 

Из всех марин - что явью, что в бреду, 
Страстей мирских - то в ангеле, то в бесе - 
Я с той поры желанней не найду
Скользящей девы невесомой взвеси, - 

Порыва чувств в бесчувственном просторе, 
И лёгких ножек в пенном переборе.

***
Несказанное вечно... Судным днём, 
Спиной к спине, как прежде незабвенно, 
Об этой жизни, пройденной вдвоём, 
Мы помолчим с тобой попеременно. 

Мы будем думать - каждый о своём:
Ты - наблюдать в прострации обширной
Лагуны райской белый окоём, 
Я - чуть повыше - замок свой эфирный. 

В тот миг, когда негромкий благовест
Избавит нас от немощной печали, - 
Мы страстный жест оформим в полукрест:
Ты - в небеса, и я - в морские дали. 

Меж двух стихий безмолвная волна
Замрёт на миг... И дальше - тишина.




Цвет лица

Я на завтрак очень странной
Взял тарелку каши манной;
Ложку съел и две, и три - 
Стал я белым изнутри,
А когда я побледнел, -
Киселём её заел. 

Густ и жёлт, сегодня - в среду,
Суп гороховый к обеду;
Лучше б красного борща
Мы поели сообща;
Суп гороховый втроём
Заедали киселём.

Ужин жду в тревоге страшной:
Вдруг дадут салат вчерашний -
Из петрушки с огурцом... 
Что же станется с лицом?
Киселя на ужин нет -
Весь закончился в обед. 


Спелая акварель

Краснеет на кусте большой томат,
Оранжевой моркови зреет ряд,
Желтеют тыкв округлые бока, 
Огурчик зелен в зелени листка;
Голубизну небесную вобрав, 
Пруд синий спит среди пушистых трав, 
А перед ним, на фоне тихих вод, 
На баклажане зреет чудный плод, 
Окрашен он в роскошный фиолет -
Вилок капустный любит этот цвет,
Другой вилок исполнен белизны... 
И лишь смородин ягоды черны. 
Не оттого ль смородина черна, 
Что на соседку дуется она?
А та ядрёна в спелой красоте,
Как помидор, дозревший на кусте. 


Полярная песня

Капель застывших грёз, разливы вешней бреди,
Гармонии мирской истаявший ледник,-
Бескрайний чистый лист... - Полярные медведи
Здесь покидают свой суровый материк. 

Их гложат дикий стыд и лютая обида,
Им справиться с бедой давно не по уму,-
Могучий исполин реликтового вида
В угодьях паучья не виден никому.

Они ещё остры чутьём своим и слухом;
Они ещё хранят в сердцах своих покой,
Но в море грязной лжи их косолапым духам
На прочный ареал надежды никакой. 

Их правды больше нет, лишь прелестью миражной
Букашный хор орёт осанну ерунде;
Цепочки их следов, как ретушью винтажной, 
Полярный блеск звезды ласкает по воде. 

Изгои белых льдов - тугии сгустки света...
Уходит из-под лап неверная стезя;
Лишается детей невинная планета,
Поскольку от любви избавиться нельзя. 


brAun. Cтрашно длинное.

brAun.

В этой странной штучке
есть такие фишки -
вроде кнопок в ручке
и пружинок в крышке;

меток белых линий
над кровавым оком;
от развилки синей
проводков под током;

есть мечта о чуде,
есть сюрпляс от печки -
пузырьки в сосуде
и щелчок отсечки..

На свои седины
я вздыхаю: Боже,
как же мы едины...
И мороз по коже..

Страшно длинное.

Я сегодня молодец - 
я решился наконец
развести руками тьму,
посмотреть в глаза всему..
Так учил народ индус:
всякий страх - ужасный трус,
потому кромешный мрак
выбирает этот враг.
В этом мраке тишина
диким ужасом полна -
страхом боли и утрат,
и неволи и расплат,
медицины и науки,
и безденежья, и скуки;
одиночества, забот,
и всего наоборот...

Я сегодня дурачок,
я попался на крючок -
из нутра кромешный мрак
не выводится никак.
Заявлял один поэт,
что ученье - это свет,
только горя от ума
прибавляется весьма.
Как же сложно не трястись,
как же можно упастись
от злодеев и врагов,
прохиндеев и долгов,
от повинности рутинной
и от радости скотинной,
от сиротства, от невзгод,
и всего наоборот...




Дольче Вита...

Четверть круга, четверть круга -
Юность на часах;
Распрямляется упруго
Пламень в небесах;
Дольче Вита, Дольче Вита -
Звёздный ветер свеж;
Высока пока орбита,
Радостен рубеж..

Пуповина - половина -
Стрелками в зенит;
Под пятой дрожит вершина,
Чуден дольче-вид;
Одуванчик серебрится
В перистом дыму -
Дольче-виться, дольче-виться
На закат ему..

Четверть круга, четверть круга -
 И сомкнётся мрак;
Избывается недуга
Вечный зодиак -
Дольче... дольче...- отблестевший
Стынет ясный дух;
Одуванчик облетевший
Кроет белый пух...



Всевидящ, вездесущ.... (цитата).

Всевидящий, прости меня, прости
и, снизойдя к насущности печальной,
начни с аз есмь, и слову возмести
от всех потерь музЫки изначальной;

Всеслышаший, избавь от куража
корыстных свор глумление над словом -
той простоты, что хуже грабежа
избави нас в чаду пустоголовом;

Мой Всемогущий, коли нам невмочь
от властной лжи и алчности бездушной
исполнить сонм гармонии мирской -

глуши нам бредь, гони от слова прочь,
рви языки у твари непослушной -
и диких орд, и плутни воровской...


Он был нудной лошарой... . Описки детские.

Из описок Лада Ковалевского.

Он был нудной лошарой,
в грудах книг слепошарой;
звался драной кошарой -
то ботан, то малыш;
и однажды нелепо
он доверился слепо
голой жопе вертепа,
как звезде между крыш,

ведь она была шлюхой -
и в торчке, и под мухой
мудачни вислоухой
знала каждый каприз -
от шеста и привата
белокурая Тата
всем соблазном разврата
дополняла стриптиз...

Он забыл свои книги,
заковался в вериги,
утопая в интриге,
как в болоте олень;
променял свои сказки
на винтажные тряски,
на продажные ласки
и бодяжную хрень...

Говорят, что с подружкой,
перед самой психушкой,
он, рыдая над кружкой,
объяснился, как хмырь;
и тогда виновато
белокурая Тата
побледнела, как вата,
и пошла в монастырь...

Описки детские.

Я люблю свою лошадку -
я ей делаю укладку,
глажу хвостик гребешком,
по гостям хожу пешком.

Наша Таня громко плачет -
уронила в речку мячик,
телефон, очки, ключи...
Хватит, Таня, замолчи...

Спать пора, уснул Бычок
лёг в коробку на бочок;
сонный Мишка лёг в кровать,
только Слон не может спать...
До утра ему кивать
на коробку и кровать...

Уронили Мишку на пол,
оторвали Мишке лапу,
чтоб от голода зимой
умер бедный Мишка мой...
Зря надеетесь, рвачи -
кушай, Миша, не рычи...

Зайку кинула хозяйка 
под дождём остался Зайка -
со скамейки слезть не мог,
весь до ниточки промок,
но хозяйке кошелька
не найти наверняка...







Ещё чуть-чуть...

Ещё чуть - чуть и полисная прыть
омоет c пяток пыльные идеи;
я запишусь в унылые злодеи;
не зная чем, я стану просто жить;

я стану жить совсем не по уму -
навеки бросив вредные привычки,
доверив тело пыльной электричке,
а дух беспечный вверив самому.

Да будет так, да будет просто так -
я всё своё обмыслю, обусловлю:
грибной простор, тугую рыболовлю;
набью сурово пряжки на рюкзак.

Я замолчу, я наложу печать -
наполнюсь звуком лиственным и птичьим;
на чуждый звук смежением ресничьим,
улыбкой сонной стану отвечать.

Всему свой срок - осталась ерунда,
чтоб перестать и пакостить, и бдеться -
в кругу берёзок скромно отсидеться
и отглядеться в зеркало пруда.


Джон Китс. Сонет 31.

Получив лавровый венок от Ли Ханта.

Минуты мчатся, но мой ум пока
Мечта дельфийских грёз не соблазнила
В свой лабиринт, чтоб радостно пленила
Святую мысль бессмертная строка;

Чтоб ей воздать поэту, чья рука
Мой гордый лоб короной осенила, -
Двух выгнутых лавровых веток, мило
Его сдавивших выгодой слегка.

Летуче время.. Грёзы никакой...
Как ни желай - за роскошью беспечной
Мне виден тлен всей ценности мирской:

Корон, тюрбанов, власти бессердечной..
В догадках страшных тыкаюсь строкой
Во все пределы славы скоротечной.

On receiving a laurel crown from Leigh Hunt

Minutes are flying swiftly, and as yet
Nothing unearthly has enticed my brain
Into a delphic labyrinth - I would fain
Catch an immortal thought to pay the debt
I owe to the kind poet who has set
Upon my ambitious head a glorious gain.
Two bending laurel sprigs - 'tis nearly pain
To be conscious of such a coronet.
Still time is fleeting, and no dream arises
Gorgeous as I would have it; only I see
A trampling down of what the world most prizes,
Turbans and crowns, and blank regality -
And then I run into most wild surmises
Of all the many glories that may be.


День Поэзии - 21. Зачем мне делить с забулдоном...

Зачем...

Зачем мне делить с забулдоном
печали и муки свои -
я лучше запью с Купидоном,
и он мне поможет в любви;
он знает немало секретов 
про то, как таких ублажать;
он даст пару дельных советов -
тебе от меня не сбежать...

Зачем мне по мрачным авгурам
тоскливо словами блудить,
когда со знакомым Амуром
нам есть кой-чего обсудить;
когда он узнает, как больно 
ты сделала мне без вины, -
закусит и скажет: Довольно..,
и снимет колчан со стены...

Зачем мне таскать по болоту
измен твоих тягостный груз -
я лучше доверюсь Эроту,
Эрот нам поправит союз;
он в душу проникнет умело,
он вместе избавит от врозь;
он встанет за правое тело
и тело прострелит насквозь...

Старый парк.

Кромешной ночью, стужей ледяной,
как праздничный салют из сотен пушек,
на старый парк пролился дождь цветной -
из леденцов, из красок, из игрушек.

Не знаю - кто так странно начудил,
кто одарил нас праздничным подарком...
Быть может, смерч по фабрикам бродил
и замер вдруг над нашим старым парком;

быть может, ночью двигаясь пешком,
здесь великан немножко заблудился
и зацепил высокий дуб мешком,
а тот мешок случайно прохудился;

а может, в парк на чистый белый наст
пилот воздушный, следуя маршрутом,
из самолёта выбросил балласт,
снабдив его секретным парашютом,

и подмигнув испуганной луне,
расхохотался солнечно и жарко,
и ребятню представил на лыжне 
среди красот диковинного парка.

День Поэзии - 21.

Греховный чин, стыдящийся греха
в урочный день блаженного порока,
ещё смущает сполохом стиха
тщедушный тик хайпущего тик-тока;

ещё в раздрай всему наперекор
токует клика радостного люда,
сопит спецкор, грохочет сводный хор,
и правит бал воспрявшая приблуда...

От сквера к скверу носится: Не зря!...
Духовный сан на божий свет из джипа
влечёт кадило, подводя часы...

Идёт прогон заезженного клипа:
вот-вот зажгут два славных фонаря
поверх голов Володи и Мусы.. 

Пойми, старик...

Пойми, старик, что в мире есть хип-хоп,
а без него в нём муторно и кисло;
он состоит из юмора и смысла,
а плоский рор шибает в нос, как клоп;

однако в мире много клёвых поп,
они, отец, придуманы для кайфа,
для рейва-стрит, а не для итс май лайфа
и розенбоймы типа на гоп-стоп;

поверь, братан - ты замутил фуфло -
как фуфлогон, качаешь реп не в тёму,
глотаешь ё, отхаркиваешь на...

Есть только пшик, а после - тишина...
Ещё затяжку - полную для стрёму..
теперь держись, как стелька.. как стекло..







Роберт Фрост. Моя ноябрьская гостья.

В осенней мгле ненастных дней
Всего милей моей тоске
Унылый вид нагих аллей,
Тропой, раскисшей средь полей,
Её прогулка налегке.

Ей в радость мой неугомон,
Её рассказ моим пером;
И птичьих стай прощальный стон,
И как одежд камвольный тон
Блестит в тумане серебром;

Над бором сирым хмарь высот,
Полей поблекших полотно;
Досадно ей - таких красот
Мне бесталанно видеть - от
И до - увы, не суждено...

Я научился не вчера
Любить ноябрьские деньки -
До вьюг, до стужи... до нутра...
Но что ей в том - сия пора
Для восхваления тоски.

My November Guest

Му Sorrow, when she’s here with me,
Thinks these dark days of autumn rain
Are beautiful as days can be;
She loves the bare, the withered tree;
She walks the sodden pasture lane.

Her pleasure will not let me stay.
She talks and I am fain to list:
She’s glad the birds are gone away,
She’s glad her simple worsted gray
Is silver now with clinging mist.

The desolate, deserted trees,
The faded earth, the heavy sky,
The beauties she so truly sees,
She thinks I have no eye for these,
And vexes me for reason why.

Not yesterday I learned to know
The love of bare November days
Before the coming of the snow,
But it were vain to tell her so,
And they are better for her praise.


Джон Китс. Ода Праздности.

Ни трудятся, ни прядут.

                                  Матф. 6-28

По сандалеты в саванах, нежданно -
Молебных поз смиренною игрой,
Из трёх фигур процессия пространно
Явилась мне рассветною порой;
Они скользили плавно тем же кругом,
Каким на вазе мраморной тела
Скрывает поворот её, покуда
Не возвратит их к свету друг за другом
В знакомых Тенях, чуждых мне, как мгла
От фидианской древности сосуда.
....................................................................
Откуда, Тени?... Кто вы?... Неужели
Напрасен ваш нешумный маскарад -
Мне не открыть секрета вашей цели,
Вам ускользнуть, явившись невпопад
В дни праздные?... В венке блаженной воли
В небесный срок сладчайших сновидений
Тем летним утром  блекнул нежный цвет;
Пульс замирал, и от фантомной боли
Взор цепенел... О, почему от ТЕней
Мой разум не избавился?... Но - нет...
................................................................
Мгновенный взгляд на третьем обороте
Был каждой Тенью адресован мне;
Я всех узнал,.. я бредил о полёте,..
Я рвался вслед,.. я пребывал в огне;...
Любовь Прекрасной Девой поэтично
Шла первой; шло Тщеславие - за ней,
Чей бледен лик, взор  тёмен беспокойный;
Последней та, кого люблю сильней,
И грешен в том, что знаюсь с нею лично,-
Поэзия, мой Демон непристойный.
.........................................................
Они поблекли явно... Где же крылья?...
Что есть Любовь?... И где?... Какая чушь!
Тщеславный зуд от жалкого бессилья;
Короткий приступ вешней дрожи душ;
Поэзия! Мне не дано в ней, нет -
Ни в полдень сонный сладости желанной,
Ни сумеречной праздности медовой;
О, мне не знать защиты зрелых лет
От ворожбы луны непостоянной,
Не слышать зова логики суровой!
..........................................................
Они прошли опять - увы! Как странно...
В цветастых грёзах росписи по сну,
Душа моя, как дивный луг, туманно
В лучах и бликах двигала волну...
Не дождь - туман тем утром майским сладкой
Слезою с век ложился на стекло;
Распахнутая створка листья мяла
Младой лозы, впуская в дом тепло...
Не тщитесь, Тени, чтоб в подол украдкой
В разлучный миг слеза моя упала.
...........................................................
Итак, прощайте, Призраки, увы -
Я не желаю, обольщённый встречей,
В сентиментальном фарсе из травы
Поднять главу с покорностью овечьей;
Предстаньте вновь, неспешно скрывшись с глаз,
Античных ваз триадой маскарадной...
Прощальный взгляд... Есть у меня пока
Полночных грёз полуденный запас...
Фантомы - прочь! Всплывайте в облака,
Впредь не смущая Праздности отрадной!

"Ode on Indolence"
‘They toil not, neither do they spin.’

One morn before me were three figures seen,
    With bowèd necks, and joinèd hands, side-faced;
And one behind the other stepp’d serene,
    In placid sandals, and in white robes graced;
        They pass’d, like figures on a marble urn,
    When shifted round to see the other side;
They came again; as when the urn once more
        Is shifted round, the first seen shades return;
    And they were strange to me, as may betide
With vases, to one deep in Phidian lore.

How is it, Shadows! that I knew ye not?
    How came ye muffled in so hush a mask?
Was it a silent deep-disguisèd plot
    To steal away, and leave without a task
        My idle days? Ripe was the drowsy hour;
    The blissful cloud of summer-indolence
Benumb’d my eyes; my pulse grew less and less;
        Pain had no sting, and pleasure’s wreath no flower:
    O, why did ye not melt, and leave my sense
Unhaunted quite of all but—nothingness?

A third time pass’d they by, and, passing, turn’d
    Each one the face a moment whiles to me;
Then faded, and to follow them I burn’d
    And ached for wings, because I knew the three;
        The first was a fair Maid, and Love her name;
    The second was Ambition, pale of cheek,
And ever watchful with fatiguèd eye;
        The last, whom I love more, the more of blame
    Is heap’d upon her, maiden most unmeek,—
I knew to be my demon Poesy.

They faded, and, forsooth! I wanted wings:
    O folly! What is Love? and where is it?
And for that poor Ambition! it springs
    From a man’s little heart’s short fever-fit;
        For Poesy!—no,—she has not a joy,—
    At least for me,—so sweet as drowsy noons,
And evenings steep’d in honey’d indolence;
        O, for an age so shelter’d from annoy,
    That I may never know how change the moons,
Or hear the voice of busy common-sense!

And once more came they by:—alas! wherefore?
    My sleep had been embroider’d with dim dreams;
My soul had been a lawn besprinkled o’er
    With flowers, and stirring shades, and baffled beams:
        The morn was clouded, but no shower fell,
    Tho’ in her lids hung the sweet tears of May;
The open casement press’d a new-leaved vine,
    Let in the budding warmth and throstle’s lay;
        O Shadows! ’twas a time to bid farewell!
Upon your skirts had fallen no tears of mine.

So, ye three Ghosts, adieu! Ye cannot raise
    My head cool-bedded in the flowery grass;
For I would not be dieted with praise,
    A pet-lamb in a sentimental farce!
        Fade softly from my eyes, and be once more
    In masque-like figures on the dreamy urn;
Farewell! I yet have visions for the night,
    And for the day faint visions there is store;
Vanish, ye Phantoms! from my idle spright,
    Into the clouds, and never more return!

Перевод Е. Витковского -   http://eng-poetry.ru/Poem.php?PoemId=678


Чудозверие.

В нашем доме согласие
пополам с куролесием,
ибо в нём котовасия
на двоих с шаропесием;

а ещё попкокышие
в мельтешне разнопташия;
суета хомомышия
и покой черепашия;

и ещё лупоглазного,
в красоте чужеродия,
многорыбия разного
аквамир тепловодия;

во главе зоожития
полноты чудозверия -
доброта паповития
и любовь мамоверия.




Снежинка.

Морфема жизни, звёздная пыльца;
Изыск резца, исполненный снегами;
Блеск гектограмм, хрустящих под ногами
В неистощимом промысле Творца;

Фата невесты... саван мертвеца;
Венцы сугробий, тропы оригами -
Застывших форм скольжение кругами
В холодных снах, без края и конца;

Для всех слепцов, привычных к чудесам -
Мирской шедевр натурных обновлений
От вернисажей  алчных - на ладонь

Нисходит, словно грешница в огонь,
Являет вечность таинством мгновений
И воспаряет к хладным небесам.


Единострочно...

Той ночью снежные шныри
дремали сладко;
ложился снег на пустыри
легко и гладко;

лишь я не мог забыться сном,
и бездорожно
всю ночь топтался под окном
 неосторожно...

Тогда по снегу, как по лбу,
я ночью синей
предначертал свою судьбу -
из дуг и линий;

та ночь божественным листом
светло и прочно
навек скрепила нас крестом
единострочно;

единоверно добела,
огнём горнила,
сердца пронзившая стрела
воспламенила...


Ромашки.(Сестрёнка). Высотка.(Братишки).

Ромашки.(Сестрёнка.)

Свисают в окопы ромашки,
но я не гадаю на них..
Спросить бы, спросить бы у Сашки -
кому уцелеть из двоих..;

роятся какие-то мошки,
кузнечик трещит вдалеке..
Спросить бы о них у Серёжки -
Серёжка на том бугорке;

спросить бы про бога у Яши,
про вечность, про белую дверь..
За что это, мальчики наши,
и с кем вы, и где вы теперь;

кому вы там рвёте букеты.....
Запел соловей, как на грех..
Нам только б дождаться ракеты -
они нам ответят за всех!

Свисают в окопы ромашки,
пронзают стрижи синеву..
Спросить бы, спросить бы у Сашки -
чего я, как дура, реву...

Высотка.(Братишки).

Мы молча опрокинули по сотке -
нам есть за что друг друга уважать;
пришёл приказ - занять вон те высотки,
нам - правую; стемнеет, и бежать.

Туда взглянуть - холодный пот по коже,
там метров двести верных по телам;
вчерашние припасы от Серёжи
Мы поделили с Мишкой пополам,

Проверили сапёрные лопатки,
слегка травой протёрли от земли;
и фотки - он от мамки, я - от Татки,
запрятали поглубже, как смогли.

Нам путь - туда, туда и не иначе;
у нас, малыш, другой дороги нет;
я, как всегда, шепнул ему: Удачи...,
он, как всегда: Прорвёмся... - мне в ответ...

Курнул в рукав; как будто стало тише -
к чему по мраку чёртову стрелять;
встал в полный рост: Старшой, спущусь до Миши,
негоже так братишку оставлять..
 



Нежный романс.

На островке бескрайней зоны риска,
где всё мне в масть, по шерсти, по нутру,
хранит покой Большая Одалиска,
а справа мне разнеженная киска
мурлычет в ушко сонную муру;

пока душе моей нужна отмычка,
а сердцу нужен мёртвый суперклей -
спасает только старая привычка,
и слева мне тропическая птичка
вдувает в ушко ласковый елей;

барьерный риф, как детская ошибка,
бледнеет в море самых пенных бурь,
покуда мне испуганная рыбка,
лазурь свою разбрасывая зыбко,
снимает с век чешуйчатую дурь;

покуда честь не свистнет, как Даная,
и не заржёт кобылка на сносях,
не грянет гром, завоет вьюга злая;
из мглы мирской тревожной дробью зая
не даст сигнал к отходу на рысях...





Капля.

На реке дремала цапля,
на носу сверкала капля,
в капле собрались:
чёрных ласточек чаинки,
чаек белые пушинки,
голубая высь;

нежно-снежных лилий чашки,
две стрекозки, три букашки,
а со дна реки -
плавунцов тугие тушки,
разноцветные ракУшки,
шустрые мальки;

справа сбоку, слева сбоку -
камышинки сквозь осоку,
мошки, паучки,
и, по всем разливам речки -
человечки, человечки -
в лодках рыбачки...

Не вспугните эту цаплю,
не стряхните эту каплю
счастья своего
для любви немного надо,
иногда довольно взгляда -
капельки всего.


Вижу всё наоборот...

Вижу прежний Новый Год,
город в лихорадке;
клюшку, шайбу, скользкий лёд
и коньки-канадки;

вижу снежный Ленинград,
белый хвост пороши;
мандарины, маскарад,
валенки-калоши;

вижу детство, жизнь без бед,
морс в стеклянной банке;
на балконе лисапед,
в туалете санки;

И конфеты на столе,
и на полке сказки;
миру-мир по всей земле,
Лена спит в коляске;

вижу рано поутру
на ветвях игрушки,
под звездою мишуру,
конфетти в хлопушке;

вижу всё наоборот
сквозь метель седую...
Песни Года в Новый Год,
маму молодую...


Слава принцессам! Слава!!!

Слава принцессам, слава!
Есть у принцессы право -
Снять в суматохе бальной
Свой башмачок хрустальный;
В шкурке гулять ишачей,
В кожице лягушачей -
Это ли не забава...
Браво, принцессы, браво!!!

Могут принцессы властно
Всласть целоваться страстно:
С принцем и с трубадуром,
С чудищем, с мишкой бурым,
С голым маркизом в речке
И с дурачком на печке,
Но не с кощеем - право:
Браво, принцессы, браво!!!

Любы принцессы гномам
В их терему дубовом,
Богатырям - в пещере,
Где - ни окна, ни двери -
Гроб на цепях хрустальный
Под поцелуй кристальный,
И ребятни орава... -
Слава принцессам!!! Слава!!!




Усталая песенка.

Измучен я... всё чаще меркнет свет,
и голоса звучат в душе всё тише;
увы и ах, на свете правды нет,
не оттого ль, что нет её и выше;

не оттого ли чаша тяжела
в руке моей, дрожащей непристойно,
что воля зла, чертовски воля зла
и, ко всему, бессовестна покойно;

что веры нет, она свои крыла
корыстной лжи доверила навеки;
надежда компас в лавку отнесла -
покрыть кредит и долг по ипотеке;

теперь она меж дольщиков - чуть свет
взывает к чести, споря или вторя...
Но жизнь есть жизнь - как прежде, счастья нет,
есть много горя, очень много горя;

но власть есть власть - ей всякая тщета
и впрок, и всласть - полезна и послушна;
как девка, ей продажна красота;
природа ей, как баба, простодушна...

Всё суета... когда и я умру,
едва ли кто-то вздрогнет и заплачет...
Любови чуть убавится в миру,
всего лишь чуть, что ничего не значит...


Снег.

В колодец наш, который день подряд,
Ложась ковром торжественно и пышно,
Вдоль жёлтых стен неспешно и неслышно
с небес к земле нисходит снегопад.

В нём был посыл нетрепетной руки -
Сложенье пуха вышней белой птицы;
В размер двора божественной страницы
Небесный стих неписаной строки.

Как хладен он, как равнодушно чужд
Огням оконным, трубным водостокам;
Гонец небес, в сближении высоком
Избавленный взаимностей и нужд.

Его встречали мокрые от слёз
Отливы крыш, карнизы и капоты,
Скамьи, маркизы, мусорные соты;
И он их крыл, надолго и всерьёз.

На крУги жизнь вернётся... Суета
Не знает вех, мерил и подоплеки;
Для снежных тяжб очнутся человеки,
И всё начнётся с чистого листа.



...и поцелуй воскресный.

В моём лесу, во всех концах
чащобы благомудрой,
у ёлок лапы в леденцах
под сахарною пудрой;

чертожья по края полны
морфейным диким духом,
целебной дрожью пелены
по бездорожью пухом,

где в потаенной западне
ложбинки за оврагом -
принцесса-бабочка во сне
под хрупким саркофагом,

а подле девы, в хрустале
невинно опочившей, -
инфант-кузнечик на земле,
с улыбкою застывшей...

Малыш блаженный, верит он
в метаморфоз чудесный -
капЕльный вешний перезвон
и поцелуй воскресный.


До свиданья, это...

До свиданья, это...
(Из описок Лада Ковалевского).

                        Мерзнет девочка в автомате,
                        Прячет в зябкое...

Там, где в мутной мгле бульвары сонные
Тускло светят потными окошками;
Где пестреют будки телефонные
По стеклу кленовыми ладошками;
Даже та, которую прохожие
Избегают - и с детьми, и с псинами;
Та в которой днями непогожими
Пол всегда усыпан апельсинами...

Серый дождь стеной, и скребутся кошки
В глубине души, но и в эту тьму
Слышится порой перебор гармошки,
Чудится напев: ...Почему...

В этой будке, без того неплотная,
Настежь дверь, поскольку в ней не местное,
В зябь такую, мается животное,
До сих пор науке не известное;
В одинокий век глобализации
Странный зверь, без имени и отчества,
Чутким ухом слушает вибрации,
ловит отголоски одиночества...

На дворе октябрь; улеглась округа;
Только зверь чуднОй до утра не спит -
У него в ушах дальний голос друга,
У него в душе ...Прилетит...

К югу птицы сотнями да тыщами
Потянулись стаями да клинами
Над зверушкой с грустными глазищами,
Над цветастой будкой с апельсинами...


Тема поэта (из "Ио"ЗГ"".).

Ты, переживший всех владык
в прохладе царскосельских сеней,
мой смуглый отрок, без сомнений
судьбу пустивший под язык -

кто был ты, сам себе судья,
как мог - так честно, так толково
в миру божественное слово
представить смыслом бытия;

как, не дожив до чистых нег,
прощал их всех, тебя изгнавших,
поднявших руку и стрелявших,
тебя предавший подлый век

и гнусный наш, твои тома
плодящий в лавках для наживы...
Ужель, наш славный, все мы лживы,
ужель пригодны для письма;

ужель твой пламень не иссяк
меж нас - то суетных, то пресных...
Прости за всё нас, бессловесных,
твой путь ославивших писак.

Понять ли нам, в наш жалкий срок,
сколь смел предел иных стремлений,
сколь тих и скромен чистый гений,
сколь он блажен и одинок...


В день безысходности...

В день безысходности негожей -
тупой, тоскливый и хмельной -
к тебе нисходит ангел божий
в обличье женщины земной;

он входит в жизнь твою так просто,
как входит музыка стиха;
и осыпается короста,
и облетает шелуха..

В нём нет соблазна, он невинен
и на софе, и подшофе;
он безусловно половинен,
как рифма в правильной строфе..

Без суеты, без напряженья
его неслышные шаги
от эпицентра окруженья
тебя выводят за круги;

и всё, что прежде слыло сложным -
слова и чувства, и дела -
с ним представляется ничтожным,
по мановению крыла,

покуда он в келейном ските,
от ласк истерзанно чуть-чуть,
тебе внушает мысль о быте,
забыв халатик запахнуть,

пока без спора, без укора
он не умолкнет, а затем
не скажет шёпотом: Я скоро...
и не исчезнет насовсем...

Иришке Сергеевне...

...Держи бесплотно и бессрочно -
окстись, избавься и забудь:
куда-нибудь я денусь точно,
потом ещё куда-нибудь..

Увы... - инертно- интровертна,
строга офертностью божков -
И ах! - ведь ты теперь бессмертна..
До встречи в первом из кружков.

Пойму ли я тебя?... Едва ли..
Всё в этот раз не кабы как -
меня ни разу не меняли
на телевизор и башмак..

Мой бедный ангел, сколь ни властна
над жизнью благостная тишь,-
ты слишком страстна, чтоб бесстрастно
ждать вечной паузы - шалишь!..

у всяких игр есть кодекс чести,
полянки, правила и срок...
есть и фиаско - мы не вместе,
ты не судья, я не игрок -

и я теперь плюю на раны,
я их солю... Как омут тих,
я пью за тихие диваны -
о, как стонал один из них!...

Храни, малыш, назло соседам
наш строгий ритм, наш дерзкий стиль;
держись, браток, за мною следом
не дай списать себя в утиль...

Живи, как знаешь, недотрога -
долой из сердца, напрочь с глаз -
есть добрый князь (ты веришь в бога?...)
он сам управится за нас...


Заставка - бабочки у фонаря (из "Ио"ЗГ"".).

Танец бабочек. (Из "Истории о "Злом Городе"").

Чуть ниже меток зодиака
небесных тел,
чуть выше тел, в кромешьи мрака
фонарь горел,

в ожившем театре инквизиций
пылал вовне
калейдоскопом композиций
сюжет в огне;

в хмельном угаре, как чумные
в слепой игре,
метались бестии ночные
о фонаре

и точно искры возносились 
над алтарём -
ночные бражницы искрились
над фонарём;

кривлялась в воздухе крылато
за сутью суть,
рвалась на клочья бесновато
мирская муть,

в ней незаконченность кружений
смущала нас
под тихий гром самосожжений
о плексиглас...

Мелькали тени, как бесота -
за кругом круг,
касалось дьявольское что-то
колен и рук;

и отвечал тревогой странной
смущенный дух,
мешаясь с нечто окаянной...
Фонарь потух,...................

и всё, что было на примете -
и блеск, и звук -
исчезло напрочь в белом свете
.....................................................
легко и вдруг.




Лопе де Вега. Сонет 103. Рифмы.

Любовь моя, века, а не года,
прошли с тех пор, как поклялась прелестно
ты срочный долг свой выплатить... Известно -
любимый лжец не платит никогда.

Как часто мне на веру череда
из векселей фальшивых несовместно,
залогов жалких - подло и бесчестно
тобой всучалась дерзко в день суда.

Жизнь прожита... Теперь, сомнений нет,
тобой обманут словом и на деле -
швырну в тюрьму во искупленье зла..

Как ты, Любовь, заплатишь - столько лет
от кредиторов прячась в голом теле,
века плутая в поисках угла?...

Amor, mil años ha que me has jurado
pagarme aquella deuda en plazos breves;
mira que nunca pagas lo que debes,
que esto sólo no tienes de hombre honrado.

Muchas veces, Amor, me has engañado
con firmas falsas y esperanzas leves;
a estelionatos con mi fe te atreves,
jurando darme lo que tienes dado.

Hoy que llega mi vida al plazo estrecho,
si en palabras me traes y en engaños,
que te echaré en la cárcel no lo dudo.

Mas, ¿cómo pagarás, Amor, si has hecho
pleito de acreedores por mil años
y, en buscando tu hacienda, estás desnudo?


Поль Верлен. Пролог. (Плоть.)

Любовь всегда в избытке сил...

В ней дьявольский греховный пыл;

Влюблённый, словно Ангел, мил;

Жесток любовник... Дьявол влил

В него всю злость своих ветрил,

Влил Ангел жуть несущих крыл.


То тех сердец, то этих вкруг,

Как волк в угодьях, рыщет друг

И ловит жертву на испуг...

Неистов в гоне и упруг,

Он голубком воркует вдруг,

Свой зоб раздув от страстных мук.


Какой изыск метаморфоз!

От маков губ до щёчек роз -

Смех до ушей и смех до слёз,

И свет и мрак... Апофеоз

Причин и выводов всерьёз -

Изящность лилий, пышность роз...


Prologue.

L’amour est infatigable !
Il est ardent comme un diable,
Comme un ange il est aimable.

L’amant est impitoyable,
Il est méchant comme un diable,
Comme un ange, redoutable.

Il va rôdant comme un loup
Autour du cœur de beaucoup
Et s’élance tout à coup

Poussant un sombre hou-hou !
Soudain le voilà roucou-
Lant ramier gonflant son cou.

Puis que de métamorphoses !
Lèvres rouges, joues roses,
Moues gaies, ris moroses,

Et, pour finir, moulte chose
Blanche et noire, effet et cause ;
Le lys droit, la rose éclose…


Позволь из всех твоих наитий...

Позволь из всех твоих наитий,
соитий в призрачном миру,
присвоить твой наив сокрытий,
глубин и высей нервных нитей -
я только их себе беру.

Пока милы, покуда живы,
я удержу на волоске
извивы в блёстках - в них красивы
твои приливы и отливы,
в размывах чувствий на песке.

Мы все превратны в течах... Странный
порой нам благостен канон -
бой дальних склянок океянный,
свирепых бурь запой стаканный,
понтовых тазиков трезвон.

Нет, мы не боги - суеверны
и ломки, точно витражи...
Избави я тебя от скверны,
до вечной паузы каверны, -
взялась за паузу -..............
............................. держи...

Иришке Сергеевне...



Поль Верлен. Мадам ***.

Когда мне голову в постели
Ты примешь в бёдра - за едой
Мой рот блаженствует в купели
Из вязкой слизи молодой;

Пока засранца по привычке,
До точки жизни от шаров,
Терзают ключики - отмычки
Твоих укусов - будь здоров,...

И за минетом в створках зада
Ты вертишь киской между ног,
Как честной женщине не надо -
Как ты права, помилуй бог...

И мой язык в тебя покорно
Заправленный на всю длину;
И пыл излишний, что бесспорно -
Дерьмо.. - милы мне - ну и ну...

Мне по душе твой зад на члене,
Как медвежонок над соском -
Горжусь - медведь на гобелене
Румянцем густ под завитком -

Отменно вылизан... Болтливый
Язык мой, жадный на вино,
Здесь скажет: клитор похотливый,
Как жвачка, выплюнут давно...

Отменно -да... Но адски грубо
Мерзавка, милая манда,
Гримасы строит красногубо,
Как Арлекин со дна пруда...

Paul Verlaine. À Madame ****

Quand tu m’enserres de tes cuisses
La tête ou les cuisses, gorgeant
Ma gueule de bathes délices
De ton jeune foutre astringent,

Où mordant d’un con à la taille
Juste de tel passe-partout
Mon vit point, très gros, mais canaille
Depuis les couilles jusqu’au bout.

Dans la pinete et la minette
Tu tords ton cul d’une façon
Qui n’est pas d’une femme honnête ;
Et nom de Dieu, t’as bien raison !

Tu me fais des langues fourrées,
Quand nous baisons, d’une longueur,
Et d’une ardeur démesurées
Qui me vont, merde ! au droit du cœur,

Et ton con exprime ma pine
Comme un ours téterait un pis,
Ours bien léché, toison rupine,
Que la mienne a pour fier tapis

Ours bien léché, gourmande et saoûle
Ma langue ici peut l’attester
Qui fit à ton clitoris boule-
de-gomme à ne plus le compter

Bien léché, oui, mais âpre en diable,
Ton con joli, taquin, coquin,
Qui rit rouge sur fond de sable ;
Telles les lèvres d’Arlequin.

Paul Verlaine, Femmes, 1890


Поль Верлен. Будь светел дух твой...

Будь дух твой чист, будь мрачен - что же...
В цвет бивня тон по нежной коже
Чуть бел, чуть жёлт, чуть розоват;
Развратно или безыскусно -
Бог весть, но тело пахнет вкусно,
В объятье пышно - Боже свят!

И плоть моя в безумстве шумно
Твоей колышется безумно -
Канон молебный! Благодать!
Но сколь ни полон богословных
Запас мой слов к тебе любовных -
Нет-нет, да выдаст суку - глядь!

Уж коль о душах быть  беседам -
Откройся мне за мною следом...
Нам всё едино? Вот-те на!
Мы одиноки во Вселенной;
Не в небесах, на сфере бренной
Нам сущность низкая дана...

И здесь должны мы скоротечных
Успеть услад вкусить сердечных,
В блаженстве обморочном слечь...
Как должно, маленькая злюка,
Возлюбим - страсть такая штука,
Как птичья трель..., речная течь...

Que ton âme soit blanche ou noire,
Que fait ? Ta peau de jeune ivoire
Est rose et blanche et jaune un peu.
Elle sent bon, ta chair, perverse
Ou non, que fait ? puisqu'elle berce
La mienne de chair, nom de Dieu !

Elle la berce, ma chair folle,
Ta folle de chair, ma parole
La plus sacrée ! - et que donc bien !
Et la mienne, grâce à la tienne,
Quelque réserve qui la tienne,
Elle s'en donne, nom d'un chien !

Quant à nos âmes, dis, Madame,
Tu sais, mon âme et puis ton âme,
Nous en moquons-nous ? Que non pas !
Seulement nous sommes au monde.
Ici-bas, sur la terre ronde,
Et non au ciel, mais ici-bas.

Or, ici-bas, faut qu'on profite
Du plaisir qui passe si vite
Et du bonheur de se pâmer.
Aimons, ma petite méchante,
Telle l'eau va, tel l'oiseau chante,
Et tels, nous ne devons qu'aimer.


Поль Верлен. Casta Piana.

Твой синий волос корнем рыж,
Твой слишком нежный взгляд бесстыж;
Ты носишь прелестей немало -
Твой мускус с выгнутых грудей
жесток, мой дьявол; мой злодей,
Ты бледность лунную украла;

В любой дыре мы водим всяк
Святую Деву на чердак,
Ей ставим с почестями свечи;
Пусть он не славен, пусть не свят -
Молитвой Ангелу богат
Невинный миг блаженной встречи.

Ты верно чувствуешь разврат...
Клиент твой прост, его расклад -
Из чисел, знаков, вздохов...- мнится,
Пора согласий до утра,
Приветствий пламенных; пора -
Губами к туфле прислюниться.

Чердак твой страшен! Здесь внаём
Мы без проблем тебя берём,
Здесь туфельку снимаем с лапки;
Однако в голове твоей
Об изощренности страстей
Не больше мысли, чем о тапке.

Изволь...Люби меня сильней,
Чем всех юнцов, всех старых пней -
Их путь таинственен и тяжек...
Меня, кто сил тобой лишен,
Кто в сих продажах искушен,
Кто свято судит без поблажек!

Не хмурь, чертовка, эту бровь,
И этим ртом не скалься вновь;
Дай мне впитать в твоём бальзаме,
Тихоня, горечь, мёд и соль;
И горечь мне запить позволь..
Соль, мёд... в божественном бальзаме...



Tes cheveux bleus aux dessous roux,
Tes yeux très durs qui sont trop doux,
Ta beauté qui n'en est pas une,
Tes seins que busqua, que musqua
Un diable cruel et jusqu'à
Ta pâleur volée à la lune,

Nous ont mis dans tous nos états,
Notre-Dame du galetas
Que l'on vénère avec des cierges
Non bénits, les Avé non plus
Récités lors des Angélus
Que sonnent tant d'heures peu vierges.

Et vraiment tu sens le fagot :
Tu tournes un homme en nigaud,
En chiffre, en symbole, en un souffle,
Le temps de dire ou de faire oui,
Le temps d'un bonjour ébloui,
Le temps de baiser ta pantoufle.

Terrible lieu, ton galetas !
On t'y prend toujours sur le tas
À démolir quelque maroufle,
Et, décanillés, ces amants,
Munis de tous les sacrements,
T'y penses moins qu'à ta pantoufle !

T'as raison ! Aime-moi donc mieux
Que tous ces jeunes et ces vieux
Qui ne savent pas la manière,
Moi qui suis dans ton mouvement,
Moi qui connais le boniment
Et te voue une cour plénière !

Ne fronce plus ces sourcils-ci,
Casta, ni cette bouche-ci,
Laisse-moi puiser tous tes baumes,
Piana, sucrés, salés, poivrés,
Et laisse-moi boire, poivrés,
Salés, sucrés, tes sacrés baumes.


Набросок.

Набросок.
(Из описок Лада Ковалевского).

Он шёл к отцу. Он говорил: Отец...
(Отец был строг. Отец не верил в сказки.)
Он говорил: Сложилось наконец...
Большой заказ... Чуть-чуть - на холст, на краски..

Отец вздыхал. Смотрел на потолок.
Бросал перо. Оттягивал подтяжки.
Мусолил пейс. Выцеживал: Телок...
Вставал достать из сейфа две бумажки..

Она ждала. Она умела ждать
(без лживых грёз, без скуки, без скандала)...
Ребёнок спал (чего б ему не спать) -
Сосёт и спит, и пучится - всё мало...

Он шёл к друзьям-писателям. Бокал
Был полупуст (для тех, кто понимает). 
Эмиль шутил: Твой хрупкий идеал
Раздавит банк, когда отец узнает...

Он шёл к отцу. Отец кричал: Не сметь!...
Сезам закрылся. Холст засох в треноге.
Он шёл к друзьям (хотелось умереть)...
Эмиль шутил: Ты бог!... Страдай, как боги!...

Прошли года. Отец оставил свет.
Он продал банк. Она к своим нарядам
Шла добавлять безвкусный туалет
(С большим цветком над необъятным задом).

Ребёнок спал (чего б ему не спать).
Вокруг цветка он выстригал дырищу.
Смотрел на зад. И шёл к себе - писать
Большой заказ под маленькую тыщу...

Сменился век. За ним ушёл другой.
На Сотбис всплыл, как главная приманка,
Его набросок жопы дорогой -
Забавный лот, пожалуй - в цену банка.


Лопе де Вега. Сонет 127. Рифмы.

При красоте смешливых глаз, пока
в них страсть души не выкажет последствий
крутого нрава - всех стихийных бедствий
от четырёх стихий материка;

при сладости - и губ, и языка -
для белых зубок видимых соседствий;
тактичных фраз, нешуточных ответствий,
приятных, как по волосу рука;

при остроте и живости ума,
богатстве красок, такте, чистом звуке;
при флирте и спокойствии сирен,

в заботе крайней, сбивчиво весьма 
Люсинда говорит... Так много скуки,
чтоб сердцем ей ответствовать взамен...


Soneto 127
Con una risa entre los ojos bellos
bastante a serenar los accidentes
de los cuatro elementos diferentes,
cuando muestra el amor del alma en ellos;

con dulce lengua y labios, que por ellos
muestran los blancos y menudos dientes,
con palabras tan graves y prudentes,
que es gloria oirlas, si es descanso vellos;

con vivo ingenio y tono regalado,
con clara voz y pocas veces mucha,
con poco afecto y con serena calma;

con un descuido en el mayor cuidado
habla Lucinda. Triste del que escucha
pues no le puede responder con alma!


Роберт Льюис Стивенсон Прощай, ясный день...

Прощай, мой ясный - луч впотьмах!
Закатный взгляд от праха в прах
На то, как вниз летит звезда.
Прощай... отныне - навсегда.

Прощай. Смотрю под вздох взрывной
На смертный шанс отставший мой;
Палатку, где я задержусь...
Прощай, мой честный - грязь и гнусь!

Прощай, мой честный. Кабы бог
Комочку жалкому помог -
Дал шанс по чести, и преград
В пути наставил наугад.

Пусть он, вещун, на месть горазд -
Уснуть мне даст, проснуться даст;
Одев, обув, всучит игру
В героя завтра поутру...

Farewell, fair day and fading light!

The clay-born here, with westward sight,

Marks the huge sun now downward soar.

Farewell. We twain shall meet no more.

 

Farewell. I watch with bursting sigh

My late contemned occasion die.

I linger useless in my tent:

Farewell, fair day, so foully spent!

 

Farewell, fair day. If any God

At all consider this poor clod,

He who the fair occasion sent

Prepared and placed the impediment.

 

Let him diviner vengeance take -

Give me to sleep, give me to wake

Girded and shod, and bid me play

The hero in the coming day!


Анри де Ренье. Эльвира с опущенным взглядом.

 Раздвинет ноги ей любовный жар неспешный,
Рука её к губам потянется сама -
Нам больше не узнать Эльвиры взгляд безгрешный,
Взор ясных милых глаз, опущенный весьма.
Жалеть садовых роз был жребий им назначен,
Отыскивать звезду в листве над головой,
Но взгляд внезапно стал таинственен и мрачен -
Темнее мглы ночной и тучи штормовой.
Иной любовный плен богат иной прекрасой...
По горлу страстный вздох поднялся и застыл,
Блаженен лик её молебною гримасой
От ласки без конца, от нежности без сил.
Напрасно по ноге чулок скользил атласно
От пятки до бедра, оформив отворот;
Упруга и нежна, украшена напрасно
Её младая грудь от утренних забот.
Но платье и юпон, и кружево... - нимало..
И пряжки по белью... - не всилах защитить,
Меж изощренных мук и тайного накала,
От похоти её раздувшуюся прыть.
Эльвира! Ты могла донельзя безрассудно
По городу пройтись повинным белым днём;
Твой город ждёт тебя, напуганный подспудно
Плоть нервную твою терзающим огнём..
Могла стянуть с плеча сорочки лоск фланелев,
Пластинчатый корсет сдирая наугад,
И показать толпе порочных ротозеев
Наложницы в плену счастливый кроткий взгляд.
Эльвира... столь суров гнёт страсти неизбежной -
Ты больше не дитя, не скромница в саду,
Среди садовых роз с улыбкой безмятежной
В тоскливых небесах искавшая звезду.
Колени у тебя раздвинуты желанно...
Но счастлива, строга, одета и тиха -
Когда и ты - не ты... Ты вспомнишь ли нежданно
Свой обнаженный час и таинство греха?
Нет! Пусть лелеет сад твой след усталый мило,
Пусть в шепчущей листве пульсирует звезда -
Эльвира, взор твой вновь потупится уныло...
Что вам от их забот - двуликой, как всегда


Henri de Regnier
(1864-1936)

Elvire aux yeux baisses
Quand le desir d'amour ecarte ses genoux
Et que son bras plie jusqu'a sa bouche attire,
Tout a l'heure si clairs, si baisses et si doux,
On ne reconnait plus les chastes yeux d'Elvire.
Eux qui s'attendrissaient aux roses du jardin
Et cherchaient une etoile a travers le feuillage,
Leur etrange regard est devenu soudain
Plus sombre que la nuit et plus noir que l'orage.
Toute Elvire a l'amour prend une autre beaute;
D'un souffle plus ardent s'enfle sa gorge dure,
Et son visage implore avec felicite
La caresse trop longue et le plaisir qui dure...
C'est en vain qu'a sa jambe elle a fait, sur sa peau,
Monter le bas soyeux et que la cuisse ajuste,
Et qu'elle a, ce matin, avec un soin nouveau,
Pare son jeune corps delicat et robuste.
La robe, le jupon, le linge, le lacet,
Ni la boucle ne l'ont cependant garantie
Contre ce feu subtil, langoureux et secret
Qui la dresse lascive et l'etend alanguie.
Elvire! il a fallu, pleine de deraison,
Qu'au grand jour, a travers la ville qui vous guette,
Peureuse, vous vinssiez obeir au frisson
Qui brulait sourdement votre chair inquiete;
Il a fallu laisser tomber de votre corps
le corset au long busc et la souple chemise
Et montrer a des yeux, impurs en leurs transports,
Vos yeux d'esclave heureuse, accablee et soumise.
Car, sous le rude joug de l'amour souverain,
vous n'etes plus l'Elvire enfantine et pudique
Qui souriait naive aux roses du jardin
Et qui cherchait l'etoile au ciel melancolique.
Maintenant le desir ecarte vos genoux,
Mais quand, grave, contente, apaisee et vetue,
Vous ne serez plus la, vous rappellerez-vous
Mysterieusement l'heure ou vous etiez nue?
Non! Dans votre jardin, doux a vos pas lasses,
ou, parmi le feuillage, une etoile palpite,
De nouveau, vous serez Elvire aux yeux baisses
Que dispense l'oubli du soin d'etre hypocrite.

Перевод Ирины Бараль (Ирис Виртуалис).https://poezia.ru/works/71223 


Лопе де Вега. Сонет 110. Рифмы.

2.
Как звонкая труба, наверняка,
из разных рук нам слышится инако;
как видится стальной клинок двояко -
у труса робок, храбр у смельчака;

как в златоделье ценится века,
из двух работ - имеющая знака 
от Мастера наличие, однако -
не дерзко безымянная рука...

Ждут полотно - то почесть, то хула..
Сюжет, мазок, палитра - не во благо
вот этак - школа, этак - новодел...

Со мной Любовь, что всем всегда мила:
мой инструмент, кисть, золото и шпага -
всё лучшее, в чём я поднаторел.

1.
Всяк инструмент от приложенья рук
меняет свойства... Как бы ни был прочен -
клинок в руке у труса укорочен,
в руке у храбреца клинок упруг.

Цепного злата драгоценный круг
тяжёл - будь мастер златом озабочен,
но тот же круг - и дерзостен, и точен 
у мастерства, лишённого потуг.

Будь холст охаян, будь в картине чтима
кисть мастера с мазнёй ученика
в одной палитре целостным сюжетом... -

Мой инструмент - Любовь.. Она любима
превыше кисти, золота, клинка.. -
мне лучше с ней, толк зная в ней при этом.

Soneto 110
Un instrumento mismo sonoroso 
es en distintas manos diferente;
la espada en el cobarde o el valiente
hace efecto encogido o animoso.
 
   Labran dos joyas de un metal precioso,
éste famosa, aquél impertinente,
dos diversos artífices, y siente
el oro, sin sentir, que está quejoso.
 
   Honran una pintura o la difaman,
con las mismas colores acabada,
pinceles del discípulo o maestro.
 
   Yo soy con el amor, que todos aman,
instrumento, pintura, joya, espada,
más afinado porque soy más diestro

Источник: https://poembook.ru/poem/2183960-sonet-110-rifmy


Песенка про тебя.

Мы с тобою встретились не вдруг,
мы сошлись судьбе наперекор -
никакой ты, в сущности, не друг..
пленный враг, и только до сих пор.

Я тебя расстраиваю, злю
и ещё, в отличье от иных -
я тебя нисколько не люблю..
ненавижу меньше остальных.

Под тебя не лягу, не прогнусь,
разве только малость, иногда -
я к тебе нисколько не тянусь...
презираю легче, чем всегда.

Только вот, когда ты далеко:
где-нибудь и с кем-, и как-нибудь -
забываю я тебя легко...
но иначе, медленнее чуть.

Вот и весь мой маленький рассказ,
ничего к нему не добавляй -
я тебя оставлю хоть сейчас,
только ты меня не оставляй.


Лопе де Вега. Сонет 79. Рифмы.

Побудь немного - в страхе и во вред:
Большим ребёнком, скромной героиней,
Убивицей трусливой и твердыней,
Изменой вере павшей от побед.

Оставь мне мой покой - мой ярый свет,
Зло рыцарством, застенчивость гордыней,
Дурь разумом, софистику святыней,
Во мраке рысь неспешную, след в след.

Любовь моя... Любви не до улик 
Из страхов и сомнений к прекословью,
Звезды моей пятнающему лик;

К бессонице, сошедшей к изголовью...
Чти дружбу нашу истой, как родник,
Не прикрываясь в ревности Любовью.

Soneto 79

Sosiega un poco, airado temeroso,
humilde vencedor, nino gigante,
cobarde matador, firme inconstante,
traidor leal, rendido victorioso.

Dejame en paz, pacifico furioso,
villano hidalgo, timido arrogante,
cuerdo loco, filosofo ignorante,
ciego lince, seguro cauteloso.

Ama si eres Amor, que si procuras
descubrir, con sospechas y recelos
en mi adorado sol nieblas escuras,

en vano me lastimas con desvelos.
Trate nuestra amistad, verdades puras:
no te encubras, Amor, si quieres celos.


Джон Китс. Кузнечик и сверчок.

 Бессмертна песнь гармонии земной...
Когда от зноя прячутся в дубравы
Все птицы - на покосе из отавы
Звучит запев мелодии иной.

Кузнечик.. Он один в палящий зной
Своим восторгом оживляет травы;
Под сорняком уставший от забавы
Покоится в подстилке травяной.

Бессрочна вязь гармоний... В бесконечный
Безмолвный стылый вечер по зиме
Заводит песнь свою сверчок запечный;

И чудится в ожившей полутьме,
Что это голос, звонкий и сердечный,
Кузнечика в отавах на холме.

The poetry of earth is never dead:
    When all the birds are faint with the hot sun,
    And hide in cooling trees, a voice will run
From hedge to hedge about the new-mown mead;
That is the Grasshoppers — he takes the lead[1]
    In summer luxury, — he has never done
    With his delights; for when tired out with fun
He rests at ease beneath some pleasant weed.
The poetry of earth is ceasing never:
    On a lone winter evening, when the frost
        Has wrought a silence, from the stove there shrills
The Crickets song, in warmth increasing ever,
    And seems to one in drowsiness half lost,
         The Grasshoppers among some grassy hills.


Ли Хант. Кузнечик и сверчок.

Ли  Джеймс Генри Хант.

Июньских дней прыгунчик травяной,
В чьём сердце прелесть солнечной вольготы,
Чей голос в час полуденной дремоты
Усталым пчёлам освежает зной;

И ты, душевный сторож дровяной,
Союзник ранних сумерек заботы;
Знаток огня, ценитель чистой ноты
В блаженный миг безмолвья под луной...

О, милые кузены тех кровей,
В которых верность дому или лугу
Вдвойне сердцами чистыми сильней

От двух планид, ниспосланных друг другу
Природу петь внимающему ей -
В полях под зной, у очага под вьюгу.

TO THE GRASSHOPPER AND THE CRICKET

Green little vaulter in the sunny grass,
Catching your heart up at the feel of June,
Sole voice that`s heard amidst the lazy noon,
When even the bees lag at the summoning brass;
And you, warm little housekeeper, who class
With those who think the candles come too soon,
Loving the fire, and with your tricksome tune
Nick the glad silent moments as they pass;
O sweet and tiny cousins, that belong,
One to the fields, the other to the hearth,
Both have your sunshine; both, though small, are strong
At your clear hearts: and both seem given to earth
To ring in thoughtful ears this natural song –
Indoors and out, summer and winter, Mirth.

Перевод Сергея Сухарева -https://stihi.ru/2006/05/17-1187 




Элинор Уайли. Побег.

 Дожрут лисицы злато грозд;

Всех ланей белых перебьют -

Я от ристалищ, бросив пост,

Сбегу в свой крохотный уют.


Ужмусь до эльфов чудных рун,

В чьём шепотке таинствен слог

Очей твоих - на бельма лун,

И рук твоих - на грязь дорог.


Искать - напрасные труды:

На ощупь в мангровой норе;

Под ливнем с яблонь, чьи плоды

Из гнёзд осиных в серебре.


Elinor Wylie

Escape

 

When foxes eat the last gold grape,
And the last white antelope is killed,
I shall stop fighting and escape
Into a little house I'll build.

But first I'll shrink to fairy size,
With a whisper no one understands,
Making blind moons of all your eyes,
And muddy roads of all your hands.

And you may grope for me in vain
In hollows under the mangrove root,
Or where, in apple-scented rain,
The silver wasp-nests hang like fruit.


Претендентка. У. Э. Хенли

Ей три... семь... пять за тридцать... римский нос,
На подбородке ямочка; как тёмен
Взгляд робких глаз; пожалуй, он и скромен
И всё ещё не избегает слёз;
Приятность форм, кисть тонкая бледна,
Печаткой перстень (это что за шутки);
И сдержанность примерной институтки,
Знакомой с тем, что значит тишина;
Принт платья скушен, кепи, медальон...
Я к ней прикован, я ей увлечён,
Как милой тайной детективной книжки...
На ощупь, ловко нежно, как всегда:
"Кормилицей... Вам нравится?" - "О, да..."
Сдаётся мне, что здесь не без интрижки.

Lady Probationer

Some three, or five, or seven, and thirty years;
A Roman nose; a dimpling double-chin;
Dark eyes and shy that, ignorant of sin,
Are yet acquainted, it would seem, with tears;
A comely shape; a slim, high-coloured hand,
Graced, rather oddly, with a signet ring;
A bashful air, becoming everything;
A well-bred silence always at command.
Her plain print gown, prim cap, and bright steel chain
Look out of place on her, and I remain
Absorbed in her, as in a pleasant mystery.
Quick, skilful, quiet, soft in speech and touch . . .
'Do you like nursing?' 'Yes, Sir, very much.'
Somehow, I rather think she has a history.

Перевод Ивана Палисандрова -https://stihi.ru/2012/10/05/3287


Лопе де Вега. Сонет 191. Рифмы.

Предельна благость Женщины... Не прав
Безумец, утверждающий иначе
свои мерила Жизни и Удачи,
и Смерти, и Отравы из отрав.

На синь очей, открытый тихий нрав
я часто в Ад спускался в незадаче...
Для Мира мера странная, тем паче
Лжец запросто осудит сей устав.

Она даёт нам кровь, возносит нас -
Дитя Небес цинизма и расчёта,
 в ней Гарпия и Ангел - через раз;

Любовь и злоба, пытка и забота,
И наконец - предательство... Подчас
И в Смерти есть лекарственное что-то.

Es la mujer del hombre lo mas bueno,
y locura decir que lo mas malo,
su vida suele ser y su regalo,
su muerte suele ser y su veneno.
 
Cielo a los ojos, candido y sereno,
que muchas veces al infierno igualo,
por raro al mundo su valor senalo,
por falso al hombre su rigor condeno.
 
Ella nos da su sangre, ella nos cria,
no ha hecho el cielo cosa mas ingrata:
es un angel, y a veces una arpia.
 
Quiere, aborrece, trata bien, maltrata,
y es la mujer al fin como sangria,
que a veces da salud, y a veces mata.

Источник: https://poembook.ru/poem/2236145-lope-de-vega-sonet-191-rifmy


Перси Биши Шелли. Тебе...

Есть слово, под скверною тем
Во мне оно живо;
Есть слово презрения всем -
В тебе оно лживо;
Есть свет, им надежда полна,
С отчаяньем схоже,
Есть жалость твоя, и она
Всех прочих дороже.

Мне дан от любови иной -
Твоих неприятий -
Душевный поклон над виной
небесных симпатий;
Дан звёздный порыв мотылька
Из ночи грядущей,
И преданность издалека
Всй горечи сущей.

Percy Bysshe Shelley. To…


One word is too often profaned
For me to profane it,
One feeling too falsely disdained
For thee to disdain it;
One hope is too like despair
For prudence to smother,
And pity from thee more dear
Than that from another.

I can give not what men call love,
But wilt thou accept not
The worship the heart lifts above
And the Heavens reject not,-
The desire of the moth for the star,
Of the night for the morrow,
The devotion to something afar
From the sphere of our sorrow?


Оскар Уайльд. Impression du Matin.

В ноктюрне Темзы серый лад
Вобрал в себя и синь и злато;
Под охрой сенной бот куда-то
Ушёл от пирса. Зябь и хлад.

Смог жёлтый сполз с мостовых крыл
К домам, изогнутым туманно;
И, пузырём над сити, странно
Святого Павла купол плыл.

Вдруг лязг телег прервал покой,
Проснулись улицы; и птицы
Взлетели - в блеске черепицы
Спеть утро жизни городской.

Но та из всех, чья прядь бледна
При свете дня, чьё сердце льдышкой -
С губами жгучими под вспышкой
Фонарной мается одна. 

Обычное утро.

От злата в синеве до серых гамм
Своим ноктюрном Темза отзвучала;
Под охрой сенной баржа от причала
Ушла, лишь зябь и хлад... По берегам

От выгнутых мостов до стен и ниш
Ползучий смог, желтея, расплывался
Живой пузырь Сент-Пола рисовался
В разрывах мглы над очертаньем крыш.

И улица вдруг с лязгом ожила,
Наполнилась повозками; и птица
До самых крыш, где блещет черепица,
C восходной песней крылья вознесла.

Лишь та из всех, чьё сердце, как гранит,
Чья прядь бледна в лобзаниях рассветно, -
У фонаря под вспышки газа тщетно
Свой жгучий рот подставить норовит.

Oscar Wilde
Impression du Matin

The Thames nocturne of blue and gold
Changed to a Harmony in grey:
A barge with ochre-coloured hay
Dropt from the wharf: and chill and cold.

The yellow fog came creeping down
The bridges, till the houses' walls
Seemed changed to shadows, and S. Paul's
Loomed like a bubble o'er the town.

Then suddenly arose the clang
Of waking life; the streets were stirred
With country waggons: and a bird
Flew to the glistening roofs and sang.

But one pale woman all alone,
The daylight kissing her wan hair,
Loitered beneath the gas lamps' flare,
With lips of flame and heart of stone.


Гёте. Лесной Царь.

Кто скачет сквозь ветер так поздно во мгле?

Отец с малышом этой ночью в седле.

Тепло сберегая, к покою спеша,

Отец прижимает рукой малыша.


- Ты прячешь лицо? Ты напуган, малец?

- Лесного Царя ты не видишь, отец?

В короне, мохнат он, с хвостом между ног,

- Туман на деревья ложится, сынок.


" Иди же, мой милый, иди же со мной -

Красотам игры предаваться чудной 

На дивной поляне с цветочной тесьмой,

Во злате одежд от Природы самой".


- Отец мой, ты слышишь ли вместе со мной

Слова, что мне шепчет Владыка Лесной?

- То шорохи ветра в листве, и всего,

Молчи, мой родной, и не бойся его.


"Послушный малыш, ты же хочешь скорей

Красивых моих повстречать дочерей;

И шум, и веселье ночами у них -

Из песен и танцев, и разных шутих.


- Отец мой, ты видишь в том тёмном углу

Всех дочек Лесного Царя на балу?

- Я вижу, сынок - это тени густы,

где старые ивы сомкнули кусты.


"Любимый, прельщён я тобой, потому -

Не хочешь добром, я насильно возьму!"

- Отец мой, он рядом, он гладит коня...

Отец мой, Царь леса уносит меня! -


Он стонет, прижавшись к отцовой груди...

Стремительна скачка. Вот лес позади.

Отец до двора дотянул впопыхах

И держит остывшее тельце в руках.


Johann Wolfgang von Goethe

 

Erlkönig

 

Wer reitet so spät durch Nacht und Wind?

Es ist der Vater mit seinem Kind;

Er hat den Knaben wohl in dem Arm,

Er faßt ihn sicher, er hält ihn warm.

 

Mein Sohn, was birgst du so bang dein Gesicht? —

Siehst, Vater, du den Erlkönig nicht?

Den Erlenkönig mit Kron’ und Schweif? —

Mein Sohn, es ist ein Nebelstreif. —

 

„Du liebes Kind, komm, geh mit mir!

Gar schöne Spiele spiel’ ich mit dir;

Manch’ bunte Blumen sind an dem Strand,

Meine Mutter hat manch gülden Gewand.“ —

 

Mein Vater, mein Vater, und hörest du nicht,

Was Erlenkönig mir leise verspricht? —

Sei ruhig, bleibe ruhig, mein Kind;

In dürren Blättern säuselt der Wind. —

 

„Willst, feiner Knabe, du mit mir gehn?

Meine Töchter sollen dich warten schön;

Meine Töchter führen den nächtlichen Reihn

Und wiegen und tanzen und singen dich ein.“ —

 

Mein Vater, mein Vater, und siehst du nicht dort

Erlkönigs Töchter am düstern Ort? —

Mein Sohn, mein Sohn, ich seh’ es genau:

Es scheinen die alten Weiden so grau. —

 

„Ich liebe dich, mich reizt deine schöne Gestalt;

Und bist du nicht willig, so brauch’ ich Gewalt.“ —

Mein Vater, mein Vater, jetzt faßt er mich an!

Erlkönig hat mir ein Leids getan! —

 

Dem Vater grauset’s; er reitet geschwind,

Er hält in Armen das ächzende Kind,

Erreicht den Hof mit Mühe und Not;

In seinen Armen das Kind war tot.


Роберт Бернс. Любовь и Бедность.

1.
Любовь и Бедность - в их кругу
Трещит мой мир в тревоге;
Но ради Джини я могу
Всё вытерпеть в итоге!

Хор:

О, почему Судьбе сладка
Разлука, и тем паче -
Зачем Любовь, как мёд с цветка,
Течёт в лучах Удачи?

2.
Богатство служит подлецу
Для спеси и не боле;
Плевать на труса - быть глупцу
Рабом такой неволи!

Хор.

3.
Пусть страсть моя пылает в ней,
Но, гордостью сословной,
В ней слово разума сильней
Взаимности любовной.

Хор.

4.
Как можно разуму внимать,
От страсти распаляясь?
Как можно разуму внимать,
Подобно мне влюбляясь?

Хор.

5.
Благословен нехитрый быт
Любови безыскусной, -
Его трясина не страшит
Мошны и власти гнусной,

Хор:

О, почему Судьбе сладка
Разлука и тем паче -
Зачем Любовь, как мёд с цветка,
Течёт в лучах Удачи?




Poortith Cauld And Restless Love


Tune: Cauld Kail in Aberdeen.

1.

O poortith cauld, and restless love,
Ye wrack my peace between ye;
Yet poortith a' I could forgive,
An 'twere na for my Jeanie.

Chorus-

O why should Fate sic pleasure have,
Life's dearest bands untwining?
Or why sae sweet a flower as love
Depend on Fortune's shining?

2.

The warld's wealth, when I think on,
It's pride and a' the lave o't;
O fie on silly coward man,
That he should be the slave o't!

O why, &c.

3.

Her e'en, sae bonie blue, betray
How she repays my passion;
But prudence is her o'erword aye,
She talks o' rank and fashion.

O why, &c.

4.

O wha can prudence think upon,
And sic a lassie by him?
O wha can prudence think upon,
And sae in love as I am?

O why, &c.

5.

How blest the simple cotter's fate!
He woos his artless dearie;
The silly bogles, wealth and state,
Can never make him eerie,

Chorus-

O why should Fate sic pleasure have,
Life's dearest bands untwining?
Or why sae sweet a flower as love
Depend on Fortune's shining?


перевод Д. Смирнова-Садовского  -
https://wikilivres.ru/%D0%96%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%BE%D0%BA%D0%B0%D1%8F_%D0%B1%D0%B5%D0%B4%D0%BD%D0%BE%D1%81%D1%82%D1%8C_(%D0%91%D0%B5%D1%80%D0%BD%D1%81/%D0%A1%D0%BC%D0%B8%D1%80%D0%BD%D0%BE%D0%B2)



Волны блюза...

Он был красавчик, был крутой блюзмен;
он спал, урча, как Джими после пьянки,
дичился ласк, чурался валерьяянки,
не драл на клочья старый гобелен...
Тому - гоморра, этому - содом,
но в нём жила отъявленная муза,
и потому тугие волны блюза
в полночный час раскачивали дом...

И он бы мог, как все, ловить мышей,
греть животом насиженные лавки...
Но он пел блюз, пока его хозявки
из дому вон не выставят взашей;
потом тащил наверх свой тощий зад,
лез на чердак в тугие створки шлюза,
в полночный свет, откуда волны блюза
шатали стены, точно водопад...

Ему визжали: Брысь... орали: Кыш...
в него швыряли мусор из окошек,
но он пел блюз, он пел для драных кошек
с окрестных крыш, со всех окрестных крыш...
Усы торчком, шерсть дыбом, хвост трубой
подружка льнёт и жжётся, как медуза..
Прекрасна жизнь, покуда волны блюза
качают землю в дымке голубой...


Безвременье тихой охоты.

Вдали от бетонных дорог
болотцем охваченный тесно
я знаю один бугорок,
поросший в бору мелколесно;
там истинно, как на духу,
безвременье тихой охоты;
там шляпки тугие по мху
белесы поверх терракоты...
Я знаю ещё, не в пример -
затерянный в травах недурно
глубокий песчаный карьер,
ключами налитый лазурно.
Могу вам сказать, не боясь
прослыть побрехушкой речистой -
ка-акой там гуляет карась -
и зеркалом, и золотистый...
Да мало ли в мире окрест
красот, уподобленных чуду;
и если не выдаст, не съест -
я знаю.. я верю.. я буду...





Лопе де Вега. Сонет Марселы.

Как жаль играть любовь, расставшись с ней!...

У прежней неги памятью во власти, 

чем дальше мысль отводишь от напасти, -

она терзает память всё смелей.


И если честь нас делает сильней,

то новой страстью исцеленье страсти -

не горсть пилюль от скуки разной масти,

но гибель чувств, что верного верней.


Ах, боже мой! Чем в грёзах избавляться

от прежней страсти призраком иной,

чем на потеху местью распаляться... -


уж лучше верить в таянье весной

на страсти льда; чем в чувствах заплутаться

таким леченьем верности больной.


SONETO DE MARCELA ("El perro del Hortelano")

¡Qué mal que finge amor quien no le tiene!
¡Qué mal puede olvidarse amor de un año,
pues mientras más el pensamiento engaño,
más atrevido a la memoria viene!

Pero si es fuerza y al honor conviene,
remedio suele ser del desengaño
curar el propio amor amor extraño,
que no es poco remedio el que entretiene.

Mas, ¡ay!, que imaginar que puede amarse
en medio de otro amor es atreverse
a dar mayor venganza por vengarse.

Mejor es esperar que no perderse,
que suele alguna vez, pensando helarse,
amor con los remedios encenderse.


Одуванчику.

Как мной любим весной, поближе к лету,
вдоль тропок подле будущих отав,
твой сочный лист, в узорную розету
расправленный на фоне бледных трав;

всех правил твёрже, выше всех резонов,
твоих соцветий гордый неуют;
над городскими плешами газонов
астральной пыли медленный салют.

Мой солнечный, да будет сок твой млечен,
впитавший наши горечь и тщету;
твой пламень чист, твой славный век беспечен,

высок порыв... Мне б эту высоту,
но я, с тобою рядом, столь увечен,
что по весне едва ли прорасту.




Лопе де Вега. Различные эффекты любви.

Лишаться сил, гневиться, рисковать;

быть грубым, нежным, скрытным и публичным;

живым и мёртвым, страстным, романтичным;

героем, трусом; чтить и предавать;


не знать добра, на сон не уповать;

быть радостным и грустным, безразличным,

надменным, смелым, желчным, аскетичным;

мстить, изменять и жутко ревновать.


Бежать от хлада чувств, не чуя ног,

ликёров мягких наливаться ядом,

забыть свой прок, лелеять свой порок


и духом пасть, и жизнь избыть закладом -

сие - любовь. Усвоивший урок,

считает небеса кромешным адом.


Varios efectos del amor.


Desmayarse, atreverse, estar furioso,
áspero, tierno, liberal, esquivo,
alentado, mortal, difunto, vivo,
leal, traidor, cobarde, animoso,

no hallar, fuera del bien, centro y reposo,
mostrarse alegre, triste, humilde, altivo,
enojado, valiente, fugitivo,
satisfecho, ofendido, receloso.

Huir el rostro al claro desengaño,
beber veneno por licor suave,
olvidar el provecho, amar el daño ;

creer que un cielo en un infierno cabe,
dar la vida y el alma a un desengaño:
esto es amor. Quien lo probó lo sabe.


Пандемийные штрихи. Крысиная весна.

Крысиная весна.

Напустилась крысиная мгла,
растянулась на вечность минута;
всяка тварь, забывая дела,
друг от друга шарашится люто.

Уж такой распустился сюрприз -
иноземной смертельной заразы
всепортовое полчище крыс
натащило в крысиные лазы.

Вседержавные врут и крадут,
всеприспешные давят на слово;
остальные сучатся и ждут
отдаленный призыв крысолова...

То ли есть карантин, то ли нет -
пасюками распахнуты клетки;
велотары развозят обед,
санитары выносят объедки;

а крысиный король свысока
низвещает законы чудные:
Посидите по норкам пока...
Потерпите немного, родные...

Пандемийные штрихи

Страшно жить на свете лоху
в пандемийную эпоху;
Круче СПИДа, ясен пень,
Грипп в коронке набекрень.

Вот старичок с клюкою сам себе
читает вслух бумажку на столбе:
Лечу от всех болезней.. Вот-те шиш!
Лети лети... От всех не улетишь..

Тело было шито-крыто,
суд заслушал айболита;
ясен был его ответ:
Никакой ошибки нет...
Лимпопо- лимпопо- лимпопо...

Мы с тобой надели маски,
мы гуляем без опаски;
тили-тили трали-вали -
мы с тобой на карнавале.

Лечит врач тела, священник - души,
а попутно разные брюзги
лечат вся, усердно через уши
продувая пыльные мзги.

В грязный век мирского чистогана
верится меж баснями речистыми -
тех, кому становится погано,
где-то ждут врачи с руками чистыми.

Спасать больных немало лет назад
считал священным долгом Гиппократ.
Прошли века, и нынешний гарант
добавил в клятву строгий прейскурант.

Диагнозов точнейших только два,
ты их легко запомнишь соднова:
один - Херня, она пройдёт и так;
другой - Трендец, метаться с ним поздняк.



Весною слышен...

Он свято доверял перу
хлад безыскусных откровений,
священный трепет омовений
души просветной поутру.

(Любить другую - блажь и бред.
Ты столь красива - я уверен,
что этой прелести секрет
загадке счастья соразмерен.)

Блажен, кто верует в протест
любови тихой, сея строфы
в портале пламенной голгофы -
любить иных - тяжёлый крест.

(Как мог желать впитавший страх
ту, что прекрасна без извилин..
Вот смятый лист - и он бессилен;
а после - немощь, после - прах..

созвучья грозному Творцу
мерцаний в огненном сосуде)...
А судьи кто?... Ужели люди?...
Свечной налёт по изразцу -

не верь, не бойся, не проси...
И жар соблазна по иконам
мольбы любовной над законом:
Разгадке жизни равноси...





Песенка худого мира.

Я принимаю мир худой
в гранёной склянке гусь-хрустальной -
горючих брызг слезы кристальной
настой сакральной ерундой;

я растворяю мир худой
в пустой утробе глупой злобы;
она целебна от хворобы -
капель искристой чередой;

надёжней нет из рук твоих
худого мира - от чахотки
десятка капль на литор водки -
весьма довольно на двоих...

Пусть оседает за едой
тоска глубин раблезианских
под залпы хроник марсианских
худого мира над бедой.

Да будет тихой селяви,
да будет мироточной лира!.
покуда тлен худого мира
неугасим в моей крови...




Песенка кому надо. Моя последняя жена.

Песенка кому надо

Она - вожатая звена,
она - комсорг отряда;
она при всех, она одна -
но это - если надо.

Она проста, она чиста,
она не прячет взгляда;
ей - до всего, ей - как с куста;
ей лишнего не надо.

Она строга, она верна,
аскезна от раз.ляда;
а если (дальше тишина) -
то чуть и если надо.

Она умна, она слышна;
как дьявол носит Прада;
и если где-то чуть пышна,
так только там, где надо.

В ней нет святого, нет греха;
нет райских кущ, нет ада;
кому - тиха, кому - лиха,
но так тому и надо.

Моя последняя жена.

Моя последняя жена
была изящна и стройна,
а те, кому она полна,
не смыслят в жёнах ни хрена.

Моя последняя жена
была манерами скромна;
и разве в том её вина,
что грудь порой была видна.

Моя последняя жена
была до денег не жадна;
и разве мне моя жена 
по всей округе не должна.

Моя последняя жена
ни разу не была пьяна -
чтоб ей напиться допьяна,
в трактирах слаб запас вина.

Моя последняя жена
была послушна и верна;
дя пущей верности она
ещё двоим была верна.

Моя последняя жена
была мне господом дана;
владычить там же, где она,
боялся даже сатана.





Ворон с вороном. (The Twa Corbies).

Я лесом брёл, под сенью крон
Услышал я вороний стон;
Звал ворон ворона: Куда
Летим обедать?  Где еда?...

- Я чую - ворон отвечал -
За рощей старой рыцарь пал;
- Лишь пёс, да сокол, да жена
О смерти ведают сполна.

- Пёс по угодьям гон ведёт,
Бьёт сокол диких пташек влёт,
Красотка с другом тешит страсть...
Что ж, мы отпиршествуем всласть.

-Ты с шеи мясо сядешь рвать,
Я очи синие клевать;
Мы прядью в злате на своём
Гнезде прореху обовьём.

-Пусть слёзы многие прольют -
Им не найти его приют;
И лишь ветрам в его бока
Меж рёбер белых дуть века.

As I was walking all alane,
I heard twa corbies making a mane;
The tane unto the t'other say,
'Where sall we gang and dine to-day?'

'In behint yon auld fail dyke,
I wot there lies a new slain knight;
And naebody kens that he lies there,
But his hawk, his hound, and lady fair.

'His hound is to the hunting gane,
His hawk to fetch the wild-fowl hame,
His lady's ta'en another mate,
So we may mak our dinner sweet.

'Ye'll sit on his white hause-bane,
And I'll pike out his bonny blue een;
Wi ae lock o his gowden hair
We'll, theek our nest when it grows bare.

'Mony a one for him makes mane,
But nane sall ken where he is gane;
Oer his white banes, when they we bare,
The wind sall blaw for evermair.'


Песенка самой печальной повести Аркадия Северного.

Снег кружился над головой;
в шубы кутались человеки;
я спешил, чтоб сказать: Я твой...
Как Ромео, я твой навеки.

Снег кружился, мороз крепчал;
ты ушла, как всегда, без спешки;
долго-долго в ушах звучал
колокольчик твоей насмешки.

Снова время садам цвести..
Словно песенкой недопетой,
ты пришла, чтоб сказать: Прости...
Хочешь буду твоей Джульеттой?...

Я глядел тебе долго вслед...
на душе завывала вьюга...
Как же долог порой ответ,
как же сложно любить друг друга.

Губки дуть ни к чему до слёз -
мы с тобою давно не дети,
чтобы верить всему всерьёз,
как Ромео своей Джульетте.

Смотрим и слушаем здесь  https://www.smule.com/song/%D0%B0%D1%80%D0%BA%D0%B0%D0%B4%D0%B8%D0%B9-%D1%81%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BD%D1%8B%D0%B9-%D1%8F-%D1%81%D0%BF%D0%B5%D1%88%D0%B8%D0%BB-%D0%B8-%D1%82%D0%B8%D1%85%D0%BE-%D0%BF%D0%B0%D0%B4%D0%B0%D0%BB-%D1%81%D0%BD%D0%B5%D0%B3-karaoke-lyrics/991060068_3067553/arrangement


Георг Гейм. Сомнамбулы. .

Полуночная дрожь. Небесным клиром
В торжественных покровах, длинновлас,
Как белый дым, возносится над миром
Сонм трепетных сомнамбул в этот час.

Они всплывают с крыш, мерцая бледно,
Как на болотах сумрачных огни.
С безумным смехом радости победно
На флюгерах колышутся они.

Кимвалы в лёгких ручках дребезжат.
Зелёный воздух песней обуян.
Поверх грудей одежды их дрожат.
Их ароматом дикий месяц пьян.

Они его ласкают - и щекоткой,
И трёпкой ушка жёлтого в черёд.
От чресл костлявых шаткою походкой
Ведут свой белый скорбный хоровод.

Их скрытный промельк тих. Они летучи
Тропой небесной в облачном строю
Над синью гор, вдоль острых пиков кручи,
До колыбельной - бездны на краю.

Паучьей лапой месяц их влечёт,
И женихом целует добела.
Покоит их на сердце... Вдаль течёт
Сквозь рёбра их сияние тепла.


Die Somnambulen.
 
Schon braust die Mitternacht. Mit langem Haar
In weisse Tuecher feierlich gehuellt
Zieht schwankend auf der Somnambulen Schar,
Wie Rauch so weiss, der weit den Himmel fuellt.

Aus allen Daechern steigen sie herauf,
Irrlichtern gleich auf einem schwarzen Sumpf.
Sie tanzen auf der Wetterfahnen Knauf,
Mit irren Laechelns froehlichem Triumph.

Sie schlagen Zimbeln in der leichten Hand
Und irren singend in der gruenen Luft.
Vor ihren Bruesten zittert ihr Gewand,
Die wild den Mond berauschen, suess, voll Duft.

Sie kitzeln ihn mit ihren zarten Haenden
Und zwicken leicht ihn in das gelbe Ohr.
Sie wiegen sich in ihren magern Lenden
Im Tanzschritt hin, ein weisser Trauerchor.

Sie fliegen durch die Nacht wie Wolken leise
Hoch ueber spitzer Berge blauem Grat
Hinauf zu ihm auf ihrer leichten Reise
Zu einem Wiegenlied an Abgrunds Pfad.

Der Mond umfaengt sie sanft mit Spinnenarm.
Ihr Haupt wird von dem Kusse weiss gemalt.
Sie ruhn an ihres Braeutigams Herzen warm,
Der tief durch ihre duenne Rippe strahlt.

Переводы Левдо "Безумцев" Гейма на Стихи.ру  https://www.stihi.ru/2013/10/03/7706


Песенка про новогоднее кино.

Всё будет, как всегда - погаснет свет,
и мазо захер слитно задним ходом
я отмотаю жизнь - немного лет
на персональной ленте, год за годом.
От титров до холма привычно вспять -
сначала мрак по днищу идиота,
и на рапиде - Надо всё менять!...
не к лучшему, а просто - кабы что-то.
И заоодно напомнить - Кто я есть!!...
чтоб, нахлебавшись тихого укора,
исчезнуть с глаз и числиться - без весть
пропащим и пропавшим от позора...
Вот здесь я как бы пятками вперёд
иду на холм - то плачу, то икаю...
На ленте так, совсем наоборот -
по жизни... (дальше ночи пропускаю)...
Такая жизнь - кому-то всё впросак,
кому-то: тьфу - до чувств и тьфу - до звуков...
любить детей, выгуливать собак
и, может быть, надеяться на внуков.
А что любви избавиться невмочь,
грешно ей лгать и пользоваться гадко -
такая жизнь (да кабы только ночь)...
Их пропускаю дальше для порядка.
Вот здесь светло и чисто (сон в лесу)...
Здесь я себя навеки обрекаю
паучьей клейкой нитке на носу,
на вырубке полянке (пропускаю)...
Вот я влачусь - ни мёртвый, ни живой
гороховой к фонтанке... и биг - бэнда
на паузе я чую оклик твой.................
и боль острейшей вспышки хеппи энда.


Георг Гейм. Из тьмы лесной.

 Из тьмы лесной - то вдалеке, то рядом -
Зов голубиный. Солнечные бляшки
Темней на листьях. Маленькие пташки
Щебечут в лозах с тёмным виноградом.

Лазурью росы по сетям белесым,
Где ключ-траву обжили паучищи.
Там, укрепляя нитями жилище,
Они легко скользят по зыбким лесам.

В забвенный век расколотое громом,
Как прежде древо зелено листвой.
Там так же лебедь складывает свой
Плащ чёрных крыл над скрытым в кроне домом.

Там леший утопил в дупле мохнатом
Свирель свою. Он спит мертвецким сном.
А в лапке сохнет зелье, старый гном
Развёл его пугливым оленятам.

  Georg Heym. Aus grüner Waldnacht

Aus grüner Waldnacht ruft Gegurr der Tauben
Bald nah bald fern. Der Sonne Lichter irren
Ins Blätterdunkel. Kleine Vögel schwirren
Durch das Geranke und die Hopfentrauben.

Die großen Spinnen wohnen in dem Farne.
Voll blauen Scheines glänzt ihr Netz wie Tau.
Sie gleiten schnell auf ihren schwanken Bau,
Und weben enger ihre weißen Garne.

Ein hohler Baum, vom Donner einst gespaltet
Vergeßner Zeit. Doch grünt noch sein Geäst.
Im Laube wohnt ein Schwan, der auf das Nest
Den schwarzen Mantel seiner Schwingen faltet.

Der alte Waldgott schläft im hohlen Baum.
Die Flöte graut von Moos, die ihm entsank.
In seiner Hand verflog der dünne Trank
Der kleinen Rehe in dem langen Traum.

Перевод Романа Митина -  https://www.stihi.ru/2011/12/29/6738



Афогизмы.

В начале было Слово -
Отец, начните снова...

Для кого-то жизнь - павлин,
для кого-то - гуталин.

Что написано пером -
разбирают вчетвером.

На свете счастья нет -
на Свете есть сосед.

У верблюда два горба,
шерсть, мозоли и губа.

Хочешь жить - умей вложить.

Ворона каркнула ( а много ль надо птице) -
сыр выпал и пробил башку лисице.

Поспешишь - получишь шиш.

Жизнь - это дорога
от  гинеколОга.

Тише любишь -
дольше будешь.

Что упало - то и встало.

Мир не без добрых дядей...

Хорошо там, где нет дам. 

Ищем принцесс по болоту -
верим в любовь по расчёту.

Мал клоп, да жлоб.

Пей, да на дело забей.

Это ещё бабушка надвое связала.

Мелкая блоха злее жениха.

Всяк сверчок знай свой толчок.

Нет ума - считай сама...

и так далее...


Чьим-то кликом плешивой мышкою...

Облетает возня поденная
пустословной церковной липою;
усыхает моя вселенная,
став ничтожной подкожной чипою
На мученья мои сугубые,
омрачения непроглядные
только скалятся псы беззубые,
да шарашатся овцы стадные.
Из моих акваторий тральщики
выгребают заграды плотные,
по чащобам моим сосальщики
потирают ладошки потные.
Нет, покуда моё очертие -
ни отёками, ни одышкою,
только стало моё бессмертие
чьим-то кликом плешивой мышкою...
То забанили, то затролили -
нет на свете печальней повести...
Говорю ни стыда ни совести
Это что нам за жизнь устроили?...


Георг Гейм. Стикс.

1.
Безветрие. Туман густеет мглисто.
Тлетворным паром долгий дол набух.
Мертвецкий край, бледнеющий тенисто.
Как блеск в глазницах черепа, потух.

Ход Флегетона страшен. В нём слышны
Тысячегласых Ниагар раскаты.
От воплей скалы трепетом полны.
В потопе жертвы ужасом объяты.

Агония без таинств... Взяты роком,
Как камни в топке, выжженой дотла;
Как глыбы льда, разбитые потоком,
Растрескавшись, сплавляются тела.

Все друг на друге. Каждый дик и гол.
Как губки, вздувшись похотью и гневом,
Сбиваются они в огромный мол,
Сливаясь в адский хор разверстым зевом.

Вот голая брюнетка скачет в пене
На жирном старике. За разом раз
Раздвинуты и груди и колени
Для своры нечестивой напоказ.

Хор вспенившейся похотью ревёт.
В раскатах эха огненная муть.
Плоть белую, поймав её на грудь,
Огромный негр неистово берёт.

Следят за бойней с упоеньем жадным
Армады глаз. Божественную ей,
Толпа сопровождает рёвом стадным
Смерть пар любовных в пурпуре страстей.

2.

Из-под небес в незыблемой дремоте;
От паутины липкой, точно плющ,
Надменных херувимов спеленавшей;
От бедности, ютящейся в углах;
От, словно масло, жирного уюта;
Табачной дымки пасторских курилен
И троицы, под славословье спящей
У тёток на продавленном диване...
Всей тьмущей богадельни нищеты...
Мы прокляты собой, мы сами здесь -
На острове пустынном волн среди
Торчащем, будто корабельный киль,
Чтоб вечность без остатка впереди
Смотреть на ход безмерного потопа.

1.

[71] Die Nebel graun, die keinem Winde weichen.

Die giftigen Dünste schwängern weit das Tal.

Ein blasses Licht scheint in der Toten Reichen,

Wie eines Totenkopfes Auge fahl.


Entsetzlich wälzt sich hin der Phlegeton.

Wie tausend Niagaras hallt sein Brüllen.

Die Klüfte wanken von den Schreien schon,

Die im Orkan die Feuerfluten füllen.


Sie glühn von Qualen weiß. Wie Steine rollen

Den Fluß herab sie in der trüben Glut,

Wie des geborstenen Eises Riesenschollen

So schmettert ihre Leiber hin die Flut.


Sie reiten aufeinander nackt und wild,

Von Zorn und Wollust aufgebläht wie Schwämme.

Ein höllischer Choral im Takte schwillt

Vom Grunde auf bis zu dem Kamm der Dämme.


Auf einem fetten Greise rittlings reitet

Ein nacktes Weib mit schwarzem Flatterhaar.

Und ihren Schoß und ihre Brüste breitet

Sie lüstern aus vor der Verdammten Schar.
[71]

Da brüllt der Chor in aufgepeitschter Lust.

Das Echo rollt im roten Katarakt.

Ein riesiger Neger steigt herauf und packt

Den weißen Leib an seine schwarze Brust.


Unzählige Augen sehn den Kampf und trinken

Den Rausch der Gier. Er braust durch das Gewühl,

Da in dem Strom die Liebenden versinken,

Den Göttern gleich im heißen Purpurpfühl.


2.

[72] Des Himmels ewiger Schläfrigkeit entflohen,

Den Spinneweben, die der Cherubim

Erhobene Nasen schon wie Efeu decken,

Dem milden Frieden, der wie Öl so fett,

Ein Bettler, lungert in den Ecken faul,

Dem Tabaksdunst aus den Pastorenpfeifen,

Der Trinität, die bei den Lobgesängen

Von alten Tanten auf dem Sofa schläft,

Dem ganzen großen Armenhospital,

– Verdammten selbst wir uns und kamen her

Auf dieser Insel weite Ödigkeit,

Die wie ein Bootskiel in den Wellen steht,

Um bis zum Ende aller Ewigkeit

Dem ungeheuren Strome zuzuschaun.[72]


Джон Китс. Сонет 8.

Ах! Как забыть наивности такой
Полунагие парелести?... Ей-богу! -
Как беззащитный агнец, понемногу
Бледнеешь ты в компании мужской;
Всевидящий, дарящий нам покой,
Не даст лжецу лукавому тревогу
В душе небесной сеять, недотрогу
Вводя в соблазн и словом, и рукой.

От сущей красоты спасенья нет...
Когда из снов всплывающе туманно
Скользит вблизи знакомый силуэт,
Вдруг из беседки видится желанно
Цветком в росе руки твоей секрет...
Влажнеют веки трепетно и странно.

.....................................................

Ах! Как забыть прелестного цветка
Полунагие сладости?... О, боже! -
Ягнёнка кротость, бледным цветом кожи
Влекущая мужей... Наверняка,
Всевидящий, нас жалуя слегка,
К разору сей невинности на ложе
До лона голубиного ничтоже
Лукавства не допустит свысока.

От прелести твоей спасенья нет...
Когда мне мнится близости миражной
Волнистой формы жест и силуэт;
В тени беседки грёзою бумажной
Цветка в росе руки твоей секрет... -
Глаза мои исходят дрожью влажной.

Ah! who can e'er forget so fair a being?
Who can forget her half-retiring sweets?
God! she is like a milk-white lamb that bleats
For man's protection. Surely the All-seeing,
Who joys to see us with His gifts agreeing,
Will never give him pinions, who intreats
Such innocence to ruin, - who vilely cheats
A dove-like bosom. In truth there is no freeing

One's thoughts from such a beauty; when I hear
A lay that once I saw her hand awake,
Her form seems floating palpable, and near;
Had I e'er seen her from an arbour take
A dewy flower, oft would that hand appear,
And o'er my eyes the trembling moisture shake.


Джон Китс. Сонет 66.

Звезда из звёзд, имей и я твой пыл... -
От века век, из тёмной выси скита,
Как пациент природы, не следил
Я б воспаленным бдением ермита
За таинством из движущихся вод
Людских пределов омовений чистых;
За новым ликом высей и болот
В снегах, как в масках - белых и пушистых...
Нет, мне желанны вечность и покой,
Чтоб на груди возлюбленной беспечно
Всю прелесть зыбей чувствовать щекой,
На волнах мягких пробуждаясь вечно...
И слыша, как любовь вздыхает нежно,
Так вечно жить, забывшись безмятежно.

***
Bright star! would I were steadfast as thou art -
Not in lone splendour hung aloft the night
And watching with eternal lids apart,
Like nature s patient, sleepnless Eremite,
The moving waters at their priestlike task
Of pure ablution round earth s human shores,
Or gazing on the new soft-fallen mask
of snow upon the mountains and and the moors –
No - yet still steadfast, still unchangeable,
Pillowed upon my fair love s ripening breast,
To feel for ever its soft swell and fall
Awake for ever in a sweet unrest.
Still, still to hear her tender-taken breath,
And so live ever - or else swoon to death.


Георг Гейм. Bist Du nun tot?...

Так ты мертва?... Грудь всё ещё пышна.
Тень от неё в рассеяном миру
Скользит ночною мглою из окна,
От занавеса в складках на ветру.

Так посинело горло... Из него
Как сдавлен был твой стон из-под руки,
Как нежен... От богатства твоего
В могилу ты уносишь синяки.

Грудь белоснежна, свет её высок;
Но с головы откинутой упал
Нелепый серебристый гребешок...
Тебя ли я так пылко обнимал?...

Да тот ли я, кто страсть с тобой делил, -
И с торжеством, и сгоречью до слёз;
В тебя, как в море жаркое, входил,
Пил груди, точно гроздья винных лоз...

Да тот ли, гневом выжженный дотла,
Кто, словно факел дьявольский в аду,
Брал с ненавистью горло и, от зла,
Испытывал экстаз в хмельном бреду.

Ужели это только дикий сон?
Я так смирен, далёк от суеты...
Далёких колоколен перезвон,
Дрожь комнаты церковной пустоты.

Как странно всё... Как чуждо тяжело.
Где ты теперь? Что ты молчишь в ответ?...
Нагая плоть, как стылое стекло,
Неяркого сиянья синий цвет.

Жуть вызывая глупостью своей,
Зачем она забыла все слова...
Мне б только каплю крови видеть в ней.
Что это?!... Ввысь взметнулась голова.

Бежать отсюда... Лишь ночной порыв,
Ворвавшись в дом, над мёртвой головой
Шипит - то вознеся, то погасив,
Власы, как чёрный пламень штормовой.

1
Bist Du nun tot? Da hebt die Brust sich noch,
2
Es war ein Schatten, der darüber fegt,
3
Der in der ungewissen Dämmrung kroch
4
Vom Vorhang, der im Nachtwind Falten schlägt.
 
5
Wie ist Dein Kehlkopf blau, draus ächzend fuhr
6
Dein leises Stöhnen von der Hände Druck.
7
Das ist der Würgemale tiefe Spur,
8
Du nimmst ins Grab sie nun als letzten Schmuck.
 
9
Die weißen Brüste schimmern hoch empor
10
Indes Dein stummes Haupt nach hinten sank,
11
Das aus dem Haar den Silberkamm verlor.
12
Bist Du das, die ich einst so heiß umschlang?
 
13
Bin ich denn der, der einst bei Dir geruht
14
Vor Liebe toll und bittrer Leidenschaft,
15
Der in Dich sank wie in ein Meer von Glut
16
Und Deine Brüste trank wie Traubensaft?
 
17
Bin ich denn der, der so voll Zorn gebrannt
18
Wie einer Höllenfackel Göttlichkeit,
19
Und Deine Kehle wie im Rausch umspannt,
20
In Hasses ungeheurer Freudigkeit?
 
21
Ist das nicht alles nur ein wüster Traum?
22
Ich bin so ruhig und so fern der Gier.
23
Die fernen Glocken zittern in dem Raum,
24
Es ist so still wie in den Kirchen hier.
 
25
Wie ist das alles fremd und sonderbar?
26
Wo bist Du nun? Was gibst Du Antwort nicht?
27
– Ihr nackter Leib ist kalt und eisesklar
28
Im blassen Schein vom blauen Ampellicht. –
 
29
Was ließ sie alles auch so stumm geschehn.
30
Sie wird mir furchtbar, wenn so stumm sie liegt.
31
O wäre nur ein Tropfen Bluts zu sehn.
32
Was ist das, hat sie ihren Kopf gewiegt?
 
33
Ich will hier fort. – Er stürzt aus dem Gemach.
34
Der Nachtwind, der im Haar der Toten zischt,
35
Löst leis es auf. Es weht dem Winde nach,
36
Gleich schwarzer Flamme, die im Sturm verlischt.


Джон Китс. Ода к Психее.

Услышь, Богиня, песню, что на свет
Блаженной мукой памяти пролита;
И, ушком нежным слыша свой секрет,
Ты не гневись за дерзость на пиита...
Психеи легкокрылой пылкий взгляд,
Наверное, мне грезился, покуда,
Бродя сегодня лесом наугад,
Я не лишился чувств при виде чуда...
Где тих ручей, где шепчется листва, -
Укрыты плотным пологом растений,
В глубоких травах рядом утопали
Два дивных существа...
Цветов душистых глазки - кружева
Сребристо, сине, ало трепетали,
Их безмятежный созерцая сон;
И рук, и крыл их таинство сплетений,
И близость губ, как будто не достигших
До сладких нег согласия желаний,
Чтоб поутру проснуться для лобзаний,
Преумножая страстно их число...
Крылатый мальчик мне знаком, но, млея,
Что за голубка счастлива зело?...
Влюблённая Психея!

Увядшего Олимпа давних дней
Последний миф прекраснейший, при этом
Она сапфиров фебовых ясней,
Превосходя влюблённый Веспер светом:
Светлее всех - без алтаря в цветах,
Без храма в позолоте,
Без непорочных стонов на устах
В предутренней дремоте;
Без голоса, без лютни, без трубы,
Без ладана в кадиле,
Без очага, без мира, без судьбы
От предсказаний в силе...
Светлейшая! Античных клятв пора,
Пора Любви в божественных канонах;
Святынь воды и неба, и костра;
Святых чащобных духов в тёмных кронах
Прошла... Но, и в опале этих дней,
Я упиваюсь взором вдохновленным,
Над олимпийским трепетом презренным,
Твоим триумфом, радостью твоей...
Позволь быть хором, стоном на устах
В предутренней дремоте;
Быть гласом, лютней, быть твоей трубой,
Быть ладаном в кадиле;
Быть рощей, храмом, пламенем, судьбой;
Твоим пророком в силе,

Жрецом твоим... В нетронутом бору
Души моей, где строго и тенисто,
Построить храм, где мысли на ветру
Заропщут болью сладостной ветвисто;
В кругу лесов, далече от столиц,
Где горных круч неодолимы гряды;
Под шум ручьёв, зефиров, пчёл и птиц
Где спят на мхах спокойные дриады;
Где в тишине просторной, словно чашу,
Я тщательно святилище украшу
Гирляндами рассветных бледных грозд -
Бутонов и цветов, и дальних звёзд;
Всем прочим, чем Творец садов земных
Неистощим в фантазиях цветных...
Всем для тебя... И, страсти потакая,
Пусть с грёзой наравне,
В святилище Любовь твою впуская,
Горит свеча в окне!


Перевод Е.В.Витковского
https://stihi.ru/2004/05/05-198

Перевод Кружкова Г.М.
https://diary.ru/~love-n-trash/p91151501.htm

Ode to Psyche

BY JOHN KEATS

 

O Goddess! hear these tuneless numbers, wrung

         By sweet enforcement and remembrance dear,

And pardon that thy secrets should be sung

         Even into thine own soft-conched ear:

Surely I dreamt to-day, or did I see

         The winged Psyche with awaken'd eyes?

I wander'd in a forest thoughtlessly,

         And, on the sudden, fainting with surprise,

Saw two fair creatures, couched side by side

         In deepest grass, beneath the whisp'ring roof *

Of leaves and trembled blossoms, where there ran

                A brooklet, scarce espied:

 Mid hush'd, cool-rooted flowers, fragrant-eyed,

         Blue, silver-white, and budded Tyrian,

They lay calm-breathing, on the bedded grass;

         Their arms embraced, and their pinions too;

Their lips touch'd not, but had not bade adieu,

        As if disjoined by soft-handed slumber,

And ready still past kisses to outnumber

         At tender eye-dawn of aurorean love:

                The winged boy I knew;

But who wast thou, O happy, happy dove?

                His Psyche true!

 

O latest born and loveliest vision far

         Of all Olympus' faded hierarchy!

Fairer than Phoebe's sapphire-region'd star,

         Or Vesper, amorous glow-worm of the sky;

Fairer than these, though temple thou hast none,

                Nor altar heap'd with flowers;

Nor virgin-choir to make delicious moan

                Upon the midnight hours;

No voice, no lute, no pipe, no incense sweet

         From chain-swung censer teeming;

No shrine, no grove, no oracle, no heat

         Of pale-mouth'd prophet dreaming.

 O brightest! though too late for antique vows,

         Too, too late for the fond believing lyre,

When holy were the haunted forest boughs,

         Holy the air, the water, and the fire;

Yet even in these days so far retir'd

         From happy pieties, thy lucent fans,

         Fluttering among the faint Olympians,

I see, and sing, by my own eyes inspir'd.

So let me be thy choir, and make a moan

                Upon the midnight hours;

Thy voice, thy lute, thy pipe, thy incense sweet

         From swinged censer teeming;

Thy shrine, thy grove, thy oracle, thy heat

         Of pale-mouth'd prophet dreaming.

 

Yes, I will be thy priest, and build a fane

         In some untrodden region of my mind,

Where branched thoughts, new grown with pleasant pain,

         Instead of pines shall murmur in the wind:

Far, far around shall those dark-cluster'd trees

         Fledge the wild-ridged mountains steep by steep;

And there by zephyrs, streams, and birds, and bees,

         The moss-lain Dryads shall be lull'd to sleep;

And in the midst of this wide quietness

        A rosy sanctuary will I dress

   With the wreath'd trellis of a working brain,

         With buds, and bells, and stars without a name,

With all the gardener Fancy e'er could feign,

         Who breeding flowers, will never breed the same:

And there shall be for thee all soft delight

         That shadowy thought can win,

A bright torch, and a casement ope at night,

         To let the warm Love in!


Лопе де Вега. Сонет LXI.

Так он продажен, этак он жесток -
разлом души, двоякий выбор дали;
ствол за спиной (нас прочно приковали),
в ушах сирены сладкий голосок;
на замки наши выдан нам песок,
дан тлен свечной, чтоб в нём мы угасали...
с небес паденье, демонство в печали
и таинство в свой покаянный срок;

келейное кликушество дано,
дано впитать терпение от клира,
дан миг, за вечность принятый во мгле;

сомненья в том, что истинно зерно, -
а кроме всё, что миру - не от мира...
огонь души средь ада на земле.

Ir y quedarse y con quedar partirse,
 partir sin alma, e ir con alma ajena,
 oir la dulce voz de una sirena
 y no poder del arbol desasirse;
 arder como la vela y consumirse
 haciendo torres sobre tierna arena;
 caer del cielo y ser demonio en pena,
 y de serlo jamas arrepentirse;

 hablar entre las mudas soledades,
 pedir pues resta sobre fe paciencia,
 y lo que es temporal llamar eterno;

 creer sospechas y negar verdades,
 es lo que llaman en el mundo ausencia,
 fuego en el alma y en la vida infierno.


Георг Гейм. Успокоение.

Эрнсту Бальке.

На сонных водах пристань лодки старой.
Провисла цепь. За полдень в тишине
Спят после нег возлюбленные парой.
В колодце мшистом камень спит на дне.

Покой пифийский - вышний сон богов,
Застольная усталость без конца.
Вкруг дола гривы львистых облаков.
Свет белых свеч на лике мертвеца.

Застыла в камне маска идиота.
В кувшинах пыль ещё жива лозой.
Обломки нежных скрипок в хламе сквота.
Эфир ленив и томен пред грозой.

Блестят на горизонте паруса.
Пчела летит на венценосный цвет.
Венчает злато осени леса.
В безумстве злобу чувствует поэт.


[43]
DIE RUHIGEN

Ernst Balcke[1] gewidmet

Ein altes Boot, das in dem stillen Hafen 
Am Nachmittag an seiner Kette wiegt. 
Die Liebenden, die nach den Küssen schlafen. 
Ein Stein, der tief im grünen Brunnen liegt.

5
Der Pythia Ruhen, das dem Schlummer gleicht 

Der hohen Götter nach dem langen Mahl. 
Die weiße Kerze, die den Toten bleicht. 
Der Wolken Löwenhäupter um ein Tal.

Das Stein gewordene Lächeln eines Blöden. 

10
Verstaubte Krüge, drin noch wohnt der Duft. 

Zerbrochne Geigen in dem Kram der Böden. 
Vor dem Gewittersturm die träge Luft.

Ein Segel, das vom Horizonte glänzt.
Der Duft der Heiden, der die Bienen führt.

15
Des Herbstes Gold, das Laub und Stamm bekränzt.

Der Dichter, der des Toren Bosheit spürt.


Лопе де Вега. Сонет LXI.

 Покой и путь. Разлом судьбы двойной -
раздор с душой и шествие измены;
в ушах - сладкоголосый зов сирены,
и древесина мачты за спиной;
гореть свечой в ослабе показной,
настроить замков из песка и пены;
скорбеть о небе демоном геенны,
взывая к покаянию виной;

в безмолвном одиночестве вещать,
на веру принимать терпенье сиро,
звать вечностью мгновенье наугад;

в догадки верить, истину смущать;
быть тем, что называют: не от мира...
пылать в душе и в жизни видеть ад.




Ir y quedarse y con quedar partirse,
 partir sin alma, e ir con alma ajena,
 oir la dulce voz de una sirena
 y no poder del arbol desasirse;
 arder como la vela y consumirse
 haciendo torres sobre tierna arena;
 caer del cielo y ser demonio en pena,
 y de serlo jamas arrepentirse;

 hablar entre las mudas soledades,
 pedir pues resta sobre fe paciencia,
 y lo que es temporal llamar eterno;

 creer sospechas y negar verdades,
 es lo que llaman en el mundo ausencia,
 fuego en el alma y en la vida infierno. 
 


Георг Гейм. Лес.


Бледнеющее царство. Тишь в лесах.

Расщельный сумрак зелен и колюч.

Поёт вода. Свечою в небесах

Светило истончилось в бледный луч.


В застывший лес в плаще кромешной мглы

Приходит вечер. Он темноголов.

Свисают грифов чёрные хохлы

От красных гнёзд с вершин больших дубов.


Тварь в золоте, свой древний клюв раскрыв,

Вещает гордо с ветки красоту;

И в сумерках вращает на лету

Большие крылья бешеный порыв.


И словно мрак в глазницах мертвеца,

В глуши застыл озерный фиолет.

Там адский огнь бушующий на свет

Из бездны дикой рвётся без конца.


Der Wald.


Ein stiller Wald. Ein blasses Königreich
Mit grünen Schluchten voll und Dorngerank.
Ein Wasser singt. Am Himmel fein und schlank,
Wie eine Kerze, brennt die Sonne bleich.

Der Abend aber geht mit dunklem Kopf
Und dunkler Mantelschleppe in dem Forst.
Aus hohen Eichen nickt mit schwarzem Schopf
Der Greife Volk aus ihrem roten Horst,

Und Goldgetier mit wunderlichem Prunk
Uralter Schnäbel krächzt im Baume grell
Und fliegt heraus, im wilden Winde schnell
Mit Schwingen groß in graue Dämmerung.

Tief in dem Wald ein See, der purpurrot
Wie eines Toten dunkles Auge glast.
In seinem wilden Schlunde tost und rast
Ein Wetter unten auf wo Flamme loht.


Лопе де Вега. Сонет 171. Хочу написать...

Сонет 171.

Любовь твоя - обман, твой зов - игра;
тебе и близость - повод для отказа;
твой любопытный взгляд боится сглаза;
ты чутко спишь - доступна и хитра;

ты - нет и да, недвижна и быстра;
из лжи твоей на истине проказа;
слепой игнор, лукавый вздох экстаза, - 
ты солнца в звёздах, ясные с утра.

И лишь с тобой сей сонм соизмерим...
Страшит меня разброс твоих влечений
неправедным отягощеньем уз,

будь я тобою, Сильвия, любим, -
любовь моя не вынесет сравнений,
она - не цель на изощрённый вкус.
 
Soneto 171
Llamas y huyes, quieres y aborreces, 
y cuando estás más cerca te retiras,
no quieres que te miren, Silvia, y miras,
duermes y sientes, guárdaste y pareces,
 
   vuelas y no te vas, niegas y ofreces,
disfrazas las verdades en mentiras,
ciegas y ves, desdeñas y suspiras,
y, siendo claro el sol, menguas y creces.
 
   Contigo a solas estas cosas mide,
que de tu estrecha condición me espanto
en quererse vestir amor tan justo.
 
   Silvia, o te agrado, o no; si no, despide;
si agrado, no consultes mi amor tanto,
que amor no es encomienda, sino gusto

Источник: https://poembook.ru/poem/2129149-sonet-171-lope-de-vega
Хочу написать...

Хочу писать, но плач проник в мой дом;
пытаюсь плакать - плакать не пристало;
беру перо, и всё опять сначала:
всё мне претит, и всё грозит стыдом.

Пишу - глаза слезятся, в горле ком;
и нескончаем плач, и в сердце жало;
мертвецки пуст, я возношусь устало
над тающей надеждой за столом.

И наконец, тому, чей свет внутри
сосуда - (то, что видимо - не боле),
я предъявляю на листе бумаги

следы слезливой музы... Что ж, смотри -
ты чувств лишён, но понимаешь в соли
смертельной течи слов и скорбной влаги.


 Lope de Vega
 
 Quiero escribir, y el llanto no me deja,
 pruebo a llorar, y no descanso tanto,
 vuelvo a tomar la pluma, y vuelve el llanto,
 todo me impide el bien, todo me aqueja.

 Si el llanto dura, el alma se me queja,
 si el escribir, mis ojos, y si en tanto
 por muerte o por consuelo me levanto,
 de entrambos la esperanza se me aleja.

 Ve blanco al fin, papel, y a quien penetra
 el centro deste pecho que enciende
 le di (si en tanto bien pudieres verte),

 que haga de mis l;grimas la letra,
 pues ya que no lo siente, bien entiende,
 que cuanto escribo y lloro, todo es muerte.


Лопе де Вега. Сонет CXC1.

Нет женщины прекрасней... Злое слово
о ней равно безумству напоказ;
ей всё привычно - яд смертельных фраз
и тихий дар участия живого.

На странный зов влияния иного
небесных истин безмятежных глаз
я в ад спускался много-много раз -
туда, где ложь карается сурово.

В нас кровь её, нас пестует она;
в ней светлый ангел гарпию скрывает;
дитя небес - ответно холодна,

по воле чувств она тобой играет;
она - сангрийский пунш того вина,
что нас целит и нас же убивает.
       
 Lope de Vegа.


         Soneto CXCI

Es la mujer del hombre lo m;s bueno,
y locura decir que lo m;s malo,
su vida suele ser y su regalo,
su muerte suele ser y su veneno.

Cielo a los ojos c;ndido y sereno,
que muchas veces al infierno igualo,
por raro al mundo su valor se;alo,
por falso al hombre su rigor condeno.

Ella nos da su sangre, ella nos cr;a,
no ha hecho el cielo cosa m;s ingrata;
es un ;ngel, y a veces una arp;a.

Quiere, aborrece, trata bien, maltrata,
y es la mujer, al fin, como sangr;a,
que a veces da salud y a veces mata.


Лопе де Вега. Сонет 126. Рифмы.

 Лишиться чувств, гневиться на судьбу -
жестоко, нежно, смело и трусливо;
устало, бодро, честно и фальшиво;
неслышно, вольно, живо и в гробу;

не обрести семьи, не впасть в гульбу -
ничтожно, гордо, грустно, шаловливо;
бесстрашно, зло, обиженно, пугливо;
в довольстве, бегло писаном на лбу;

бежать от правды к грёзам чистых вод
и, заменив ликёр в бокале ядом,
любить свой бред, забыть про свой доход

и верить в светлый рай за мрачным адом;
и дух, и жизнь вручая в свой черёд,
несбыточной Любви, как всякий рядом.

Soneto 126

Desmayarse, atreverse, estar furioso,
áspero, tierno, liberal, esquivo,
alentado, mortal, difunto, vivo,
leal, traidor, cobarde y animoso;
 
  no hallar fuera del bien centro y reposo,
mostrarse alegre, triste, humilde, altivo,
enojado, valiente, fugitivo,
satisfecho, ofendido, receloso;
 
  huir el rostro al claro desengaño,
beber veneno por licor süave,
olvidar el provecho, amar el daño;
 
  creer que un cielo en un infierno cabe,
dar la vida y el alma a un desengaño;
esto es amor: quien lo probó lo sabe.
 

Источник: https://poembook.ru/poem/2129132-sonet-126-lope-de-vega


Лью́ис Кэ́рролл. Бракалюка.(Lewis Carroll. Jabberwocky.)



Поэтально вискрилась, дружасто скверча,
Хавких ширей лепучая зырь;
Загринушки важали, е-два ребеча,
Сайки крымсов грумели пупырь.

"Бракалюки ушастной божайся, сынок,
От свиперой задра не взыщи;
И бабакай Юб-Юба, рыкущего крок,
Жабродерки, зверущей в глущи".

Сеч лабутный он жикнул из кожен легко;
Ожидуя враждубную скочь,
И под зелью Тум-Тума встремнул глубоко,
Не свыкая затумчивых оч.

И пока он думарил - то этим, то тим -
Огнедышло втемняшая сквасть,
Из лещобы срамешной накисла над ним
Бракалюки размерстая хвасть...

Ать и два! ... Ать и два!... Вот и вся несолга...
Окровава трава от сеча...
Бракалюка жертва... С головакой драга
Он вприскочку пешит кувырча...

"Лажный подвиг, сынок! Бракалюка в жаду!
Мой Сверкавчик, в обжатья приди!
Сплавный день навсегда! Ла-бода!... Ла-булу!"...
Забурлакало склято в груди...

Поэтально вискрилась, дружасто скверча,
Хавких ширей лепучая зырь;
Загринушки важали, е-два ребеча,
Сайки крымсов грумели пупырь.

Lewis Carroll. Jabberwocky.

’Twas brillig, and the slithy toves
      Did gyre and gimble in the wabe:
All mimsy were the borogoves,
      And the mome raths outgrabe.

“Beware the Jabberwock, my son!
      The jaws that bite, the claws that catch!
Beware the Jubjub bird, and shun
      The frumious Bandersnatch!”

He took his vorpal sword in hand;
      Long time the manxome foe he sought—
So rested he by the Tumtum tree
      And stood awhile in thought.

And, as in uffish thought he stood,
      The Jabberwock, with eyes of flame,
Came whiffling through the tulgey wood,
      And burbled as it came!

One, two! One, two! And through and through
      The vorpal blade went snicker-snack!
He left it dead, and with its head
      He went galumphing back.

“And hast thou slain the Jabberwock?
      Come to my arms, my beamish boy!
O frabjous day! Callooh! Callay!”
      He chortled in his joy.

’Twas brillig, and the slithy toves
      Did gyre and gimble in the wabe:
All mimsy were the borogoves,
      And the mome raths outgrabe.


Роальд Даль. Свинья.




Оле Смит.

Жил как-то в Англии родной
Чудесный ум в свинье одной;
Всем было ясно, что весьма
Свинья обильна от ума.
Она в уме слагала прок,
Все книжки знала назубок;
Она легко понять могла
Секрет мотора и крыла,
Могла... но есть для мудрецов
Вопрос-тупик в конце концов -
Не в силах разгадать она,
Зачем была ей жизнь дана,
И что такое свет дневной
Недолгой бытности земной.
И вдруг волшебной ночью ей
Всё стало ясного ясней, -
Таких прыжков не знал балет -
Она визжала: " Есть ответ!
Хотят они, за срезом срез,
Бекон мой продавать вразвес;
И мякоть сочных отбивных
Выкладывать в рядах мясных!
И оценить в деликатес
Жаркое из моих телес!
Набить сосисками кишки!
Желают даже потрошки!
Мясная лавка! Нож! Мошна!
Вот для чего мне жизнь дана!!!
Конечно, мыслью без вранья 
Не успокоится свинья...
С ведром ботвиньи фермер Смит
Наутро перед ней стоит;
И с диким рёвом въехав в бок,
Свинья его сбивает с ног...
В такой трагический момент,
(Не раздувая прецедент),
Мы лишь отметим (без обид) -
Свиньёй был съеден фермер Смит.
Был смачно по куску умят
Он от ушей до самых пят
(До пят добраться за часок
Способен опытный едок).
Когда закончилась еда,
Свинья не ведала стыда;
Пригладив волосы торчком,
Чуть улыбнулась пятачком:
"Я так умна не для того,
Чтоб стать обедом у него...
Ну, что ж, пожалуй, страх худой
Проходит легче за едой".

The Pig

In England once there lived a big
And wonderfully clever pig.
To everybody it was plain
That Piggy had a massive brain.
He worked out sums inside his head,
There was no book he hadn't read.
He knew what made an airplane fly,
He knew how engines worked and why.
He knew all this, but in the end
One question drove him round the bend:
He simply couldn't puzzle out
What LIFE was really all about.
What was the reason for his birth?
Why was he placed upon this earth?
His giant brain went round and round.
Alas, no answer could be found.
Till suddenly one wondrous night.
All in a flash he saw the light.
He jumped up like a ballet dancer
And yelled, "By gum, I've got the answer!"
"They want my bacon slice by slice
"To sell at a tremendous price!
"They want my tender juicy chops
"To put in all the butcher's shops!
"They want my pork to make a roast
"And that's the part'll cost the most!
"They want my sausages in strings!
"They even want my chitterlings!
"The butcher's shop! The carving knife!
"That is the reason for my life!"
Such thoughts as these are not designed
To give a pig great piece of mind.
Next morning, in comes Farmer Bland,
A pail of pigswill in his hand,
And piggy with a mighty roar,
Bashes the farmer to the floor…
Now comes the rather grizzly bit
So let's not make too much of it,
Except that you must understand
That Piggy did eat Farmer Bland,
He ate him up from head to toe,
Chewing the pieces nice and slow.
It took an hour to reach the feet,
Because there was so much to eat,
And when he finished, Pig, of course,
Felt absolutely no remorse.
Slowly he scratched his brainy head
And with a little smile he said,
"I had a fairly powerful hunch
"That he might have me for his lunch.
"And so, because I feared the worst,
"I thought I'd better eat him first."


Джон Китс. Ода греческой вазе.

Послушницы несуетных времён,
Избранницы покоя непорочной -
Истории сильванской дивный сон,
Невыразимый вязью многострочной...
Какой легендой ты освящена?
И кто герои - люди или боги?
Темпийских долов? Аркадийских нив?
Куда стремятся девы легконоги?
Какой борьбы экстазом ты полна?
Каких свирелей бережёшь мотив?

Как ни любезна слышимая трель, -
Но эта слаще... Пой, не умолкая,
Играй неслышно нежная свирель,
Беззвучной песней духу потакая...
И ты, любовник смелый, не горюй,
Застигнутый почти у самой цели -
Любови вечной чуден твой порыв,
Блаженства предвкушенье... поцелуй,
Как юность, свеж - так вечна сень олив,
Так бесконечна песенка свирели.

Ах, сколь блаженна вешняя листва...
Ей не струиться скорбным листопадом;
Блажен игрок, чья музыка нова,
Сердца в веках пронзающая ладом...
Восторг любви! Любви апофеоз!
В ней вечный пламень молодости вечной,
В ней сладострастье вечной суетой.
Всё дышит страстью превосходных грёз
Над скорбью и усталостью сердечной,
Кипучих дум и острых слов тщетой.

Кто шествует?... Какой алтарь лесной
Назначил жрец для этой гладкой тёлки,
Ревущей ввысь? Гирляндой расписной
Зачем она спелёнута от холки?...
Поречье, взморье, тихая гора
Под крепостью от набожного люда
Очистились благочестивым днём?...
В том городке, чьи улочки с утра
Навеки замолчали, и покуда
Там ни души - что можно знать о нём...

О, стиль высокой аттики!... Венок
Мужей и дев сплетением сакральным
Ветвей и трав в узорчатый чертог,
Влекущий мысли хладом пасторальным,
Безмолвной формой вечности... В дали
Грядущих бед над нашим прахом честно
Тебе иных страдальцев уверять:
Краса правдива - всё, что вам известно
Доподлинно из мудрости земли...
Прекрасна Правда - всё, что нужно знать.

Перевод Кружкова Г.М.
http://kruzhkov.net/translations/english-poetry/john-keats/#oda-grecheskoy-vaze

Переводы В.Комаровского и Я.Пробштейна.
http://eng-poetry.ru/Poem.php?PoemId=1026

Thou still unravish'd bride of quietness,
      Thou foster-child of silence and slow time,
Sylvan historian, who canst thus express
      A flowery tale more sweetly than our rhyme:
What leaf-fring'd legend haunts about thy shape
      Of deities or mortals, or of both,
               In Tempe or the dales of Arcady?
      What men or gods are these? What maidens loth?
What mad pursuit? What struggle to escape?
               What pipes and timbrels? What wild ecstasy?

Heard melodies are sweet, but those unheard
      Are sweeter; therefore, ye soft pipes, play on;
Not to the sensual ear, but, more endear'd,
      Pipe to the spirit ditties of no tone:
Fair youth, beneath the trees, thou canst not leave
      Thy song, nor ever can those trees be bare;
               Bold Lover, never, never canst thou kiss,
Though winning near the goal yet, do not grieve;
      She cannot fade, though thou hast not thy bliss,
               For ever wilt thou love, and she be fair!

Ah, happy, happy boughs! that cannot shed
         Your leaves, nor ever bid the Spring adieu;
And, happy melodist, unwearied,
         For ever piping songs for ever new;
More happy love! more happy, happy love!
         For ever warm and still to be enjoy'd,
                For ever panting, and for ever young;
All breathing human passion far above,
         That leaves a heart high-sorrowful and cloy'd,
                A burning forehead, and a parching tongue.

Who are these coming to the sacrifice?
         To what green altar, O mysterious priest,
Lead'st thou that heifer lowing at the skies,
         And all her silken flanks with garlands drest?
What little town by river or sea shore,
         Or mountain-built with peaceful citadel,
                Is emptied of this folk, this pious morn?
And, little town, thy streets for evermore
         Will silent be; and not a soul to tell
                Why thou art desolate, can e'er return.

O Attic shape! Fair attitude! with brede
         Of marble men and maidens overwrought,
With forest branches and the trodden weed;
         Thou, silent form, dost tease us out of thought
As doth eternity: Cold Pastoral!
         When old age shall this generation waste,
                Thou shalt remain, in midst of other woe
Than ours, a friend to man, to whom thou say'st,
         "Beauty is truth, truth beauty,—that is all
                Ye know on earth, and all ye need to know."




Джон Китс. Ода к Осени.

Сезон плодов, туманная краса...
Ты шепчешь солнцу, полному истомы, -
Сколь грозд тяжёлых выносит лоза
Под выгоревшей кровлей из соломы;
Под весом яблок согнутым в дугу
Доколь в садах замшелым сучьям гнуться,
Доколе тыквам пучиться на грядке,
Орехам - в их скорлупках; сколь тянуться,
Обманчивой надеждой, на лугу
Цветению, и через не могу
Носить по липким сотам пчёлам взятки.

Кому ты не встречалась в данный срок?...
Вот на току задумчиво присела,
Расслабившись, и нежный ветерок
Тебе ласкает волосы несмело;
Вот бросив серп в сплетённые цветы,
На полосе почила безмятежно
В дремотной дымке маковой постели;
Вот переносишь сноп по броду нежно,
Ручей переходя без суеты;
Вот, подкрепляясь сидром, внемлешь ты
Час от часу замедленной капели.

Где вешние мелодии?... Их нет?...
Забудь о них, и ты полна музЫки:
Озябших туч предсумрачный расцвет,
Просторов голых розовые блики;
И крохотных звонцов плаксивый хор -
То гибнущих в безветрие в затоне,
То воспаривших в роях дребезжащих;
И беканье ягнят на горном склоне;
Кузнечиков в полях напевный спор,
Малиновок садовых перебор,
И перекличка ласточек кружащих.

Перевод Б.Пастернака
https://vk.com/wall-117824025_26331


Ode To Autumn


                     1

Season of mists and mellow fruitfulness,
        Close bosom-friend of the maturing sun;
    Conspiring with him how to load and bless
        With fruit the vines that round the thatch-eves run;
    To bend with apples the moss'd cottage-trees,
        And fill all fruit with ripeness to the core;
          To swell the gourd, and plump the hazel shells
        With a sweet kernel; to set budding more,
    And still more, later flowers for the bees,
  Until they think warm days will never cease,
          For Summer has o'er-brimm'd their clammy cells.

                     2

  Who hath not seen thee oft amid thy store?
      Sometimes whoever seeks abroad may find
  Thee sitting careless on a granary floor,
      Thy hair soft-lifted by the winnowing wind;
  Or on a half-reap'd furrow sound asleep,
      Drows'd with the fume of poppies, while thy hook
          Spares the next swath and all its twined flowers:
  And sometimes like a gleaner thou dost keep
      Steady thy laden head across a brook;
      Or by a cyder-press, with patient look,
          Thou watchest the last oozings hours by hours.

                     3

  Where are the songs of Spring? Ay, where are they?
      Think not of them, thou hast thy music too,—
  While barred clouds bloom the soft-dying day,
      And touch the stubble-plains with rosy hue;
  Then in a wailful choir the small gnats mourn
      Among the river sallows, borne aloft
          Or sinking as the light wind lives or dies;
  And full-grown lambs loud bleat from hilly bourn;
      Hedge-crickets sing; and now with treble soft
      The red-breast whistles from a garden-croft;
          And gathering swallows twitter in the skies. 


ЭРПО - 2019.

Вдоль белых русел смежных течей -

от лона всех мирских владык

и до лавин, до пышноплечей,

до грехославий всех наречий

есть вожделенный материк.

Порою лунного прилива

в увитый хмелем тайный грот,

раскрывший влажный зев на диво,

заблудший чёлн нетерпеливо

заводится вращеньем вод.

Густых шлепков и влажных всхлипов

звучит неистовый хорал;

как в беспросветный сон эдипов -

гребец в объятиях полипов

вступает в дикий ритуал.

Всю ночь в истоме гетеральной

распят бесстыдно, наугад

он раздувает жар сакральный,

он вызывает крик астральный,

и долгой молнии разряд.

***

Ты кончена. На свете счастье есть,

но счастье бох придумал не для целки,

и даже белки носят - типа шерсть

а мы с тобой богини, а не белки.

Мы созданы для роскоши и нег -

ну, эта типа снег не для ссыкухи,

когда жара. В горах живёт казбек,

а мы - две типа львицы, а не мухи.

Ты кончена.снимай свой дикий срам,

богини одеваются богато.

Пойми, овца - надетое на дам -

прелюдия порока и разврата.

Прелюдия - ну, типа для людей:

надеть и снять, искус и досвидоска.

Искус - он типа бога, но злодей.

Ты кончена - ты клеешься, как соска,

поэтому про губы не забудь,

возьми ещё колечко на удачу,

богиня. Не давай себя нагнуть -

капризничай. Пошли, а то заплачу.

Там столько нюшек, дующих на чай,

придётся хавать кофу, как терпила.

И заруби на носе - не кончай!

Не кончена, я типа пошутила!

***


Джон Китс. Ода Меланхолии.

Нет, к Лете не ходи; и на вино
Не отжимай из корневищ отравы,
Паслён к губам не подноси грешно,
Как Прозерпины виноград кровавый;
Из ягод тиса не слагай букет,
Не зри в жуке и бражнице могильной
Психеи скорбной, филину в пуху
Не доверяй тоски своей секрет,
Покуда боль бессоницы бессильной
Дремотной тенью тонет на духу.

И если тучей слёзною с небес
Прольётся Меланхолия нежданно -
Бодрить цветы увядшие и лес
Крыть плащаницей вешнею пространно, -
на роз рассветных грусть свою излей,
На радугу морской волны прибрежной,
Пионов шаровидных пышный ряд;
Заметив гнев любовницы своей,
Дай бредить ей, владея ручкой нежной,
Глаз несравненных впитывая взгляд.

Она тлетворной прелестью мила,
Разлучным счастьем, чья, с устами рядом,
Дрожит рука, чья радость тяжела
Пригубленного мёда сладким ядом.
Есть образ Меланхолии, он зрим
Среди святынь в Обители экстаза,
Но лишь тому, чей напряженный рот
Вкусит от винной градины; засим
Душой почует грусть её приказа
И станет призом облачных высот.

Переввод Е.В.Витковского
https://rustih.ru/dzhon-kits-oda-melanxolii/

Ode on Melancholy by John Keats



No, no, go not to Lethe, neither twist
      Wolf's-bane, tight-rooted, for its poisonous wine;
Nor suffer thy pale forehead to be kiss'd
      By nightshade, ruby grape of Proserpine;
               Make not your rosary of yew-berries,
      Nor let the beetle, nor the death-moth be
               Your mournful Psyche, nor the downy owl
A partner in your sorrow's mysteries;
      For shade to shade will come too drowsily,
               And drown the wakeful anguish of the soul.

But when the melancholy fit shall fall
      Sudden from heaven like a weeping cloud,
That fosters the droop-headed flowers all,
      And hides the green hill in an April shroud;
Then glut thy sorrow on a morning rose,
      Or on the rainbow of the salt sand-wave,
               Or on the wealth of globed peonies;
Or if thy mistress some rich anger shows,
      Emprison her soft hand, and let her rave,
               And feed deep, deep upon her peerless eyes.

She dwells with Beauty—Beauty that must die;
      And Joy, whose hand is ever at his lips
Bidding adieu; and aching Pleasure nigh,
      Turning to poison while the bee-mouth sips:
Ay, in the very temple of Delight
      Veil'd Melancholy has her sovran shrine,
               Though seen of none save him whose strenuous tongue
      Can burst Joy's grape against his palate fine;
His soul shalt taste the sadness of her might,
               And be among her cloudy trophies hung.


Джорж Гордон Байрон. Стансы к Августе. (Though the day...)

Пусть судьба моя кроется мглою,

И бледнеет звезда в вышине -

Отвергаешь ты нежной душою

Мой ущерб, очевидный вполне.


Только в ней, с этим горем знакомой,

Растворился мой дух наконец;

Только в ней сотворил он искомой

Нежной прелести свой образец.


И когда мне прощальные ласки

Шлёт природа с улыбкой вослед, -

Отвечаю я ей без опаски,

Как на твой простодушный привет.


Если я виду бездны ревущей

Отзываюсь душою больной -

Это просто в разлуке гнетущей

Обостряются чувства волной.


Пусть обломки надежды дрожащей

Поглотит без остатка вода, -

Ощущаю душою пропащей -

Боль её не пленит никогда.


Эта боль и хищна, и опасна:

И берёт мёртвой хваткой своей,

И терзает... Но только напрасно -

Я ведь в мыслях с тобой, а не с ней.


Ты из смертных, не лгущих приватно,

Ты верна, не являясь святой;

Ты любима, но ты деликатна;

Ты не кроешь позор клеветой;


Ты в разлуке к побегу не склонна,

Ты строга, но меня не предашь;

Ты встречаешь навет отстранённо

И молчишь, если слово во блажь.


Я презрительно свет не ославлю,

И не стану винить поделом;

Но душой оценив его травлю,

Было б глупо идти напролом.


Если так - дорогою ценою,

Большей, чем проглядеть на бегу,

Я узнал - чтоб ни стало со мною, -

Я лишиться тебя не могу.


Есть урок в катастрофе былого;

Есть, однако, что вспомнить засим:

То, что память хранила святого -

По заслугам и было таким:


Есть родник тихоструйный в пустыне,

Деревцо - средь пустыни большой;

Одинокая птица поныне

Там щебечет с твоею душой.


"Stanzas To Augusta ("Though the day of my Destiny's over")"

I

Though the day of my Destiny's over,
       &nbspAnd the star of my Fate hath declined,
Thy soft heart refused to discover
       &nbspThe faults which so many could find;
Though thy Soul with my grief was acquainted,
       &nbspIt shrunk not to share it with me,
And the Love which my Spirit hath painted
       &nbspIt never hath found but in Thee.

II

Then when Nature around me is smiling,
       &nbspThe last smile which answers to mine,
I do not believe it beguiling,
       &nbspBecause it reminds me of thine;
And when winds are at war with the ocean,
       &nbspAs the breasts I believed in with me,
If their billows excite an emotion,
       &nbspIt is that they bear me from Thee.

III

Though the rock of my last Hope is shivered,
       &nbspAnd its fragments are sunk in the wave,
Though I feel that my soul is delivered
       &nbspTo Pain—it shall not be its slave.
There is many a pang to pursue me:
       &nbspThey may crush, but they shall not contemn;
They may torture, but shall not subdue me;
       &nbsp'Tis of Thee that I think—not of them.

IV

Though human, thou didst not deceive me,
       &nbspThough woman, thou didst not forsake,
Though loved, thou forborest to grieve me,
       &nbspThough slandered, thou never couldst shake;
Though trusted, thou didst not disclaim me,
       &nbspThough parted, it was not to fly,
Though watchful, 'twas not to defame me,
       &nbspNor, mute, that the world might belie.

V


Yet I blame not the World, nor despise it,
       &nbspNor the war of the many with one;
If my Soul was not fitted to prize it,
       &nbsp'Twas folly not sooner to shun:
And if dearly that error hath cost me,
       &nbspAnd more than I once could foresee,
I have found that, whatever it lost me,
       &nbspIt could not deprive me of Thee.

VI

From the wreck of the past, which hath perished,
       &nbspThus much I at least may recall,
It hath taught me that what I most cherished
       &nbspDeserved to be dearest of all:
In the Desert a fountain is springing,
       &nbspIn the wide waste there still is a tree,
And a bird in the solitude singing,
       &nbspWhich speaks to my spirit of Thee.



Крещенская песня. Челобога не бывает...

Крещенская песня.

Я заглянул в твой праздничный чертог,
Где ты, светла душою и нарядом,
В кругу родни осаживаешь взглядом
Своих борзых, петляющих у ног.

Здесь стол дубовый ждёт твоих гостей -
Он чуть осел под фруктами и дичью;
Здесь торжества тождественны величью
Настоев и закусок всех мастей;

Здесь за окном на добрую версту
Холмы в снегах - хрустящие постели,
В крещенской стуже тёмные купели
Безумных птиц, озябших на лету.

Прости мне всё, чего я не постиг
И не достиг... прости меня за это;
За бликом блик божественного света
Несу к холсту на твой иконный лик.

Мы будем вечно счастливы, мой друг -
На твой портрет в суровые музеи
Ещё придут купцы и ротозеи,
Потом творцы и боги всех наук.

Челобога не бывает...

В ту эру, что ни в зуб ногой,
Был чел совсем-совсем другой -
Он был красив, он был умён;
Он счастьем был не обделён,
Пока в один ужасный год
Не стало всё наоборот...
Как славно было до увы
Иметь две мудрых головы,
Пока всё было под рукой -
Одной единственной такой,
Пока могучая нога
Была стройна, была долга.

До той эпохи ни бельмес
Всё было просто, без чудес,
На солнце в небе каждый час
Глядел, не щурясь, зоркий гдаз;
Носы - крючком и пятачком -
Всё обоняли бодрячком,
И острый ух ловил на слух
За много миль жужжанье мух;
А рты... Их более всего
Жаль из рассказа моего.

Но в год, который ни бум-бум,
Народ смущал неясный шум,
Повсюду чуялась беда;
Из глаза капала вода
И, до соска промеж пупков,
Сбегала струйками с боков...
И вдруг как будто бы стопой
К земле прибило люд толпой.
В той давке, в тот крутой замес
Чел слился с веком и воскрес.



У.Х.Оден. Замрите стрелки, смолкните звонки...

Замрите стрелки, смолкните звонки;
Уймите суку косточкой с руки;
Рояль закройте - только тихий бой
И плач... И гроб выносим над собой.

И пусть аэроплан, кружа со стоном,
Строчит по небу весть: Он в мире оном...
Всем голубям в общественных местах -
По банту... Всем - перчатки на постах.

Он был мне нордным, зюйдным, остным, вестным;
Рабочей вахтой, отдыхом прелестным..
Полудня, полночь, песня, диалог -
Любовь казалась вечной... Вот итог.

Не нужно звёзд - все гасим до одной;
Теперь займитесь солнцем и луной.
Слить океан, собрать леса метлой -..
Не ждите больше радости былой.


W.H. Auden 

Stop all the clocks, cut off the telephone, 
Prevent the dog from barking with a juicy bone, 
Silence the pianos and with muffled drum 
Bring out the coffin, let the mourners come. 

Let aeroplanes circle moaning overhead 
Scribbling on the sky the message He Is Dead, 
Put crepe bows round the white necks of the public doves, 
Let the traffic policemen wear black cotton gloves. 

He was my North, my South, my East and West, 
My working week and my Sunday rest, 
My noon, my midnight, my talk, my song; 
I thought that love would last for ever: I was wrong. 

The stars are not wanted now: put out every one; 
Pack up the moon and dismantle the sun; 
Pour away the ocean and sweep up the wood. 
For nothing now can ever come to any good. 


Маскарад.

Маску льва надел олень,
Маску кролика - тюлень,
Маску белки - бегемот,
Маску кошки - кашалот.
Ну, а чью жираф надел -
Я пока не разглядел...

В маске мышки пляшет слон,
В маске мишки - махаон,
В масках пчёлок - пара змей,
Пляшет крокодил в своей;
Ёж мелькает в суете
На мартышкином хвосте...

Тигр зажёг для индюка
Два бенгальских огонька,
Конфетти и мишура
Засыпают комара;
Пузырится лимонад,
Веселится маскарад...


Поль Верлен. Сентиментальная прогулка.

Ещё пронзал закат лучами дали,
Ещё кувшинки бледные мерцали
Под ветром, а на тихой глади вод -
Нимфей изрядных грустный хоровод.
Я средь ракит, склоненных над водою,
Бродил тогда наедине с бедою,
Где призраком отчаянья росли
Клубы туманов млечных от земли;
Где плач чирков был жалостен и жуток,
И крыльев бой будил призывно уток
Среди ракит, где я наедине
С бедой бродил; и в плотной пелене
Мрак утопил мертвеющие дали
В лучах закатных; воды, где мерцали
Кувшинки в тростнике; на глади вод -
Нимфей изрядных грустный хоровод.
.

PROMENADE SENTIMENTALE

Le couchant dardait ses rayons supremes 
Et le vent bercait les nenuphars blemes; 
Les grands nenuphars entre les roseaux 
Tristement luisaient sur les calmes eaux. 
Moi j'errais tout seul, promenant ma plaie 
Au long de l'etang, parmi la saulaie 
Ou la brume vague evoquait un grand 
Fantome laiteux se desesperant 
Et pleurant avec la voix des sarcelles 
Qui se rappelaient en battant des ailes 
Parmi la saulaie ou j'errais tout seul 
Promenant ma plaie; et l'epais linceul 
Des tenebres vint noyer les supremes 
Rayons du couchant dans ses ondes blemes 
Et les nenuphars, parmi les roseaux, 
Les grands nenuphars sur les calmes eaux. 


Не бывает. (внеконкурсное)

Я скажу тебе всерьёз:
Не бывает много слёз,
Много гроз и много грёз,
Много листьев у берёз.
.........................................
Я, как друг, скажу сейчас:
Не бывает много нас;
Много глаз и много фраз -
 Нас бывает - в самый раз.
...............................................
Наконец скажу, как дед:
Не бывает много бед;
Много из лесу ку-ку,
Много счастья на веку.


Джорж Гордон Байрон. Стансы к Августе. (When all around...)

Когда вокруг сгустилась мгла,
И светоч стал слабее вдвое;
А искра божия могла
Едва отождествлять живое; -

В ту полночь разума, в тот мрак,
Где сердцу в смуте не до шуток,
Где трус расчётлив, смел слабак,
И доброты излишек жуток, -

Когда удача предала,
И страсть бежала - прежде срока
Над бурей злобы ты взошла
И мне светила одиноко...

Да будет блеск твой негасим!
В закатный час, меж мной и мраком,
Пусть он следит, как серафим,
За мной с небес бессмертным зраком;

И если вдруг на нас беда
Падёт внезапно тучей мглистой -
Пусть мглу рассеет, как всегда,
Твой пламень нежностью лучистой.

Храни мой дух душой своей...
Наставь на смелость словом нежным,
Терпеньем ангельским довлей
Над светским вызовом мятежным;

Волненьем нежным на виду -
Чуть искривленным грубой силой
Прекрасным деревцем в саду,
Склоненным верно над могилой

И в шквал и в ливень грозовой
Теперь, как прежде, в час кипучий
Омывшим камень гробовой
Потоком слёз листвы плакучей.

Таким, как ты, не стоит знать
Исход судьбы моей гнетущей, -
Тебя достойна благодать
Согретой солнцем райской кущи.

Что ж, пусть в тебе любовных уз
Накал вовек не угасает,
Пусть не лежит на сердце груз,
И душу дрожь не сотрясает...

Я ближний круг своих потерь
В тебе исправленной твердыней
Вновь отыскал - и жив теперь,
Не ощущая мир пустыней.


Stanzas To Augusta


When all around grew drear and dark,
And reason half withheld her ray -
And hope but shed a dying spark
Which more misled my lonely way;

In that deep midnight of the mind,
And that internal strife of heart,
When dreading to be deemed too kind,
The weak despair -the cold depart;

When fortune changed -and love fled far,
And hatred's shafts flew thick and fast,
Thou wert the solitary star
Which rose, and set not to the last.

Oh, blest be thine unbroken light!
That watched me as a seraph's eye,
And stood between me and the night,
For ever shining sweetly nigh.

And when the cloud upon us came,
Which strove to blacken o'er thy ray -
Then purer spread its gentle flame,
And dashed the darkness all away.

Still may thy spirit dwell on mine,
And teach it what to brave or brook -
There's more in one soft word of thine
Than in the world's defied rebuke.

Thou stood'st as stands a lovely tree
That, still unbroke though gently bent,
Still waves with fond fidelity
Its boughs above a monument.

The winds might rend, the skies might pour,
But there thou wert -and still wouldst be
Devoted in the stormiest hour
To shed thy weeping leaves o'er me.

But thou and thine shall know no blight,
Whatever fate on me may fall;
For heaven in sunshine will requite
The kind -and thee the most of all.

Then let the ties of baffled love
Be broken -thine will never break;
Thy heart can feel -but will not move;
Thy soul, though soft, will never shake.

And these, when all was lost beside,
Were found, and still are fixed in thee;-
And bearing still a breast so tried,
Earth is no desert -e'en to me.

24 июля 1816

Переводы В. Левика и А. Плещеева
http://eng-poetry.ru/PoemE.php?PoemId=154


Перси Биши Шелли. К ---.







Есть слово - им лгать не буду,
Как сонм пошляков;
Есть чувство, презренно всюду, -
Твой жребий таков:
Надежда, с безумьем схожа
Удушьем ума,
И жалость твоя - дороже
Всех прочих весьма.

Пусть я не пою телесной
Любви меж людьми,
Душою своей небесной
Поклон мой прими -
Влечением звёздной моли
Из мрака на свет,
Повинностью давней боли
Из сфер наших бед.

Persy Bysshe Shelley To -

One word is too often profaned
For me to profane it,
One feeling too falsely disdained
For thee to disdain it;
One hope is too like despair
For prudence to smother,
And pity from thee more dear
Than that from another.

I can give not what men call love,
But wilt thou accept not
The worship the heart lifts above
And the Heavens reject not,—
The desire of the moth for the star,
Of the night for the morrow,
The devotion to something afar


Есть странная бесчувственность души...

Есть странная бесчувственность души, 
бездейственность в просторах космосквота, -
кротовых нор подвальная дремота,
которой прозябают алкаши;
в ней неделимы истины на ложь,
делима муть общественною склянкой;
в ней киром - грош, в ней тушка - лихоманкой,
в ней худомиром - царственная вошь;
в ней голод состоит из крыс и сук,
а холод - вектор солнечной идеи
(лишь от родни отдельны прохиндеи,
как свет и мрак отдельны от наук ).
Жизнь - не игра... кому и смерть - итог,
чтоб каждому калике - по подводе
и пустосвято место в хороводе,
и чёрте-кем раскинутый чертог...
Не верь, дурак, не бойся, не спеши
избавить дух от анемичной плоти -
бездействуй в чёрнодыром космосквоте,
бесчувствуй в стылой странности души...



Alle Landschaften haben... Георг Гейм.


Полнится мглой округа -
Травы и дерева, -
В дали течёт по ним от юга
К северу синева.

Парусом белым в понте
Облачный стянут ход;
Рвутся в клочья на горизонте
Ветер и свет из вод.

Пусть нас накроет спящих
С миром наедине
Вечер, исполненный грёз блестящих,
Лёгких шагов извне... -

Руки в огне предтечи,
Тихий кимвальный бой;
Шёпот адептов, в оплывах свечи..
Облик её живой...

Alle Landschaften haben

Sich mit Blau erfüllt.

Alle Büsche und Bäume des Stromes,

Der weit in den Norden schwillt.

 

Leichte Geschwader, Wolken,

Weiße Segel dicht,

Die Gestade des Himmels dahinter

Zergehen in Wind und Licht.

 

Wenn die Abende sinken

Und wir schlafen ein,

Gehen die Träume, die schönen,

Mit leichten Füßen herein.

 

Zymbeln lassen sie klingen

In den Händen licht.

Manche Flüstern und halten

Kerzen vor ihr Gesicht.



Шел Сильверстайн. Будет лучше не знать...

 Я скажу тебе так: правда может быть злой, -

Будет лучше не знать, где я был этой ночью;

Будет лучше не знать ничего о духах,

О тенях под глазами, о лжи, об измене;

Или я расскажу всё, что было со мной...

Будет лучше не знать - чем ты хуже иной,

До тебя в суете прежде знаемой мной;

Или я расскажу всё, что было со мной...

Будет лучше не знать - от любовных побед

Будет тише в душе или нет; или след

От слезы; или всё, что случилось со мной...

Так что просто живи... ты от правды в стихах

Не захочешь детей, но захочешь забыть,

И, возможно, сумеешь... Но в чём я уверен:

Будет лучше не знать - остаюсь или в путь

К эльдорадо пущусь; с кем его разделю...

Или я расскажу всё, что было со мной...


Better Not Ask Me

Shel Silverstein.


 (Hey the truth might hurt so I'm tellin' you now

that you better not ask me)
Hey you better not ask me where I been all night
Why my eyes are shinin' and my spirit is flyin'
You better not ask if I been doin' right or I just might tell you
And you better not ask me bout the girls I used to know
And days I used to run around before I ever met you
You better not ask how they compare to you or I just might tell you
And you better not ask me if I'm satisfied
With the way you've been givin' me what you call lovin'         
Better not ask me bout the times I cried or I just might tell you
So keep on doin' what you're doin' and if you should see me straight 
Well don't you ask baby just let it pass baby                     
And maybe it'll go away but I don't doubt it
You better not ask me if I'm gonna stick around
Or pack up all my bags and find another pretty city
You better not ask me who it is I found or I just might tell you .


"Лучше не спрашивать..." Шела Сильверстайна.

Правда может быть злой, оттого я и нем;
Будет лучше отставить допрос со слезами -
Где я шлялся всю ночь, прав ли я, а затем -
Про духов аромат и круги под глазами.

Будет лучше... Иначе решиться могу
Всё сказать тебе просто, а лучше - ни слова
О девицах, которых я знал на бегу
Прежде встречи с тобой... Что тебе до былого...

Будет лучше не знать - чем ты лучше любой;
Или я объясню, или лучше - ни звука,
Отчего я рыдал в день свиданья с тобой;
Что любовь для меня - благодать или мука;

Или я... Так что просто живи, чтобы жить...
Если ты разглядишь меня в коже и роже -
Не захочешь детей, но захочешь забыть
И, возможно, сумеешь... и всё же... и всё же -

Будет лучше не знать - задержусь ли я здесь
Или город сменю, бросив книжки и майки
В чемодан... Не пытай - с кем я встретился днесь;
Или я расскажу тебе всё без утайки...


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 15.

Есть пауза, чтоб подвести итог,
Пока есть тяга в этой сигарете,
Покуда клин сгорает в белом свете,
И пепел тихо падает у ног;
Покуда тень ломает жёсткий рок
В настенный свинг - причудливо, как дети -
Я позволяю памяти в секрете
Собрать из грёз твой образ в этот срок...
Прощай... прощай!... и ты - во власти снов;
И я твой лик могу забыть покорной:
Черты и цвет, невысказанность слов,
Невыказанность радости притворной;
Но солнце в этот день поверх холмов
Прорезалось на миг из тучи чёрной.

Edna St.Vincent Millay Sonnet 15

Only until this cigarette is ended, 
A little moment at the end of all, 
While on the floor the quiet ashes fall, 
And in the firelight to a lance extended, 
Bizarrely with the jazzing music blended, 
The broken shadow dances on the wall, 
I will permit my memory to recall 
The vision of you, by all my dreams attended. 
And then adieu,--farewell!--the dream is done. 
Yours is a face of which I can forget 
The colour and the features, every one, 
The words not ever, and the smiles not yet; 
But in your day this moment is the sun 
Upon a hill, after the sun has set.


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 10.

О, я умом не верю слову - "верь"!
Без веры только в страсти шанс спасенья.
Ужели ты не чудо - я теперь
Тебя оставлю после вознесенья?...
Не будь ты редким яством в час алчбы
И питием во время дикой жажды, -
Я бросила б тебя без всяких "бы", -
Ищи, как я тебя нашла однажды.
Однако, ты живее ветерка,
И в прелестях изменчивей прилива, -
Мне стоит брать пример с тебя слегка
И верить, что неверность некрасива.
Так страсть глупа, обманна и напрасна,
Что верность крепче, если я бесстрастна.

Edna St.Vincent Milay Sonnet 10

Oh, think not I am faithful to a vow !
Faithless am I save to love's self alone.
Were you not lovely I would leave you now:
After the feet of beauty fly my own. 
Were you not still my hunger's rarest food,
And water ever to my wildest thirst,
I would desert you – think not but I would ! –
And seek another as I sought you first. 
But you are mobile as the veering air,
And all your charms more changeful than the tide,
Wherefore to be inconstant is no care:
I have but to continue at your side.
So wanton, light and false, my love, are you,
I am most faithless when I most am true. 


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 97 (28).

Состаримся; и радость наших вен
Застынет в тихом хладе струй подкожных;
И весь наш пыл, весь наш предсмертный тлен
Не вызовет в кострищах искр ничтожных;

И станет нам и денный, и ночной
Покой - утехой, гебе не известной,
Когда в жару и силе мы весной
Сон мёртвый прерывали лжой совместной

Постельных возлежаний рьяных лет:
О, сладкий мой... о, тяжкий... о, желанный...
Когда копьём бил в шар земной рассвет, -
Вооружась от слабости диванной,

Свет божий упрекали твёрдо в сглазе
Нас, час назад вознесшихся в экстазе.

Edna St.Vincent Millay   Sonnet 97 (28)

When we are old and these rejoicing veins
Are frosty channels to a muted stream,
And out of all our burning their remains
No feeblest spark to fire us, even in dream,
This be our solace: that it was not said
When we were young and warm and in our prime,
Upon our couch we lay as lie the dead,
Sleeping away the unreturning time.
O sweet, O heavy-lidded, O my love,
When morning strikes her spear upon the land,
And we must rise and arm us and reprove
The insolent daylight with a steady hand,
Be not discountenanced if the knowing know
We rose from rapture but an hour ago. 


Андреас Грифиус. О моих воскресных и праздничных сонетах.

В кошмарном круге боль рассеивая люто,
Я вынес огнь и сталь, и смерти исполать,
И бегство во крови, и скорби благодать,
И светоч божьих слов - надменной шуткой плута

Коль к сердцу дикой лжой мчит ревностная смута, -
Я то пишу, что есть... Беда велит мне брать
Перо; и лишь порок глумливо полагать
Превыше может дым придворного салюта.

Лай, клеветник, грызи! Поветрий череда
И ливней полоса - полезны для плода;
Кольцо шипов не зря дано цветущей розе.

И древо, в небеса стремящее росток,
Лежит в земле ядром ненужным должный срок...
Стихи переживут хулу почивших в бозе.

Andreas Gryphius "Ueber meine Sonntag- und Feiertag-Sonette"

Umringt mit hochster Angst, verteuft in grimme Schmerzen,
Besturzt durch Schwert und Feuer, durch liebster Freunde Tod,
Durch Blutverwandter Flucht und Elend, da uns Gott
Sein Wort, mein Licht, entzog; als toller Feinde Scherzen,

Als falscher Zungen Neid drang rasend mir zu Herzen,
Schrieb ich, was itzt kommt vor; mir zwang die scharfe Not
Die Federn in die Faust. Doch Lastermauler Spott
Ist als der erste Rauch um hell entbrannte Kerzen.

Ihr Neider, bellt und nagt! Was nicht der Wind anficht,
Was nicht der Regen netzt, bringt selten reife Frucht.
Die Ros ist immerdar mit Dornen rings umgeben.

Manch Baum, der itzt die Ast hoch in die Luft aufreckt,
Lag als ein unnutz Kern zuvor mit Erd bedeckt.
So was ihr unterdruckt, wird, wenn ihr tot seid, leben.

Перевод Валерия Савина можно посмотреть здесь -https://poezia.ru/works/10204



Поль Верлен. Потому что я много страдал...

Настрадался я - хнычь, не хнычь...

Волк без воли - лесная дичь;
Я, охотиться не способный,
Тихим логовищем и сном
Озабочен, скача козлом
Под нападками своры злобной.

Зависть, ненависть, денег звон;
У ищеек и нюх, и гон, -
Я в кольце, и кольцо всё туже...
Длится месяцы и года
Блюд из ужаса и стыда
Бесконечный безмолвный ужин.

А под сенью моей родной
Смерть борзая следит за мной:
Ох, кошмарище роковое!
Зверь и скот! Я ни мёртв, ни жив...
Смерть, когтищи мне в грудь вонзив,
Рвёт мне сердце ещё живое!...

Истекая кровью в траву,
Я ползу на гул сквозь листву, -
К бурной речке, бегущей скрытно.
Братья - волки, скорей! Я здесь!...
Жизнь мою забирайте днесь!... -
Всё, чем Женщина ненасытна.

Car vraiment j'ai souffert beaucoup !
Débusqué, traqué comme un loup 
Qui n'en peut plus d'errer en chasse 
Du bon repos du sûr abri,
Et qui fait des bonds de cabri
Sous les coups de toute une race.

La Haine et l'Envie et l'Argent, 
Bons limiers au flair diligent, 
M'entourent, me serrent. Ça dure 
Depuis des jours, depuis des mois, 
Depuis des ans ! Dîner d'émois, 
Souper d'effrois, pitance dure !

Mais, dans l'horreur du bois natal, 
Voici le Lévrier fatal, 
La Mort. - Ah ! la bête et la brute ! -
Plus qu'à moitié mort, moi, la Mort 
Pose sur moi sa patte et mord 
Ce cœur, sans achever la lutte !

Et je reste sanglant, tirant 
Mes Las saignants vers le torrent 
Qui hurle à travers mon bois chaste. 
Laissez-moi mourir au moins, vous, 
Mes frères pour de bon, les Loups ! -
Que ma sœur, la Femme, dévaste.


Джинны. Виктор Гюго.

Собор
И ров;
Там мор,
Здесь кров;
Там гниль
И пыль,
Здесь штиль
Основ.

По земле
Шум иной,
Чем во мгле
Вздох ночной, -
Издалечный
Дух предтечный,
Пламень встречный,
Вечный зной.

Сигнальный звон
Небесных нот, -
Уродцев гон
Сей иноход.
Он - вскользь, стремглав;
Он - ритм поймав
И оседлав,
К разливу вод.

В круговерти пущей
Эхами двоясь,
Церкви проклятущей
Звонный перепляс -
Вкрадчивости томной,
Мощи необъёмной,
Над толпой погромной
Ораторный глас.

Мой боже... Вой безумный,
Из мрачных бездн исток -
Рой джиннов; вылет шумный,
Воронка из-под ног!
Погасшая лампада,
По пандусу из ада
Тень выползшего гада -
Вдоль стен на потолок.

Это джиннов вихрь свистящий,
Всё сметая на пути,
Тисы в трещинах горящих
Оставляет позади.
Стаей быстрой и тяжёлой
Их вращенье в сфере полой
С края выглядит весёлой
Тучкой - как ни погляди!

Дверь на запор! Они близки...
Молитесь крепости своей!
Снаружи шумные полки
Отвратных тварей, упырей!
Провисли балками верха,
Из всех щелей летит труха:
Как дверца ржавая плоха, -
Слетит, ей-ей!

О, адский вопль рыдания и ора!
Влекомый Аквилоном жуткий рой,
Чернит мой дом... О, небо! От напора
По стенам дрожь внезапная порой.
И стонет дом, шатаясь, как оглохший;
И он похож над пропастью разросшей
На выслеженный ветром лист засохший,
В круговорот затянутый игрой.

Отец! От нечисти кромешной
Рукой спаси меня, даб/ы
Я мог, завидев лик безгрешный,
Пасть ниц для истовой мольбы.
Сверкни очами ради прочных
Дверных запоров, и невмочных
Бросков, и криков худосочных
Картинно видимой борьбы.

Отступила, как кошмары,
Вскачь и влёт ночная рать, -
Дверцу частые удары
Перестали сотрясать...
Лязг цепей в дали унылой,
Где в дубравах дрожью стылой,
Прежде встречи огнекрылой,
Бьётся вековая стать.

Бой крыльев отдаленно
По долу наугад...
Мы слышим изумленно
В нём пение цикад;
В нём хриплый возглас слышен;
И то, как тише... тише...
Стучит по старой крыше
Прочь уходящий град;

И странные слоги:
Вернёмся, дружок...
И тут же, в итоге, -
Арабский рожок;
То песня рассвета -
В ней жаркое лето,
И детства планета,
И злата божок.

Смешные джинны -
Сыны атак -
Ушли с равнины,
Прибавив шаг.
Где грохот звонный
Скрыл мрак бездонный
Волною сонной -
Не видит зрак.

Тишины
Вдалеке -
Сон волны
На песке...
Жалкий вскрик,
Стёртый лик,
Мёртвый блик
По щеке.

Мираж.
Хоррор...
Всё блажь,
Всё вздор,
Всё течь -
И речь,
И свеч
Простор...


Victor Hugo

Les Djinns

Murs, ville,
Et port,
Asile
De mort,
Mer grise
Ou brise
La brise;
Tout dort.

Dans la plaine
Nait un bruit.
C'est l'haleine
De la nuit.
Elle brame
Comme une ame
Qu'une flamme
Toujours suit.

La voix plus haute
Semble un grelot. –
D'un nain qui saute
C'est le galop:
Il fuit, s'elance,
Puis en cadence
Sur un pied danse
Au bout d'un flot.

La rumeur approche;
L'echo la redit.
C'est comme la cloche
D'un couvent maudit; –
Comme un bruit de foule,
Qui tonne et qui roule,
Et tantot s'ecroule
Et tantot grandit.

Dieu! la voix sepulcrale
Des Djinns !...– Quel bruit ils font!
Fuyons sous la spirale
De l'escalier profond!
Deja s'eteint ma lampe;
Et l'ombre de la rampe,
Qui le long du mur rampe,
Monte jusqu'au plafond.

C'est l'essaim des Djinns qui passe,
Et tourbillonne en sifflant.
Les ifs, que leur vol fracasse,
Craquent comme un pin brulant.
Leur troupeau lourd et rapide
Volant dans l'espace vide,
Semble un nuage livide
Qui porte un eclair au flanc.

Ils sont tout pres! – Tenons fermee
Cette salle ou nous les narguons.
Quel bruit dehors! hideuse armee
De vampires et de dragons!
La poutre du toit descellee
Ploie ainsi qu'une herbe mouillee,
Et la vieille porte rouillee
Tremble, a deraciner ses gonds!

Cris de l'enfer! voix qui hurle et qui pleure!
L'horrible essaim, pousse par l'aquilon,
Sans doute, o ciel! s'abat sur ma demeure.
Le mur flechit sous le noir bataillon.
La maison crie et chancelle penchee,
Et l'on dirait que, du sol arrachee,
Ainsi qu'il chasse une feuille sechee,
Le vent la roule avec leur tourbillon!

Prophetes! si ta main me sauve
De ces impurs demons des soirs,
J'irai prosterner mon front chauve
Devant tes sacres encensoirs!
Fais que sur ces portes fideles
Meure leur souffle d'etincelles,
Et qu'en vain l'ongle de leurs ailes
Grince et crie a ces vitraux noirs!

Ils sont passes! – Leur cohorte
S'envole et fuit, et leurs pieds
Cessent de battre ma porte
De leurs coups multiplies.
L'air est plein d'un bruit de chaines,
Et dans les forets prochaines,
Frissonnent tous les grands chenes,
Sous leur vol de feu plies!

De leurs ailes lointaines
Le battement decroit,
Si confus dans les plaines,
Si faible que l'on croit
Ouir la sauterelle
Crier d'une voix grele,
Ou petiller la grele,
Sur le plomb d'un vieux toit.

D'etranges syllabes
Nous viennent encor;–
Ainsi, des Arabes
Quand sonne le cor,
Un chant sur la greve,
Par instants s'eleve,
Et l'enfant qui reve
Fait des reves d'or!

Les Djinns funebres,
Fils du trepas,
Dans les tenebres
Pressent leurs pas;
Leur essaim gronde:
Ainsi, profonde,
Murmure une onde
Qu'on ne voit pas.

Ce bruit vague
Qui s'endort,
C'est la vague
Sur le bord;
C'est la plainte
Presque eteinte
D'une sainte
Pour un mort.

On doute
La nuit...
J'ecoute: –
Tout fuit,
Tout passe;
L'espace
Efface
Le bruit.

Перевод Ирис Виртуалис - https://poezia.ru/works/60482 


Le reveillon. Оскар Уайльд

 
Алеет в небе фиолет;
Гон те/ней, хмарей карусели;
Как леди белая с постели,
Из бездны вод встаёт рассвет.

На перья ночи под углом
Ложатся бронзой стрелы кучно,
И жёлтым валом свет беззвучно
О башню бьётся на излом,

И, заполняя весь простор,
Ерошит сонных птиц в полёте;
Каштана ветви в позолоте
Сплетает в зыблемый узор. *


Le Reveillon

1] The sky is laced with fitful red,
2] The circling mists and shadows flee,
3] The dawn is rising from the sea,
4] Like a white lady from her bed.

5] And jagged brazen arrows fall
6] Athwart the feathers of the night,
7] And a long wave of yellow light
8] Breaks silently on tower and hall,

9] And spreading wide across the wold,
10] Wakes into flight some fluttering bird,
11] And all the chestnut tops are stirred,
12] And all the branches streaked with gold.

*
И расплываясь по всему,
Ерошит сонных птиц в полёте;
И всех каштанов в позолоте
Верхи мешает в кутерьму.

 





Георг Гейм. Осень.

Из всех лесов в большой осенний хор,
сплетая в танце руки плотным кругом,
под зов рогов бараньих на простор
выпрыгивают фавны друг за другом.

Козлиный мех взмывает от прыжка
до чёрно-белых чресл под ритмы стада.
На лбах крутых виднеются слегка
рога меж красных листьев винограда.

И стук копыт, и схватки на рогах,
и тирсов по граниту стук проворный.
Мотив пеанов в солнечных лугах.
Шерсть дыбом по грудинам кожи чёрной.

То стайками, то врозь зверьё спешит
убраться вскачь от дикого  веселья.
Рой мотыльков рогатых мельтешит,
бодрясь поверх голов парами зелья.

И вдоль ручья, что по лугам течёт.
там, где камыш неплотен, врассыпную
они летят копытами вперёд,
и волны с них смывают грязь лесную.

На тростниковых дудках свиристят
дриады возле луга в роще мглистой.
Вверх смотрят фавны. Спины их блестят -
по бурой коже влагой маслянистой.

Безумный рёв среди ветвистой тьмы.
Их плоть раздута жадно от охоты.
И эльфы улетают на холмы -
туда, где тишь полуденной дремоты.

HERBST

Die Faune treten aus den Wäldern alle, 
Des Herbstes Chor. Ein ungeheurer Kranz. 
Die Hände haltend, springen sie zum Schalle 
Der Widderhörner froh zu Tal im Tanz.

5
Der Lenden Felle schüttern von dem Sturze, 

Die weiß und schwarz wie Ziegenvließ gefleckt. 
Der starke Nacken stößt empor das kurze 
Gehörn, das sich aus rotem Weinlaub streckt.

Die Hufe schallen, die vom Horne starken. 

10
Den Thyrsus haun sie auf die Felsen laut. 

Der Paian tönt in die besonnten Marken, 
Der Brustkorb bläht mit zottig schwarzer Haut.

Des Waldes Tiere fliehen vor dem Lärme 
In Scharen flüchtig her und langem Sprung. 

15
Um ihre Stirnen fliegen Falterschwärme, 

Berauscht von ihrer Kränze Duft und Trunk.

Sie nahn dem Bache, der von Schilf umzogen 
Durch Wiesen rauscht. Das Röhricht läßt sie ein. 
Sie springen mit den Hufen in die Wogen 

20
Und baden sich vom Schlamm der Wälder rein.


Das Schilfrohr tönt vom Munde der Dryaden, 
Die auf den Weiden wohnen im Geäst. 
Sie schaun herauf. Ihr Rücken glänzt vom Baden 
Wie Leder braun und wie von Öl genäßt.

25
[49]
Sie brüllen wild und langen nach den Zweigen. 

Ihr Glied treibt auf, von ihrer Gier geschwellt. 
Die Elfen fliegen fort, wo noch das Schweigen 
Des Mittagstraums auf goldnen Höhen hält.


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 108 (39). (2.1.)

1.
Как станет страсть горчить на языке -
Любить не нужно, мы простимся с Богом;
Я щедро протяну тебе в руке
Твой откуп Вечной Юности итогом.
Что до меня - так Глупость - не Порок...
Я жаждаю и пью, и вижу в лицах,
Как я целую с губ твоих песок,
Укус с ладони... пенни на глазницах.
Жестоким словом осуди мой плач,
И уходи, но гордо, без оглядки -
Встречать всех тусклых лет, спешащих вскачь,
Совместный крик; и редкие нападки
Двух светочей, чей такт и лад таков:
Сиротства - тот, а этот - Тьмы Веков...

2.
Когда тебе любовь моя горька,
Отпустим бога в хладности сердечной...
Я предлагаю честно - вот рука,
В ней добрый откуп молодости вечной.
Что до меня...- безумства бред высок;
От жажды до питья я вижу в лицах,
Как я целую с губ твоих песок,
И когти рук, и пенсы на глазницах.
Жестоким словом плач мой осуди,
Позволь уйти, расправив гордо плечи,
Чтоб рысьим рыком встретить впереди
Поблекших львиц сочувственные речи.
Есть два пути гармонии и света:
Твой - для тебя, мой потерялся где-то.

Edna St. Vincent Millay   Sonnet 108 (39)

Love me no more, now let the god depart,
If love be grown so bitter to your tongue!
Here is my hand; I bid you from my heart
Fare well, fare very well, be always young.
As for myself, mine was a deeper drouth:
I drank and thirsted still; but I surmise
My kisses now are sand against your mouth,
Teeth in your palm and pennies on your eyes.
Speak but one cruel word, to shame my tears;
Go, but in going, stiffen up my back
To meet the yelping of the mustering years—
Dim, trotting shapes that seldom will attack
Two with a light who match their steps and sing:
To one alone and lost, another thing.


Франсуа Вийон. Баллада подружке.(1).

Фальшивой красоты роскошный вид.
Реальный бред горячки откровенной;
Амурных чувств бездонный аппетит,
Носящий имя смерти несомненной;
Сердечных мук убийцы совершенной
Упорный грех наперекор суду;
А взгляд суров, до казни оглашенной
Такой добьёт, не отводя беду.

Мне б лучше удалиться без обид,
А честь хранить в глуши уединенной;
Разумно скрыться, свой побег и стыд
Толпе не представляя обозленной.
Ату! - орут почтенный и презренный...
И что же? Гибель грешника в аду?
Иль жалость пробуждая, слог смиренный,
Не добивая, отведёт беду?

Всему свой срок, - цвет сухо облетит,
И ты увянешь жёлто плотью бренной;
Любой нет-нет по прошлому грустит,
Лишь глупость ждёт судьбы благословенной.
О, стар и бледен, в немощи согбенной,
Но крепко пьян - пока исток найду,
Я боль замкну внутри своей вселенной,
Чтоб не добить, но отвести беду.

Любезный принц, пусть с волей вожделенной
Ваш долг отцовый не вполне в ладу,
Но, сердца долг с мольбою неизменной,
Не добивая, отведёт беду.

Fausse beauté qui tant me coûte cher,

Rude en effet, hypocrite douleur,

Amour dure plus que fer à mâcher, 
Nommer que puis, de ma défaçon seur, 
Cherme félon, la mort d'un pauvre coeur, 
Orgueil mussé qui gens met au mourir, 
Yeux sans pitié, ne veut Droit de Rigueur, 
Sans empirer, un pauvre secourir?

Mieux m'eût valu avoir été sercher 
Ailleurs secours, c'eût été mon honneur; 
Rien ne m'eût su hors de ce fait hâcher: 
Trotter m'en faut en fuite et déshonneur. 
Haro, haro, le grand et le mineur! 
Et qu'est-ce ci ? Mourrai sans coup férir? 
Ou Pitié veut, selon cette teneur, 
Sans empirer, un pauvre secourir?

Un temps viendra qui fera dessécher, 
Jaunir, flétrir votre épanie fleur; 
Je m'en risse, se tant pusse mâcher, 
Las ! mais nenni, ce seroit donc foleur: 
Vieil je serai, vous laide, sans couleur; 
Or buvez fort, tant que ru peut courir; 
Ne donnez pas à tous cette douleur, 
Sans empirer, un pauvre secourir.

Prince (amoureux), des amants le graigneur,
Votre mal gré ne voudroie encourir,
Mais tout franc coeur doit, par Notre Seigneur,
Sans empirer, un pauvre secourir.


Франсуа Вийон. Баллада подружке.(2).

Фальшивый блеск, что ввёл меня в расход;
Реальность злой горячки - бОльшим сроком
Амурной жвачки, чем набитый рот;
Никто, чьё имя - смерть - в миру жестоком;
Смертельных бед кичащийся пороком
Убийца, нежно губящий сердца;
А взгляд суров - не вышла б плаха боком..
Не помощь ли доводит до конца?

Мне б лучше быть покладистым, как скот,
А честь засунуть в место с большим проком;
Резонно жить не узнанным, и вот -
Тюрьма и стыд грозятся мне уроком:
Ату! - и знать, и чернь орут истоком...
И что? В костёр подложите сенца?
Я жалость чту, согласно этим строкам,
Не помощь, что доводит до конца.

Всем правит время, сушь тебя найдёт;
И цвет, желтея, оскудеет соком;
Любой, нет-нет, по прошлому вздохнёт;
Лишь глупость доверяется сорокам;
Обрюзг и стар, и бледен перед оком,
Но крепко пьян - привычкой беглеца,
Я боль возьму с собой за сим зароком,
Не помощь, что доводит до конца.

Любезный принц, пусть совесть перед роком
Не в силах брать ответственность отца,
Но, с Богом в сердце, дОлжно ненароком
Помочь в беде до худшего конца.

Fausse beauté qui tant me coûte cher,

Rude en effet, hypocrite douleur,

Amour dure plus que fer à mâcher,
Nommer que puis, de ma défaçon seur,
Cherme félon, la mort d'un pauvre coeur,
Orgueil mussé qui gens met au mourir,
Yeux sans pitié, ne veut Droit de Rigueur,
Sans empirer, un pauvre secourir?

Mieux m'eût valu avoir été sercher
Ailleurs secours, c'eût été mon honneur;
Rien ne m'eût su hors de ce fait hâcher:
Trotter m'en faut en fuite et déshonneur.
Haro, haro, le grand et le mineur!
Et qu'est-ce ci ? Mourrai sans coup férir?
Ou Pitié veut, selon cette teneur,
Sans empirer, un pauvre secourir?

Un temps viendra qui fera dessécher,
Jaunir, flétrir votre épanie fleur;
Je m'en risse, se tant pusse mâcher,
Las ! mais nenni, ce seroit donc foleur:
Vieil je serai, vous laide, sans couleur;
Or buvez fort, tant que ru peut courir;
Ne donnez pas à tous cette douleur,
Sans empirer, un pauvre secourir.

Prince (amoureux), des amants le graigneur,
Votre mal gré ne voudroie encourir,
Mais tout franc coeur doit, par Notre Seigneur,
Sans empirer, un pauvre secourir.


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 63 (1).

Тяжёл был крест, но я его несла...
Жизнь с болью адской боль мою мешала
От жутких пыток, чьи шипы и жала
Брони прочней, а ледяная мгла -
Тепла молитв; чей битого стекла
Мой путь, где я, отчаявшись, стояла
В слепом раздоре, плача, как пристало:
Всё к лучшему... всё сбудется... пошла...

Но правда есть - и виноградных лоз,
И сладостных небес надежд отцовых;
В земной кипени блеск настольных гроз;
И в сборе грозд висячих мук терновых,
И в кровотечи тайной пятен новых -
Зачем и где я? ... - каверзный вопрос.

Edna St.Vincent Millay Sonnet 63 (1)

Life, were thy pains as are the pains of hell,
So hardly to be borne, yet to be borne,
And all thy bows more grim with wasp and thorn
Than armoured bough stood ever; too chill to spell
With the warm tongue, and sharp with broken shell
Thy ways, whereby in wincing haste forlorn
The desperate foot must travel, blind and torn,
Yet must I cry: So be it; it is well.


So fair to me thy vineyards, nor less fair
Than the sweet heaven my fathers hoped to gain;
So bright this earthly blossom spiked with care,
This harvest hung behind the boughs of pain,
Needs must I gather, guessing by the stain
I bleed, but know not wherefore, know not where.


Robert Bridges. I have loved flowers that fade...

Люблю пустой шатёр
Магических цветений,
Союзный сладкий флёр
Роскошных светотеней;
Медовый лунный спас,
Восторг любви для глаз...
Да будет песнь сладка,
Как этот час цветка!

Люблю эфирный сон
До красоты сусветной,
Чья дрожь на небосклон
Спешит волной приветной,
Желающей упасть
 В пылающую страсть...
Да будет песнь легка,
Как гибель ветерка!

Замри, как вздох, волна;
Увянь, как цвет, певица;
Да будет смерть цветна,
Пышна твоя гробница!
Неси счастлИво вдрызг
Любви своей изыск,
И Красота слезой
Омоет камень твой.

I have loved flowers that fade,
Within whose magic tents
Rich hues have marriage made
With sweet unmemoried scents:
A honeymoon delight,
A joy of love at sight,
That ages in an hour
My song be like a flower!.

I have loved airs that die
Before their charm is writ
Along a liquid sky
Trembling to welcome it.
Notes, that with pulse of fire
Proclaim the spirit's desire,
Then die, and are nowhere
My song be like an air!.

Die, song, die like a breath,
And wither as a bloom;
Fear not a flowery death,
Dread not an airy tomb!
Fly with delight, fly hence!
'Twas thine love's tender sense
To feast; now on thy bier
Beauty shall shed a tear.


Франсуа Вийон. Баллада подружке.(3).

Красивой лжи фальшивый идеал

Любви моей, приесться не способной;

Ты мой злодей, тебя я опознал -

Действительность из лихоманки злобной;

Убивица души моей хворобной,

Греховная в гордыне по суду,

Чей взгляд холодный жести изподлобной...

Скорей добьёт, чем отведёт беду.


Как было б лучше, если б я бежал,

Достоинство хранил в глуши чащобной,

Где б мой побег и мой позор не врал

Никто-никто с дотошностью подробной.

Все, кто велик; кто чести низкопробной -

Как быть? Гореть безропотно в аду?...

Иль в этом воля жалости усобной -...

Скорей добить, не отводя беду.


Настанет сушь - пора иных начал,

И ты, как цвет, увянешь плотью сдобной...

Я сочинил трагический финал,

В нём, впрочем, мало глупости утробной.

Я стану страшен бледностью предгробной,

Но крепко пить, пока не отойду, -

Чтоб боль унять - не приведи подобной,

Чтоб не допить, но отвести беду.


Любезный принц, не волею набобной,

Но честным сердцем, с Господом в ладу,

Избавьте долг от желчи гомофобной,

Чтоб не добить, но отвести беду.


Fausse beauté qui tant me coûte cher, 

Rude en effet, hypocrite douleur, 

Amour dure plus que fer à mâcher, 
Nommer que puis, de ma défaçon seur, 
Cherme félon, la mort d'un pauvre coeur, 
Orgueil mussé qui gens met au mourir, 
Yeux sans pitié, ne veut Droit de Rigueur, 
Sans empirer, un pauvre secourir?

Mieux m'eût valu avoir été sercher 
Ailleurs secours, c'eût été mon honneur; 
Rien ne m'eût su hors de ce fait hâcher: 
Trotter m'en faut en fuite et déshonneur. 
Haro, haro, le grand et le mineur! 
Et qu'est-ce ci ? Mourrai sans coup férir? 
Ou Pitié veut, selon cette teneur, 
Sans empirer, un pauvre secourir?

Un temps viendra qui fera dessécher, 
Jaunir, flétrir votre épanie fleur; 
Je m'en risse, se tant pusse mâcher, 
Las ! mais nenni, ce seroit donc foleur: 
Vieil je serai, vous laide, sans couleur; 
Or buvez fort, tant que ru peut courir; 
Ne donnez pas à tous cette douleur, 
Sans empirer, un pauvre secourir.

Prince (amoureux), des amants le graigneur, 
Votre mal gré ne voudroie encourir, 
Mais tout franc coeur doit, par Notre Seigneur, 
Sans empirer, un pauvre secourir.


Роберт Сервис. Моя Мадонна.

Я с уличной девкой любви вкусил -

По сговору, без стыда.

Присесть и позировать упросил,

И так написал тогда...


Я скрыл под младенцем в её руках

Греха своего следы;

Я так написал, как порой, в стихах,

Во счастье приход беды.


Смеялась она над мазнёй до слёз,

Но критик, зашедший вслед,

"Святая Мария," - кивнул всерьёз,

Взглянув на её портрет.


Я нимбом придал ей небесный вид,

И сбыл её с рук за мзду...

В церквушке Сент-Хилла она висит

У каждого на виду.


MY MADONNA

I haled me a woman from the street,
Shameless, but, oh, so fair!
I bade her sit in the model's seat
And I painted her sitting there.

I hid all trace of her heart unclean;
I painted a babe at her breast;
I painted her as she might have been
If the Worst had been the Best.

She laughed at my picture and went away.
Then came, with a knowing nod,
A connaisseur, and I heard him say;
«'Tis Mary, the Mother of God».

So I painted a halo round her hair,
And I sold her and took my fee,
And she hangs in the church of Saint Hillaire,
Where you and all may see.

I have graven it within the hills, and my vengeance upon the dust within the rock


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 5.

Когда изыдет люд, и путь земной

Продолжат боги в золоте: щитками -

Вокруг могучих тел, и завитками -

Повыше детских лбов; когда волной.

На гальку и песок, к земле иной

Округлый череп, вымытый веками,

Прибьётся вновь - какими языками

Оценится тогда наш мозг чудной? -

Исполненный гармонии оргАн,

Несущий бремя вежд зодиакальных

Случайный арендатор показух;

Пустоголовый богохулиган,

Себя, в трактатах войнищ эпохальных,

Зубастой тыквой предсказавший вслух.



When Man is gone and only gods remain
To stride the world, their mighty bodies hung
With golden shields, and golden curls outflung
Above their childish foreheads; when the plain
Round skull of Man is lifted and again
Abandoned by the ebbing wave, among      
The sand and pebbles of the beach, — what tongue
Will tell the marvel of the human brain?
Heavy with music once this windy shell,
Heavy with knowledge of the clustered stars;
The one-time tenant of this draughty hall
Himself, in learned pamphlet, did foretell,
After some aeons of study jarred by wars,
This toothy gourd, this head emptied of all.


Уильям Вордсворт. Сонет 67.

Монашке в тесной келье мил покой,

Отшельник рад норе своей убогой,

Студент доволен цитаделью строгой,

Углом - служанка, мастер - мастерской;

Пчела весною лезет день-деньской

На Форнер-Фельс воздушною дорогой,

Чтоб в колокольчик прогудеть тревогой;

Признаться, нам тюрьмой в тюрьме мирской, -

Мы сами... Мной любим не оттого ли

Над пахотным клочком сонетный труд -

И долгих мук, и радостных минут, -

Что души ( в мире нет подобных, что ли ),

Которые гнетёт излишек воли,

В нём утешенье краткое найдут.



Nuns fret not at their convent's narrow room; 

And hermits are contented with their cells; 

And students with their pensive citadels;

 Maids at the wheel, the weaver at his loom,

 Sit blithe and happy; bees that soar for bloom,

 High as the highest Peak of Furness-fells,

 Will murmur by the hour in foxglove bells;

 In truth the prison, unto which we doom

Ourselves, no prison is; and hence for me, 

In sundry moods, 'twas pastime to be bound 

Within the Sonnet's scanty plot of ground: 

Pleased if some Souls (for such there needs must be) 

Who have felt the weight of too much liberty, 

Should find brief solace there, as I have found.


Георг Гейм. Последнее бденье. Моя душа.

Последнее бденье.

Как мглисты виски твои стали.
Как тяжесть в руках тиха.
Теперь, от меня подале,
Ты стала ко мне глуха.

Во мраке дрожащем свечно
Ты траурна и стара;
И губы в страданье навечно
Жестоко свела хандра.

Возможно, наутро в силе
В эфир, что безмолвно тих,
Добавятся запах гнили
И шелест венков сухих.

Но только пустеть осталось
Ночами, за годом год, -
Где ты головой склонялась,
Где тихо дышал твой рот.

Letzte Wache

Wie dunkel sind deine Schläfen.
Und deine Hände so schwer.
Bist du schon weit von dannen,
Und hörst mich nicht mehr.

Unter dem flackenden Lichte
Bist du so traurig und alt,
Und deine Lippen sind grausam
In ewiger Starre gekrallt.

Morgen schon ist hier das Schweigen
Und vielleicht in der Luft
Noch das Rascheln von Kränzen
Und ein verwesender Duft.

Aber die Nächte werden
Leerer nun, Jahr um Jahr.
Hier wo dein Haupt lag, und leise
Immer dein Atem war.


Моя душа.

Душа моя - призрак гада,
Давно уже умер гад.
Лишь утром осеннего лада,
В безлистый кровавый закат,
Взметнусь я в окно пространно
Под звёздную мишуру,
Над астрами и салатом,
Лоб мой блеснёт стеклянно
На жалком ночном ветру.

Meine Seele

2. Haelfte Dezember 1911
Golo Gangi gewidmet

Meine Seele ist eine Schlange,
Die ist schon lange tot,
Nur manchmal in Herbstesmorgen,
Entblaettertem Abendrot
Wachse ich steil aus dem Fenster,
Wo fallende Sterne sind,
Ueber den Blumen und Kressen
Meine Stirne spiegelt
Im stoehnenden Naechte-Wind.


Теофиль Готье. Последнее желание.

Как долго я в плену любовном...

Мы вместе восемнадцать лет!

Я - в зимнем холоде бескровном,

Вы - тех же роз весенний цвет.


Где от кладбищенской сирени

Близ храма всё белым-бело -

Букет засохший густо тени

Наложит на моё чело;


Моё закатное светило

Вдали исчезнет; я во мгле

Увижу холм... На нём - могила -

Мой дом последний на земле...


Ох! Запоздалая шумиха,

И дождь лобзаний на черты...

Итак - могила... Сердце, тихо!...

Здесь отдохнёшь от маеты...


DERNIER VŒU

Voilà longtemps que je vous aime:
L’aveu remonte à dix-huit ans!
Vous êtes rose, je suis blême;
J’ai les hivers, vous les printemps.

Des lilas blancs de cimetière
Près de mes tempes ont fleuri;
J’aurai bientôt la touffe entière
Pour ombrager mon front flétri.

Mon soleil pâli qui décline
Va disparaître à l’horizon,
Et sur la funèbre colline
Je vois ma dernière maison.

Oh! que de votre lèvre il tombe
Sur ma lèvre un tardif baiser,
Pour que je puisse dans ma tombe,
Le cœur tranquille, reposer!


I have graven it within the hills, and my vengeance upon the dust within  the rock.

Перевод Андрея Кроткова -
http://forum.ingenia.ru/viewtopic.php?id=29553


Бесстыдница моя, игривая кобылка... (А.В.)

Бесстыдница моя, игривая кобылка

Нет, он не для квадриг - ваш совершенный круп;

Как вами грежу я, по-юношески пылко,

Как я блаженно слеп, как безнадежно глуп.


За этот дикий глаз, за мордочку в оскале,

За капельки любви ничтожнейший гарант

Я душу сатане всучил бы без печали,

В ней волю и покой... да - чёрт с ним - и талант


Чтоб тело отпустив в разнузданное лихо,

Безудержную скачь, возвышенную прыть,

Ворваться в ваш табун и вас отбить, и тихо

Увлечь вас в ковыли... и бешено покрыть!!!...


Поль Верлен. La vie humble aux travaux ennuyeux et faciles...

0.
Рутине и тоске размеренной юдоли

Предпочитать изыск возвышенных страстей;

И шуткою встречать дни горестных вестей,

И стойкость сохранять в невыносимой боли;


Средь шумов городских высоких звонниц доли,

Мой боже, различать - как зов иных путей;

И шум свой сотворить - привычкою детей

Готовить черновик по заданному в школе;


Раскаянье будить, почившее в пороке;

В молчаньи чтить любовь и знать в беседе сроки,

Пределы присных вежд выпытывая днесь;


Препятствуя греху наивностью сомнений

Над заповедным злом рачительных кружений...

"Фи - ангел мой вздохнул - Торгашеская спесь"...




1.

В смиренном житии простым трудам и скуке 

Предпочитать изыск возвышенных страстей,

Беречь весёлый нрав в дни горестных вестей,

И стойкость сохранять в невыносимой муке;


И, бог мой, различать высоких звонниц звуки

Средь шумов городских - как зов иных путей;

И звон свой сотворить - забавою детей,

В которой черновик предшествует науке;


Бесстыдство полагать раскаяньем в зловреде,

Чтить в тишине - любовь, и связь времён - в беседе;

Терпеньем поверять величие души;


Упорство во грехе - сомненьем простодушным,

А кроме - всю возню вкруг заповедей - скушным...

- Фи - ангел мой сказал - Как гОрды торгаши...


La vie humble aux travaux ennuyeux et faciles
Est une œuvre de choix qui veut beaucoup d'amour :
Rester gai quand le jour triste succède au jour,
Être fort, et s'user en circonstances viles ;

N'entendre, n'écouter aux bruits des grandes villes
Que l'appel, ô mon Dieu, des cloches dans la tour,
Et faire un de ces bruits soi-même, cela pour
L'accomplissement vil de tâches puériles ;

Dormir chez les pécheurs étant un pénitent ;
N'aimer que le silence et converser pourtant
Le temps si grand dans la patience si grande,

Le scrupule naïf aux repentirs têtus,
Et tous ces soins autour de ces pauvres vertus !
— Fi, dit l'Ange Gardien, de l'orgueil qui marchande !


Paul Verlaine.


Джон Китс. К****.

Будь с виду честен - вздох бы мой скользнуть

Мог в ушко, что слоновой кости цветом,

И в сердце нежном выведать секретом

Моей грядущей страсти скрытный путь.

Ах! Я не рыцарь доблестный, чью грудь

Кираса повторяет силуэтом;

Не пастушок, чей трепет губ с рассветом

Счастливой деве не даёт уснуть.

Но, сладкая, тебя пленит мой стих:

Ты в нём медвяной розы Гиблы слаще,

Когда она в густой росе хмельной.

Я перед встречей нашей колдовских

Цветов нарву, испив росы пьянящей

Под бледной ликом ясною луной.


To * * * * * * .

Had I a man’s fair form, then might my sighs
Be echoed swiftly through that ivory shell
Thine ear, and find thy gentle heart; so well
Would passion arm me for the enterprize:
But ah! I am no knight whose foeman dies;
No cuirass glistens on my bosom’s swell;
I am no happy shepherd of the dell
Whose lips have trembled with a maiden’s eyes.
Yet must I do at upon thee,—call thee sweet,
Sweeter by far than Hybla’s honied roses
When steep’d in dew rich to intoxication.
Ah! I will taste that dew, for me ’tis meet,
And when the moon her pallid face discloses,
I’ll gather some by spells, and incantation.


Джон Китс. К******.

Когда б мой вид не выдавал лгуна -

В резное ушко я б дышал неровно

И в сердце нежном вызнал безусловно -

Какая страсти будущность дана...

Эх! Я не рыцарь - грудь моя вольна,

Кирасой в блеске славы не оковна;

Я не пастух, на чьих губах греховно

Девице дрожь счастливая видна.

Но, ах! Я должен взять тебя - пишу:

Ты слаще мёда гиблских роз порою

Обильных рос, роскошных допьяна.

Я пригублю их, душу орошу;

Для бледных откровений под луною

Трав приворотных отберу сполна.



To * * * * * * .

Had I a man’s fair form, then might my sighs
Be echoed swiftly through that ivory shell
Thine ear, and find thy gentle heart; so well
Would passion arm me for the enterprize:
But ah! I am no knight whose foeman dies;
No cuirass glistens on my bosom’s swell;
I am no happy shepherd of the dell
Whose lips have trembled with a maiden’s eyes.
Yet must I do at upon thee,—call thee sweet,
Sweeter by far than Hybla’s honied roses
When steep’d in dew rich to intoxication.
Ah! I will taste that dew, for me ’tis meet,
And when the moon her pallid face discloses,
I’ll gather some by spells, and incantation.




Теофиль Готье. Поэма женщины (Паросский мрамор).

 Тому, кто грезил ей любовно -

Всё сокровенное открыв,

Она доверила стиховно

Телесной прелести порыв.


Сперва она инфантой пышной

Вступила гордо свысока,

И течью бархатно-неслышной

Шлейф плыл за ней издалека;


И блеск кровавого подбоя,

Венчающий её проход,

Был темой флейты и гобоя

Хвалебных италийских од.


Затем художественно чисто

Над тяжким бархатом взошла

И в светлом облаке батиста

Свой гордый контур обвела.


Сорочка с плеч скользнула книзу,

На бёдрах в складки собралась;

У ножек белых по капризу

Голубкой белой улеглась.


Оживший мрамор Клеомена

На апеллесовый сюжет;

Венера Анадиомена -

В прибрежной пене силуэт.


По коже атласной прохлады

Не влага каплями текла -

Большие радужные грады 

Венецианского стекла.


О! Восхитительные тезы

В её священной наготе...

О, позы! - строфами поэзы,

Могучим гимном красоте!


Так лобызают волны сонно

Песок под трепетной луной -

Так благодать её бездонна

В изгибах плавных над волной...


Но утомленной от античных

Венеро-фидиевых поз,

Красы нагой и строф пластичных

Иной ей мил апофеоз.


То на кашмир султаншей гибкой

Она в серале возлегла,

И уст коралловых улыбкой

Вгоняет в трепет зеркала;


А то грузинкой в тюркской позе -

На пышных бёдрах, как в седле -

Она в мечтательном серьозе

Враскачку тянет наргиле;


То сочной энгрской одалиской

С роскошной тыльною дугой -

Наперекор морали склизкой,

Ущербной скромности нагой...


Назад, ленивицы в сералях!...

Стой, время!... Вот её портрет -

Излом лучей в алмазных гранях,

Любви божественный секрет!


Грудь воздымается стесненно,

К спине склоняется глава...

В объятьях грёзы упоенно

В подушки пала чуть жива;


В глазницах глобусы закрылись

По серебро - крылами век,

И очи зримо устремились

В безбрежье материнских нег;


Туман британской плащаницей

Её красоты скрыл во мгле;

И от блаженства мёртвой птицей

Экстаз прибил её к земле.


Что ж - ей букетов поминальных

Фиалки пармские милей,

Где всякий жемчуг слёз прощальных

Искрится россыпью по ней,


Где по ночам в гробнице снежной

У ложа мягкого, как пух,

Её поэт, молитвой нежной

О двух коленях, грезит вслух.



LE POÈME DE LA FEMME


Un jour, au doux rêveur qui l’aime,
En train de montrer ses trésors,
Elle voulut lire un poème,
Le poème de son beau corps.

D’abord, superbe et triomphante,
Elle vint en grand apparat,
Traînant avec des airs d’infante
Un flot de velours nacarat:

Telle qu’au rebord de sa loge
Elle brille aux Italiens,
Écoutant passer son éloge
Dans les chants des musiciens.

Ensuite, en sa verve d’artiste,
Laissant tomber l’épais velours,
Dans un nuage de batiste
Elle ébaucha ses fiers contours.

Glissant de l’épaule à la hanche,
La chemise aux plis nonchalants,
Comme une tourterelle blanche
Vint s’abattre sur ses pieds blancs.

Pour Apelle ou pour Cléomène,
Elle semblait, marbre de chair,
En Vénus Anadyomène
Poser nue au bord de la mer.

De grosses perles de Venise
Roulaient au lieu de gouttes d’eau,
Grains laiteux qu’un rayon irise,
Sur le frais satin de sa peau.

Oh! quelles ravissantes choses,
Dans sa divine nudité,
Avec les strophes de ses poses,
Chantait cet hymne de beauté!

Comme les flots baisant le sable
Sous la lune aux tremblants rayons,
Sa grâce était intarissable
En molles ondulations.

Mais bientôt, lasse d’art antique,
De Phidias et de Vénus,
Dans une autre stance plastique
Elle groupe ses charmes nus:

Sur un tapis de Cachemire,
C’est la sultane du sérail,
Riant au miroir qui l’admire
Avec un rire de corail;

La Géorgienne indolente,
Avec son souple narghilé,
Étalant sa hanche opulente,
Un pied sous l’autre replié,

Et, comme l’odalisque d’Ingres,
De ses reins cambrant les rondeurs,
En dépit des vertus malingres,
En dépit des maigres pudeurs!

Paresseuse odalisque, arrière!
Voici le tableau dans son jour,
Le diamant dans sa lumière;
Voici la beauté dans l’amour!

Sa tête penche et se renverse
Haletante, dressant les seins,
Aux bras du rêve qui la berce,
Elle tombe sur ses coussins;

Ses paupières battent des ailes
Sur leurs globes d’argent bruni,
Et l’on voit monter ses prunelles
Dans la nacre de l’infini.

D’un linceul de point d’Angleterre
Que l’on recouvre sa beauté:
L’extase l’a prise à la terre;
Elle est morte de volupté!

Que les violettes de Parme,
Au lieu des tristes fleurs des morts
Où chaque perle est une larme,
Pleurent en bouquets sur son corps!

Et que mollement on la pose
Sur son lit, tombeau blanc et doux,
Où le poète, à la nuit close,
Ira prier à deux genoux!




Кармен. Теофиль Готье.

Кармен - хитана; им присуща

И тень глазниц, и худоба;

Волос зловещих темень тьмуща,

И кожа - дьявольски груба.


Есть слух меж донн - уродством дерзко

Она пленяет всех мужей;

Толедо примас богомерзко

Пел мессу на коленях ей.


Кому она рукой проворной

Над смуглой шеей узел кос

Распустит, - тот на мессе чёрной

С ней нежится в шатре волос;


И в бледности её контрастно

Надменным смехом плещет рот;

Он - жгучий перец, пурпур властно

Берущий от сердец взаглот.


Пред красотой её немытой

Изыск любой красотки - прах;

И тлен обыденности сытой

При ней огнём горит в глазах.


В её порочности крупицей

Морская соль растворена

Тех бездн, где горькою блудницей

Венера поднялась со дна.



Carmen est maigre, — un trait de bistre
Cerne son œil de gitana ;
Ses cheveux sont d’un noir sinistre ;
Sa peau, le diable la tanna.


Les femmes disent qu’elle est laide,
Mais tous les hommes en sont fous :
Et l’archevêque de Tolède
Chante la messe à ses genoux ;


Car sur sa nuque d’ambre fauve
Se tord un énorme chignon
Qui, dénoué, fait dans l’alcôve
Une mante à son corps mignon,


Et, parmi sa pâleur, éclate
Une bouche aux rires vainqueurs,
Piment rouge, fleur écarlate,
Qui prend sa pourpre au sang des cœurs.


Ainsi faite, la moricaude
Bat les plus altières beautés,
Et de ses yeux la lueur chaude
Rend la flamme aux satiétés ;


Elle a, dans sa laideur piquante,
Un grain de sel de cette mer
D’où jaillit, nue et provocante,
L’âcre Vénus du gouffre amer.
---------------



Кристина Россетти. Восхождение.


На холм выводит эта гать?

На самый верх - точь в точь...

Не весь ли день по ней шагать?

С утра, мой друг, по ночь.


Ночлег найду ли на холме?

Чуть станет мрак скрывать...

Но кров не скроется во тьме?

Его не миновать.


Кого я должен повстречать?

Всех прежних ходоков...

Я должен ждать, звонить, стучать?

Дверь будет без замков.


Покой найду ли я - слабак?

Там по делам - и честь...

Достанется ли мне лежак?

Для всех пришедших есть.


christina rossetti. 

up-hill.


Does the road wind up-hill all the way? 
   Yes, to the very end.
Will the day’s journey take the whole long day?
   From morn to night, my friend.

But is there for the night a resting-place?
   A roof for when the slow dark hours begin.
May not the darkness hide it from my face?
   You cannot miss that inn.

Shall I meet other wayfarers at night?
   Those who have gone before.
Then must I knock, or call when just in sight?
   They will not keep you standing at that door.

Shall I find comfort, travel-sore and weak?
   Of labour you shall find the sum.
Will there be beds for me and all who seek?
   Yea, beds for all who come.


Джон Мильтон. О его слепоте.

В тот миг, когда сочту, что свет земной

Померк на полпути во мгле безбрежной,

Что дар, сокрытый смертью неизбежной,

Напрасно дан душе моей больной

Творцом, свет погасившим надо мной

В урочный день, - то ропот мой мятежный

Предотвратится отповеди нежной

Смиренности любовною волной:

Создателю не нужен труд людской

И дар людской... Под ангельским призором

Все промыслы в божественой стране;

Здесь всяк слуга - в компании морской,

И в переходе тяжком и неспором,

Но также кротко ждущий в стороне.



ON HIS BLINDNNESS

When I consider how my light is spent
Ere half my days, in this dark world and wide,
And that one talent which is death to hide
Lodged with me useless, though my Soul more bent
To serve therewith my Maker, and present
My true account, lest He returning chide,-
Doth God exact day-labour, lihght denied?
I fondly ask: - But Patience to prevent
That murmur, soon replies; God doth not need
Either man's work or His own gifts: who best
Bear His mild yoke, they serve Him best: His state
Is kingly; thousands at His bidding speed
And post o're land and ocean without rest: -
They also serve who only stand and wait.


Оскар Уайльд. Симфония в жёлтом. Taedium Vitae.

Симфония в жёлтом.


На мост лимонным мотыльком

Вползает омнибус порой,

И суетливой мошкарой

Черны спешащие пешком.


На баржах жёлтые стога

У тёмной пристани видны;

И жёлтый атлас пелены,

Как шарф, окутал берега.


И Темпла трепетный чертог

Исполнен мёртвой желтизной;

И Темзы, словно жезл резной,

Нефрит, бледнеющий у ног.



Simphony in yellow.

An omnibus across the bridge
Crawls like a yellow butterfly,
And, here and there, a passer-by
Shows like a little restless midge.

Big barges full of yellow hay
Are moored against the shadowy wharf,
And, like a yellow silken scarf,
The thick fog hangs along the quay.

The yellow leaves begin to fade
And flutter from the Temple elms,
And at my feet the pale green Thames
Lies like a rod of rippled jade.



Taedium Vitae.


Чтоб юность дерзко вырезав, нести

Ничтожной жизни жалкую ливрею,

Чтоб сдать казну под лапу прохиндею,

Чтоб душу в косы женщине вплести;

Клянусь - быть у Фортуны не в чести -

Мне это не по нраву! За идею

Я меньше тонкой пены в штиль радею

И воздуха, невмочного цвести

Цветущим летом... Лучше дуралею

На клевету заочную ответом -

Игнор... Уж лучше я тоску пригрею,

Избрав для жизни самый жалкий сквот -

Чтоб возвратиться в хриплый грот с рассветом,

Где светлый дух мой грех целует в рот.


Taedium Vitae*.


To stab my youth with desperate knives, to wear

This paltry age’s gaudy livery,

To let each base hand filch my treasury,

To mesh my soul within a woman’s hair,

And to be mere Fortune’s lackeyed groom, – I swear

I love it not! these things are less to me

Than the thin foam that frets upon the sea,

Less than the thistledown of summer air

Which hath no seed: better to stand aloof

Far from these slanderous fools who mock my life

Knowing me not, better the lowliest roof

Fit for the meanest hind to sojourn in,

Than to go back to that hoarse cave of strife

Where my white soul first kissed the mouth of sin.


*Отвращение к жизни.



Перси Биши Шелли. Индийская серенада.

Я из грёзы о тебе... -

Первой патоки ночной;

Звёзды блещут в вышине,

Дышат ветры надо мной.

Я из грёзы о тебе...

Бог весть, Сладкая, на кой

Дух к окошку твоему 

Перенёс меня рукой.


Погружается эфир 

В мёртвый тихоструйный свет,

Аромат медовых трав

Обрывается как бред;

От сердечных мук поя,

Жалко стонет соловей;

О, не так ли гибну я

От жестокости твоей!


Вознеси меня из трав!

Я без чувств! Я мёртв! Я пуст!

Пусть твоих лобзаний дождь

Пробежит от век до уст.

Как я хладен, бледен как!

Сердце рвётся из груди...

Дай конца мучений знак

И в объятия приди...



The Indian Serenade.


   I arise from dreams of thee
In the first sweet sleep of night,
When the winds are breathing low,
And the stars are shining bright:
I arise from dreams of thee,
And a spirit in my feet
Hath led me—who knows how?
To thy chamber window, Sweet!

   The wandering airs they faint
On the dark, the silent stream—
The Champak odours fail
Like sweet thoughts in a dream;
The Nightingale's complaint,
It dies upon her heart;—
As I must on thine,
Oh, belovèd as thou art!

   Oh lift me from the grass!
I die! I faint! I fail!
Let thy love in kisses rain
On my lips and eyelids pale.
My cheek is cold and white, alas!
My heart beats loud and fast;—
Oh! press it to thine own again,
Where it will break at last.



Поль Элюар. ХШ. Влюблённый в секрет. (Amoureuse au secret).

Влюблённый в твой секрет всей страстной подоплеки

Из обнаженных слов улыбки позади

Откроет свой маршрут до шеи по груди

Откроет веки

Откроет для себя палитру нег

Лишь взгляду твоему для поцелуев

Доверит всё и напрочь и навек.


Amoureuse au secret derrière ton sourire
Toute nue les mots d’amour
Découvrent tes seins et ton cou
Et tes paupières
Découvrent toutes les caresse
Pour que les baisers dans tes yeux
Ne montrent que toi toute entière.


Шарль Бодлер. Альбатрос.

Нередко в экипаж, от скуки канительной,

Зачислен альбатрос - пернатый исполин, -

Попутно разделить с командой корабельной

Скольженье по волнам над горечью глубин.


Но палуба - не высь... Позорно злополучен

Лазурного царя, лишившегося сил,

Отчаянный излом двух вёсел без уключин -

Свисающих с боков могучих белых крыл.


Как он теперь нелеп - безбрежных странствий птица!

Как красота его уродливо смешна!

Вот клоун хромотой калеки веселится,

Вот - тычет трубкой в клюв былого летуна!


Подобен и Поэт небесному инфанту:

Насмешник молний, бурь гонитель по судьбе, -

Глумлением земным обязан он таланту

И паре гордых крыл, мешающих ходьбе.


Charles Bodelaire
L'Albatros

Souvent, pour s'amuser, les hommes d'equipage
Prennent des albatros, vastes oiseaux des mers,
Qui suivent, indolents compagnons de voyage,
Le navire glissant sur les gouffres amers.

A peine les ont-ils deposes sur les planches,
Que ces rois de l'azur, maladroits et honteux,
Laissent piteusement leurs grandes ailes blanches
Comme des avirons trainer a cote d'eux.

Ce voyageur aile, comme il est gauche et veule!
Lui, naguere si beau, qu'il est comique et laid!
L'un agace son bec avec un brule-gueule,
L'autre mime, en boitant, l'infirme qui volait!

Le Poete est semblable au prince des nuees
Qui hante la tempete et se rit de l'archer;
Exile sur le sol au milieu des huees,
Ses ailes de geant l'empechent de marcher.


Шарль Бодлер. Созерцание.

Будь мудрой, Боль моя, угомонись устало...

Ты вечера ждала... Спустился... Ты под ним;

На город пелена легла, как покрывало,

Одним неся покой, бессоницу - другим.


Пока кнута страстей бесчувственное жало

Сбивает гнусный сонм людской клубком тугим, -

От празднества рабов приди сюда и вяло

Дай руку, Боль моя, с раскаяньем благим;


Уйдём от них - взглянуть на прожитые годы

С небесных галерей, в одеждах старой моды;

Над поднятым со дна с улыбкою вздохнуть;

Светило клонит в сон под аркою келейной,

И саван на закат потёк в далёкий путь...

Ма шер, почувствуй Ночь, проход её елейный.




Charles Pierre Baudelaire. Recueillement


Sois sage, ô ma Douleur, et tiens-toi plus tranquille.

Tu réclamais le Soir; il descend; le voici:

Une atmosphère obscure enveloppe la ville,

Aux uns portant la paix, aux autres le souci.


Pendant que des mortels la multitude vile,

Sous le fouet du Plaisir, ce bourreau sans merci,

Va cueillir des remords dans la fête servile,

Ma Douleur, donne-moi la main; viens par ici,


Loin d’eux. Vois se pencher les défuntes Années,

Sur les balcons du ciel, en robes surannées;

Surgir du fond des eaux le Regret souriant;

Le Soleil moribond s’endormir sous une arche,

Et, comme un long linceul traînant à l’Orient,

Entends, ma chère, entends la douce Nuit qui marche.





У папы новая жена... Малая Родина.

У папы новая жена;

она мила, она умна,

она всё время: Дим, да - Дим...

Но Дим: то - груб, то - нелюдим.


У папы новая жена;

она теперь - величина,

она родит ему вот-вот;

куда ни глянь - её живот.


У папы новая жена;

она нежна, она нужна,

а я ему - такой-сякой,

а я теперь ему на кой.


Когда накатит-наплывёт,

смотрю на маму в Новый год

и в наш поход на острова,

когда она ещё жива...


 
Малая Родина.
 
1.
Над тихой рекой, где плакучая ивушка
В хрустальной воде моет косы свои, -
Моя деревушка - моя сиротинушка
Застыла безмолвно - зови, не зови.
 
Забитые накрест ворота и ставенки,
Заросшие стёжки, пустые дворы...
Лопух - у крыльца, борщевик - у завалинки,
Да мёртвая тишь очумелой поры.
 
Припев.
 
Родина... Малая Родина,
Ты - моя Вера, Надежда, Любовь.
Родина... Малая Родина (2 раза)
Ждёт терпеливо счастливую новь.
 
2.
В бездонной лазури стрижи хороводятся,
Стоит под корягой карась золотой...
Пресветлая ликом, моя богородица,
Дозволь мне омыться твоей красотой.
 
Малина краснеет, чернеет смородина;
Тропинка ведёт от околицы прочь...
Моя в лихолетье поникшая Родина,
Прими и прости свою блудную дочь.
 
Припев.
 
Родина... Малая Родина,
Ты - моя Вера, Надежда и Боль.
Родина... Малая Родина - (2 раза)
Счастье земное, земная юдоль.
 
3.
На светлом бугре благодати намоленной,
На долгие годы забыв о тепле, -
Истерзанным телом, душой обездоленной
Горюнится Храм Всех Ветров на Земле.
 
Вошла и стою в центре Сферы Спасения,
Молю про себя и печалюсь о вас;
И тёплой, и нежной волной Вознесения
Меня обнимает доверчивый Спас.
 
Припев.
 
Родина... Малая Родина,
Ты - моя Вера Надежда и Грусть.
Родина... Малая Родина - (2 раза)
Гордая, светлая, вольная Русь.


Шарль Бодлер. Той, что слишком весела.

В тебе просты и жест и стать;

Точь-в-точь, как у пейзанки, грива;

Смешинка на лице игрива,

Как свежий ветер в благодать.


И всякий хмурый взгляд при этом,

На краткий миг случайных встреч,

Твоих роскошных рук и плеч

Лучи пронзают ярким светом.


Соцветья сочного мазка

В твоих нарядах - буйством шквальным, -

Душа поэта - карнавальным

Цветеньем зрит наверняка.


О, этих платьев средоточья!...

Когда я зол - я вижу в них

Печать безумств твоих цветных;

Любви и ненависти клочья!


В саду божественном, порой

Влачась болезно и устало -

Я чую, как мне грудь взорвало

Светило, словно шуткой злой;


И зелень сада и погоды -

Такою тяготой во мне,

Что мной наказан был вполне

Цветок - за дерзкий вид Природы.


И я мечтаю в некий срок,

Пробивший часом наслаждений,

К сокровищам твоих владений,

Как вор, молчком вползти в чертог,


Чтоб грудь ласкала с негой рьяной

Моя восторженная плоть;

Чтоб бок смущенный проколоть

Большой зияющею раной...


О, медоносность пития!...

В сосуд губасто новогубый -

Красой и светочью сугубой -

Свой впрыснуть яд, сестра моя!





Á celle qui est trop gaie.

Ta tête, ton geste, ton air
Sont beaux comme un beau paysage;
Le rire joue en ton visage
Comme un vent frais dans un ciel clair.

Le passant chagrin que tu frôles
Est ébloui par la santé
Qui jaillit comme une clarté
De tes bras et de tes épaules.

Les retentissantes couleurs
Dont tu parsèmes tes toilettes
Jettent dans l’esprit des poètes
L’image d’un ballet de fleurs.

Ces robes folles sont l’emblême
De ton esprit bariolé;
Folle dont je suis affolé,
Je te hais autant que je t’aime!

Quelquefois dans un beau jardin,
Où je traînais mon atonie,
J’ai senti comme une ironie
Le soleil déchirer mon sein;

Et le printemps et la verdure
Ont tant humilié mon cœur
Que j’ai puni sur une fleur
L’insolence de la nature.

Ainsi, je voudrais, une nuit,
Quand l’heure des voluptés sonne,
Vers les trésors de ta personne
Comme un lâche ramper sans bruit,

Pour châtier ta chair joyeuse,
Pour meurtrir ton sein pardonné,
Et faire à ton flanc étonné
Une blessure large et creuse,

Et, vertigineuse douceur!
À travers ces lèvres nouvelles,
Plus éclatantes et plus belles,
T’infuser mon venin, ma sœur!


Перевод Андрея Кроткова -

http://forum.ingenia.ru/viewtopic.php?pid=328429


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 1.

Ты не красив, как жимолость, и всяко

Сирени не изысканнее - нет;

Не чище белых маков... Пусть твой цвет

Мной избран для служения, однако

Металась и кружила я, и знака

Желала мутным взглядом, как секрет

Спасенья от тебя... Клянусь, мой свет, -

Таков в тумане лунный блеск из мрака.

Ему подобно, день за днём, к листу -

До десяти смертельных доз безвредно -

По капле прибывает нежный яд...

И всё же, окунаясь в красоту

Глубинную, час от часу безбедно

Пьянею тем, в чём мальчики горят...


Edna St.Vincent Millay Sonnet 1

Thou art not lovelier than lilacs,—no,
Nor honeysuckle; thou art not more fair
Than small white single poppies,—I can bear
Thy beauty; though I bend before thee, though
From left to right, not knowing where to go,
I turn my troubled eyes, nor here nor there
Find any refuge from thee, yet I swear
So has it been with mist,—with moonlight so.

Like him who day by day unto his draught
Of delicate poison adds him one drop more
Till he may drink unharmed the death of ten,
Even so, inured to beauty, who have quaffed
Each hour more deeply than the hour before,
I drink—and live—what has destroyed some men.



Поль Элюар. II. Его глаза..(Ses yeux sont...)

Во-первых
II. Его глаза - два башенных огня
Его глаза - два башенных огня

Его глаза
                 два башенных
                                           огня
Опоры 
             наготы её
                               Скрывающей бесплотность
Навязчивых идей
                                Глухих безмолвий.
Он изорвёт
                    любой её портрет
Он ослепит в ней страсть
                                             встревожит тени...
Ей нравится
                       любить
                                      самозабвенно.

Premièrement
II. Ses yeux sont des tours de lumière
Ses yeux sont des tours de lumière

Ses yeux sont des tours de lumières
Sous le front de sa nudité.

À fleur de transparence
Les retours de pensées
Annulent les mots qui sont sourds.
Elle efface toutes les images
Elle éblouie l’amour et ses ombres rétives
Elle aime — elle aime à s’oublier.


Шарль Бодлер. Отрава.

Вину знаком секрет роскошных декораций
Убогой нищеты;
Двоящихся аркад волшебной красоты
Закатных позолот простраций, -
Парений алых мглистой высоты.

А опий беспредел раздвинет без предела,
Лишая бездну дна;
Он похоть изощрит, спрессует времена
И, душу выпустив из тела,
Тоской её утешит дочерна.

Всё это не сравнить с текучею отравой
Зелёных глаз твоих -
Озёр, где дух дрожит, преображаясь в них;
Мечты спешат оравой -
Пить яд взахлёб из пропастей лихих.

Всё это не сравнить с твоим укусом чудным,
С тем ужасом слюны,
Что избавляет дух от тягостей вины,
Пленит круженьем беспробудным,
Уводит к берегам забвенной тишины.


Le poison.


Le vin sait revêtir le plus sordide bouge
D'un luxe miraculeux,
Et fait surgir plus d'un portique fabuleux
Dans l'or de sa vapeur rouge,
Comme un soleil couchant dans un ciel nébuleux.

L'opium agrandit ce qui n'a pas de bornes,
Allonge l'illimité,
Approfondit le temps, creuse la volupté,
Et de plaisirs noirs et mornes
Remplit l'âme au delà de sa capacité.

Tout cela ne vaut pas le poison qui découle
De tes yeux, de tes yeux verts,
Lacs où mon âme tremble et se voit à l'envers...
Mes songes viennent en foule
Pour se désaltérer à ces gouffres amers.

Tout cela ne vaut pas le terrible prodige
De ta salive qui mord,
Qui plonge dans l'oubli mon âme sans remords,
Et charriant le vertige,
La roule défaillante aux rives de la mort!



Поль Элюар. VII. La terre est bleue...(Земля синяя...)

Земля синеет словно апельсин

У слов нет больше права на ошибку

Они вам впредь не позволяют петь

Движеньем губ по телу - языком

Безумцев и любовников

Она... в её устах соитье

Всех таинств всех улыбок

В одеждах отпущения грехов

Нагая откровенность.


Бликуют осы зеленью

Рассвет себе затягивает шею

Ошейником из окон

Падший лист покрыт крылами

Одарен сполна ты счастьем солнца

Всем надземным солнцем

Над всеми красоты твоей путями.


 

La terre est bleue comme une orange
Jamais une erreur les mots ne mentent pas
Ils ne vous donnent plus à chanter
Au tour des baisers de s’entendre
Les fous et les amours
Elle sa bouche d’alliance
Tous les secrets tous les sourires
Et quels vêtements d’indulgence
À la croire toute nue.

Les guêpes fleurissent vert
L’aube se passe autour du cou
Un collier de fenêtres
Des ailes couvrent les feuilles
Tu as toutes les joies solaires
Tout le soleil sur la terre
Sur les chemins de ta beauté.





Данте Габриэль Россетти. Престол любви. (Н.Е.).

Мне по сердцу отказ им в родственном анклаве: -  *

Той Правде, что уста боится разомкнуть:

Надежде, в небеса взор вперившей, и Славе,

Забвенный свой недуг испуганно стряхнуть

Золою с шумных крыл стремящейся в полёте;

И Молодости, чьё пожатье милых рук,

Чей локон у плеча - в прощальной позолоте;

И Жизни, чьи цветы Смерть обрывает вдруг...

Но нет средь них Любви. Превыше ураганных

Ветров разлук и встреч влечений и страстей

Её небесный трон на грёзах бездыханных;

Хоть Истина сердца предназначает ей,

Надежда льстится ей, и Слава ей - предтечей;

И Юность ей близка, и Жизнь блаженна встречей.


Love Enthroned
Love Poems by
Dante Gabriel Rossetti.


I marked all kindred Powers the heart finds fair:-

Truth, with awed lips; and Hope, with eyes upcast;
And Fame, whose loud wings fan the ashen Past
To signal-fires, Oblivion's flight to scare;
And Youth, with still some single golden hair
Unto his shoulder clinging, since the last
Embrace wherein two sweet arms held him fast;
And Life, still wreathing flowers for Death to wear.
Love's throne was not with these; but far above
All passionate wind of welcome and farewell
He sat in breathless bowers they dream not of;
Though Truth foreknow Love's heart,and Hope foretell,
And Fame be for Love's sake desirable,
And Youth be dear, and Life be sweet to Love.


- Love Poem by
Dante Gabriel Rossetti


**

Я чту в душе родство с любой благой державой: -

С той Правдой, что уста боится разомкнуть;

С Надеждой, в небеса взор вперившей; со Славой,

Забвенный свой недуг испуганно стряхнуть

Золою с шумных крыл стремящейся в полёте;

И с Молодостью, чьё пожатье милых рук,

Чей локон на плече - в прощальной позолоте;

И с Жизнью чьи цветы Смерть обрывает вдруг...

.....................................

https://biblio.wiki/wiki/L%E2%80%99Amour_la_po%C3%A9sie


Джон Китс. Сонет 119. (Н.Е.)

Когда я опасаюсь, что умру,
Не выразив пером кипучей думы,
Что спелых чувств зерно не соберу
В небесный том, как в закром толстосумы;
Когда я вижу облачную вязь
По звёздной мгле высокого романса,
И мыслю, что постичь сих теней связь
С рукой владыки не имею шанса;
Когда я чую подлинную суть
Любви земной отпущенного срока, -
Что на тебя мне больше не взглянуть
С неодолимой негой - ... Одиноко
На берегу вселенной жду мгновенья
В Ничто Любви и Славы растворенья.

When I have fears that I may cease to be
   Before my pen has gleaned my teeming brain,
Before high-pilèd books, in charactery,
   Hold like rich garners the full ripened grain;
When I behold, upon the night’s starred face,
   Huge cloudy symbols of a high romance,
And think that I may never live to trace
   Their shadows with the magic hand of chance;
And when I feel, fair creature of an hour,
   That I shall never look upon thee more,
Never have relish in the faery power
   Of unreflecting love—then on the shore
Of the wide world I stand alone, and think
Till love and fame to nothingness do sink.

  • Related



Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 66 (4). (1. 0.)

0.

Страна кривых... Здоровый индивид,

Гонимый злобно ребятнёй горбатой,

Здесь спину гнёт с гримасой виноватой,

В тишайший час перебегая стрит;

И примеряет горб на стойкий нрав,

Пока не окунётся сиротливо

В соседский дом и не вздохнёт тоскливо:

"Мне низко здесь, но это я не прав"...

Прах древних урн развеян, всюду тлен;

Мёртв Аполлон, величье нам не снится...

А кто из нас способен распрямиться

На ореол наддверных перемен,

Хлебами и плодами поделиться,

Не фыркая на деток у колен?...


1.

Страна кривых... В блаженный час на дню

Здесь тот, кто прям, в стесненьи за излишек,

От злой толпы горбатых ребятишек

Поспешно переходит авеню;

Стоически выносит липкий стыд,

Пока в нехватке дружбы и обеда

Не сунется, согнувшись, в дом соседа:

"Как низко здесь... Прости и - без обид..."

Прах древних урн развеян, тих погост;

Величьем счастлив Аполлон, но кроме -

Сподобится ли кто в свой полный рост

Божественно сиять в дверном проёме;

Не молодясь, не соблюдая пост,

Детей качать на ножке в полудрёме?...


Edna St.Vincent Millay Sonnet 66 (4) Sonnet to Gath

Country of hunchbacks! - where the strong, straight spine,
Jeered at by crooked children, makes his way
Through by-streets at the kindest hour of day,
Till he deplore his stature, and incline
To measure manhood with a gibbous line;
Till out of loneliness, being flawed with clay,
He stoop into his neighbor's house and say,
"Your roof is low for me - the fault is mine".
Dust in an urn long since, dispersed and dead
Is great Apollo; and the happier he;
Since who amongst you all would lift a head
At a god's radiance on the mean door-tree,
Saving to run and hide your dates and bread,
And cluck your children in about your knee?


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 64 (2).

В гранит корнями... Не стремясь ни ввысь,

Ни вдаль от дома - может, будь упорен,

В земле своей росточек вознестись

Над златом куполов и колоколен,

Над облаком... Но подымать - увы,

Рек изобилье с материнской силой

До хладной кроны солнечной листвы

По стеблю не способен корень хилый.

Познай рассвет, упадок и распад;

И пробивайся вниз по комьям глины,

Сквозь кости прежних пастбищ тучных стад,

Сквозь воды, злато, нефть - до сердцевины...

Лишь тем, что ветви пламень недр питает -

На Орионе Пояс расцветает.


Edna St.Vincent Millay Sonnet 64 (2)

Grow not too high, grow not too far from home,
Green tree, whose roots are in the granite's face!
Taller than silver spire or golden dome
A tree may grow above its earthy place,
And taller than a cloud, but not so tall
The root may not be mother to the stem,
Lifting rich plenty, though the rivers fall,
To the cold sunny leaves to nourish them.
Have done with blossoms for a time, be bare;
Split rock; plunge downward; take heroic soil, -
Deeper than bones, no pasture for you there:
Deeper than water, deeper than gold and oil:
Earth's fiery core alone can feed the bough
That blooms between Orion and the Plough.
"The Buck in the Snow", 1928.


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 113 (44).

Усвоить бы - быть брошенной значенья:

Затвор и обновленье, и покой, -

Из дальнего угла для освещенья

Достать божка и пыль смахнуть рукой;

На шахматной доске этюд расставить,

Честь Чосера и Брамса до утра,

На дыбе мысли ум в размер расправить

И обобщить: Нет худа без добра...

Но гладких "про" и "контра" в свете белом

Жонглированье тщетное уму 

Колеблет волю слабую, чтоб телом

За отдых правый биться... Посему

Дни тянутся в бездумной болтовне,

И нет в ней места - ни тебе, ни мне.


Edna St.Vincent Millay Sonnet 113 (44)

If to be left were to be left alone,
And lock the door, and find one's self again,
Drag forth and dust Penates of one's own,
That in a corner all too long have lain;
Read Brahms, read Chaucer, set the chessmen out
In classic problem, stretch the shrunken mind
Back to its stature on the rack of thought -
Loss might be said to leave its boon behind.
But fruitless conversation and the exchange
With callow wits of bearded cons and pros
Enlist the neutral daylight, and derange
A will too sick to battle for repose.
Neither with you nor with myself, I spend
Loud days that have no meaning and no end.


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 92 (23). Сонет 104 (35).

Я знаю Ложь. Язык её благой

Под маской правды, хитростью коварной

Элиты, для которой я - изгой, -

Всего повинность с миной благодарной.

Избыток желчи этому виной -

Считает Ложь, что может сутью ложной

В людских глазах своей величиной

Возвыситься над критикой ничтожной.

Что до меня... К чему б мне близкий вздор

Её поддержки - лучше быть в опале...

Но дайте навсегда замкнуть запор -

Боюсь её раскатов в тихой зале...

Прочь нечисти стихийной воздух смрадный,

Как дух пачули старой от парадной.


Edna St.Vincent Millay Sonnet 92 (23)


I know the face of Falsehood and her tongue
Honeyed with unction, plausible with guile,
Are dear to men, whom count me not among,
That owe their daily credit to her smile;
Such have been succoured out of great distress
By her contriving, if accounts be true:
Their deference now above the board, I guess,
Dishcharges what beneath the board is due.
As for myself, I'd liefer lack her aid
Than eat her presence; let this building fall:
But let me never lift my latch, afraid
To hear her simpering accents in the hall,
Nor force an entrance past mephitic airs
Of stale patchoulie hanging on my stairs.


Я вспоминаю разорённый сад -

Каким он был до холодов наставших:

Цветущих ноготков упругий ряд

И твёрдых цинний. первыми упавших.

Стеблей стерня и листьев бахрома,

Слизь на пригреве - всё, что предлагает

Во мгле и в хладе долгая зима -

Скорбящий дух упрямо отвергает.

Когда б ты смог в плывущей тишине

Прочесть в моих глазах на самом деле,

Как страсть и красота твои вполне

Страданья унимают в чутком теле...

И в летнем пекле, в знойных роз сезон -

Зима во мне, и спорить - не резон.


Edna St.Vincent Millay   Sonnet 104 (35)

Clearly my ruined garden as it stood
Before the frost came on it I recall—
Stiff marigolds, and what a trunk of wood
The zinnia had, that was the first to fall;
These pale and oozy stalks, these hanging leaves
Nerveless and darkened, dripping in the sun,
Cannot gainsay me, though the spirit grieves
And wrings its hands at what the frost has done.
If in a widening silence you should guess
I read the moment with recording eyes,
Taking your love and all your loveliness
Into a listening body hushed of sighs …
Though summer's rife and the warm rose in season,
Rebuke me not: I have a winter reason.


Эдна Сент-Винсент Миллей. Сонет 77 (8). Сонет 93(24).

С утра была с собою не в ладу -

Надев корону, грызла ногти рвотно...

Теперь стряхнув, как плод гнилой, беду,

Я чувствую, что счастлива вольготно.

Бег в коридорах, скрипы портупей,

Пролётный топот, нисходящий глухо.

Поверка. Мост. Лязг навесных цепей,

И стук копыт... Во просветленье духа -

Приятно всё: почти забытый звук

Часов дремавших, вид пустого дома...

Под волны свистопляски я, без мук,

Уснула б до триумфа, до разгрома -

Пока не скрипнет дверь, не прояснится:

Я - это я, иль Адова Царица.


Edna St.Vincent Millay Sonnet 93 (24)

Whereas at morning in a Jeweled Crown
I bit my fingers and was hard to please,
Having shook disaster till the fruit fell down
I feel tonight more happy and at ease:
Feet running in the corridors, men quick—
Buckling their sword-belts, bumping down the stair,
Challenge, and rattling bridge-chain, and the click
Of hooves on pavement—this will clear the air.
Private this chamber as it has not been
In many a month of muffled hours; almost,
Lulled by the uproar, I could lie serene
And sleep, until all's won, until all's lost,
And the door's opened and the issue shown,
And I walk forth Hell's Mistress—or my own.
"Fatal Interview", 1931.


Сонет 77(8).


Пусть через час, с презрительным поклоном

Пыля, уснёшь со мной - рука в руке;

Пусть кровь бурлит, неписаным законом -

Ржавеет пусть - в поломанном движке;

Пусть не теперь, а позже... Пусть подале,

Вздыхая и резвясь в траве вдвоём;

Затем - под ней, во мраке и в печали, -

Всему свой срок, любимый - мы уснём.

Будь твёрд и груб пред страстной лихорадкой,

Не предавайся липкой плоти в плен, -

Знай - этот поцелуй, в ночи украдкой,

Однажды станет жалок и презрен.

Друзей у жизни нет... Всяк, в свой черёд,

Кормить луной дракона снизойдёт.


Edna St.Vincent Millay Sonnet 77 (8)

Yet in an hour to come, disdainful dust,
You shall be bowed and brought to bed with me.
While the blood roars, or when the blood is rust
About a broken engine, this shall be.
If not today, then later; if not here
On the green grass, with sighing and delight,
Then under it, all in good time, my dear,
We shall be laid together in the night.
And ruder and more violent, be assured,
Than the desirous body's heat and sweat
That shameful kiss by more than night obscured
Wherewith at length the scornfullest mouth is met.
Life has no friend; her converts late or soon
Slide back to feed the dragon with the moon.


Шарль Бодлер.Читателю.("Цветы Зла").

Глупость, скупость, пороки и горечь обид -

Наших мыслей предметы и плоти деянья.

И, с приятностью странной, от них покаянья

Мы питаем смиренно, как нищие гнид.


Мы по нашим конфессиям платим сполна;

Наш порок несгибаем, а совесть тщедушна;

И мы веселы мутной дорогой, послушно

Уповая слезой смыть грехи - до пятна.


Сатана Трисмегист колыбельною чар

Усыпляет умы на подушке зловредной,

И богатый металл нашей воли победной

Обращает премудрой алхимией в пар.


Это Дьявол, который нас держит за чад...

Мы прельщаемся тем, что, по сути, отвратно;

И во мраке гнилом, день за днём, невозвратно,

Шаг за шагом, спокойно спускаемся в ад.


Как развратник несчастный терзает, стыдясь,

Измождённую грудь старой шлюхи украдкой, -

Так мы походя рвём, ради похоти сладкой,

Тот отжатый лимон, что увял отродясь.


И глистов миллионом, в умах продувных,

Плотным роем кружит бесовщина чумная;

Расползается Смерть, клокоча и стеная,

Смрадом мёртвой реки в наших лёгких больных.


Если яд и насилье, поджог и стилет

Незатейливый холст наших судеб ничтожных

Не расшили узором сплетений вельможных, -

Значит, в душах, увы!... должной смелости нет.


Но среди шакалья, скорпионов и львиц,

И мартышек, и змей, и стервятников сущих;

Тварей лающих зычно, шипящих, ревущих -

В дурнославном зверинце грехов верениц, -


Есть порок - он опаснее прочих страшил!

И, хотя он не шумен и в жестах не важен, -

Он земли б не желал, без изъянов и скважин,

И, скучая, б зевком этот мир поглотил.


Это Скука! Он грезит, слезою богат,

О твердынях своих, под дымок из кальяна.

Вам, читатель, знаком этот монстр от обмана...

- Лицемерный читатель - мой друг, - мой собрат!



Charles Baudelaire. Au lecteur.


La sottise, l'erreur, le péché, la lésine,
Occupent nos esprits et travaillent nos corps,
Et nous alimentons nos aimables remords,
Comme les mendiants nourrissent leur vermine.

Nos péchés sont têtus, nos repentirs sont lâches;
Nous nous faisons payer grassement nos aveux,
Et nous rentrons gaiement dans le chemin bourbeux,
Croyant par de vils pleurs laver toutes nos taches.

Sur l'oreiller du mal c'est Satan Trismégiste
Qui berce longuement notre esprit enchanté,
Et le riche métal de notre volonté
Est tout vaporisé par ce savant chimiste.

C'est le Diable qui tient les fils qui nous remuent!
Aux objets répugnants nous trouvons des appas;
Chaque jour vers l'Enfer nous descendons d'un pas,
Sans horreur, à travers des ténèbres qui puent.

Ainsi qu'un débauché pauvre qui baise et mange
Le sein martyrisé d'une antique catin,
Nous volons au passage un plaisir clandestin
Que nous pressons bien fort comme une vieille orange.

Serré, fourmillant, comme un million d'helminthes,
Dans nos cerveaux ribote un peuple de Démons,
Et, quand nous respirons, la Mort dans nos poumons
Descend, fleuve invisible, avec de sourdes plaintes.

Si le viol, le poison, le poignard, l'incendie,
N'ont pas encor brodé de leurs plaisants dessins
Le canevas banal de nos piteux destins,
C'est que notre âme, hélas! n'est pas assez hardie.

Mais parmi les chacals, les panthères, les lices,
Les singes, les scorpions, les vautours, les serpents,
Les monstres glapissants, hurlants, grognants, rampants,
Dans la ménagerie infâme de nos vices,

II en est un plus laid, plus méchant, plus immonde!
Quoiqu'il ne pousse ni grands gestes ni grands cris,
Il ferait volontiers de la terre un débris
Et dans un bâillement avalerait le monde;

C'est l'Ennui! L'oeil chargé d'un pleur involontaire,
II rêve d'échafauds en fumant son houka.
Tu le connais, lecteur, ce monstre délicat,
— Hypocrite lecteur, — mon semblable, — mon frère!


Райнер Мария Рильке. VII ((Вариации). (Алёне Алексеевой).).

1.

Звуками времени мы порой

шелест фонтанов невольно чтим.

Только вернее - неровный строй

вечности зыбкой подобен им.


Будь и в тебе она, и вовне;

будь и близка она, и чужда:

камешком ляжешь на глубине -

душу твою отразит вода.


Как всё не близко, и схоже как -

свет древних знаний и таинств мрак,

истин и глупостей череда.


Лишь неизвестность любви полна.

В дар твоё чувство возьмёт она,

и за собой увлечёт... Куда?...


2.


Шелестом времени мы порой

слышим звучания родников.

Только точней - это ломкий строй

течности зыбкой из мглы веков.


В дальней земле и в краю родном,

где бы тебя ни живил глоток -

время придёт, - ты сроднишься с дном;

душу твою понесёт поток.


Станет далёкое - ближе нет;

соединятся и мрак, и свет.

Вновь потечёт в решето вода.


Лишь в неизведанном прелесть чар.

Это оно страсть приемлет в дар

и за собой увлечёт... Куда...


VII

Wir hoeren seit lange die Brunnen mit.
Sie klingen uns beinah wie Zeit.
Aber sie halten viel eher Schritt
mit der wandelnden Ewigkeit.

Das Wasser ist fremd und das Wasser ist dein,
von hier und doch nicht von hier.
Eine Weile bist du der Brunnenstein,
und es spiegelt die Dinge in dir.

Wie ist das alles entfernt und verwandt
und lange entraetselt und unerkannt,
sinnlos und wieder voll Sinn.

Dein ist, zu lieben, was du nicht weisst.
Es nimmt dein geschenktes Gefьhl und reisst
es mit sich hinueber. Wohin?


Райнер Мария Рильке. Пантера.

Её усталый взгляд прикован к прутьям клети,

И это - всё, что ей отпущено в пути.

Ей чуется, что клеть - длинней всего на свете;

За клетью - смерть, но ей до смерти не дойти.


Её упругий шаг, бесшумный от природы,

По кругу обводя ничтожный ареал, -

Похож на пляс вокруг растерянной свободы,

Которую сковал безумный ритуал.


И лишь на краткий миг прервав свои круженья,

Пытается она взглянуть в глаза беде

И слушает в тиши сердечные биенья,

Не в силах осознать - ни кто она, ни где...

Der Panther

Sein Blick ist vom Voruebergehn der Staebe
So mued geworden, dass er nichts mehr haelt.
Ihm ist, als ob es tausend Staebe gaebe
und hinter tausend Staeben keine Welt.

Der weiche Gang geschmeidig starker Schritte,
Der sich im allerkleinsten Kreise dreht,
Ist wie ein Tanz von Kraft um eine Mitte,
In der bet;ubt ein gro;er Wille steht.

Nur manchmal schiebt der Vorhang der Pupille
Sich lautlos auf. - Dann geht ein Bild hinein,
geht durch der Glieder angespannte Stille -
Und h;rt im Herzen auf zu sein.


Шарль Бодлер. Вечерняя гармония.

Вот и время вечерней вибрации трав...
Фимиама цветочных кадильных парений;
Ароматов и звуков эфирных  вкраплений;
И кружений голов в ритме грустных октав.

Фимиама цветочных кадильных парений;
Трепетаний скрипичных душевных растрав;
И кружений голов в ритме грустных октав...
И в небесных красотах алтарных горений.

Трепетаний скрипичных душевных растрав;
Перед мрачною бездной сердечных смятений...
И в небесных красотах алтарных горений,
Погружения солнца в морской кровостав.

Перед мрачною бездной сердечных смятений;
Света прожитых дней недописанных глав.
Погружения солнца в морской кровостав...
Лика в памяти - блеском хранимых дарений.


Harmonie du soir.
Voici venir les temps où vibrant sur sa tige
Chaque fleur s'évapore ainsi qu'un encensoir;
Les sons et les parfums tournent dans l'air du soir;
Valse mélancolique et langoureux vertige!

Chaque fleur s'évapore ainsi qu'un encensoir;
Le violon frémit comme un coeur qu'on afflige;
Valse mélancolique et langoureux vertige!
Le ciel est triste et beau comme un grand reposoir.

Le violon frémit comme un coeur qu'on afflige,
Un coeur tendre, qui hait le néant vaste et noir!
Le ciel est triste et beau comme un grand reposoir;
Le soleil s'est noyé dans son sang qui se fige.

Un coeur tendre, qui hait le néant vaste et noir,
Du passé lumineux recueille tout vestige!
Le soleil s'est noyé dans son sang qui se fige...
Ton souvenir en moi luit comme un ostensoir!



Шарль Бодлер. Вознесение.


От заводей унылых, долов тесных,

Лесов и гор, и туч, и пенных бурь; 

За солнце, за эфирную лазурь,

За звёздные пределы сфер небесных 


Взметайся мысль, чтоб, с ловкостью пловца,

Ловить волну, и в сонном зарубежье,

Смеясь, браздить бездонное безбрежье

Безмолвной негой скрытного самца.


Да будет взлёт, над тленом постоянства,

К небесному чистилищу высок,

Да сможет дух впитать священный сок -

Бесцветный жар бесплотного пространства.


От призрачных надежд, от сущих бед,

Бесчисленных скорбей мирского гнёта -

Блажен, кто, в миг беспечного полёта,

Крылом тугим рассеивает свет;


Кто выше жизни, для кого игра -

Язык цветов, и тишина предметна;

Чьей мысли высь небесная рассветна,

Как жаворонка певчая пора.



Charles Baudelaire. Élévation.

Au-dessus des étangs, au-dessus des vallées,
Des montagnes, des bois, des nuages, des mers,
Par delà le soleil, par delà les éthers,
Par delà les confins des sphères étoilées,

Mon esprit, tu te meus avec agilité,
Et, comme un bon nageur qui se pâme dans l'onde,
Tu sillonnes gaiement l'immensité profonde
Avec une indicible et mâle volupté.

Envole-toi bien loin de ces miasmes morbides;
Va te purifier dans l'air supérieur,
Et bois, comme une pure et divine liqueur,
Le feu clair qui remplit les espaces limpides.

Derrière les ennuis et les vastes chagrins
Qui chargent de leur poids l'existence brumeuse,
Heureux celui qui peut d'une aile vigoureuse
S'élancer vers les champs lumineux et sereins;

Celui dont les pensers, comme des alouettes,
Vers les cieux le matin prennent un libre essor,
— Qui plane sur la vie, et comprend sans effort
Le langage des fleurs et des choses muettes!



Поль Верлен. Последняя надежда.

Не зная ни скорби, ни боли,

Ни властной руки, ни тщеты -

Колышется кустик по воле,

Вдоль скромной могильной плиты.


На нём - без изъяна и страха,

И лютым, и солнечным днём

К раскаянью  - в сердце моём

Взывает наивная птаха:


Ты знай - сколь ни тИхи и слабы -

Ах, встать бы... Ах, жить бы... - едва

На миг оборву я руладу,


Покорная смертному хладу...

Но, милый, признайся хотя бы,

Что я в твоём сердце жива...


 Paul Verlaine
 Dernier espoir


Il est un arbre au cimetière
Poussant en pleine liberté,
Non planté par un deuil dicté, -
Qui flotte au long d'une humble pierre.

Sur cet arbre, été comme hiver,
Un oiseau vient qui chante clair
Sa chanson tristement fidèle.
Cet arbre et cet oiseau c'est nous :

Toi le souvenir, moi l'absence
Que le temps - qui passe - recense...
Ah, vivre encore à tes genoux !

Ah, vivre encor ! Mais quoi, ma belle,
Le néant est mon froid vainqueur...
Du moins, dis, je vis dans ton coeur ?



Шарль Бодлер. Украшенья.

Дорогая моя обнажилась вполне,

Ожерелья не сняв из угоды сердечной;

И богатая сбруя напомнила мне

Мавританских владычеств восторг скоротечный.


И когда завертелся блистающий круг,

Из металла и камня, в соблазне раздетом -

Я с восторгом следил, как неистовый звук

Совмещается в танце с неистовым светом.


Вот она прилегла, вот раскрылась она,

Улыбнулась от спинки диванной блаженно

На неловкость мою - так морская волна,

Обнимая утёс, улыбается пенно.


И ловил я в тумане мечтательный взгляд

Укрощённой тигрицы, и дым вариаций

Совмещал безыскусность и грубый разврат

Обновлением прелестей реинкарнаций;


И ходили, лоснясь, перед взором моим,

Безмятежной волной лебединого лада,

Ноги, руки и чресла... живот, а за ним -

Пара нежных гроздей на лозе винограда,


И теснили они крепче ангелов зла,

Чтоб в покой мой душевный вогнать своё лихо,

Чтоб разбить мой кристалл, где поныне могла

Отсидеться душа одиноко и тихо.


И когда я осмыслил в рисунке творца

Антиопины бёдра просмотром природным -

Бёдра я очертил вровень с грудью юнца,

Смуглой кожи румянец признав превосходным...


Отслуживший камин не спеша угасал,

Чтоб совсем умереть; и, во мгле будуарной,

Мне казалось: он кровью безумно писал,

Каждым пламенным вздохом, по коже янтарной...


Charles Baudelaire. Les bijoux


La très chère était nue, et, connaissant mon coeur,
Elle n'avait gardé que ses bijoux sonores,
Dont le riche attirail lui donnait l'air vainqueur
Qu'ont dans leurs jours heureux les esclaves des Mores.

Quand il jette en dansant son bruit vif et moqueur,
Ce monde rayonnant de métal et de pierre
Me ravit en extase, et j'aime à la fureur
Les choses où le son se mêle à la lumière.

Elle était donc couchée et se laissait aimer,
Et du haut du divan elle souriait d'aise
À mon amour profond et doux comme la mer,
Qui vers elle montait comme vers sa falaise.

Les yeux fixés sur moi, comme un tigre dompté,
D'un air vague et rêveur elle essayait des poses,
Et la candeur unie à la lubricité
Donnait un charme neuf à ses métamorphoses;

Et son bras et sa jambe, et sa cuisse et ses reins,
Polis comme de l'huile, onduleux comme un cygne,
Passaient devant mes yeux clairvoyants et sereins;
Et son ventre et ses seins, ces grappes de ma vigne,

S'avançaient, plus câlins que les Anges du mal,
Pour troubler le repos où mon âme était mise,
Et pour la déranger du rocher de cristal
Où, calme et solitaire, elle s'était assise.

Je croyais voir unis par un nouveau dessin
Les hanches de l'Antiope au buste d'un imberbe,
Tant sa taille faisait ressortir son bassin.
Sur ce teint fauve et brun, le fard était superbe!

— Et la lampe s'étant résignée à mourir,
Comme le foyer seul illuminait la chambre
Chaque fois qu'il poussait un flamboyant soupir,
Il inondait de sang cette peau couleur d'ambre!


Шарль Бодлер. Что обещает её лицо.


Изгиб твоих бровей, как сумрачная течь

По прелести твоей бескровной,

Из мглы твоих очей волнующая речь

О гибели не безусловной;


Из мглы твоих очей, в ладу с которой смоль

Волос твоих упругой гривы;

Из томной мглы очей, внушающих: "Изволь,

Желая страсти гибкой дивы:


Сначала в нас возжечь пленительный экстаз,

Чтоб, от пупка надежды спальной,

Открылся истый путь священной правды глаз

До ягодиц исповедальной;


Найти на двух грудях, чья красота полна

Большие бронзовые бляшки;

Под гладью живота, что бархатно  нежна,

Смугла, как кожа у монашки,


Роскошное руно, единое родством

С обилием волос воочью, -

Их мягкая волна размерна естеством

С беззвёздной ночью, тёмной ночью..."


Charles Baudelaire. Les Promesses d'un visage.


J'aime, ô pâle beauté, tes sourcils surbaissés, 

   D'où semblent couler des ténèbres;
Tes yeux, quoique très-noirs, m'inspirent des pensers
   Qui ne sont pas du tout funèbres.

Tes yeux, qui sont d'accord avec tes noirs cheveux,
   Avec ta crinière élastique,
Tes yeux, languissamment, me disent: «Si tu veux,
   Amant de la muse plastique,

Suivre l'espoir qu'en toi nous avons excité,
   Et tous les goûts que tu professes,
Tu pourras constater notre véracité
   Depuis le nombril jusqu'aux fesses;

Tu trouveras au bout de deux beaux seins bien lourds,
   Deux larges médailles de bronze,
Et sous un ventre uni, doux comme du velours,
   Bistré comme la peau d'un bonze,

Une riche toison qui, vraiment, est la soeur
   De cette énorme chevelure,
Souple et frisée, et qui t'égale en épaisseur,
   Nuit sans étoiles, Nuit obscure!»

Перевод М.Яснова  http://www.world-art.ru/lyric/lyric.php?id=17644


Анатоль Франс. Желание.

Знакома мне тщета - средь похоти опадшей,

Любовной тишины и рая в шалаше -

И в женщине-цветке, за пазухой увядшей,

Чей аромат в душе;


Чьих совершенных рук ленивого вращенья

Над шейкой хрупких нег - и мягок и упруг -

Отводных каолин, за миг до истощенья,

Незавершенный круг;


Чьих сумрачных волос закатных меланхолий

Хмельных восторгов плен... Чем сладок он, когда -

Как вечным сном, нельзя в тени твоих неволий

Забыться навсегда?


И ноздри раздувать, как крылья голубицы,

Надолго красоту, достоинство и стать

Презревшей, чтоб впитать могильный смрад гробницы

И снова трепетать?...


Живые розы губ - цветов совокуплений -

Вельможны и полны той царственной крови,

Как в редкий жар ночной засушливых цветений

Алмазный блеск любви...


Но там, где пара уст в тщете усилий встречных

Лишает смысла нас - доколе, посуди,

Мы можем пребывать в томлениях сердечных

На хрупком льду груди?


LE DESIR. Anatole France

Je sais la vanite de tout desir profane.
A peine gardons-nous de tes amours defunts,
Femme, ce que la fleur qui sur ton sein se fane
Y laisse d'ame et de parfums.

Ils n'ont, les plus beaux bras, que des chaines d'argile,
Indolentes autour du col le plus aime;
Avant d'etre rompu leur doux cercle fragile
Ne s'etait pas meme ferme.

Melancolique nuit des chevelures sombres,
A quoi bon s'attarder dans ton enivrement,
Si, comme dans la mort, nul ne peut sous tes ombres
Se plonger eternellement?

Narines qui gonflez vos ailes de colombe,
Avec les longs dedains d'une belle fierte,
Pour la derniere fois, a l'odeur de la tombe,
Vous aurez deja palpite.

Levres, vivantes fleurs, nobles roses sanglantes,
Vous epanouissant lorsque nous vous baisons,
Quelques feux de cristal en quelques nuits brulantes
Sechent vos breves floraisons.

Ou tend le vain effort de deux bouches unies?
Le plus long des baisers trompe notre dessein;
Et comment appuyer nos langueurs infinies
Sur la fragilite d'un sein?


Перевод Андрея Кроткова на 

Форуме литературного общества Fabulae:

http://forum.ingenia.ru/viewtopic.php?id=29386




Колыбяка.

За окошком время мрака

в царстве тишины;

спит зелёная кузяка,

спит и видит сны;

спит в пруду большая квака,

в джунглях - царь зверей...

Засыпай, моя бояка,

засыпай скорей.


Закрывает задавака

зубки на крючок,

разжимает забияка

сжатый кулачок;

даже злюкая кусака

сделалась добрей...

Засыпай, моя бояка,

засыпай скорей.


Ножкой дрыгает гуляка -

бегает во сне,

и калякая маляка

дремлет на стене;

утро завтра будет всяко

вечера мудрей...

Засыпай, моя бояка,

засыпай скорей.


Ричард Лавлейс. La Bella Bona Roba (Красивая шлюха).

Я не из тех, в ком будит страсть скелет

Мартышки жалкой, видной на просвет;

Желаю наготы под туалет, -


Чтоб рдел на белом густо всякий раз

Горячей плоти бархатный экстаз,

Прорезавшись наружу сквозь атлас.


Возможно, муж, кой чтит своё добро,

Приемлет и костлявое нутро,

Чтоб возвратить изъятое ребро,


Но не ловец, что мчит наверняка

За дичью, ради жирного куска,

И после гложет кости дохляка...


Любовь моя, не действуй сгоряча -

Не тратя сил своих на рогача,

Ты статной ланью бей меня с плеча.


La Bella Bona-Roba
by Richard Lovelace

I cannot tell who loves the skeleton
Of a poor marmoset, naught but bone, bone.
Give me a nakedness with her clothes on.

Such whose white-satin upper coat of skin,
Cut upon velvet rich incarnadin,
Has yet a body (and of flesh) within.

Sure it is meant good husbandry in men,
Who so incorporate with aery lean,
To repair their sides, and get their rib again.

Hard hap unto that huntsman that decrees
Fat joys for all his sweat, whenas he sees,
After his 'say, naught but his keeper's fees.

Then Love, I beg, when next thou takest thy bow,
Thy angry shafts, and dost heart-chasing go,
Pass rascal deer, strike me the largest doe.



Редьярд Киплинг. Вамп. (Идиот).

Жил идиот. Он молился сам

(Сказано не про нас...)

Тряпкам, костям и волос пучкам

(Плёвой бабёнки - сказать бы нам),

Но идиот её звал: Сезам...

(Сказано не про нас!)


О, годы растрат и слёзы утрат,

И замыслы, и труды

Присвоены ей - не желавшей знать

(Понятно теперь - не способной знать)

Ни сути, ни ерунды.


Сколько успел дурак просадить

(Сказано не про нас...) -

Веру и совесть, и смысл, и прыть

(Даме, однако, не мог угодить), -

Должно кретину кретином быть

(Сказано не про нас!)


О, тщетность трудов, плодов невозврат,

Блестящие планы беды

Присвоены ей - не желавшей знать

(Понятно теперь - не способной знать)

Ни сути, ни ерунды.


Был идиот до костей раздет

(Сказано не про нас...),

Чтоб незаметно отбросить скелет

(Это тяжёлый для дам куплет) -

Так большинство оставляет свет

(Сказано не про нас!)


Нет, не позор его жжёт виной,

Гложут суды да ряды -

Её отрешённость от всех причин

(Ввиду крайней сложности тех причин)

Кончины от ерунды.


Rudyard Kipling.


The Vampire


A fool there was and he made his prayer
(Even as you and I!)
To a rag and a bone and a hank of hair
(We called her the woman who did not care),
But the fool he called her his lady fair
(Even as you and I!)

Oh the years we waste and the tears we waste
And the work of our head and hand,
Belong to the woman who did not know
(And now we know that she never could know)
And did not understand.

A fool there was and his goods he spent
(Even as you and I!)
Honor and faith and a sure intent
But a fool must follow his natural bent
(And it wasn't the least what the lady meant),
(Even as you and I!)

Oh the toil we lost and the spoil we lost
And the excellent things we planned,
Belong to the woman who didn't know why
(And now we know she never knew why)
And did not understand.

The fool we stripped to his foolish hide
(Even as you and I!)
Which she might have seen when she threw him aside --
(But it isn't on record the lady tried)
So some of him lived but the most of him died --
(Even as you and I!)

And it isn't the shame and it isn't the blame
That stings like a white hot brand.
It's coming to know that she never knew why
(Seeing at last she could never know why)
And never could understand.



Ричард Лавлейс. La Bella Bona Roba (Красивая шлюха).

Я б не сказал, что мне мила забота

Костей мартышек жалких пересчёта;

Мне наготы под роскошью охота -


Такой, чтоб пышной плоти кровоток,

Пробившись сквозь шелка молочных щёк,

Расцвёл на них, как бархатный цветок.


Радеет над мощами - что понятно -

Мужчина, чьё хозяйство необъятно,

Желая получить ребро обратно;


Но ловчий, что спешит, разинув рот,

За жирной дичью, утирая пот,

И набивает жилами живот -


Нет, мне милей молебный твой поклон,

Неласковость пещер, сердечный звон

И самой крупной лани верный гон.


La Bella Bona-Roba
by Richard Lovelace

I cannot tell who loves the skeleton
Of a poor marmoset, naught but bone, bone.
Give me a nakedness with her clothes on.

Such whose white-satin upper coat of skin,
Cut upon velvet rich incarnadin,
Has yet a body (and of flesh) within.

Sure it is meant good husbandry in men,
Who so incorporate with aery lean,
To repair their sides, and get their rib again.

Hard hap unto that huntsman that decrees
Fat joys for all his sweat, whenas he sees,
After his 'say, naught but his keeper's fees.

Then Love, I beg, when next thou takest thy bow,
Thy angry shafts, and dost heart-chasing go,
Pass rascal deer, strike me the largest doe. 


Томас Данн Инглиш (Валерию Игнатовичу). Психея любит меня.

Я не богат, безроден и потаскан;

Поклонницам мой дом не осаждать;

И лишь в одном я господом обласкан -

В любви Психеи! Чем не благодать?...


Пусть я безвестен, чести не высокой;

Посмертной славы вряд ли стоит ждать;

Но не могу назвать судьбу жестокой -

Любим Психеей! Чем не благодать?...


Я не имею должности и чина,

Лишён амбиций и не лезу в знать;

Однако, есть презрению причина -

Любовь Психеи! Чем не благодать?...


Я не красив - все средства без остатка

Краса успела прежде распродать;

Но если в чём и есть сейчас нехватка =

В любви Психеи! Чем не благодать?...


Я не учился в колледже и в школе,

Чтоб книг старинных мудрость излагать;

Но знаю я - их мудрости поболе -

Любовь Психеи! Чем не благодать?...


Потери боль, предательства досада -

Над чем мне завтра горестно рыдать -

Смешны сегодня... Благ иных не надо -

Любовь Психеи - вот так благодать...


"Psyche Loves Me"

 

I have no gold, no lands, no robes of splendor,
No crowd of sycophants to siege my door;
But fortune in one thing at least is tender--
For Psyche loves me! Could I ask for more?

I have no fame, nor to the height of honor
Will my poor name on tireless pinions soar;
Yet Fate has never drawn my hate upon her--
For Psyche loves me! Could I ask for more?

I have no station, know no high position,
And never yet the robes of office wore;
Yet I can well afford to scorn ambition--
For Psyche loves me! Could I ask for more?

I have no beauty--beauty has forsworn me,
On others wasting all her charming store:
Yet I lack nothing now which could adorn me--
For Psyche loves me! Could I ask for more?

I have no learning--in nor school nor college
Could I abide o'er quaint old tomes to pour;
But this I know which passeth all your knowledge--
That Psyche loves me! Could I ask for more?

Now come what may, or loss or shame or sorrow,
Sickness, ingratitude or treachery sore,
I laugh today and heed not for the morrow--
For Psyche loves me--and I ask no more.


Шарль Бодлер. Любовь к обманчивому.

Когда выходишь ты в истоме безразличной

Под бьющий в низкий свод неторопливый шквал,

И, двигаясь затакт походкой гармоничной,

Ты донной скуки взгляд выцеживаешь в зал;


Когда на бледный лоб болезненности милой

Накладывает тон пылающий софит,

И утренней зарёй горит ночник унылый,

И, как с холста, твой взор глаза мои пленит, -


Я думаю тогда: О, как она красива,

Чьё сердце смяла страсть, как перезрелый плод;

Чья странно плоть свежа под тяготой массива

Венчающих её печалей и невзгод...


Ты что - осенний фрукт для тонкого эстета?

Ты - урна, под слезу подставившая прах;

Подушка нежных грёз, корзинка разноцвета

И аромат мечты о дальних островах?...


Я знаю: есть глаза - грустнее прочих оны;

В их смертной глубине - ни таинств, ни чудес, -

Ларцы без мишуры, без прядей медальоны, -

Пустыннее они пустующих небес...


Но мало ли того, что ты - восторг и муки

Души, спешащей прочь от истины... Привет!

Мне, маска и обман, до глупости и скуки

Красавицы моей любимой дела нет!...


 L’amour du mensonge.  

Quand je te vois passer, ; ma ch;re indolente,
Au chant des instruments qui se brise au plafond
Suspendant ton allure harmonieuse et lente,
Et promenant l’ennui de ton regard profond;
Quand je contemple, aux feux du gaz qui le colore,
Ton front p;le, embelli par un morbide attrait,
O; les torches du soir allument une aurore,
Et tes yeux attirants comme ceux d’un portrait,
Je me dis: Qu’elle est belle! et bizarrement fra;che!
Le souvenir massif, royale et lourde tour,
La couronne, et son c;ur, meurtri comme une p;che
Est m;r, comme son corps, pour le savant amour.
Es-tu le fruit d’automne aux saveurs souveraines?
Es-tu vase fun;bre attendant quelques pleurs,
Parfum qui fait r;ver aux oasis lointaines,
Oreiller caressant, ou corbeille de fleurs?
Je sais qu’il est des yeux, des plus m;lancoliques,
Qui ne rec;lent point de secret pr;cieux;
Beaux ;crins sans joyaux, m;daillons sans reliques,
Plus vides, plus profonds que vous-m;mes, ; Cieux!
Mais ne suffit-il pas que tu sois l’apparence,
Pour r;jouir un c;ur qui fuit la v;rit;?
Qu’importe ta b;tise ou ton indiff;rence?
Masque ou d;cor, salut! J’adore ta beaut;.


Артюр Рембо. (Сергею Ткаченко (Amis)). Гласные.

О - сине, Е - бело, И - красно, А - черна,
У - зелен... Я вот-вот проникну в тайны Гласа -
А - бархатистый смрад, сверкающая ряса,
Рой зычных мрачных мух, оккультный круг гавна,

Разливы мрака; Е есть царственная раса,
Туман на пиках гор, в соцветиях весна;
И - пурпурный плевок, И - на губах красна,
Восторженность греха и гневная гримаса;

У - виридийских вод круговорот священный;
Обильных стад покой, морщин покой почтенный -
Алхимии печать высокого чела;

О - звон небесных труб, исполнен странных блёстков;
О - ангельский просвет вселенских перекрёстков;
О - глаз её лучей омеговая мгла!

Voyelles
 
A noir, E blanc, I rouge, U vert, O bleu: voyelles,
Je dirai quelque jour vos naissances latentes:
A, noir corset velu des mouches éclatentes
Qui bombinent autour des puanteurs cruelles,
 
Golfes d' ombre; E, candeurs des vapeurs et des tentes,
Lances des glaciers fiers, rois blancs, frissons d' ombelles;
I, pourpres, sang craché, rire des lèvres belles
Dans la colère ou les ivresses pénitentes;
 
U, cycles, vibrements divins des mers virides,
Paix des pâtis semés d'animaux, paix des rides
Que l'alchimie imprime aux grands fronts studieux;
 
O, suprêmes Clairon plein des strideurs étranges,
Silences traversés des Mondes et des Anges;
- O l'Oméga, rayon violet de Ses Yeux!


Ричард Лавлейс. Кузнечик.

 Моему благородному другу Чарльзу Коттону
О ты, свингующий на злачной
Упругой поросли полей;
Ты, каждой ночью пьяный смачной
Слезой небесных винарей -

Восторг земной и хмель небесный
Совокупляет твой полёт;
И до утра, в скорлупке тесной,
Ты отдыхаешь от забот;

Опять приветлив спозоранок,
Восход встречая золотой;
Вновь день-деньской смешишь селянок,
Грусть изгоняя стрекотой...

Ах, серп! С колосьев ушки сняты,
Церере с Вакхом - на покой;
Цветы, морозами измяты,
Сбривает ветер, как рукой...

Мой ставший льдинкой дурень бедный,
В метель и слякоть, за столом
Мы вспомним твой восторг победный,
Нальём и прозвеним стеклом.

Мой лучший друг! Устроим лето
Друг другу в душах - в злые дни
Судеб постылых - для привета
Пусть отогреются они,

Пусть на кострах святого сквота
Растает вечность, как смола,
Пускай оттают для полёта
Два растопыренных крыла;

Борей бежит, декабрь раскисший
Всплакнёт о царствии своём;
Но в вакханалии возникшей
Мы не останемся вдвоём, -

Свет наших игр колючей парой
Рванёт наружу сквозь проём,
Разрежет плащ на ведьме старой,
И ночь сменится вечным днём...

Быть королями без богатства -
Нам это проще пустяка,
А властелин, лишённый братства,
Бедней простого мужика.

    To My Noble Friend, Mr. Charles Cotton

I.

Oh thou, that swing'st upon the waving eare
Of some well-filled oaten beard,
Drunk ev'ry night with a delicious teare
Dropt thee from Heav'n, where now th'art reard.

II.

The joyes of earth and ayre are thine intire,
That with thy feet and wings dost hop and flye;
And when thy poppy workes, thou dost retire
To thy carv'd acorn-bed to lye.

III.

Up with the day, the Sun thou welcomst then,
Sportst in the guilt plats of his beames,
And all these merry dayes mak'st merry men,
Thy selfe, and melancholy streames.

IV.

But ah, the sickle! golden eares are cropt;
CERES and BACCHUS bid good-night;
Sharpe frosty fingers all your flowrs have topt,
And what sithes spar'd, winds shave off quite.

V.

Poore verdant foole! and now green ice, thy joys
Large and as lasting as thy peirch of grasse,
Bid us lay in 'gainst winter raine, and poize
Their flouds with an o'erflowing glasse.

VI.

Thou best of men and friends? we will create
A genuine summer in each others breast;
And spite of this cold Time and frosen Fate,
Thaw us a warme seate to our rest.

VII.

Our sacred harthes shall burne eternally
As vestal flames; the North-wind, he
Shall strike his frost-stretch'd winges, dissolve and flye
This Aetna in epitome.

VIII.

Dropping December shall come weeping in,
Bewayle th' usurping of his raigne;
But when in show'rs of old Greeke we beginne,
Shall crie, he hath his crowne againe!

IX.

Night as cleare Hesper shall our tapers whip
From the light casements, where we play,
And the darke hagge from her black mantle strip,
And sticke there everlasting day.

X.

Thus richer then untempted kings are we,
That asking nothing, nothing need:
Though lord of all what seas imbrace, yet he
That wants himselfe, is poore indeed. 


Шарль Бодлер. Вино одинокого. (Продолжение при участии Андрея Кроткова).

1.

Кокотки странный взгляд, с той вкрадчивостью нежной

Скользящий на тебя, как бледный луч иной

На озере дрожит, ниспосланный луной

Купать туманный лик красотки безмятежной;


Развратный поцелуй изящной АделИ,

Меж пальцев игрока кошель с осадком кронок,

И, в нежном строе нот,  звук - тягостен и тонок,

Как боли неземной крик ужаса вдали -


Всё это не сравнить с бутылкою пузатой,

Нам благостный бальзам поэзии крылатой

Утробою живой вливающей в сердца -


С источником надежд и юности, и света;

Она: для нищих - клад, и гордость - для поэта,

Божественный восторг - без края, без конца!


LE VIN DU SOLITAIRE

Le regard singulier d’une femme galante
Qui se glisse vers nous comme le rayon blanc
Que la lune onduleuse envoie au lac tremblant,
Quand elle y veut baigner sa beaute nonchalante;

Le dernier sac d’ecus dans les doigts d’un joueur;
Un baiser libertin de la maigre Adeline;
Les sons d’une musique enervante et caline,
Semblable au cri lointain de l’humaine douleur,

Tout cela ne vaut pas, o bouteille profonde,
Les baumes penetrants que ta panse feconde
Garde au coeur altere du poete pieux;

Tu lui verses l’espoir, la jeunesse et la vie,
— Et l’orgueil, ce tresor de toute gueuserie,
Qui nous rend triomphants et semblables aux Dieux!


Владислав, здравствуйте!
Надеюсь, вы не будете возражать, если я поделюсь соображениями по поводу "Вина одинокого". Поскольку имею опыт потной работы над переводом этого стихотворения.
Как протовариант - ваш перевод хорош. Однако я предложил бы поразмышлять над следующими деталями.
"Купающаяся луна" (дрожащее отражение луны в воде) названа прямо, её не следовало бы обходить.
"Худая Аделина" зацепила всех переводчиков. Она не "гибкая" - именно худая, тощая. Да и её имя собственное - скорее абстракция, чем поименование конкретной дамы, собирательный образ особы нетяжёлого поведения. Величать её по паспорту излишне, как я полагаю.
"Последний мешочек/кошелёк с монетами в пальцах игрока". Едва ли в кошельке могут быть австрийские кроны - определённо названы экю, золотые или серебряные монеты достоинством в 5 франков. Думаю, не стоит указывать конкретную валюту - не всё ли равно, какие деньги просаживает зарвавшийся игрок? Ясно, что не бумажные ассигнаты времён Революции, а натуральный драгметалл.
"Отдалённый крик страдающего человека" едва ли может быть похож на мелодичную каватину. Когда плохо, про сольфеджио не думают - просто голосят.
"Вливающей...утробой" - не очень удачно. Если вливать - то В утробу, если выливать - то ИЗ утробы.
Буду рад, если мои соображения вам помогут.
С уважением,
Андрей Кротков.


Перевод Андрея Кроткова -

2.

Вино одинокого.


Случайный женский взгляд – небрежный, скоротечный, -

Как серебриcтый луч, что бросила луна

На волны озера; ночной порой она

Купается, дрожа, в красе своей беспечной;


Развратный поцелуй прелестницы худой;

Последний золотой в дрожащих пальцах мота;

И тонкий нежный звук – томительная нота,

Как отдалённый крик сражённого бедой.


Бездонная бутыль, да важно ли всё это?

Целительный бальзам втекает в грудь поэта

Из чрева твоего – он жаждой изнемог;


Надежду ты даришь, и юность с пылким взором,

И гордость бедняку – сокровище, с которым

Последний нищеброд – почти бессмертный Бог!


Владислав, здравствуйте!
Ещё разок позанудствую - впишу предложение прямо в текст вашего перевода заглавными буквами. А заодно прикреплю свой вариант перевода.
Не примите это за менторскую въедливость. Всего лишь попытка поделиться опытом.
С уважением,
Андрей Кротков


Перевод В.Кузнецова с поправками А.Кроткова -


3.

Летучий женский взгляд, и вкрадчивый, и нежный,

Скользнувший по лицу, как бледная луна –

На лоне тёмных вод она обречена

Купаться по ночам нагой и безмятежной;


Беспечный поцелуй кокотки записной,

Зарвавшийся игрок с последней горсткой злата,

Мелодия любви, рыданием разъята –

Услышанный вдали стон боли неземной;


О нет, вас не сравнить с бутылкою пузатой,

Живительный бальзам поэзии крылатой

Из чрева своего вливающей в сердца,


С источником надежд, и юности, и света;

Она для нищих – клад, и гордость – для поэта,

Божественный восторг – без краю, без конца!


Владислав, здравствуйте!
Высылаю текст.
Снова прошу: пожалуйста, не принимайте эту версию за школьное сочинение, возвращённое с поправками сурового учителя. Оцените и переделайте, как считаете нужным.
Если пожелаете, то в комментарии отметьте: количество переводческих трактовок этого стихотворения объективно ограничено, но стало уже достаточно велико, и для столь небольшого текста это обстоятельство феноменально.

С уважением,
Андрей Кротков.


Я не правил и не переписывал. Не из упрямства.

Потому что спорить здесь не о чем.


4. 

Вариант, посвящённый Андрею Кроткову - 

одному из лучших переводчиков, оставивших сайт Поэзия.ру.


Мадамы чистых нег - той вкрадчивости странной

Тревожный взгляд из тьмы - так бледный луч волной

По озеру скользит, ниспосланный луной

Беспечную красу омыть во мгле туманной;


И брошенный на кон последний золотой,

И похоть на устах склонившейся АдЕли,

И ласковый мотив, как слышимые еле

Далёкой пытки крик и стон над маетой;


О стоят ли они глубин бездонной фляги...

Нам благостный настой сей животворной влаги

Поэзией в сердца вливающей из недр -


В ней: сонм благих надежд и молодость, и братство,

И гордой нищеты то общее богатство,

Которым свят поэт, божественен и щедр...


С неизменным уважением,

 благодарно,

Владислав Кузнецов.


Ричард Лавлейс. Лукасте, уходя на войну.

Меня в злодея не ряди,

Который, ради битв,

Оставил светлый храм груди,

Покой твоих молитв.


Я признаю - кровавый зверь

В поля влечёт меня;

И крепче верю я теперь

В меч, латы и коня;


Но ты быть счастлива должна

Изменой таковой, -

Мне не любить тебя сполна

Без чести боевой.


Richard Lovelace
Song To Lucasta, Going to the Wars.
                     

Tell me not (Sweet) I am unkinde,
That from the Nunnerie
Of thy chaste breast, and quiet minde,
To Warre and Armes I flie.  
                     
True ; a new Mistresse now I chase,
The first Foe in the Field ;
And with a stronger Faith imbrace
A Sword, a Horse, a Shield.    
                
Yet this Inconstancy is such,
As you too shall adore ;
I could not love thee (Deare) so much,
Lov'd I not Honour more.


Переводы -

https://www.stihi.ru/2003/06/16-790

http://www.eng-poetry.ru/Poem.php?PoemId=2112


Шарль Бодлер. Танцующая змея.

Милашка, потянись лениво -

Взглянуть позволь,

Как шёлком тёмного отлива

Играет голь!


Стряхни с кудрей рисковым флёром

Свой едкий йод

Мглы бирюзовой над простором

Бурлящих вод.


Чуть паруса наполнит бризом

Рассветный понт -

Я устремлюсь, влекомый призом

За горизонт,


К твоим глазам, где растворились

И мёд, и яд;

Где сталь и злато совместились

В бесценный хлад,


Чтоб взглядом следовать за соло

Падучих звёзд -

Змеи, танцующей от пола

В свой полный рост;


Как тщится ваш малыш забавно,

Сгоняя сон,

Так головой качает плавно

Наивный слон,


И, раскачавшись, как пружина -

Из шквала в шквал -

Нос зарывает бригантина

В морской провал.


Как хлябь весной урчит потоком

От ледников -

Так пасть твоя вскипает соком -

По край клыков,


Богемских вин слезы возмездья

Восторг хмельной

Лью в сердце, и плывут созвездья

В душе больной...



CHARLES BAUDELAIRE  

LE SERPENT QUI DANSE

Que j'aime voir, chere indolente,
De ton corps si beau,
Comme une etoffe vacillante,
Miroiter la peau!

Sur ta chevelure profonde
Aux acres parfums,
Mer odorante et vagabonde
Aux flots bleus et bruns,

Comme un navire qui s'eveille
Au vent du matin,
Mon ame reveuse appareille
Pour un ciel lointain.

Tes yeux ou rien ne se revele
De doux ni d'amer,
Sont deux bijoux froids ou se melent
L’or avec le fer.

A te voir marcher en cadence,
Belle d'abandon,
On dirait un serpent qui danse
Au bout d'un baton.

Sous le fardeau de ta paresse
Ta tete d'enfant
Se balance avec la mollesse
D’un jeune elephant,

Et ton corps se penche et s'allonge
Comme un fin vaisseau
Qui roule bord sur bord et plonge
Ses vergues dans l'eau.

Comme un flot grossi par la fonte
Des glaciers grondants,
Quand l'eau de ta bouche remonte
Au bord de tes dents,

Je crois boire un vin de boheme,
Amer et vainqueur,
Un ciel liquide qui parseme
D’etoiles mon coeur!


Франсуа Вийон. Баллада истин наизнанку.(0.1.2.3.)

0.

Мы голодаем без забот,

И дружим семьями с врагами,

И жрём солому от щедрот,

И слабы доблестно ногами;

Глумимся в храмах над богами,

Пост посещаем ради сна

И топчем падших сапогами...

Нам только влюбчивость вредна.


Мы на войне щадим живот,

И возмещаем долг долгами;

Мы водим в бане хоровод,

Смех вышибаем матюгами

И льстим любовными слогами,

И верим в догмы болтуна;

Мы стали горю берегами...

Нам только влюбчивость вредна.


Мы обленились от хлопот,

Мы возвышаемся рогами;

Кичливы тем, чем бегемот,

Богаты подлыми деньгами;

Нам: Тьфу! - снять платье недолгами,

У нас советчик - белена;

Шлюх домогаемся торгами...

Нам только влюбчивость вредна.


Хотите правды без изъяна?...

До смерти лицедейство рьяно,

И нет в трагедии обмана,

И страха доблесть лишена;

Нам: что ни форте - то и пьяно...

И только влюбчивость вредна.



Владислав, здравствуйте!
........................
Как мне думается, ваш перевод "Баллады истин наизнанку" не вполне удался. И вот почему. Вы используете русскую синтаксическую конструкцию вида "Не сон смиряет часового", которая для завершённости требует противопоставительного утверждения "Не сон, а..." Это спровоцировано отрицательной частицей "ne", употребление которой во французском далеко не просто и не полностью совпадает с употреблением такой же частицы в русском языке (во многих случаях французское "ne" вообще опускается, не переводится).

........................

Факультативное предложение: может быть, стоит попробовать переделать перевод так, чтобы текст состоял из парадоксальных "утверждений наоборот" ("Вода не утоляет жажды", "Сон не даёт отдохновенья", и т. п.) Будет гораздо точнее и по смыслу, и по форме.
С уважением,
Andrew Krotkov


1.

Здесь беззаботны натощак,

Здесь безмятежно спят в засаде,

В пучке соломы - самый смак,

Враг извещает об осаде,

Надёжней труса нет в отряде,

Нет на безбожнике греха;

Взывает праведник к пощаде...

И лишь влюблённая тиха.


Здесь смеха ради бьёт кулак,

Здесь ходят в баню блуда ради,

Долг не взимается никак,

И побеждённый при награде,

И горемыка не в досаде;

Овца мудрее пастуха,

И сладолестна страсть во взгляде...

И лишь влюблённая тиха.


Здесь труд - досуг у дурака,

Здесь плюнуть раз - предстать в наряде;

Нет здоровее толстяка,

Важней пройдохи при окладе,

Достойней прыткой зауряди;

Совет без розг - от лопуха;

И дамы нет, любезней ляди...

И лишь влюблённая тиха.


Хотите правды без идеи?...

Здоровы только лицедеи,

Реальны книжные злодеи,

Отвага рыцаря буха;

Шарашат музыку халдеи...

И лишь влюблённая тиха.


Ballade des contre-vérités.


Il n'est soin que quand on a faim
Ne service que d'ennemi,
Ne mâcher qu'un botel de fain,
Ne fort guet que d'homme endormi,
Ne clémence que félonie,
N'assurance que de peureux,
Ne foi que d'homme qui renie,
Ne bien conseillé qu'amoureux.


Il n'est engendrement qu'en boin
Ne bon bruit que d'homme banni,
Ne ris qu'après un coup de poing,
Ne lotz que dettes mettre en ni,
Ne vraie amour qu'en flatterie,
N'encontre que de malheureux,
Ne vrai rapport que menterie,
Ne bien conseillé qu'amoureux.


Ne tel repos que vivre en soin,
N'honneur porter que dire: "Fi!",
Ne soi vanter que de faux coin,
Ne santé que d'homme bouffi,
Ne haut vouloir que couardie,
Ne conseil que de furieux,
Ne douceur qu'en femme étourdie,
Ne bien conseillé qu'amoureux.


Voulez-vous que verté vous dire?
Il n'est jouer qu'en maladie,
Lettre vraie qu'en tragédie,
Lâche homme que chevalereux,
Orrible son que mélodie,
Ne bien conseillé qu'amoureux.


2.

Не по врагу мы бьём в набат,

Не голод - вечная забота,

Не дремлет на посту солдат,

Нет слаще сена для проглота,

Нет твёрже трусости оплота,

Нет веры крепче, чем хула,

Нет милосердней эшафота...

Не смей любить - и все дела.


Не в бане страстно голосят,

Не битв кровавых ждёт пехота,

Не в долг ссужают многократ,

Не смеха ради бьют кого-то,

Не горем счастлива босота,

Не лестью похоть жжёт тела,

Не ложь есть правда идиота...

Не смей любить - и все дела.


Не отдохнуть трудяга рад,

Не сноба тешит позолота,

Не плюнуть раз - сменить наряд,

Не жлоб солидней бегемота,

Не гнев - советчик доброхота,

Нет чище шлюхи, что дала,

Не хвалит всяк своё болото...

Не смей любить - и все дела.


Хотите истины от жмота?...

Болезни нет без анекдота,

Нет правды в строках рифмоплёта,

Нет страха в рыцарях стола,

Нет в песне крыльев для полёта...

Не смей любить - и все дела.



Достойный перевод, Владислав! Как, впрочем, и предыдущий.

Сложнейшая переводческая задача, когда в каждую строчку нужно всадитьёмкую, а самое главное, п а р а д о к с а л ь н у ю  мысль.

Ваш текст блестяще стилистически заострён словечками на грани. Оценил, как Вы отошли от литературного ударения в слове босОта (“Ах ты, босОта!”).

И конечно трудно не оценить Нет чище шлюхи, что дала. Может быть чуть лучше - Честней нет шлюхи, что дала. Поскольку это будет уже истинный парадокс.

Не знаю, как там у Вийона, но рефрен мне сразу понравился из Вашего предыдущего варианта. В нём есть завораживающая двусмысленность.

С уважением, Сергей.

    Спасибо, Сергей.

    Будет третий вариант. Обобщим и подытожим.


    Владислав, приветствую! Прочла Ваш предыдущий вариант, вдохновивший меня попробовать силы. А теперь появился этот - он много-много лучше, да что там - пропросту хорош. Третьего не надо!


      Спасибо, Ира, приятно слышать. И вдохновлять тоже.

      Андрей Кротков написал - далёкий незнакомый друг, не нужно никаких Не. Проще - лучше...

      Я набалтывал на идиомах, можно записать. И на Фабулаэ Андрею скинуть. Мастера же теперь там.


        3.

        Не голод - повод для тревог,

        Не враг свой вызов шлёт сурово,

        Нет яств вкусней, чем сена клок,

        Не сон пленяет часового,

        Не в смерти милость для больного,

        Нет твёрже труса храбреца,

        Нет в богохульнике святого,

        Не притворяются сердца.


        Не от побед берётся прок,

        Не в бане стонут нездорово,

        Не бьёт насмешника сапог,

        Не должника ссужают снова,

        Нет горя слаще горевого,

        Нет уст правдивей, чем лжеца,

        Не лести страсть внимать готова,

        Не притворяются сердца.


        Не плюнуть в платье между ног,

        Нет быта легче трудового,

        Не знатен гордый толстобок,

        Нет фальши, круче золотого,

        Не гнев советует бредово,

        Нет шлюхи чище, чем глупца,

        Нет света, ниже голубого,

        Не притворяются сердца.


        Хотите правды, не иного?...

        Игры не ждите от чумного,

        С подмостков - истинного слова,

        От кавалера - подлеца,

        Красивой песни - от глухого...

        Не камни - женские сердца.



        Впечатляет и радует ПЕРВОЗДАННОСТЬ Вашего Вийона,

        Владислав...)

        Уже слово "наизнанку" звучит здесь (по-моему) гораздо точней и поэтичней, нежели "наоборот", - хм... вот что значит ВЗЯТЬ ВЕРНЫЙ ТОН, - остальное, как говорится - дело вполне совершенной техники.

        !!!!!!!

        L+


          Спасибо, Нина.

          Вийона переводить странно. И глупо.

          И буквально, и подгоняя под российские идиомы.

          У меня есть такой бзик - смахнуть балладу.

          Эту почти получилось. Снизу - вверх.

          "Талант можно сделать за двадцать четыре часа; гений действительно существует, но средний человек не может быть гением, это только слово.

          ... Подлинное искусство не может быть трудом среднего человека, ибо он не в состоянии делать, не может быть "я"...

          Любая профессия требует специальных знаний. Художник, не имеющий знания, только воображает."

          Поэтому - задать тон - в точку, Нина. В тыблочко.


          Внимательно не читал. Но заметно сразу


          Нет шлюхи чище, чем глупца,


          непонятно, что это такое? чистая шлюха??? И почему шлюха - глупца?


          в оригинале - нет сладостней женщины, чем ветреная (шлюха)


          если проверить по оригиналу, то много всего найдётся. Но главное - это грамотный русский язык. А здесь снова проблемы.


            Спасибо, Александр Викторович.

            Я по женской части -Ух... теоретик.

            Не сладостней - а безупречнее... порядочнее.. непогрешимее.

            Нет шлюхи чище, чем жена глупца...

            Изнанка жизни.

            Наверное, перепишу.

            Если пойдут проверки по оригиналу...


            Здравствуйте, Владислав!

            Я как-то в доисторические времена был на спектакле Комеди Франсез, которые гастролировали  в Ленинграде. Это был "Тартюф". У меня навсегда осталась в памяти эта ни с чем не сравнимая манера - бесстрастная и акцентированная. И всё - в исключительном темпе. Я тогда сразу подсел на Мольера. Ваш Вийон напомнил мне это незабываемое впечатление. Мне даже хочется привести знаменитый диалог Оргона с Дориной . Только при этом надо вообразить ускоренное, как бы концетрированное, произношение Комеди Франсез - и выдет точь в точь Ваш перевод Вийоновской Баллады истин наизнанку.


            Оргон
                (Дорине)
                Ну, что здесь за два дня случилось? Как вы? Что вы? Кто
            что поделывал? И все ль у нас здоровы?

                Дорина
                Да вот у барыни позавчера весь день
                Был очень сильный жар и страшная мигрень.

                Оргон
                Ну, а Тартюф?

                Дорина
                Тартюф? И спрашивать излишне:
                Дороден, свеж лицом и губы словно вишни.

                Оргон
                Ах, бедный!

                Дорина
                Вечером у ней была тоска;
                За ужином она не съела ни куска --
                Все так же голова болела прежестоко.
               

                Оргон
                Ну, а Тартюф?

                Дорина
                Сидел и кушал одиноко
                В ее присутствии. Потупив кротко взгляд,
                Две куропатки съел и съел бараний зад.

                Оргон
                Ах, бедный!

                Дорина
                Барыня совсем и не уснула;
                Легла, но даже глаз ни разу не сомкнула:
                То ей озноб мешал, то жар всего нутра.
                Мы около нее сидели до утра.

                Оргон
                Ну, а Тартюф?

                Дорина
                Тартюф? Томим дремотой сладкой,
                Он, встав из-за стола, прошел к себе украдкой
                И в теплую постель без промедленья лег,
                Где и проспал всю ночь, не ведая тревог.

                Оргон
                Ах, бедный!

                Дорина
                Наконец ее уговорили:
                Она позволила, чтобы ей кровь пустили,
                И облегчение настало в тот же миг.

                Оргон
                Ну, а Тартюф?

                Дорина
                Тартюф? Он духом был велик.
                Собою жертвуя без всяческих условий,
                Чтоб возместить ущерб сударыниной крови,
                За завтраком бутыль он осушил до дна.

                Оргон
                Ах, бедный!

                Дорина
                Но теперь окрепла и она,
                И я бегу скорей, чтоб ей сказать два слова
                О том, как рады вы, что барыня здорова.

              Спасибо, Сергей.

              Поначалу я пытался просечь Вийона через его соотечественников.

              Безнадёга.... Не читается.

              Очевидно - он был шустр и остр. Он брал форму и потешался грубо. Глумливо и концептуально.

              А на выходе - философия безумного бытия.

              Кто это сделает убедительно... Как...

              Я люблю Мольера. Не видел постановки на Таганке.

              Там играли в темп... И не только сцену соблазнения.

              Вообще старые комедии в темп классно смотрятся.

              Владимиров так ставил "Укрощение строптивой" в Ленсовета.

              Есть в сети. Такой вильям-кайф...

              Я - за шуструю писанину..

              Благодарно, В.К.






                "Гипогей" Кохан Марии.




                От белого зева

                пути в заземное

                до чёрного чрева

                преддверья в иное

                я - горная птица

                и норная дама

                просветная жрица

                мальтийского храма

                то призрак-затея

                то ужас-потеха

                последняя фея

                неслышного эха

                глубинного свода 

                усталая квинта

                свеча путевода

                звезда лабиринта

                я тихая птица

                двоякого зрака

                и луч-проводница

                от света до мрака

                двоякого крика...

                двоякого смеха..

                последнего блика.

                неслышного эха


                Шарль Бодлер. Вино одинокого.

                Кокотки странный взгляд, с той вкрадчивостью нежной

                Скользящий на тебя, как бледный луч иной

                На озере дрожит, ниспосланный луной

                Купать туманный лик красотки безмятежной;


                Развратный поцелуй изящной Адели,

                Меж пальцев игрока кошель с осадком кронок,

                И, в нежном строе нот,  звук - тягостен и тонок,

                Как боли неземной крик ужаса вдали -


                Всё это не сравнить с бутылкою пузатой,

                Нам благостный бальзам поэзии крылатой

                Утробою живой вливающей в сердца -


                С источником надежд и юности, и света;

                Она: для нищих - клад, и гордость - для поэта,

                Божественный восторг - без края, без конца!


                LE VIN DU SOLITAIRE

                Le regard singulier d’une femme galante
                Qui se glisse vers nous comme le rayon blanc
                Que la lune onduleuse envoie au lac tremblant,
                Quand elle y veut baigner sa beaute nonchalante;

                Le dernier sac d’ecus dans les doigts d’un joueur;
                Un baiser libertin de la maigre Adeline;
                Les sons d’une musique enervante et caline,
                Semblable au cri lointain de l’humaine douleur,

                Tout cela ne vaut pas, o bouteille profonde,
                Les baumes penetrants que ta panse feconde
                Garde au coeur altere du poete pieux;

                Tu lui verses l’espoir, la jeunesse et la vie,
                — Et l’orgueil, ce tresor de toute gueuserie,
                Qui nous rend triomphants et semblables aux Dieux!


                "Дракон" Кохан Марии.


                В белом круге в тесном круге

                я кружу на алом друге

                я кружу на алом друге

                как на медленном огне

                .....................................

                с алым зверем чёрной жути

                ради сути в этой смути

                в этой смути чёрной жути

                я кружу как в белом сне

                ....................................

                бело-огненная вьюга

                раздувает жар недуга

                разметает жар недуга

                кровь сочится по спине

                ...............................

                друг из огненного круга

                входит туго и упруго

                входит туго и упруго

                разгорается во мне

                ..............................

                я теперь навек подруга

                я теперь навек супруга

                друга огненного круга

                наяву и наравне

                ............................

                чёрным пламенем желаний

                скрытых истин тайных знаний

                тайно скрытых истин знаний

                в непостижной глубине

                ..............................




                Шарль Бодлер. Вино одинокого.

                Галантный женский взгляд, случайной тайной встречной
                Скользнувший по тебе, как бледный луч волной,
                К дрожащей чаше вод ниспосланный луной,
                Бодрит туманный лик красы её беспечной;

                В горсти у игрока кошель с осадком крон,
                Распутный поцелуй от гибкой Аделины,
                И тягостный мотив блаженной каватины,
                Как отдалённый крик, как приглушённый стон -

                Всё это не о ней - бутыли необъятной,
                Вливающей в сердца утробой благодатной
                Целительный бальзам, которым свят поэт;

                В ней гордых нищих орд сокровища и вежды,
                И веры - по края, и - через край - надежды,
                И торжество богов, и молодость, и свет!

                LE VIN DU SOLITAIRE

                Le regard singulier d’une femme galante
                Qui se glisse vers nous comme le rayon blanc
                Que la lune onduleuse envoie au lac tremblant,
                Quand elle y veut baigner sa beaute nonchalante;

                Le dernier sac d’ecus dans les doigts d’un joueur;
                Un baiser libertin de la maigre Adeline;
                Les sons d’une musique enervante et caline,
                Semblable au cri lointain de l’humaine douleur,

                Tout cela ne vaut pas, o bouteille profonde,
                Les baumes penetrants que ta panse feconde
                Garde au coeur altere du poete pieux;

                Tu lui verses l’espoir, la jeunesse et la vie,
                — Et l’orgueil, ce tresor de toute gueuserie,
                Qui nous rend triomphants et semblables aux Dieux!



                Алистер Кроули. Адепт(Х.). 2.1.

                2.

                Есть истина, что тонет в глубине

                Той пазухи, где ритм блажен и редок,

                Где смерть лобзаний - дрожью по спине

                Под пеленой волос твоих беседок.

                Есть истина, что нежит как удар

                Жестоких недр - слёз, судорог и болей;

                Огнём сердец пылающий пульсар -

                Небытием снедаемых юдолей.

                Есть истина... На вид она проста:

                Прекрасных тел соитьем половинна,

                Бесполой страстью девственно чиста,

                Порочным целомудрием невинна

                И мерзостна бесполых чувств бегами

                По снегу душ звериными кругами.


                1.

                Вот смысл его, он тонет в пустоте

                Блаженств твоих, чей ритм так слаб и едок,

                Лобзаний смертной дрожи во хребте

                И слепоте волос твоих беседок.

                А вот его слезливую мораль

                Толчками страсть твоя корёжит нежно,

                Пока пульсары душ сжигает даль

                Небытия в горниле безмятежно.

                Вот истина, на вид она стара -

                Сплетённых тел прекрасная морока:

                И страстью незапятнанной мудра,

                И целостна невинностью порока;

                И чувств бесполых неприятьем смежным

                Звериных троп по душам белоснежным.



                That is his truth that seems to sink supine

                Into your bosom’s bliss, the scented snare,

                Killed by your kisses shuddering in his spine

                And blinded in the bowers of your hair!

                This is his truth, who seems to writhe and sob

                Beneath the earthquake pangs of your caress,

                Whose heart burns out in one volcanic throb,

                Whose life is eaten up of nothingness

                This is his truth, and yours, that seem to be

                Mere beauteous bodies gripped in epicene

                And sterile passion, all unchastity

                In being chaste, all chaste in our obscene

                And sexless mouthings, that repugnant roll

                Their bestial billows on the snow-pure soul.



                Роберт Бёрнс. For The Sake O’ Somebody... (2.1.)

                2.

                Мне б сердце смело распахнуть

                Рискнуть, кого-то ради;

                Чтоб ночью зимней не уснуть

                Я мог, кого-то ради.

                О-хо! Кого-то ради!

                О-хей! Кого-то ради!

                Чтоб мир цветастый обогнуть

                Я мог, кого-то ради.


                Улыбкой, страж святой любви,

                Блесни, кого-то ради;

                Бесстрашно мне ключи свои

                Вручи, кого-то ради.

                О-хо! Кого-то ради!

                О-хей! Кого-то ради!

                Не дай огню в моей крови

                Остыть, кого-то ради.


                1.

                Мне б сердцу робкому помочь

                Рискнуть, кого-то ради;

                Чтоб пробудить зимою ночь

                Я смог, кого-то ради.

                О-хо! Кого-то ради!

                О-хей! Кого-то ради!

                Чтоб мир зыбучий оболочь

                Я смог, кого-то ради.


                Мой добрый страж, мой визави

                С улыбкою во взгляде,

                Мне хрупкий ларь моей любви

                Верни, кого-то ради.

                О-хо! Кого-то ради!

                О-хей! Кого-то ради!

                И клятвы глупые мои

                Забудь, кого-то ради.


                Robert Burns — For The Sake O’ Somebody


                My heart is sair-I dare na tell,
                My heart is sair for Somebody;
                I could wake a winter night
                For the sake o’ Somebody.
                O-hon! for Somebody!
                O-hey! for Somebody!
                I could range the world around,
                For the sake o’ Somebody.


                Ye Powers that smile on virtuous love,
                O, sweetly smile on Somebody!
                Frae ilka danger keep him free,
                And send me safe my Somebody!
                O-hon! for Somebody!
                O-hey! for Somebody!
                I wad do-what wad I not?
                For the sake o’ Somebody.



                МОЕЙ ДУШЕ ПОКОЯ НЕТ
                Из кинофильма "Служебный роман",
                режиссер-постановщик Эльдар Рязанов, 1977
                Музыка Андрея Петрова.
                Слова Роберта Бёрнса, русский текст Самуила Маршака. 

                 

                http://a-pesni.org/drugije/mojejduche.htm



                Поль Верлен. * * * (Je devine, à travers un murmure...).

                Хрупкий абрис дремучих созвучий

                Постигаю под шёпот причастий;

                Там гармоний, в лучах бледнострастий,

                Предстоящий рассвет неминучий...


                Там два солнца мерцают сквозь дымку

                Жалких арий от лиры бесплодной,

                Там я сердцем от лжи разнородной

                Отрекусь, с чьим-то духом в обнимку...


                Умереть... Только гибель иная

                У любви - нам с тобой возвращаться...

                Умереть и качаться... качаться

                Меж былым и грядущим, стеная*...


                                             *(родная).


                * * *


                Je devine, à travers un murmure,
                Le contour subtil des voix anciennes
                Et dans les lueurs musiciennes,
                Amour pâle, une aurore future !

                Et mon âme et mon cœur en délires
                Ne sont plus qu'une espèce œil double
                Où tremblote à travers un jour trouble
                L'ariette, hélas ! de toutes lyres !

                Ô mourir de cette mort seulette
                Que s'en vont, — cher amour qui t'épeures,
                Balançant jeunes et vieilles heures!
                Ô mourir de cette escarpolette!


                <1874>

                Перевод И.Анненского -
                https://ru.wikisource.org/wiki/%D0%9D%D0%B0%D1%87%D0%B5%D1%80%D1%82%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D1%8F_%D0%B2%D...


                Элизабет Браунинг. Сонет 43.(18 КПП).

                Как я люблю тебя.

                 

                Как я люблю?... Позволь мне перечесть:

                Люблю до дна, просторно и небесно,

                Где обретаю скрытно, бестелесно

                Смысл бытия и благодать, как есть.

                Люблю привычкой, а какой - бог весть:

                К свече ли, к солнцу - буднично и пресно;

                Люблю легко, желаю полновесно,

                Люблю светло, уж не сочти за лесть.

                 

                Люблю тебя с пристрастностью завзятой

                Всех детских грёз, всех отболевших мук;

                Люблю с любовью, слывшею утратой

                Святынь моих.. Люблю тебя, как звук,

                Слезу, улыбку... Жизнь.. Мне и распятой

                Любить тебя, но - правильней, мой друг.



                How Do I Love Thee? (Sonnet 43*)

                 

                How do I love thee? Let me count the ways.

                I love thee to the depth and breadth and height

                My soul can reach, when feeling out of sight

                For the ends of being and ideal grace.

                I love thee to the level of every day’s

                Most quiet need, by sun and candle-light.

                I love thee freely, as men strive for right.

                I love thee purely, as they turn from praise.

                 

                I love thee with the passion put to use

                In my old griefs, and with my childhood’s faith.

                I love thee with a love I seemed to lose

                With my lost saints. I love thee with the breath,

                Smiles, tears, of all my life; and, if God choose,

                I shall but love thee better after death.

                 


                Поль Верлен. Кортеж.

                В цветной парче макак ручной
                Пред той резвится, щерясь гнусно,
                Кто кружевной платок искусно
                В перчатке прячет расписной;

                Малыш - арап кровавым взглядом
                За каждой парой встречных ног
                Следит, вцепившись, как бульдог,
                В тяжёлый шлейф её наряда;

                Мартышка, между двух стожков,
                Усесться хочет с шейкой рядом -
                Поверх сокровищ, пышным кладом
                Достойных ветреных божков;

                Чуть выше должного украдкой
                Приподымает шлейф малыш,
                Чтоб созерцать роскошный пыш
                Ночей бессонных грёзы сладкой;

                Но что ей сладость грёз ночных...
                Одолевающей ступени -
                Ей не до наглости и лени
                Её любимчиков ручных.

                Cortege
                (Paul Verlaine)

                Un singe en veste de brocart
                Trotte et gambade devant elle
                Qui froisse un mouchoir de dentelle
                Dans sa main gantee avec art,

                Tandis qu’un negrillon tout rouge
                Maintient a tour de bras les pans
                De sa lourde robe en suspens,
                Attantif a tout pli qui bouge;

                Le singe ne perd pas des yeux
                La gorge blanche de la dame.
                Opulent tresor que reclame
                Le torse nu de l’un des dieux;

                Le negrillon parfois souleve
                Plus haut qu’il ne faut, l’aigrefin,
                Son fardeau somptueux, afin
                De voir ce dont la nuit il reve;

                Elle va par les escaliers,
                Et ne parrait pas davantage
                Sensible a l’insolent suffrage
                De ses animaux familiers.


                Оставить комментарий Toggle Dropdown



                  Поль Верлен. Кортеж.

                  В парче до пят, макак цепной
                  Пред той резвится, корча рожи,
                  Кто тонкой ручкой, в чудной коже,
                  Мнёт свой платочек кружевной;

                  И чёрный, с красными белками,
                  Арапчик впился, как бульдог,
                  В тяжёлый  шлейф, угрозы ног
                   От платья отводя руками;

                  Мартышке жалко потерять
                  Местечко возле шейки белой,
                  Меж двух сокровищ, пышнотелой
                  Красе божественной под стать;

                  Чуть выше должного плутишка
                  Приподымает шлейф порой,
                  Чтоб видеть днём свой сон ночной
                  Её роскошного излишка;

                  Она по лестнице холма
                  Идёт, без видимого глазом
                  Неудовольствия к проказам
                  Зверьков, навязчивых весьма.

                  Cortege
                  (Paul Verlaine)

                  Un singe en veste de brocart
                  Trotte et gambade devant elle
                  Qui froisse un mouchoir de dentelle
                  Dans sa main gantee avec art,

                  Tandis qu’un negrillon tout rouge
                  Maintient a tour de bras les pans
                  De sa lourde robe en suspens,
                  Attantif a tout pli qui bouge;

                  Le singe ne perd pas des yeux
                  La gorge blanche de la dame.
                  Opulent tresor que reclame
                  Le torse nu de l’un des dieux;

                  Le negrillon parfois souleve
                  Plus haut qu’il ne faut, l’aigrefin,
                  Son fardeau somptueux, afin
                  De voir ce dont la nuit il reve;

                  Elle va par les escaliers,
                  Et ne parrait pas davantage
                  Sensible a l’insolent suffrage
                  De ses animaux familiers.



                  Джон Маккрей. На фландрийских долах. (18 КПП).

                  Джон Маккрей.

                  На фландрийских долах.


                  Фландрийских долов мак живой

                  Над ним кресты - за строем строй;

                  Здесь мы лежим, а в небесах

                  Поёт весну отважный птах

                  Под гром пальбы пороховой.


                  Нас нет... Не бывшие травой -

                  Мы жизнь считали заревой,

                  Любили, а теперь наш прах -

                  Фландрийский дол.


                  Вам возносить над головой

                  Наш факел битвы мировой,

                  Нести надежду на штыках,

                  Чтоб нам покоиться в веках, -

                  Где в маках на передовой

                  Фландрийский дол.



                  In Flanders Fields

                  John McCrae  (1872 – 1918)

                   

                  In Flanders fields the poppies blow

                  Between the crosses, row on row,

                  That mark our place, and in the sky,

                  The larks, still bravely singing, fly,

                  Scarce heard amid the guns below.

                   

                  We are the dead; short days ago

                  We lived, felt dawn, saw sunset glow,

                  Loved and were loved, and now we lie

                  In Flanders fields.

                   

                  Take up our quarrel with the foe!

                  To you from failing hands we throw

                  The torch; be yours to hold it high!

                  If ye break faith with us who die

                  We shall not sleep, though poppies grow

                  In Flanders fields.

                   



                  "She is Harmful" Кохан Марии.

                   



                  Она из нежных кукушат,

                  она из снежных лягушат,

                  в ней мысли льдинками шуршат,

                  но их не видно.


                  Ей по душе колючий наст,

                  ей тяжек нежностей балласт,

                  она обидит и предаст,

                  и ей не стыдно.


                  Она упала из гнезда,

                  она - туда, она - сюда,

                  она - сама себе звезда,

                  толпа и свита.


                  Она вселенна и пуста,

                  она надменна и проста,

                  она нетленна и чиста,

                  и деловита.


                  Она поганкою бледна,

                  она в компании одна,

                  она для счастья рождена,

                  но ей не светит.


                  Она, как ржавчина, рыжа,

                  она - колючка от ежа,

                  она зарежет без ножа

                  и не заметит.


                  Ей свет - не свет, ей тьма - не тьма,

                  Ей всё - себе, она - сама,

                  Не для души, не от ума

                  Её победа.


                  Ей всё заведомо дано,

                  Ей все должны, ей всё равно,

                  ей всё всегда разрешено ......

                  Она - Зловреда.




                  Роберт Бёрнс. Comin Thro The Rye. (1. 2.)

                  1.
                  Дженни ходит полем спешно -
                  Бедной невтерпёж,
                  Дженни вымокла конечно,
                  Раздвигая рожь.

                  Раздвигает рожь бедняжка,
                  Раздвигает рожь,
                  Липнут юбки к телу тяжко,
                  Раздвигает рожь!

                  Если тело встретит тело,
                  Раздвигая рожь,
                  Если тело любит тело -
                  Чем его проймёшь?

                  Если тело встретит тело
                  В поле золотом,
                  Если тело любит смело -
                  Нам ли знать о том?

                  Если тело встретит тело
                  В зарослях зерна -
                  Это дело только тела,
                  Наше - сторона.

                  2.
                  Полем ржи, где грязь и влага -
                  Не впервой, небось -
                  Ходит Дженни - бедолага,
                  Ходит - на авось.

                  Ходит рожью бедолага,
                  Проникает сквозь;
                  Юбки рвутся, как бумага -
                  Ходит - на авось.

                  Если где-то с телом тело
                  В поле ржи сошлось,
                  И целует тело тело -
                  Не до слёз, небось?...

                  Если тело встретить тело
                  Ходит полем ржи,
                  И целует тело тело -
                  Тайна ли, скажи?...

                  Если тело встретит тело,
                  Что ему зерно...
                  Разве это наше дело...
                  То-то и оно.


                  O, Jenny's a' weet, poor body,
                  Jenny's seldom dry:
                  She draigl't a' her petticoatie,
                  Comin thro' the rye!

                  Comin thro' the rye, poor body,
                  Comin thro' the rye,
                  She draigl't a' her petticoatie,
                  Comin thro' the rye!

                  Gin a body meet a body
                  Comin thro' the rye,
                  Gin a body kiss a body,
                  Need a body cry?

                  Gin a body meet a body
                  Comin thro' the glen,
                  Gin a body kiss a body,
                  Need the warl' ken?

                  Gin a body meet a body
                  Comin thro' the grain;
                  Gin a body kiss a body,
                  The thing's a body's ain.

                  Перевод Вячеслава Чистякова -

                  https://stihi.ru/2010/05/09/2013


                  Перевод С.Я.Маршака -

                  http://www.stihi-rus.ru/1/marshak/37.htm


                  Уолтер Рэли. Сыну. (1.2.3.0.)

                  0.

                  Три жизни, друг от друга вдалеке,

                  Цветут вполне беспечно и нетленно,

                  Но стоит им сойтись накоротке -

                  Цветение закончится мгновенно.


                  Дуб, дрянь и дурень - вот и весь цветник.

                  Дуб гож на древесину эшафота,

                  Дрянь - на удавку... Милый озорник,

                  На дурня - на тебя похожий кто-то.


                  Пружинист дуб и травка хороша,

                  Игрив дурак, но, в день их тесной встречи -

                  Гниль от столба до шеи малыша

                  Ползёт петлёй, наброшенной на плечи.


                  Молись и бойся - мой тебе наказ...

                  Да разлучит свидание не нас.


                  1.

                  Три сути есть, цветущие - пока

                  Они поврозь, но стоит им судьбиной

                  Объединиться - каждого ростка

                  Печальна участь - встречей триединой.


                  Дуб, дурь, дурак - их тройка такова.

                  В ней: станет эшафотом сруб дубовый,

                  Удавкой прочной станет дурь-трава,

                  Повесой - ты, красавчик бестолковый.


                  Упруг дубок, матерка хороша,

                  Повеса резв, но, в день триумвирата,

                  Гниль от столба до шеи малыша

                  Ползёт пенькой для крепкого охвата.


                  Напутствую тебя мольбой сердечной -

                  Страшись сей встречи, как разлуки вечной.


                  2.

                  Три сути есть, цветущих по сих пор

                  В разлуке животворной, но случится

                  Им неким судным днём совместный сбор,

                  И без ущерба им не разлучиться.


                  Лес, луг и лгун - их тройственный состав.

                  В нём: виселицей - дуб уединенный,

                  Удавкою - пенька из сорных трав,

                  А третьим - ты, повеса несравненный.


                  Покуда все поодаль - гладь да тишь:

                  Дубок упруг, свежа дурная травка,

                  Повеса резв... Но соберутся лишь -

                  Гнилы: и столб, и шея, и удавка.


                  Страх и мольба сей благословной речи -

                  Да упасут нас от подобной встречи.


                  3.

                  Есть троица, цветущая вполне;

                  Цветущая поодаль друг от друга,

                  Но, в день их встречи, всем троим втройне

                  От этой тесной встречи станет туго.


                  Они - дубняк, сорняк и весельчак…
                  Для виселицы годен дуб из леса,
                  для сумки палача хорош сорняк,
                  а для петли – такой, как ты, повеса.

                  Им славно порознь - свеж упругий дуб,
                  и парень резв, и ни пятна - на травке;
                  но, в день их встречи, гниль затронет сруб,
                  пеньку на нём и малыша в удавке. 


                  Так будь благословен. Давай молиться,

                  Чтоб этой встречей нам не разлучиться.


                  Walter Ralegh
                  (1552 – 1618)

                  SIR WALTER RALEGH TO HIS SONNE

                  Three thinges there bee that prosper up apace
                  And flourish, whilest they growe a sunder farr,
                  But on a day, they meet all in one place,
                  And when they meet, they one an other marr;

                  And they bee theise, the wood, the weed, the wagg.
                  The wood is that, which makes the Gallow tree,
                  The weed is that, which stringes the Hangmans bagg,
                  The wagg my pritty knave betokeneth thee.

                  Marke well deare boy whilest theise assemble not,
                  Green springs the tree, hempe growes, the wagg is wilde,
                  But when they meet, it makes the timber rott,
                  It frets the halter, and it choakes the childe.

                  Then bless thee, and beware, and lett us praye,
                  We part not with thee at this meeting day.


                  Поль Верлен. Мадемуазель.

                  Красы деревенской

                  Глубинки лесной, -

                  Дух сена и зной

                  От мякоти женской.


                  Зубастая пастью,

                  Как тварь нежных лет, -

                  Ни пятнышка нет

                  В глазах, жгучих страстью.


                  Растленное тело,

                  Прикрытое чуть -

                  Тяжёлая грудь

                  Приподнята смело,


                  Дрожащей пониже,

                  Над бархатом ног, - 

                  Упругий задок

                  Гуляет бесстыже,


                  Дикарства и тлена

                  Кровавый галоп, -

                  И чресел, и жоп

                  Безумная смена.


                  Хозяин вельможный

                  Парней - пастухов, -

                  Важней петухов,

                  Пастух твой ничтожный.


                  Все жопы в землице

                  Любви на лугу -

                  Не встать, если лгу...

                  Какие счастливцы.


                   À Mademoiselle ***.


                  Rustique beauté

                  Qu'on a dans les coins,

                  Tu sens bon les foins,

                  La chair et l'été.


                  Tes trente-deux dents

                  De jeune animal

                  Ne vont point trop mal

                  À tes yeux ardents.


                  Ton corps dépravant

                  Sous tes habits courts, —

                  Retroussés et lourds,

                  Tes seins en avant,


                  Tes mollets farauds,

                  Ton buste tentant, —

                  Gai, comme impudent,

                  Ton cul ferme et gros,


                  Nous boutent au sang

                  Un feu bête et doux

                  Qui nous rend tout fous,

                  Croupe, rein et flanc.


                  Le petit vacher

                  Tout fier de son cas,

                  Le maître et ses gars,

                  Les gars du berger,


                  Je meurs si je mens,

                  Je les trouve heureux,

                  Tous ces culs-terreux,

                  D'être tes amants.



                  Дружные считалки.

                  Ты - мой друг, а я - твой друг!

                  Круг друзей - надёжный круг!

                  Обязательно на всех 

                  Мы разделим свой успех,

                  Так как все за одного

                  Добиваемся его!


                  Дети ходят в детский сад

                  И за партами сидят,

                  Но потом:  одни - взрослеют,

                  А другие - не умеют.


                  Кто-то может шить пальто,

                  Кто-то делает авто;

                  Есть работа на земле,

                  Есть - в подводном корабле,

                  В небесах над головой

                  И в бригаде полевой.

                  Только ты не торопись -

                  Подрасти и подучись;

                  Твёрдо верь, что в этот стиш

                  Ты не зря попал, малыш!


                  Всех красивее на свете -

                  Дети!

                  Всех счастливее на свете -

                  Дети!

                  А ещё они мудрей!

                  А ещё они добрей!

                  Потому за строчки эти

                  Дяди с тётями в ответе!



                  Вагонный романс. Где обедал старый бомж...

                  Вагонный романс.


                  Постой привычно выказал отстой...

                  Я вспомнил о делах (а как иначе)

                  И оседлал скамью в полупустой

                  По рельсам в город шествующей кляче,


                  Закрыл глаза - представил патиссон

                  И чей-то круп, и поплавок на грядке,

                  Бутылку "Талки", песню в унисон,

                  И задремал, как старый конь - в устатке...


                  Но слышал, как про жуткий недород

                  Бубнит урод, как вспомнили о боге...

                  Хватая ртом, как рыба, кислород,

                  Я пробудился в жалостной тревоге.


                  Вагон был тот... Однако между рук,

                  Телег и ног садовых вариаций

                  Метался, дребезжа, призывный звук

                  Сплетённых в узел гибельных вибраций.


                  Я поднял взор - под серым потолком,

                  То к милости, то к жалости взывая,

                  Смертельно бился нежным мотыльком

                  Вечерний ангел, выпавший из рая,


                  Долбилась в стенку пьяная оса,

                  а по стеклу безумно неустанно

                  Скользил жучок, оставивший леса,

                  Как мойщик стёкол из Таджикистана,


                  И, как мустанг нетронутых кровей,

                  Попавший на арену цирковую,

                  Плясал по лавке тощий муравей,

                  Шукая тропку к дому вкруговую.


                  Но никому не шло в садовый ум

                  Дорожной скуки и вагонной спячки -

                  Какой мольбой исполнен тихий шум,

                  Каким безумством, от какой горячки...


                  Я начал резко... Я рванул окно 

                  ( Обычно так - открой его поди-ка,

                  А тут открылось, как заведено),

                  И на свободу выпустил таджика,


                  И, как герой российских МЧС,

                  За Малуксой, на тихом перегоне,

                  Я по скамейке к ангелу полез,

                  И он мне пал доверчиво в ладони...


                  Чуток помедлил, стёр со лба росу...

                  Рискуя быть не понятым пикантно,

                  ПриОбнял я за талию осу

                  И проводил до тамбура галантно...


                  До Мги курил и думал о своём

                  (Своё - с собой, не где-то под замками),

                  И сокрушённо встал пред муравьём,

                  Чтоб развести беспомощно руками...


                  Сошли мы вместе - я и муравей...

                  Сирены выли дико, как собаки...

                  Молчали долго. Он сказал: Налей...

                  Потом: Ещё... Потом сгустились мраки...


                  Где обедал старый бомж...


                  Где обедал старый бомж?

                  Там - где слон, и там - где морж...

                  Подломив ларёк пивной,

                  накатили по одной, -

                  много ль нужно алкашам -

                  поболтали по душам,

                  бомж поплёлся в туалет,

                  и присел на восемь лет,

                  и, туды его в качель,

                  потянулась канитель,

                  завертелась кутерьма...

                  Первым слон сошёл с ума,

                  а потом, на дне пруда,

                  морж забылся навсегда.

                  И теперь забредший в сад

                  поскорей покинуть рад,

                  боком-боком - от беды,

                  и слоновник и пруды,

                  задержась у проходной,

                  где в тени ларёк пивной.




                  Роберт Фрост. Шум деревьев - 2.

                                                   Переводчику Шелли, Эмме Александровне Соловковой, 

                                                       спасавшей  Фроста и Дубровкина от Кузнецова,  

                                                       но не спасавшей Фроста от Дубровкина, 

                                                      потому что женщина, спасая, не размышляет над тем, что утонет и что                                              останется на плаву.


                  Занятен нам ближний лес...

                  Чем шорох его листвы

                  Тревожит в нас интерес

                  Острей, чем к иным шумам,

                  Звучащим вблизи заград?

                  В нём вечных терзаний суть,

                  Ломающих наш уклад,

                  Сулящих печали нам

                  И нам обостряющих слух.

                  Деревья твердят об уходе,

                  Не трогаясь с мест ничуть;

                  Неведенья нет в природе

                  Их мудрости вековой:

                  Неспешно пускайся в путь.

                  НогИ не подвинуть мне,

                  К плечу клонясь головой -

                  Лишь станет их ветер гнуть

                  За дверью или в окне.

                  И я безрассудно однажды

                  Куда-то отправлюсь сам

                  Под стоны их, облакам

                  Внушающей ужас стражды,

                  Направленной в небосвод...

                  Я смолкну когда-нибудь,

                  И мой предрешён исход.



                  Robert Frost The Sound of Trees.


                  I wonder about the trees.
                  Why do we wish to bear
                  Forever the noise of these
                  More than another noise
                  So close to our dwelling place?
                  We suffer them by the day
                  Till we lose all measure of pace,
                  And fixity in our joys,
                  And acquire a listening air.
                  They are that that talks of going
                  But never gets away;
                  And that talks no less for knowing,
                  As it grows wiser and older,
                  That now it means to stay.
                  My feet tug at the floor
                  And my head sways to my shoulder
                  Sometimes when I watch trees sway,
                  From the window or the door.
                  I shall set forth for somewhere,
                  I shall make the reckless choice
                  Some day when they are in voice
                  And tossing so as to scare
                  The white clouds over them on.
                  I shall have less to say,
                  But I shall be gone.





                  Роберт Фрост. Шум деревьев.

                  Чем нам деревьев местных

                  Шум неумолчный милей

                  Прочих шумов окрестных,

                  К нашему дому льнущих;

                  Чем он нам дорог так -

                  Мукою ежеденной,

                  Что, замедляя шаг,

                  Ради печалей сущих

                  Мы напрягаем слух?

                  Смысл их речей таков...

                  Схож их покой с почтенной

                  Мудростью стариков:

                  Дескать - живи, пока

                  Пылью не станешь бренной.

                  Сам головой качаю,

                  В немощи столбняка,

                  Если в прорехе стенной

                  Трепет листвы различаю.

                  Свой излагал я в сути

                  Жребий ума неймущих:

                  Днём их стенаний пущих,

                  Дабы исполнить жути

                  Ангельский ход небес...

                  В умолчи песнопенной

                  Нужно, чтоб я исчез.



                  Robert Frost The Sound of Trees.


                  I wonder about the trees. 
                  Why do we wish to bear
                  Forever the noise of these
                  More than another noise
                  So close to our dwelling place?
                  We suffer them by the day
                  Till we lose all measure of pace,
                  And fixity in our joys,
                  And acquire a listening air.
                  They are that that talks of going
                  But never gets away;
                  And that talks no less for knowing,
                  As it grows wiser and older,
                  That now it means to stay.
                  My feet tug at the floor
                  And my head sways to my shoulder
                  Sometimes when I watch trees sway,
                  From the window or the door.
                  I shall set forth for somewhere,
                  I shall make the reckless choice
                  Some day when they are in voice
                  And tossing so as to scare
                  The white clouds over them on.
                  I shall have less to say,
                  But I shall be gone.


                  Перевод Р. Дубровкина.

                  Я задумывался не раз
                  О немолчном шуме листвы:
                  Почему не тревожит нас
                  Этот ровный, тяжелый гул,
                  Что доносится ночью и днем
                  Так близко от наших дверей? –
                  Вы как будто забыли о нем,
                  Но прислушались на беду,
                  И он радости ваши спугнул,
                  И шаги замедляете вы.
                  Он проститься спешит всегда,
                  А сам никуда не спешит,
                  И чем дальше идут года,
                  Тем становится он мудрей
                  («Я еще подожду, подожду!»)
                  И остаться навек решит.
                  Ветер стихнет к утру, а пока
                  Я смотрю на деревья в саду
                  И качаю сам головой:
                  Я отсюда скоро уйду, –
                  Вы опять зашумите листвой
                  На ветру беспокойного дня,
                  Словно вздумав прогнать облака,
                  Я несказанных слов не найду,
                  Но уже не будет меня.




                  999. Эпилог.

                  Осталось недолго, малыш.

                  Глаза, если нужно, закрою.

                  Обычно увесистый шиш

                  судьба отпускает герою,

                  обычно даёт на троих

                  а примешь один, и - с катушек;

                  и вот заскучал и притих,

                  теперь не разбудишь из пушек.

                  Судьба - не обычный проект,

                  не всякая ложка к достатку,

                  обычно даёт интеллект,

                  но прячет бульдожию хватку,

                  забудет про злато и блат,

                  снабдив и умом и талантом;

                  тебя угораздило, брат,

                  родиться в России инфантом.

                  Спи, утром не надо вставать

                  и шарить по кухне кругами,

                  не нужно долги отдавать,

                  смешно получилось с долгами.

                  Тому, кто тебя торопил,

                  при случае скажешь печально:

                  Довлатова, мол, перепил,

                  а всё остальное банально...

                  Теперь ты легенда, сынок

                  кумир - от вихров и до пяток...

                  Чего там... Похоже звонок...

                  Он здесь...Да, редактор "Девяток"...





                  ЛУКОШКО. ЗАГАДочная арифметика.

                  А самое интересное, конечно, на донышке Лукошка.

                  Потому что учиться - интереснее всего. И веселее...

                  Заглянем на донышко, друзья...


                  ЗАГАДочная арифметика.


                  1. Аркадий Брязгин.


                  Говорит бобёр ондатре.


                  Говорит бобёр ондатре:
                  "Если ИКС умножить на три
                  и ещё на целый ряд
                  разных чисел, всех подряд,
                  то получится в итоге
                  любопытный результат.-
                  ДЕЛИТСЯ НА ВСЁ!"...
                  Добавил, ус лукаво теребя:
                  "КРОМЕ САМОГО СЕБЯ".
                  ....
                  Я замечу для порядка -
                  для больших умов загадка!


                  Владислав Кузнецов:


                  Вот отгадка от ондатры:

                  результат разделим на три

                  и ещё на целый ряд
                  разных чисел, всех подряд,

                  и, откуда ни возьмись,

                  перед нами снова ИКС.


                  Смешная, Аркадий. Особенно Бобёр с Ондатрой.

                  На уровне уроков Радионяни.


                  Аркадий Брязгин:


                  Примерю маску бобра...


                  Владислав, большой привет!

                  Вам я рад. Ответу - нет.

                  Раскрывать секрет не буду,

                  ухожу чинить запруду,

                  но помочь могу...Изволь.

                  Вот:

                  НЕЛЬЗЯ ДЕЛИТЬ НА НОЛЬ!!! :-)


                  Ася Сапир:


                  Шло ни шатко и ни валко...

                  Вдруг случилась перепалка.

                  А.М..


                  Аркадий Шляпинтох:


                  Аркадий, спасибо. Очень понравилось. Уже второй день повторяю математику.

                  Дошёл до деления.

                   

                   Говорит бобёр ондатре:

                  - Мы разделим реку на три!

                  Треть – тебе, две – мне за труд…

                  По строительству запруд!


                  Аркадий Брязгин:


                  Тёзка, спасибо...ну раз повторяешь, то вот для разминки ещё:

                    ПОЛОВИНА ТРЕТЬЕГО    
                  Отличник, ты умён, ты ловок.
                  Не морщь задумчиво бровей.
                  Пригодным сделай заголовок
                  для вычисления дробей.
                  Карандашом пиши иль мелом -
                  используй лишь тире с пробелом!

                  ...
                  Ну что, страшней, чем на ночь сказка?
                  Смелее - вот тебе подсказка...
                  Глянь -
                  ПОЛОВИНА ТРЕТЬЕГО
                  и
                  ПОЛОВИНА - ТРЕТЬ ЕГО
                  Решай же!!!
                  1/2=1/3 Х
                  Все те, кто кончил ТРЕТИЙ КЛАСС,
                  решат...
                  а я, детишки, пас.

                  :-)


                  Владислав Кузнецов:


                  Ведь это только в школе

                  подсказывать нельзя..

                  Так, Аркадий...

                  И ондатра с шёрсткой гладкой

                  не замедлила с отгадкой...

                  Плюх - бултых... Ондатры нет...

                  Буль... Буль... Буль... - её ответ.


                  Аркадий Брязгин:


                  Немало воды утекло с этих пор,

                  плотину давно обустроил бобёр.

                  Ондатра в раздумьях,

                  хотя, если честно,

                   о чём она думает

                  мне неизвестно.

                  :-)

                  Владислав, спасибо. Отличная отгадка. Я бы не додумался.


                  Владислав Кузнецов:


                  Стыд и позор на Поэзия.ру
                  тем, кто Загадок лишил детвору,
                  а сочинителям наоборот -
                  вечная слава и вечный почёт!!!








                  ЛУКОШКО. Загадки - отгадки.

                  Лукошко с загадками - волшебное лукошко. 

                  А значит, оно имеет не одно дно, а два и три...

                  Зачерпнём поглубже, друзья...


                  Загадки - отгадки.


                  1. Аркадий Шляпинтох.


                  С ним повстречавшись ненароком -

                  не обойдёшь так просто боком.

                   

                  **

                   

                  Спорить с ним себе дороже –

                  Лишь наплачешься до дрожи.

                   

                  **

                   

                  Он всегда недалеко,

                  но от него бежать легко.

                   

                  **

                   

                  С ним не страшен дождь любой,
                  если он в пути с тобой.

                   

                  **

                   

                  Его приходу всякий рад,

                  Но всё равно отводит взгляд.

                   

                  **

                   

                  День за днём, за годом год -
                  то садится, то встаёт.

                   

                   

                  **

                   

                  Хоть оно и тешит взгляд,
                  всё равно его съедят!

                   

                  **

                   

                  Не струны, а звенят.
                  в дорогу нас манят.


                   

                  **

                   

                  Чтобы мы позабыли про наши заботы,

                  у них непочатое поле работы.


                  Владислав Кузнецов:


                  С ним повстречавшись ненароком -

                  не обойдёшь так просто боком.  (сдаюсь)

                   

                  **

                   

                  Спорить с ним себе дороже –

                  Лишь наплачешься до дрожи. (эхо в горах)

                   

                  **

                   

                  Он всегда недалеко,

                  но от него бежать легко. (хвост)

                   

                  **

                   

                  С ним не страшен дождь любой,
                  если он в пути с тобой. (угадал)

                   

                  **

                   

                  Его приходу всякий рад,

                  Но всё равно отводит взгляд. (сдаюсь)

                   

                  **

                   

                  День за днём, за годом год -
                  то садится, то встаёт. (сдаюсь, но нравится)

                   

                   

                  **

                   

                  Хоть оно и тешит взгляд,
                  всё равно его съедят! (не отгадать бы)

                   

                  **

                   

                  Не струны, а звенят.
                  в дорогу нас манят. (звонкие...)


                  ***

                   

                  Чтобы мы позабыли про наши заботы,

                  у них непочатое поле работы. (мамы)


                  Правда - загадочная...


                  Аркадий Шляпинтох:


                  Владислав, спасибо за отгадки. Некоторые из них, особенно ''сдаюсь'', лучше загадок.

                  Но, справедливости ради, привожу придуманные мною ответы. Время придумывать детские загадки для взрослых, если взрослым некогда. :)))

                   

                  С ним повстречавшись ненароком -
                  не обойдёшь так просто боком.

                  (Ветер)

                   

                  **

                   

                  Спорить с ним себе дороже –

                  Лишь наплачешься до дрожи.

                  (Ветер)

                   

                  **

                   

                  Он всегда недалеко,

                  но от него бежать легко.

                  (Ветер)

                   

                  **

                   

                  Его приходу всякий рад,

                  Но всё равно отводит взгляд.

                  (Солнышко)

                   

                  **

                   

                  День за днём, за годом год -
                  то садится, то встаёт.

                  (Солнышко)

                   

                  **

                   

                  Хоть оно и тешит взгляд,
                  всё равно его съедят!

                  (Мороженное)

                   

                  **

                  Чтобы мы позабыли про наши заботы,

                  у них непочатое поле работы.

                  (Ноты)


                  Владислав Кузнецов:


                  Половину я отгадал, Аркадий.

                  И эту отгадал -

                  День за днём, за годом год -
                  то садится, то встаёт.

                  Самая лучшая, на мой вкус.

                  Благодарно, В.К.


                   Аркадий Шляпинтох:


                  Владислав, у хорошей загадки должно быть второе, или даже третье дно. Кто-то отгадал, а ты ему: "Ошибся, голубчик. Ответ совсем другой!" :))) Поэтому мне и нравятся ваши отгадки. Вы нашли у некоторых моих загадок второе дно, о котором я и не подозревал.
                  Спасибо. 


                   Ирина Пантелеева (Свечникова):


                  С ним повстречавшись ненароком -
                  не обойдёшь так просто боком.

                  Как ни крути, но это он -

                  Огромный, необъятный СЛОН!


                  ***


                  Спорить с ним себе дороже –

                  Лишь наплачешься до дрожи.

                  Ну, конечно, если вдруг

                  Станешь резать этот    ЛУК!


                  ***


                  Он всегда недалеко,

                  но от него бежать легко.

                  Это точно! Угадал! -

                  На веревке САМОСВАЛ!


                  ***


                  Его приходу всякий рад,

                  Но всё равно отводит взгляд.

                  Я знаю точно. Это он.

                  Наш деревенский ПОЧТАЛЬОН!


                  ***


                  День за днём, за годом год -
                  то садится, то встаёт.

                  Это детям физкультуру

                  Наш ФИЗРУК преподает.


                  ***


                  Хоть оно и тешит взгляд,
                  всё равно его съедят!

                  Это, думаю, такое

                  БЛЮДО круглое, большое,

                  Разные пирожные

                  На него положены:)))


                  ***


                  Конкурсу большой привет!

                  А загадок больше нет???


                  Аркадий Шляпинтох:

                  Спасибо, Ирина. Восхищён! Вы в моих простеньких загадках нашли "третье дно", да ещё какое!


                  Ищут на улице, в поле, на грядке
                  мальчишки, девчонки к загадкам отгадки.
                  Взрослые тёти ли, серьёзные дяди ли...
                  Не важно. Важнее - детей озагадили!

                  :)))


                    Аркадий Шляпинтох:

                    Работа сегодня - сплошная безделица!
                    От того и стишата плодятся и делятся.


                    Ирина, ещё раз спасибо. С Вашей подачи придумал продолжение своим загадкам. Вот.


                    - Спорить с ним себе дороже –
                    Лишь наплачешься до дрожи.
                    Кто такой и в чём причина?
                    - Папа - это Чиполлино!


                    ***


                    - Он всегда недалеко,
                    но от него бежать легко...
                    - Знаю, знаю - неуклюж
                    дедушка, бабулин муж.
                    Они вместе - сорок пять!
                    Где ж ему меня догнать?


                    ***


                    - Его приходу всякий рад,
                    но всё равно отводит взгляд
                    от Дед Мороза на Снегурку...
                    - Мама, это детский сад!


                    ***


                    - День за днём, за годом год -
                    то садится, то встаёт.
                    - Это дедушка рыбачит -
                    не помеха - даже лёд!


                    ***


                    - Хоть оно и тешит взгляд,
                    всё равно его съедят!
                    Всё проглотит без остатка...
                    - Пионерский наш отряд?



                    2. Аркадий Шляпинтох.


                    Почти загадки.


                    Вместо утренней зарядки

                    лук играл с морковкой в прятки.

                    Где? Есть тема для загадки!

                    Ну, конечно же, …

                    на грядке!

                     

                    - Это лук, или морковка?

                    - В поисках нужна сноровка.

                    Лук в земле растёт головкой.

                    Выдернешь – сравнишь…

                    с морковкой!

                     

                     

                    **

                     

                    - В буфете было пять конфет.

                    Теперь конфет в буфете нет!

                    Лишь пять обёрток на паркете…

                    - Мам, с этою загадкой…

                    к Свете!

                     

                    Сестрёнка Света – не в накладе -

                    по уши  щёки в шоколаде!

                    Смешно, что взрослым невдомёк

                    повесить на буфет…

                    замок!





















                    ЛУКОШКО. Техно - загадки.

                    Дорогие друзья.

                    Вот мы заглянули в Лукошко с Загадками.

                    Но ведь мы увидели только то, что сверху.

                    А теперь зачерпнём поглубже...


                    Техно - загадки.


                    1. Галина Булатова


                    Техно–загадки.


                    Он – часы, и он – игрушка,
                    И секрет расскажет в ушко.

                    ***

                    Есть у ящичка работа:
                    Разогреть еду в два счёта.

                    ***

                    Через синие экраны
                    Стали ближе люди, страны.
                    Почту, игры, море книг
                    Открывает мышки клик.

                    ***

                    Кто в уме считает робко –
                    Нажимает чудо-кнопку.
                    Эти кнопочки и сложат,
                    И разделят, и умножат.

                    ***

                    Он по комнатам гуляет,
                    С аппетитом пыль глотает.

                    ***

                    Необычное окно:
                    Не на улицу оно.
                    То показывает сказку,
                    То концерт, а то кино.

                    ***

                    Что за шкафчик – вот вопрос:
                    Там внутри живёт мороз.

                    ***

                    Так и крутится в работе,
                    А окно – как в самолёте.




                    Коллаж из рисунков Ирины Пантелеевой-Свечниковой.


                    2. Ася Сапир.

                    Новшество на интернете.

                    Гляньте, взрослые и дети:

                    новшество на интернете.

                    Видеть деда в день Победы!

                    Видеть бабушкин пирог!

                    Вот бы съесть большой кусок!

                    Ах, без вкуса он и запаха -

                    я завидую и ахаю -

                    а чужая вкуснота

                    проплывает мимо рта.

                    Взрослые изобретатели

                    время зря моё потратили.


                     


                    О каком новшестве на интернете идёт речь и почему оно не устраивает

                    героя стихотворения?







                    ЛУКОШКО. ЗАГАДочная россыпь.

                    Дорогие друзья. Маленькое вступление.

                    Это лукошко не грибное и не ягодное. В него собраны загадки наших конкурсантов, как творческий отчёт Конкурса ДК- 3 "ЗАГАДКА".

                    Это живой открытый Журнал, который может пополняться новыми загадками авторов Поэзия.ру, а также всех желающих принять в нём участие.

                    А теперь заглянем, друзья...  

                    Зачерпнём из ЛУКОШКА...


                    "ЗАГАДочная россыпь" .


                    1.Ирина Пантелеева (Свечникова).


                    ***

                    Он кудрявый, белый белый,
                    Как на небе облака.
                    Так бы к ним и полетел он,
                    Но стесняется пока.

                    Чтобы в небе очутиться
                    Надо травкой подкрепиться.
                    Он мечтает про полет
                    И жует, жует, жует.

                    Весь из облачных кудряшек

                    Ходит по лугу…


                     

                    ***


                    2 Ирина Пантелеева (Свечникова) .


                    ***

                    Чем она питается,

                    Сеном называется.

                     

                    Чем она бодается,

                    Рогом называется.

                     

                    Хоть она и молода,

                    У нее есть борода,

                     

                    Хоть она и с бородой,

                    У нее такой удой,

                     

                    Что хватает молочка

                    Для послушного внучка.

                     

                    В русской сказке – Дереза,

                    А у бабушки? (КОЗА)


                     

                    ***


                    3. Ирина Пантелеева (Свечникова).


                    Отгадай мою загадку:
                     Это - кисло, а не сладко,

                    Укуси его за бок -
                    Так и брызнет терпкий сок!

                    Пахнет очень ароматно,
                    Но не пряно и не мятно.

                    Любит он расти в тепле,
                    Но растет и на столе.

                    Посади в горшочек семя,
                    Дай ему для роста время,

                    Поливай его из лейки,
                    Цитрус, цвета канарейки.

                    Без него не вкусен чай,
                    Что же это? Отгадай!



                     


                    Иллюстрация Сонечки Даржания, 10 лет.


                    4. Никита Винокуров.

                      Старая загадка.


                     


                    В синем небе паровоз

                    без колёс.

                    Вместо чёрного за ним

                    белый дым.

                    Между тучками

                    болтается…

                     

                    Подскажи,

                    как называется?

                    .......


                    Владислав Кузнецов:


                    Под синим куполом Земли

                    мой белый крестик плыл вдали..


                    Я сделал в кумполе прокол,

                    и в синьку белый крест вошёл...

                                                 (пирсинг по татуажу).


                    Вечная Загадка, Никита. Небеса вечные.

                    С благодарностью, Владислав.


                      Никита Винокуров:


                      Спасибо, Владислав!

                      Напомнило:

                       …под бездонным куполом Азии, в чьей синеве пилот или ангел разводит изредка свой крахмал...

                       :)

                      С уважением,

                      Никита.


                      5.  Аркадий Шляпинтох.


                      5.а.


                       Бежит - журчит.

                      Застыл - молчит.


                       **


                      5.б.


                       Разбросаешь – какофония.

                      Упорядочишь – симфония.


                       ***


                      6. Ася Сапир.

                      Зоопарк.


                      6.а.


                      Средь зверей совсем особый :
                      вместо носа - гибкий хобот,
                      лопухам подобны уши,
                      ноги-тумбы держат тушу.
                      Никого он не боится :
                      ни акулы, ни тигрицы.
                      Лишь пред маленьким мышонком
                      страх огромный у (слонёнка).


                       


                      ***


                      6.б.

                      "Как похожа на лошадку я :
                      холка, чёлка, шёрстка гладкая.
                      и совсем не виновата я,
                      что с рожденья полосатая", -
                      как в саванне или в дебрях,
                      в зоопарке ходят (зебры).


                       


                      ***


                      6.в.


                      Грациозна и стройна,
                      вся - движение она.
                      Раз, два, три - преодолён
                      в три прыжка большой газон.
                      Восхищенью платит дань
                      эта маленькая (лань).


                       


                      ***


                      6.г.

                      Хвост пушистый, рыжий мех,
                      я в лесу хитрее всех.
                      Там, где я, всегда потеха,
                      только курам не до смеха.
                      К ним сумею подольститься,
                      потому что я (лисица).


                       


                      ***


                      6.д.


                      "Не овечка шерстяная,
                      я свечусь, как золотая.
                      Из семейства верблюжат.
                      Грею я не только взгляд,
                      ведь когда меня стригут,
                      настригают шерсти пуд.
                      А потом из этой пряжи
                      для тебя одежду свяжут".
                      Вот такой была б реклама,
                      если б в ней нуждалась (лама).


                       


                      ***


                      6.е.



                      Как известно знатокам,
                      родом я из тех же лам.
                      Но особенно ценна
                      шерсть моя, что так легка,
                      как нежнейшие шелка.
                      В мире славится она -
                      драгоценней нет пока,
                      чем у ламы-(альпака).


                       


                      ***


                      6.ж.


                      То вытягивает хвост,
                      демонстрируя свой рост.
                      То свивается кольцом,
                      рот замкнув своим хвостом.
                      Рост и ловкость показав,
                      мирно нежится (удав).


                       


                      ***


                      6.з.

                      В день весенний, в день осенний -
                      круглый год живёт в бассейне,
                      где проточная вода.
                      Без воды как будто скучный,
                      он в воде теряет тучность
                      и в бассейне хоть куда.
                      Без скафандра и без бот
                      под водою (бегемот).
                      Чуть подсохнет и, упрям,
                      вновь в воде (гиппопотам).


                       


                      ***


                      Спасибо за подарок моему сыну! Такие стихи написать очень сложно, а у Вас получилось здОрово! Ваш Дмитрий.


                      Здравствуйте, Ася! Мне очень нравятся Ваши детские загадки -- и конкретно эти стихи (много образов, выдумки), и вообще этот формат. Я и сам когда-то пробовал писать в таком ключе. Вот несколько примеров:

                      Он пускается в проказы,
                      Затевает сто затей,
                      Рассмешить умеет сразу
                      Всех — и взрослых, и детей.

                      Ты, конечно, знаешь, кто он, –
                      Цирковой веселый (клоун)!


                      * * *


                      Летучая мельница – крылья крест-накрест –
                      Вас быстро доставит в указанный адрес.
                      И в горы, и в тундру, на снег и на лед,
                      И груз, и людей довезет (вертолет).


                      Как говорят сейчас дети: "Мило!"
                      Геннадий.


                      Уважаемая Ася Михайловна! Ваши ответы в прозе так же тонки и спокойны, что восхищает, как и приветы для малышей и ротозеев родителей, у которых от общения с Вашим зоопарковым миром - рот до ушей!
                      С нежностью,
                      ИльОль.


                      Великолепное наблюдение! Как и стихи в целом.
                      С уважением,
                      Ю.С.


                      7.  Владислав Кузнецов.


                      Загадка-сказка.


                      Солнышко рассыпало

                      деток на полях,

                      и Луне быть выпало

                      нянечкой в яслях;

                      на чужой сторонушке

                      загостилась мать,

                      а вернулось Солнышко -

                      деток ни узнать,

                      ни приветить седеньких,

                      словно лунный лик;

                      рвёт волоски с бедненьких

                      ловкий озорник.


                      8. Владислав Кузнецов.


                      Загадули.



                       


                      У богатой хрюшки

                      дырочка в макушке.


                      ***


                      В носике свисток,

                      в брюшке кипяток.


                      ***


                      В рамке заключён секрет -

                      всяк в ней видит свой портрет.


                      ***


                      Зеленеют на жаре,

                      на морозе - в серебре.


                      ***


                      Всех расцветок, там и тут,

                      под дождём грибки бегут.

                      ***


                      Он повсюду за спиной

                      путешествует со мной.


                      ***


                      Держит он в моей руке

                      всех друзей накоротке.


                      ***


                      Близнецы, за строем строй,

                      лезут в петлю головой.


                      ***


                      Троеглазый одноног -

                      на дорогах царь и бог.


                      ***


                      Я храню в коробке тесной

                      братьев радуги небесной.


                      ***


                      Сорок ног с травы лужка

                      загоняли в сеть дружка.


                       Нина Есипенко:


                      ?? ))) - Клас-с-с-с-с!


                      ... а я-то голову ломала : ДУЛИ-то тут при чём? -

                      была уверена, что не с проста... У Вас ведь всё не как у людей...

                      За ТО и ценю.


                      Искренне Ваша,

                      Н.Е.



                      Поль Верлен. Женщине.

                      Со дна моей беды извивы этих строк -

                      Глазам, где сладкий сон смеётся и рыдает;

                      К душе твоей святой униженно взывает,

                      Во благодати тих, их каждый завиток.


                      Увы - мне! Злой кошмар, как мерзостный порок,

                      Преследует меня и ревностью терзает;

                      С ума, с ума сводя, плодит и умножает

                      Волков кровавых стай на всякий мой зарок.


                      О, я страдаю! Я... страдаю с той же жутью,

                      Которую, Эдем оставив за спиной,

                      Адам вложил в свой стон, пускаясь по распутью;


                      И - страхом пред твоей печалью неземной.

                      Ей, милая, порой подобны по природе

                      Касатки ясным днём в сентябрьском хороводе.


                      A une femme. (Paul Verlaine)


                      À vous ces vers, de par la grâce consolante

                      De vos grands yeux où rit et pleure un rêve doux,

                      De par votre âme, pure et toute bonne, à vous

                      Ces vers du fond de ma détresse violente.


                      C’est qu’hélas ! le hideux cauchemar qui me hante

                      N’a pas de trêve et va furieux, fou, jaloux,

                      Se multipliant comme un cortège de loups

                      Et se pendant après mon sort qu’il ensanglante.


                      Oh ! je souffre, je souffre affreusement, si bien

                      Que le gémissement premier du premier homme

                      Chassé d’Éden n’est qu’une églogue au prix du mien !


                      Et les soucis que vous pouvez avoir sont comme

                      Des hirondelles sur un ciel d’après-midi, —

                      Chère, — par un beau jour de septembre attiédi.



                      Песнь футбольная. (pr.f).

                      Не пора ли, други милые,

                      этой песнею былинною

                      честь дружину богатырскую,

                      нашу славную футбольную.

                      А случилось то побоище

                      не в родной сторонке ласковой,

                      а во землях неизведанных

                      петухов да лягушатников.

                      Выходила в чисто полюшко

                      наша славная дружинушка -

                      эх, да слуцкого периода -

                      против бриттов разухабистых.

                      И была возня потешная

                      с кругляшом, по полю скачущим -

                      бились соколы отважные

                      да с волчищами позорными.

                      А когда свиделец аховый

                      дал свистулькой окаянною

                      нам ворота рапечатати

                      со штрафного несусветного -

                      то не ведали разбойники,

                      что была сия оказия

                      мудрым планом воеводиным -

                      эх, да слуцкого периода,

                      что в добавленное времечко

                      мы припомним всей европушке

                      подвиг гордого Манчестера,

                      что не зря сидят в засадушке

                      глушаковы да широковы -

                      ждут команды воеводиной,

                      чтоб решить исход побоища.

                      И пошёл в настырь Васяточка -

                      да как выскочил, как выпрыгнул,

                      да кругляк отвесил темечком

                      через стражника дырявого.

                      И пошла дружина ратная

                      на последний приступ весело,

                      но свиделец со свистулькою

                      на лету прервал испуганно

                      песню русскую победную...

                      Ничего, европа хилая,

                      грянут новые побоища -

                      со словакой неразумною

                      да с уэльсишкой кичливою.

                      А дружина богатырская

                      Русь великую футбольную

                      вознесёт к вершинам солнечным

                      мундиалища домашнего -

                      эх, да слуцкого периода...




                      Поль Верлен. Женщине.

                      Строк этих благодать - услада для очей,

                      В которых нежный сон - то в радости, то в плаче;

                      От жертвенных глубин крушения назначен

                      Мой бедный стих взывать к святой душе твоей.


                      Но тщетно... Злой кошмар навязчивых затей

                      Преследует меня - безумием охвачен,

                      Ревниво множит он, моих молений паче,

                      Кровавых волчьих стай плодящихся чертей.


                      О! я страдаю, я... страдаю столь безмерно,

                      Как первый человек, в день первого греха,

                      В стенаниях своих не сокрушался верно!


                      Но как твоя печаль подобная легка!

                      С ней, милая, порой в небесной выси схожи

                      Касатки в сентябре - чудесным днём погожим.


                      A une femme. (Paul Verlaine)


                      À vous ces vers, de par la grâce consolante

                      De vos grands yeux où rit et pleure un rêve doux,

                      De par votre âme, pure et toute bonne, à vous

                      Ces vers du fond de ma détresse violente.


                      C’est qu’hélas ! le hideux cauchemar qui me hante

                      N’a pas de trêve et va furieux, fou, jaloux,

                      Se multipliant comme un cortège de loups

                      Et se pendant après mon sort qu’il ensanglante.


                      Oh ! je souffre, je souffre affreusement, si bien

                      Que le gémissement premier du premier homme

                      Chassé d’Éden n’est qu’une églogue au prix du mien !


                      Et les soucis que vous pouvez avoir sont comme

                      Des hirondelles sur un ciel d’après-midi, —

                      Chère, — par un beau jour de septembre attiédi.



                      Живая Загадка. ДК-3.

                      Я смотрю из-под руки

                      на живые гребешки.

                      Ну, а будь они мертвы -

                      нас бы не было, увы.


                      А теперь смотрю в очки

                      на живые язычки.

                      Танец их, живой на вид,

                      но живого не щадит.


                      То в очках, то без очков

                      я смотрю на светлячков.

                      Но пока большой секрет -

                      жив ли их далёкий свет.


                      Поль Верлен. Посвящение Дон Кихоту.

                      Мой рыцарь Дон Кихот, абсурдный гранд богемы,

                      Осмеянный толпой отвратной во тщете -

                      Вы мученик, чья жизнь - лишь фабула поэмы,

                      Вы правы, мой герой, на мельничном кресте!


                      Пусть дивный конь несёт, с копьём и при щите,

                      Ваш вечный непокой, не знающий дилеммы,

                      Над забытьем времён к возвышенной мечте,

                      Как рыцарский закон несокрушимой темы.


                      Ура! За Вами мы - святые стихотворы,

                      Ведите, нас пленив высокой грёзой вторы,

                      Растрёпанных волос вербеновым венцом;


                      И вскоре воспарит, не признавая тезы

                      Текучих перемен, над пламенным борцом,

                      Над жалкой сединой - крылатый флаг поэзы.




                      A Don Quichotte.


                      Don Quichotte, vieux paladin, grand Bohème,

                      En vain la foule absurde et vile rit de toi:

                      Ta mort fut un martyre et ta vie un poème,

                      Et les moulins à vent avaient tort, ô mon roi!


                      Va toujours, va toujours, protégé par ta foi,

                      Monté sur ton coursier fantastique que j'aime.

                      Bonheur sublime, va! - les oublis de la loi

                      Sont plus nombreux, plus grands qu'au temps jadis lui-même.


                      Hurrah! Nous te suivons, nous les poètes saints

                      Aux cheveux de folie et de verveine ceints.

                      Conduis-nous à l'assaut des hautes fantaisies,


                      Et bientôt, en dépit de toute trahison,

                      Flottera l'étendard ailé des Poésies

                      Sur le crâne chenu de l'inepte raison.



                      Загадка - сказка. ДК-3.

                      Солнышко рассыпало

                      деток на полях,

                      и Луне быть выпало

                      нянечкой в яслях;

                      на чужой сторонушке

                      загостилась мать,

                      а вернулось Солнышко -

                      деток ни узнать,

                      ни приветить седеньких,

                      словно лунный лик;

                      рвёт волоски с бедненьких

                      ловкий озорник.



                      Загадули. ДК-3.

                      У богатой хрюшки

                      дырочка в макушке.


                      В носике свисток,

                      в брюшке кипяток.


                      В рамке заключён секрет -

                      всяк в ней видит свой портрет.


                      Зеленеют на жаре,

                      на морозе - в серебре.


                      Всех расцветок, там и тут,

                      под дождём грибки бегут.


                      Он повсюду за спиной

                      путешествует со мной.


                      Держит он в моей руке

                      всех друзей накоротке.


                      Близнецы, за строем строй,

                      лезут в петлю головой.


                      Троеглазый одноног -

                      на дорогах царь и бог.


                      Я храню в коробке тесной

                      братьев радуги небесной.


                      Сорок ног с травы лужка

                      загоняли в сеть дружка.




                      Бабушка Загадка. ДК-3 (внеконкурсное).

                      Номинация - загадка, воспроизведённая взрослым.


                      У бабушки на носике

                      блестящие колёсики,

                      в её причёске гладенькой -

                      заборчик с перекладинкой.

                      Она в жару кипучую

                      по саду вьётся тучею,

                      в корытце ежеденную

                      взбивает бурю пенную.

                      И если днём дождливенько,

                      бабуле не тоскливенько -

                      хвостатой подковырочкой

                      она воюет с дырочкой.


                      Георг Гейм. Самый длинный день.

                      3.
                      Был летний солнечный излом,
                      Сплетались волосы узлом
                      Во злато на шелках.

                      Моя рука в плену твоей.
                      А за тобою меж полей
                       Взлетал с дороги прах.

                      Сверкали дерева листвой.
                      Был танцем эльфов выезд твой
                      Во огненных цветах.

                      И благодать дышала злом -
                      Как только в солнечный излом,
                      В покой вселялся страх.

                      2.

                      Был долгий летний солнцестав.
                      Блестели золотом купав
                      Шелка волос наплечно.

                      Моя рука в твою легла.
                      Дорога вдоль полей вела,
                      Пылясь за нами млечно.

                      С деревьев лился свет округ.
                      Твой эльфский танец принял луг
                      Огнём тысячесвечно.

                      И всё дышало силой трав,
                      Как только в долгий солнцестав -
                      Покойно и сердечно.

                      1.
                      Был самый длинный летний день.
                      Волос твоих златая сень
                      Лучилась как шелка.

                      Вела дорога по лужку.
                      Копыта били по песку.
                      В руке была рука.

                      Струился ясный свет с ветвей.
                      Плясали эльфы вкруг коней
                      Поверх цветов лужка.

                      Решимость и благодарень,
                      В наш самый длинный летний день,
                      Влекли как два цветка.


                      SONNWENDTAG


                      Es war am Sommersonnwendtag,
                      Dein braunes Haar im Nacken lag
                      Wie Gold und schwere Seiden.

                      Da nahmst Du mir die feine Hand.

                      Und hinter Dir stob auf der Sand

                      Des Feldwegs an den Weiden.

                      Von allen Bäumen floß der Glanz.
                      Dein Ritt war lauter Elfentanz
                      Hin über rote Heiden.

                      Und um mich duftete der Hag,

                      Wie nur am Sommersonnwendtag,
                      Ein Dank und Sichbescheiden.



                      Оскар Уайльд. В золотой комнате. Гармония.

                      На клавишах белых блуждания миг

                      Рук белых её за фантазией страстной,

                      Как в тополе бледном серебряный блик

                      Под шелест блуждает в листве безучастной,

                      Как пенного гребня, порою ненастной,

                      Блуждает над бездной оскаленный клык.


                      И златом по злату, где фоном стена,

                      Как нить паутины, обвившей блестящий

                      Календулы диск - её прядка видна;

                      Как юный подсолнух за солнцем следящий;

                      Как стебель лилейный под нимбом дрожащий,

                      Чуть ночи ревнивой спадёт пелена.


                      И ласковых губ её алый измызг                 *

                      Горит на моих тем рубиновым блеском

                      Алтарной лампады, под алый раздрызг;

                      Как кровью гранат истекает растреском,

                      Как лотоса сердце кроваво расплеском

                      Избытка вина красно-розовых брызг.


                      ..............................................................     **

                      И светом рубиновым зыбких лампад

                      В гробнице кровавой, и нежно и ало -

                      Её на моих - губы жарко горят,

                      Как лотос, чьё сердце налившись немало,

                      Кровь розовых вин на себя расплескало,

                      Как раной кровавой точится гранат.




                      In the Gold Room 

                      A Harmony

                       Her ivory hands on the ivory keys
                       Strayed in a fitful fantasy,
                       Like the silver gleam when the poplar trees
                       Rustle their pale leaves listlessly,
                       Or the drifting foam of a restless sea
                       When the waves show their teeth in the flying breeze.

                       Her gold hair fell on the wall of gold
                       Like the delicate gossamer tangles spun
                       On the burnished disk of the marigold,
                       Or the sunflower turning to meet the sun
                       When the gloom of the jealous night is done,
                       And the spear of the lily is aureoled.

                       And her sweet red lips on these lips of mine
                       Burned like the ruby fire set
                       In the swinging lamp of a crimson shrine,
                       Or the bleeding wounds of the pomegranate,
                       Or the heart of the lotus drenched and wet
                       With the spilt-out blood of the rose-red wine.


                      Роберт Фрост. Другая дорога. ДД -2.

                      Другая дорога - 2.


                      Я в жёлтом лесу, на развилке дорог,

                      Жалея, что сразу по двум не пуститься -

                      Поскольку их две, а ходок одинок -

                      Следил за одной так упорно, как мог,

                      До дали, где стёжка в пролеске кривится.


                      Пошёл по другой я, дорогу избрав

                      Не то по расчёту, не то с интересом,

                      Пошёл по заманчивым зарослям трав;

                      Но, если о стёжках, то, две протоптав,

                      Их равно почтили ходившие лесом;


                      Их равно то утро покрыло листвой,

                      Следами не смешанной с грязью нимало.

                      О! Я бы назавтра пустился кривой!

                      Однако, тому, кто в лесу не впервой -

                      Сомнительно после вернуться в начало.


                      Когда - нибудь в старости дальней о том

                      Со вздоха рассказ свой начну я умело:

                      Тропа раздвоилась в лесу золотом,

                      И я предпочёл на развилке  потом

                      Избитую меньше; и в этом всё дело.


                      Другая дорога.


                      Порой золотой на развилке лесной,

                      Жалея о том, что нельзя раздвоиться,

                      И обе оставить в пути за спиной -

                      Следил я, сколь мог, за тропинкой одной,

                      Покуда она в перелеске змеится;


                      Потом я пошёл по тропинке другой,

                      Такой же достойной; манящая в дали -

                      Она так нуждалась в потраве благой,

                      Хотя, если честно - нога за ногой -

                      Их поровну прежде меня истоптали;


                      И поровну осень покрыла листвой,

                      Не втоптанной в грязь этим утром нимало.

                      О, завтра пошёл бы я тропкой кривой!

                      Но знает кружащий в лесу не впервой -

                      В нём вряд ли возможно вернуться в начало.


                      Когда-нибудь в старости вспомню о том,
                      И стану рассказывать с тягостным вздохом:
                      Тропа раздвоилась в лесу золотом -
                      Мог выбрать кривую, а выбрал потом
                      Другую,  заросшую мохом.



                      The Road Not Taken
                       
                      Two roads diverged in a yellow wood,
                      And sorry I could not travel both
                      And be one traveler, long I stood
                      And looked down one as far as I could
                      To where it bent in the undergrowth;

                      Then took the other, as just as fair,
                      And having perhaps the better claim,
                      Because it was grassy and wanted wear;
                      Though as for that the passing there
                      Had worn them really about the same,

                      And both that morning equally lay
                      In leaves no step had trodden black.
                      Oh, I kept the first for another day!
                      Yet knowing how way leads on to way,
                      I doubted if I should ever come back.

                      I shall be telling this with a sigh
                      Somewhere ages and ages hence:
                      Two roads diverged in a wood, and I —
                      I took the one less traveled by,
                      And that has made all the difference.




                      Подборка конкурса ПОХУ в ПП.

                      Пою божественный синдром

                      неутолимого похмелья,

                      изнанкой пошлого веселья

                      меня почтивший поделом.

                      Благословляю дрожь твою

                      и угрызения, и страхи;

                      твою молитвенность на плахе

                      и твой позор.

                                            Теперь налью.

                      Я славлю твой медовый пот,

                      твои отравы и броженьяж

                      неотвратимость изверженья

                      и твой бурливый эшафот.

                      Будь здрав, мой славный могикан,

                      я, не скрывая восхищенья,

                      за светлый гений очищенья

                      приподнимаю

                                            свой стакан.

                      За всё тебя благодарю:

                      благодарю за верность друга,

                      за кратковременность недуга,

                      за то, что мыслю, говорю.

                      Прости мне сбивчивую речь,

                      позыв кристального восторга;

                      пока мы блИзки ненадолго,

                      пью за тебя.

                                            До новых встреч.

                      ***

                      Нога толкает одеяло -

                      она моя и не моя;

                      рука сползла, потом упала

                      и молча шарит, как змея.

                      Бутылки нет - спасибо Кате,

                      и не признается ни в жизь.

                      А это что? Бычки в томате,

                      а в них бычки. Держись, держись.

                      Открылся рот - чего-то просит.

                      Э - просит помощи у глаз...

                      а где-то суп-мисо подносит

                      японка мужу - под экстаз,

                      и маринованные сливы

                      в чикара: Ешьте господин;

                      как в это утро вы красивы...

                      не перебрали... не один.

                      Глаза не видят ни бельмеса,

                      хоть спички ставь, а спичек нет.

                      Теперь подносит виконтесса

                      кофейник мужу тет-а-тет,

                      и божоле волнует газом,

                      с лимона отжимая муть,

                      и же компран: Любимый - разом

                      Не можешь разом? По чуть-чуть.

                      Во рту кошачья гамадрилья,

                      в ушах - набат, в груди - пожар.

                      Сейчас взлечу, расправлю крылья

                      и - прямо в сауну, в угар;

                      там на столе селёдка в луке,

                      фасоль, колбаски и грибы,

                      и яйца в вустерском - две штуки:

                      из прерий устрица... жлобы.

                      Я вижу свет, он сверлит мызг,

                      как сверлит гения идея;

                      а тот - всоплю, влохмотья, вдрызг,

                      а после - вхлам... Однако. Где я?

                      Носок один, а плавок нет,

                      и дурашлёп ещё в облатке...

                      А это кто?... Ба-а-льшой привет...

                      За-а-будь дорогу до палатки.


                      ***



                      Редьярд Киплинг. Когда бы...

                      Когда б ты мог хранить в толпе кликуш

                      Свой ясный ум от мутных обвинений,

                      Когда б тебя измены близких душ

                      Не ввергли в смуту собственных сомнений;

                      Когда б ты ждать без устали умел,

                      Клеветникам - не вторить оговором,

                      И полагать любой вражде предел,

                      Не будучи пророком и позёром;

                      Когда бы мысль ты в цель не устремлял,

                      Когда б не сотворял кумира грёзой;

                      Триумф и крах когда бы исцелял

                      От пагубных последствий - равной дозой;

                      Когда б ты мог слова своих правдин

                      Из уст лукавцев слышать мышеловкой,

                      И возводить по новой из руин

                      Снесённый храм свой с прежнею сноровкой;

                      Кода б ты мог весь выигрыш, шаля,

                      На кон швырнуть, рискуя в полной мере,

                      И проиграть, и всё начать с нуля,

                      и впредь не заикаться о потере;

                      Когда бы службу сердца, нервов, жил

                      Ты мог, в свой срок, заставить продолжаться,

                      Когда в тебе не станет боле сил

                      Помимо воли, вторящей: Держаться!

                      Когда б ты был с толпой - хранящим честь,

                      С царями - не подверженным потугам,

                      С врагами и друзьями - тем, кто есть;

                      Когда б тебе воздАлось по заслугам;

                      Когда б ты мог освоить каждый миг,

                      Отпущенный тебе недолгим веком, -

                      Тогда бы, сын, ты этот мир постиг,

                      И - что превыше - стал бы человеком!


                      If you can keep your head when all about you

                      Are losing theirs and blaming it on you,
                      If you can trust yourself when all men doubt you,
                      But make allowance for their doubting too;
                      If you can wait and not be tired by waiting,
                      Or being lied about, don’t deal in lies,
                      Or being hated don’t give way to hating,
                      And yet don’t look too good, nor talk too wise:
                      If you can dream-and not make dreams your master;
                      If you can think-and not make thoughts your aim,
                      If you can meet with Triumph and Disaster
                      And treat those two impostors just the same;
                      If you can bear to hear the truth you’ve spoken
                      Twisted by knaves to make a trap for fools,
                      Or watch the things you gave your life to, broken,
                      And stoop and build ‘em up with worn-out tools:
                      If you can make one heap of all your winnings
                      And risk it on one turn of pitch-and-toss,
                      And lose, and start again at your beginnings
                      And never breathe a word about your loss;
                      If you can force your heart and nerve and sinew
                      To serve your turn long after they are gone,
                      And so hold on when there is nothing in you
                      Except the Will which says to them: ‘Hold on!’
                      If you can talk with crowds and keep your virtue,
                      Or walk with Kings-nor lose the common touch,
                      If neither foes nor loving friends can hurt you,
                      If all men count with you, but none too much;
                      If you can fill the unforgiving minute
                      With sixty seconds’ worth of distance run,
                      Yours is the Earth and everything that’s in it,
                      And-which is more-you’ll be a Man, my son!




                      Подборка конкурса ЭРПО в ПП.

                      Геракл и женщина-змея

                       

                      О встрече с дерзким конокрадом

                      Напрасно он взывал к богам...

                      Гилейский ужас острым хладом

                      Сковал героя по ногам.

                      Змея смотрела неотрывно,

                      И, сладострастием полна,

                      По телу бестии призывно

                      Шла нежных судорог волна.

                      Вдруг бельма вспыхнули... О, боже!...

                      Прогиб, бросок - она близка,

                      Безумца ищет в складках кожи

                      Дрожащей вилкой языка,

                      Берёт рукою и ласкает,

                      И, захлестнув петлёю хвост,

                      Героя мерзко обвивает

                      Тугим объятьем в полный рост.

                      Видавший вся, познавший всяко,

                      Отчаясь слабость побороть,

                      Он чует - склизкая клоака

                      Вбирает пламенную плоть.

                      Герой отчаянно забился,

                      Хрипя: Возьми меня, Харон...

                      От сводов гулких отразился

                      Спелёнутый шипеньем стон.


                      ***


                      Волна ласкалась голубая,

                      дышала розово весна;

                      а ей легко дала б любая,

                      не будь тихушницей она -

                      колола б модные татушки,

                      носила б пирсинг под лобком -

                      бы - не осталась без кормушки,

                      бы - не связалась с мужиком.

                      Могла б, как все, мутить с подружкой

                      и целоваться на ходу -

                      не будь отстоем и лохушкой

                      не поведись на лебеду.

                      У всех под юбкой есть капризы,

                      мы все, как мухи на ка-ка,

                      понятно - брюлики, круизы;

                      она влюбилась в мужика,

                      ушла в раб-факовки, в кухарки,

                      дала в последний раз звезду,

                      оставив в офисе подарки

                      у всех прохожих на виду.

                      Гламура нет - живи калекой:

                      плоди лохов, стирай носки.

                      Как жить свободной человекой,

                      когда повсюду мужики?!


                      ***


                      Как мной любим апрельским утром,

                      в призывных солнечных лучах,

                      твой мелкий бисер - перламутром

                      над верхней губкой и в очах.

                       

                      Ещё любезен в полдень знойный,

                      порой июльских буйных гроз,

                      твой шёпот дерзко-непристойный,

                      меня пронзающий насквозь.

                       

                      Однако мне всего дороже,

                      среди пленительных отрад,

                      предощущенье нервной дрожи

                      во мгле декабрьской наугад.




                      Поль Верлен. Сегидилья.

                      Пока загара нет,

                      Хочу с вас снять корсет

                      На канапе - вот чёрт!

                      Чтоб будуар был жёлт,

                      Как восемнадцать-тридцать.


                      Корсет и не корсет,

                      И плотью тет-а-тет -

                      В воланах-кружевах,

                      В неистовых словах,

                      Открыто восхититься.


                      Хочу вас и нестрогой,

                      И хитрой недотрогой;

                      Быть можете со мной

                      И злобной, и дрянной,

                      Но так роскошноногой.


                      Ах, в отблеске луны

                      Вы розово-черны!

                      Ах, колет грудь каблук;

                      Люблю я сладость мук,

                      Плен вашего алькова!


                      Ах, ваша плоть - удав!

                      Мой мрачный дух поправ,

                      Он может удушить -

                      Капризно согрешить,

                      И - снова, снова, снова!


                      В притопе и в прихлопе,

                      И в яростном галопе

                      Такая исполать -

                      Дать гордость оседлать

                      Счастливой вашей жопе!



                       Séguidille.


                      Brune encore non eue,

                      Je te veux presque nue

                      Sur un canapé noir

                      Dans un jaune boudoir,

                      Comme en mil huit cent trente.


                      Presque nue et non nue

                      À travers une nue

                      De dentelles montrant

                      Ta chair où va courant

                      Ma bouche délirante.


                      Je te veux trop rieuse

                      Et très impérieuse,

                      Méchante et mauvaise et

                      Pire s’il te plaisait,

                      Mais si luxurieuse !


                      Ah, ton corps noir et rose

                      Et clair de lune ! Ah, pose

                      Ton coude sur mon cœur,

                      Et tout ton corps vainqueur,

                      Tout ton corps que j’adore !


                      Ah, ton corps ; qu’il repose

                      Sur mon âme morose

                      Et l’étouffe s’il peut,

                      Si ton caprice veut,

                      Encore, encore, encore !


                      Splendides, glorieuses,

                      Bellement furieuses

                      Dans leurs jeunes ébats,

                      Fous mon orgueil en bas

                      Sous tes fesses joyeuses !



                      Весенняя песня -2.

                      По трамвайке, утопающей в грязи,

                      я влачу свой крест, изъеденный жучком,

                      вспоминаю то, что было на мази,

                      и мечтаю, как всё сбудется пучком,

                      и хихикаю, как древний мурмулет,

                      отыскавший в сточной яме золотник;

                      с путеводной нити жалостно нет-нет,

                      да и капает слеза за воротник.

                      Через наш с тобою сквер наискосок,

                      через мостик понимающий в судьбе,

                      на котором тот же свадебный замок

                      и всё та же папироска на губе -

                      на дорожку, по которой я любил

                      возвращаться в наше прошлое весной,

                      потому что ничего я не забыл

                      из того, что остаётся за спиной..

                      Вот сейчас, за кипой мусорных пластов,

                      с белой ленточкой на красных сапогах,

                      выйдет заспанная цапля из кустов,

                      подмигнёт и снова скроется в снегах..

                      Через арку в старый двор, где старикан

                      обретает кратковременный уют,

                      где за веточку зацепленный стакан

                      терпеливо ждёт, пока в него нальют,

                      и по лестнице до третьего - бочком,

                      и к звонку, по старой памяти - щекой..

                      Вот откроешь, и закружится волчком

                      наше маленькое счастье под рукой.

                      И тогда я незаметно за спиной

                      сброшу лямки и разрежу узелки,

                      спрячу крестик в свой кармашек потайной:

                      Чуть не умер... Напугали, дураки...




                      Поль Верлен.На балконе.

                       За полётом касаток следили совместно:

                      Дева в чёрных кудряшках - в лице ни кровинки -
                      С белокурым розаном - как две половинки,
                      В два меандровых облачка скрытых прелестно.

                      И над мякишем лунным, плывущим окрестно,
                      Умилялись вдвоём, с асфоделью грустинки,
                      В изощрении чувств той печалью картинки,
                      Что сердцам неразлучным мила повсеместно.

                      И покоились влажно в изгибах охочих
                      Руки пары изрядной, жалеющей прочих,
                      Юных дев на балконе с их грёзою парной;

                      А за ними в проёме, в густом фимиаме,
                      Чуть виднелась кровать в плотной мгле будуарной,
                      Эмфатически вздута, как трон в мелодраме.



                      Sur le Balcon.


                      Toutes deux regardaient s’enfuir les hirondelles :

                      L’une pâle aux cheveux de jais, et l’autre blonde

                      Et rose, et leurs peignoirs légers de vieille blonde

                      Vaguement serpentaient, nuages, autour d’elles.


                      Et toutes deux, avec des langueurs d’asphodèles,

                      Tandis qu’au ciel montait la lune molle et ronde,

                      Savouraient à longs traits l’émotion profonde

                      Du soir et le bonheur triste des cœurs fidèles.


                      Telles, leurs bras pressant, moites, leurs tailles souples,

                      Couple étrange qui prend pitié des autres couples,

                      Telles, sur le balcon, rêvaient les jeunes femmes.


                      Derrière elles, au fond du retrait riche et sombre,

                      Emphatique comme un trône de mélodrame

                      Et plein d’odeurs, le Lit, défait, s’ouvrait dans l’ombre.



                      Поль Верлен. В пансионе.

                      Младшей было шестнадцать, соседке постелью

                      Годом больше; сентябрь, ужин выдал отвратно -

                      Крупной сыпью по телу - клубничные пятна,

                      Что, для хрупких блондинок, не повод к веселью.


                      Сняли тонкий батист для осмотра, но келью

                      Амбры запах внезапный заполнил развратно;

                      Та, что младше, всем телом раскрылась приватно,

                      И сестра её грудь привлекла к рукоделью.


                      А затем опустилась пред ней на колени,

                      Проникая губами во злато и тени;

                      Распалялась, безумствуя дико и нежно,


                      А малышка, в течение схватки короткой,

                      Темп обещанных вальсов на пальцах прилежно,

                      Розовея, считала с улыбкою кроткой.


                      Pensionnaires.

                       

                      L’une avait quinze ans, l’autre en avait seize ;

                      Toutes deux dormaient dans la même chambre
                      C’était par un soir très lourd de septembre
                      Frêles, des yeux bleus, des rougeurs de fraise.

                      Chacune a quitté, pour se mettre à l’aise,
                      La fine chemise au frais parfum d’ambre,
                      La plus jeune étend les bras, et se cambre,
                      Et sa sœur, les mains sur ses seins, la baise,

                      Puis tombe à genoux, puis devient farouche
                      Et tumultueuse et folle, et sa bouche
                      Plonge sous l’or blond, dans les ombres grises;

                      Et l’enfant, pendant ce temps-là, recense
                      Sur ses doigts mignons des valses promises.
                      Et, rose, sourit avec innocence.


                      Сара Тисдейл. Покой.

                      Я полнюсь миром, как волной

                      Лагуна полнится приливно;

                      Сие пребудет неизбывно

                      Во веки вечные со мной.


                      Лагуна я, небесной верой

                      Я просветленно голуба;

                      Моя небесная мольба

                      В вас воплотилась полной мерой.


                      Лагуна я,  когда закат

                      Угаснет златом бессловесным, -

                      Вы тайникам моим небесным

                      Доверьте ваших звёзд заклад.


                      Peace flows into me

                      As the tide to the pool by the shore;

                      It is mine forevermore,

                      It ebbs not back like the sea.


                      I am the pool of blue

                      That worships the vivid sky;

                      My hopes were heaven-high,

                      They are all fulfilled in you.


                      I am the pool of gold

                      When sunset burns and dies—

                      You are my deepening skies,

                      Give me your stars to hold.



                      Генрих Гейне. Лорелея.

                      Причины своей печали

                      Не знаю, но всякий раз

                      На ум из дремучей дали

                      Приходит старинный сказ.

                      В нём воздух меркнущий хладен,

                      И Рейна ход тягуч;

                      На пиках горных громадин

                      Закатный блещет луч.

                      Там дивная дева смело

                      Сидит на скале крутой -

                      Прелестная златом тела,

                      Волной волос золотой.

                      Волной из-под гребня златого,

                      И песню дева ведёт;

                      В той песне загадочно слово,

                      Мелодия сердце рвёт.

                      Охвачен смертной тоскою

                      Пловец, вышней грёзой полн,

                      Ведёт непослушной рукою

                      На скалы свой маленький чёлн.

                      Я знаю, пучина в итоге

                      И чёлн, и пловца сожрёт;

                      Такую песнь на отроге

                      Лорелей поёт.



                      ICH WEISS NICHT,

                      WAS SOLL ES BEDEUTEN...


                      Ich weiß nicht, was soll es bedeuten,
                      Daß ich so traurig bin;
                      Ein Märchen aus alten Zeiten,
                      Das kommt mir nicht aus dem Sinn.
                      Die Luft ist kühl und es dunkelt,
                      Und ruhig fließt der Rhein;
                      Der Gipfel des Berges funkelt
                      Im Abendsonnenschein.
                      Die schönste Jungfrau sitzet
                      Dort oben wunderbar;
                      Ihr goldnes Geschmeide blitzet,
                      Sie kämmt ihr goldenes Haar.
                      Sie kämmt es mit goldenem Kamme
                      Und singt ein Lied dabei;
                      Das hat eine wundersame,
                      Gewaltige Melodei.
                      Den Schiffer im kleinen Schiffe
                      Ergreift es mit wildem Weh;
                      Er schaut nicht die Felsenriffe,
                      Er schaut nur hinauf in die Höh'.
                      Ich glaube, die Wellen verschlingen
                      Am Ende Schiffer und Kahn;
                      Und das hat mit ihrem Singen
                      Die Lorelei getan.


                      Поль Верлен. Калейдоскоп.

                      Поль Верлен. Калейдоскоп.

                      (Жермену Нуво).


                      В центре города грёз, на одном из путей,

                      Это будет - изжитое вами дотоле:

                      Острый миг из неясной тревоги и боли... -

                      Это солнца восход из туманных сетей!


                      Это вопль океанский, чащобное эхо...

                      Это будет - непознанный долгий психоз;

                      Тяжкий выход из множества метаморфоз...

                      Будет всё - как и прежде, за вехою веха.


                      В сердце града чудес, на одной из проток,

                      Где под вечер шарманки помолом займутся,

                      Где в кафешках коты на комодах проснутся,

                      И музЫка волной станет бить в закуток.


                      Это будет фатальным - смирись мы со смертью:

                      Череда из повесток о вызове в ад,

                      По запавшим щекам сладких слёз водопад,

                      В перестуке колёс смех и плач круговертью,


                      Да избитых напутствий фальшивый букет...

                      Да заезжих шатров кислый крик зазывальный,

                      Да над вдовьими лбами марш медный прощальный,

                      Да от фермерских кланов последний привет.


                      Неуместны над жуткой толпой ребятишек

                      И безбровых сморчков, чья парша как мука, -

                      Смрад ночной разгоняют два-три огонька

                      Из петард карнавальных разрозненных вспышек...


                      Это будет, когда мы от грёзы ночной

                      Пробудясь, погружаемся в грёзу вторично;

                      В ней убранство знакомо, в ней чудо привычно -

                      Гул муаровых пчёл над поляной цветной.



                      Paul Verlaine. Kaleidoscope.

                      (A Germain Nouveau*)

                      Dans une rue, au coeur d'une ville de rеve
                      Ce sera comme quand on a deja vecu :
                      Un instant a la fois tres vague et tres aigu...
                      O ce soleil parmi la brume qui se leve !

                      O ce cri sur la mer, cette voix dans les bois !
                      Ce sera comme quand on ignore des causes ;
                      Un lent reveil apres bien des metempsycoses :
                      Les choses seront plus les memes qu'autrefois

                      Dans cette rue, au coeur de la ville magique
                      Ou des orgues moudront des gigues dans les soirs,
                      Ou les cafes auront des chats sur les dressoirs
                      Et que traverseront des bandes de musique.

                      Ce sera si fatal qu'on en croira mourir :
                      Des larmes ruisselant douces le long des joues,
                      Des rires sanglotes dans le fracas des roues,
                      Des invocations a la mort de venir,

                      Des mots anciens comme un bouquet de fleurs fanees !
                      Les bruits aigres des bals publics arriveront,
                      Et des veuves avec du cuivre apres leur front,
                      Paysannes, fendront la foule des trainees

                      Qui flanent la, causant avec d'affreux moutards
                      Et des vieux sans sourcils que la dartre enfarine,
                      Cependant qu'a deux pas, dans des senteurs d'urine,
                      Quelque fete publique enverra des petards.

                      Ce sera comme quand on reve et qu'on s'eveille,
                      Et que l'on se rendort et que l'on reve encor
                      De la meme feerie et du meme decor,
                      L'ete, dans l'herbe, au bruit moire d'un vol d'abeille.


                      Поль Верлен. На траве. (вариации).

                      1.
                      -Аббат дошёл... - Маркиз, не пей!
                      Парик твой сполз до глаз. - Загривок
                      Ваш Камарго куда хмельней
                      Старья кипридского опивок.

                      - Богиня... - До, ми, соль, ля, си.
                      - Аббат, твой мрак - от изувера.
                      - Мне, дамы, смерть меня скоси -
                        Не дослужить до кавалера.

                      - Собачкой стать бы мне - пустяк!
                      - Вы не своих пастушек сжали
                        В объятьях.. - Господа, ну как?
                      - До, ми, соль.. - Эй, луна, узнали..

                      2.
                      - Аббат готов. - Маркиз, не пей!
                      Сначала вынь парик из чаши.
                      -О, Камарго, куда хмельней
                      Мне кипрских вин кудряшки ваши.


                      - Люблю вас...- До, ми, соль, ля, си.
                      - Аббат, Вы так черны душою!..
                      - О, дамы, смерть меня скоси,
                      Коль вас не одарю звездою!


                      - Собачкой стать бы - это да!
                      - Теперь пастушками меняйтесь
                      Для жатвы... - Где вы, господа?
                      -До, ми, соль... - Эй!  Луна, спускайтесь!

                      Sur l'herbe


                      - L'abbé divague. - Et toi, marquis,

                      Tu mets de travers ta perruque.
                      - Ce vieux vin de Chypre est exquis
                      Moins, Camargo, que votre nuque.

                      - Ma flamme ... - Do, mi, sol, la, si.
                      L'abbé, ta noirceur se dévoile !
                      - Que je meure, mesdames, si
                      Je ne vous décroche une étoile !

                      - Je voudrais être petit chien !
                      - Embrassons nos bergères, l'une
                      Après l'autre. - Messieurs, eh bien ?
                      - Do, mi, sol. - Hé ! bonsoir la Lune !



                      ДК-2. Апельсины. (внеконкурсное).

                      Вот прилавок магазинный -

                      всяко-разно-апельсинный:

                      папельсины для папули,

                      мамельсины для мамули,

                      для бабули, для дедули -

                      апельсюли;

                      для Ванятки -

                       апельсятки,

                      для Наташи -

                      апельсяши,

                      для Ирины и Марины -

                      апельсины.



                      "ДК-2". Надуванчики (внеконкурсное).

                        Надуванчики. 

                      (внеконкурсное)


                      Я несу в подарок Мане

                      надуванчики в кармане;

                      Маня любит красный цвет,

                      у меня такого нет.

                      Маня мне задаст вопрос:

                      Надуванчики принёс?

                      Я присяду на диван,

                      и достану надуван...

                      Надуванщик я умелый,

                      есть в камане шарик белый;

                      чтоб утешить Машу,

                      я его покрашу.






                      Мамочке видней...

                      Белоснежная страничка

                      в книжке быстрых дней;

                      мамочка шепнёт: Синичка... -

                      девочке своей, -

                      значит горка ледяная

                      стала холодней,

                      и зовёт домой родная...

                      Мамочке видней.

                       

                      Скажет: Зяблик.. - мама сыну,

                      тот не спорит с ней

                      и не корчит злую мину...

                      Мамочке видней,

                      даже если сын отважный

                      с клюшкою в руке;

                      даже если счёт неважный

                      в битве на катке.

                       

                      Если дочка веселится,

                      щёчки - в маков цвет -

                      маме видится жар-птица -

                      опера-балет;

                      и тревоги, словно птички

                      стайками теней,

                      улетают со странички...

                      Мамочке видней.

                       

                      Я секрет тебе открою:

                      мамочка права..

                      И принцессе и герою

                      главные слова

                      мамой сказаны на ушко...

                      До последних дней,

                      если мама - не кукушка,

                      мамочке видней.



                      Джон Китс. Кузнечик и сверчок.

                      Нетленна суть поэзии земной..

                      Когда от солнца прячется пичуга

                      В листве прохладной - на покосе луга

                      Звучит поверх заград запев иной..

                      Кузнечик - это он, в палящий зной,

                      С восторгом явным клиросит упруго,

                      А утомясь - на краткий миг досуга -

                      Блаженствует под сенью травяной..

                      Несть для земной поэзии дверей..

                      Средь стужею рождённого безмолвья,

                      В тягучий вечер, из-за печки вдруг

                      Поёт сверчок - всё громче и острей,

                      И кажется, то - стрекот славословья

                      Кузнечика, поющего свой луг..



                      ON THE GRASSHOPPER AND CRICKET

                      The poetry of earth is never dead:
                          When all the birds are faint with the hot sun,
                          And hide in cooling trees, a voice will run
                      From hedge to hedge about the new-mown mead;
                      That is the Grasshoppers — he takes the lead[1]
                          In summer luxury, — he has never done
                          With his delights; for when tired out with fun
                      He rests at ease beneath some pleasant weed.
                      The poetry of earth is ceasing never:
                          On a lone winter evening, when the frost
                              Has wrought a silence, from the stove there shrills
                      The Crickets song, in warmth increasing ever,
                          And seems to one in drowsiness half lost,
                               The Grasshoppers among some grassy hills.

                      30 December 1816


                      Поль Верлен. Искусство поэзии.

                      Поскольку музыка первична -

                      Предпочитаю размазню;

                      Мираж, эфирную возню -

                      Той, что весома и статична..


                      Сие потребует от вас

                      Словоплетений безразличья:

                      Нет в песне большего величья

                      Хмельного бреда серых масс..


                      Как летом дрожь в полудень знойный,

                      Как под вуалью блеск очей,

                      Как в строгих небесах свечей

                      Сентябрьский трепет беспокойный..


                      Зане желанен нам нюанс -

                      Не цвет, а тень на цвете строгом:

                      Мечты с мечтой и флейты с рогом

                      Безоговорочный альянс..


                      Бегите прочь от пошлой шутки,

                      Лукавства, глупости всерьёз;

                      Ривьеры ясной горьких слёз -

                      Огня чесночных блюд в желудке..


                      Не ради красного словца..

                      Полезно вам за словотоком

                      Приглядывать суровым оком -

                      Предусмотрением конца..


                      О, рифм мучительные двушки..

                      Безумный негр, малыш глухой

                      Играют в перлы чепухой -

                      Пустышки или погремушки..


                      Пусть музыка вращает стих,

                      И он, виденьем невесомым,

                      Пусть будет цельным и влекомым

                      К иной любви небес других..


                      Пусть запах мяты и жасмина

                      Он, плотным бризом в ранний час,

                      Доносит счастливо до вас..

                      А остальное - писанина..


                      Art poétique
                       .


                      De la musique avant toute chose,
                      Et pour cela préfère l'Impair
                      Plus vague et plus soluble dans l'air,
                      Sans rien en lui qui pèse ou qui pose.

                      Il faut aussi que tu n'ailles point
                      Choisir tes mots sans quelque méprise :
                      Rien de plus cher que la chanson grise
                      Où l'Indécis au Précis se joint.

                      C'est des beaux yeux derrière des voiles,
                      C'est le grand jour tremblant de midi,
                      C'est, par un ciel d'automne attiédi,
                      Le bleu fouillis des claires étoiles !

                      Car nous voulons la Nuance encor,
                      Pas la Couleur, rien que la nuance !
                      Oh ! la nuance seule fiance
                      Le rêve au rêve et la flûte au cor !

                      Fuis du plus loin la Pointe assassine,
                      L'Esprit cruel et le Rire impur,
                      Qui font pleurer les yeux de l'Azur,
                      Et tout cet ail de basse cuisine !

                      Prends l'éloquence et tords-lui son cou !
                      Tu feras bien, en train d'énergie,
                      De rendre un peu la Rime assagie.
                      Si l'on n'y veille, elle ira jusqu'où ?

                      O qui dira les torts de la Rime ?
                      Quel enfant sourd ou quel nègre fou
                      Nous a forgé ce bijou d'un sou
                      Qui sonne creux et faux sous la lime ?

                      De la musique encore et toujours !
                      Que ton vers soit la chose envolée
                      Qu'on sent qui fuit d'une âme en allée
                      Vers d'autres cieux à d'autres amours.

                      Que ton vers soit la bonne aventure
                      Eparse au vent crispé du matin
                      Qui va fleurant la menthe et le thym...
                      Et tout le reste est littérature.



                      Скворец.. Каа..вар..Дак..

                      Скворец.


                      Запел по телику певец,

                      а за окном запел скворец...

                      Один знал славу и успех,

                      другой не знал и пел для всех..

                      Один - богат, один - артист;

                      другой пернат и неказист..

                      А может, я всё это - зря,

                      ведь, откровенно говоря:

                      певцу известно про скворца,

                      скворцу нет дела до певца,

                      до славы, денег и афиш...

                      Я улыбнулся: Пой малыш..


                      Каа...вар...Дак..


                      Питон (друг Маугли).. еда..

                      утёнок у Диснея..

                      Соединишь - белиберда,

                      читаешь - ахинея..

                      А вот же выдумал поэт,

                      абракадаброй вздорной,

                      для "Детской комнаты" сюжет

                      на конкурс стихотворный..




                      Поль Верлен. Искусство поэзии.

                      Всего превыше музыка в разборе..

                      Поэтому предпочитаю смесь;

                      Эфирную бесплотность или взвесь,

                      Расплывное брожение в растворе..


                      Есть правило: словам не потакать,

                      Их в строки набирая - правил ради..

                      Нет лучшего отпетой зауряди,

                      В которой блеск несложно отыскать, -


                      Как глаз прекрасных блеск под вуалетой,

                      Как в летний полдень солнечную рябь,

                      Как осенью неоновую хлябь

                      В созвездиях над стынущей планетой..


                      Всё оттого, что нам милей нюанс

                      В игре цветов в забаве светотЕней..

                      О!.. В них залог мечты с мечтой сплетений,

                      И флейты с рогом творческий альянс..


                      Бегите от коварства и от злобы,

                      Финальных строк убийственных острот -

                      От них льёт слёзы ясный небосвод,

                      Как блюд чесночных кухни низкой пробы...


                      Да будет речь красива, голос полн!..

                      Полезно и осаживать немного

                      Порывы чувств - предвиденьем итога

                      Далёкого пути по воле волн..


                      О, как сказать о рифмах без обиды?..

                      Тот негр безумный, тот глухой малыш -

                      Кто выдумал жемчужину на шиш -

                      Пустышки мнимой лживые флюиды...


                      Пусть музыка кружИт.. Пусть лёгкий стих

                      Парит в ней очевидно безусловно;

                      Пусть он плывёт торжественно и ровно

                      В иные небеса страстей иных;


                      Пусть  мяты аромат и запах тмина

                      Доносит плотным бризом в ранний час,

                      Пусть будет редкой радостью для вас...

                      А остальное - только писанина..


                      Art poétique .


                      De la musique avant toute chose,
                      Et pour cela préfère l'Impair
                      Plus vague et plus soluble dans l'air,
                      Sans rien en lui qui pèse ou qui pose.

                      Il faut aussi que tu n'ailles point
                      Choisir tes mots sans quelque méprise :
                      Rien de plus cher que la chanson grise
                      Où l'Indécis au Précis se joint.

                      C'est des beaux yeux derrière des voiles,
                      C'est le grand jour tremblant de midi,
                      C'est, par un ciel d'automne attiédi,
                      Le bleu fouillis des claires étoiles !

                      Car nous voulons la Nuance encor,
                      Pas la Couleur, rien que la nuance !
                      Oh ! la nuance seule fiance
                      Le rêve au rêve et la flûte au cor !

                      Fuis du plus loin la Pointe assassine,
                      L'Esprit cruel et le Rire impur,
                      Qui font pleurer les yeux de l'Azur,
                      Et tout cet ail de basse cuisine !

                      Prends l'éloquence et tords-lui son cou !
                      Tu feras bien, en train d'énergie,
                      De rendre un peu la Rime assagie.
                      Si l'on n'y veille, elle ira jusqu'où ?

                      O qui dira les torts de la Rime ?
                      Quel enfant sourd ou quel nègre fou
                      Nous a forgé ce bijou d'un sou
                      Qui sonne creux et faux sous la lime ?

                      De la musique encore et toujours !
                      Que ton vers soit la chose envolée
                      Qu'on sent qui fuit d'une âme en allée
                      Vers d'autres cieux à d'autres amours.

                      Que ton vers soit la bonne aventure
                      Eparse au vent crispé du matin
                      Qui va fleurant la menthe et le thym...
                      Et tout le reste est littérature.



                      На конкурс "Устами младенца".

                      Маша Магда в три года..

                      Показывает всем свой рисунок.

                      - Знаешь что это?...

                      - Нет..

                      - Знаешь?..

                      - Нет..

                      - Нет?..

                      - Нет..

                      - И никто не знает!!


                      Маша спрашивает:

                      - Давай, ты со мной поиграешь..

                      -Давай.

                      - Давай, ты будешь принцем.. Хочешь?..

                      -Нет..

                      - Тогда ты будешь быком...


                      Сижу на диване. В комнату заходит Маша. Обходит её по периметру, залезает на диван, карабкается на спинку дивана...

                      Проползает по спинке, цепляясь за стенку, и падает мне на шею..

                      И кричит в ухо страшным голосом:

                      - Теперь понял - кто пришёл?!?!...


                      Райнер Мария Рильке. Читающий.

                      Читающий.


                      Читал я долго.. С полдня тяжело

                      дождь шумный бил в оконное стекло..

                      За тяжкой книгой не было вовне

                      шквал слышно мне..

                      В листах я видел строгие разломы,

                      зияющие мрачным забытьём;

                      сгущалось время в чтении моём.. -

                      Вдруг рельсы строк раздвинулись в изломы:

                      "Отбой.. отбой.." - заполнил в них узлом

                      кошмар словесных путаниц проёмы..

                      Я взгляд не отводил за окоёмы,

                      не рвал назад изогнутые строки,

                      и брызги слов не возвращал в потоки

                      их воле вопреки.. Я ведал сроки -

                      в небесный сад, исполненный огнём,

                      светила возвращенья на истоки..

                      Ночь летняя в пределах лицедейства:

                      люд небольшими группками сквозь муть

                      прогулок долгих завершает путь..

                      Из дАли странно - более чем суть -

                      доносятся замедленные действа..


                      И если б взгляд отвёл я от страниц,

                      как стало б всё бессмысленно и странно -

                      и здесь и там не знающих границ,

                      сопоставлений сути и обмана

                      в плетениях сугубого изъяна

                      для глаз моих - в привычке постоянства

                      и строгой одномерности пространства -

                      когда земля возвысилась вполне, -

                      весь небосвод ужался до убранства -

                      не то звездой, не то свечой в окне..


                      Der Lesende


                      Ich las schon lang. Seit dieser Nachmittag,
                      mit Regen rauschend, an den Fenstern lag.
                      Vom Winde draußen hörte ich nichts mehr:
                      mein Buch war schwer.
                      Ich sah ihm in die Blätter wie in Mienen,
                      die dunkel werden von Nachdenklichkeit,
                      und um mein Lesen staute sich die Zeit. —
                      Auf einmal sind die Seiten überschienen,
                      und statt der bangen Wortverworrenheit
                      steht: Abend, Abend… überall auf ihnen.
                      Ich schau noch nicht hinaus, und doch zerreißen
                      die langen Zeilen, und die Worte rollen
                      von ihren Fäden fort, wohin sie wollen…
                      Da weiß ich es: über den übervollen
                      glänzenden Gärten sind die Himmel weit;
                      die Sonne hat noch einmal kommen sollen. —
                      Und jetzt wird Sommernacht, soweit man sieht:
                      zu wenig Gruppen stellt sich das Verstreute,
                      dunkel, auf langen Wegen, gehn die Leute,
                      und seltsam weit, als ob es mehr bedeute,
                      hört man das Wenige, das noch geschieht.

                      Und wenn ich jetzt vom Buch die Augen hebe,
                      wird nichts befremdlich sein und alles groß.
                      Dort draußen ist, was ich hier drinnen lebe,
                      und hier und dort ist alles grenzenlos;
                      nur dass ich mich noch mehr damit verwebe,
                      wenn meine Blicke an die Dinge passen
                      und an die ernste Einfachheit der Massen, —
                      da wächst die Erde über sich hinaus.
                      Den ganzen Himmel scheint sie zu umfassen:
                      der erste Stern ist wie das letzte Haus.

                      Rainer Maria Rilke (1875-1926),
                      September 1901, Westerwede



                      Райнер Мария Рильке. Сколь в снах моих...

                      Сколь в снах моих сохранна ты...

                      Разлука, тягостной кручиной,

                      Душе моей грозит кончиной

                      В сиротской жути нищеты...


                      Отчаянье.. Моей бедой

                      Смят парус мой... И в дрожи нервной

                      Моё безволие безмерной

                      Внимает тишине седой...


                      Wie meine Träume nach Dir schrein.

                      Wir sind uns mühsam fremd geworden,
                      Jetzt will es mir die Seele morden
                      Dies arme, bange Einsamsein.

                      5
                      Kein Hoffen, das die Segel bauscht.

                      Nur diese weite, weisse Stille,
                      In die mein thatenloser Wille
                      In athemlosem Bangen lauscht.



                      Поль Верлен. Знатная дама.

                      Поль Верлен. Знатная дама.


                      Чертовски хороша, чтоб быть святой... До дрожи

                      У старого судьи под мантией... А речь -

                      В ней русский слышен чуть сквозь итальянский... Свеч

                      Мерцанье от зубов, и поступь - от вельможи...


                      Глаз прусская эмаль - в ней синевы дороже

                      Алмазный наглый блеск... А роскошь млечных плеч !...

                      А груди полнота и форма!... Не вовлечь

                      Ни шлюх, ни королев в сравнения... ( Не гожи


                      Ни Клеопатра - рысь, ни кошечка - Нинон ) -

                      Им римской красоты не выдержать канон..

                      Мой славный Буридан :"  Вот дама высшей пробы !"...


                      Одно из двух: златых волос тяжёлый плен;

                      Под сводом, полным звёзд, лобзание колен...

                      Иль рожу отхлестать ей наскоро от злобы !..


                      Paul Verlaine Une grande dame

                      Belle « a damner les saints », a troubler sous l’aumusse
                      Un vieux juge ! Elle marche imperialement.
                      Elle parle — et ses dents font un miroitement —
                      Italien, avec un leger accent russe.

                      Ses yeux froids ou l’email sertit le bleu de Prusse
                      Ont l’eclat insolent et dur du diamant.
                      Pour la splendeur du sein, pour le rayonnement
                      De la peau, nulle reine ou courtisane, fut-ce

                      Cleopatre la lynce ou la chatte Ninon,
                      N’egale sa beaute patricienne, non !
                      Vois, o bon Buridan : « C’est une grande dame ! »

                      Il faut — pas de milieu ! — l’adorer a genoux,
                      Plat, n’ayant d’astre aux cieux que ses lourds cheveux roux,
                      Ou bien lui cravacher la face, a cette femme !


                      Райнер Мария Рильке. Ангелы(1. 2. 3.). Китс. Ода Праздности (1. 2.)

                      1.

                      Свет душ их чувств не выражает,

                      у них измученные рты;

                      порой во сне им искажает

                      тоска греховная черты..


                      Однообразны за немногим -

                      в садах Творца храня покой;

                      им несть числа - межзвучьем строгим

                      в его гармонии мирской..


                      Лишь в миг эфирного волненья

                      крылами их - наверняка

                      от мрачной книги Сотворенья

                      Бог оторвётся на мгновенья,

                      сдавив ладонями бока..



                      2.

                      Светлы их души не по крою,
                      уста усталые у всех;
                      сквозь сон их видится порою
                      тоска, похожая на грех..

                      Почти всегда они безлики,
                      тихи у Господа в саду;
                      не счесть их в музыке владыки,
                      как интервалов череду..

                      Лишь в миг неистового шквала
                      их крыл, трепещущих слегка - *
                      Ваятель всякого начала,  -
                      Бог руки отведёт устало
                      от мрачной книги Далека...


                      3.

                      В их душах пламень сжат бесшовно,

                      им дан бессилия покой..
                      порой бесстрастие греховно
                      сквозь сон их видится тоской..

                      Почти всегда они безлики,
                      тихи под сенью райских кущ -
                      меж нот пробелы от владыки,
                      кой в сей музЫке всемогущ..

                      И лишь на краткие мгновенья
                      с их крыл разверстых ветерка:
                      ваятель в миг отдохновенья -
                      являет Бог свои творенья
                      из тёмной книги далека..

                      Rainer Maria Rilke "Die Engel":

                      Sie haben alle mьde Mьnde
                      und helle Seelen ohne Saum.
                      Und eine Sehnsucht (wie nach Sьnde)
                      geht ihnen manchmal durch den Traum.

                      Fast gleichen sie einander alle;
                      in Gottes Gдrten schweigen sie,
                      wie viele, viele Intervalle
                      in seiner Macht und Melodie.

                      Nur wenn sie ihre Flьgel breiten,
                      sind sie die Wecker eines Winds:
                      als ginge Gott mit seinen weiten
                      Bildhauerhдnden durch die Seiten
                      im dunklen Buch des Anbeginns


                      2015-11-15 13:53:18

                      Джон Китс. Ода Праздности.

                      Ни трудятся, ни прядут.

                                                        Матф. 6-28

                      В сандалиях, в хитонах - белых цветом,-
                      Смиренную, повинную - на глаз -
                      Из трёх фигур однажды пред рассветом
                      Процессию я видел в ранний час;
                      Так шли они, как ходят - круг за кругом -
                      В рисунке вазы мраморной тела,
                      И сдвиг сосуда скрывшихся вначале
                      На свет выводит тЕней друг за другом,
                      Столь чуждых мне, сколь ваза быть могла
                      Легенд старинных фидианской дали.

                      Кто эти Тени, как?... Каким обманом
                      Передо мной разыгран маскарад?...
                      Ужель они бесшумно, с тайным планом,
                      Прочь ускользнут, явившись невпопад
                      В дни праздные?...В час сладостный и томный,
                      На облаке блаженной летней лени,
                      Осыпались цветы с венка из нег,
                      И взор застыл под мукою фантомной,
                      И замер пульс... О, почему вы, Тени,
                      Не растворились в памяти навек?...

                      И каждой Тени сущность на мгновенье
                      Мне взгляд на третьем круге приоткрыл; -
                      Я всех узнал..., я ощутил горенье;
                      Я рвался вслед и бредил парой крыл -
                      Прекрасной Девой шла по кругу первой
                      Сама Любовь, Тщеславие - за ней,
                      Чей бледен лик, взор утомлен неспящий;
                      Последней - та, кого люблю сильней,
                      И грешен в том, что знаюсь с этой стервой, -
                      Поэзы Демон - девкою гулящей.

                      Они поблекли явно... Где же крылья?..
                      Что есть Любовь? И где?... Какая чушь!
                      Тщеславие из жалкого бессилья;
                      Короткий всплеск весенней дрожи душ;
                      Поэзия! - мне не дано в ней, нет -
                      Ни праздности медовой в поздний час,
                      Ни сладости полуденной дремоты...
                      В избавленный досады свой расцвет
                      Мне не постичь ни смены лунных фаз,
                      Ни осмысленья здравого заботы.

                      Они прошли опять - увы!... Доколе?
                      Был сон мой вязью грёз неясных полн;
                      Была душа цветной лужайкой в поле -
                      в лучах цветных и в переливах волн...
                      С набухших майских век слезою сладкой
                      Туманным утром дождь не бил в стекло;
                      Распахнутая створка утопала
                      в лозе младой, впуская в дом тепло...
                      Не ждите, Тени, чтоб в подол украдкой
                      В разлучный миг слеза моя упала...

                      Итак, прощайте, Призраки! Не вы
                      Подымете для слёзных велиречей
                      Сентиментальным фарсом из травы
                      Главу мою в покорности овечей;
                      Предстаньте вновь, неспешно скрывшись с глаз,
                      Античных ваз триадой маскарадной...
                      Прощальный взгляд!... Есть у меня пока
                      Полночных грёз полуденный запас;
                      Фантомы, прочь!... Всплывайте в облака,
                      Впредь не смущая Праздности отрадной!




                      "Ode on Indolence"
                      ‘They toil not, neither do they spin.’

                      One morn before me were three figures seen,
                          With bowèd necks, and joinèd hands, side-faced;
                      And one behind the other stepp’d serene,
                          In placid sandals, and in white robes graced;
                              They pass’d, like figures on a marble urn,
                          When shifted round to see the other side;
                      They came again; as when the urn once more
                              Is shifted round, the first seen shades return;
                          And they were strange to me, as may betide
                      With vases, to one deep in Phidian lore.

                      How is it, Shadows! that I knew ye not?
                          How came ye muffled in so hush a mask?
                      Was it a silent deep-disguisèd plot
                          To steal away, and leave without a task
                              My idle days? Ripe was the drowsy hour;
                          The blissful cloud of summer-indolence
                      Benumb’d my eyes; my pulse grew less and less;
                              Pain had no sting, and pleasure’s wreath no flower:
                          O, why did ye not melt, and leave my sense
                      Unhaunted quite of all but—nothingness?

                      A third time pass’d they by, and, passing, turn’d
                          Each one the face a moment whiles to me;
                      Then faded, and to follow them I burn’d
                          And ached for wings, because I knew the three;
                              The first was a fair Maid, and Love her name;
                          The second was Ambition, pale of cheek,
                      And ever watchful with fatiguèd eye;
                              The last, whom I love more, the more of blame
                          Is heap’d upon her, maiden most unmeek,—
                      I knew to be my demon Poesy.

                      They faded, and, forsooth! I wanted wings:
                          O folly! What is Love? and where is it?
                      And for that poor Ambition! it springs
                          From a man’s little heart’s short fever-fit;
                              For Poesy!—no,—she has not a joy,—
                          At least for me,—so sweet as drowsy noons,
                      And evenings steep’d in honey’d indolence;
                              O, for an age so shelter’d from annoy,
                          That I may never know how change the moons,
                      Or hear the voice of busy common-sense!

                      And once more came they by:—alas! wherefore?
                          My sleep had been embroider’d with dim dreams;
                      My soul had been a lawn besprinkled o’er
                          With flowers, and stirring shades, and baffled beams:
                              The morn was clouded, but no shower fell,
                          Tho’ in her lids hung the sweet tears of May;
                      The open casement press’d a new-leaved vine,
                          Let in the budding warmth and throstle’s lay;
                              O Shadows! ’twas a time to bid farewell!
                      Upon your skirts had fallen no tears of mine.

                      So, ye three Ghosts, adieu! Ye cannot raise
                          My head cool-bedded in the flowery grass;
                      For I would not be dieted with praise,
                          A pet-lamb in a sentimental farce!
                              Fade softly from my eyes, and be once more
                          In masque-like figures on the dreamy urn;
                      Farewell! I yet have visions for the night,
                          And for the day faint visions there is store;
                      Vanish, ye Phantoms! from my idle spright,
                          Into the clouds, and never more return!

                      Оставить комментарий Toggle Dropdown
                        Hand up 1

                        Владиславу Кузнецову
                        Сложное, но интересное и достойное перевода стихотворение; достойный внимания внятный перевод.
                        ВК

                        Ответить Toggle Dropdown

                          Спасибо, Владимир Михайлович.
                          Внешне несложно. 6х10... Несколько обезглавленных сонетов. И соединить. Неудобоваримое в итоге...
                          Я это долго не показывал.
                          Хотелось внятного - спасибо. У Витковского очень замудрено и запутано. И как-то с другими одами созвучно хотелось.
                          Что смог...
                          Неизменно-неизменно, В.К.

                          Ответить Toggle Dropdown
                            Edit

                            Владислав, так, как - это в стихах лучше не использовать.

                            А это вообще детские стихи с глагольными рифмами.

                            На миг на круге третьем задержался
                            На мне взгляд каждой Тени... Я пылал;
                            Они исчезли, я за ними гнался
                            И бредил парой крыл,... я всех узнал...


                            от Вас не ожидал, увы. Это не совсем Китс, извините.

                            Ответить Toggle Dropdown

                              Добрый вечер, Александр Викторович.
                              Принято... Увы - так увы. Рифмы все банальны.
                              Увы - это у мальчика Лермонтова.
                              Где он рифмует свищет-скрыпит-ищет-бежит...
                              Рифмует действие. Вот и вся глаголь.
                              Ну, не от слабости же...
                              Пушкин - ...лежит-чернеет-зеленеет-блестит...
                              Рифмует движение конной прогулки. Банально.
                              Можно и убрать. Я второй раз за десять лет себе позволил. У великих своя органика, у мелюзги своя.
                              Великие тоже переписывали...
                              На том, что это Китс - настаивать глупо.
                              Но это и не ода...
                              Есть перевод Евгения Владимировича, который давно всем нравится -
                                http://www.eng-poetry.ru/Poem.php?PoemId=678,
                               но и он не перевод. Увы.
                              Наверное, как-то иначе можно. Посмотрю.
                              Благодарно, В.К.
                              ....
                               "Люди пишут, а время стирает,
                              Все стирает, что может стереть.
                              Но скажи, – если слух умирает,
                              Разве должен и звук умереть?"

                              Так рифмовал великий Маршак, но сильно сокрушался от слабой рифмовки Пушкина...
                              От бедной его рифмы...



                              Джон Китс. Ода Праздности.

                              Ни трудятся, ни прядут.

                                                                Матф. 6-28

                              В хитонах белых, скорби безутешной
                              Смиренную молебную игру
                              Из трёх фигур процессии неспешной
                              В сандалиях, я видел поутру;
                              Они скользили кругом бесконечным,
                              От лицевой к обратной стороне,
                              Тел в мраморе на чаше для показа,
                              Вновь возвращаясь с каждым сдвигом встречным
                              В знакомых Тенях, столь же чуждых мне,
                              Сколь фидианских древних мифов ваза.
                              ....................................................................
                              Откуда, Тени?... Кто вы?... Неужели
                              Напрасен ваш нешумный маскарад -
                              Мне не открыть секрета вашей цели,
                              Вам ускользнуть, явившись невпопад
                              В дни праздные?... Блаженной летней воли
                              Небесным часом сладких сновидений
                              Венец блаженств ронял свой нежный цвет;
                              И замер пульс, и от фантомной боли
                              Мой взор застыл... О, почему от ТЕней
                              Мой разум не избавился?... Но - нет...
                              ................................................................
                              Мгновенный взгляд на третьем обороте
                              Был каждой Тенью адресован мне;
                              Я всех узнал,.. я бредил о полёте,..
                              Я рвался вслед,.. я пребывал в огне;...
                              Прекрасной Девой в этом строе первой
                              Была Любовь; Тщеславие - за ней,
                              Чей бледен лик, взор томен беспокойный;
                              Последней та, кого люблю сильней,
                              И паче - грешен в близости со стервой, -
                              Поэзия, мой Демон непристойный.
                              .........................................................
                              Они поблекли явно... Где же крылья?...
                              Что есть Любовь?... И где?... Какая чушь!
                              Тщеславный зуд от жалкого бессилья;
                              Короткий приступ вешней дрожи душ;
                              Поэзия! Мне не дано в ней, нет -
                              Ни в полдень сонный сладости пространной,
                              Ни сумеречной праздности медовой;
                              О, мне не знать защиты зрелых лет
                              От ворожбы луны непостоянной,
                              Не слышать зова логики здоровой!
                              ..........................................................
                              Они прошли опять - увы! Как странно...
                              В цветастых грёзах росписи по сну,
                              Душа моя, как дивный луг, туманно
                              В лучах и бликах двигала волну...
                              Не дождь - туман тем утром майским сладкой
                              Слезою с век ложился на стекло;
                              Распахнутая створка листья мяла
                              Младой лозы, впуская в дом тепло...
                              Не тщитесь, Тени, чтоб в подол украдкой
                              В разлучный миг слеза моя упала.
                              ...........................................................
                              Итак, прощайте, Призраки, увы -
                              Я не желаю, велиречей ради,
                              В сентиментальном фарсе из травы
                              Поднять свою главу, как агнец в стаде;
                              Предстаньте вновь, неспешно скрывшись с глаз,
                              Античных ваз триадой маскарадной...
                              Прощальный взгляд... Есть у меня пока
                              Полночных грёз полуденный запас...
                              Фантомы - прочь! Всплывайте в облака,
                              Впредь не смущая Праздности отрадной!

                              "Ode on Indolence"
                              ‘They toil not, neither do they spin.’

                              One morn before me were three figures seen,
                                  With bowèd necks, and joinèd hands, side-faced;
                              And one behind the other stepp’d serene,
                                  In placid sandals, and in white robes graced;
                                      They pass’d, like figures on a marble urn,
                                  When shifted round to see the other side;
                              They came again; as when the urn once more
                                      Is shifted round, the first seen shades return;
                                  And they were strange to me, as may betide
                              With vases, to one deep in Phidian lore.

                              How is it, Shadows! that I knew ye not?
                                  How came ye muffled in so hush a mask?
                              Was it a silent deep-disguisèd plot
                                  To steal away, and leave without a task
                                      My idle days? Ripe was the drowsy hour;
                                  The blissful cloud of summer-indolence
                              Benumb’d my eyes; my pulse grew less and less;
                                      Pain had no sting, and pleasure’s wreath no flower:
                                  O, why did ye not melt, and leave my sense
                              Unhaunted quite of all but—nothingness?

                              A third time pass’d they by, and, passing, turn’d
                                  Each one the face a moment whiles to me;
                              Then faded, and to follow them I burn’d
                                  And ached for wings, because I knew the three;
                                      The first was a fair Maid, and Love her name;
                                  The second was Ambition, pale of cheek,
                              And ever watchful with fatiguèd eye;
                                      The last, whom I love more, the more of blame
                                  Is heap’d upon her, maiden most unmeek,—
                              I knew to be my demon Poesy.

                              They faded, and, forsooth! I wanted wings:
                                  O folly! What is Love? and where is it?
                              And for that poor Ambition! it springs
                                  From a man’s little heart’s short fever-fit;
                                      For Poesy!—no,—she has not a joy,—
                                  At least for me,—so sweet as drowsy noons,
                              And evenings steep’d in honey’d indolence;
                                      O, for an age so shelter’d from annoy,
                                  That I may never know how change the moons,
                              Or hear the voice of busy common-sense!

                              And once more came they by:—alas! wherefore?
                                  My sleep had been embroider’d with dim dreams;
                              My soul had been a lawn besprinkled o’er
                                  With flowers, and stirring shades, and baffled beams:
                                      The morn was clouded, but no shower fell,
                                  Tho’ in her lids hung the sweet tears of May;
                              The open casement press’d a new-leaved vine,
                                  Let in the budding warmth and throstle’s lay;
                                      O Shadows! ’twas a time to bid farewell!
                              Upon your skirts had fallen no tears of mine.

                              So, ye three Ghosts, adieu! Ye cannot raise
                                  My head cool-bedded in the flowery grass;
                              For I would not be dieted with praise,
                                  A pet-lamb in a sentimental farce!
                                      Fade softly from my eyes, and be once more
                                  In masque-like figures on the dreamy urn;
                              Farewell! I yet have visions for the night,
                                  And for the day faint visions there is store;
                              Vanish, ye Phantoms! from my idle spright,
                                  Into the clouds, and never more return!

                              Перевод Е. Витковского -   http://eng-poetry.ru/Poem.php?PoemId=678

                              Оставить комментарий Toggle Dropdown
                                Hand up 1

                                Владислав, доброго Вам дня.
                                Текст Вашего перевода воспринимается как вдохновенный, правда, - таким он получился.
                                Но огорчает лаконизм эпиграфа...)
                                На мой взгляд (в смысле, "вкус"...), полный глоток Нагорной - здесь не испортил бы весьма велеречивой оды. Велеречивой - в самом лучшем смысле слова.
                                Она, можна сказать, з а с л у ж и в а е т этих лилий, то бишь такой одежды.
                                Cпасибо.
                                L.

                                Ответить Toggle Dropdown

                                  Спасибо, Нина.
                                  Нагорной - да, правда...
                                  Это-таки перевод. Я не могу быть там.
                                  Но если я в чём и маниакален - так это в кружении призраков... У меня их не счесть.

                                  Ответить Toggle Dropdown
                                    Edit

                                    Влад, я мыслю картинками и скажу, что некий прерафаэлитский touch Вам удалось прекрасно передать - все зримо, вплоть до прожилок старинного мрамора.

                                    Вдруг подумалось, а, может, это и есть главное в переводе - чтоб читателю привиделась именно та картинка, которую созерцал автор, когда сочинял эти строки..
                                    Похоже по духу на картину Джона Уотерхауса "Магический круг". Ну это лично моя ассоциация, конечно).



                                    Ответить Toggle Dropdown

                                      Добрый вечер, Манечка.
                                      У Джона - самая-самая... Я натащил в этот текст всякого... Например - первой-первой-первой-стервой-стервой-стервой... Это Евтушенко.
                                      Всего-то, краля в архангельских кабаках. Но ведь - в АРХ-АНГЕЛЬСКИХ... Нашим редакторам я это объяснить не смогу.
                                      И КРУГ объяснить не смогу. Всякая законченная форма ассоциативна смерти. Круг идеален.
                                      Ушёл от нас гений мяча. Мяч идеален.
                                      Но мёртв в отсутствие творца. Или сир...
                                      Мяч круглый, но и сирота круглый.
                                      Я знаю как любили Марадону. Я сам был марадончиком много лет. Меня так и звали.
                                      Триада - более относится к кельтской аллегории жизни. Живописцы пользовали Триаду весьма-весьма...Прерафаэлитский touch  Китса - кто знает...
                                      Ничего ниоткуда не берётся...
                                      И арахниды тоже. Миф не история.
                                      Спасибо, Манечка. Надо двигать...




                                       


                                      Ответить Toggle Dropdown
                                        Edit

                                        Владислав, перевод не совсем получился. Есть неточности, есть стилистические ляпы. К примеру.

                                        Тел в мраморе на чаше для показа,
                                        Вновь возвращаясь с каждым сдвигом встречным
                                        В знакомых Тенях, столь же чуждых мне,
                                        Сколь фидианских древних мифов ваза.


                                        Что за строка такая? Корявая просто. Здесь речь о мраморной урне с изображениями людей. Можно назвать ваза, но античные вазы - это глиняные кувшины с росписью (краснофигурной или чёрнофигурной). Но суть в корявости фразы.


                                        фидианских древних мифов ваза. - здесь речь вот о чём. В прекрасном переводе покойного Е.Витковского этот момент опущен. Скорее всего он не знал в чём суть.

                                        Дело в том, что в это время, когда писались оды Китса лорд Элджин привёз в Англию скульптуры и метопы Парфенона, разрушенного во время осады Афин венецианцами. Художник Хейдон считал, что статуи и рельефы работы Фидия. Но другие отрицали этот факт. Китс этим спором был заинтересован, как восхищавшийся античностью, и потому упомянул эти "Phidian lore", фидиевы знания, то есть знания, предположения об авторстве Фидия. Никакой это не миф.


                                        Далее


                                        И паче - грешен в близости со стервой, -??? причём здесь стерва?unmeek с 13 века имеет значение not meek, то есть не послушная, не кроткая. Посмотрите на тот же перевод Витковского. Никакой непристойности нет. Так переводит дебильная программа-переводчик Гугля.Не надо ею пользоваться. Или уточняйте по нормальным словарям, например,  Merriam-Webster.


                                        У Вас много ненужных архаизмов и бытовухи нашей. С одной стороны - паче, велиречей ради , с другой стороны - Какая чушь! Язык 17 века (русский) соседствует с разговорным русским бытовым 20 века. Так не пишут, кошмарная разностилица.

                                        Античных ваз триадой маскарадной... в оригинале In masque-like figures on the dreamy urn, фигуры, похожие на тех, что в масках. Никакого маскарада ваз нет.

                                        Много ещё там ляпов разных. Работайте над текстом и языком. Неудачный перевод. Увы.

                                        Ответить Toggle Dropdown

                                          Добрый вечер, Александр Викторович.
                                          Я принимаю все замечания.
                                          Исправлю, что смогу.
                                          Если Вы полагаете, что я не знаю перевода Витковского... Если считаете его перевод прекрасным...
                                          Я поставлю сноску.
                                          Благодарно, В.К.



                                          Ответить Toggle Dropdown
                                            Edit

                                            Владислав, Вы, конечно, читали перевод Витковского. Я не считаю его прекрасным, я считаю его грамотным. Это хороший русский стих, отражающий в целом китсовскую эстетику. Поэтический перевод потому и называется поэтическим, что в его основе лежит грамотно написанные стихи, что в них есть элемент русской поэзии. А уж потом перевод. Хорошая поэзия на языке оригинала должна передаваться такой же хорошей поэзией на русском языке. Хотя бы. Я не говорю уже, что Китс большой поэт для Англии. Он как наши романтики, Лермонтов, Баратынский для России. С точки зрения языка.

                                            Ответить Toggle Dropdown

                                              Александр Викторович. Я всё принял.
                                              Необычная ода. Пока мы просто играем.
                                              Кто знает, как я буду передавать китсовскую эстетику.
                                              Предложений не было.
                                              Всегда всё можно переписать.

                                              Ответить Toggle Dropdown
                                                Edit

                                                Владиславу Кузнецову
                                                Стиль, патетика, ритмика, настрой, общее звучание перевода мне показались оправданными, удачными.
                                                Есть хорошая основа для доработки, если возникнет
                                                такое желание. В последней строфе нужно выбросить
                                                слово "велиречие". Правильно "велеречие". Есть смысл поискать замену. ВК

                                                 


                                                Ответить Toggle Dropdown

                                                  Добрый вечер, Владимир Михайлович.
                                                  Немножко отвлёкся...
                                                  Можно и переписать... Можно исправить.
                                                  Велиречие - от преподобного Евлогия...
                                                  От гордыни многословия - отсыл к непоняткам....
                                                  ...Повесть в «Лавсаике» о пресвитере Евлогии, обладавшем даром узнавания мыслей и намерений, с какими монахи подходили к жертвеннику и святым дарам, и призывавшем их к покаянию и очищению мыслей прежде, чем приступать к Таинствам, в монастырской жизни никогда не утрачивала своей актуальности. Существует редакция «Патерика Скитского» второй четверти XVI века, в которой рассказывается не о «прозорливом даре» Евлогия, а о видении им ангелов, соприсутствующих на всенощной службе и раздающих различные дары инокам по степени их подвижничества. Смысл назидания выражен в заглавии этой версии повести: «Иже на всенощных бдениях полезно души и благоугодию пред Богом не расслаблятися ленностию».
                                                  «не хвалитеся и не глаголите высокая в гордыни своеи ниже да изыдет велиречие из уст ваших» ...

                                                  Я ещё подумаю...
                                                  неизменно, В.К.

                                                  Ответить Toggle Dropdown
                                                    Edit

                                                    Владиславу Кузнецову
                                                    Владислав ! Большое спасибо за подробный, содержателный и убедительный ответ.
                                                    ВК

                                                    Ответить Toggle Dropdown

                                                      Владислав, доброе утро!
                                                      Позволю себе несколько замечаний :
                                                      Сплошные инверсии, которые иногда украшают тексты, в данном переводе не совсем удачны. К примеру, в самом начале "я видел поутру" появляется в четвёртой строчке, а перед ней :
                                                      В хитонах белых, скорби безутешной
                                                      Смиренную молебную игру
                                                      Из трёх фигур процессии неспешной
                                                      В сандалиях, ....;
                                                      И это, простите, не понятно. "Скорби безутешной" трудно отнести к фигурам. Или она к игре относится? У Китса текст начинается "One morn before me were three figures seen," - и всё ясно. Зачем так усложнять. Я не говорю, что нужно начинать с "я видел поутру", но с этой строфой нужно поработать.
                                                      Далее следует набор слов, который даже любителям импрессионизма в поэзии покажется странным.
                                                      "От лицевой к обратной стороне,
                                                      Тел в мраморе на чаше для показа".
                                                      И, если уж говорить о впечатлении, то здесь его нет. "Короткий приступ вешней дрожи душ" - ?
                                                      Я понимаю, что Вы отшутитесь в очередной раз. Не нужно. Вам бы ещё поработать. То, что Вы выставили, это набросок. Простите. Разве художники наносят сразу краски на холст?



                                                      Ответить Toggle Dropdown

                                                        Добрый вечер, Наташа.
                                                        Короткий всплеск весенней дрожи...
                                                        Ладно, не шучу.
                                                        Однажды я сделал переводку на анжамбеманах...
                                                        На каком-то нашем Конкурсе.
                                                        Хотелось вращением формы подхватить вращение содержимого. Конечно, почти не понято... почти почти...
                                                        Но были интересные отголоски.
                                                        В этом тексте не только внешнее вращение. Но и внутреннее смятение. Как это передать...
                                                        Чем... Инверсия на инверсии.
                                                        Я набросков не делаю. Черновиков не пишу.
                                                        Это не заказная работа, когда нужно предъявить то, что от тебя ожидают.
                                                        Другой вариант всегда возможен.
                                                        Художники пишут всем и всяко. Творцы слова не записывают. Меня несколько смущает -
                                                        ...В прекрасном переводе покойного Е.Витковского...
                                                        - от Александра Викторовича.
                                                        Может, напрасная затея...
                                                        Думаю, Наташа. Спасибо.


                                                        Максим Богданович. Романс. (Зорка Венера...)

                                                        Максим Богданович. Романс. (Зорка Венера...)

                                                        В небо Венера взошла в час заката,
                                                        Светлою грёзой душа ожила...
                                                        Вспомни, как в день нашей встречи когда-то
                                                        В небо Венера взошла..

                                                        С этого времени жду, как примету;
                                                        В небе ищу восхищенно звезду..
                                                        Тихой любви возгоранья к рассвету
                                                        С этого времени жду...

                                                        Но расставаться пора нам - похоже,
                                                        Наших судЕб разминулись ветра;
                                                        Крепко любил я, родная, и всё же -
                                                        Нам расставаться пора...

                                                        Жить мне в далёком краю и, скучая,
                                                        В сердце утаивать нежность свою;
                                                        Страстно ночами звезду привечая,
                                                        Жить мне в далёком краю..

                                                        К ней обратись иногда - наши взгляды
                                                        Соединит и в разлуке звезда..
                                                        Ради мгновенно воскресшей отрады,
                                                        К ней обратись иногда...

                                                        Максім Багдановіч. Раманс (Зорка Венера...)

                                                        Зорка Венера ўзышла над зямлёю,
                                                        Светлыя згадкі з сабой прывяла...
                                                        Помніш, калі я спаткаўся з табою,
                                                        Зорка Венера ўзышла.

                                                        З гэтай пары я пачаў углядацца
                                                        Ў неба начное і зорку шукаў.
                                                        Ціхім каханнем к табе разгарацца
                                                        З гэтай пары я пачаў.

                                                        Але расстацца нам час наступае;
                                                        Пэўна, ўжо доля такая у нас.
                                                        Моцна кахаў я цябе, дарагая,
                                                        Але расстацца нам час.

                                                        Буду ў далёкім краю я нудзіцца,
                                                        У сэрцы любоў затаіўшы сваю;
                                                        Кожную ночку на зорку дзівіцца
                                                        Буду ў далёкім краю.

                                                        Глянь іншы раз на яе, — у расстанні
                                                        Там з ёй зліём мы пагляды свае...
                                                        Каб хоць на міг уваскрэсла каханне,
                                                        Глянь іншы раз на яе...

                                                        1912


                                                        Дон Патерсон. Качели.

                                                        Дон Патерсон. Качели.

                                                        Я под мальцов размах раскрыл -
                                                        от сих до сих - и встал..
                                                        и только ей понятен был
                                                        мой строгий ритуал..

                                                        Меж ног два ярда отступил
                                                        и колышки вогнал
                                                        и дыры комьями забил
                                                        и грязь утрамбовал..

                                                        Верёвку зацепил за крюк
                                                        сиденье закрепил..
                                                        чтоб оценить работу рук
                                                        подальше отступил..

                                                        и вижу в рамке неземной
                                                        дитя - тот самый плод
                                                        который мы пошлём домой
                                                        два дня тому вперёд..

                                                        Я знаю - в здешней пустоте
                                                        творец увяз во лжи
                                                        и лишь надежда в суете
                                                        ваяет миражи..

                                                        лишь грёзой растрозодиак
                                                        вручает наугад
                                                        нам вспышкой - изо тьмы во мрак -
                                                        над бездною канат..

                                                        Пусть хлад исповедальный мой
                                                        всем кажет неприязнь..
                                                        не ведома душе иной
                                                        угроз его боязнь..

                                                        Для всех детей.. что были б здесь
                                                        за всё.. чем нам не стать
                                                        за нашу призрачную взвесь
                                                        отправленную вспять

                                                        я дал толчок.. мираж воскрес..
                                                        Беззвучный путь в мирах
                                                        он начал между двух небес
                                                        стряхнув на землю прах..

                                                        Don Paterson (born 1963). The Swing

                                                        The swing was picked up for the boys,
                                                        for the here-and-here-to-stay
                                                        and only she knew why it was
                                                        I dug so solemnly

                                                        I spread the feet two yards apart
                                                        and hammered down the pegs
                                                        filled up the holes and stamped the dirt
                                                        around its skinny legs

                                                        I hung the rope up in the air
                                                        and fixed the yellow seat
                                                        then stood back that I might admire
                                                        my handiwork complete

                                                        and saw within its frail trapeze
                                                        the child that would not come
                                                        of what we knew had two more days
                                                        before we sent it home

                                                        I know that there is nothing* here
                                                        no venue and no host
                                                        but the honest fulcrum of the hour
                                                        that engineers our ghost

                                                        the bright sweep of its radar-arc
                                                        is all the human dream
                                                        handing us from dark to dark
                                                        like a rope over a stream

                                                        But for all the coldness of my creed
                                                        for all those I denied
                                                        for all the others she had freed
                                                        like arrows from her side**

                                                        for all the child was barely here
                                                        and for all that we were over
                                                        I could not weigh the ghosts we are
                                                        against those we deliver

                                                        I gave the empty seat a push
                                                        and nothing made a sound
                                                        and swung between two skies to brush
                                                        her feet upon the ground


                                                        Франсуа Вийон. Добрый совет пропащим ребятам.

                                                        Франсуа Вийон. Добрый совет пропащим ребятам.

                                                        Мои красавцы нежных лет..
                                                        Ваш обезглавленный розарий,
                                                        Окрестным шалостям вослед,
                                                        Пойдёт викарию в гербарий;
                                                        Колена де Кайе сценарий -
                                                        Подкожных дел и снятых кож -
                                                        Судья пополнит с мрачной харей
                                                        Удавками для ваших рож..

                                                        Сие - не ода в трёх строках..
                                                        С утратой тел и душ - возможной,
                                                        Смерть вам воздаст во языках -
                                                        В проклятьях и хуле безбожной;
                                                        И стоит ли барыш итожной
                                                        Игры безумной тусклых свеч?..
                                                        Вам не дано в судьбе ничтожной
                                                        С Дидоной Карфагенской лечь..

                                                        Добавлю, коли на слуху:
                                                        Что проку от сего заклада?..
                                                        Я соглашусь, как на духу:
                                                        Вино - наследная отрада -
                                                        У очага и в сени сада -
                                                        От накопительства привой,
                                                        И от стяжательства отвада...
                                                        Держи.. Ручаюсь головой..

                                                        Belle leзon aux enfants perdus

                                                        "Beaux enfants, vous perdrez la plus
                                                        Belle rose de vo chapeau;
                                                        Mes clercs prиs prenant comme glus,
                                                        Se vous allez а Montpipeau
                                                        Ou а Ruel, gardez la peau:
                                                        Car, pour s'йbattre en ces deux lieux,
                                                        Cuidant que vausоt le rappeau,
                                                        Le perdit Colin de Cayeux.

                                                        "Ce n'est pas un jeu de trois mailles,
                                                        Oщ va corps, et peut-кtre l'вme.
                                                        Qui perd, rien n'y sont repentailles
                                                        Qu'on n'en meure а honte et diffame;
                                                        Et qui gagne n'a pas а femme
                                                        Dido, la reine de Carthage.
                                                        L'homme est donc bien fol et infвme
                                                        Qui, pour si peu, couche tel gage.

                                                        "Qu'un chacun encore m'йcoute!
                                                        On dit, et il est vйritй,
                                                        Que charterie se boit toute,
                                                        Au feu l'hiver, au bois l'йtй.
                                                        S'argent avez, il n'est entй,
                                                        Mais le dйpendez tфt et vite.
                                                        Qui en voyez-vous hйritй?
                                                        Jamais mal acquоt ne profite.









                                                        Франсуа Вийон. Баллада пословиц.

                                                        Франсуа Вийон. Баллада пословиц.

                                                        Как чует зло коза в скребке,
                                                        Как сталь из горна - в алом цвете,
                                                        Как бесполезен ковш в реке,
                                                        Как рыба соразмерна сети,
                                                        Как на птенцов походят дети,
                                                        Как верность в ссоре недолга,
                                                        Как то и плохо, что в запрете;
                                                        Как... Ждёшь сочельник - дуй в рога..

                                                        Как пошлость - лишкой в остряке,
                                                        Как под плащом мот гол в секрете,
                                                        Как щедрость - дырка в кошельке,
                                                        Как вещью слово "На" в ответе,
                                                        Как церковь с набожностью в смете,
                                                        Как жертва и в долгах блага,
                                                        Как ветер зябок на рассвете;
                                                        Как... Ждёшь сочельник - дуй в рога..

                                                        Как зверолюбье - в котелке,
                                                        Как славословие - в куплете,
                                                        Как фрукты не гниют в руке,
                                                        Как строгий нрав сильнее плети,
                                                        Как спешка губит всё на свете,
                                                        Как лень - подмога для врага,
                                                        Как жадность вечно на диете;
                                                        Как... Ждёшь сочельник - дуй в рога..

                                                        Как друг в рубашке - на крюке,
                                                        Как франки жгут карман в жилете,
                                                        Как дурня ловят на хапке,
                                                        Как ёрник пошл в любом сюжете,
                                                        Как в церкви бог - что птица в клети,
                                                        Как помощь божия - деньга..
                                                        Как ветры шарят по планете;
                                                        Как... Ждёшь сочельник - дуй в рога..

                                                        Принц.. Как безумец в лазарете,
                                                        Как из разлива - в берега,
                                                        Как просветление в аскете;
                                                        Как... Ждёшь сочельник - дуй в рога..

                                                        Ballade des proverbes

                                                        Tant gratte chиvre que mal gоt,
                                                        Tant va le pot а l'eau qu'il brise,
                                                        Tant chauffe-on le fer qu'il rougit,
                                                        Tant le maille-on qu'il se dйbrise,
                                                        Tant vaut l'homme comme on le prise,
                                                        Tant s'йlogne-il qu'il n'en souvient,
                                                        Tant mauvais est qu'on le dйprise,
                                                        Tant crie-l'on Noлl qu'il vient.

                                                        Tant parle-on qu'on se contredit,
                                                        Tant vaut bon bruit que grвce acquise,
                                                        Tant promet-on qu'on s'en dйdit,
                                                        Tant prie-on que chose est acquise,
                                                        Tant plus est chиre et plus est quise,
                                                        Tant la quiert-on qu'on y parvient,
                                                        Tant plus commune et moins requise,
                                                        Tant crie-l'on Noлl qu'il vient.

                                                        Tant aime-on chien qu'on le nourrit,
                                                        Tant court chanson qu'elle est apprise,
                                                        Tant garde-on fruit qu'il se pourrit,
                                                        Tant bat-on place qu'elle est prise,
                                                        Tant tarde-on que faut l'entreprise,
                                                        Tant se hвte-on que mal advient,
                                                        Tant embrasse-on que chet la prise,
                                                        Tant crie-l'on Noлl qu'il vient.

                                                        Tant raille-on que plus on n'en rit,
                                                        Tant dйpent-on qu'on n'a chemise,
                                                        Tant est-on franc que tout y frit,
                                                        Tant vaut "Tiens !" que chose promise,
                                                        Tant aime-on Dieu qu'on fuit l'Eglise,
                                                        Tant donne-on qu'emprunter convient,
                                                        Tant tourne vent qu'il chet en bise,
                                                        Tant crie-l'on Noлl qu'il vient.

                                                        Prince, tant vit fol qu'il s'avise,
                                                        Tant va-il qu'aprиs il revient,
                                                        Tant le mate-on qu'il se ravise,
                                                        Tant crie-l'on Noлl qu'il vient.


                                                        Франсуа Вийон. Баллада поэтического состязания в Блуа.

                                                        Франсуа Вийон. Баллада поэтического состязания в Блуа.

                                                        Как сухостой, жду смерть над родником,
                                                        Зубами дробь в горячке колочу;
                                                        Отчизной почитаем чужаком,
                                                        Я у кострища в стужу хлопочу;
                                                        Я гол, как червь, напяливший парчу,
                                                        Скучаю средь роскошества, как пёс -
                                                        Лишённый сил соломенный колосс,
                                                        Я в горе радость вижу неизменно
                                                        И хохочу по поводу для слёз -
                                                        Всем тягостен и мил одновременно..

                                                        Я вижу твердь в кипении морском,
                                                        Я истину в упор не различу;
                                                        Законов свод считаю пустяком
                                                        И, лёжа на земле, с неё качу,
                                                        Днём солнечным держу в руке свечу;
                                                        Я ставлю случай выше, чем прогноз,
                                                        И, выигрыш пуская под откос,
                                                        Жду от скупцов наследства сокровенно:
                                                        Богат как Крёз и гол, как бедонос -
                                                        Всем тягостен и мил одновременно..

                                                        Желаю, без забот, большим мешком
                                                        Трясти, как подобает богачу;
                                                        Ни шутнику с лукавым языком,
                                                        Ни правдолюбу верить не хочу,
                                                        А разве другу - как больной врачу :
                                                        Что лебедь чёрен, ворон - альбинос,
                                                        Что истина и ложь живут взасос,
                                                        Что смысл - не в знаньи - это незабвенно..
                                                        Я вред и помощь путаю всерьёз -
                                                        Всем тягостен и мил одновременно..

                                                        Мой добрый принц, повинность - тяжкий воз,
                                                        Который я влачу, лишаясь грёз,
                                                        Но веря вам коленопреклоненно..
                                                        Где б взять дублон?.. - всем задаю вопрос
                                                        Я - тягостен и мил одновременно..

                                                        Франсуа Вийон. Баллада поэтического состязания в Блуа.

                                                        Жду смерть от жажды около ключа,
                                                        Зубами дробь стучу, в горячке тая;
                                                        Изгоя жизнь в отечестве влача
                                                        И очагу костёр предпочитая;
                                                        Вельможей, гол как червь, себя считая,
                                                        Я, здоровяк, без сил изнемогаю,
                                                        Везением несчастье постигаю
                                                        И в беспросветной скорби вижу смех,
                                                        И, хохоча, песнь грусти излагаю -
                                                        Любезен всем и тягостен для всех.

                                                        Ясна мне пыль в глаза от ловкача
                                                        И непонятна истина святая,
                                                        Где свод законов, в лапах богача,
                                                        Беднягу рвёт, как зайца - волчья стая;
                                                        Я всё теряю, мелочь обретая;
                                                        Рассветный час закатом полагаю,
                                                        На брачном ложе часто возлегаю -
                                                        Повинностью сладчайшей из утех,
                                                        В безродности наследства достигаю -
                                                        Любезен всем и тягостен для всех.

                                                        Желаю обладать, не хлопоча,
                                                        Но по ветру богатство разметая;
                                                        Пусть пустобреху верит саранча,
                                                        На ясный глаз стряпню его хватая;
                                                        Прав друг мой, мне нотации читая -
                                                        Я воронья напрасно избегаю
                                                        И белых лебедей оберегаю -
                                                        Ложь в истину рядится без помех;
                                                        В уме - я друга недругу ругаю -
                                                        Любезен всем и тягостен для всех.

                                                        Мой принц, я боле вас не напрягаю,
                                                        Я, кожу сняв, к ней душу прилагаю
                                                        И, растворяясь в хоре неумех,
                                                        Ё-ё!... В обратный путь коня стегаю -
                                                        Любезен всем и тягостен для всех.

                                                        Je meurs de seuf aupres de la fontaine,
                                                        Chault comme feu et tremble dent a dent,
                                                        En mon pays suis en terre loingtaine,
                                                        Lez ung brasier frisonne tout ardent,
                                                        Nu comme ung ver, vestu en president,
                                                        Je riz en pleurs et attens sans espoir,
                                                        Confort reprens en triste desespoir,
                                                        Je m'esjoys et n'ay plasir aucun,
                                                        Puissant je suis sans force et sans pouoir,
                                                        Bien recueully, debout; de chascun.
                                                        Riens ne m'est seur que la chose incertaine,
                                                        Obsucur fors ce qui est tout evident,
                                                        Doubte ne fais fors en chose certaine,
                                                        Science tiens a soudain accident,
                                                        Je gaigne tout et demeure perdent,
                                                        Au point du jour diz "Dieu vous doint bon soir ! ",
                                                        Gisant envers j'ay grand paeur de choir,
                                                        J'ay bien de quoy et si n'en ay pas ung,
                                                        Eschoicte actens et d'omme ne suis hoir,
                                                        Bien recueully, debout; de chascun.
                                                        De rien n'ay soing, si mectz toute m'atayne
                                                        D'acquerir biens et n'y suis pretendent,
                                                        Qui mieulx me dit, c'est cil qui plus m'actaine,
                                                        Et qui plus vray, lors plus me va bourdent,
                                                        Mon ami est qui me faict entendent
                                                        D'ung cigne blanc que c'est ung corbeau noir,
                                                        Et qui me nuyst, croy qu'i m'ayde a pourvoir,
                                                        Bourde, vert;, au jour d'uy m'est tout ung,
                                                        Je retiens tout, rien ne say concepvoir,
                                                        Bien recueully, debout; de chascun.
                                                        Prince clement, or vous plaise s;avoir
                                                        Que j'entens moult et n'ay sens ne s;avoir;
                                                        Partial suis, a toutes loys commun.
                                                        Que sais je plus ? Quoy ! les gaiges ravoir,
                                                        Bien recueully, debout; de chascun.



                                                        Райнер Мария Рильке. Одинокий. (1. 2.)

                                                        Райнер Мария Рильке. Одинокий. (1. 2.)

                                                        1.
                                                        Невнятен я, как дальний мореход,
                                                        для здешних мест оседлого народа;
                                                        им - чреву полнодневная угода,
                                                        мне - призрачная даль безбрежных вод..

                                                        Возможно, я, вобрав весь мир в свой прах,
                                                        теперь луне подобен и безлюден;
                                                        их сонм же столь безлюден во словах,
                                                        сколь одинокой чувственностью скуден..

                                                        Все вещи, что я взял сюда с собой,
                                                        чуднЫ для вас сравнением безликим -:
                                                        на родине большой - с их нравом диким,
                                                        и здесь - с дыханьем, спёртым стыдобОй..

                                                        2.
                                                        Я, как заморских стран миссионер,
                                                        согласный на судьбу аборигена,
                                                        чтоб вечно всем отряхивать колена
                                                        и ставить, в полный рост, себя в пример..

                                                        Грядущий мир, на взгляд мой, будет пуст,
                                                        как лунный диск, где жителей нехватка,
                                                        однако, где нет избранности чувств,
                                                        и все слова изжиты без остатка..

                                                        И то, что вами выставлен подчас,
                                                        пророчествуя, я лгуном погодным -
                                                        от слов моих - зверья в гнезде природном,
                                                        в постыдный страх вгоняющего вас.



                                                        http://syg.ma/@eka-dais/tsikl-stikhov-alistiera-krouli


                                                        Поль Верлен. Осенняя песня.

                                                        Поль Верлен. Осенняя песня.

                                                        Скрипки надрывно
                                                        Льют непрерывно
                                                        В сердце тоску,
                                                        И монотонно
                                                        Ноет истомно
                                                        Рана в боку..

                                                        Воздуху мало..
                                                        Кровь в жилах встала
                                                        В час роковой..
                                                        Вспомню, печалясь,
                                                        Дни, что умчались -
                                                        Плачу с листвой..

                                                        Ветер жестокий
                                                        В путь одинокий
                                                        Гонит хлыстом
                                                        К чуждым пределам
                                                        Осиротелым
                                                        Мёртвым листом..


                                                        Chanson d’automne.

                                                        Les sanglots longs
                                                        Des violons
                                                        De l’automne
                                                        Blessent mon coeur
                                                        D’une langueur
                                                        Monotone.
                                                        Tout suffocant
                                                        Et blкme, quand
                                                        Sonne l’heure,
                                                        Je me souviens
                                                        Des jours anciens
                                                        Et je pleure

                                                        Et je m’en vais
                                                        Au vent mauvais
                                                        Qui m’emporte
                                                        Deза, delа,
                                                        Pareil а la
                                                        Feuille morte.

                                                        Paul VERLAINE (1844-1896)


                                                        Райнер Мария Рильке. Осенний день.

                                                        Райнер Мария Рильке. Осенний день.

                                                        Хозяин, время... Тяжким было лето..
                                                        Пусть тень лежит на солнечных часах,
                                                        и ветры бродят в коридорах света..

                                                        Ещё два дня кипучих объяви,
                                                        чтоб дать плодам оставшимся налиться;
                                                        дай сладости последней раствориться
                                                        и гон тяжёлых вин останови..

                                                        Кто бесприютен - не взмахнёт киркой,
                                                        пребудет сирый в сирости без срока -
                                                        во взгляде, чтиве, письмах - многостроко,
                                                        вдоль сумрачных аллей свой непокой
                                                        влача под листопадом одиноко..

                                                        Herbsttag.

                                                        Herr, es ist Zeit. Der Sommer war sehr groB.
                                                        Leg deinen Schatten auf die Sonnenuhren,
                                                        und auf den Fluren lass die Winde los.

                                                        Befiehl den letzten Frьchten, voll zu sein;
                                                        gib ihnen noch zwei sьdlichere Tage,
                                                        drдnge sie zur Vollendung hin, und jage
                                                        die letzte SьЯe in den schweren Wein.

                                                        Wer jetzt kein Haus hat, baut sich keines mehr.
                                                        Wer jetzt allein ist, wird es lange bleiben,
                                                        wird wachen, lesen, lange Briefe schreiben
                                                        und wird in den Alleen hin und her
                                                        unruhig wandern, wenn die Blдtter treiben.



                                                        Rainer Maria Rilke, 21.9.1902, Paris


                                                        Райнер Мария Рильке. Покойная песня.

                                                        Райнер Мария Рильке. Покойная песня.

                                                        Ты, некогда утерянная мной -
                                                        способна ль спать без липового крова
                                                        листвы моей, без шороха лесного,
                                                        щекочущего слух моей виной?...

                                                        Без чувства защищённости и слов,
                                                        ложащихся, как на глазницы веки -
                                                        на грудь твою, на органы - навеки,
                                                        и на уста - в законченный покров..

                                                        Без веры, что монашеству я рад -
                                                        тебя с тобой оставивший, как крыса..
                                                        Так - по мелиссе в зарослях аниса
                                                        хозяин оставляет звёздный сад..

                                                        Schlaflied
                                                        von R.-M. Rilke

                                                        Einmal wenn ich dich verlier,
                                                        wirst du schlafen konnen, ohne
                                                        dass ich wie eine Lindenkrone
                                                        mich verflustre uber dir?

                                                        Ohne dass ich hier wache und
                                                        Worte, beinah wie Augenlider,
                                                        auf deine Bruste, auf deine Glieder
                                                        niederlege, auf deinen Mund.

                                                        Ohne dass ich dich verschliesse;
                                                        und dich allein mit Deinem lasse
                                                        wie einen Garten mit einer Masse
                                                        von Melissen und Stern-Anis.


                                                        Поль Верлен. Я не люблю тебя нарядной...

                                                        Поль Верлен. Я не люблю тебя нарядной...

                                                        Я не люблю тебя нарядной -
                                                        Под вуалетой непроглядной
                                                        Небесный взор из темноты;
                                                        Отвратен мне обман турнюрный -
                                                        Как пародизм карикатурный
                                                        Твоей обильной красоты..

                                                        Я против платья всякой моды -
                                                        Как ущемления свободы
                                                        Святынь украдкой воровской:
                                                        И этой шеи бесподобной,
                                                        И этих плеч, и этой сдобной,
                                                        Вдоль ножек, тяги колдовской..

                                                        Фи - дамам выряженным модно..
                                                        Как ветру - парус, мне угодно
                                                        Сорочку с милой рвать игрой:
                                                        Стелить алтарь для мессы нежной,
                                                        И стяг победы неизбежной
                                                        Вздымать рассветною порой..


                                                        Je ne t’aime pas en toilette
                                                        Et je dйteste la voilette
                                                        Qui t’obscurcit tes yeux, mes cieux,
                                                        Et j’abomine la « tournure »
                                                        Parodie et caricature,
                                                        De tels tiens appas somptueux.

                                                        Je suis hostile а toute robe
                                                        Qui plus ou moins cache et dйrobe
                                                        Ces charmes, au fond les meilleurs :
                                                        Ta gorge, mon plus cher dйlice,
                                                        Tes йpaules et la malice
                                                        De tes mollets ensorceleurs.

                                                        Fi d’une femme trop bien mise !
                                                        Je te veux, ma belle, en chemise,
                                                        — Voile aimable, obstacle badin,
                                                        Nappe d’autel pour l’alme messe.
                                                        Drapeau mignard vaincu sans cesse
                                                        Matin et soir, soir et matin.


                                                        Девочка - жираф.. (Девочки).

                                                        Девочка - жираф.. (Девочки).

                                                        В мире грубом только тот и прав,
                                                        кто на водку дует, как на воду...
                                                        Пьяненькая девочка-жираф
                                                        шла на красный свет по переходу..
                                                        Тем, кто это видел, повезло -
                                                        жизнь без развлечения уныла..
                                                        Этим утром девочку вело,
                                                        тяжело и муторно штормило..
                                                        Дело в том, что подиум - трамплин,
                                                        а полёт не может долго длиться -
                                                        примешь позу, спуск, отрыв и - блин...
                                                        выбирай, где лучше приземлиться..
                                                        Потому, как разъяснял Плутарх,
                                                        жизнь - не жизнь, когда в ней нету смысла..
                                                        Скажем, набираешь: олигарх..
                                                        а теперь: олигофрен...зависла..
                                                        Сауна - не баня, вашу мать..
                                                        а модель - не женщина.. В природе -
                                                        до того, как бабочкой порхать,
                                                        надо жрать ботву на огороде.
                                                        Перешла.. по мостику - цок-цок,
                                                        долго-долго щурилась на воду..
                                                        А чего - всего один бросок..
                                                        И пошла назад по переходу..
                                                        Сползший с плеч la Renta кардиган
                                                        вдруг сложился в сломанные крылья..
                                                        Ураган бы миру, ураган..
                                                        Камарилья гаду, камарилья..
                                                        У жирафы на раскат губа -
                                                        жрёт с верхов, бухает враскорячку;
                                                        у неё высокая судьба -
                                                        стойкая, похожая на спячку..


                                                        Артюр Рембо. Под музыку.

                                                        Артюр Рембо. Под музыку.

                                                        Вокзальная площадь в Шарлевиле.

                                                        На шахматной доске, где строго - там, где надо -
                                                        Деревья и цветы, когда спадает зной,
                                                        Под вечер четверга, в браваде площадной
                                                        Газончики, пыхтя, вытаптывает стадо..

                                                        По центру сада встал оркестрик духовой;
                                                        В ритм вальсу кивера трепещут над стрелками;
                                                        Парад украсил франт в шеренге головной;
                                                        Как орденами, горд нотариус брелками..

                                                        Рантье следит в лорнет за чистотою нот;
                                                        Гусыни семенят вслед толстосумам акций,
                                                        В сопровожденьи свит незримой битвы мод -
                                                        Из скромных погонял эфирных презентаций..

                                                        Торговцы спор ведут на крытых мхом скамьях,
                                                        Он - тростью по песку от времени гороха -
                                                        По курсу серебра, о длинных векселях,
                                                        С понюшкой табаку и резюме: Неплохо...

                                                        Им, рядом на скамье, фламандский жиропуз
                                                        С изогнутой спиной ответствует приметно,
                                                        Смакуя свой табак, чей ароматный груз -
                                                        Хозяину под стать: "Беспошлинный конкретно!"..

                                                        На травке развалясь, хихикает шпана:
                                                        Поют тромбоны страсть; где всякая девица -
                                                        Из некурящих роз - доверчива сполна -
                                                        Солдат журит детей, чтоб с нянькой сговориться..

                                                        Порочен, как студент, я чувствую призыв
                                                        Девчонок и спешу в каштановые гряды;
                                                        Им явно не впервой подхватывать порыв -
                                                        Столь дерзки их смешки и опытны их взгляды..

                                                        И я не трачу слов: мне жадный взор очей -
                                                        Бретелек их промеж - на мякоть шей привычней,
                                                        Под лиф и под муар божественных плечей;
                                                        И дале, где изгиб - чем ниже - поэтичней..

                                                        Я скоро побывал внизу за башмаком..
                                                        Я тело воссоздал в кипучей лихорадке.
                                                        Я трогателен им, воркующим тайком,
                                                        И чувствую на вкус их нежные нападки...


                                                        Arthur Rimbaud A la musique

                                                        Place de la Gare, a Charleville.

                                                        Sur la place taillee en mesquines pelouses,
                                                        Square ou tout est correct, les arbres et les fleurs,
                                                        Tous les bourgeois poussifs qu'etranglent les chaleurs
                                                        Portent, les jeudis soirs, leurs betises jalouses.

                                                        - L'orchestre militaire, au milieu du jardin,
                                                        Balance ses schakos dans la Valse des fifres :
                                                        Autour, aux premiers rangs, parade le gandin ;
                                                        Le notaire pend a ses breloques a chiffres.

                                                        Des rentiers a lorgnons soulignent tous les couacs :
                                                        Les gros bureaux bouffis trainant leurs grosses dames
                                                        Aupres desquelles vont, officieux cornacs,
                                                        Celles dont les volants ont des airs de reclames ;

                                                        Sur les bancs verts, des clubs d'epiciers retraites
                                                        Qui tisonnent le sable avec leur canne a pomme,
                                                        Fort serieusement discutent les traites,
                                                        Puis prisent en argent, et reprennent : " En somme !... "

                                                        Epatant sur son banc les rondeurs de ses reins,
                                                        Un bourgeois a boutons clairs, bedaine flamande,
                                                        Savoure son onnaing d'ou le tabac par brins
                                                        Deborde - vous savez, c'est de la contrebande ; -

                                                        Le long des gazons verts ricanent les voyous ;
                                                        Et, rendus amoureux par le chant des trombones,
                                                        Tres naifs, et fumant des roses, les pioupious
                                                        Caressent les bebes pour enjoler les bonnes...

                                                        - Moi, je suis, debraille comme un etudiant,
                                                        Sous les marronniers verts les alertes fillettes :
                                                        Elles le savent bien ; et tournent en riant,
                                                        Vers moi, leurs yeux tout pleins de choses indiscretes.

                                                        Je ne dis pas un mot : je regarde toujours
                                                        La chair de leurs cous blancs brodes de meches folles :
                                                        Je suis, sous le corsage et les freles atours,
                                                        Le dos divin apres la courbe des epaules.

                                                        J'ai bientot deniche la bottine, le bas...
                                                        - Je reconstruis les corps, brule de belles fievres.
                                                        Elles me trouvent drole et se parlent tout bas...
                                                        - Et je sens les baisers qui me viennent aux levres...


                                                        Райнер Мария Рильке. Сиротство.

                                                        Райнер Мария Рильке. Сиротство.

                                                        С дождём сиротство сообразно..
                                                        Восходами в часы вечернего соблазна
                                                        с равнин морских, не познанных заглазно,
                                                        до алчущих небес, в их вечный сад...
                                                        Падением с небес на спящий град -

                                                        в рассветный час бесстрастного пролитья
                                                        на переулки в предрассветной муке..
                                                        Когда, вослед бесплодного соитья,
                                                        разобщены - в досаде или скуке,
                                                        тела по долгу вместе спят в разлуке;
                                                        когда на ложах ненависть друг к другу:

                                                        сиротство в реки тянется по кругу...


                                                        Einsamkeit ist wie ein Regen.
                                                        Sie steigt vom Meer den Abenden entgegen;
                                                        von Ebenen, die fern sind und entlegen,
                                                        geht sie zum Himmel, der sie immer hat.
                                                        Und erst vom Himmel fllt sie auf die Stadt.

                                                        Regnet hernieder in den Zwitterstunden,
                                                        wenn sich nach Morgen wenden alle Gassen
                                                        und wenn die Leiber, welche nichts gefunden,
                                                        enttaeuscht und traurig von einander lassen;
                                                        und wenn die Menschen, die einander hassen,
                                                        in einem Bett zusammen schlafen muessen:

                                                        dann geht die Einsamkeit mit den Fluessen...


                                                        Артюр Рембо. Роман.

                                                        Артюр Рембо. Роман.

                                                        1.
                                                        Всё это не всерьёз в семнадцать за спиной...
                                                        -Июньским вечерком, для утоленья жажды,
                                                        За пивом и ситро в кафешке разбитной..
                                                        -Под сень бульварных лип ты завернул однажды..

                                                        Так сладок запах лип, так летний вечер мил...
                                                        Ты жмуришься порой - в эфире, как в подушке;
                                                        От городской черты сквозняк, по мере сил,
                                                        доносит прелесть вин и аромат пивнушки...

                                                        2.
                                                        -Здесь; виден лоскуток лазурный - за едой
                                                        Темнеющий в ветвях - он в рамочке отдельной
                                                        С приколотой к нему болезненной звездой -
                                                        В ознобе небольшом и в бледности смертельной..

                                                        Семнадцать.. Ночь.. Июнь.. И ты во власти струй -
                                                        В крови бурлит вино и бьёт в башку из пушки..
                                                        Круженье.. На губах случайный поцелуй..
                                                        И сумасшедший пульс взбесившейся зверушки..

                                                        3.
                                                        Сплошных робинзонад безумные сердца..
                                                        О..- В свете фонаря, чей сполох схож с печалью,
                                                        Прелестница - в плену вульгарного отца -
                                                        За тень воротника мелькнула под вуалью...

                                                        И, находя что ты доверчивый кретин,
                                                        Готовый семеня бежать за ней вприпрыжку,
                                                        Она даёт сигнал - до страстных каватин,
                                                        Почивших на губах, - на скорую интрижку...

                                                        4.
                                                        Ты так в неё влюблён... До августа, но ей...
                                                        Ты так в неё влюблён... смешон восторг сонета..
                                                        Ты в кризисе почти, ты растерял друзей...
                                                        -Ты вспомнил ночь и страсть, описанную где-то..

                                                        -В ту ночь... - Ты подошёл - в кафешке разбитной
                                                        Спросить - не то ситро, не то два пива в таре...
                                                        -Всё это не всерьёз - в семнадцать за спиной
                                                        Мы зелены ещё, как лаймы на бульваре..

                                                        Arthur Rimbaud

                                                        Roman

                                                        1.
                                                        On n'est pas s;rieux, quand on a dix-sept ans.
                                                        - Un beau soir, foin des bocks et de la limonade,
                                                        Des caf;s tapageurs aux lustres ;clatants !
                                                        - On va sous les tilleuls verts de la promenade.

                                                        Les tilleuls sentent bon dans les bons soirs de juin !
                                                        L'air est parfois si doux, qu'on ferme la paupi;re ;
                                                        Le vent charg; de bruits - la ville n'est pas loin -
                                                        A des parfums de vigne et des parfums de bi;re....

                                                        2.
                                                        - Voil; qu'on aper;oit un tout petit chiffon
                                                        D'azur sombre, encadr; d'une petite branche,
                                                        Piqu; d'une mauvaise ;toile, qui se fond
                                                        Avec de doux frissons, petite et toute blanche...

                                                        Nuit de juin ! Dix-sept ans ! - On se laisse griser.
                                                        La s;ve est du champagne et vous monte ; la t;te...
                                                        On divague ; on se sent aux l;vres un baiser
                                                        Qui palpite l;, comme une petite b;te....

                                                        3.
                                                        Le coeur fou Robinsonne ; travers les romans,
                                                        Lorsque, dans la clart; d'un p;le r;verb;re,
                                                        Passe une demoiselle aux petits airs charmants,
                                                        Sous l'ombre du faux col effrayant de son p;re...

                                                        Et, comme elle vous trouve immens;ment na;f,
                                                        Tout en faisant trotter ses petites bottines,
                                                        Elle se tourne, alerte et d'un mouvement vif....
                                                        - Sur vos l;vres alors meurent les cavatines...

                                                        4.
                                                        Vous ;tes amoureux. Lou; jusqu'au mois d'ao;t.
                                                        Vous ;tes amoureux. - Vos sonnets La font rire.
                                                        Tous vos amis s'en vont, vous ;tes mauvais go;t.
                                                        - Puis l'ador;e, un soir, a daign; vous ;crire...!

                                                        - Ce soir-l;,... - vous rentrez aux caf;s ;clatants,
                                                        Vous demandez des bocks ou de la limonade..
                                                        - On n'est pas s;rieux, quand on a dix-sept ans
                                                        Et qu'on a des tilleuls verts sur la promenade.


                                                        Райнер Мария Рильке. Осень.

                                                        Райнер Мария Рильке. Осень

                                                        Так долог, долог листопад, что мнится
                                                        в небесной выси опустевший сад;
                                                        в падении - жест смертной неприязни..

                                                        Так мнит Земля брюхатая, в боязни,
                                                        от света звёзд ночных уединиться.

                                                        Мы гибнем все.. Мы не смыкаем рук..
                                                        Простись со всеми - это безнадежно,

                                                        И есть лишь Бог, он бесконечно нежно
                                                        в ладонях сохраняет нас от мук..


                                                        Rainer Maria Rilke. Herbst

                                                        Die Blatter fallen, fallen wie von weit,
                                                        als welkten in den Himmeln ferne Garten;
                                                        sie fallen mit verneinender Gebarde.

                                                        Und in den Nachten fallt die schwere Erde
                                                        aus allen Sternen in die Einsamkeit.

                                                        Wir alle fallen. Diese Hand da fallt.
                                                        Und sieh dir andre an: es ist in allen,

                                                        Und doch ist Einer, welcher dieses Fallen
                                                        unendlich sanft in seinen Handen halt.


                                                        Райнер Мария Рильке. Осень (учебный рисунок).

                                                        Лист падает и падает.. Так, мнится,
                                                        пустеет в занебесье дальний сад;
                                                        жест неприятья кажет листопад..

                                                        И падает ночами невпопад
                                                        в грехе Земля от звёзд уединиться.

                                                        Мы падаем.. Рука упала.. Глядь -
                                                        и ты узришь, сколь это неизбежно..

                                                        Но против Тот, кто бесконечно нежно
                                                        в ладонях сохраняет эту падь.

                                                        Раздел: Подражания
                                                        Опубликовано: 2015-07-14 13:39:06

                                                        Re: Райнер Мария Рильке. Осень (учебный рисунок).
                                                        Кохан Мария 2015-07-15 00:10:26

                                                        Занебесье - дальние сады неба.. По-моему, настроение передано хорошо, Владислав.
                                                        Попробовала перевести на венгерский:
                                                        A levelek hullanak, mintha a tavolbol,
                                                        mind fonnyadtak az eg tavoli kertjeben.. Кстати, красиво выходит)


                                                        [Ответить]

                                                        Re: Райнер Мария Рильке. Осень (учебный рисунок).
                                                        Владислав Кузнецов 2015-07-15 00:32:43

                                                        Красивый язык.. Тайнопись..
                                                        В строительном у нас венгры были..И венгерки.. Но я сбежал быстро..
                                                        Как понял, что на архитектурный не перевестись..
                                                        Я рисунок на вступительных не сдал..
                                                        Вообще им не занимался, я же в Совармии был художником..
                                                        А мог прожить другую жизнь, и венгерский заловить..
                                                        Спасибо, Мария.. Рильке тоже Мария.. Нормально.



                                                        [Ответить]

                                                        [Редактировать]
                                                        Re: Райнер Мария Рильке. Осень (учебный рисунок).
                                                        Кохан Мария 2015-07-15 00:43:44

                                                        Но Вы проживаете эту. Наверное, неспроста.. Я не совсем уж и фаталистка, но иногда мне кажется, что все возможные варианты жизней - лишь миражи.

                                                        [Ответить]

                                                        Re: Райнер Мария Рильке. Осень (учебный рисунок).
                                                        Яков Матис 2015-07-15 08:57:30

                                                        А я не могу отделаться от более богатой рифмы к слову "Глядь" - видимо из-за Вашей предыдущей версии перевода этого же стихотворения. (:

                                                        [Ответить]

                                                        Re: Райнер Мария Рильке. Осень (учебный рисунок).
                                                        Владислав Кузнецов 2015-07-15 20:48:22

                                                        Вы просто поспешили с пародией, Яков..
                                                        Сейчас было бы проще..
                                                        Я ведь для Вас наболтал... Ну, и чтобы постоять на ленте рядом..
                                                        И 1-н с минусом кто мне ещё поставит..


                                                        Артюр Рембо. Сенсация.

                                                        Артюр Рембо. Сенсация.

                                                        Клянусь, что я уйду тропой средь нежных трав,
                                                        Под вечер голубой, по мелким зёрнам, босо;
                                                        И свежесть рос у ног задумчиво признав,
                                                        И ветер, как купель, приняв простоволосо..

                                                        Не стану я мечтать, не буду рассуждать..
                                                        Но душу просветлив любовью бесконечно,
                                                        Цыганскою звездой влекомый, благодать
                                                        С Природой разделю, как с женщиной, сердечно..

                                                        ARTHUR RIMBAUD

                                                        SENSATION
                                                        --------------------------


                                                        Par les soirs bleus d’ete, j’irai dans les sentiers,
                                                        Picote par les bles, fouler l’herbe menue :
                                                        Reveur, j’en sentirai la fraicheur ; mes pieds.
                                                        Je laisserai le vent baigner ma tete nue.

                                                        Je ne parlerai pas, je ne penserai rien :
                                                        Mais l’amour infini me monter a dans l’ame,
                                                        Et j’irai loin, bien loin, comme un bohemien
                                                        Par la Nature, — heureux comme avec une femme.


                                                        Руперт Брук. Солдат.

                                                        Руперт Брук. Солдат.

                                                        Когда мне на чужбине пасть дано -
                                                        Ты думай так, что в некоем угодье
                                                        Есть Англия... Навеки суждено
                                                        Мне прахом там восполнить плодородье..
                                                        От плоти плотью Англии был прах,
                                                        Впитавший цвет любви её, прохладу
                                                        Бегущих вод, бродяжье на ветрах
                                                        И света дома отчего отраду..

                                                        И думай, что от Англии вдали,
                                                        Всё зло излив, пульсирует без срока
                                                        Душа, даруя памяти земной
                                                        И смех друзей, и речь моей земли -
                                                        В надежде дней счастливого потока...
                                                        Мир душам, как над Англией родной.


                                                        RUPERT BROOKE

                                                        The Soldier

                                                        If I should die, think only this of me:
                                                        That there's some corner of a foreign field
                                                        That is forever England. There shall be
                                                        In that rich earth a richer dust concealed;
                                                        A dust whom England bore, shaped, made aware,
                                                        Gave, once, her flowers to love, her ways to roam,
                                                        A body of England's, breathing English air,
                                                        Washed by the rivers, blest by the suns of home.

                                                        And think, this heart, all evil shed away,
                                                        A pulse in the eternal mind, no less
                                                        Gives somewhere back the thoughts by England given;
                                                        Her sights and sounds; dreams happy as her day;
                                                        And laughter, learnt of friends; and gentleness,
                                                        In hearts at peace, under an English heaven.



                                                        Как всякий большой художник, существуя вне времени и пространства, художник Иван Ушков - безусловное явление нашего питерского болота.

                                                        Он самозванец, самовыдвиженец и самоед, он неистощим, щедр и талантлив.
                                                        Он честен. Он Иван. Нынешнее тысячелетие уверенно набирает ход его эпохой.
                                                        Он - та невидимая миру призма искусства искажений, которая преображает нашу лживую и корыстную сущность в неопровержимую истинность гармонии.
                                                        Он готов накормить голодного без отравы - как повар и ресторатор.
                                                        Готов столярничать, самоотверженно воскрешать увядшую красоту, выставленную на помойку нерадивыми современниками . Готов спасать запутавшихся в липких коммуникативных сетях лживой политики и государственной пропаганды своим незамутненным взглядом фотохудожника. Иван вам не имиджмейкер. Он прям и стоек.

                                                        У него за спиной плакатные пародизмы «Единой России», провидческие инсталляционные документы  «Welcome to Russia»...
                                                        Галереи времени.
                                                        Противостояние силовому произволу в любимом туристами фотомагазине на Невском 54. Кстати, тогда на Ивана и были надеты мемовые подтяжки, которые безуспешно пытались поделить журналисты «New York Times» и оперативники из «CNN»...

                                                          "Cерию работ «Welcome to Russia» Союз Художников убрал из экспозиции за полчаса до открытия выставки. Так провалился столичный дебют Ушкова. Представители выставочного комитета признали серию «несоответствующей имиджу страны». Правоохранительные органы провели обыск в фотосалоне и мастерской Ушкова..."

                                                        Выставки в «Манеже», в «ЦДХ» в составе «колхуев» – «Колдовских художников». Персональная - в «Малом манеже».

                                                         "...вся эта суета: повесить, а потом снимать тоже надоедает. Мне достаточно интернета для своих высказываний."
                                                         
                                                         Подпольный клуб на Ваське в бомбоубежище - клевое место для своих.  Бар «Ж*па». Официально он «Ж» назывался, была лицензия, санкнижки и папочка с документами.

                                                         "И я зарабатывал «Ж*пой». Правда, первые два года. Потом появились новые платежи, сборы и прочее. И это превратилось в ад..."

                                                        Вегетарианское кафе «Буфед», которое с первого и до последнего дня давало только минус.На Шнуровские - бар «Синий Пушкин». Бар «VOINA» на Садовой улице. В перемычке между Невским проспектом и Итальянской улицей.

                                                        Да мало ли что может быть у Ивана за спиной.
                                                        Он не уходил, не возвращается. Он есть. Здесь и сейчас. С нами.
                                                        У него серьёзные творческие планы.

                                                        "...Творческий план у меня один. Хочу стать таким же, как Тарантино (смеется). Глобальные планы? Набить карманы!"

                                                        Удачи тебе, Иван. Всего-всего...

                                                         





                                                        Артюр Рембо. Первый вечер.

                                                        Артюр Рембо. Первый вечер.

                                                        Она была уже изрядно
                                                        Дезабилье.. Листвой своей
                                                        В окно большие клёны жадно
                                                        Тянулись к ней.. тянулись к ней..

                                                        Вот долька голая попала
                                                        На стул мой.. Вот руками всплеск..
                                                        Так ножка нервно трепетала,
                                                        Что просто блеск... Что просто блеск..

                                                        Я наблюдал круженье зыби,
                                                        Следил как дерзкий полутон
                                                        Был в искрах глаз и губ изгибе,
                                                        Лёг бликом на её бутон..

                                                        Я к нежной щиколотке еле
                                                        Припал губами.. Мне в ответ -
                                                        Жестокий смех прозрачной трели -
                                                        Прекрасной, как в кристалле свет..

                                                        Вот ножки спрятались притворно
                                                        Под блузой.. Выказан упрёк
                                                        Смешком для наглости повторной,
                                                        Как шлюхи продлевают срок..

                                                        Я глаз её коснулся нежно,
                                                        Отметив дрожь её груди..
                                                        Она откинулась небрежно:
                                                        О, это лучше.. Обожди

                                                        Немного, сэр.. Всего два слова..
                                                        И я губами взял сосок..
                                                        То, что она вполне готова,
                                                        Мне выдал смехом голосок..

                                                        Она была уже изрядно
                                                        Дезабилье.. Листвой своей
                                                        В окно большие клёны жадно
                                                        Тянулись к ней.. тянулись к ней..

                                                        Arthur Rimbaud
                                                        Premi;re Soir;e

                                                        "- Elle ;tait fort d;shabill;e
                                                        Et de grands arbres indiscrets
                                                        Aux vitres jetaient leur feuill;e
                                                        Malinement, tout pr;s, tout pr;s.

                                                        Assise sur ma grande chaise,
                                                        Mi-nue, elle joignait les mains.
                                                        Sur le plancher frissonnaient d'aise
                                                        Ses petits pieds si fins, si fins

                                                        - Je regardai, couleur de cire
                                                        Un petit rayon buissonnier
                                                        Papillonner dans son sourire
                                                        Et sur son sein, - mouche ou rosier

                                                        - Je baisai ses fines chevilles.
                                                        Elle eut un doux rire brutal
                                                        Qui s';grenait en claires trilles,
                                                        Un joli rire de cristal

                                                        Les petits pieds sous la chemise
                                                        Se sauv;rent : "Veux-tu en finir !"
                                                        - La premi;re audace permise,
                                                        Le rire feignait de punir !

                                                        - Pauvrets palpitants sous ma l;vre,
                                                        Je baisai doucement ses yeux :
                                                        - Elle jeta sa t;te mi;vre
                                                        En arri;re : "Oh ! c'est encor mieux !...

                                                        "Monsieur, j'ai deux mots ; te dire..."
                                                        - Je lui jetai le reste au sein
                                                        Dans un baiser, qui la fit rire
                                                        D'un bon rire qui voulait bien.....

                                                        - Elle ;tait fort d;shabill;e
                                                        Et de grands arbres indiscrets
                                                        Aux vitres jetaient leur feuill;e
                                                        Malinement, tout pr;s, tout pr;s.


                                                        Я тронул мысль..

                                                        Я тронул мысль..

                                                        тронул мысль... Она ещё спала,
                                                        собрав свой лобик в узенькие складки;
                                                        спала в на вырост купленной кроватке,
                                                        которую давно переросла..
                                                        Пока ещё не громыхнул трамвай,
                                                        и глупый бог не сделался холуем,
                                                        я тронул чистый лобик поцелуем
                                                        и прошептал: Хорошая, вставай...
                                                        И обомлел от дерзости своей -
                                                        Красивая сейчас откроет глазки
                                                        и сразу - ласки, краски и раскраски
                                                        потребует - всё сразу и скорей..
                                                        Нет, вроде спит... Я отошёл к окну
                                                        и закурил в распахнутую дверцу,
                                                        впуская в душу мир - поближе к сердцу,
                                                        и выпуская невры в тишину..
                                                        И только лишь недремлющий мой глаз
                                                        внимал за тем, как Нежная над зыбкой
                                                        росточками восходит, и улыбкой
                                                        блаженствует свой маленький экстаз..
                                                        Что ж, Милая, нам предстоит играть,
                                                        менять почаще цацки и одежды,
                                                        а строить планы, возлагать надежды -
                                                        не нам с тобой на это уповать..
                                                        Покуда я - не скинутый в балласт
                                                        не сломленный судьбою сухостоем -
                                                        могу побыть и богом, и героем...
                                                        Когда ещё она меня предаст...



                                                        Артюр Рембо. Богема.

                                                        Артюр Рембо. Богема.

                                                        Я брёл; мой макинтош был сказочно истаскан
                                                        До дырок с кулаки в карманах... О-ля-ля!..-
                                                        Я грезил о любви в замашках короля;
                                                        И небом был укрыт; и Музой был обласкан..

                                                        Я пальчиком в дыре - налево и направо -
                                                        Единственных штанов по рифмам шебурша,
                                                        Брёл к звёздам что - фру-фру - юбчонками шурша,
                                                        К Медведице Большой влекли меня лукаво..

                                                        И сидя я внимал, сойдя с дороги еле,
                                                        Лбом чувственным росы божественной капели
                                                        Сентябрьских вечеров креплёного вина...

                                                        Рифмуя средь теней диковинного круга,
                                                        Как лиру, я башмак разбитый взял упруго,
                                                        И к сердцу вознеслась нога моя одна...

                                                        Ma boheme

                                                        Je m'en allais, les poings dans mes poches crevees;
                                                        Mon paletot aussi devenait ideal;
                                                        J'allais sous le ciel, Muse! et j'etais ton feal;
                                                        Oh! la! la! que d'amours splendidees j'ai revees!

                                                        Mon unique culotte avait un large trou.
                                                        - Petit-Poucet reveur, j'egrenais dans ma course
                                                        Des rimes. Mon auberge etait a la Grande-Ourse.
                                                        - Mes etoiles au ciel avaient un doux frou-frou

                                                        Et je les ecoutais assis au bord des routes,
                                                        Ces bons soirs de septembre ou je sentais des gouttes
                                                        De rosee a mon front, comme un vin de vigueur;

                                                        Ou, rimant au milieu des ombres fantastique,
                                                        Commes des lyres, je tirais les elastiques
                                                        Des mes souliers blesses, un pied pres de mon coeur!


                                                        Артюр Рембо. Зимняя мечта.

                                                        Артюр Рембо. Зимняя мечта.

                                                        ***К ней..

                                                        Нас приютит зимой вагончик - в цвет заката,
                                                        В подушках - голубках..
                                                        Уютное гнездо безумного разврата -
                                                        В помаде в уголках..

                                                        Тьма корчит рожи нам... И ты смыкаешь взоры,
                                                        Чтоб в тенях видеть не могла
                                                        Ты демонов ночных и чёрной волчьей своры -
                                                        Сквозь лёд оконного стекла...

                                                        Когда же ты щекой почувствуешь царапки..
                                                        Безумный язычок, как паучачьи лапки,
                                                        На грудь сбежит кольцом..

                                                        Ты мне шепнёшь: Лови..., головкою склоняясь,
                                                        И мы продолжим путь, за паучком гоняясь -
                                                        Искусным беглецом..


                                                        *** A Elle

                                                        Arthur RIMBAUD
                                                        REVE POUR L'HIVER

                                                        L'hiver, nous irons dans un petit wagon rose
                                                        Avec des coussins bleus.
                                                        Nous serons bien. Un nid de baisers fous repose
                                                        Dans chaque coin moelleux.

                                                        Tu fermeras l'oeil, pour ne point voir, par la glace,
                                                        Grimacer les ombres des soirs,
                                                        Ces monstruosites hargneuses, populace
                                                        De demons noirs et de loups noirs.

                                                        Puis tu te sentiras la joue egratignee...
                                                        Un petit baiser, comme une folle araignee,
                                                        Te courra par le cou...

                                                        Et tu me diras: "Cherche!" en inclinant la tete,
                                                        Et nous prendrons du temps a trouver cette bete
                                                        Qui voyage beaucoup...


                                                        Сонет 130. Шекспир.

                                                        Нет блеска звёзд в глазах любимой мной;
                                                        Уста её куда бледней коралла;
                                                        Грудь - цвета снега позднею весной,
                                                        И волос чёрный груб, как нить металла..

                                                        Я не сравнил бы тон её ланит
                                                        С дамасской розой - алой или белой,
                                                        И запах тела милой не манит
                                                        Ни нежной благовонией, ни зрелой..

                                                        Но мне речей любимой не забыть,
                                                        Которые мне музыки милее;
                                                        Богинь походка легче, может быть,
                                                        Но мне любезней та, что тяжелее..

                                                        А красотой с любимой невозможно
                                                        Сравнить красоток, лесть вкушавших ложно..

                                                        My mistress' eyes are nothing like the sun;
                                                        Coral is far more red than her lips' red;
                                                        If snow be white; why then her breasts are dun;
                                                        If hairs be wires, black wires grow on her head.
                                                        I have seen roses damasked, red and white,
                                                        But no such roses see I in her cheeks,
                                                        And in some perfumes is there more delight
                                                        Than in the breath that from my mistress reeks.
                                                        I love to hear her speak, yet well I know
                                                        That music hath a far more pleasing sound;
                                                        I grant I never saw a goddess go –
                                                        My mistress when she walks treads on the ground.
                                                        And yet, by heaven, I think my love as rare
                                                        As any she belied with false compare.


                                                        На Охту вернулась весна.. От последнего извива...

                                                        На Охту вернулась весна.. От последнего извива...

                                                        Игорю Муханову - с самыми нежными...

                                                        На Охту вернулась весна..
                                                        На мусоре чайка дрейфует,
                                                        таджик на матраце кайфует,
                                                        расплющив три кучки говна...
                                                        Такая повсюду цветень -
                                                        скольженье, браженье, круженье,
                                                        что кажется: жизнь - отраженье,
                                                        и кажется: суть - дребедень..

                                                        На Охту вернулся шашлык..
                                                        Гуляют семейные пары,
                                                        набравшись закусок и тары
                                                        и чуть запустив за кадык..
                                                        И дети-пингвины, смеясь
                                                        до нежных желудочных колик,
                                                        цепляются - ролик за ролик,
                                                        вдоль речки неспешно струясь..

                                                        На Охту вернулась любовь..
                                                        Бомжара - да чтоб ему пусто -
                                                        втирает подружке: капуста
                                                        потом, а сначала - морковь..
                                                        В сирень, что до самой земли
                                                        зашторила пухлые ветки,
                                                        залезли гурьбой малолетки
                                                        и что-то, похоже, нашли..

                                                        На Охту вернулся порок..
                                                        Среди бутылЕй и стаканов
                                                        блестят - зеленей одуванов -
                                                        шприцы, исколов бугорок..
                                                        На ветках - а-ля Кантона -
                                                        стручки разномастных кантонов -
                                                        отметки вчерашних пистонов..
                                                        На Охту вернулась весна..

                                                        На Охту вертулся престиж..
                                                        В кафешке засижены лавки -
                                                        своим никакашкам хозявки
                                                        бодяжат про город Париж..
                                                        Про Рим, про Венецию, и
                                                        шакалят под их трали-вали:
                                                        с Конкорда - у ног вробьи,
                                                        у ножек - голубки с Пигали..

                                                        На Охту вернулся рыбак..
                                                        С немой укоризной гулёнам,
                                                        он радует словом солёным
                                                        окрестных ворон и собак..
                                                        И вновь напрягает уду
                                                        в жемчужно-мазутовой глади
                                                        под яблоней розовой пади..
                                                        и дремлет у всех на виду..

                                                        На Охту вернулась мечта
                                                        великого русского театра,
                                                        что станет ондатрой мандатра,
                                                        и Охту спасёт охтота..
                                                        И лапой черпнув акварель,
                                                        подкинет задумчивый мишка
                                                        форельку, пыхтя от излишка,
                                                        в пришедший на речку апрель..

                                                        От последнего извива...

                                                        От последнего извива
                                                        до излития реки
                                                        замерла она тоскливо,
                                                        напрягая желваки;
                                                        в уплотнительной застройке
                                                        ущемлённая слегка:
                                                        там, где слева - землеройки,
                                                        справа - шпильки в облака..
                                                        И чего бы ей яриться -
                                                        удивляется народ -
                                                        так красиво пузырится,
                                                        выделяя водород..
                                                        Но красивая - ни звука -
                                                        изловчилась во тщете
                                                        и метнулась, как гадюка...
                                                        и повисла на хвосте..
                                                        Значит, так и надо дуре,
                                                        ишь ты - не желает тварь
                                                        приобщаться по культуре -
                                                        стройка, улочка, фонарь...
                                                        Я бреду вдоль мутной жижи,
                                                        постигаю суть тщеты:
                                                        впереди мираж - то ближе,
                                                        то с копейку с высоты;
                                                        облака над головою
                                                        заплетаются в наив...
                                                        Мимо Смольного Невою
                                                        Охта тянется в залив..


                                                        Артюр Рембо. Вечерняя молитва.

                                                        Артюр Рембо. Вечерняя молитва.

                                                        Как ангел за бритьём - бессмысленно и глухо -
                                                        За кружкою резной и соской мундштука
                                                        Просиживаю жизнь, налив балластом брюхо
                                                        И вздёрнув парус ввысь, где нет ни ветерка..

                                                        И сладких грёз моих пласты дерьма и пуха
                                                        От голубиных кодл горят во мне слегка,
                                                        Когда плеснёт тоской по сердцу мне житуха,
                                                        Как червью золотой по гуще лозняка..

                                                        Затем, когда мечты усердной проволокой
                                                        На тридцать - сорок пинт я загоняю в лоб, -
                                                        Я от стола спешу, гоним нуждой жестокой..

                                                        Из мягкого творца - на кедр и на иссоп -
                                                        В померкший свод небес ссу по дуге высокой,
                                                        Чему не помешал большой гелиотроп..

                                                        Arthur Rimbaud

                                                        ORAISON DU SOIR

                                                        Je vis assis, tel qu’un ange aux mains d’un barbier,
                                                        Empoignant une chope а fortes cannelures,
                                                        L’hypogastre et le col cambrйs, une Gambier
                                                        Aux dents, sous l’air gonflй d’impalpables voilures.

                                                        Tels que les excrйments chauds d’un vieux colombier,
                                                        Mille rкves en moi font de douces brыlures :
                                                        Puis par instants mon coeur triste est comme un aubier
                                                        Qu’ensanglante l'or jeune et sombre des coulures.

                                                        Puis, quand j'ai ravalй mes rкves avec soin,
                                                        Je me dйtourne, ayant bu trente ou quarante chopes,
                                                        Et me recueille pour lвcher l’вcre besoin :

                                                        Doux comme le Seigneur du cиdre et des hysopes,
                                                        Je pisse vers les cieux bruns trиs haut et trиs loin,
                                                        Avec l’assentiment des grands hйliotropes.


                                                        Сара Тисдейл. Сокрытая любовь. Убежище.

                                                        Сара Тисдейл. Сокрытая любовь. Убежище.

                                                        Сара Тисдейл. Сокрытая любовь

                                                        Я в лес, где дерева стеной,
                                                        Пришла - вдали от глаз,
                                                        Любовь во мраке под сосной
                                                        Земле предать в сей час..

                                                        Я ей не кладу в ногах гранит,
                                                        А во главу - венок,
                                                        Ведь сладких уст ещё горчит
                                                        Её прощальный чмок..

                                                        Я до погоста впредь не должна
                                                        По холоду бежать..
                                                        Я сбором радости блажна -
                                                        Сколь можно удержать..

                                                        Я днём на солнце быть должна,
                                                        Где все ветра земли;
                                                        Но.. Ох, мне по ночам без сна
                                                        Реветь от всех вдали..

                                                        I have come to bury Love
                                                        Beneath a tree,
                                                        In the forest tall and black
                                                        Where none can see.

                                                        I shall put no flowers at his head,
                                                        Nor stone at his feet,
                                                        For the mouth I loved so much
                                                        Was bittersweet.

                                                        I shall go no more to his grave,
                                                        For the woods are cold.
                                                        I shall gather as much of joy
                                                        As my hands can hold.

                                                        I shall stay all day in the sun
                                                        Where the wide winds blow, --
                                                        But oh, I shall cry at night
                                                        When none will know.

                                                        "Убежище" Сары Тисдейл.

                                                        От моих бесславных битв,
                                                        От беспомощных молитв

                                                        И от замков на песке,
                                                        Мной зажатых в кулаке,

                                                        От вины, от рабской доли,
                                                        Но - с талантом и на воле...

                                                        Отчего же я - пиит -
                                                        Не меняю дар на скит,

                                                        Чтобы в нём, во блеске фраз,
                                                        Сохранять бессмертья страз...

                                                        Refuge

                                                        From my spirit's gray defeat,
                                                        From my pulse's flagging beat,

                                                        From my hopes that turned to sand
                                                        Sifting through my close-clenched hand,

                                                        From my own fault's slavery,
                                                        If I can sing, I still am free.

                                                        For with my singing I can make
                                                        A refuge for my spirit's sake,

                                                        A house of shining words, to be
                                                        My fragile immortality.


                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. В те дни, когда в душе..

                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. В те дни, когда в душе..

                                                        В те дни, когда в душе палящий зной -
                                                        Росой ли, бухтой тихой ли... холодной
                                                        Подземною кипенью пресноводной,
                                                        Мысль о тебе является за мной -
                                                        Коварным душегубом... Как в иной,
                                                        Я крепну в давней вере, мне угодной,
                                                        Что станет кущей райской холм бесплодный,
                                                        На коем нет травинки ни одной..

                                                        И я, ничуть не став мудрей с тех пор,
                                                        Встаю с колен с проклятьями и в плаче -
                                                        Униженно влачиться на бугор
                                                        За миражом цветастым - не иначе,
                                                        Как вновь обнять, себе наперекор,
                                                        Бесплотный дух упущенной удачи..

                                                        V

                                                        Once more into my arid days like dew,
                                                        Like wind from an oasis, or the sound
                                                        Of cold sweet water bubbling underground,
                                                        A treacherous messenger, the thought of you
                                                        Comes to destroy me; once more I renew
                                                        Firm faith in your abundance, whom I found
                                                        Long since to be but just one other mound
                                                        Of sand, whereon no green thing ever grew.

                                                        And once again, and wiser in no wise,
                                                        I chase your colored phantom on the air,
                                                        And sob and curse and fall and weep and rise
                                                        And stumble pitifully on to where,
                                                        Miserable and lost, with stinging eyes,
                                                        Once more I clasp,–and there is nothing there.

                                                        Edna St. Vincent Millay


                                                        Артюр Рембо. Мои возлюбленные крошки.

                                                        Артюр Рембо. Мои возлюбленные крошки.

                                                        Небесный срез с капустных пуков
                                                        Слезою скуп -
                                                        Ей до слюнявых каучуков,
                                                        Как мне - по пуп..

                                                        Луна дебелая брюхата,
                                                        Как никогда;
                                                        По ляжки гетры, тли разврата,
                                                        И в пляс айда!

                                                        Как объедались мы, синюха -
                                                        А-ля каре..
                                                        Ты заправляла яйца в брюхо,
                                                        Я ел пюре..

                                                        Сегодня вечером поэта
                                                        Познаешь, моль..
                                                        В колени рожу для привета
                                                        Склонить изволь..

                                                        Дал шлюхе чёрной бриолину,
                                                        Ведь я не жлоб..
                                                        Укоротить бы мандолину
                                                        Об этот лоб..

                                                        Тьфу! Свой плевок зловонной жижей
                                                        Гнилым дружком
                                                        По складкам чрева свинки рыжей
                                                        Обвёл кружком..

                                                        О, вы противны мне, мерзавки
                                                        Любви на час!
                                                        На вялых грушах бородавки
                                                        Не красят вас!

                                                        Старухи, выведем из бозы
                                                        Любовь на свет..
                                                        Так-хоп! Спустя минуту - в позы,
                                                        Кордебалет!

                                                        Лопатки ваши совместились -
                                                        Каков галоп!
                                                        Как звёзды к почкам опустились
                                                        С клеймёных жоп!

                                                        И всё же им я рифмы бодро
                                                        Под ноги клал!
                                                        А отказали б - я б им бёдра
                                                        Переломал!

                                                        Я, с божьей помощью, созвездье
                                                        Загнал в горшок!
                                                        Все в пятый угол для возмездья -
                                                        На посошок!

                                                        Луна добавит ваши плошки
                                                        В парад планет;
                                                        Уродки, гетры - по сапожки..
                                                        Большой привет!


                                                        MES PETITES AMOUREUSES

                                                        Un hydrolat lacrymal lave
                                                        Les cieux vert-chou:
                                                        Sous l'arbre tendronnier qui bave,
                                                        Vos caoutchoucs

                                                        Blancs de lunes particuliиres
                                                        Aux pialats ronds,
                                                        Entrechoquez vos genouillиres
                                                        Mes laiderons!

                                                        Nous nous aimions а cette йpoque,
                                                        Bleu laideron!
                                                        On mangeait des oeufs а la coque
                                                        Et du mouron!

                                                        Un soir, tu me sacras poиte,
                                                        Blond laideron:
                                                        Descends ici, que je te fouette
                                                        En mon giron;

                                                        J'ai dйgueulй ta bandoline,
                                                        Noir laideron;
                                                        Tu couperais ma mandoline
                                                        Au fil du front.

                                                        Pouah! mes salives dessechйes,
                                                        Roux laideron,
                                                        Infectent encor les tranchйes
                                                        De ton sein rond!

                                                        O mes petites amoureuses,
                                                        Que je vous hais!
                                                        Plaquez de fouffes douloureuses
                                                        Vos tйtons laids!

                                                        Piйtinez mes vieilles terrines
                                                        De sentiment;
                                                        Hop donc! Soyez-moi ballerines
                                                        Pour un moment!

                                                        Vos omoplates se dйboitent
                                                        O mes amours!
                                                        Une йtoile а vos reins qui boitent,
                                                        Tournez vos tours!

                                                        Et c'est pourtant pour ces йclanches
                                                        Que j'ai rimй!
                                                        Je voudrais vous casser les hanches
                                                        D'avoir aimй!

                                                        Fade amas d'йtoiles ratйes,
                                                        Comblez les coins!
                                                        Vous crиverez en Dieu, bвtйes
                                                        D'ignobles soins!

                                                        Sous les lunes particuliиres
                                                        Aux pialats ronds,
                                                        Entrechoquez vos genouilleres,
                                                        Mes laiderons!


                                                        Поль Верлен. Если в городе дождь..

                                                        Поль Верлен. Если в городе дождь..

                                                        Над городом тихо накрапывает дождь.
                                                        Артюр Рембо

                                                        Сердце плачет всегда
                                                        Если в городе дождь..
                                                        Это что за беда
                                                        Проникает туда?

                                                        О, желанная тишь
                                                        Одиноким сердцам!
                                                        От бульваров до крыш
                                                        дождь поёт свою тишь!

                                                        Этот плач ни о чём -
                                                        Лишь сердечная блажь..
                                                        Мы как прежде вдвоём?
                                                        Эта грусть ни о чём..

                                                        Эта боль по себе,
                                                        От раздумий - зачем
                                                        Есть в бесстрастной судьбе
                                                        В сердце боль по себе..


                                                        Il pleut doucement sur la ville.
                                                        Artur Rimbaud

                                                        II pleure dans mon coeur
                                                        Comme il pleut sur la ville.
                                                        Quelle est cette langueur
                                                        Qui penetre mon coeur?

                                                        O bruit doux de la pluie
                                                        Par terre et sur les toits!
                                                        Pour un coeur qui s'ennuie,
                                                        O le chant de la pluie!

                                                        Il pleure sans raison
                                                        Dans ce coeur qui s'ecoeure.
                                                        Quoi! nulle trahison?
                                                        Ce deuil est sans raison.

                                                        C'est bien la pire peine
                                                        De ne savoir pourquoi,
                                                        Sans amour et sans haine
                                                        Mon couer a tant de peine.


                                                        Лю..

                                                        Вспоминаю - точно сплю -
                                                        В уголке стояла лю..,
                                                        Лю готовила обед,
                                                        Лился с лю.. на блюда свет..
                                                        Как мечталось королю -
                                                        Дочка вырастет из лю..,
                                                        Лю сыграет старый блю..
                                                        И заплачет.. Я налью..
                                                        Не случилось вечной лю.. -
                                                        К большинству примкнула Лю,
                                                        Завещая дочь рублю..
                                                        Что осталось.. Старый блю..,
                                                        Отблеск лю.. на потолке,
                                                        Привкус лю.. на языке...


                                                        Георг Гейм. Im kurzen Abend.

                                                        Георг Гейм. Im kurzen Abend.

                                                        В короткий вечер ветром время сжато,
                                                        Румянцем, как зимой, чуть тронут небосвод..
                                                        А наши руки зябнут виновато
                                                        И робко станут льдинками вот-вот..

                                                        И звёзд полным-полны бледнеющие дали,
                                                        Ведущих в тесноте неспешные бега..
                                                        За темью наших троп - согбенные в печали,
                                                        Тенями мы легли на вольные луга..

                                                        Камыш нам шелестит.. Он кажет нам пуками
                                                        На сумрачность судеб по жребию.. А год
                                                        Так неутешно мал закатом, ты руками
                                                        Не усмиришь души - расплачется вот-вот...

                                                        Не в злобе шлю тебе мучительные звуки
                                                        И пыткой чуждых слов в нас пробиваю брешь..
                                                        Исчезнут в темноте бесследно наши руки,
                                                        Где сердце у меня блестит, как плешь..

                                                        Im kurzen Abend. Voll Wind ist die Stunde,
                                                        Und die Roete so tief und so winterlich klein.
                                                        Unsere Hand, die sich zagend gefunden,
                                                        Bald wird sie frieren und einsam sein.

                                                        Und die Sterne sind hoch in verblassenden Weiten
                                                        Wenige erst, auseinander gerueckt.
                                                        Unsere Pfade sind dunkel, und Weiden breiten
                                                        Ihre Schatten darauf, in Trauer gebueckt.

                                                        Schilf rauschet uns. Und die Irrwische scheinen,
                                                        Die wir ein dunkeles Schicksal erlost.
                                                        Behuete dein Herz, dann wird es nicht weinen
                                                        Unter dem fallenden Jahr ohne Trost.

                                                        Was dich schmerzet, ich sag es im Boesen.
                                                        Und uns quaelet ein fremdes Wort.
                                                        Unsere Haende werden im Dunkel sich loesen,
                                                        Und mein Herz wird sein wie ein kahler Ort.


                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. Ну что ж, ты мной утерян...

                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. Ну что ж, ты мной утерян...

                                                        Ну что ж, ты мной утерян невозвратно -
                                                        Согласием моим сойдя с пути;
                                                        Так гордости монаршей, вероятно,
                                                        Двуколкой путь до плахи не снести..
                                                        Я сознаюсь - бессонными ночами
                                                        В слезах горючих к выводу пришла,
                                                        На клеть днём ясным вперившись очами:
                                                        Нет.. птице не расправить в ней крыла..
                                                        Люби я меньше - ловко поддаваясь,
                                                        Я стала бы цепляться и хитрить;
                                                        Однако я, словами не бросаясь,
                                                        Считаю - лета нам не возвратить..
                                                        Осталось только страждущую плоть
                                                        Для нежных слов о прошлом побороть..

                                                        Well, I have lost you; and I lost you fairly;
                                                        In my own way, and with my full consent.
                                                        Say what you will, kings in a tumbrel rarely
                                                        Went to their deaths more proud than this one went.
                                                        Some nights of apprehension and hot weeping
                                                        I will confess; but that's permitted me;
                                                        Day dried my eyes; I was not one for keeping
                                                        Rubbed in a cage a wing that would be free.
                                                        If I had loved you less or played you slyly
                                                        I might have held you for a summer more,
                                                        But at the cost of words I value highly,
                                                        And no such summer as the one before.
                                                        Should I outlive this anguish—and men do—
                                                        I shall have only good to say of you.

                                                        by Edna St. Vincent Millay


                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. И я орала кошкой...

                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. И я орала кошкой...

                                                        И я орала кошкой похотливой
                                                        В ночи на всемогущий лунный зов,
                                                        Оставив башню из костей слонов,
                                                        Резьбы моей, для росписи гадливой
                                                        Детей и птиц; для болтовни сварливой
                                                        Сиделиц длинношеих - ведунов
                                                        Второго поколения - из слов
                                                        Их тем простых от подноготной вшивой..
                                                        Что есть - то есть.. Однако, без участья
                                                        Безделица, затеянная мной,
                                                        Для красоты воздвигнута, и мной
                                                        Исполнена из чести костяной,
                                                        Из мысли яркой, жажды сладострастья,
                                                        Гордыни и тоски во тьме ночной..


                                                        I, too, beneath your moon, almighty Sex,
                                                        Go forth at nightfall crying like a cat,
                                                        Leaving the ivory tower I laboured at
                                                        For birds to foul and boys and girls to vex
                                                        With tittering chalk; and you, and the long necks
                                                        Of neighbors sitting where their mothers sat
                                                        Are well aware of shadowy this and that
                                                        In me, that's neither noble nor complex.
                                                        Such as I am, however, I have brought
                                                        To what it is, this tower; it is my own.
                                                        Though it is reared To Beauty, it is my own;
                                                        From what I had to build with: honest bone
                                                        Is there, and anguish; pride; and burning thought;
                                                        And lust is there, and nights not spent alone.

                                                        Edna St Vincent Millay



                                                        Сара Тисдейл. Тайная страсть (две вариации).

                                                        Сара Тисдейл. Тайная страсть (две вариации).

                                                        Я затаила в сердце страсть
                                                        И смех в глазах зажгла, как свечи;
                                                        Возможно, тем любви напасть
                                                        Я скрою от него при встрече..

                                                        Но изредка, когда сквозь тьму
                                                        Он сенью бора грезит мило -
                                                        Возможно, страсть моя к нему
                                                        Вползла и грёзою обвила..

                                                        И если сердце боль взяла,
                                                        Но отпустила из неволи -
                                                        Возможно, страсть моя зашла -
                                                        На миг избавиться от боли..

                                                        Hidden Love

                                                        I hid the love within my heart,
                                                        And lit the laughter in my eyes,
                                                        That when we meet he may not know
                                                        My love that never dies.

                                                        But sometimes when he dreams at night
                                                        Of fragrant forests green and dim,
                                                        It may be that my love crept out
                                                        And brought the dream to him.

                                                        And sometimes when his heart is sick
                                                        And suddenly grows well again,
                                                        It may be that my love was there
                                                        To free his life of pain.

                                                        Я смех в глазах своих зажгла
                                                        И скрыла в сердце страсть свою;
                                                        Пусть страсть я не превозмогла -
                                                        Возможно, утаю...

                                                        Но если грезится ему
                                                        Тенистый бор порой во сне -
                                                        Возможно, это потому,
                                                        Что страсть моя вовне..

                                                        И если стиснет сердце боль
                                                        Ему на миг, отпустит вдруг -
                                                        Возможно, страсть моя юдоль
                                                        Избавила от мук...


                                                        Сара Тисдейл. Томление. Пыль.

                                                        Сара Тисдейл. Томление. Пыль.

                                                        Томление.

                                                        Нет, мне души не жаль, зане -
                                                        Неупокоенной к уходу,
                                                        Ей вечность предстоит вовне
                                                        И жизней тысяча в угоду..

                                                        Нет, не души моей мне жаль,
                                                        Но буде снова плоти бренной
                                                        Пылить, неся свою печаль
                                                        От радости неутоленной...


                                                        Longing

                                                        I am not sorry for my soul
                                                        That it must go unsatisfied,
                                                        For it can live a thousand times,
                                                        Eternity is deep and wide.

                                                        I am not sorry for my soul,
                                                        But oh, my body that must go
                                                        Back to a little drift of dust
                                                        Without the joy it longed to know.

                                                        Пыль.

                                                        Когда нашла я свой тайник забытый,
                                                        Где в месте странном спрятан перл в цене -
                                                        Я с дрожью предвкушала пламень скрытый,
                                                        Но только пыли взрыв осел на мне..

                                                        Я отдала почти что в полной мере
                                                        И жизнь на прах, чтоб скорбно лицезреть,
                                                        Как сердцу странно надобны потери,
                                                        Пока оно не сможет помудреть..

                                                        Dust

                                                        When I went to look at what had long been hidden,
                                                        A jewel laid long ago in a secret place,
                                                        I trembled, for I thought to see its dark deep fire –
                                                        But only a pinch of dust blew up in my face.

                                                        I almost gave my life long ago for a thing
                                                        That has gone to dust now, stinging my eyes –
                                                        It is strange how often a heart must be broken
                                                        Before the years can make it wise.


                                                        Сара Тисдейл. К Э..

                                                        Сара Тисдейл. К Э..

                                                        Я помню тьме глухой наперекор,
                                                        И не смыкаю взор, чтоб снова видеть это -
                                                        Душ италийский солнечного света
                                                        Над зеленью Равелло выше гор;
                                                        Я помню и гармонию во мгле -
                                                        Неистовым огнём прозрачной фуги Баха,
                                                        И пение в английском парке птаха -
                                                        Подобно вод журчанью по скале..
                                                        Но памятная прелесть - недолга,
                                                        Прелюдией к той мысли сокровенной,
                                                        Что ты - редчайший дух моей вселенной,
                                                        Чья рыцарская избранность строга..
                                                        И словно вечно ищут волны берега -
                                                        Я льну к тебе мечтой миротворенной.

                                                        To E.

                                                        I have remembered beauty in the night,
                                                        Against black silences I waked to see
                                                        A shower of sunlight over Italy
                                                        And green Ravello dreaming on her height;
                                                        I have remembered music in the dark,
                                                        The clean swift brightness of a fugue of Bach’s,
                                                        And running water singing on the rocks
                                                        When once in English woods I heard a lark.
                                                        But all remembered beauty is no more
                                                        Than a vague pelude to the thought of you –
                                                        You are the rarest soul I ever knew,
                                                        Lover of beauty, knightliest and best,
                                                        My thoughts seek you as waves that seek the shore,
                                                        And when I think of you I am at rest.


                                                        Сара Тисдейл. Странник. Обмен.

                                                        Сара Тисдейл. Странник. Обмен.

                                                        Сара Тисдейл. Странник.

                                                        Я видел, как Нил на закате пылал,
                                                        Меж радужных сыпей застывший на миг,
                                                        И взгляд безмятежный Рамзеса постиг,
                                                        И храмовой стати Амона воздал..

                                                        Я видел и эллинской давности брег,
                                                        Где волны рыдали на скалах порой,
                                                        Когда, обезглавив Медузу, герой
                                                        Спас белую деву, чья кожа, как снег..

                                                        И знал я объятия многих небес,
                                                        И многие ветры спиной ощущал,
                                                        И сладких морей меня хлад восхищал,
                                                        И свежею зеленью северный лес...

                                                        Но что мне соблазны бескрайней земли,
                                                        И юга и севера - что широта,
                                                        Когда б поцелуем замкнуть мне уста
                                                        Могла ты, склонившись в объятья мои..

                                                        The Wanderer by Sara Teasdale.

                                                        I saw the sunset-colored sands,
                                                        The Nile like flowing fire between,
                                                        Where Rameses stares forth serene,
                                                        And Ammon's heavy temple stands.

                                                        I saw the rocks where long ago,
                                                        Above the sea that cries and breaks,
                                                        Swift Perseus with Medusa's snakes
                                                        Set free the maiden white like snow.

                                                        And many skies have covered me,
                                                        And many winds have blown me forth,
                                                        And I have loved the green, bright north,
                                                        And I have loved the cold, sweet sea.

                                                        But what to me are north and south,
                                                        And what the lure of many lands,
                                                        Since you have leaned to catch my hands
                                                        And lay a kiss upon my mouth.

                                                        Сара Тисдейл. Обмен.

                                                        Жизнь - лавка, чудной прелести полна -
                                                        Входи в неё, любуйся и дивись
                                                        На пенный плеск волны у валуна,
                                                        На нежный звон костра в ночную высь;
                                                        В сей полной чаше детский взгляд живой
                                                        Пытает жадно даль над головой...

                                                        Жизнь - лавка, чудной прелести полна -
                                                        В ней песня золотого завитка,
                                                        Глаз нежность и объятий глубина,
                                                        И после ливня запах сосняка,
                                                        И душу восторгающий святой
                                                        Ход крестный звёзд над спящей суетой...

                                                        Брось на весы нетрепетной рукой
                                                        Всё без остатка ради красоты, -
                                                        Дороже в мире крохотный покой
                                                        Усобных распрей вековой тщеты,
                                                        А счастья миг милее многократ
                                                        Былых побед и будущих наград...

                                                        SARA TEASDALE. BARTER

                                                        Life has loveliness to sell,
                                                        All beautiful and splendid things,
                                                        Blue waves whitened on a cliff,
                                                        Soaring fire that sways and sings,
                                                        And children's faces looking up
                                                        Holding wonder like a cup.

                                                        Life has loveliness to sell,
                                                        Music like a curve of gold,
                                                        Scent of pine trees in the rain,
                                                        Eyes that love you, arms that hold,
                                                        And for your spirit's still delight,
                                                        Holy thoughts that star the night.

                                                        Spend all you have for loveliness,
                                                        Buy it and never count the cost;
                                                        For one white singing hour of peace
                                                        Count many a year of strife well lost,
                                                        And for a breath of ecstasy
                                                        Give all you have been, or could be.


                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. Мой боже, как близка... Сон.

                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. Мой боже, как близка... Сон.

                                                        Мой боже, как близка...

                                                        Мой боже, как близка тебе мечта
                                                        Пиерии, забытой мной в итоге
                                                        По прихоти твоей; мощей в остроге,
                                                        И глиной мне залепленного рта...
                                                        Что я пойму, как мне милей тщета
                                                        Любви земной.. Однажды на пороге
                                                        Предам в бреду я пенье на отроге
                                                        И лиру, что покуда не снята...
                                                        Но не всегда же спишь ты, в самом деле...
                                                        От снов ночных - с любовницей в фате -
                                                        Ты обратишься, верно - по мечте,
                                                        К моей душе, что девственно строга,
                                                        Чтоб выйти в мир за мною из постели
                                                        На грёзы вечной тщетные бега..

                                                        Cherish you then the hope I shall forget
                                                        At length, my lord, Pieria?--put away
                                                        For your so passing sake, this mouth of clay
                                                        These mortal bones against my body set,
                                                        For all the puny fever and frail sweat
                                                        Of human love,--renounce for these, I say,
                                                        The Singing Mountain's memory, and betray
                                                        The silent lyre that hangs upon me yet?
                                                        Ah, but indeed, some day shall you awake,
                                                        Rather, from dreams of me, that at your side
                                                        So many nights, a lover and a bride,
                                                        But stern in my soul's chastity, have lain,
                                                        To walk the world forever for my sake,
                                                        And in each chamber find me gone again!

                                                        Сон.

                                                        Любимый, слёз моих пустяк
                                                        Осмей целебно - честь по чести;
                                                        Я знаю - глупо думать так,
                                                        Но как отрадно, что мы вместе..

                                                        Любимый, явью был тот сон..
                                                        Ужасный лунный свет пролился,
                                                        Раздвинув ставни, и под звон
                                                        От нас над полом заструился..

                                                        Нас гнул не ветер, но покой..
                                                        Я в страхе обратилась взглядом
                                                        К тебе, дотронулась рукой -
                                                        И ты исчез... С росяным хладом

                                                        Я лунный свет сгребла в кулак...
                                                        Любимый высмей - честь по чести -
                                                        Целебно слёз моих пустяк...
                                                        Ах, как отрадно, что мы вместе...

                                                        The Dream
                                                        by Edna St. Vincent Millay

                                                        Love, if I weep it will not matter,
                                                        And if you laugh I shall not care;
                                                        Foolish am I to think about it,
                                                        But it is good to feel you there.

                                                        Love, in my sleep I dreamed of waking,
                                                        White and awful the moonlight reached
                                                        Over the floor, and somewhere, somewhere
                                                        There was a shutter loose – it screeched!

                                                        Swung in the wind – and no wind blowing-
                                                        I was afraid and turned to you,
                                                        Put out my hand to you for comfort –
                                                        And you were gone! Cold as the dew,

                                                        Under my hand the moonlight lay!
                                                        Love, if you laugh I shall not care,
                                                        But if I weep it will not matter-
                                                        Ah, it is good to feel you there.


                                                        Сара Тисдейл. Фантазия. Трактир Земля.

                                                        Сара Тисдейл. Фантазия. Трактир Земля.

                                                        Трактир Земля.

                                                        Заглянула я в тесный трактир Земли,
                                                        Заказала вина бокал,
                                                        Но трактирщик взор - от меня в упор,
                                                        И на жажду мою чихал..

                                                        Я присела устало на край скамьи,
                                                        Попросила краюхи край,
                                                        Но трактирщик взор - от меня в упор,
                                                        И - ни звука, хоть помирай..

                                                        Терпеливые души всё шли да шли -
                                                        Кто из мрака, а кто - во мрак,
                                                        И глухие стоны, и резкий смех
                                                        Разносились на весь кабак..

                                                        Дай хотя бы знак - где прилечь, земляк,
                                                        Полночь минула - сколько бдеть...
                                                        Но трактирщик взор - от меня в упор
                                                        Так, что лика не разглядеть...

                                                        Ни еды, ни постели - вернусь туда,
                                                        Где жила я до этих пор..
                                                        Но трактирщик взор - от меня в упор,
                                                        И замкнул на дверях запор...

                                                        The Inn of Earth

                                                        I came to the crowded Inn of Earth,
                                                        And called for a cup of wine,
                                                        But the Host went by with averted eye
                                                        From a thirst as keen as mine.

                                                        Then I sat down with weariness
                                                        And asked a bit of bread,
                                                        But the Host went by with averted eye
                                                        And never a word he said.

                                                        While always from the outer night
                                                        The waiting souls came in
                                                        With stifled cries of sharp surprise
                                                        At all the light and din.

                                                        “Then give me a bed to sleep,” I said,
                                                        “For midnight comes apace”—
                                                        But the Host went by with averted eye
                                                        And I never saw his face.

                                                        “Since there is neither food nor rest,
                                                        I go where I fared before”—
                                                        But the Host went by with averted eye
                                                        And barred the outer door.

                                                        Фантазия.

                                                        В диком лесу капЕльной
                                                        На валуне игрой
                                                        Голос её отшельный
                                                        Тихо звучит порой..

                                                        В храме, где в благодати
                                                        К сводам взывает звон -
                                                        Лотосом в струйной святи
                                                        Тихо мечтает он..

                                                        В розах её лобзаний,
                                                        Льющих свой свет в ночи,
                                                        Сказочный сад свиданий
                                                        Тихо во мгле почил...

                                                        A Fantasy. Sarah Teasdale

                                                        Her voice is like clear water
                                                        That drips upon a stone
                                                        In forests far and silent
                                                        Where Quiet plays alone.

                                                        Her thoughts are like the lotus
                                                        Abloom by sacred streams
                                                        Beneath the temple arches
                                                        Where Quiet sits and dreams.

                                                        Her kisses are the roses
                                                        That glow while dusk is deep
                                                        In Persian garden closes
                                                        Where Quiet falls asleep.


                                                        Сара Тисдейл. Любила я...

                                                        Сара Тисдейл. Любила я...

                                                        Любила я море и город бесцветный,
                                                        И хрупкую тайну цветка,
                                                        И, музыку в стих оформляя корсетный,
                                                        На час воспарить в облака;

                                                        И первые звёзды над горкою снежной,
                                                        И мудрую добрую речь,
                                                        И в долго скрываемой страсти безбрежной
                                                        Взгляд взглядом в итоге увлечь...

                                                        Я много любила - любимая страстно..
                                                        И если мой пламень иссяк -
                                                        Оставь мя в тиши и во тьме безучастно..
                                                        Я, верно, устала... пустяк..

                                                        "I Have Loved Hours at Sea"
                                                        Sarah Teasdale (1884 – 1933)


                                                        I have loved hours at sea, gray cities,
                                                        The fragile secret of a flower,
                                                        Music, the making of a poem
                                                        That gave me heaven for an hour;

                                                        First stars above a snowy hill,
                                                        Voices of people kindly and wise,
                                                        And the great look of love, long hidden,
                                                        Found at last in meeting eyes.

                                                        I have loved much and been loved deeply --
                                                        Oh when my spirit's fire burns low,
                                                        Leave me the darkness and the stillness,
                                                        I shall be tired and glad to go.


                                                        Сиротское.

                                                        Чёрная дорога
                                                        белая судьба
                                                        за детей тревога
                                                        за кусок борьба
                                                        ни в тоске ни в плаче
                                                        вопреки и впредь
                                                        ну а как иначе
                                                        и не знала ведь
                                                        бугорок и ямка
                                                        ангел улетел
                                                        оборвалась лямка
                                                        я осиротел
                                                        не проси у бога
                                                        на сироток мзду
                                                        потерпи немного
                                                        я к тебе приду




                                                        Сара Тисдейл. Дома мечты.

                                                        Сара Тисдейл. Дома мечты.

                                                        Мечты пустые твёрдо
                                                        Ты взял и, до одной,
                                                        Наполнил солнцем гордо
                                                        И с нежностью - весной..

                                                        Мечты мои пустые,
                                                        Где мыслей толкотня
                                                        И песенки простые -
                                                        За счастье у меня..

                                                        Ох, потускнели, сжались
                                                        Их тёмные дома,
                                                        Где сладко укрывались
                                                        Мной мысли от ума..

                                                        Пусть всем мечтам не сбыться,
                                                        Но ты мне их верни -
                                                        Есть мыслям где резвиться,
                                                        Да замерли они..

                                                        Houses of Dreams

                                                        You took my empty dreams
                                                        And filled them every one
                                                        With tenderness and nobleness,
                                                        April and the sun.

                                                        The old empty dreams
                                                        Where my thoughts would throng
                                                        Are far too full of happiness
                                                        To even hold a song.

                                                        Oh, the empty dreams were dim
                                                        And the empty dreams were wide,
                                                        They were sweet and shadowy houses
                                                        Where my thoughts could hide.

                                                        But you took my dreams away
                                                        And you made them all come true —
                                                        My thoughts have no place now to play,
                                                        And nothing now to do.


                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. Я верну...

                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. Я верну...

                                                        Я скорбный берег в памяти верну,
                                                        Поставлю скит свой на песке убого,
                                                        Где безысходно бьётся у порога
                                                        Пучок травы заморской о волну..

                                                        И больше я к тебе не загляну
                                                        И не подам руки тебе нестрого -
                                                        Пребуду там, где счастья, как итога,
                                                        Я наконец постигну глубину...

                                                        Огня любви в глазах твоих - на миг,
                                                        И с губ твоих признания - мгновенно,
                                                        Что есть самой любви предсмертный блик,
                                                        Чуть не допетой чуть не сокровенно...

                                                        Но скалы мрачны, небосвод велик -
                                                        От юных лет поныне неизменно..

                                                        Shall Go Back

                                                        I shall go back again to the bleak shore
                                                        And build a little shanty on the sand
                                                        In such a way that the extremeest band
                                                        Of brittle seaweed shall escape my door

                                                        But by a yard or two; and nevermore
                                                        Shall I return to take you by the hand.
                                                        I shall be gone to what I understand,
                                                        And happier than I ever was before.

                                                        The love that stood a moment in your eyes,
                                                        The words that lay a moment on your tongue,
                                                        Are one with all that in a moment dies,
                                                        A little under-said and over-sung.

                                                        But I shall find the sullen rocks and skies
                                                        Unchanged from what they were when I was young.


                                                        Сара Тисдейл. Мужи другие. (2 вариации).

                                                        Сара Тисдейл. Мужи другие. (2 вариации).

                                                        Когда я фразами - в других,
                                                        То мыслями - всегда отвратно -
                                                        К тебе, чей слог острее их
                                                        И чей нежнее, что приятно...

                                                        Когда я взглядами - к иным,
                                                        То страстью нежною - от прочих -
                                                        К тебе, чей лик смолистый в дым,
                                                        Из смуглокожих, сероочих...

                                                        Когда я грёзами - к другим,
                                                        Уединясь при божьем свете,
                                                        Тянусь, - безудержным твоим
                                                        Порывом рвутся грёзы эти...



                                                        Мужи другие... Всякий раз -
                                                        Острей, нежней, мой друг,
                                                        Я слышу голос твой подчас
                                                        Под звуки их потуг...

                                                        Мужи иные.. Всякий раз
                                                        Желанен мне иной -
                                                        Твой смуглый лик, что сероглаз
                                                        Под чёрною копной...

                                                        Мужи не те...Когда о них
                                                        Я тайно грежу днём, -
                                                        Твой ураган срывает стих
                                                        И пепелит огнём..

                                                        Other Men

                                                        by Sarah Teasdale

                                                        When I talk with other men
                                                        I always think of you --
                                                        Your words are keener than their words,
                                                        And they are gentler, too.

                                                        When I look at other men,
                                                        I wish your face were there,
                                                        With its gray eyes and dark skin
                                                        And tossed black hair.

                                                        When I think of other men,
                                                        Dreaming alone by day,
                                                        The thought of you like a strong wind
                                                        Blows the dreams away.


                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. Время не лечит...

                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. Время не лечит...

                                                        Меня не лечит время... Все вы лгали,
                                                        Твердя, что время лечит от тоски...
                                                        Его я жажду отмелью реки,
                                                        Я изливаю ливнями печали;
                                                        Снег прошлогодний сполз на перевале,
                                                        Истлевший лист клубится в закутки;
                                                        Но лёд на сердце прочен, и крепки
                                                        Моей любви не тлеющей скрижали...

                                                        Есть сотни мест, где я боюсь того,
                                                        Что память возродит во мне страданья,
                                                        И, отыскав укромный уголок,
                                                        Где, улыбаясь, он бродить не мог,
                                                        Я говорю: "Здесь не было его"...
                                                        И замираю от воспоминанья...

                                                        Sonnet II

                                                        TIME does not bring relief; you all have lied
                                                        Who told me time would ease me of my pain!
                                                        I miss him in the weeping of the rain;
                                                        I want him at the shrinking of the tide;
                                                        The old snows melt from every mountain-side,
                                                        And last year's leaves are smoke in every lane;
                                                        But last year's bitter loving must remain
                                                        Heaped on my heart, and my old thoughts abide!

                                                        There are a hundred places where I fear
                                                        To go,--so with his memory they brim!
                                                        And entering with relief some quiet place
                                                        Where never fell his foot or shone his face
                                                        I say, "There is no memory of him here!"
                                                        And so stand stricken, so remembering him!


                                                        Сара Тисдейл. Доктора.

                                                        Сара Тисдейл. Доктора.

                                                        Всякую ночь я лежу без сна,
                                                        День изо дня в постели...
                                                        Слышу, как Боль и Смерть - доктора
                                                        Спорят в мозгу о теле..

                                                        Речи учёны, точны слова
                                                        И голоса басовы -
                                                        Тот утверждает: Под нож пора..
                                                        Этот: Потерпит.. Что Вы...

                                                        Скромнице, вроде меня, их спор -
                                                        Это уже - за счастье...
                                                        Лица какие, и до сих пор
                                                        Кажут ко мне участье..


                                                        Doctors (by Sara Teasdale)

                                                        Every night I lie awake
                                                        And every day I lie abed
                                                        And hear the doctors, Pain and Death,
                                                        Confering at my head.

                                                        They speak in scientific tones,
                                                        Professional and low -
                                                        One argues for a speedy cure,
                                                        The other, sure and slow.

                                                        To one so humble as myself
                                                        It should be matter for some pride
                                                        To have such noted fellows here,
                                                        Conferring at my side.


                                                        Артюр Рембо. Застольница.

                                                        Артюр Рембо. Застольница.

                                                        В давилке, где во мгле стоял чудесный смрад
                                                        Из перезрелых дынь и крепкой политуры,
                                                        Я заказал жратвы бельгийской наугад, *
                                                        Вскарабкавшись на стул чудовищной фактуры..

                                                        Когда под бой часов я с ложкою у рта
                                                        Блаженно задремал, почувствовав усталость,
                                                        Из кухни сквозняком, не знаю - на черта,
                                                        Служанку принесло, растрёпанную малость;

                                                        И персик на снегу по бархату щеки
                                                        Лукаво обойдя дрожанием руки,
                                                        Капризно, как дитя, при этом губки дуя,

                                                        Плутовка мой прибор придвинула ко мне,
                                                        Доверилась:" Знобит, и голова в огне...",
                                                        Склонившись над столом, верняк - для поцелуя...

                                                        ARTHUR RIMBAUD

                                                        La Maline

                                                        Dans la salle а manger brune, que parfumait
                                                        Une odeur de vernis et de fruits, а mon aise
                                                        Je ramassais un plat de je ne sais quel mets
                                                        Belge, et je m'epatais dans mon immense chaise.

                                                        En mangeant, j'ecoutais l'horloge, – heureux et coi.
                                                        La cuisine s'ouvrit avec une bouffee,
                                                        Et la servante vint, je ne sais pas pourquoi,
                                                        Fichu moitie defait, malinement coiffee

                                                        Et, tout en promenant son petit doigt tremblant
                                                        Sur sa joue, un velours de peche rose et blanc,
                                                        En faisant, de sa levre enfantine, une moue,

                                                        Elle arrangeait les plats, pres de moi, pour m'aiser ;
                                                        – Puis, comme ca, – bien sur pour avoir un baiser, –
                                                        Tout bas: "Sens donc, j'ai pris une froid sur la joue..."


                                                        *На необъятный стул пристроив тощий зад,
                                                        Я заказал жратвы бельгийской рецептуры...


                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. Если я должна узнать...

                                                        Эдна Сент- Винсент Миллей. Если я должна узнать...

                                                        Случись узнать - пусть это будет вдруг...
                                                        Положим, так - в метро, в час пик, наткнуться
                                                        На некролог - прочесть из чьих-то рук,
                                                        Что ты ушёл, чтоб больше не вернуться;
                                                        На перекрёстке авеню и стрит
                                                        Случайно ( в подтвержденье некролога ), -
                                                        Что ты сегодня в полдень был убит -
                                                        Услышать от свидетеля итога;
                                                        В таких местах рыдать невмоготу
                                                        С заламываньем рук - приличья ради,
                                                         Я лишь огней вокзальных суету
                                                        Почту вниманьем тщательным во взгляде,
                                                        А может быть - над ними - шанс спасенья
                                                        Голов и шуб от страха облысенья.

                                                        “If I should learn, in some quite casual way”

                                                        Sonnet V


                                                        IF I should learn, in some quite casual way,
                                                        That you were gone, not to return again—
                                                        Read from the back-page of a paper, say,
                                                        Held by a neighbor in a subway train,
                                                        How at the corner of this avenue
                                                        And such a street (so are the papers filled)
                                                        A hurrying man—who happened to be you—
                                                        At noon to-day had happened to be killed,
                                                        I should not cry aloud—I could not cry
                                                        Aloud, or wring my hands in such a place—
                                                        I should but watch the station lights rush by
                                                        With a more careful interest on my face,
                                                        Or raise my eyes and read with greater care
                                                        Where to store furs and how to treat the hair.


                                                        Сара Тисдейл. Жаль.

                                                        Сара Тисдейл. Жаль.

                                                        Им мой любовник не знаком,
                                                        Им связь случайная лишь мнится;
                                                        Как лист осенний ветерком,
                                                        Я отблаженствую, блудница...

                                                        Им мудрено, что я без слёз,
                                                        Им странно, что пою как птицы,
                                                        Им ясно - чувство не всерьёз
                                                        Не стоит жалости крупицы...

                                                        Им не открыть в душе моей
                                                        Любви тайник, хотя б немного;
                                                        Мне жаль их - ангельских мужей,
                                                        В лицо не ведающих Бога...

                                                        Sara Teasdale
                                                        Pity
                                                        They never saw my lover's face,
                                                        They only know our love was brief,
                                                        Wearing awhile a windy grace
                                                        And passing like an autumn leaf.

                                                        They wonder why I do not weep,
                                                        They think it strange that I can sing,
                                                        They say, "Her love was scarcely deep
                                                        Since it has left so slight a sting."

                                                        They never saw my love, nor knew
                                                        That in my heart's most secret place
                                                        I pity them as angels do
                                                        Men who have never seen God's face.


                                                        Эдна Сент-Винсент Миллей. Любовь - не всё...

                                                        Эдна Сент-Винсент Миллей. Любовь - не всё...

                                                        Любовь не всё... Она не создана
                                                        Из мяса, вин и сладких сновидений,
                                                        Из крова в дождь, из крепкого бревна
                                                        В чреде безбрежной взлётов и падений..

                                                        Любви невмочь эфир вдохнуть в тела,
                                                        Кость вправить, кровь очистить от осадка,
                                                        Но в тех мужах, которым смерть мила,
                                                        Мне мнится самолюбия нехватка..

                                                        А я... Возможно, в тяжкий час пути,
                                                        Под гнётом боли стон приняв за лиру,
                                                        Возьмусь, как снедью, памятью трясти
                                                        И тем твою любовь открою миру,

                                                        И, что едва ли, выгодно в закладе
                                                        Ночь эту помяну - желудка ради...

                                                        Edna St.Vinsent Millay. Love is not all

                                                        Love is not all: It is not meat nor drink
                                                        Nor slumber nor a roof against the rain,
                                                        Nor yet a floating spar to men that sink
                                                        and rise and sink and rise and sink again.

                                                        Love cannot fill the thickened lung with breath
                                                        Nor clean the blood, nor set the fractured bone;
                                                        Yet many a man is making friends with death
                                                        even as I speak, for lack of love alone.

                                                        It well may be that in a difficult hour,
                                                        pinned down by need and moaning for release
                                                        or nagged by want past resolution's power,
                                                        I might be driven to sell your love for peace,

                                                        Or trade the memory of this night for food.
                                                        It may well be. I do not think I would.


                                                        Два горошка на ложка...

                                                        Два горошка на ложка.

                                                        Два горошка на ложка...
                                                        (Песенка бывшей иностранной студентки, учившейся в России).

                                                        Я учился Россия,
                                                        как лафа и малина,
                                                        там чему ни спроси я -
                                                        добавляй половина -....

                                                        Два горошка на ложка,
                                                        два опёшка в лукошка,
                                                        два сапожка на ножка,
                                                        посошка на дорожка...

                                                        Это русская тайна -
                                                        от всего половинка;
                                                        и грущу я случайна,
                                                        как журавлик на льдинка..-

                                                        Два серёжка на брошка,
                                                        два порожка в сторожка,
                                                        два ладошка с антошка,
                                                        посошка на дорожка...

                                                        Я в Россию с любовью
                                                        собираться обратно,
                                                        там, полезна здоровью,
                                                        всё легко и приятна... -

                                                        Два окошка для кошка,
                                                        два гармошка к матрёшка,
                                                        два оплошка немножка,
                                                        посошка на дорожка...



                                                        Эдна Ст.-Винсент Миллей. Мой дорогой, забыть тебя...

                                                        Эдна Ст.-Винсент Миллей. Мой дорогой, забыть тебя...

                                                        Мой дорогой, забыть тебя сейчас
                                                        Должна я - дня и месяца, и года -
                                                        Для гибели забвенной - в самый раз,
                                                        Но мало, слишком мало - для ухода;
                                                        Я уверяю - нам не надоест
                                                        Хранить печаль разлуки молчаливой -
                                                        Так будет... Но теперь во мне протест
                                                        Мольбе любовных клятв из лжи красивой;
                                                        Конечно, если б страсть была судьбой,
                                                        И клятвы нерушимей - год от года...
                                                        Но - истинно, что вечною борьбой
                                                        Её за нас придумала природа -
                                                        Таков закон, и - говоря по сути -
                                                        Найти ли нам покой в сердечной смуте...

                                                        Edna St. Vincent Millay, 1892 - 1950.

                                                        I SHALL forget you presently, my dear,
                                                        So make the most of this, your little day,
                                                        Your little month, your little half a year,
                                                        Ere I forget, or die, or move away,
                                                        And we are done forever; by and by
                                                        I shall forget you, as I said, but now,
                                                        If you entreat me with your loveliest lie
                                                        I will protest you with my favourite vow.
                                                        I would indeed that love were longer-lived,
                                                        And oaths were not so brittle as they are,
                                                        But so it is, and nature has contrived
                                                        To struggle on without a break thus far, --
                                                        Whether or not we find what we are seeking
                                                        Is idle, biologically speaking.


                                                        Эдна Ст.-Винсент Миллей. Как женщина, и я... (Сонет XVI).

                                                        Эдна Ст.-Винсент Миллей. Как женщина, и я... (Сонет XVI).

                                                        Как женщина и я осуждена
                                                        К влеченью и покорности - от роду;
                                                        Есть в том резон - отдаться вам по ходу,
                                                        И некая изюминка - сполна
                                                        Взвалить на грудь такого кабана,
                                                        Изысканно вкушавшего не воду,
                                                        И трепеща безумствовать - в угоду,
                                                        И быть не взятой снова ни рожна...
                                                        Но не затем, однако, изменять
                                                        Ум шаткий в страсти вынужден предтече,
                                                        А жалость и презренье - что с них взять...
                                                        Я вас любовно вспомню издалече,
                                                        Что не считаю поводом - опять
                                                        Со мною заговаривать при встрече...

                                                        Edna St. Vincent Millay

                                                        I, Being born a Woman and Distressed (Sonnet XLI)

                                                        I, being born a woman and distressed
                                                        By all the needs and notions of my kind,
                                                        Am urged by your propinquity to find
                                                        Your person fair, and feel a certain zest
                                                        To bear your body’s weight upon my breast:
                                                        So subtly is the fume of life designed,
                                                        To clarify the pulse and cloud the mind,
                                                        And leave me once again undone, possessed.
                                                        Think not for this, however, the poor treason
                                                        Of my stout blood against my staggering brain,
                                                        I shall remember you with love, or season
                                                        My scorn with pity, — let me make it plain:
                                                        I find this frenzy insufficient reason
                                                        For conversation when we meet again.


                                                        Поль Верлен. Дама с киской.

                                                        Поль Верлен. Дама с киской.

                                                        Как чудно было мне следить
                                                        За дамой с киской мглой закатной,
                                                        Где лапка ручку победить
                                                        Дерзала в схватке многократной...

                                                        Одна старалась упредить,
                                                        Ногтей убийственных агатный
                                                        Металл под траурную нить
                                                        Вложив злодейски в шёлк перчатный...

                                                        Другая коготь запускала,
                                                        Но дьявол не терял нимало
                                                        От наслаждения игрой....

                                                        И, в будуарной мгле, размыто
                                                        Эфирный смех включал порой
                                                        Четыре фосфорных софита...

                                                        FEMME ET CHATTE
                                                        Paul VERLAINE

                                                        Elle jouait avec sa chatte,
                                                        Et c'йtait merveille а voir
                                                        La main blanche et la blanche patte
                                                        S'йbattre dans l'ombre du soir.

                                                        Elle cachait — la scйlйrate! —
                                                        Sous ces mitaines de fil noir
                                                        Ses meurtriers ongles d'agate,
                                                        Coupants et clairs comme un rasoir.

                                                        L'autre aussi faisait la sucrйe
                                                        Et rentrait sa griffe acйrйe.
                                                        Mais le diable n'y perdait rien…

                                                        Et dans le boudoir oщ, sonore,
                                                        Tintait le rire aйrien,
                                                        Brillaient quatre points de phosphore.


                                                        В этом мире...

                                                        В этом мире...

                                                        В этом выцветшем мире,
                                                        где всё стоны да визг,
                                                        мальчик водит по лире,
                                                        по расстроенной вдрызг,
                                                        и не ждёт от искусства
                                                        ни щедрот, ни наград -
                                                        лишь ожившего чувства,
                                                        отводящего взгляд....

                                                        От кошмара, где пыткой
                                                        благодать от вельмож,
                                                        шьющих белою ниткой
                                                        беспросветную ложь,
                                                        где попрание бога
                                                        стало общей судьбой,
                                                        где чумная дорога
                                                        от креста на убой...

                                                        До помоста, где правом
                                                        услаждается бес,
                                                        где надежда - уставом
                                                        в чёрном нале на вес,
                                                        где под вечною славой
                                                        нежный лик красоты
                                                        врезал в саван кровавый
                                                        вечной жизни мечты...


                                                        Сара Тисдейл. Радость.

                                                        Сара Тисдейл. Радость.

                                                        Я - дичь, я буду в кронах петь,
                                                        Петь до звезды над головой;
                                                        Я им любима... Умереть
                                                        Теперь не жаль, любимый мой...

                                                        Я - божество, мне ветер суть,
                                                        Я - песня пламенных сердец;
                                                        Мой путь земной - мой звёздный путь;
                                                        Теперь жива я наконец...

                                                        Sara Teasdale. Joy.

                                                        I am wild, I will sing to the trees,
                                                        I will sing to the stars in the sky,
                                                        I love, I am loved, he is mine,
                                                        Now at last I can die!

                                                        I am sandaled with wind and with flame,
                                                        I have heart-fire and singing to give,
                                                        I can tread on the grass or the stars,
                                                        Now at last I can live!


                                                        Крапива.

                                                        Крапива.

                                                        Спи кудрявый, не твоя забота,
                                                        если здесь и там - над головой -
                                                        звёздам спать безудержно охота
                                                        в час рассветный - шумный и живой;
                                                        спите бесы, глупые ночные,
                                                        и без вас, по плану ГОЭЛРы,
                                                        вспенят черти заводи речные,
                                                        заплетутся в сети осетры,
                                                        забурлят, заплещутся до донца,
                                                        потекут затоны в рукава,
                                                        по крестьянским избам вспыхнут солнца,
                                                        в сельских клубах, может - и по два...
                                                        Спи, братишка, занялась зарница,
                                                        не берёзка в капельках росы -
                                                        пусть тебе рабфаковка приснится -
                                                        без серёг мещанских, без косы,
                                                        у неё улыбка перламутра,
                                                        у неё повадка горяча,
                                                        и горит на шейке ярче утра
                                                        треугольный плат из кумача,
                                                        пусть приснится много - все красивы,
                                                        все бегут к черте береговой,
                                                        и у каждой сочный пук крапивы
                                                        в кулачке - для контры мировой...


                                                        Песенка амазонского кента.

                                                        Песенка амазонского кента.

                                                        Комплиментов я не расточаю -
                                                        верю только в случай и момент,
                                                        и всегда с подругами скучаю -
                                                        пьющими и курящими "Кент";
                                                        я ведь не страдаю и не млею,
                                                        сидя под луной к щеке щекой,
                                                        и не капли после не жалею,
                                                        распростившись с пассией такой,

                                                        потому что - изо всех девчонок -
                                                        мне желанней, ближе и родней
                                                        племя смуглотелых амазонок -
                                                        грозных жриц измыленных коней...

                                                        Их боятся тигры и бизоны,
                                                        а, в сезон их огненной любви -
                                                        в непролазных джунглях амазоны
                                                        начинают петь, как соловьи;
                                                        и тогда я обрываю связи
                                                        чутких дев и ненасытных вдов
                                                        и лечу, как кент от коновязи,
                                                        на далёкий сладострастный зов;

                                                        расплескав Атлантику копытом,
                                                        проложив по мангре борозды,
                                                        я проржу им ласково-упито,
                                                        как мздоимец в предвкушеньи мзды...

                                                        Закурив на солнечной полянке,
                                                        вспомню льдинку-вечность детских снов,
                                                        чуя, как горячие смуглянки
                                                        с гиканьем торопят скакунов...
                                                        Жизнь - она всему отыщет время,
                                                        жизнь - она своё возьмёт всегда...
                                                        Исполать - заржёшь и скачет племя,
                                                        зарастает в мангре борозда...

                                                        Что красотки жмётесь за кустами?...
                                                        Всё одно - настигну, изловлю!!..
                                                        С тех начну - с кудрявыми хвостами..
                                                        Грудь вперёд - с прижжёной не люблю...




                                                        Шансонетка о Белой фее.

                                                        Шансонетка о Белой фее.

                                                        Город вымер в то знойное лето,
                                                        прижимаясь к воде животом -
                                                        вероятно, большая комета
                                                        зацепилась за Питер хвостом...
                                                        Вот тогда, как котёнку котлета -
                                                        искусив феромонами пасть,
                                                        повстречалась мне фея секрета
                                                        попадания в белую масть;
                                                        и судьба разломилась на доли
                                                        над моей ипостасью земной -
                                                        из блаженство-томленья неволи
                                                        белой жути, следящей за мной..
                                                        Равнодушно, с озоновым треском,
                                                        из судьбы моей, сжавшейся вдруг,
                                                        огнедама мне блондо-бурлеском
                                                        предлагала совместный недуг...
                                                        С грустным шиком летучего эльфа
                                                        пропадая, как мышь в молоке,
                                                        я зажал уголок её шлейфа
                                                        в побелевшей дрожащей руке,
                                                        понимая умишком пропащим,
                                                        что любовь невозможно скрывать
                                                        от грядущего за настоящим
                                                        и что счастье нельзя предавать;
                                                        и, не будучи вовсе пророком,
                                                        предвкушая кошмар тишины
                                                        одиночки - пожизненным сроком
                                                        осознания чёрной вины...


                                                        Весна. Уроки. Бродвей. Сара Тисдейл.

                                                        Весна. Уроки. Бродвей. Сара Тисдейл.

                                                        Весна.

                                                        Центральный парк, для нежных пар,
                                                        Холмист - на бугорках
                                                        Им грезится любовный дар
                                                        Венчания в веках..

                                                        А в нас - циничных мудрецах -
                                                        Сближения боязнь,
                                                        Нам легче шуткой скрыть, в сердцах
                                                        Растущую приязнь..

                                                        Довольно вам шутить со мной,
                                                        Мой нежный, мой глупец,
                                                        Зачем грозить любви войной,
                                                        Чтоб сдаться наконец?...

                                                        Sara Teasdale
                                                        Spring
                                                        In Central Park the lovers sit,
                                                        On every hilly path they stroll,
                                                        Each thinks his love is infinite,
                                                        And crowns his soul.

                                                        But we are cynical and wise,
                                                        We walk a careful foot apart,
                                                        You make a little joke that tries
                                                        To hide your heart.

                                                        Give over, we have laughed enough;
                                                        Oh dearest and most foolish friend,
                                                        Why do you wage a war with love
                                                        To lose your battle in the end?

                                                        Уроки.

                                                        Когда не стану ждать иной
                                                        Души опоры и участья,
                                                        Твердь в тростнике, и под сосной -

                                                        В пути защиты от ненастья;
                                                        Когда я выучусь взирать
                                                        Без слёз на муки злоключений

                                                        И без боязни выбирать
                                                        Науку из иных влечений, -
                                                        Тогда, чтоб в этом утвердиться,

                                                        Мне нужно заново родиться...

                                                        Lessons

                                                        Unless I learn to ask no help
                                                        From any other soul but mine,
                                                        To seek no strength in waving reeds

                                                        Nor shade beneath a straggling pine;
                                                        Unless I learn to look at Grief
                                                        Unshrinking from her tear-blind eyes,

                                                        And take from Pleasure fearlessly
                                                        Whatever gifts will make me wise
                                                        Unless I learn these things on earth

                                                        Why was I ever given birth?

                                                        "Бродвей" Сары Тисдейл.

                                                        Поздний час... Заполнены толпой,
                                                        Свеч бессчётных волны льют упорно
                                                        На прохожих редких театры, вздорно
                                                        Обирая звёзды над собой..
                                                        В старой шубке леди над мешком,
                                                        Мрачный тип, плывущий мимо дамы..
                                                        По ООН устало от рекламы
                                                        Ретро грёз мы двинемся пешком -
                                                        От дождя неоновых свечей
                                                        С не изжитой грацией щенячей
                                                        Нашей ночью золотых ночей,
                                                        Где в дворце волшебном и теперь
                                                        Нам виола юности горячей
                                                        Гамму шлёт в распахнутую дверь..


                                                        Broadway

                                                        This is the quiet hour; the theaters
                                                        Hve gathered in their crowds, and steadly
                                                        The million lights blaze on for few to see,
                                                        Robbing the sky of stars that should be hers.
                                                        A woman waits with bag and shabby furs,
                                                        A somber man drifts by, and only we
                                                        Pass up the street un wearied, warm and free,
                                                        For over us the olden magic stirs.
                                                        Beneath the liquid splendor of the lights
                                                        We live a little ere the charm is spent;
                                                        The night ours, of all the golden nights,
                                                        The pavement an enchanted palace floor,
                                                        And youth the player on the viol, who sent
                                                        A strain of music thru an open door/


                                                        " Погребение" Сары Тисдейл.

                                                        " Погребение" Сары Тисдейл.

                                                        Вот место - то, где лягу я,
                                                        Вконец устав от жития;
                                                        Вот травы - те, что надо мной
                                                        Качнутся - за волной волной...

                                                        Вот лилии, чьи корни мне
                                                        Теснить придётся в глубине...
                                                        А, может - в огнь, чтоб синевой
                                                        Плоть расцветить, как ветвь весной?...

                                                        Спросила душу я:" Как быть?...
                                                        По телу станешь слёзы лить?"...
                                                        Небрежен был её ответ:
                                                        "Добавишь сини мирту в цвет"...

                                                        In a Burying Ground

                                                        This is the spot where I will lie
                                                        When life has had enough of me,
                                                        These are the grasses that will blow
                                                        Above me like a living sea.

                                                        These gay old lilies will not shrink
                                                        To draw their life from death of mine,
                                                        And I will give my body's fire
                                                        To make blue flowers on this vine.

                                                        "O Soul," I said, "have you no tears?
                                                        Was not the body dear to you?"
                                                        I heard my soul say carelessly ,
                                                        "The myrtle flowers will grow more blue."


                                                        Над крышами(1.2.). Сара Тисдейл.

                                                        Над крышами(1.2.). Сара Тисдейл.

                                                        Как ярок свет, как башня высока,
                                                        Медлительнее стрелки - круг от круга;
                                                        Как сжать до часа годы и века,
                                                        Чтоб развиднелось в сумерках слегка,
                                                        Чтоб мне дождаться избранного друга...

                                                        Ты не спеши, не сбрасывай вериг;
                                                        И мне ли торопить тебя от скуки -
                                                        В то время, что я жду свиданья миг,
                                                        Иная дева, сдерживая крик,
                                                        Застыла от предчувствия разлуки...

                                                        Oh chimes set high on the sunny tower
                                                        Ring on, ring on unendingly,
                                                        Make all the hours a single hour,
                                                        For when the dusk begins to flower,
                                                        The man I love will come to me! . . .

                                                        But no, go slowly as you will,
                                                        I should not bid you hasten so,
                                                        For while I wait for love to come,
                                                        Some other girl is standing dumb,
                                                        Fearing her love will go.

                                                        Как невесомы были облака!
                                                        Как был на башне бой курантов звонок!
                                                        А как, любимый, солнце свысока
                                                        На счастье наше щурилось спросонок...

                                                        Как тень беды разбила облака,
                                                        Затем на башню с юга набежала, -
                                                        Мой страстный стон узнав издалека,
                                                        Судьба мне чёрной лапой рот зажала...

                                                        Oh white steam over the roofs, blow high!
                                                        Oh chimes in the tower ring clear and free !
                                                        Oh sun awake in the covered sky,
                                                        For the man I love, loves me I . . .

                                                        Oh drifting steam disperse and die,
                                                        Oh tower stand shrouded toward the south,--
                                                        Fate heard afar my happy cry,
                                                        And laid her finger on my mouth.


                                                        Над крышами(3.4.). Сара Тисдейл.

                                                        Над крышами(3.4.). Сара Тисдейл.

                                                        Несла туманная вуаль
                                                        по синей мгле свечений блики,
                                                        Всходила тихая печаль
                                                        Над шумом стонами музЫки...

                                                        Всю ночь от боли сердце ныло,
                                                        И, как надгробье, в тишине
                                                        Я песней слёз рассвет омыла -
                                                        Без слов, которых нет во мне...

                                                        The dusk was blue with blowing mist,
                                                        The lights were spangles in a veil,
                                                        And from the clamor far below
                                                        Floated faint music like a wail.

                                                        It voiced what I shall never speak,
                                                        My heart was breaking all night long,
                                                        But when the dawn was hard and gray,
                                                        My tears distilled into a song.


                                                        Я утверждала:" Я за дверь
                                                        Терзающую страсть
                                                        Замкнула в сердце - пусть теперь
                                                        Поголодает всласть"..

                                                        Но свежий влажный майский бриз
                                                        По кровле листовой
                                                        Пришёл, и громыхнул каприз
                                                        Клавиром мостовой...

                                                        Мой номер - в солнце и огне,
                                                        И страсть, сквозь плоть мою,
                                                        Вопит:" Не дашь свободу мне -
                                                        Я сердце разобью"..

                                                        I said, "I have shut my heart
                                                        As one shuts an open door,
                                                        That Love may starve therein
                                                        And trouble me no more."

                                                        But over the roofs there came
                                                        The wet new wind of May,
                                                        And a tune blew up from the curb
                                                        Where the street-pianos play.

                                                        My room was white with the sun
                                                        And Love cried out in me,
                                                        "I am strong, I will break your heart
                                                        Unless you set me free."


                                                        Сара Тисдейл. Алхимия.

                                                        Сара Тисдейл. Алхимия.

                                                        Как только вешние дожди
                                                        Омоют желтоцветь ромаши,
                                                        Я выну сердце из груди -
                                                        Залить печаль в сей дивной чаше...

                                                        Чтоб каплей каждою сполна
                                                        Жизнь осознать цветеньем сущим,
                                                        Чтоб горечь мёртвого вина
                                                        Исполнить золотом живущим...

                                                        Alchemy. Sarah Teasdale

                                                        I lift my heart as spring lifts up
                                                        A yellow daisy to the rain;
                                                        My heart will be a lovely cup
                                                        Altho' it holds but pain.

                                                        For I shall learn from flower and leaf
                                                        That color every drop they hold,
                                                        To change the lifeless wine of grief
                                                        To living gold.


                                                        Стишутки.

                                                        Стишутки.

                                                        Чтоб нарвать на небе звёзд,
                                                        слон удава взял за хвост...

                                                        Состязались в грубой силе
                                                        кит и слон на крокодиле...

                                                        Муравей, покинув клетку,
                                                        совершает кругосветку...

                                                        Прислонился ёж к быку -
                                                        так и носит на боку...

                                                        В зоопарке тигр из клетки
                                                        говорил своей соседке:
                                                        Жизнь - она не виновата,
                                                        что, как зебра, полосата...
                                                        А ещё, как тигр, кровава -
                                                        слышен из-за стенки справа
                                                        тяжкий вздох - протяжный стон...
                                                        Там у зебры клеть-загон...

                                                        Белка счастлива до слёз -
                                                        Ей жираф сорвал кокос...

                                                        Попугай, впадая в гнев,
                                                        на зверей рычит, как лев..

                                                        Паучок уверен - сетка
                                                        понадёжнее, чем клетка..

                                                        Крокодил на дне лежит -
                                                        по щеке слеза бежит...


                                                        "Вино" Сары Тисдейл.

                                                        "Вино" Сары Тисдейл.

                                                        Я не умру, до дна испив
                                                        Восторг из чаши полулуни
                                                        И страсть дурманящей июни,
                                                        Как пахарь жито, надкусив...
                                                        Иные смертны... Где погост
                                                        Избранников, из многолетья
                                                        В салоне светлых вин бессмертья
                                                        Поднявших за меня свой тост?...

                                                        The Wine (by Sara Teasdale)

                                                        I cannot die, who drank delight
                                                        From the cup of the crescent moon,
                                                        And hungrily as men eat bread,
                                                        Loved the scented nights of June.
                                                        The rest may die—but is there not
                                                        Some shining strange escape for me
                                                        Who sought in Beauty the bright wine
                                                        Of immortality?


                                                        "Мудрое" и "Неизменное" Сары Тисдейл.

                                                        "Мудрое" и "Неизменное" Сары Тисдейл.

                                                        Ночь... Рань весенняя едва
                                                        Сон зимний разогнать в надежде...
                                                        Круг тЕней... Ветер и слова,
                                                        Не сказанные нами прежде...

                                                        Пятнадцать лет прошло... Опять
                                                        Весна в права вступить готова...
                                                        Но, если б время двинуть вспять -
                                                        Мы совершили б это снова..

                                                        Пусть той весны поныне нет,
                                                        Но мы, нажившись вдоволь, знаем -
                                                        Как мы храним надежды свет,
                                                        А обретённое теряем...

                                                        Wisdom

                                                        It was a night of early spring,
                                                        The winter-sleep was scarcely broken;
                                                        Around us shadows and the wind
                                                        Listened for what was never spoken.

                                                        Though half a score of years are gone,
                                                        Spring comes as sharply now as then---
                                                        But if we had it all to do
                                                        It would be done the same again.

                                                        It was a spring that never came,
                                                        But we have lived enough to know
                                                        What we have never had, remains;
                                                        It is the things we have that go.

                                                        "Неизменное" Сары Тисдейл.

                                                        Многолетняя твердь...
                                                        Ей теперь - не гроза
                                                        Ни житейская бредь,
                                                        Ни потери слеза;
                                                        Ей и смерть - не беда..
                                                        Отзовётся
                                                        Песня в них, жизнь когда
                                                        Оборвётся..

                                                        It Will Not Change
                                                        Sara Teasdale

                                                        It will not change now
                                                        After so many years;
                                                        Life has not broken it
                                                        With parting or tears;
                                                        Death will not alter it,
                                                        It will live on
                                                        In all my songs for you
                                                        When I am gone.


                                                        Сара Тисдейл. Взгляд.(Три вариации).

                                                        Сара Тисдейл. Взгляд.(Три вариации).

                                                        Стефан поцеловал в цвету,
                                                        Робин - ещё в соку,
                                                        А Колин видел во мне мечту -
                                                        И не дерзнул на веку...

                                                        Стефан был забыт шутя,
                                                        Робин - игрой иной,
                                                        Взгляд, которым грезит дитя,
                                                        Ночью и днём со мной...


                                                        Вымучил Стефан ласку весной,
                                                        В осень - Роб сорвал,
                                                        А Колин просто следил за мной,
                                                        Вовсе не целовал...

                                                        Стефан, как шутка, мной зыбыт,
                                                        Робин - как игра...
                                                        Взгляд-поцелуй на щеке горит,
                                                        Мучает до утра..



                                                        Стефан меня целовал под сев,
                                                        Робин - под урожай,
                                                        А Колин только смотрит на дев,
                                                        Как его ни ублажай...

                                                        Стефана шутки постыли мне,
                                                        Робина - игра,
                                                        Колин взглянет, и я - в огне
                                                        День и ночь - до утра...

                                                        The Look

                                                        Strephon kissed me in the spring,
                                                        Robin in the fall,
                                                        But Colin only looked at me
                                                        And never kissed at all.

                                                        Strephon's kiss was lost in jest,
                                                        Robin's lost in play,
                                                        But the kiss in Colin's eyes
                                                        Haunts me night and day.


                                                        "Чудесный шанс" Сары Тисдейл.

                                                        "Чудесный шанс" Сары Тисдейл.

                                                        О, чудный... Чем ответить мне,
                                                        Чтоб вам за шанс воздать вполне?...
                                                        За то, что встали на пути,
                                                        Чтоб вразумить и упасти...
                                                        Я телом - вдрызг, душой - дотла,
                                                        По вашей милости, цела.
                                                        Сколь вы трудов вложили в спас,
                                                        Сколь я даров спросила с вас:
                                                        В друзьях и песнях - исполать...
                                                        В любви... Чего ещё желать?...
                                                        Теперь в бескрайней мгле, где свет
                                                        Лазурный сник с небес на нет -
                                                        Пою покорно разум ваш,
                                                        Благословляю вашу блажь...
                                                        Но даже здесь, когда вознес
                                                        Меня ваш путь на пик небес -
                                                        Смотрю, как бьёт о скалы бриз
                                                        Волной... Как в кроне серп завис...

                                                        Lovely Chance
                                                        by Sara Teasdale


                                                        O lovely chance, what can I do
                                                        To give my gratefulness to you?
                                                        You rise between myself and me
                                                        With a wise persistency;
                                                        I would have broken body and soul,
                                                        But by your grace, still I am whole.
                                                        Many a thing you did to save me,
                                                        Many a holy gift you gave me,
                                                        Music and friends and happy love
                                                        More than my dearest dreaming of;
                                                        And now in this wide twilight hour
                                                        With earth and heaven a dark, blue flower,
                                                        In a humble mood I bless
                                                        Your wisdom - and your waywardness.
                                                        You brought me even here, where I
                                                        Live on a hill against the sky
                                                        And look on mountains and the sea
                                                        And a thin white moon in the pepper tree


                                                        Сара Тисдейл. Ноябрь.

                                                        Сара Тисдейл. Ноябрь.

                                                        Мир обессилел... Дряхлеет год...
                                                        Смерть призывает с деревьев ржа,
                                                        В бурый камыш отступивших вод
                                                        Ветер озябший забрёл, дрожа...

                                                        Так увядает любовь травой...
                                                        Нас, ненасытных, теперь манит
                                                        Хлад половины любви былой
                                                        И облетающих листьев вид...

                                                        November

                                                        The world is tired, the year is old,
                                                        The fading leaves are glad to die,
                                                        The wind goes shivering with cold
                                                        Where the brown reeds are dry.

                                                        Our love is dying like the grass,
                                                        And we who kissed grow coldly kind,
                                                        Half glad to see our old love pass
                                                        Like leaves along the wind.


                                                        "Я буду жить..." Сары Тисдейл.

                                                        "Я буду жить..." Сары Тисдейл.

                                                        Я буду жить в любви твоей земной
                                                        ..............................морской травой, которая дерзает
                                                        льнуть к берегу с приливною волной
                                                        ..............................и вновь с волной отлива исчезает...
                                                        Мне только б все желанья выгнать вон,
                                                        ..............................чтоб преданной душой по опустенью
                                                        могла я сердцу биться в унисон
                                                        ..............................и за твоей душой влачиться тенью...


                                                        I would live in your love as the sea-grasses live in the sea,
                                                        Borne up by each wave as it passes, drawn down by each wave that recedes;
                                                        I would empty my soul of the dreams that have gathered in me,
                                                        I would beat with your heart as it beats, I would follow your soul as it leads.


                                                        Сара Тисдейл. Свет луны. Божество.

                                                        Сара Тисдейл. Свет луны. Божество.

                                                        Свет луны.

                                                        Бесчувствен будет мой закат
                                                        К призывным токам полнолуний -
                                                        Укусам серебристых змей,
                                                        Когда по край печаль и хлад
                                                        Вольются в душу, как елей...

                                                        Страсть больше жизни... Неспроста
                                                        Мной разглашён секрет ведуний:
                                                        Не волны разобьют оклад -
                                                        Сама иссякнет красота...
                                                        Бесчувствен будет мой закат..

                                                        Moonlight

                                                        It will not hurt me when I am old,
                                                        A running tide where moonlight burned
                                                        Will not sting me like silver snakes;
                                                        The years will make me sad and cold,
                                                        It is the happy heart that breaks.

                                                        The heart asks more than life can give,
                                                        When that is learned, then all is learned;
                                                        The waves break fold on jewelled fold,
                                                        But beauty itself is fugitive,
                                                        It will not hurt me when I am old.

                                                        Божество.

                                                        Не жду я бога, чтоб упас
                                                        Он от греха меня в сей час;
                                                        Святить мне жизнь - напрасный труд,
                                                        Как в эфемерном, так в жилом -
                                                        Для духа с огненным крылом;
                                                        А мой мерцающий сосуд,
                                                        Едва не вырванный волной -
                                                        Больных терзаний тяжкий спуд;
                                                        И ужас полнит мрак ночной...
                                                        Мне легче душу погубить,
                                                        Чем власть над ней усугубить -
                                                        Душа одна, и мне она
                                                        Быть нежным божеством должна.

                                                        Mastery. Sara Teasdale

                                                        I would not have a god come in
                                                        To shield me suddenly from sin,
                                                        And set my house of life to rights;
                                                        Nor angels with bright burning wings
                                                        Ordering my earthly thoughts and things;
                                                        Rather my own frail guttering lights
                                                        Wind blown and nearly beaten out;
                                                        Rather the terror of the nights
                                                        And long, sick groping after doubt;
                                                        Rather be lost than let my soul
                                                        Slip vaguely from my own control --
                                                        Of my own spirit let me be
                                                        In sole though feeble mastery.


                                                        Сара Тисдейл. Новая любовь и прежняя.

                                                        Сара Тисдейл. Новая любовь и прежняя.

                                                        Дней ушедших любовь
                                                        С обретённой вчера
                                                        В сердце спорила в кровь
                                                        До утра...
                                                        И бросала, кружа,
                                                        За упрёком упрёк;
                                                        И мерцал, чуть дрожа,
                                                        Потолок...
                                                        Что сказать ей в ответ,
                                                        Если всюду видны
                                                        Те глаза, в коих свет
                                                        Новины...
                                                        Как мне верность хранить
                                                        Прежней страсти своей,
                                                        Как себе изменить
                                                        Или ей...

                                                        New Love and Old.

                                                        IN my heart the old love
                                                        Struggled with the new;
                                                        It was ghostly waking
                                                        All night thru.
                                                        Dear things, kind things,
                                                        That my old love said,
                                                        Ranged themselves reproachfully
                                                        Round my bed.
                                                        But I could not heed them,
                                                        For I seemed to see
                                                        The eyes of my new love
                                                        Fixed on me.
                                                        Old love, old love,
                                                        How can I be true?
                                                        Shall I be faithless to myself
                                                        Or to you?


                                                        На улице "Третья Советская"...

                                                        На улице "Третья Советская"...

                                                        На улице "Третья Советская" -
                                                        большая больница недетская,
                                                        в ней есть кабинет проктологии,
                                                        сидят в нём проктологи строгие,
                                                        проктологи пахнут какашно...
                                                        Нет... Дальше рассказывать страшно...


                                                        Сара Тисдейл. Мудрость. День пылающей звезды.

                                                        Сара Тисдейл. Мудрость. День пылающей звезды.

                                                        Мудрость.

                                                        Как я ущербный мир приняла
                                                        И перестала ломать крыла -
                                                        Так - не иначе, как сговор, мной
                                                        Слышен заранее скрип дверной;
                                                        Как же мне жизни в глаза смотреть
                                                        И хладнокровно, и мудро впредь,
                                                        Если за истины благодать
                                                        Юность пришлось ей взамен отдать..

                                                        Sara Teasdale. Wisdom

                                                        WHEN I have ceased to break my wings
                                                        Against the faultiness of things,
                                                        And learned that compromises wait
                                                        Behind each hardly opened gate,
                                                        When I can look Life in the eyes,
                                                        Grown calm and very coldly wise,
                                                        Life will have given me the Truth,
                                                        And taken in exchange -- my youth.

                                                        День пылающей звезды.

                                                        О, день пылающей звезды -
                                                        Чистилище огня;
                                                        Высь голубая, синь воды,
                                                        Где он призвал меня;

                                                        От пыльных дюн сердца, как пух,
                                                        До дали неземной,
                                                        Смеясь, вознёс невинный дух
                                                        И скрылся под волной...

                                                        О, день пылающей звезды -
                                                        Искрящийся алмаз...
                                                        Но дни унылой череды
                                                        Не воскрешают вас..

                                                        Oh day of fire and sun,
                                                        Pure as a naked flame,
                                                        Blue sea, blue sky and dun
                                                        Sands where he spoke my name;

                                                        Laughter and hearts so high
                                                        That the spirit flew off free,
                                                        Lifting into the sky
                                                        Diving into the sea;

                                                        Oh day of fire and sun
                                                        Like a crystal burning,
                                                        Slow days go one by one,
                                                        But you have no returning.


                                                        Сара Тисдейл. Зимняя ночь.

                                                        Зимняя ночь.

                                                        В узорном инее стекло;
                                                        Мир замер нагишом,
                                                        Луна кровава, ветер зло
                                                        Вращает палашом...

                                                        Помилуй боже всех бродяг,
                                                        Снующих сквозь метель,
                                                        Помилуй всех - рассей им мрак,
                                                        Дай пищу, дай постель...

                                                        В углу моём - июнь златой -
                                                        Гардины по ковру...
                                                        Но плачет сердце - сиротой,
                                                        Замёрзшим на ветру...

                                                        A Winter Night
                                                        by Sarah Teasdale

                                                        My window-pane is starred with frost,
                                                        The world is bitter cold to-night,
                                                        The moon is cruel, and the wind
                                                        Is like a two-edged sword to smite.

                                                        God pity all the homeless ones,
                                                        The beggars pacing to and fro,
                                                        God pity all the poor to-night
                                                        Who walk the lamp-lit streets of snow.

                                                        My room is like a bit of June,
                                                        Warm and close-curtained fold on fold,
                                                        But somewhere, like a homeless child,
                                                        My heart is crying in the cold.


                                                        Сара Тисдейл. Пусть забудется...

                                                        Сара Тисдейл. Пусть забудется...

                                                        Да оборвётся мысль, как рвётся нить цветка,
                                                        Как - золотая песнь остывшего кострища;
                                                        Да ляжет забытье - на вечные века,
                                                        И время нам, скорбя, укажет пепелища...

                                                        А спросит кто-нибудь - ответствуйте сердито:
                                                        Задолго, на века -
                                                        Как пламя... как цветок... она была забыта...
                                                        Как тихие шаги в забвенные снега...


                                                        Сара Тисдейл. Грешки. Долг.

                                                        Сара Тисдейл. Грешки. Долг.

                                                        Грешки.

                                                        Пришли они, чтоб просветить
                                                        Меня в грешках твоих сполна;
                                                        О, речь их так была смешна,
                                                        Так не блистала новизной...
                                                        Слепцы... В нём должное претить
                                                        Особенно любимо мной...

                                                        Faults

                                                        They came to tell your faults to me,
                                                        They named them over one by one;
                                                        I laughed aloud when they were done,
                                                        I knew them all so well before, --
                                                        Oh, they were blind, too blind to see
                                                        Your faults had made me love you more.

                                                        Долг.

                                                        Чем же мне вас наделить
                                                        Мой поклонник вечный?...
                                                        Вам мой дух не окрылить
                                                        Песнею сердечной...

                                                        Но, любови на века
                                                        Нежно потакая,
                                                        Я открою дверь слегка,
                                                        Дух святой впуская...

                                                        Debt

                                                        What do I owe to you
                                                        Who loved me deep and long?
                                                        You never gave my spirit wings
                                                        Nor gave my heart a song.

                                                        But oh, to him I loved,
                                                        Who loved me not at all,
                                                        I owe the little open gate
                                                        That led through heaven’s wall.


                                                        Сара Тисдейл. Осенние сумерки.

                                                        Сара Тисдейл. Осенние сумерки.

                                                        С небес чуть видный скимитар,
                                                        Луны сребряный скимитар,
                                                        надвинулся на нас...
                                                        Сняла звезда златой химар,
                                                        дрожа смущенно - свой химар,
                                                        к луне прильнув на час...

                                                        Из богадельни виден двор,
                                                        Там ведьмы снова жгут костёр, -
                                                        Мы их зажгли - не счесть...
                                                        Теперь я знаю - варят чай..
                                                        И мне налейте невзначай -
                                                        Ваш кислый торт доесть..

                                                        Sara Teasdale. Dusk in Autumn

                                                        The moon is like a scimitar,
                                                        A little silver scimitar,
                                                        A-drifting down the sky.
                                                        And near beside it is a star,
                                                        A timid twinkling golden star,
                                                        That watches like an eye.

                                                        And thro' the nursery window-pane
                                                        The witches have a fire again,
                                                        Just like the ones we make, —
                                                        And now I know they're having tea,
                                                        I wish they'd give a cup to me.
                                                        With witches' currant cake.


                                                        Сара Тисдейл. После любви. Странная победа.

                                                        Сара Тисдейл. После любви. Странная победа.

                                                        После любви.

                                                        Сошла иллюзия на нет...
                                                        Свиданий наших острота...
                                                        Вы мне не бог и не поэт,
                                                        Я вам - не та..

                                                        Вы были бризным, я - морской...
                                                        Где блеск и роскошь... Нет как нет..
                                                        Лагуной стала я - тоской
                                                        Земных тенет...

                                                        Пусть и тайфун не грозен ей,
                                                        Пусть ей и сейша не страшна -
                                                        Но горше моря, солоней
                                                        В покой она...

                                                        Sara Teasdale

                                                        AFTER LOVE

                                                        There is no magic any more,
                                                        We meet as other people do,
                                                        You work no miracle for me
                                                        Nor I for you.

                                                        You were the wind and I the sea--
                                                        There is no splendor any more,
                                                        I have grown listless as the pool
                                                        Beside the shore.

                                                        But though the pool is safe from storm
                                                        And from the tide has found surcease,
                                                        It grows more bitter than the sea,
                                                        For all its peace.

                                                        Странная победа.

                                                        Чтоб вновь... Чтоб обрести восторг победный,
                                                        Чтоб вдруг, чтоб странно...
                                                        Чтоб выжившим, а не в мертвецкой бледной,
                                                        Чтоб рад нежданно;

                                                        Чтоб даже ранен легче, нежли я...
                                                        Вас за собой ведя от поля битвы,
                                                        Ваш голос слышать - песню бытия,
                                                        Не плач молитвы...

                                                        STRANGE VICTORY

                                                        To this, to this, after my hope was lost,
                                                        To this strange victory;
                                                        To find you with the living, not the dead,
                                                        To find you glad of me;

                                                        To find you wounded even less than I,
                                                        Moving as I across the stricken plain;
                                                        After the battle to have found your voice
                                                        Lifted above the slain.


                                                        Сара Тисдейл. Дар.

                                                        Сара Тисдейл. Дар.

                                                        Чем я могу вам, мой друг, мой владыка,
                                                        Мир мне открывшему, как благодать
                                                        Света и счастья в цветении диком,
                                                        В буйстве безбрежном - достойно воздать?...

                                                        Если дары я отправлю обратно -
                                                        В зеркале вашей души старый хлам,
                                                        С жизнью моею сплетённый отвратно,
                                                        Вечным укором покажется вам...

                                                        Чем же воздать вам, мой друг, мой владыка?...
                                                        Пусть будет так: вы проснётесь легко...
                                                        (Сердце мой дар мне пронзает, как пика)...
                                                        Я вас оставила... Я далеко...

                                                        Sara Teasdale. THE GIFT

                                                        What can I give you, my lord, my lover,
                                                        You who have given the world to me,
                                                        Showed me the light and the joy that cover
                                                        The wild sweet earth and restless sea?

                                                        All that I have are gifts of your giving ;
                                                        If I gave them again, you would find them old,
                                                        And your soul would weary of always living
                                                        Before the mirror my life would hold.

                                                        What shall I give you, my lord, my lover?
                                                        The gift that breaks the heart in me:
                                                        I bid you awake at dawn and discover
                                                        I have gone my way and left you free.

                                                        Нежный мой боже, мне страстно вручивший
                                                        Мир, источающий радость и свет,
                                                        Сладостью диких садов одаривший,
                                                        Буйством морей... Что мне дать вам в ответ?...

                                                        Если дары я верну вам беспечно -
                                                        В зеркале вашей души этот хлам,
                                                        Переплетясь с моей жизнью навечно,
                                                        Вечной докукой покажется вам...

                                                        Чем вам воздать, мой владыка во страсти?...
                                                        Дар, о котором хочу известить,
                                                        Сердце моё разрывает на части: ...
                                                        Я не вернусь, чтобы вам отомстить...


                                                        Сара Тисдейл. Я не твоя. Одинока.

                                                        Сара Тисдейл. Я не твоя. Одинока.

                                                        Я не твоя.

                                                        Нет, мне в тебе не раствориться,
                                                        Не раствориться - пусть и всласть,
                                                        Свечой в полудню не расплыться,
                                                        Снежинкой в бурю не пропасть...

                                                        В глазах моих тебе не пасть,
                                                        И чувств твоих мне не охаять,
                                                        Но - я есть я - желает страсть
                                                        Свечой полуденной растаять...

                                                        О, охлади меня в жару...
                                                        Оставь бесчувственной, бесстрастной -
                                                        Погасшей искрой на ветру,
                                                        Захваченной в твой вихрь всевластный...

                                                        Am Not Yours

                                                        I am not yours, not lost in you,
                                                        Not lost, although I long to be
                                                        Lost as a candle lit at noon,
                                                        Lost as a snowflake in the sea.

                                                        You love me, and I find you still
                                                        A spirit beautiful and bright,
                                                        Yet I am I, who long to be
                                                        Lost as a light is lost in light.

                                                        Oh plunge me deep in love--put out
                                                        My senses, leave me deaf and blind,
                                                        Swept by the tempest of your love,
                                                        A taper in a rushing wind.

                                                        Одинока.

                                                        Я одинока вопреки
                                                        Любви взаимной между нами;
                                                        Пусть и нежны вы, и легки -
                                                        Мне жизнь не в радость временами...

                                                        Так словно я на пик земной
                                                        Взошла... На тусклый мир взирая,
                                                        Стою в снегах, а надо мной
                                                        Простор, распахнутый без края;

                                                        Земля и небо не видны,
                                                        И только дух мой горделиво
                                                        Хранит от тех, кто холодны
                                                        В миру, где спят не сиротливо...

                                                        Alone

                                                        I am alone, in spite of love,
                                                        In spite of all I take and give—
                                                        In spite of all your tenderness,
                                                        Sometimes I am not glad to live.

                                                        I am alone, as though I stood
                                                        On the highest peak of the tired gray world,
                                                        About me only swirling snow,
                                                        Above me, endless space unfurled;

                                                        With earth hidden and heaven hidden,
                                                        And only my own spirit's pride
                                                        To keep me from the peace of those
                                                        Who are not lonely, having died.


                                                        Сара Тисдейл. Четыре ветра.


                                                        Сара Тисдейл. Четыре ветра.

                                                        "Вы, четыре ветродуя!...
                                                        Девушке, в любви бедуя -
                                                        Как от страсти не почить
                                                        И милка заполучить?..."
                                                        Молвил Южный ветродуй:
                                                        "В губы друга не целуй..."
                                                        Вест ответствовал:" Не жди!..
                                                        Сердце рань в его груди!.."
                                                        И добавил ветер Ост:
                                                        "В праздник посади на пост..."
                                                        Подытожил Норд:" Не ной!...
                                                        Осади-ка хладом в зной...
                                                        Будешь твёрже, нежли он -
                                                        страсть найдёт в тебе резон..."


                                                         Sara Teasdale. Four Winds

                                                        “Four winds blowing thro’ the sky,
                                                        You have seen poor maidens die,
                                                        Tell me then what I shall do
                                                        That my lover may be true.”
                                                        Said the wind from out the south,
                                                        “Lay no kiss upon his mouth,”
                                                        And the wind from out the west,
                                                        “Wound the heart within his breast,”
                                                        And the wind from out the east,
                                                        “Send him empty from the feast,”
                                                        And the wind from out the north,
                                                        “In the tempest thrust him forth,
                                                        When thou art more cruel than he,
                                                        Then will Love be kind to thee.”


                                                        Сара Тисдейл. Снежная песня. Звёзды.

                                                        Сара Тисдейл. Снежная песня. Звёзды.

                                                        Снежная песня.

                                                        Снеговей, снеговей -
                                                        Не ленись, не ленись...
                                                        Пожалей -
                                                        Мне б скорей
                                                        Взвиться ввысь, взвиться ввысь...

                                                        Мне б носиться округ -
                                                        Звёздной пыли живей,
                                                        Сузив круг
                                                        Там, где друг
                                                        Заплутал в снеговей...

                                                        Мне бы, милый, успеть -
                                                        бурей, в снежных клубах,
                                                        Долететь,
                                                        Умереть
                                                        На горячих губах...

                                                        Snow Song
                                                        by Sara Teasdale

                                                        Fairy snow, fairy snow,
                                                        Blowing, blowing everywhere,
                                                        Would that I
                                                        Too, could fly
                                                        Lightly, lightly through the air.

                                                        Like a wee, crystal star
                                                        I should drift, I should blow
                                                        Near, more near,
                                                        To my dear
                                                        Where he comes through the snow.

                                                        I should fly to my love
                                                        Like a flake in the storm,
                                                        I should die,
                                                        I should die,
                                                        On his lips that are warm.
                                                        Источник: http://parnasse.ru/poetry/translations/translat/snezhnaja-pesnja.html

                                                        Звёзды.

                                                        Взошла на холм крутой,
                                                        Где мгла и жуть,
                                                        И воздух смоляной
                                                        Вдохнула в грудь;

                                                        Здесь небо - взять рукой,
                                                        И звёзд - не счесть,
                                                        Здесь красный колдовской
                                                        В топазах есть;

                                                        Здесь вековой расклад,
                                                        Сердечный пыл
                                                        Бесчувственных армад
                                                        Меня накрыл;

                                                        Высокий небосвод,
                                                        Как холм - для них;
                                                        Как горд их плавный ход -
                                                        От сих до сих;

                                                        Мне ясно - для того
                                                        Мне эта честь,
                                                        Чтоб лицезреть Его
                                                        Величье днесь.


                                                        Stars by Sarah Teasdale.

                                                        Alone in the night
                                                        On a dark hill
                                                        With pines around me
                                                        Spicy and still,

                                                        And a heaven full of stars
                                                        Over my head,
                                                        White and topaz
                                                        And misty red;

                                                        Myriads with beating
                                                        Hearts of fire
                                                        That aeons
                                                        Cannot vex or tire;

                                                        Up the dome of heaven
                                                        Like a great hill,
                                                        I watch them marching
                                                        Stately and still,

                                                        And I know that I
                                                        Am honored to be
                                                        Witness
                                                        Of so much majesty.

                                                        Раздел: Наследники Лозинского (Рубрика)
                                                        Опубликовано: 2014-12-18 23:46:03








                                                        Снежная песенка Сары Тисдейл. Шутка.

                                                        Снежная песенка Сары Тисдейл. Шутка.

                                                        Снежная песенка Сары Тисдейл.

                                                        Снеговей, снеговей,
                                                        вознеси мя скорей
                                                        высоко -
                                                        высоко,
                                                        закружи мя легко...

                                                        Закружи в небеси
                                                        и снежинкой неси..
                                                        Там в снегу,
                                                        там в снегу
                                                        друг идёт сквозь пургу...

                                                        Дай в любви на постель
                                                        пасть снежинкой в метель,
                                                        чтоб успеть,
                                                        чтоб успеть
                                                        на устах умереть...

                                                        Шутка.

                                                        Спросил меня странник
                                                        в пустыне с песком:
                                                        Полно ль земляники
                                                        на днище морском?...
                                                        Пожалуй, я верно
                                                        ответил: Полно!...
                                                        Селёдкам малиновым
                                                        в чаще равно...


                                                        Сара Тисдейл. Молитва. Всё равно.

                                                        Сара Тисдейл. Молитва. Всё равно.

                                                        .

                                                        Пока душа моя бесстрастна
                                                        К фальшивым ценностям в миру,
                                                        К ветрам любовным безучастна
                                                        И равнодушна на пиру;

                                                        Пока душа не очерствела,
                                                        Покуда я - от плоти плоть...
                                                        О, дайте мне любить всецело
                                                        За вашей нежности щепоть...

                                                        Sara Teasdale. A Prayer

                                                        Until I lose my soul and lie
                                                        Blind to the beauty of the earth,
                                                        Deaf tho' a lyric wind goes by,
                                                        Dumb in a storm of mirth;

                                                        Until my heart is quenched at length
                                                        And I have left the land of men,
                                                        Oh let me love with all my strength
                                                        Careless if I am loved again.

                                                        Всё равно.

                                                        Когда умру, и оросят мой прах
                                                        Волос апрельских радужные струи -
                                                        Помином попирать меня в сердцах
                                                        Не должно всуе;

                                                        Да будет счастьем мне покой в листах
                                                        Изогнутых ветвей под ливнем сущим,
                                                        И должный хлад, не ведомый в сердцах -
                                                        Всем вам.. живущим...

                                                        Sara Teasdale. I Shall Not Care

                                                        When I am dead and over me bright April
                                                        Shakes out her rain-drenched hair,
                                                        Though you should lean above me broken-hearted,
                                                        I shall not care.

                                                        I shall have peace, as leafy trees are peaceful
                                                        When rain bends down the bough,
                                                        And I shall be more silent and cold-hearted
                                                        Than you are now.


                                                        Сара Тисдейл. Поцелуй.

                                                        Сара Тисдейл. Поцелуй.

                                                        Любовь мне грезилась, и друг
                                                        лобзал меня в уста,
                                                        но мне - подранку - знойный юг
                                                        достичь в любви - тщета...

                                                        Пусть знаю я, что любит он -
                                                        ночь скорбна оттого,
                                                        что поцелуй бледней, чем сон
                                                        чудесный до него...

                                                        The Kiss
                                                        I hoped that he would love me,
                                                        And he has kissed my mouth,
                                                        But I am like a stricken bird
                                                        That cannot reach the south.

                                                        For though I know he loves me,
                                                        To-night my heart is sad;
                                                        His kiss was not so wonderful
                                                        As all the dreams I had.


                                                        По душе.

                                                        По душе.

                                                        Мы сидели в шалаше -
                                                        говорили по душе...
                                                        Дождь шуршал о сенный стог,
                                                        ты спросила: Есть ли бог?...
                                                        Я сказал: Не знаю, Кать...
                                                        Может - если поискать...
                                                        Ты сказала: Дай нам днесь...
                                                        Ну, а чудо?... Чудо есть?...
                                                        Сверху стало протекать;
                                                        я сказал: Подвинься, Кать..
                                                        Да какие чудеса...
                                                        Посмотри на небеса...
                                                        Отодвинувшись к стене,
                                                        ты тогда сказала мне:
                                                        А не чудо?... А не бог -
                                                        этот дождь и этот стог?...
                                                        По спине текла вода.....
                                                        Мы расстались навсегда.
                                                        Много лет прошло с тех пор;
                                                        я припомнил разговор -
                                                        дождь и стог, и "Дай нам днесь"..
                                                        Вероятно - что-то есть...


                                                        Сара Тисдейл. Мольба.

                                                        Сара Тисдейл. Мольба.

                                                        Дай бог вспомнить перед смертью
                                                        Страсть - метельной круговертью
                                                        Божьего бича;
                                                        Красотой в венце терновом,
                                                        Не охаянную словом
                                                        Злобным сгоряча;
                                                        Страсть, в которой сил нехватка,
                                                        Всей душою - без остатка,
                                                        Сердца - на разрыв;
                                                        Ту, что с жизнью неразрывна, -
                                                        Песню, спетую наивно
                                                        На любви мотив.

                                                        SARA TEASDALE. A PRAYER

                                                        When I am dying, let me know
                                                        That I loved the blowing snow
                                                        Although it stung like whips;
                                                        That I loved all lovely things
                                                        And I tried to take their stings
                                                        With gay unembittered lips;
                                                        That I loved with all my strength,
                                                        To my soul's full depth and length,
                                                        Careless if my heart must break,
                                                        That I sang as children sing
                                                        Fitting tunes to everything,
                                                        Loving life for its own sake.


                                                        Каша.

                                                        Каша.

                                                        Полный рот горячей каши
                                                        у Андреевой Наташи,
                                                        и она с раскрытым ртом
                                                        грустно думает о том,
                                                        как в "Ё'Кий" пошла пешком
                                                        за крупой и молоком;
                                                        как крупу перебирала
                                                        и в дуршлаге промывала;
                                                        как потом зажгла плиту
                                                        и стояла на посту,
                                                        чтобы каше помешать
                                                        пригореть и убежать,
                                                        чтобы каша на огне
                                                        приготовилась вполне...
                                                        И теперь когда - в итоге -
                                                        пережиты все тревоги,
                                                        и пора гостей сзывать -
                                                        как же ей не горевать,
                                                        не стоять с раскрытым ртом,
                                                        грустно думая о том -
                                                        как забегаться настоль,
                                                        чтоб совсем забыть про соль,
                                                        чтоб о сахарном песке
                                                        вспомнить с ложкой в кулаке?...
                                                        А компот?... А пироги?...
                                                        Хоть опять в "Ё'Кий" беги...


                                                        Сара Тисдейл. После нежных дождей...

                                                        Сара Тисдейл. После нежных дождей...

                                                        После нежных дождей, дух воскресшей Земли
                                                        Закружит со стрижами - вблизи и вдали;
                                                        Над затоном заблеют жерлянки в ночи,
                                                        Задрожит - заснежИт дикий сад алычи;
                                                        И зарянка, порхнув на колючую сеть,
                                                        Ни о чём над заградой возьмётся свистеть;
                                                        И никто о войне не вспомянет тогда -
                                                        Ни откуда взялась, ни исчезла куда...
                                                        И пребудут бесчувственны древо и птах,
                                                        Если род человечий рассыплется в прах;
                                                        Но Весна, привечая рассвет, новым днём
                                                        Будет всё ещё чуять, что все мы живём...

                                                        There will come soft rains and the smell of the ground,
                                                        And swallows circling with their shimmering sound;
                                                        And frogs in the pool singing at night,
                                                        And wild plum trees in tremulous white;
                                                        Robins will wear their feathery fire,
                                                        Whistling their whims on a low fence-wire;
                                                        And not one will know of the war, not one
                                                        Will care at last when it is done.
                                                        Not one would mind, neither bird nor tree,
                                                        If mankind perished utterly;
                                                        And Spring herself when she woke at dawn
                                                        Would scarcely know that we were gone.

                                                        После нежных дождей, дух воскресшей Земли
                                                        Закружит со стрижами - вблизи и вдали;
                                                        И проснётся затон от лягвИных рулад,
                                                        И, дрожа, заснежИт дикий сливовый сад;
                                                        И зарянка, порхнув на колючую сеть,
                                                        Ни о чём над заградой возьмётся свистеть;
                                                        И не вспомнит никто - что такое война,
                                                        И откуда берётся, и скольким должна...
                                                        И никто не заплачет - ни слива, ни птах,
                                                        Если род человечий рассыплется в прах;
                                                        И весна - как Весна, днём грядущим жива -
                                                        Улыбнётся беспечно на эти слова,,,




                                                        Пальцы.

                                                        Пальцы.

                                                        Пять на матушке Руке
                                                        пальцев-братьев в кулаке...
                                                        Брат Большой - надёжный хват,
                                                        всех страхует старший брат;
                                                        рядом палец спусковой,
                                                        это палец-часовой,
                                                        Указатель целевой,
                                                        ковырятель носовой;
                                                        Средний палец - хулиган,
                                                        он опасный интриган...
                                                        Только вот - не для детей
                                                        большинство его затей;
                                                        Безымянный - строг и тих,
                                                        потому что он - жених;
                                                        у женатых налицо
                                                        обручальное кольцо;
                                                        а Мизинец - лицемер,
                                                        слабосильный недомер,
                                                        но изысканных манер
                                                        братьям подаёт пример...
                                                        Пять на матушке-руке
                                                        пальцев-братьев в кулаке...


                                                        Лист осенний.

                                                        Лист осенний.

                                                        Вихрь из листьев шалых
                                                        поднял у ворот
                                                        бабочек усталых
                                                        грустный хоровод;

                                                        вечер в старом парке
                                                        хладен и лучист,
                                                        на веночек яркий
                                                        отбираю лист;

                                                        загустевшей краской
                                                        чёрная вода
                                                        замерла с опаской,
                                                        рдеет со стыда,

                                                        а чего стыдиться -
                                                        нагота - не срам,
                                                        отбывает птица
                                                        к дальним островам;

                                                        мне бы - островочек,
                                                        мне бы - в перелёт;
                                                        доплела веночек -
                                                        тонет... не плывёт...


                                                        Сара Тисдейл. Совет девушке.

                                                        Сара Тисдейл. Совет девушке.

                                                        Достоин страсти тот,
                                                        Кто уз не признаёт...
                                                        Для сердца эта штучка,
                                                        Прелестница и злючка;
                                                        Сие - закон, сей дорогой алмаз
                                                        Для рдеющей щеки -
                                                        Пусть слёзку скроет тучка...
                                                        Ты подними кристалл
                                                        Подалее от глаз
                                                        И взглядом погрузись в холодный страз...
                                                        Внимай, внимай... Страсть святость обретёт:
                                                        Достоин страсти тот,
                                                        Кто уз не признаёт.

                                                        Advice to a Girl

                                                        No one worth possessing
                                                        Can be quite possessed;
                                                        Lay that on your heart,
                                                        My young angry dear;
                                                        This truth, this hard and precious stone,
                                                        Lay it on your hot cheek,
                                                        Let it hide your tear.
                                                        Hold it like a crystal
                                                        When you are alone
                                                        And gaze in the depths of the icy stone.
                                                        Long, look long and you will be blessed:
                                                        No one worth possessing
                                                        Can be quite possessed.


                                                        Мундиаль 2018 (ожидание).(pr.ф)

                                                        Мундиаль 2018 (ожидание).(pr.ф)

                                                        Прошу - всё строго конфиденциально...
                                                        Довольно хныкать, пО ветру печаль...
                                                        Болеть за наш футбол - экскьюзми - жаль, но
                                                        нам предстоит великий мундиаль...
                                                        Поближе, господа... Большая тайна,
                                                        но я, как друг, не вправе вас томить
                                                        в неведенье, как только мне случайно
                                                        открыто тем, кому их всех кормить...
                                                        Нет, не "Газпромом"- поваром команды...
                                                        Через желудок - к сердцу... Господа...
                                                        Наш мундиаль!!... В Москву слетятся гранды,
                                                        отбудут мыши... Впрочем - как всегда...
                                                        Так вот: сей кормчий видел тренировки
                                                        той сборной, по которой мы грустим...
                                                        Всё то, что ноне - так, для маскировки;
                                                        В Москве на поле выведут Дрим Тим...
                                                        В воротах - Лев Иваныч в кепке старой,
                                                        Вагиз, Чивадзе, Алик и Муртаз...
                                                        Что значит - почему грузины парой?...
                                                        Кто не заигран - тот теперь - за нас...
                                                        Хорен и Кипиани, и Заваров,
                                                        и Карпин с Мостовым, и Черенков...
                                                        Игра на результат - без гонораров:
                                                        за Родину, за честь - без дураков...
                                                        И Эдик, и Бобёр - без эпитафий...
                                                        В соку и в теле каждый бомбардир...
                                                        А к ним в придачу крепенький Евстафий,
                                                        одетый грозно в сталинский мундир...
                                                        На случай травм - всех пО двое в комплекте,
                                                        чтоб каждого достойным запасать...
                                                        Но - слово чести - чтобы о прожекте
                                                        по время языками не чесать -
                                                        сюрприз-нежданчик... Бесков за три года
                                                        игру поставит так, что - будьте на!!...
                                                        "Газпром" оплатит праздник для народа:
                                                        восторгом гордо вспенится страна,
                                                        и отзовётся в душах миллионов
                                                        виват для чемп... Тс-с... То то и оно -
                                                        подземный стадион великих клонов
                                                        запущен и работает давно...


                                                        Кошки коммунальные.

                                                        Кошки коммунальные.

                                                        Ангорская.

                                                        У этой пушистой красотки
                                                        наряд - как со свадебной фотки;
                                                        один голубой,
                                                        зелёный другой -
                                                        глазища у этой красотки.

                                                        Сфинкс.

                                                        Священная в жарком Каире -
                                                        живёт теперь в общей квартире;
                                                        на лобике складка,
                                                        и та же загадка,
                                                        как в той, что осталась в Каире.

                                                        Персидская.

                                                        В ней виден бархан Каракума,
                                                        в ней сладость рахата-лукума;
                                                        так ленится сладко,
                                                        что вспомнишь украдкой
                                                        наложниц гарема Харума.

                                                        Васька.

                                                        А это наш Васька дворовый -
                                                        худой, но плодиться здоровый;
                                                        персидских, ангорских
                                                        и сфинксов заморских
                                                        любитель наш Васька дворовый.

                                                        Сиамская (мечта).

                                                        Дикарки бурма-анской Сиа-амы
                                                        капризны, горды и упря-амы;
                                                        поэтому Вася
                                                        мечтает о часе
                                                        с дика-аркой бурма-анской Сиа-амы.


                                                        Чистый лист.

                                                        Чистый лист.

                                                        Какая красота
                                                        у озера лесного
                                                        меж вековых дерев,
                                                        где воздух свеж и чист...
                                                        Чудесные места -
                                                        здесь чувственное слово
                                                        однажды с губ слетев
                                                        искало чистый лист;

                                                        здесь гений записной
                                                        задумчивою грёзой
                                                        извёл навеки встарь
                                                        чудесные места,
                                                        и - бывшая сосной -
                                                        древесной целлюлозой
                                                        упала на алтарь
                                                        бумажного листа...

                                                        История проста -
                                                        потомок записного
                                                        на пне среди болот
                                                        марает грязный лист:
                                                        Какая красота
                                                        у озера лесного,
                                                        как только встал завод...
                                                        Как воздух свеж и чист...


                                                        Жаба и комар.(Лав стори).

                                                        Жаба и комар.(Лав стори).

                                                        Знамо - истина стара,
                                                        что любовь жестока...
                                                        Полюбила комара
                                                        жаба одиноко;
                                                        прихватила налету
                                                        языком небрежно,
                                                        но запел он ей во рту
                                                        "Бесу мучу" * нежно...
                                                        Так и ходит с той поры
                                                        жаба с ртом раскрытым,
                                                        на родню глаза-шары
                                                        выпучив сердито -
                                                        как его не ублажать?...
                                                        Он такой тщедушный,
                                                        как его не уважать
                                                        за талант воздушный?...
                                                        Ничего, что он прилип
                                                        к языку навечно,
                                                        лишь бы, милый, не охрип,
                                                        лишь бы пел сердечно...
                                                        Он стесняется пока -
                                                        петь любовь не смеет:
                                                        как поест из языка -
                                                        всякий раз краснеет...

                                                        * "От улыбки..." нежно...


                                                        Зохенвей c утра.

                                                        Зохенвей c утра.

                                                        Зохенвей... Запарь-ка в турке кОфея,
                                                        а не разводи гнилой базар;
                                                        это, братка, псевдофилософия -
                                                        отвечать за ёкнутых хазар;
                                                        пусть не задалась у нас идиллия,
                                                        так зато мы, братка, знаем честь;
                                                        правит миром сука крокодилия -
                                                        плачет, падла, перед тем, как съесть...
                                                        Это - Русь, братишка - чуть замАздило -
                                                        тут же и прижопило зело....
                                                        Помнишь, как арапа угораздило...
                                                        Вот и нам, брателло, подвезло...
                                                        Будешь, брат, косячить под Прокофия -
                                                        гнать свою бодягу, строить скит...
                                                        По чуть-чуть... Зажуй... И - сразу кОфея...
                                                        Будет хавка - будет аппетит...
                                                        Попоёшь им братство во спасение...
                                                        По чуть-чуть, братушка... Буде здрав...
                                                        Смерти нет - сплошное воскресение...
                                                        Братаны поправят, где не прав...


                                                        Мячиковое из детства (pr.ф).

                                                        Мячиковое из детства (pr.ф).

                                                        Понял я - для грусти нет резона,
                                                        если рядом круглый верный друг;
                                                        понял я, что травка - для газона,
                                                        для озона - кустики вокруг;
                                                        верхний двор сегодня врассыпную,
                                                        и вот-вот на голову - горяч -
                                                        по дуге опустится в штрафную
                                                        мячик-солнце - золотистый мяч...

                                                        И до самой звёздной карусели
                                                        пацанов небесного двора
                                                        мы метелим... Ах, как мы метелим!...
                                                        Мастера, ей-богу, мастера!...
                                                        А когда победно и небрежно
                                                        даст отбой наш взмокший командир -
                                                        он, подмышку взяв, погладит нежно
                                                        мяч-луну, затёртую до дыр...

                                                        Наступает славная минута -
                                                        мы уходим с поля за судьбой,
                                                        землю-мяч взволнованно и круто
                                                        бутсой нежной гладя под собой...
                                                        И когда грущу я и недужу -
                                                        я всегда твержу себе: Пустяк!...
                                                        Мяч-земля попал в большую лужу,
                                                        и ему не высохнуть никак...




                                                        Крылья.

                                                        Крылья.

                                                        Розовеют облака,
                                                        меркнет божий свет...
                                                        Для кого-то жизнь легка,
                                                        для кого-то нет,
                                                        для кого-то жизнь - гульба,
                                                        для кого-то - новь...
                                                        Жизнь есть жизнь: кому - пальба,
                                                        а кому любовь...
                                                        Для меня, моя строка -
                                                        лёгкость бытия;
                                                        достаю из сундука
                                                        пару крыльев я,
                                                        над корыстной суетой,
                                                        над тоской людской
                                                        возношусь своей мечтой
                                                        в розовый покой...
                                                        Жизнь... Ну что, дружок - тоска?...
                                                        Больно?... Тяжело?...
                                                        Вот тебе моя рука,
                                                        вот тебе крыло...


                                                        Гёте. Природа и Искусство. Штиль на море.

                                                        Гёте. Природа и Искусство. Штиль на море.

                                                        Поспешной мысли кажется, что тщетно
                                                        желать Природе равного Искусства;
                                                        но я к ним ровен проявленьем чувства,
                                                        и мне меж ними розни незаметно.

                                                        Сие для тех, кто выбором свободным
                                                        Призвания - в отпущенные сроки,
                                                        трудом с Искусством свяжет ум высокий
                                                        и сердце воспалит огнём Природным.

                                                        При этом бесполезно к идеалу
                                                        стремиться вдохновенным пустозвоном -
                                                        фундамент для строения положен:

                                                        к высокой цели двигайся помалу -
                                                        как Воля обретается Законом,
                                                        так Мастер без аскезы невозможен.



                                                        Johann Wolfgang von Goethe. Natur und Kunst

                                                        Natur und Kunst, sie scheinen sich zu fliehen,
                                                        Und haben sich, eh' man es denkt, gefunden;
                                                        Der Widerwille ist auch mir verschwunden,
                                                        Und beide scheinen gleich mich anzuziehen.

                                                        Es gilt wohl nur ein redliches Bemьhen!
                                                        Und wenn wir erst in abgemeЯnen Stunden;
                                                        Mit Geist und FleiЯ uns an die Kunst gebunden,
                                                        Mag frei Natur im Herzen wieder glьhen.

                                                        So ist's mit aller Bildung auch beschaffen:
                                                        Vergebens werden ungebundne Geister
                                                        Nach der Vollendung reiner Hцhe streben.

                                                        Wer GroЯes will, muЯ sich zusammenraffen:
                                                        In der Beschrдnkung zeigt sich erst der Meister,
                                                        Und das Gesetz nur kann uns Freiheit geben.


                                                        Гёте. Штиль на море.

                                                        Полный штиль пленяет воды,
                                                        беспробудно море спит,
                                                        скорбно ждёт моряк погоды...
                                                        В даль задумчиво глядит..

                                                        Дуновенья неприметно...
                                                        Жуть смертельной тишины...
                                                        В обозримой дали тщетно
                                                        ждать явления волны.


                                                        MEERES STILLE

                                                        Tiefe Stille herrscht im Wasser,
                                                        Ohne Regung ruht das Meer,
                                                        Und bekuemmert sieht der Schiffer
                                                        Glatte Flaeche rings umher.

                                                        Keine Luft von keiner Seite!
                                                        Todesstille fuerchterlich!
                                                        In der ungeheuer Weite
                                                        Reget keine Welle sich.


                                                        Круги на воде.

                                                        Круги на воде.

                                                        Скажем прямо: зряшный труд -
                                                        бросить камень в старый пруд,
                                                        если пруд зарос до дна -
                                                        в нём отдача не видна;
                                                        или, скажем, ищешь брод -
                                                        баламутишь толщу вод,
                                                        где быстрина, где волна -
                                                        нахлебаешься сполна;
                                                        то ли - где-нибудь в глуши
                                                        чудо-озеро - в тиши;
                                                        пустишь камушек с руки,
                                                        и расходятся круги...
                                                        Гладь воды, как гладь листа -
                                                        и недвижна, и чиста;
                                                        бросишь слово - вздрогнет гладь,
                                                        бросишь слово в другорядь...
                                                        Это кто ещё такой
                                                        вышел на берег морской,
                                                        привязав* кирпич простой?...
                                                        Бесполезно, друг!... Постой!...

                                                        *прихватив


                                                        Девочка в костюме МЧС...(Девочки).

                                                        Девочка в костюме МЧС...(Девочки).

                                                        Я смотрю, как старый мутный бес
                                                        пялится глумливо на икону -
                                                        девочка в костюме МЧС
                                                        пальчиком гуляет по айфону...
                                                        Курточка заталена взатяг,
                                                        попка в брючки втиснута на мыло -
                                                        всё - о кей, красотка, всё - ништяк -
                                                        есть в тебе епическая сила,
                                                        есть изыск, усталость светских львиц,
                                                        рыжевласость иже белотелость
                                                        чрезвычайны... Мне других девиц
                                                        раздевать глазами расхотелось...
                                                        Сверху-вниз до "пумок", снизу - вверх
                                                        до де Голки, сдвинутой по ушку -
                                                        девку - длинноногую, как стерх,
                                                        до "Сенной" подземную подружку...
                                                        Мини-стерша... Медь тугих волос
                                                        охватила шейку модильяни -
                                                        как идёт ей бархатный засос -
                                                        боровик на солнечной поляне...
                                                        Есть, конечно, грёбаная связь
                                                        между ним и нежной мочкой ушка,
                                                        где зелёнку оттеняет вязь...
                                                        Исполать - к глазам тебе, подружка...
                                                        А чего мне - чистый интерес -
                                                        мне не быть ни в пастырях, ни в боссах
                                                        девочки в костюме МЧС -
                                                        в изумрудах, "пумах" и засосах...


                                                        Время распродаж.

                                                        Время распродаж.

                                                        Нынче время распродаж -
                                                        на пеньке ажиотаж:
                                                        примеряют светлячки
                                                        башмачки,
                                                        божии коровки -
                                                        кроссовки,
                                                        а сороконожки -
                                                        сапожки...
                                                        На пеньке ажиотаж -
                                                        и бедлам, и раскордаж:
                                                        надевают паучки
                                                        рюкзачки,
                                                        бражники и совки -
                                                        штормовки,
                                                        маленькие блошки -
                                                        серёжки...
                                                        Приближается шабАш -
                                                        пень берут на абордаж:
                                                        расхватали червячки
                                                        парички,
                                                        варежки и плавки -
                                                        козявки,
                                                        взял мешок уздечек
                                                        кузнечик -
                                                        весело стрекочет -
                                                        хохочет...
                                                        Нынче время распродаж,
                                                        нынче главное - кураж...


                                                        В. Вордсворт. Морфей клеймил мой дух...

                                                        Морфей клеймил мой дух, и я
                                                        не знал мирских тревог,
                                                        и скоротечность бытия
                                                        в ней разглядеть не мог...

                                                        Без сил, без чувств она лежит -
                                                        покойная вполне,
                                                        в саду средь скал и плит кружит -
                                                        с Землёю наравне.



                                                        A slumber did my spirit seal;
                                                        I had no human fears:
                                                        She seem’d a thing that could not feel
                                                        The touch of earthly years.

                                                        No motion has she now, no force;
                                                        She neither hears nor sees;
                                                        Roll’d in earth’s diurnal course
                                                        With rocks, and stones, and trees


                                                        Фрукт.

                                                        Я зашёл в универсам,
                                                        я приблизился к весам
                                                        в секции фруктовой
                                                        лавки продуктовой...
                                                        Поглядел, как карапуз
                                                        выбирал себе арбуз:
                                                        взял большой солидно -
                                                        самогО не видно...
                                                        (Пишем - ягодка одна,
                                                        но тяжёлая она)...
                                                        После бабушка с клюкой
                                                        виноград брала рукой,
                                                        после две сестрички
                                                        взвесили клубнички...
                                                        (Пишем - ягод полкило,
                                                        и - примерное число)...
                                                        После абрикосы
                                                        взвесили матросы,
                                                        мать взяла для дочек
                                                        вишен кузовочек...
                                                        Заболел живот,
                                                        я закрыл блокнот,
                                                        и - на выход скоро -
                                                        мимо контролёра...
                                                        - Ну, и фрукт же ты, юнец -
                                                        мне вчера сказал отец,
                                                        хмуря брови строго...
                                                        Но ведь фруктов много...
                                                        Нервничать не будем,
                                                        вечером обсудим...


                                                        Стишата.

                                                        Лужа.

                                                        Я стою у длинной лужи,
                                                        в ширину она поуже;
                                                        к сожаленью, глубина
                                                        мне отсюда не видна.

                                                        Дупло.

                                                        Чьё дупло на старой ели?...
                                                        Летом видно еле-еле,
                                                        и зимой на старой ели
                                                        мы дупло не рассмотрели.

                                                        Муравейник.

                                                        Муравейник под сосной
                                                        пробуждается весной -
                                                        очень много мурашат
                                                        по делам своим спешат.

                                                        Пруд.

                                                        Пруд покрылся коркой льда...
                                                        Бр-р... Холодная вода...
                                                        Если в шубке зябко мне -
                                                        как там рыбкам в глубине?...

                                                        Следы.

                                                        На снегу - туды-сюды -
                                                        отпечатаны следы
                                                        от крылечка до скамьи...
                                                        Это валенки мои...

                                                        Друг.

                                                        Тот, кто в дом берёт щенка,
                                                        должен знать наверняка:
                                                        друг не любит поводок,
                                                        даже если он - щенок.

                                                        Розы.

                                                        На дворе метут метели,
                                                        розы в вазе облетели...
                                                        Приготовлю им горшки -
                                                        вдруг отпустят корешки...

                                                        Красота.

                                                        Я не рву цветы в саду -
                                                        полюбуюсь и пройду...
                                                        Станет каждый рвать цветы,
                                                        и не будет красоты.

                                                        Вкуснятина.

                                                        Есть не вкусно одному
                                                        апельсины и хурму,
                                                        а конфеты одному
                                                        есть вкуснее... Почему?...


                                                        Номер прикольный.

                                                        На концерте школьном,
                                                        в номере прикольном,
                                                        мы читали стих -
                                                        с другом на двоих...
                                                        Кто шуршал конфеткой,
                                                        кто болтал с соседкой,
                                                        кто соседа парил,
                                                        кто "В контакте" шарил...
                                                        Мы переглянулись,
                                                        мы перемигнулись
                                                        и раскрыли глотки
                                                        на высокой нотке...
                                                        Стены отдрожали,
                                                        стало слышно в зале,
                                                        как большая муха
                                                        завывает глухо...
                                                        И пока от крика
                                                        не очнулась клика -
                                                        мы опять - за стих -
                                                        с другом на двоих,
                                                        но уже без лиха -
                                                        вкрадчиво и тихо,
                                                        как ребёнку ласку
                                                        подливают в сказку...
                                                        На концерте школьном
                                                        номером прикольным
                                                        мы ж не в первый раз
                                                        развлекаем класс...


                                                        Курт Тухольский. Идеал и действительность.

                                                        В кромешный штиль, в супружеской постели,
                                                        ты жизнь осознаёшь, как укорот...
                                                        Сплошные нервы... Вот бы мы имели
                                                        всё то, чего нам так недостаёт.

                                                        Соблазн лелеешь - накось - в укоротку -
                                                        оставь навеки грёзы о любви...
                                                        Всегда желаешь статную красотку,
                                                        а получаешь маленькую свинку -
                                                        C'est la vie -!

                                                        Кто устоит протИв блондинки, ибо...
                                                        Но - статная - должна иметь комплект
                                                        шарниров бёдер плавного прогиба
                                                        и лишний фунт, скрывающий скелет...

                                                        А после куришь, льёшь плохую водку
                                                        на детские фантазии свои...
                                                        Всегда желаешь статную красотку ,
                                                        а получаешь маленькую свинку -
                                                        селяви!

                                                        Желаешь трубку светлую - по моде, -
                                                        кури из тёмной - светлой не найти...
                                                        Желаешь утром бегать на природе -
                                                        потом почти не ходишь... Всё - почти...

                                                        Как мы мечтали кайзерскую плётку
                                                        республикой отвесть... И вот - живи!...
                                                        Всегда желаешь статную красотку,
                                                        а получаешь маленькую свинку -
                                                        селяви!

                                                        Kurt Tucholsky
                                                        (1890 – 1935 )

                                                        Ideal und Wirklichkeit

                                                        In stiller Nacht und monogamen Betten
                                                        denkst du dir aus, was dir am Leben fehlt.
                                                        Die Nerven knistern. Wenn wir das doch hдtten,
                                                        was uns, weil es nicht da ist, leise quдlt.

                                                        Du prдparierst dir im Gedankengange
                                                        das, was du willst - und nachher kriegst das nie ...
                                                        Man mцchte immer eine groЯe Lange,
                                                        und dann bekommt man eine kleine Dicke -
                                                        C'est la vie -!



                                                        Sie muЯ sich wie in einem Kugellager
                                                        in ihren Hьften biegen, groЯ und blond.
                                                        Ein Pfund zu wenig - und sie wдre mager,
                                                        wer je in diesen Haaren sich gesonnt ...

                                                        Nachher erliegst du dem verfluchten Hange,
                                                        der Eile und der Phantasie.
                                                        Man mцchte immer eine groЯe Lange,
                                                        und dann bekommt man eine kleine Dicke -
                                                        Ssдlawih -!



                                                        Man mцchte eine helle Pfeife kaufen
                                                        Und kauft die dunkle - andere sind nicht da.
                                                        Man mцchte jeden Morgen dauerlaufen
                                                        und tut es nicht. Beinah ... beinah ...

                                                        Wir dachten unter kaiserlichem Zwange
                                                        an eine Republik ... und nun ists die!
                                                        Man mцchte immer eine groЯe Lange,
                                                        und dann bekommt man eine kleine Dicke -
                                                        Ssдlawih -!




                                                        Две женщины по полной оторва ...

                                                        Две женщины один писали стих (Виктория Елисеева).

                                                        Две женщины один писали стих.
                                                        Дубовый стол, но прихвостень, но прих –
                                                        востень, не выдавал дубовой стати.
                                                        Сидели обе, но одна из них
                                                        К стыду другой не доносила платья.



                                                        Две женщины по полной оторва ...

                                                        Две женщины по полной оторва -
                                                        за дубом чахлым поровну слова
                                                        усидчиво соединяли в стих,
                                                        а дуб был стол и общий прижива -
                                                        ла-ла, а платье было - на двоих.

                                                        А ветер был шуб-диллер, из чува -
                                                        ла-ла, он так смешно по стульям шубы
                                                        швырял с крыльца, что ржачная глава
                                                        сама себе забыла вставить губы.

                                                        Потом они курили в ритме ва -
                                                        ла-ла, и чей-то нос в дыму горбатом,
                                                        от пары папирос прикурива -
                                                        ла-ла прижёг им пальцы виновато.

                                                        А дальше жгли как честные дава-
                                                        ла-ла на пляже в тон волос -обидно...
                                                        Одна пятно на шее прикрыва...
                                                        синяк на лбу - другая... Как не стыдно..
                                                        Двум женщинам, по полной оторва...


                                                        Аз есмь Бог...

                                                        Оле.

                                                        Аз есмь Бог... Ко мне приди,
                                                        иноверье не блюди;
                                                        ни снаружи, ни внутри
                                                        идола не сотвори;
                                                        не фанатствуй, не служи;
                                                        всуе верой не блажи;
                                                        предвоскресный день святи;
                                                        мать с отцом прилежно чти;
                                                        не убий, не укради;
                                                        любострастно не блуди
                                                        и не пачкай уст своих
                                                        клеветою на других;
                                                        поживай своим трудом -
                                                        не желай соседский дом
                                                        и соседскую жену,
                                                        и угодья, и мошну,
                                                        и прислугу, и скотов...
                                                        Всё запомнил?... Всяк готов?...
                                                        Мне пора на облака...
                                                        Ну, а ты - живи пока...


                                                        Я уменьшился в пять раз...

                                                        Я уменьшился в пять раз...
                                                        Сразу стало меньше глаз,
                                                        и ушей, и паричков,
                                                        шляпок, шарфиков, очков,
                                                        и жилеток, и манто,
                                                        но зато... зато... зато...
                                                        Стало сразу, стало вдруг
                                                        больше юбок, больше брюк,
                                                        больше пупсиков и мосек,
                                                        и тележек, и авосек,
                                                        и колёс... колёс.... колёс -
                                                        чуть не прищемили нос...

                                                        Я тогда - ещё в пять раз...
                                                        Заглянул в крысиный лаз,
                                                        помечтал у водостока,
                                                        воробья вспугнул жестоко,
                                                        пробежал сквозь строй солдат,
                                                        угодил под самокат,
                                                        по растоптанной дорожке
                                                        улепётывал от кошки,
                                                        отбивался от ворон
                                                        и смешков со всех сторон,
                                                        в старой шляпе прикорнул...
                                                        Это просто - Караул!...

                                                        Я тогда - ещё в пять раз...
                                                        И теперь не вижу вас...
                                                        Я под полог зыбких трав
                                                        ухожу, как батискаф...
                                                        И теперь живу, как эльф:
                                                        уловлю медвяный шлейф -
                                                        скок с цветочка на цветок,
                                                        чмок нектар, как мотылёк,
                                                        как кузнечик, стрекочу,
                                                        и пою, и хохочу...
                                                        Лето только началось,
                                                        и не кончится - авось...


                                                        Лис и Заяц (Песня о Родине).

                                                        Заяц крался в сад тишком,
                                                        полз в курятник лис...
                                                        Вот впотьмах под лопушком
                                                        к носу нос сошлись,
                                                        сгрёб в охапку зайца лис
                                                        и ощерил пасть,
                                                        прошипел: А ну, делись -
                                                        что собрался красть?...

                                                        Понял заяц: врать - себе во вред,
                                                        и пришла пора держать ответ...

                                                        Тяжело вздохнул косой,
                                                        глазки к носу свёл:
                                                        Вот - вечернею росой -
                                                        за капустой шёл...
                                                        Улыбнулся старый лис
                                                        и ослабил хват:
                                                        Там собаки - берегись,
                                                        аккуратней, брат...

                                                        Хорошо, что врать нам - не с руки...
                                                        Мы - лесные, то есть - земляки...

                                                        - Ну, пока... - Постой, братан -
                                                        прошептал косой,
                                                        - Там, где лаз - стоит капкан
                                                        по ноге босой...
                                                        Под укромным лопушком
                                                        с зайцем старый лис
                                                        крепко - как дружок с дружком -
                                                        молча обнялись...

                                                        Родина - она врагов сильней,
                                                        если вспомнить вовремя о ней...


                                                        Лопатка. Коляска. Кулич.

                                                        Лопатка.

                                                        Я сажала три цветочка,
                                                        подошёл толстяк - как бочка,
                                                        потолкал меня пузатый
                                                        и ушёл с моей лопатой...
                                                        Где теперь найти лопатку?...
                                                        Как теперь закончить грядку?...
                                                        Вон малыш большим совком
                                                        роет ямку под грибком...
                                                        Ох, какой ты рёва!...
                                                        Видишь грядку, Вова?...
                                                        Я тебя не обману -
                                                        я закончу и верну...

                                                        Коляска.

                                                        Я в коляске куклу Таю
                                                        всё катаю и катаю...
                                                        Что ты вертишься опять?...
                                                        Почему не хочешь спать?...
                                                        Может быть, в коляске тряско?....
                                                        Может быть, мала коляска?...
                                                        А, ты - хитрая плутишка!...
                                                        И теперь в коляске - Мишка...
                                                        Ну, и как тебе, малыш?...
                                                        Ты чего - всё спишь да спишь?...

                                                        Кулич.

                                                        Я в песочнице кулич
                                                        испекла для птичек;
                                                        подошёл какой-то сыч
                                                        и сломал куличек...
                                                        Ладно, мальчик гадкий...
                                                        Ешь кулич с лопатки!...


                                                        На Биг-Бене, на Кремле...

                                                        На Биг-Бене, на Кремле
                                                        и на всей большой Земле,
                                                        в шахте, на ракете
                                                        и по всей планете...
                                                        Если те и если эти
                                                        встанут все часы на свете,
                                                        свет погаснет навсегда,
                                                        в кранах высохнет вода
                                                        встанут фабрики, заводы,
                                                        поезда и пароходы,
                                                        школы, банки и собесы,
                                                        "Мегафон"ы, "МТЭс"ы...-
                                                        может быть, и жизнь тогда
                                                        оборвётся навсегда?...
                                                        Вовсе нет!... Земля полёт
                                                        ни на миг не оборвёт
                                                        и кружение земное
                                                        между Солнцем и Луною...
                                                        Будут так же: Солнце печь,
                                                        к океану реки течь,
                                                        лить дожди, ветра кружиться
                                                        и ковром снега ложиться,
                                                        птицы в кронах гнёзда вить,
                                                        а зверьё зверьё ловить...
                                                        Так что - мир не рухнет враз,
                                                        если час не сменит час...
                                                        Разве только города
                                                        опустеют навсегда...


                                                        Морока.

                                                        РыНок в Печке ловит Майка,
                                                        Пышку ждёт у Корки Рот,
                                                        рыщет Полк, петляет Лайка,
                                                        в Прядку Коз пробрался Грот...
                                                        кто-то ловит Пух жестоко,
                                                        кто-то - Кошек на Дугу...
                                                        Перестань трещать, Морока -
                                                        я запутаться могу...


                                                        К и К.

                                                        Один носаст и голенаст,
                                                        другой расплющен в тонкий пласт;
                                                        один - ползун, другой - летун,
                                                        один - молчун, другой - свистун;
                                                        жизнь одному дала вода,
                                                        другой сухим лежит года...
                                                        Но в чём близки они точь в точь -
                                                        и тот, и этот любят ночь,
                                                        и оба любят красный цвет...
                                                        Ой!... Ай!... Хлоп!... Хлоп!... Обоих нет...


                                                        Мундиаль 2014 (послесловие).(pr.ф).

                                                        Умолкла грусть, развеялась печаль,
                                                        скрутился и навеки стал анналом
                                                        ещё один футбольный мундиаль,
                                                        где "Deutschland uber alles" правит балом,
                                                        где поутру - кричалки в новостях,
                                                        а вечером -любуйся сквозь дремоту
                                                        на девочку Россию на сносях,
                                                        укус, разбитый копчик и блевоту...
                                                        Футбол слинял и сжался, стал - как «piece» -
                                                        жесток, фальшив, корыстен и продажен;
                                                        в нём главная награда - личный приз
                                                        акционерства нефтеносных скважин...
                                                        Что ждёт Россию?... Золотая дрожь...
                                                        ну, типа - золотая лихорадка
                                                        строительных откатов на вельмож,
                                                        текущих на оффшоры без остатка,
                                                        ждёт шоу из рекламок и одежд,
                                                        наклеек, талисманов - чебурашек,
                                                        из мыльных пузырей пустых надежд...
                                                        и натурализация бразяшек....
                                                        Потом мы попоём: Какая боль!...,
                                                        поматеримся в ожиданьи гола...
                                                        Россию ждёт прощальная гастроль
                                                        ничтожества российского футбола...


                                                        Клён у дома.

                                                        В Первомай, перед крыльцом,
                                                        клён сажали мы с отцом...
                                                        Низенький и тонкий -
                                                        прутики - ручонки -
                                                        клён окреп, пригрелся
                                                        и в листву оделся...
                                                        Выйдешь рано на крыльцо -
                                                        клён глядит тебе в лицо,
                                                        шелестит лукаво:
                                                        Что не весел, Слава?...
                                                        Говоришь ему: Дай пять!...
                                                        Можно рядом постоять?...
                                                        Клён суёт ладошку:
                                                        На, постой немножко....
                                                        Жизнь мелькнула, словно миг...
                                                        Я - почти совсем старик -
                                                        возвращаюсь к дому -
                                                        тёплому земному...
                                                        Как живёшь, людимый?...
                                                        помнишь ли, родимый?...
                                                        Вот и клён перед крыльцом;
                                                        обнялись мы с молодцом,
                                                        клён вздохнул устало:
                                                        Наконец-то, Слава...
                                                        Говорю ему: Дай пять...
                                                        А ладошки не достать...
                                                        Тянет клён ладошку:
                                                        Поживём немножко...


                                                        "Детский мир".

                                                        Чтобы маме знать точь в точь -
                                                        в чём ей доченьке помочь,
                                                        папе знать наверняка -
                                                        на кого учить сынка -
                                                        нужно чаще из квартир
                                                        выбираться в "Детский мир"...
                                                        Это главный магазин,
                                                        он такой на всех один...
                                                        В "Детском мире" шум и давка
                                                        возле каждого прилавка,
                                                        потому что здесь с утра
                                                        выбирает детвора
                                                        без опаски и помногу:
                                                        и удачу, и дорогу,
                                                        и надежду, и мечту,
                                                        и любовь, и красоту...
                                                        Выбирает каждый сам:
                                                        мамы - в комнате для мам,
                                                        папы в комнате своей
                                                        ожидают сыновей -
                                                        ждут подолгу, не спеша,
                                                        не торопят малыша...
                                                        Здесь не нужно торопиться,
                                                        здесь так просто ошибиться...


                                                        Смайлик.

                                                        Написал тебе: Привет...
                                                        Ставить смайлик или нет?...
                                                        Вверх дугой, и другу ясно -
                                                        жизнь безоблачно прекрасна,
                                                        вниз дугой, и знает друг,
                                                        как гнетёт тебя недуг...
                                                        Право слово - всё толково -
                                                        и смешно, и пустяково:
                                                        так порой "хи-хи" в кино
                                                        поясняет - где смешно...
                                                        Перед тем, как скинуть файл,
                                                        приставляешь к смайлу смайл,
                                                        размещая их в письме
                                                        по приколу на уме;
                                                        друг начнёт письмо читать
                                                        и поймёт - где хохотать,
                                                        где от хохота согнуться,
                                                        где всего лишь улыбнуться -
                                                        обсмалюешь всё задаром -
                                                        их в компьютере навалом,
                                                        их - вагон, баул и сумка...
                                                        Только есть один изъян:
                                                        это хитрая придумка
                                                        для смешливых обезьян...
                                                        Написал тебе: Привет...
                                                        Ставить смайлик или нет?..


                                                        Ко-ло-рады.

                                                        Утром, для порядку,
                                                        заглянул на грядку:
                                                        там захват пиратский -
                                                        ко-ло-радский...
                                                        Там скрипят листвою,
                                                        там хрустят ботвою
                                                        грозные отряды -
                                                        ко-ло-рады...
                                                        Говорю им: Воры!...
                                                        Это помидоры!...
                                                        Уходите с грядки,
                                                        ко-ло-радки!...
                                                        Вот вам кока-кола,
                                                        вот вам пепси-кола...
                                                        Что-то вы не рады -
                                                        ко-ло-рады...


                                                        Если друг тебя предаст...



                                                        Если друг тебя предаст
                                                        глупо и жестоко -
                                                        значит, он и был горазд
                                                        лгать тебе до срока,
                                                        значит, это не беда -
                                                        справимся с недугом;
                                                        друг - предатель никогда
                                                        не был верным другом...

                                                        Если предан ты - тогда
                                                        в чате или личке
                                                        пусть исчезнет навсегда
                                                        он с твоей странички;
                                                        вон из сердца, напрочь с глаз
                                                        и - забыть как звали;
                                                        друг предаст всего лишь раз,
                                                        а второй - едва ли...

                                                        Если предал друг - прости
                                                        за прискорбный случай;
                                                        не мечтай его спасти -
                                                        зря себя не мучай;
                                                        не считай, что он теперь -
                                                        бедный и пропащий,
                                                        не достоин он - поверь -
                                                        дружбы настоящей...


                                                        Беспокойный друг.

                                                        За окошком всё темней -
                                                        спать давно пора;
                                                        только в комнате своей
                                                        слышу комара,
                                                        он пищит, кружится -
                                                        хочет подружиться...
                                                        Я встаю, включаю свет -
                                                        в спальне тихо, друга нет...
                                                        За окном совсем темно,
                                                        дремлет всё вокруг;
                                                        не смолкает всё равно
                                                        беспокойный друг...
                                                        Что его тревожит,
                                                        почему не может
                                                        до утра разумно
                                                        отдохнуть нешумно?...
                                                        Пробивается рассвет,
                                                        спать ушла луна;
                                                        никого в помине нет,
                                                        в спальне тишина...
                                                        Я присел на уголок
                                                        и смотрю на потолок
                                                        грустно и устало
                                                        из-под одеяла...


                                                        Теофиль Готье. Каменная скамья.

                                                        В зыбучей мгле укромной части парка -
                                                        Замшелая, забытая на нет -
                                                        Стоит скамья...Здесь грезится неярко
                                                        Былой любви печальный силуэт,
                                                        И шепчутся деревья о расплате
                                                        За счастья миг, не ведомый богам;
                                                        Как прежде с плеч к ногам спадало платье,
                                                        Так падает листва с ветвей к ногам...

                                                        Красивые... От ревностной морали
                                                        Всевидящих поборников семьи
                                                        Любовники не раз сюда сбегали
                                                        И лунный свет сгоняли со скамьи...
                                                        Слова любви давно забыты ею,
                                                        И только неутешный в горе друг
                                                        поныне носит в тёмную аллею
                                                        Их память встреч, их боль сердечных мук...

                                                        И тот, кому видна слеза предмета,
                                                        Поймёт - скамья остылая в тоске
                                                        О мИнувшем, где добрая примета -
                                                        Букетик роз, забытый в уголке...
                                                        Ветвь без листа, цветок без аромата,
                                                        Пожухлый мох и прочая напасть...
                                                        Гранит скамьи - надгробие, когда-то
                                                        Покрывшее угаснувшую страсть...


                                                        1865.

                                                        Thйophile GAUTIER
                                                        LE BANC DE PIERRE

                                                        А Ernest Hйbert

                                                        Au fond du parc, dans une ombre indйcise,
                                                        Il est un banc, solitaire et moussu,
                                                        Oщ l’on croit voir la Rкverie assise,
                                                        Triste et songeant а quelque amour dйзu.
                                                        Le Souvenir dans les arbres murmure,
                                                        Se racontant les bonheurs expiйs;
                                                        Et, comme un pleur, de la grкle ramure
                                                        Une feuille tombe а vos pieds.

                                                        Ils venaient lа, beau couple qui s’enlace,
                                                        Aux yeux jaloux tous deux se dйrobant,
                                                        Et rйveillaient, pour s’asseoir а sa place,
                                                        Le clair de lune endormi sur le banc.
                                                        Ce qu’ils disaient, la maоtresse l’oublie ;
                                                        Mais l’amoureux, coeur blessй, s’en souvient,
                                                        Et dans le bois, avec mйlancolie,
                                                        Au rendez-vous, tout seul, revient.

                                                        Pour l’oeil qui sait voir les larmes des choses,
                                                        Ce banc dйsert regrette le passй,
                                                        Les longs baisers et le bouquet de roses
                                                        Comme un signal а son angle placй.
                                                        Sur lui la branche а l’abandon retombe,
                                                        La mousse est jaune, et la fleur sans parfum ;
                                                        Sa pierre grise a l’aspect de la tombe
                                                        Qui recouvre l’Amour dйfunt !…




                                                        Выполз жук на виадук...

                                                        Здесь стоял могучий лес,
                                                        только он теперь исчез,
                                                        и теперь, как в сказке - вдруг,
                                                        здесь широкий виадук;
                                                        по нему поток машин -
                                                        непрерывный скрежет шин;
                                                        но не знает майский жук,
                                                        что не стало леса вдруг,
                                                        и не знает майский жук,
                                                        как опасен виадук;
                                                        он ползёт наискосок
                                                        там, где прежде был лесок,
                                                        там, где прежде много лет
                                                        так же ползал майский дед...
                                                        Но ведь я жуку - не враг,
                                                        я и взял жука в кулак,
                                                        а потом разжал: Малыш...
                                                        Выбирай - куда летишь...


                                                        Романс головастика, ставшего лягушкой.

                                                        В зелёной мгле тенистого пруда,
                                                        где жизнь текла неспешно, по старинке,
                                                        меня взяла из радужной икринки
                                                        в свои объятья тихая вода;

                                                        но в пруд упал однажды злобный дух,
                                                        и, выместив на мне свою ошибку,
                                                        он превратил доверчивую рыбку
                                                        в чудовище, глотающее мух...

                                                        Вот так бывает с теми, кто ни дня
                                                        не знал заботы мамы или папы,
                                                        в тот скорбный день коряжистые лапы
                                                        прорезались наружу из меня,

                                                        за жабры взят, я принялся тогда,
                                                        как рыбка в сетке, рваться и метаться
                                                        и, чтоб навеки с телом не расстаться,
                                                        на влажный берег вылез из пруда;

                                                        но дух был лют, он был неукротим:
                                                        покуда я не слишком удалился,
                                                        он цапнул лапой... - тихо отвалился
                                                        мой бедный хвост, став больше не моим;

                                                        разинув рот и выпучив глаза,
                                                        вдруг языком, трепещущим как жало,
                                                        я застонал печально и устало,...
                                                        и в пруд небес взошла моя слеза...



                                                        На ферме у Бубукиных.

                                                        На ферме у Бубукиных
                                                        живут четыре Му-у-киных,
                                                        пять Бэ-э-киных, шесть Ме-е-киных,
                                                        и трое Ку-ка-ре-киных,
                                                        двенадцать Куд-кудакиных,
                                                        в пруду - пятнадцать Квакиных,
                                                        и только И-го-гошиных
                                                        живёт всего один...

                                                        На ферме у Бубукиных
                                                        живут четыре Хрюкиных,
                                                        одиннадцать Га-гашкиных,
                                                        четырнадцать Кря-кряшкиных,
                                                        под крышей - Чик-чирикины,
                                                        под полом - Пи-пи-пикины,
                                                        и только И-го-гошиных
                                                        живёт всего один...

                                                        На ферме у Бубукиных
                                                        живёт семья Мяукиных,
                                                        живёт семья Гав-гавкиных,
                                                        живёт семья Кар-каркиных,
                                                        да и самих Бубукиных -
                                                        как Хрюкиных и Мукиных...
                                                        Пора и И-го-гошину
                                                        семьёй обзавестись...


                                                        Дело Мишки Хорошего.(ЧД).

                                                        Дело Мишки Хорошего.(ЧД).

                                                        Уронили Мишку на пол
                                                        оторвали Мишке лапу... (воскресенье).

                                                        ...Плохая рифма?... Нет... Мотай... Мотай...
                                                        Должна же быть какая-то зацепка...
                                                        Как ни роняй, как лапу ни хватай -
                                                        не оторвать - они пришиты крепко...
                                                        А если встать ногой ему на грудь
                                                        и резко дёрнуть... Судмедэкспертиза -
                                                        на вторник... Фото с места - просто жуть...
                                                        Маньяк?... Садист?... Умышленное?... Шиза?...
                                                        А вдруг серийный?... Если ложный след -
                                                        из глухаря пустышку тянем спросом?...
                                                        Где сводка за неделю?... Тела нет,
                                                        есть лапа, чтоб отметиться засосом....

                                                        Наша Таня громко плачет -
                                                        уронила в речку мячик.... (вторник).

                                                        ...Плохая рифма?... Нет...Качай... Качай....
                                                        Должно же быть... Да вот же!... Вот удача!...
                                                        Вот снова - "уронила" - невзначай
                                                        и в людном месте... Алиби из плача...
                                                        Всё оторвала... Слёзы напоказ,
                                                        а мяч не тонет, как бы ни хотеться...
                                                        Какой там мяч!... Здесь нужен водолаз...
                                                        Достанем тело - ей не отвертеться...
                                                        Хорошая Татьяна... Ну хитра!...
                                                        Всё рассчитала грамотно и тонко,
                                                        на речке прокололась... Опера -
                                                        на выезд!!.... Бытовуха - расчленёнка...


                                                        Птички нескучные.

                                                        Раз - страница, два - страница;
                                                        слева - птица, справа - птица...
                                                        Мы читаем книжку вслух:
                                                        мухоловка ловит мух,
                                                        лирой хвост у лирохвоста,
                                                        а на ней играть непросто...
                                                        А теперь простой вопрос:
                                                        Уж не пьёт ли медосос
                                                        мёд на пасеках украдкой?...
                                                        Слышу - справились с загадкой...
                                                        Не ходите на болота,
                                                        чтоб найти лягушкорота;
                                                        ни один лягушкорот
                                                        на болоте не живёт.
                                                        Кто обидел китоглава,
                                                        обозвав его лукаво,
                                                        кто уверился от дури -
                                                        буревестник хочет бури?...
                                                        Будь то буря, будь - мороз -
                                                        важен метеопрогноз;
                                                        буревестник просто так
                                                        подаёт условный знак,
                                                        чтоб помочь своим показом
                                                        иглоклювам, древолазам,
                                                        трясогузкам, веслоногам,
                                                        змеешейкам, носорогам -
                                                        ( есть и птичка - носорог )...
                                                        Будем подводить итог
                                                        нашей теме ненаучной...
                                                        Нет на свете птички скучной,
                                                        а загадочных не счесть;
                                                        но не та загадка есть
                                                        в осторожном козодое,
                                                        говорить о нём худое
                                                        человеку - стыд и срам...
                                                        Хорошо знакомый нам
                                                        воробей обыкновенный -
                                                        вроде, как не здоровенный,
                                                        а подишь ты - бьёт воров,
                                                        хоть и сам он - будь здоров...


                                                        Ученик (Уши.)

                                                        Если утром не проснуться,
                                                        не встряхнуться,
                                                        не обуться,
                                                        чай не выпить, даже с блюдца...
                                                        Нужно маме улыбнуться,
                                                        и она не подведёт -
                                                        и поможет, и найдёт
                                                        застегнёт и зашнурует...
                                                        Только зная, как волнует
                                                        маму утром ерунда -
                                                        надо вставить, как всегда,
                                                        в уши
                                                        плотные беруши
                                                        по...на...рош...ку...
                                                        На до...рож...ку
                                                        улыбнуться ей вторично:
                                                        мол, спасибо, мама, лично
                                                        от лица ученика...
                                                        Вот тебе его рука -
                                                        надевай на спину ранец...
                                                        Маме так идёт румянец,
                                                        но не нужно волноваться,
                                                        понапрасну убиваться
                                                        и печалиться о сыне...
                                                        Папа ждёт внизу в машине,
                                                        а до школы долгий путь
                                                        в пять минут... Поспи чуть-чуть...


                                                        Аллен Тейт. Границы приличий.

                                                        Я думал часто - чем же ей смешна
                                                        такая мысль, что приглашеньем нежным
                                                        для рук моих сподобиться должна
                                                        кисть бледная её - касаньем снежным...

                                                        И вот однажды, расставаясь там,
                                                        где нет меж тел и меж стволов различья,
                                                        ответил я рассеянно перстам -
                                                        куда смелей, чем требуют приличья...

                                                        Для тех, кому намёкам - грош цена,
                                                        скажу, что всё случилось, как и дОлжно...
                                                        Вот только: чем же ей была смешна?...
                                                        Но этого постигнуть невозможно...


                                                        ALLEN TATE

                                                        Edges
                                                        I've often wondered why she laughed
                                                        On thinking why I wondered so;
                                                        It seemed such waste that long white hands
                                                        Should touch my hands and let them go.

                                                        And once when we were parting there,
                                                        Unseen of anything but trees,
                                                        I touched her fingers, thoughtfully,
                                                        For more than simple niceties.

                                                        But for some futile things unsaid
                                                        I should say all is done for us;
                                                        Yet I have wondered how she smiled
                                                        Beholding what was cavernous.


                                                        Лапки - хвостики.

                                                        Пронеслось немало лет
                                                        с той поры, как внуку
                                                        разъяснял примерно дед
                                                        всякую науку...
                                                        Возвращались как-то раз
                                                        с тяги кромкой поля,
                                                        тут и начал дед показ -
                                                        что такое "воля",
                                                        и куда ни глянь - верста,
                                                        только "козью ножку"
                                                        дед, нагнувшись, неспроста
                                                        цЕлит на дорожку:
                                                        Глянь, Андрюш, за паучком
                                                        вон у той лапчатки -
                                                        ишь, как мается, бочком
                                                        приставляя лапки,
                                                        потому как их всего
                                                        шесть у сенокосца...
                                                        Посчитай-ка у него -
                                                        пять у бедоносца...
                                                        Потому - его зажать
                                                        если не в охапку,
                                                        он поймёт - не убежать,
                                                        и оставит лапку...
                                                        Потому как для него,
                                                        горше всякой боли,
                                                        обратиться в существо,
                                                        сущее без воли...
                                                        Нет у ящерки хвоста
                                                        по причине схожей,
                                                        вон, кузнечик у куста...
                                                        Э-ка, день погожий....
                                                        Пронеслось немало лет
                                                        друг за дружкой следом,
                                                        срок пришёл - и деда нет,
                                                        и Андрей стал дедом,
                                                        но и сила и талант -
                                                        всё при нём, однако -
                                                        добывает провиант
                                                        для семейства всяко:
                                                        лепит кошек да собак
                                                        под заказ народу,
                                                        лепит верно, а не в брак -
                                                        чувствует природу
                                                        но бывает грусть-тоска
                                                        подкрадётся сапой -
                                                        он и слЕпит паучка -
                                                        статью шестилапой...
                                                        Полюбуется, потом
                                                        выпьет чаю с мятой,
                                                        слепит ящерку с хвостом...
                                                        и плеснёт треклятой...
                                                        Лишь кузнечика никак
                                                        не слепить чего-то,
                                                        встанет было за верстак -
                                                        не идёт работа,
                                                        чуть дойдёт до задних лап -
                                                        грусть берёт Андрюшу,
                                                        слёзы сами - кап-кап-кап -
                                                        разъедают душу...


                                                        Счастье есть.

                                                        Есть над чем подумать Пете...
                                                        Петя знает всё на свете
                                                        и считает, что напрасно
                                                        человечество несчастно -
                                                        просто люди так живут:
                                                        по воде они плывут,
                                                        по земле они шагают,
                                                        а по воздуху летают...
                                                        Всё как будто бы логично
                                                        и надёжно, и привычно
                                                        много - много - много лет;
                                                        но ведь счастья нет, как нет...
                                                        Значит, должен Петя срочно
                                                        разъяснить несчастным точно -
                                                        где ошибка, в чём секрет...
                                                        Если счастья нет, как нет,
                                                        значит, надо жить иначе:
                                                        не красивей, не богаче,
                                                        а совсем-совсем не так,
                                                        как живёт сегодня всяк...
                                                        Потому что всяка тварь
                                                        не живёт теперь, как встарь:
                                                        рыба по небу летает,
                                                        по воде паук шагает,
                                                        птица лезет в толщу вод...
                                                        но печалится народ...
                                                        Может нужно научиться
                                                        по земле летать, как птица,
                                                        плавать по небу отважно,
                                                        по воде шагать бесстрашно...
                                                        Но ведь люди и летают,
                                                        и ныряют, и шагают,
                                                        и плывут - а счастья нет...
                                                        Должен, должен быть ответ...
                                                        Может, просто повсеместно
                                                        это надо делать честно:
                                                        не для денег, не для славы -
                                                        для потехи, для забавы...
                                                        Есть над чем подумать Пете...
                                                        Пете долго жить на свете...


                                                        Трусишка - бояка.

                                                        Никакой я не трусишка...
                                                        И боюсь-то я не слишком,
                                                        и всего-то: паучков,
                                                        пчёл, шмелей и червячков,
                                                        а ещё жучков усатых,
                                                        ос и шершней полосатых,
                                                        и чуть-чуть мышей летучих,
                                                        и ужасно змей ползучих,...
                                                        высоты, грозы ночной...
                                                        А вообще-то, я - герой...
                                                        Никакой я не бояка...
                                                        И боюсь-то я, однако,
                                                        только страшных докторов,
                                                        полицейских и воров,
                                                        тех кто очень любит драться...
                                                        А чего - их все боятся,...
                                                        наводнений и пожаров,
                                                        а ещё ночных кошмаров,...
                                                        если мамы долго нет...
                                                        А ведь мне уже пять лет...
                                                        Соберусь и сразу - махом
                                                        дам отпор противным страхам...




                                                        Гете. Ночная песня странника (три вариации).

                                                        Высь на пиках горных
                                                        мертва,
                                                        в кронах чёрных
                                                        листва
                                                        почти неподвижна;
                                                        птички лесные отпели...
                                                        Не приди к цели
                                                        скоропостижно.

                                                        На небесных тронах
                                                        тишина,
                                                        дрожь листвы на кронах
                                                        не слышна,
                                                        не ощутима в тиши...
                                                        Смолкли лесные птицы...
                                                        Ты не смежай ресницы,
                                                        к отдыху не спеши.


                                                        Выше всех стремлений
                                                        покой...
                                                        Упокойся гений
                                                        башкой -
                                                        не буди...
                                                        Запевалы смолкнут во мгле,
                                                        и пребудет тишь на земле -
                                                        жди...


                                                        Wanderers Nachtlied

                                                        Uber allen Gipfeln
                                                        Ist Ruh,
                                                        In allen Wipfeln
                                                        Spurest du
                                                        Kaum einen Hauch;
                                                        Die Vоgelein schweigen im Walde.
                                                        Warte nur, balde
                                                        Ruhest du auch.


                                                        Песенка "Невская навигация".

                                                        Песенка "Невская навигация".

                                                        Вот и снова любимый сезон,
                                                        вот опять на Неве навигация;
                                                        отдыхает у пирса "Бизон",
                                                        собирается в плаванье "Грация";
                                                        у причала полно детворы,
                                                        золотится Фонтанка до донушка,
                                                        здесь привычно разводят пары
                                                        старый "Аргус" и юная "Золушка",
                                                        на "Разливе" аврал бодрячком -
                                                        не зима, чтоб грустить и печалиться,
                                                        к "Ариэлю" прильнула бочком
                                                        "Агидель", перед тем как отчалиться;
                                                        на "Могучем" сегодня банкет -
                                                        как ему пережить унижение,
                                                        у кого на "Касатик" билет -
                                                        тех вот-вот и отправят в кружение,
                                                        где их ждут и Казанский и Спас,
                                                        купола над мостами воочию;
                                                        жмётся к берегу старый баркас,
                                                        чуть стыдясь за повадку рабочую;
                                                        на "Сиэрре" врубили музон,
                                                        а на "Рощинке" - иллюминация...
                                                        Вот и снова любимый сезон,
                                                        вот опять на Неве навигация.


                                                        Грустная песенка ведьм.

                                                        Старушки в очках на носах
                                                        кокошнички вяжут в светёлках,
                                                        а мы в непролазных лесах
                                                        летаем на старых метёлках;
                                                        пока мы в дремучих лесах
                                                        едим пауков и лягушек -
                                                        старушки в очках на носах
                                                        в Макдональдсы водят подружек...

                                                        А могли б и мы к столицам
                                                        приспособиться;
                                                        как же нам не осердиться,
                                                        не озлобиться...

                                                        Старушки в очках на носах
                                                        имеют дома с адресами;
                                                        пока мы дичаем в лесах -
                                                        болтают друг с дружкой часами;
                                                        пока мы шабашим в лесах -
                                                        отметив в программках каналы,
                                                        старушки в очках на носах
                                                        за нас смотрят все сериалы...

                                                        А могли б и мы к столицам
                                                        приспособиться;
                                                        как же нам не осердиться,
                                                        не озлобиться...

                                                        Старушки в очках на носах
                                                        живут себе, как человеки...
                                                        А где в непролазных лесах
                                                        скамейки, лифтЫ и аптеки?...
                                                        Пока мы в дремучих лесах
                                                        варганим отвратное зелье, -
                                                        старушкам в очках на носах -
                                                        не жизнь, а сплошное веселье...

                                                        А могли б и мы к столицам
                                                        приспособиться;
                                                        как же нам не осердиться,
                                                        не озлобиться...


                                                        День погожий.

                                                        Любят мошки день погожий,
                                                        любят червячки;
                                                        погляди на мир, прохожий,
                                                        сняв свои очки -
                                                        как на солнечном пригорке
                                                        жизнь полна затей:
                                                        мураши открыли норки
                                                        для своих гостей,
                                                        майский жук развёл кожурки -
                                                        на концерт спешит,
                                                        где оса в тигриной шкурке
                                                        бабочек смешит,
                                                        где кузнечик увлекает
                                                        клопиков игрой,
                                                        а стрекозка рассекает
                                                        комариный рой,
                                                        где наплёл своим подружкам
                                                        гамачков паук,
                                                        чтоб не биться лбами мушкам
                                                        об корявый сук...
                                                        Нацепить очки, прохожий,
                                                        на нос не спеши...
                                                        День чудесный, день погожий -
                                                        радость для души...


                                                        Песенка коллекционера.

                                                        Кто - открытки, кто - значки,
                                                        кто - большие книжки;
                                                        я же - только синячки,
                                                        ссадины и шишки
                                                        собираю столько лет
                                                        на своей комплекции;
                                                        в целом свете больше нет...,
                                                        нет такой коллек-ци-и...

                                                        Нумизмату - благодать -
                                                        ржавые монетки,
                                                        всё готов флорист отдать
                                                        за цветок на ветке;
                                                        будь я маменьким сынком,
                                                        будь дочуркой папиной -
                                                        не лизать мне языком...
                                                        капель над цара-пи-ной...

                                                        Это плаксе нужен мяч,
                                                        кукла - недотроге;
                                                        с восхищеньем смотрит врач
                                                        на мои ожоги,
                                                        значит - можно звать друзей
                                                        на просмотры-лекции...
                                                        Буду - сам себе музей
                                                        для своей коллек-ци-и...


                                                        Сказка про дерево.(Вступление.)

                                                        Там, где речка струйный ход
                                                        чередует тишью вод, -
                                                        с бережка над толщей мглистой
                                                        чудо -дерево нависло,
                                                        отражает гладь воды
                                                        расчудесные плоды;
                                                        но обходит стороной
                                                        это место зверь лесной;
                                                        и едва ли в голод птица
                                                        редкостным плодом прельстится...
                                                        Да, и как не быть опаске
                                                        к дивной форме и раскраске
                                                        иноземного плода,
                                                        кой не видан никогда...
                                                        Но однажды, в непогоду,
                                                        плод чудной сорвался в воду
                                                        и в зубах у щуки жадной
                                                        брызнул мякотью прохладной...
                                                        Возвратясь в свои пределы,
                                                        щука разом спала с тела,
                                                        из засады грустно зря
                                                        карася и пескаря,
                                                        но не делая броска,
                                                        чтоб взаглот принять малька...
                                                        Можно ль щуке зваться щукой,
                                                        если ей охота - мукой,
                                                        если ей не лезет в рот,
                                                        то что прежде шло взаглот?...
                                                        ....................................


                                                        Зайчик. Хомячи.

                                                        Зайчик.

                                                        Это - зайчик... Если ушки
                                                        взять - укоротить,
                                                        сумку поместить на брюшке,
                                                        хвостик отпустить,
                                                        эти лапки - опса, опса...
                                                        Эти - о-го-го!!...
                                                        Стрижку ровную - под мопса,
                                                        и надуть его...
                                                        Эй, куда?... Вернись дружок!...
                                                        Видели - какой прыжок!!...

                                                        Хомячи.

                                                        За щеками хомяка
                                                        два вместительных мешка,
                                                        в них всю осень хомяки
                                                        носят в норки колоски,
                                                        а зимою хомячки
                                                        надевают колпачки
                                                        и пекут в большой печи
                                                        куличи и калачи...
                                                        И круглеют хомячи,
                                                        как футбольные мячи...


                                                        Окрошка.

                                                        Я налил окрошки
                                                        и себе и кошке,
                                                        рыбкам на окошке,
                                                        птичкам на дорожке,
                                                        залетела мошка -
                                                        ей налил немножко,
                                                        прискакала блошка -
                                                        вот тебе окрошка...
                                                        Эй, сороконожка!...
                                                        У меня окрошка!...
                                                        Что глядите грустно?...
                                                        Разве вам не вкусно?...


                                                        Грусть. Альфред де Мюссе.

                                                        Растерял я огонь и твердь,
                                                        и друзей, и весёлость нрава,
                                                        растерял и апломб, лукаво
                                                        мне внушавший про гений бредь...

                                                        Как воистину мнил я - слава
                                                        мне содружье заменит впредь;
                                                        как под златом открылась медь -
                                                        мне постыла сия забава...

                                                        Только истина в мире вечна;
                                                        кто относится к ней беспечно -
                                                        тот уйдёт, как в песок вода,

                                                        а ответствовать богу надо...
                                                        Мне осталась одна отрада -
                                                        уронить слезу иногда.

                                                        Alfred de Musset
                                                        TRISTESSE
                                                        J'ai perdu ma force et ma vie,
                                                        Et mes amis et ma gaiete;
                                                        J'ai perdu jusqu'a la fierte
                                                        Qui faisait croire a mon genie.

                                                        Quand j'ai connu la Verite,
                                                        J'ai cru que c'etait une amie ;
                                                        Quand je l'ai comprise et sentie,
                                                        J'en etais deja degoute.

                                                        Et pourtant elle est eternelle,
                                                        Et ceux qui se sont passes d'elle
                                                        Ici-bas ont tout ignore.

                                                        Dieu parle, il faut qu'on lui reponde.
                                                        Le seul bien qui me reste au monde
                                                        Est d'avoir quelquefois pleure.


                                                        Песенка "Зебра".

                                                        Если ты, дружок, носил матроску,
                                                        то для нас с тобою не секрет -
                                                        жизнь, как зебра - вся она в полоску,
                                                        двух похожих зебр на свете нет...

                                                        Эту норовистую лошадку,
                                                        даже если сильно пожелать -
                                                        мало кто загонит за оградку,
                                                        мало кто сумеет оседлать;

                                                        но зато, дружок, её раскраска -
                                                        чёрно-белый бархатный черёд -
                                                        верный план, надёжная подсказка,
                                                        как по жизни двигаться вперёд...

                                                        Этой карте верить можно смело
                                                        на пути, что труден и далёк -
                                                        вдоль шагай всегда полоской белой,
                                                        а полоской чёрной - поперёк...


                                                        Юморист. Талант стиховный.

                                                        Юморист.

                                                        Я хотел иметь успех -
                                                        поразить талантом всех;
                                                        принимался за стихи,
                                                        но у них не те штрихи -
                                                        я читаю вслух стихи,
                                                        а в ответ вокруг: Хи-хи...
                                                        принимался за рассказ,
                                                        но рассказ мой - вот-те раз -
                                                        очевидно - чепуха,
                                                        раз в ответ кругом: Ха-ха...
                                                        Я ж писал не для потех -
                                                        я хочу иметь успех
                                                        и не сдамся всё равно...
                                                        Отчего так всем смешно?...
                                                        Ну-ка - ручку, ну-ка - лист...
                                                        я, похоже, юморист...

                                                        Талант стиховный.


                                                        Я прочла свои стихи...
                                                        Подарили мне духи,
                                                        всякой разной чепухи -
                                                        светской и альковной -
                                                        за талант стиховный...

                                                        Я опять прочла стихи...
                                                        Дали рыбы для ухи
                                                        и телячьей требухи,
                                                        и мешок морковный -
                                                        за талант стиховный...

                                                        На дворе зима вот-вот...
                                                        Нужно срочно на завод -
                                                        то ли на пуховный,
                                                        то ли на меховный...
                                                        Эй!... Талант стиховный!...


                                                        Дорогие друзья. Маленькие и постарше. Те, для кого наш конкурс станет ступенью творческого роста, и те, для кого он будет первым и самым главным. Есть немного времени, чтобы ободрить будущих участников и поделиться своим конкурсным опытом.

                                                        Не бойтесь соревноваться, друзья. Потому что мы соревнуемся не друг с другом. Мы соревнуемся с собой. Мы растём, и - взамен старым своим одёжкам - примеряем новые. Если они окажутся чуть великоваты - не беда. Мы же растём.

                                                        В творческих конкурсах проигравших нет. Только победители. Всё обязательно пригодится и обязательно зачтётся. Что-то сразу, что-то позднее.

                                                        Не старайтесь сразу написать в рифму хорошее стихотворение.

                                                        Можно написать не в рифму. Так часто писал А.С.Пушкин, день рождения которого мы сегодня празднуем. А потом переписывал в рифму, и всё у него получалось.

                                                        Обязательно помните, что творчество - занятие радостное и светлое, что все ошибки исправимы. Что можно всегда написать лучше.

                                                        Что детские стихи очень добрые.

                                                        Тема нашего конкурса - "Солнце на ладони". Любая тема и сложна, и проста. Сложна тем, что много замечательных стихов и песен уже написаны, а мы должны написать свою.

                                                        Но мы пишем своё стихотворение, когда делимся чем-то самым личным, самым дорогим, самым сокровенным, самым любимым.

                                                        Если мы доверяем читателю настолько, чтобы всем самым-самым с ним поделиться, как с другом - стих получится. Сам получится.

                                                        Наверное, стоит привести пример, чтобы было понятнее.

                                                        Все слова, которые будут в наших стихах, написаны до нас.

                                                        Все рифмы давно и всем известны.

                                                        Мы знаем много стихов и песен, написанных замечательными авторами.

                                                        Мы обязательно будем их вспоминать. Что-то от них окажется в нашем стихотворении. Всё это нормально. Так и должно быть.

                                                        То, что мы любим - то и пишем. Но обязательно делимся с друзьями самым дорогим.

                                                        Теперь пример.

                                                        Вот всеми любимая песенка про солнышко.


                                                        Автор текста (слов):Ибряев К. Композитор (музыка):Чичков Ю.

                                                         «Самая счастливая».

                                                        Выглянуло солнышко,
                                                        Блещет на лугу.
                                                        Я навстречу солнышку
                                                        По траве бегу.
                                                        И ромашки белые
                                                        Рву я на лету.
                                                        Я веночек сделаю,
                                                        Солнышко вплету.
                                                        Я веночек сделаю,
                                                        Солнышко вплету.
                                                        Я веночек сделаю,
                                                        Солнышко вплету.

                                                        Собрала в ладошки я
                                                        Чистую росу,
                                                        Радугу и солнышко
                                                        Я в руках несу!
                                                        И цветы над речкою,
                                                        Песню и зарю -
                                                        Всё, что утром встречу я,
                                                        Маме подарю!
                                                        Всё, что утром встречу я,
                                                        Маме подарю!
                                                        Всё, что утром встречу я,
                                                        Маме подарю!

                                                        День искрится радостью,
                                                        Вдаль меня манит,
                                                        Надо мною радуга
                                                        Весело звенит,
                                                        У реки под ивою
                                                        Слышу соловья,
                                                        Самая счастливая
                                                        В это утро я!
                                                        Самая счастливая
                                                        В это утро я!
                                                        Самая счастливая
                                                        В это утро я!

                                                        Самая счастливая
                                                        В это утро я!
                                                        Самая счастливая
                                                        В это утро я!


                                                        Вот здесь можно её послушать.

                                                        https://www.youtube.com/watch?v=qTfisRXe_Kw


                                                        В том же стихотворном размере (а в нём написано немало очень взрослых стихов) я записываю

                                                        свой стих по нашей конкурсной теме. В нём обязательно будет мама.

                                                        Будет солнышко на ладони. И что-нибудь ещё...


                                                        https://poezia.ru/works/166723


                                                        Вот так - просто.

                                                        Хочется пожелать вам, друзья, упорства и терпения.

                                                        Талант - прежде всего труд. И немножко везения.

                                                        С самыми добрыми пожеланиями Владислав Кузнецов.






                                                        Песенка про эхо.

                                                        Я - тайна, я - звонкий секрет...
                                                        Вот сблизимся мы, и - при встрече,
                                                        когда ты мне крикнешь: Привет!...
                                                        - Привет не привет - я отвечу;

                                                        попробуй шепнуть мне: Пока...,
                                                        со мной расставаясь, - в итоге,
                                                        услышишь ты наверняка:
                                                        Пока не пока - на пороге;

                                                        пока ты со мной - не всерьёз,
                                                        пока я с тобой - ради смеха,
                                                        я эхо, но эхо без слёз...
                                                        капризное, гордое эхо...


                                                        Лебёдушка.

                                                        Что-то у меня житьё
                                                        грустное, плаксивое;
                                                        не достать ли мне шитьё
                                                        самое красивое,
                                                        в косу ленты заплести,
                                                        как плела молодушкой,
                                                        вдоль по улице пройти
                                                        гордою лебёдушкой,
                                                        чтоб пылинки не легли
                                                        на сапожки лаковы,
                                                        чтоб улыбкой расцвели
                                                        нежны губки маковы;
                                                        пусть судачат у плетня
                                                        про меня сударушки,
                                                        пусть уже не ждёт меня
                                                        мой милок в дубравушке.


                                                        ЕГЭ (литература).

                                                        Высокие порывы и грехи,
                                                        кудряшки, бакенбарды и стихи...
                                                        Мундир гусарский, усики, тоска,
                                                        стрелялки у подножья Машука...
                                                        Усы, крылатка, чёлка, нос, Миргор
                                                        и Вий - по мёртвым душкам ревизор...
                                                        Пенсне, бородка, дядя Ваня, МХАТ,
                                                        собачки водят дам в вишнёвый сад...
                                                        Рубаха, нос картошкой, борода,
                                                        война за мир, по рельсам поезда...
                                                        Стишки, фантазмы, барышни, вода,
                                                        Му-му, гнездо и снова борода...
                                                        Зеро, топор, старушка, борода -
                                                        подлец под ней скрывается всегда...
                                                        С великими на дружеской ноге -
                                                        не отменяйте, дяденьки, ЕГЭ...


                                                        Дедов дубок.

                                                        Жёлудь посадил в горшок
                                                        дед исподтишка,
                                                        дуб поднялся на вершок
                                                        за год из горшка;
                                                        внук заметил как-то:' Дед,
                                                        извини за спрос...
                                                        Это сколько ж нужно лет,
                                                        чтобы дуб подрос?"...
                                                        Улыбнулся дед: "Пока
                                                        дуб пойдёт на сруб,
                                                        миновать должны века...
                                                        Это, внучек, дуб.
                                                        К сожаленью, мир жесток,
                                                        на поживу скор...
                                                        Помни, внучек, про росток,
                                                        взявшись за топор".


                                                        Хорошо в субботу утром...

                                                        Хорошо в субботу утром
                                                        встать пораньше и умыться,
                                                        приготовить завтрак вкусный -
                                                        маму с папой угостить,
                                                        погулять с собачкой в сквере,
                                                        и букет собрать красивый,
                                                        принести продукты с рынка
                                                        и битончик молока,
                                                        а потом затеять в доме
                                                        генеральную уборку,
                                                        замутить большую стирку -
                                                        всё отчистить, всё отмыть,
                                                        сделать грамотно уроки,
                                                        разучить на скрипке гамму,
                                                        написать картину маслом,
                                                        спорту время уделить,
                                                        разобрать в альбоме марки,
                                                        навестить друзей "В контакте"...
                                                        Ничего не делать - тоже
                                                        по субботам хорошо...


                                                        Песенка "Прививка".

                                                        Песенка "Прививка".

                                                        Эпидемии Минздрав
                                                        выдал пик сезонный;
                                                        пусть он трижды по три прав -
                                                        есть отвод резонный:
                                                        оттчего я не колюсь,
                                                        хвори потакаю?-
                                                        Я уколов не боюсь,
                                                        женщин пропускаю...

                                                        Вот - бахилы, вот - покой,
                                                        я сижу с газетой,;
                                                        и уже подать рукой
                                                        до прививки этой
                                                        я не трушу, не молюсь,
                                                        я не уклоняюсь...
                                                        Я уколов не боюсь,
                                                        без штанов стесняюсь...

                                                        Сел подальше от стола,
                                                        наблюдаю мрачно,
                                                        как раствор сосёт игла
                                                        с ампулы прозрачной...
                                                        Это кто же - я дивлюсь -
                                                        за такое платит?...
                                                        Я уколов не боюсь,
                                                        вдруг кому не хватит...


                                                        Проходная - туда. Стриптиз. (Ночная смена).

                                                        Проходная - туда. Стриптиз. (Ночная смена).

                                                        Проходная - туда.

                                                        Когда я пьян, а пьян всегда я -
                                                        ничто меня не устрашит....
                                                        (Песня,)

                                                        Стоять!...стоим и дышим... Всё пучком?...
                                                        Курнёшь?... не надо - вредно... дышим ровно...
                                                        Сейчас пойдём - не юзом, не торчком -
                                                        свиньёй - след в след - легко... хал-ладно-кровно...
                                                        И - главное - ни звука!... Чтоб - ни-ни...
                                                        не то сарынь зажопит нас за кичку...
                                                        На - "Поморин" маленько потяни...
                                                        вот так... теперь зажми зубами спичку...
                                                        Где пропуск?... Где!?... Что значит - у тебя?...
                                                        Нашёл - кому давать... Эх ты - босота...
                                                        Зажми клешнёй открытым... Я - любя...
                                                        Сдашь лично мне, когда пройдём ворота...
                                                        Ждём встречку... Те - оттуда, мы - туда...
                                                        Чтоб - жопа к жопе - ровненько за папой...
                                                        Идут... На взлёт!... Серьёзней!... Как всегда:
                                                        окрысились и - в стойло тихой сапой...

                                                        Стриптиз.

                                                        Посмотрим хороший стриптиз...
                                                        Бывает хороший?...
                                                        Конечно...
                                                        За бабки любой твой каприз
                                                        девчонки исполнят сердечно...
                                                        Сердечно?...
                                                        Конечно...
                                                        Ну, да?...
                                                        Ну, то есть - исполнят жопасто...
                                                        Я так не хочу...
                                                        Ерунда...
                                                        Немного доплатишь и - баста...
                                                        Я им почитаю стихи...
                                                        Не надо...
                                                        Верлибры...
                                                        Ты спятил -
                                                        решат, что мы оба: хи-хи...
                                                        Рубаи...
                                                        Ну знаешь, приятил,
                                                        не путай капризы и блажь,
                                                        и девок не трогай руками...
                                                        И етим?...
                                                        А ну-ка , покажь...
                                                        Не дюймами, только вершками...
                                                        И етим не трогай - не то
                                                        подумают, что раздолбаи...
                                                        Что ржёшь, как кентяра в пальто?...
                                                        Лады - почитаешь рубаи...
                                                        Рубаи и танку?...
                                                        Майн гот -
                                                        когда развернёшь здесь читанку -
                                                        придёт здоровенный Фагот
                                                        и выпишет хокку из танку...
                                                        За зеленью к девкам в трусы
                                                        не лазать... Что - что?... Гонорары?...
                                                        За танку про вкус колбасы?...
                                                        И только рубли?... Не доллары?...
                                                        На пойло?... Забудь про стриптиз...
                                                        Читаешь их мне... Обещаю...
                                                        Верлибры?... Любой твой каприз...
                                                        Зайдём в "Пятачок" - угощаю...


                                                        Четыре.

                                                        Я проснулась до зари...
                                                        Спать ложилась - было три...
                                                        Тишина в квартире;
                                                        мне - уже четыре?...
                                                        Тихо ходики стучат,
                                                        тихо в домике зайчат,
                                                        спят - на кресле книжка,
                                                        на подушке мишка...
                                                        Как же мне спокойно спать?...
                                                        Вдруг просплю, и будет пять,
                                                        как подружке Ире...
                                                        Надо ведь четыре...
                                                        Ну а если семь?... Беда -
                                                        в школе учатся тогда,
                                                        как соседский Вова;
                                                        я же не готова...
                                                        Мама спит, и папа спит;
                                                        кто мне ночью объяснит
                                                        то, что неизвестно?...
                                                        Это вам нечестно...


                                                        Хорошо носить очки...

                                                        Хорошо носить очки -
                                                        всё в очках виднее,
                                                        в них и мошки, и жучки -
                                                        ближе и роднее,
                                                        в них малюсенький цветок
                                                        сказочно чудесен,
                                                        в них тонюсенький росток
                                                        крайне интересен...
                                                        Хорошо носить очки -
                                                        в них яснее дали,
                                                        в них - и скромные значки -
                                                        ордена-медали,
                                                        как в музее, полотно -
                                                        марка из альбома,
                                                        то, что видно в них в окно -
                                                        всё равно, что дома...
                                                        Хорошо носить очки -
                                                        в них добреют лица,
                                                        если мир сквозь них в зрачки
                                                        ласково глядится,
                                                        только нужно протирать
                                                        стёкла аккуратно,
                                                        чтоб со стёкол убирать
                                                        капельки и пятна...


                                                        Зоркий глаз.

                                                        В нашем классе пять Наташ,
                                                        трое Дим и трое Саш,,
                                                        две Алисы, две Катюши,
                                                        два Серёжи, два Андрюши,
                                                        два Вахтанга, два Вартана,
                                                        и моя подруга Лана,
                                                        а ещё - Марина, Таня,
                                                        Русико, Альберт и Ваня,
                                                        и два имени таких,
                                                        что не выговорить их...
                                                        Но недавно я узнала,
                                                        что неверно всех считала,
                                                        потому что есть секрет
                                                        в человеке с малых лет -
                                                        он - то видом, то - повадкой
                                                        со зверушкой схож украдкой,
                                                        но, имея зоркий глаз,
                                                        я иначе вижу класс:
                                                        в нашем классе - пять сорок,
                                                        три павлина, осьминог,
                                                        два ежа и две лисички,
                                                        два ужа, две райских птички,
                                                        две жирафы, два слона,
                                                        лев - один, сова - одна,
                                                        зяблик, кролик, росомаха,
                                                        обезьяна, черепаха,
                                                        динозавр и две зверюки,
                                                        не известные науке...


                                                        Марс да изумруд.

                                                        Окунаю кисть я
                                                        в марс да изумруд;
                                                        клён роняет листья
                                                        на заросший пруд...
                                                        Мне - белил полоску,
                                                        сажи б - на раскрас,
                                                        ведь душа берёзку
                                                        требует для глаз;
                                                        сразу б стало чудно,
                                                        да не до причуд,
                                                        ведь в палитре скудно -
                                                        марс да изумруд...
                                                        Клён роняет листья
                                                        на заросший пруд;
                                                        как его ни чисть я -
                                                        всё напрасный труд;
                                                        вдоль дорожки сада
                                                        ворохи листвы;
                                                        мне берёзку б надо,
                                                        да - увы... увы...
                                                        Мне - хотя бы кошку,
                                                        кошка - первой в дверь;
                                                        занесло дорожку -
                                                        не найти теперь...
                                                        Bот ведь незадача -
                                                        угодить под спуд;
                                                        обмер я и плачу
                                                        на заросший пруд:
                                                        слёз - на полулитра,
                                                        соли - целый пуд...
                                                        Вся моя палитра -
                                                        марс да изумруд...


                                                        Концы-конечики.

                                                        Во все концы-конечики,
                                                        по схеме городской,
                                                        троллейбусы-кузнечики
                                                        гоняют день-деньской;
                                                        согласно расписанию,
                                                        тебя, за пятачки,
                                                        доставят по желанию
                                                        автобусы-жучки,
                                                        они такие ловкие -
                                                        как угадать где свой?...
                                                        Стою на остановке я,
                                                        вращаю головой:
                                                        вокруг снуют кузнечики,
                                                        торопятся жучки
                                                        во все концы-конечики,
                                                        а я забыл очки...
                                                        Не опоздать бы, топая
                                                        в такую даль пешком,
                                                        но рядом норка тёплая,
                                                        я - к норке прямиком,
                                                        и преспокойно следую
                                                        под землю бодрячком,
                                                        и без очков доеду я
                                                        подземным червячком.


                                                        Геройское. (Отметки. Герою - в угол.)

                                                        Отметки.

                                                        Есть чего стыдиться Коле -
                                                        он притих и сник,
                                                        получил сегодня в школе
                                                        Коля свой дневник;
                                                        и глядят из тесных клеток
                                                        грустно на него
                                                        птички колиных отметок
                                                        в табеле его,
                                                        и горят они, пылая
                                                        колиным стыдом;
                                                        тихо в доме Николая,
                                                        мрачен колин дом...
                                                        Мы винить не будем Колю,
                                                        сомневаться в нём -
                                                        птичек выпустим на волю,
                                                        клетки отопрём...
                                                        И печаль дана герою
                                                        тоже неспроста...
                                                        Жить приходится порою
                                                        с чистого листа.

                                                        Герою - в угол.

                                                        Ты одинок, как в поле теремок
                                                        до наглой мышки, бочка - до отмочки,
                                                        ты - как заморский аленький цветок,
                                                        не сорванный купцом для младшей дочки...
                                                        Так будь не ставшим щами топором,
                                                        корытом, не истёртым в хлам старухой,
                                                        фонариком, забытым комаром,
                                                        и денежкой не найденною мухой...
                                                        И даже - в угол загнанный судьбой -
                                                        ни утварью, ни скитом, ни товаром,
                                                        ни кораблём... ни медным самоваром
                                                        не стань, герой... Но будь самим собой...




                                                        Игра в мяч.

                                                        Это - мяч, а это - сетка,
                                                        шарик, круглая ракетка;
                                                        подавай наискосок,
                                                        да на стол, а не в песок;
                                                        шар - налево, шар - направо,
                                                        это - спорт, а не забава,
                                                        называется пинг - понг,
                                                        аут, всё - давайте гонг...
                                                        Если сетка низковата,
                                                        а ракетка маловата -
                                                        стол меняется на корт;
                                                        вот забава - высший сорт:
                                                        мяч - направо, мяч - налево,
                                                        на трибуне - королева,
                                                        сет, другой, тай-брейк, матчбол...
                                                        Это кто там крикнул:" Го-о-л!"...
                                                        Ну-ка, быстро этот кто-то
                                                        тащит крепкие ворота
                                                        и натягивает сетку,
                                                        и сдвигает к ним разметку,
                                                        и подкачивает мяч -
                                                        начинай футбольный матч...
                                                        Эй, голкипер - не зевай -
                                                        мяч из сетки доставай...
                                                        Это кто наверх, на ветку,
                                                        как гнездо, повесил сетку,
                                                        кто руками мяч ведёт
                                                        и в кольцо его кладёт -
                                                        то с дуги, то с пятачка -
                                                        три очка и два очка,
                                                        а на все его финты
                                                        солнце смотрит с высоты
                                                        и смеётся -угорает:
                                                        "Это кто так мяч бросает?...
                                                        Посмотри как я тружусь -
                                                        здесь взлетаю, там ложусь,
                                                        а секрет моей сноровки -
                                                        сон, режим и тренировки...
                                                        А теперь - кончай тренаж:
                                                        мяч подмышку и на пляж"...


                                                        Домик на спине.

                                                        Прячет голову без страха
                                                        в панцирь крепкий черепаха,
                                                        носит домик на спине
                                                        рак-отшельник в глубине,
                                                        даже маленькой улитке
                                                        есть - куда сложить пожитки,
                                                        но при этом у зверей -
                                                        ни засовов, ни дверей...
                                                        Вот бы так и нам с тобой -
                                                        всё своё носить с собой
                                                        без мешков, без чемоданов;
                                                        без боязни хулиганов
                                                        путешествовать по миру;
                                                        на себя взвалив квартиру,
                                                        поспешать в любые дали
                                                        без тревоги, без печали
                                                        бодряком и босиком,
                                                        как рачок на дне морском,
                                                        черепашка - на песке
                                                        и улитка - на листке...


                                                        Счастливая примета.

                                                        По весне мне до примет
                                                        дела нет,
                                                        я весной не ем
                                                        счастливый билет;
                                                        будет дождичек в четверг
                                                        или нет -
                                                        дела нет мне по весне
                                                        до примет;

                                                        на приметы мне чихать
                                                        по весне -
                                                        капнет птичка ли
                                                        на голову мне,
                                                        напророчит ли другая
                                                        сто лет -
                                                        по весне мне до примет
                                                        дела нет;

                                                        по весне мне все приметы -
                                                        трень - брень,
                                                        потому что распустилась
                                                        сирень,
                                                        потому что нет счастливей
                                                        примет,
                                                        чем среди её цветков
                                                        пятицвет...


                                                        Лето и Зима(сказка).

                                                        Как-то форм своих резьбой
                                                        да изыском цвета
                                                        пред Зимою с похвальбой
                                                        забавлялось Лето...
                                                        Где б таланту взять ума,
                                                        ну, хотя б немного?...
                                                        Лето слушала Зима
                                                        холодно и строго:
                                                        мол, немного подождём
                                                        да сживём со света...
                                                        Тут и хлынуло дождём
                                                        над Зимою Лето...
                                                        Вот ведь - чудо из чудес
                                                        главное - не так ли?...
                                                        наземь падали с небес
                                                        радужные капли -
                                                        как гонцы, как бубенцы,
                                                        перлы - всех дороже,
                                                        все равны, как близнецы,
                                                        все на всех похожи...
                                                        Но внезапно кутерьма
                                                        сделалась прозрачна -
                                                        это глянула Зима
                                                        холодно и мрачно
                                                        и вздохнула тяжело,
                                                        и завыла глухо,
                                                        и на стылое стекло
                                                        лёг ковёр из пуха...
                                                        Падали - за гроздью гроздь -
                                                        белою порошей
                                                        легионы нежных звёзд -
                                                        ни одной похожей...
                                                        И, пылая со стыда,
                                                        пожелтев от злобы,
                                                        Лето скрылось без следа
                                                        за большим сугробом...
                                                        Сказка эта - не в укор
                                                        похвальбе поспешной...
                                                        Но стыдится до сих пор
                                                        Лето неутешно
                                                        той оплошности весьма -
                                                        чуть поодаль где-то
                                                        дунет холодом Зима -
                                                        исчезает Лето...


                                                        Боюсь, боюсь...

                                                        Боюсь, боюсь...

                                                        Когда мне больно, я смеюсь -
                                                        мол, так и поделом,
                                                        потом шепчу:" Боюсь, боюсь..."
                                                        и лезу напролом.

                                                        Когда я голоден, давлюсь
                                                        жратвою за столом,
                                                        потом рыгну:" Боюсь, боюсь..."
                                                        и лезу напролом.

                                                        Когда влюблён я, волочусь
                                                        и зябну под окном,
                                                        потом пою:" Боюсь, боюсь..."
                                                        и лезу напролом.

                                                        Когда обидно мне, я злюсь,
                                                        что жизнь пошла на слом,
                                                        потом всплакну:" Боюсь, боюсь..."
                                                        и лезу напролом.

                                                        Когда мне стыдно, я молюсь-
                                                        покайся дурелом,
                                                        потом крещусь:" Боюсь, боюсь..."
                                                        и лезу напролом.

                                                        Когда мне страшно, я боюсь,
                                                        но, страх скрутив узлом...
                                                        Не ждите - я не повторюсь,
                                                        я лезу напролом...


                                                        Завтрак, обед, ужин...

                                                        Сели завтракать за стол
                                                        мы в своей гостиной,
                                                        и тогда на ум пришёл
                                                        мне вопрос невинный,
                                                        и сказал я:" Не пойму... -
                                                        тыча в сковородник -
                                                        завтрак - завтрак почему,
                                                        если он сегодник?..."
                                                        Призадумавшись всерьёз,
                                                        рыбкою на вилке
                                                        папа мой - на мой вопрос -
                                                        почесал в затылке...
                                                        Час обеденный настал,
                                                        мама - в новом платье;
                                                        я опять вопрос задал -
                                                        видимо некстати,
                                                        так спросил я:" Отчего
                                                        звать его обедом?...
                                                        Если мы съедим его -
                                                        обеднеем следом?..."
                                                        Видно, в оторопь ввела
                                                        маму эта тайна,
                                                        и на платье пролила
                                                        мама борщ случайно...
                                                        Скоро ужин... Дом затих,
                                                        в гости ждём соседей,
                                                        нужно выведать у них
                                                        правду об обеде,
                                                        тайну завтрака, секрет
                                                        ужина, а кроме -
                                                        полдник - в полдень или нет,
                                                        если полдник в доме...
                                                        Только мне б не напугать
                                                        их за ради бога...
                                                        Лучше, надо полагать,
                                                        расспросить с порога...


                                                        Взрослый сонет 11-й.

                                                        Взрослый сонет 11-й.

                                                        Когда покроет целиком
                                                        кромешный мрак твои глазницы,
                                                        и приподымет горло ком,
                                                        и жуть смежит твои ресницы,
                                                        когда неистово влеком
                                                        к сосцу, воздетому приватно,
                                                        язык бутона мотыльком
                                                        стремит коснуться многократно,
                                                        когда невинным завитком
                                                        стыдлива влажная промежность,
                                                        и льётся, жжётся кипятком
                                                        твоя неудержная нежность -
                                                        тогда, весь мир вобрав зрачками,
                                                        я Землю двигаю толчками...


                                                        Двухколёсный велосипед.

                                                        Вот теперь я точно взрослый,
                                                        а не детвора...
                                                        Я на велик двухколёсный
                                                        пересел вчера,
                                                        я кручу на нём педали,
                                                        руль его верчу,
                                                        мне близки любые дали,
                                                        кручи - по плечу...
                                                        Двор стал уже, лужи - жиже,
                                                        клён присел слегка,
                                                        речка - ближе, роща - ближе,
                                                        ниже - облака...
                                                        Я - как ветер, я - как птица,
                                                        я к седлу прирос...
                                                        Бам-с!!!.. Похоже, это спица...
                                                        Цепь... А где насос?...


                                                        Жалко мне свою лошадку...

                                                        Жалко мне свою лошадку -
                                                        ей, бедняжке, жить не сладко -
                                                        с меткою таможенной,
                                                        палками стреноженной...
                                                        Как же ей скакать по полю,
                                                        как же ей напиться вволю -
                                                        дерзкой, необузданной,
                                                        но жестоко взнузданной?...
                                                        Ишь, какую взяли моду...
                                                        Я верну тебе свободу -
                                                        я пилу украдкою
                                                        спрятал под кроваткою...


                                                        Взрослый сонет 10-й.

                                                        Взрослый сонет 10-й.

                                                        Богиня, это танго... Эка жалость...
                                                        Ну, выучишь потом когда-нибудь,
                                                        я так хочу, чтоб ты ко мне прижалась -
                                                        не вся, а только ушко, только грудь,
                                                        не вся, а только твёрдые сосочки,
                                                        как повод о любви тебя спросить;
                                                        пока твой мавр жуёт свои биточки,
                                                        пора и нам забыться и вкусить,
                                                        открыть сезам, затем в меню дурацком
                                                        добавить свой десерт "Запретный плод"...
                                                        Вон, видишь - в углублении кабацком
                                                        под вывеской "closet" укромный грот,
                                                        известный как обитель строгих муз...
                                                        Я загляну в оркестр... поставлю блюз...


                                                        Веник коллективный. Маскарадный костюм.

                                                        Веник коллективный.

                                                        Приводил в пример отец
                                                        сыну-эгоисту
                                                        то, как раньше молодец
                                                        был коллективистом,
                                                        и, когда настал момент,
                                                        вынул из-за шкапа
                                                        самый веский аргумент
                                                        напоследок папа:
                                                        "Это веник... Нет-нет-нет,
                                                        подметать не будем...
                                                        Знаешь в чём его секрет?...
                                                        Как он служит людям?...
                                                        Вынул прутик:" На, держи!
                                                        Да, не бойся - можно...
                                                        Взял?... Ломай!... Теперь скажи -
                                                        сложно?...
                                                        - Нет не сложно...
                                                        А теперь ломай его...
                                                        Да, он стоит денег...
                                                        Что?... Не вышло ничего?...
                                                        Сынка, это - веник!
                                                        Это, сынка, коллектив -
                                                        не сломать и - точка!
                                                        Ну, а прутик - супротив -
                                                        это одиночка"...
                                                        Ночью сынка плохо спал -
                                                        видел сон противный,
                                                        снилось, будто он попал
                                                        в веник коллективный,
                                                        будто им метут кровать...
                                                        лестницу... дорогу...
                                                        а потом хотят сломать,
                                                        но сломать не могут...

                                                        Маскарадный костюм.

                                                        Рейтузы и ботфорты...
                                                        Усы и плащ с крестом...
                                                        Со шпагой - мушкетёр ты,
                                                        кот в сапогах - с хвостом,
                                                        чуть не забыли шляпу...
                                                        Рогатый шлем? ... Нельзя...
                                                        Надень его на папу,
                                                        не дуясь, не бузя,
                                                        и дай мне меч двуручный...
                                                        Ну, что ты: пап, да пап...
                                                        Нет, твой костюм не скучный...
                                                        Не хочешь?... Пару лап
                                                        цепляй, кислоголосец,
                                                        довеском к паре рук -
                                                        ты тоже крестоносец:
                                                        я - рыцарь, ты - паук...
                                                        Не хочешь?... Я надену...
                                                        Снимай ботфорты с ног...
                                                        Что нужно спайдермену?...
                                                        Я это кто, сынок?...



                                                        Баллада о бедном ёжике.

                                                        Баллада о бедном ёжике.

                                                        Из чёрных туч проклюнулась луна,
                                                        и, на тропе меж двух больших дорожек,
                                                        большую книгу возле валуна
                                                        заметил пробегавший мимо ёжик;

                                                        он замер, словно властная рука
                                                        его взяла за горло... С разворота,
                                                        как сон цветной, смотрело на зверька
                                                        до той поры невиданное что-то;

                                                        едва дыша, взволнованно дрожа,
                                                        пока луна опять не скрылась в тучках,
                                                        он созерцал зелёного ежа
                                                        с лиловыми цветами на колючках...

                                                        О, бедный ёжик... Спавшей до поры
                                                        душою он отнёсся без возврата
                                                        в тот книжный лес, в зелёные миры
                                                        с лиловым счастьем, прожитым когда-то;

                                                        он стал задумчив, сделался мрачней,
                                                        он всё гляделся в омут за плотиной,
                                                        следя за тем, как иглы от корней
                                                        до острых пик подёрнулись патиной;

                                                        потом они набухли так, точь-в-точь
                                                        как на деревьях набухают почки,
                                                        и звери из леска рванули прочь -
                                                        кто - сообща, а кто - поодиночке;

                                                        и наблюдали с дальнего бугра
                                                        сквозь мутный страх с наивным интересом
                                                        лиловый сполох бледного костра,
                                                        блуждающий над опустевшим лесом...

                                                        Из чащи вышел заспанный медведь,
                                                        у камня на тропе, в свеченьи мглистом,
                                                        увидел кактус и энциклопедь,
                                                        забытую юннатом-кактусистом...


                                                        Желанное.

                                                        Желанное.

                                                        Мальчуган устроен просто -
                                                        хочет быть большого роста,
                                                        хочет джинсы и жевачку,
                                                        для понтов - крутую тачку,
                                                        напихать в карман конфет,
                                                        оседлать велосипед,
                                                        хочет книжку, хочет мяч,
                                                        хочет радостей, удач,
                                                        происшествий и событий,
                                                        путешествий и открытий;

                                                        а потом устроен странно -
                                                        хочет стать звездой экрана
                                                        или спорта, или клуба,
                                                        или девочки сугубо,
                                                        хочет драться, хочет петь,
                                                        хочет всё всегда успеть,
                                                        хочет счастья - по мечте
                                                        и побед - по высоте,
                                                        зАмка, острова и сквота
                                                        и неясного чего-то;

                                                        а потом устроен глупо -
                                                        хочет секса или супа,
                                                        то ли денег, то ли власти,
                                                        и к лэндроверу запчасти,
                                                        два билета в первый ряд,
                                                        то ли целок, то ли ляд,
                                                        всех всегда иметь ввиду,
                                                        херотень и лабуду,
                                                        всё - на раз и под рукою....
                                                        и покою... и покою...;

                                                        а потом теряет свойства -
                                                        и премьерства, и геройства,
                                                        тяги творческого роста,
                                                        хочет жить легко и просто -
                                                        без богатства, без бабья,
                                                        без тусни среди жлобья,
                                                        без здоровья нА сто лет...
                                                        разве что - в карман конфет
                                                        для погоста, после - к храму
                                                        чтоб - не всуе... чтобы - маму...


                                                        Куклы

                                                        Вот закончился урок,
                                                        чуть учитель за порог -
                                                        кукол девочки тотчАс
                                                        выставляют напоказ -
                                                        убедиться при народе
                                                        в том, что "Винкс" уже не в моде,
                                                        что им нынче - рубль цена -
                                                        уж такие времена;
                                                        только Даша всё тупИт -
                                                        ходит с Барби, с Барби спит...
                                                        Даша - из семьи простой,
                                                        у неё отец* - отстой,
                                                        ведь её отцу Ивану
                                                        "Монстер Хай" - не по карману,
                                                        потому как - без затей,
                                                        если пятеро детей...

                                                        *кукла у неё - отстой...


                                                        Змейки.

                                                        Пусть худощавы их тела
                                                        по всей длине, зато
                                                        они не носят для тепла
                                                        ни шубок, ни пальто;
                                                        пускай у них - ни ног, ни рук -
                                                        зато, и в холода -
                                                        на них - ни варежек, ни брюк,
                                                        ни юбок никогда;
                                                        нет ни сапог, ни сандалет
                                                        у ловких малышей,
                                                        на головах ушанок нет,
                                                        поскольку нет ушей;
                                                        и, разве только в летний день,
                                                        на тёплом валуне
                                                        совьёт узорчатая тень
                                                        колечки в тишине...
                                                        Они так скромны... Если ты
                                                        заметишь их в траве -
                                                        не наступай им на хвосты,
                                                        не бей по голове.


                                                        Малявка 99-я.

                                                        Фиалку жучил я:" Не западло,
                                                        крысятничая, липонуть у брата
                                                        весь цемус кровный на своё хайло,
                                                        из сявки перекрасившись для блата?..."
                                                        На патлах запалилась Майоран,
                                                        а Лилия - на ветках, до рисовки
                                                        две Розы брать старались на аркан
                                                        под королька канающей сиповки,
                                                        а третья - если с грамотой у ней,
                                                        гоняющей понты, - ништяк в натуре -
                                                        так скурвилась до хавки для червей,
                                                        и амбой шухерит жуда алюре...
                                                        Их шило, но искал кобылу я -
                                                        на базе некс изюбр среди жучья...


                                                        Малявка 154-я.

                                                        Дал маху как-то шкет Эрот - центряк,
                                                        тимая, не заныкал на дурняк;
                                                        был сворой цып срисован, коим лэк
                                                        ромашкой слаще порева весь век, -
                                                        их шило, актировкой на века
                                                        отмазавших лохань от шишака...
                                                        И та из цып, что мазой держит свору,
                                                        подрезала центряк, арабки - в гору...
                                                        и мышью в шиву ныкнула центряк...
                                                        Люда мастырки лечит здесь ништяк,
                                                        но Лёнькам - яд... как шива кипишней -
                                                        кукан под щекотун косячит в ней.


                                                        Песенка про горе.

                                                        Песенка про горе.

                                                        У меня такое горе,
                                                        у меня - беда;
                                                        что-то я забуду вскоре,
                                                        это - никогда;

                                                        горевать бы я не стала,
                                                        прочь печаль гоня,
                                                        если б гирей не упало
                                                        горе на меня;

                                                        если б мир цветной и чистый
                                                        сразу не угас,
                                                        я б улыбкою лучистой
                                                        радовала вас;

                                                        я бы пела, я бы пела,
                                                        как скворец весной,
                                                        если б горе не хрипело
                                                        за моей спиной;

                                                        а нужна такая малость,
                                                        чтоб рассеять мрак -
                                                        вспомнить - что со мною сталось...
                                                        да, никак... никак...







                                                        Песенка "Среда".

                                                        Песенка "Среда"

                                                        Среда... По средам мне лафа -
                                                        на сливках, оливках и пенках,
                                                        наживках до дыр на коленках,
                                                        и вздохах под сингл "Ля-ля - фа"...

                                                        Среда... Как бы мне не спалось -
                                                        как стойкий таджик на работу,
                                                        встаю, подавляя зевоту,
                                                        без мысли "а чтоб обошлось..."

                                                        Среда... Под рингтон "Городок",
                                                        с заправленным с вечера кейсом,
                                                        пускаюсь натоптанным рейсом -
                                                        куда разве чёрт не ходок...

                                                        Среда... Кейс пристроив на ченч -
                                                        без грязных обэп-извращений,
                                                        ловлю струи тёплых течений
                                                        морей, где не жрут бизнес-лэнч...

                                                        Среда... Я, как кинд-паучок,
                                                        мотаясь на длинной липучке,
                                                        вонзаю цецешкам колючки -
                                                        то - в спинку, то - в грудь, то - в бочок...

                                                        Среда... На танцполе - бардак:
                                                        вруны, торчуны, чмоки-чмоки...
                                                        Плыву поправлять караоке -
                                                        как мартовский кот на чердак...

                                                        Среда... Апофе... Апеоз...
                                                        Под огненный хит "Оле - оле"
                                                        лишаю покоя и воли
                                                        улиток, мокриц и стрекоз...

                                                        Четверг... Под "Хоп хэй лалолэй"
                                                        вертаюсь в спокойствии твёрдом
                                                        нах хаус по волнам и звёздам...
                                                        Я счастлив... Не клейся... Не клей...



                                                        Малявка 66-я.

                                                        Мне вилы... Мне б зажмуриться на раз...
                                                        В напряг шнифтам жирующие сявки,
                                                        авторитет шестёрке не в указ,
                                                        понятки не в раскладке при предъявке,
                                                        и ельня, где покоцанный пахан,
                                                        и сука, вора жучащий правилкой,
                                                        и с понтом коронованный баран,
                                                        и щёлка с распечатанной копилкой,
                                                        и блатом лох банкующий ништяк,
                                                        и с фартом крыса, и арап обломом,
                                                        и фуфлогона борзый порожняк,
                                                        и беспредел, стоящий над законом...
                                                        Мне вилы... Мне б отмазка на хрена,
                                                        да кодле головняк без пацана.


                                                        Козлёнок барашек.

                                                        Когда на полянке ромашек,
                                                        как будто зайдя в водоём,
                                                        резвятся козлиный барашек
                                                        с бараньим козлёнком вдвоём...
                                                        Что значит - таких не бывает?...
                                                        Кого перепутать нельзя?...
                                                        Кому старичок заливает?...
                                                        Полегче, полегче, друзья...
                                                        Конечно, козлиные рожки
                                                        бараньих острей и прямей;
                                                        кудрявой бараньей одёжки
                                                        козлиная шубка ровней;
                                                        и то, что на козьей мордашке
                                                        всегда налицо борода
                                                        и то, что её на барашке
                                                        увидеть нельзя никогда -
                                                        всё так... Но, когда незаметно
                                                        они обменялись пальто,
                                                        бородкой, рогами, то тщетно
                                                        пытаться понять - кто есть кто;
                                                        и скачут, пугая букашек,
                                                        на волнах гадальных цветов
                                                        напару с козлёнком барашек...
                                                        кто - где я сказать не готов.


                                                        Песенка дворняги.

                                                        Я пёс дворовый - от ушей
                                                        до кончика хвоста;
                                                        вам подтвердят двенадцать вшей:
                                                        душа моя чиста;

                                                        пускай бранятся:"Кабыздох..." -
                                                        враги мои, в ответ
                                                        им возразят пятнадцать блох:
                                                        "Милей дворняги нет!";

                                                        а будь я злобен, как Кощей,
                                                        и на расправу лют -
                                                        я стал бы пищей для клещей,
                                                        я дал бы им приют?...

                                                        выходит я не так уж плох,
                                                        раз холю, не ропща,
                                                        двенадцать вшей, пятнадцать блох
                                                        и двадцать два клеща...


                                                        Романс "Маскерад".

                                                        Романс "Маскерад".

                                                        Когда маркиза ставит мушек
                                                        на стрелку губ и в декольте -
                                                        я забываю грохот пушек,
                                                        блеск сабель в конном фуэте;
                                                        тогда гвардейского парада
                                                        мне в тягость нудная муштра; -
                                                        бедлам и хохот маскерада
                                                        меня пленяют до утра...

                                                        Когда маркиза знак условный
                                                        украдкой сообщает мне,
                                                        и я спешу на бой альковный
                                                        за маской в сладком полусне;
                                                        тогда напрасная потуга
                                                        нас обуздать ярмом вины
                                                        за мощь рогов её супруга,
                                                        за горечь слёз моей жены...

                                                        Когда маркиза пудрит плечи,
                                                        дезабилье сменив корсет,
                                                        и приглушает в спальне свечи
                                                        под наш невинный тет-а-тет...
                                                        Когда, приняв бокал прощальный,
                                                        она застынет у окна -
                                                        мне слышен визг картечи дальний
                                                        и жизнь до краешка видна...


                                                        Gamma.

                                                        Gamma.

                                                        До свиданья, до свиданья
                                                        речка у моста;
                                                        мирозданья, мирозданья
                                                        фабула чиста:
                                                        соль - на коже, соль - на хлебе,
                                                        лямка, волдыри;
                                                        синева чернеет в небе
                                                        до зари...




                                                        Дачная панама.

                                                        Сын Иван вернулся с дачи...
                                                        Мама рада - чуть не плачет,
                                                        папа крепко обнял сына:
                                                        "Всё в порядке?... Молодчина!...
                                                        Вечер поздний - спать пора,
                                                        все распросы - до утра...".
                                                        И, покуда сын с устатка
                                                        видит сны о лете сладком,
                                                        ставит папа на диванчик
                                                        ванин дачный чемоданчик,
                                                        начинает мама кладь
                                                        потихоньку разбирать:

                                                        это - грязные платочки,
                                                        это - разные носочки,
                                                        это - рваные штормовки,
                                                        это - драные кроссовки...
                                                        наконец в руках у мамы
                                                        две пижамы, две панамы;

                                                        взял панамки в руки папа...,
                                                        сел он в кресло возле шкапа
                                                        и окликнул маму:" Люда,
                                                        посмотри на это чудо;
                                                        это - разве что в музей,
                                                        чтобы радовать друзей...
                                                        Да, не так, а наизнанку
                                                        нужно вывернуть панамку;
                                                        с чёрной всё не слишком ясно,
                                                        а вот белая - прекрасна...;
                                                        сразу видно - летом Ваня
                                                        не валялся на диване:

                                                        это - пятна от черники,
                                                        это - пятна от брусники,
                                                        это вот - маслят семья,
                                                        это - рыбья чешуя,
                                                        это - пёрышко чижа,
                                                        это - дырки от ежа,
                                                        от кострища пятна сажи,
                                                        это... я не знаю даже...

                                                        Ты чего глядишь печально?...
                                                        Он же парень... Всё нормально...


                                                        Седьмое.

                                                        Седьмое.

                                                        Семь нот... Семь красок... Славная семья,
                                                        лишив меня богемного юродства:
                                                        в два голоса - за ложку киселя -
                                                        на дважды шесть - за рыбье мутноводство,
                                                        теперь имеет в дар семь драных шкур,
                                                        впитавших семь потов большой простаты
                                                        семи козлят, чей батька Эпикур
                                                        в семь пядей лоб подставил для расплаты...
                                                        Изъяв из дела за бедой беду,
                                                        семь раз ответ отксерив флаерами,
                                                        три пристава ждут в баньке тамаду,
                                                        прикрытые в парилке фраерами;
                                                        к седьмому небу скрытно воспаря,
                                                        за белой о семи печатях дверкой
                                                        ведёт беседу пара втихаря
                                                        о счастье на века и полной меркой;
                                                        приняв под киль семь футов мутных слёз,
                                                        уходят на семи ветрилах кроссом
                                                        к далёким островам фискальных грёз
                                                        братки, затырясь герычем и коксом;
                                                        на этом бы и оборвать свой сказ...
                                                        Скрутились струны, излинялись краски,
                                                        жизнь за спиной отмерена семь раз,
                                                        пора достать ножовку из запаски,
                                                        а не глазеть, как, в кулачок свистя,
                                                        по облачкам, промеж теплиц и банек,
                                                        бежит, смеясь, глазастое дитя
                                                        из потных рук семи безглазых нянек...


                                                        Живое.

                                                        Живое.

                                                        Дрожат листы, дрожит трава...
                                                        Им всё легко, им всё впервые;
                                                        к чему им мысли и слова?...
                                                        И без того они живые;
                                                        дрожат без чувств, без баловства,
                                                        ни злобствуя, ни в неприязни;
                                                        в их вечной дрожи естества
                                                        бессилья нет и нет боязни;
                                                        бежит вода, бежит всегда,
                                                        бежит теснясь, бежит привольно...
                                                        Плывут века, летят года -
                                                        воде не скушно, ей не больно;
                                                        бежит с руки, бежит с лица -
                                                        не от беды, ни к дальней цели;
                                                        нет ни начала, ни конца
                                                        в её упорной карусели...
                                                        Да будет вечной череда
                                                        прохладной течи, вечной дрожи...
                                                        Всё остальное - лабуда...
                                                        Пусть будет так - упорствуй, боже...
                                                        Пусть не постигнет никогда
                                                        пытливый ум в застывшей сметке -
                                                        как подымается вода
                                                        к листу, дрожащему на ветке...


                                                        Стресс.

                                                        Похоже, день сегодня мой...
                                                        Как быстро кончились уроки
                                                        и как недолог путь домой,
                                                        когда в портфеле пуд мороки;
                                                        сегодня я не отскочил,
                                                        сегодня бог со мною - строго,
                                                        и я по полной получил,
                                                        а это - стресс для педагога...,
                                                        сейчас я подойду к крыльцу,
                                                        откроет мама и - с порога -
                                                        поймёт всё сразу по лицу,
                                                        вздохнёт и тоже вспомнит бога...,
                                                        отец процедит: "Ясен пень"...
                                                        и, вроде как штаны снимает -
                                                        рванёт, насупившись, ремень,
                                                        а это стресс - кто понимает...,
                                                        одной рукой держа штаны,
                                                        другой достанет беломорку -
                                                        перекурить моей вины
                                                        свою бессмысленную порку...;
                                                        и у меня дрожит рука,
                                                        когда, прижав его к порогу,
                                                        я рву листы из дневника,
                                                        а это стресс и - слава богу...


                                                        Айфон... Айпад...

                                                        Есть у Васеньки смартфон
                                                        и у Коленьки айфон, -
                                                        все девчонки в нашем классе
                                                        просто без ума от Васи,
                                                        все красотки в нашей школе
                                                        предлагают дружбу Коле;
                                                        Вова ходит в детский сад,
                                                        и у Вовы есть айпад,
                                                        потому что без айпада
                                                        Вове Манечка не рада...
                                                        Лишь Григорию не надо
                                                        ни айфона, ни айпада;
                                                        крепко спит в коляске он
                                                        и не знает про смартфон.


                                                        Хищное.

                                                        Хищное.

                                                        С утра хотелось быть седым самцом -
                                                        могучим рыком прайд пустить по вельду,
                                                        спровадив к зебрам старых львиц - по Фрейду,
                                                        львиц юных крыть с задумчивым лицом
                                                        под афроблюз шакалов и гиен...,
                                                        затем дремать в густой тени акаций,
                                                        ловя флюиды смежных федераций
                                                        кровавых гимнов псевдоперемен;
                                                        хотелось в полдень понт лишить понтов,
                                                        тотемный ужас наводить улыбкой...,
                                                        обрушившись на биржи бомборыбкой,
                                                        рвать котиков и загонять китов
                                                        в аквариумы офисных сирен...,
                                                        сбывая ус в залог гаранто - ПИФам,
                                                        избавить шоу - стрип за малым рифом
                                                        от двух белух в бикини из мурен...,
                                                        хотелось нервно ждать в кромешной мгле
                                                        увитой анакондами беседки
                                                        визита кумаонской людоедки,
                                                        вооружившись томиком Рабле,
                                                        и завещать под всхлипы и смешки
                                                        свой влажный мозг музею Эф. Виньона,
                                                        и - перед сном - на карте гранд - каньона
                                                        журить по попкам хищниц за грешки.


                                                        Солнце.

                                                        Солнце.

                                                        Над Введенским солнце встало
                                                        и, шатаясь похмело,
                                                        к створке Крюкова канала
                                                        по Фонтанке побрело,
                                                        чуть замедлилось понуро
                                                        возле троицких колонн,
                                                        взор туманный вперив хмуро
                                                        в звёздный купол - небосклон...
                                                        К Исаакию скатилось,
                                                        чтобы невскою водой
                                                        смыть грехи, да зацепилось
                                                        за Никольский бородой
                                                        и к Казанскому свернуло,
                                                        на сусала главных врат
                                                        упокоенно блеснуло
                                                        сквозь узор стальных оград,
                                                        закатилось... Влагой пенной
                                                        по края тяжёл стакан,
                                                        и на месте центр вселенной -
                                                        мой обшарпанный диван...


                                                        Ревность.

                                                        Подарил соседке Нинке
                                                        две стирательных резинки,
                                                        а она с улыбкой милой
                                                        Вовке их передарила;
                                                        кто же знал, что Вовка с Нинкой -
                                                        половинка с половинкой;
                                                        вон - он трёт свою картинку
                                                        передаренной резинкой...
                                                        Нинке, видимо, не стыдно
                                                        огорчить меня обидно...
                                                        Вовка трёт - ему не жалко -
                                                        это ж не его стиралка...
                                                        Как же много в мире фальши,
                                                        как мне жить на свете дальше?...
                                                        Жду большую перемену -
                                                        посчитаться за измену...


                                                        Футбол будущего (pr.ф).

                                                        Прикинь - пройдёт два - три десятка лет,
                                                        и вот - на зелень дна кипящей чаши
                                                        выходят вместе - наши и не наши -
                                                        не чтобы умирать на поле - нет,
                                                        а просто поелозить по газону,
                                                        дурилку погоняя баш на баш,
                                                        чтоб отработать счёт на карандаш
                                                        и положить в карман по миллиону,
                                                        да не рублей, а долларов и евр...
                                                        Не веришь?... Ладно... Если б только евры...
                                                        Так хрен ли им напрасно тратить нервы,
                                                        наигрывать стандарт или маневр?...
                                                        К примеру - матч с "Зенитом" "ЦСКА":
                                                        выходят все и, выстроясь линейкой,
                                                        интернациональною семейкой
                                                        всерьёз - поскольку на сердце рука -
                                                        поют не "...трам там там..." а гимн страны,
                                                        ну, не совсем Советского Союза,
                                                        а как бы - текст другой, но та же муза,
                                                        на VIP - трибуне газо-паханы...
                                                        Пошто линейкой?... Как идти войной
                                                        в чужой стране япону на бразила...
                                                        Положим, и бразила - не мазила,
                                                        и сам япон - забойщик записной...
                                                        Что - тренер как?... А тренер - итальян...
                                                        Как наши?... Так - плетут себе интриги,
                                                        чтоб тоже не остаться без ковриги,
                                                        а после - девки, виски и кальян...
                                                        Такой футбол... Игра без дураков...
                                                        Ну, что ты ржёшь?... Пройдёт лет этак двадцать...
                                                        Зовут?... Пошли на поле - разминаться...
                                                        Сегодня бойня - значит, без щитков...


                                                        Салат.

                                                        Приготовим для ребят
                                                        удивительный салат -
                                                        вкусный и полезный...
                                                        Э-ка, друг любезный, -
                                                        нам нужна для чуда
                                                        ёмкая посуда:
                                                        блюдца и тарелки
                                                        для салата мелки...
                                                        Вон стоит чистюля -
                                                        белая кастрюля
                                                        с росписью цветной,
                                                        с голубой каймой -
                                                        вот она-то нам сейчас
                                                        для салата - в самый раз,
                                                        а ещё - для резака -
                                                        натуральная доска.

                                                        Приступаем!...

                                                        Не начать ли нам с томата
                                                        нарезание салата?...
                                                        Ах, как красит огород
                                                        этот марсианский плод...
                                                        Почему он с Марса?...
                                                        Потому что - красный;
                                                        круглый, гладкий, сочный -
                                                        выбор сделан точный,
                                                        и - кусок за куском -
                                                        марш в кастрюлю прямиком.

                                                        Кто там спрятался под лист -
                                                        длинен, зелен, и бугрист?...
                                                        Огородный крокодил
                                                        с речки Конго или Нил?...
                                                        Что - обознались?...
                                                        Что - испугались?...
                                                        Это - хитрец,
                                                        Это - огурец;
                                                        как он мог не найтись -
                                                        без него не обойтись...
                                                        Нарезаем гору
                                                        и - к помидору.

                                                        А теперь нарежем лук,
                                                        тут никак нельзя без мук:
                                                        горя нет, а у нас
                                                        слёзы катятся из глаз;
                                                        целая наука -
                                                        нарезанье лука:
                                                        как раздеть целиком,
                                                        как обдать кипятком,
                                                        как нарезать кольцом,
                                                        как держаться молодцом...
                                                        Ты не три руками глаз -
                                                        трудно только в первый раз.

                                                        Всё теперь зальём сметаной
                                                        и посыпем травкой пряной:
                                                        укропом, петрушкой
                                                        и сельдерюшкой...
                                                        Кстати - не забудь
                                                        посолить чуть - чуть...

                                                        Достаём большую ложку
                                                        деревянную,
                                                        и мешаем понемножку
                                                        сыпь сметанную:
                                                        не спеша, не спеша,
                                                        не дыша, не дыша,
                                                        не спеша, не дыша,
                                                        не дыша, не спеша...
                                                        Наконец... Готово...
                                                        Чудо - право слово!...

                                                        Сделано с любовью!...
                                                        Кушай на здоровье!...





                                                        Помидор.

                                                        Двор - колодец залит светом
                                                        до мельчайших пор;
                                                        на моём окошке летом
                                                        вырос помидор,
                                                        воцарился в зале тронной
                                                        и, под козырёк,
                                                        охватил проём оконный
                                                        вдоль и поперёк...
                                                        С ним вечернею порою
                                                        отвожу зарю,
                                                        поутру - глаза открою -
                                                        с ним заговорю,
                                                        потому как не с кем кроме,
                                                        а - желанья нет, -
                                                        наблюдаю звёзды в кроне
                                                        и парад планет...


                                                        Песенка "Первое свидание".

                                                        Песенка "Первое свидание".

                                                        Привет, привет... Позвольте вам представиться...
                                                        Как, так - не я?.. Причём тут интернет?...
                                                        Вам, может, и душа моя не нравится?...
                                                        Я вам писал, любовь ещё... привет...
                                                        Что в имени моём - одни страдания,
                                                        и мне всю жизнь носить его печать...
                                                        У нас сегодня первое свидание,
                                                        давай его не будем омрачать...

                                                        Женат ли я?... Давай с тобой условимся:
                                                        об этом - до поры - ни нет, ни да;
                                                        сначала чуть поближе познакомимся...
                                                        покушаем... вот, кстати, и еда...
                                                        Давай - за нас, за радость созидания,
                                                        чтоб мелкого в упор не замечать...
                                                        У нас сегодня первое свидание,
                                                        давай его не будем омрачать...

                                                        За силу чувств, за встречу неслучайную,
                                                        за то, что нас счастливая звезда...
                                                        ты веришь звёздам?... кто - двойную?... тайную?...
                                                        какие дети?...Что за ерунда...
                                                        Я - не агент во время спецзадания,
                                                        а ты - не опер, чтобы обличать...
                                                        У нас сегодня первое свидание,
                                                        давай его не будем омрачать...

                                                        Теперь, отбросив глупые условности,
                                                        продолжим разговор наедине;
                                                        скажу тебе - как есть, без ложной скромности:
                                                        я - хоть куда, и ты - ещё вполне...
                                                        Любовь - игра взаимообладания,
                                                        с него бы нам с тобою и начать...
                                                        У нас сегодня первое свидание,
                                                        и мы его не будем омрачать...


                                                        Цветы.

                                                        Красных роз нарвал в саду
                                                        Лилечке Василий,
                                                        а Роман нарвал в пруду
                                                        Розе белых лилий,
                                                        рвёт для Васи у реки
                                                        Розочка ромашки,
                                                        а для Ромы - васильки
                                                        Лиля в поле кашки.
                                                        Вот беда-то... Я у них
                                                        выбрал по цветочку,
                                                        чтоб закончить этот стих
                                                        и поставить точку.


                                                        Пчёлка, шмель, оса...

                                                        Вижу - пчёлка, не спеша,
                                                        обирает мак;
                                                        подошёл и, не дыша,
                                                        взял её в кулак,
                                                        к уху узницу цветка
                                                        я поднёс в руке
                                                        и разжал ей до летка
                                                        пальцы в кулаке...
                                                        Вижу я, как гнёт левкой
                                                        парочка шмелей,
                                                        одного из них рукой
                                                        взял уже смелей...
                                                        Ладно, ладно - не пыхти,
                                                        я ведь просто - так...
                                                        Подружились и - лети,
                                                        и разжал кулак...
                                                        На акации осу
                                                        вижу высоко;
                                                        подошёл и, на весу,
                                                        взял её легко...
                                                        Тут же болью обожгло -
                                                        в кулаке - огонь...
                                                        Набухает тяжело
                                                        потная ладонь...


                                                        Venus Clara.

                                                        Venus Clara.

                                                        Из пенного котла неоновой джакузы,
                                                        как пробка из "Клико", в трескучих пузырьках,
                                                        взметнулась голова испуганной Медузы
                                                        потёками "Гарньер" на бархатных щеках;

                                                        короткий абрис плеч, от шеи страусиной
                                                        ломаясь в абрис рук, не может скрыть от глаз
                                                        малиновых сосков, торчащих, как в экстаз,
                                                        расправленной груди над талией осиной;

                                                        вдоль цепки позвонков узор из светотени,
                                                        и та же жуть, что ей содвинула колени,
                                                        ведёт покорный взор в разрез её плода,

                                                        где в мякоти его неистерпимо ало,
                                                        под вывеской тату "Ярчайшая Звезда",
                                                        горит её звезда разверстого анала.


                                                        Песенка клопов.

                                                        Мы живём в кромешном мраке,
                                                        мы сигнала для атаки
                                                        скрытно день за днём,
                                                        запихнувшись еле-еле
                                                        в очень узенькие щели,
                                                        терпеливо ждём;
                                                        изготовившись к охоте,
                                                        ждём тепла размягшей плоти
                                                        ваших толстых поп;
                                                        тем, кто ест на дню три раза -
                                                        как зараза, как проказа,
                                                        ненавистен клоп...
                                                        Мы живём в кромешном мраке,
                                                        мы кусаем, как собаки,
                                                        мы не так глупы,
                                                        чтобы жить при белом свете,
                                                        чтобы ползать на примете
                                                        мстительной толпы;
                                                        от берущих в руки тапки
                                                        прочь уносят наши лапки
                                                        тучные тела,
                                                        ведь порой не ради славы
                                                        так лукавы, так кровавы
                                                        мысли и дела...


                                                        Аллегория поэтического перевода(лист 3-й).

                                                        Аллегория поэтического перевода(лист 3-й).

                                                        Представь, читатель... Крепкий особняк,
                                                        такой что и помощник депутата
                                                        имеет во владении не всяк...
                                                        хотя... в привычке у сякого брата -
                                                        имея, не владеть... Веранда, стол,
                                                        ломящийся от яств... Три бодрых хряка
                                                        жируют добродушно - рокен-ролл,
                                                        наркотики и секс они, однако,
                                                        освоили успешно и теперь
                                                        ведут дела солидно и легально...
                                                        Но тут подходит к замку тощий зверь,
                                                        да что там - еле тащится печально...
                                                        в натуре - доходяга... Вот братки
                                                        его с веранды видят и резвятся:
                                                        "Вон Дующий пришёл... Держи портки...
                                                        Сейчас взлетим..." - ну, словом, веселятся...
                                                        Но волк идёт не сам, его под зад
                                                        толкает Банни Багз (по-русски, кролик):
                                                        "иди, иди... Ты сможешь... Надо, брат..."
                                                        Там - покатуха до сердечных колик,
                                                        тут - установка тренера бойцу:
                                                        - Настройся, соберись...
                                                        - Нет...
                                                        -Да...
                                                        -Нет...
                                                        -Нужно...
                                                        -Я не смогу...
                                                        -Такому молодцу -
                                                        как пару пальцев...
                                                        словом, волк натужно
                                                        в грудь воздуха вбирал и дул три раза,
                                                        поскольку так положено для сказа...
                                                        На третий раз взаправду, как пустяк,
                                                        по камушкам разнёс он особняк...
                                                        Осела пыль, герой продрал глаза -
                                                        на груде кирпича три жалких хряка,
                                                        волк скачет с воплем "Йес!!!" , как егоза,
                                                        орёт:"Я сделал это!!!"... А из мрака -
                                                        с задумчивой улыбкой - как мечтатель,
                                                        выходит Банни Багз, держа взрыватель,
                                                        и говорит:" Мы сделали...", и END
                                                        венчает супер-кролика, как бренд...
                                                        Итог таков...Спешит за годом год,
                                                        а я всё так же вперив взгляд упорно,
                                                        в сей аллегорьи вижу перевод,
                                                        читателей кузьмящий стихотворно...




                                                        Аллегория поэтического перевода(лист 2-й).

                                                        Аллегория поэтического перевода(лист 2-й).

                                                        Сим тайным знаньем...Есть ли в ней подлог,
                                                        который нам дороже правды мрачной,
                                                        игра ли, возмещение - в итог -
                                                        в кой следует за кражею незлачной -
                                                        всяк сам суди, но таинство в ней есть,
                                                        лишённой злобы, корысти и срама...
                                                        "Онегина" ли бегло перечесть,
                                                        сонеты ли великого Вильяма
                                                        перелистать досугом - разночтений
                                                        в поэзии не допускает гений...
                                                        Совсем иное дело - перевод:
                                                        Шекспир - на русском, на английском - Пушкин,
                                                        как суррогатный выродок - приплод
                                                        не то - норушкин, а не то - квакушкин,
                                                        верней всего - кукушкин... Оттого
                                                        толкуется он фермерским уменьем
                                                        до минимума свесть ущерб его
                                                        от авторского текста разночтеньем,
                                                        на что в обиде признанный пиит,
                                                        он разве что в нужде над ним сидит,
                                                        и что б из-под пера затем ни вышло:
                                                        читателю - на взгляд, актёру - в дышло,
                                                        а толмачу - в карман, и - слава богу...
                                                        Вот так, любезный друг мой, понемногу
                                                        мы добрались до сути перевода...
                                                        Я долго думал - в чём его природа,
                                                        и только аллегорией случайной
                                                        завесу приоткрыл над этой тайной;
                                                        провИденьем или простым везеньем
                                                        не объяснить сего... Итак, за бденьем
                                                        ночным, привычно палец давит пульт -
                                                        по телику - американский мульт -
                                                        минутою до энда, но потом
                                                        я долго пребывал с открытым ртом...


                                                        Завтра в первый(Раз.Два.)

                                                        Раз.

                                                        Я пришёл сегодня рано
                                                        чистым со двора...
                                                        "Ты здоров" - спросила мама -
                                                        "Ужинать пора"...
                                                        Папа отложил газеты,
                                                        покрутил усы
                                                        и сказал:"Рубай котлеты",
                                                        глядя на часы.
                                                        Я горячую картошку
                                                        в рот себе занёс,
                                                        а потом - хоть неотложку
                                                        вызывай всерьёз...
                                                        Я - пока картошку ложкой
                                                        на лету хватал -
                                                        наступил ногой на кошку,
                                                        хвостик оттоптал,
                                                        успокоили беднягу
                                                        только через час,
                                                        я сказал:"Пойду, прилягу...
                                                        Завтра - в первый класс"...
                                                        И вздохнула мама:"Нервы
                                                        так у дошколят,
                                                        в день последний перед первым,
                                                        кажется, шалят";
                                                        папа спорил:"Сын - не нервный,
                                                        он - у нас - герой...
                                                        Так всегда - сначала - первый,
                                                        а потом - второй...
                                                        Он же был с утра весёлый,
                                                        что ему хандрить;
                                                        просто нужно с ним про школу
                                                        сесть, поговорить".
                                                        "Вот и сядь" - сказала мама -
                                                        "Видишь - он какой
                                                        скромный... как осёл упрямый...
                                                        Сядь и успокой"...

                                                        Два.

                                                        Папа сел на край постели,
                                                        смотрит сверху вниз:
                                                        "Ну, и что ты, в самом деле,
                                                        с пустяка раскис...
                                                        Все проходят через это,
                                                        десять лет - не срок...
                                                        Разве плохо - стих поэта
                                                        помнить назубок...
                                                        Разговор у нас сугубо
                                                        взрослый - тяжесть с плеч...
                                                        Кстати, ты почистил зубы
                                                        перед тем, как лечь?...
                                                        Нет?...Сынок, тогда понятно -
                                                        как тут не струхнуть...
                                                        Запах - тоже неприятно,
                                                        но не в этом суть...
                                                        Как же грызть гранит науки?...
                                                        Нужен инструмент...
                                                        Руки вымыл?...Вот так руки...
                                                        Это клей "Момент"..."
                                                        "Грызть гранит?..."
                                                        "А, без стараний,
                                                        как иметь успех?
                                                        Там внутри орешек знаний -
                                                        он один на всех..."
                                                        "Тоже грызть?"
                                                        "Да, что ты, что ты...
                                                        Был бы интерес. -
                                                        приспособишь для работы
                                                        молот или пресс,
                                                        тут надколешь, там поддавишь..."
                                                        "А зачем?..."
                                                        "За труд
                                                        ядрышко себе оставишь -
                                                        чистый изумруд...
                                                        Так что - марш... Чтоб - идеально,
                                                        чтоб - зубок к зубку..."

                                                        .....................................

                                                        "Успокоил?..."
                                                        "Всё нормально...
                                                        Объяснил сынку..."

                                                        .....................................

                                                        Я вздыхал под краном в ванной
                                                        очень глубоко,
                                                        думал я - в учёбе странной
                                                        будет нелегко...




                                                        Аллегория поэтического перевода(лист 1-й).

                                                        Аллегория поэтического перевода(лист 1-й).

                                                        Я помню верно - шёл ночной показ
                                                        "Про то, как царь женил арапа"... Честно
                                                        сказать, - там место есть, где всякий раз
                                                        заплАчу я, что загодя известно,
                                                        и дале не смотрю... Где Вова влез
                                                        через окно к любимой для признанья,
                                                        и объясняет девке интерес
                                                        к прекрасному и трепетность желанья -
                                                        посредством аллегории, держа
                                                        под подбородком шпагу, а десницей
                                                        свет выставил по острию ножа,
                                                        сам в белом - чёрной, право слово, птицей;
                                                        потом вступает левая рука:
                                                        любовь, де - мотылёк, и всё такое...
                                                        Порх - на плечо, и - бойся мотылька
                                                        вспугнуть, и тут же, дерзкою рукою, -
                                                        хвать - за фитиль, и - в темноте - наезд
                                                        на очи сумасшедшие... О, боже...
                                                        Сейчас заплАчу... Как не надоест...
                                                        А дальше не смотрю - себе дороже...
                                                        Пойду - умоюсь... Нужно, наконец,
                                                        напеть тебе, читатель терпеливый,
                                                        а вдруг - чем чёрт не шутит - и творец...
                                                        как я теперь - пусть не мотив игривый,
                                                        но только побудительный мотив,
                                                        однако, архиважный между сущих -
                                                        для творчества, ничуть не извратив
                                                        и обстоятельств, к этому ведущих,
                                                        и средств, и целей... Сбился с мысли... Так...
                                                        "Как царь женил"... Слагатели историй,
                                                        чтоб не попасть в ощип или просак -
                                                        не ради славы, ради аллегорий
                                                        беритесь за труды свои... Лишь в них
                                                        истоки вдохновения и чувства...
                                                        Так я когда-то мучил первый стих
                                                        и перевод, как некий вид искусства,
                                                        беспомощно осваивал... Пока
                                                        мне не открылась веритас ин вино -
                                                        талант - в наличье, знанье языка
                                                        и к автору чутьё - не половина,
                                                        а четверть от успеха, в остальном -
                                                        стихиен он, как всякая природа...
                                                        Познавший аллегорью перевода, -
                                                        ей полн и не усердствует в ином,
                                                        и - что всего дороже, не боится
                                                        сим знаньем тайным щедро поделиться...






                                                        Шансонетка "Крейзи Грант".

                                                        Шансонетка "Крейзи Грант".

                                                        Я ждал тебя, как бездарь ждёт талант,
                                                        как гибнущий в кипящем море страсти,
                                                        лишась на скорлупе последней снасти,
                                                        надеется на призрак Фрези Грант;

                                                        и вот скользя по гребням пенных вод
                                                        в коротком платье, облепившем чресла,
                                                        явилась ты, и для меня воскресла
                                                        химера на спасительный исход;

                                                        замедлив на мгновенье лёгкий бег
                                                        стезёй своей - и призрачной, и зыбкой,
                                                        ты походя взяла меня улыбкой -
                                                        усталой и больной, как после нег;

                                                        и я смотрел, как смотрит мальчик-паж,
                                                        молящий у владычицы отсрочки...
                                                        Мы разошлись бледнеть поодиночке -
                                                        я - как Пьеро, а ты - как гранд-мираж;

                                                        Потом меня подбросила волна
                                                        и, не успев шепнуть тебе "спасибо",
                                                        я, воздух ртом хватая точно рыба,
                                                        отправился на освоенье дна...

                                                        И там есть жизнь, когда имеешь нюх
                                                        на порцию беспошлинного виски,
                                                        чтоб пудрить мозги привокзальной киске
                                                        и грубо развлекать портовых шлюх,

                                                        пугая их рассказами о том,
                                                        как ты один в безбрежном океяне
                                                        ждёшь Крейзи Грант в сгустившемся тумане,
                                                        волнуя ножкой воду за бортом,

                                                        не ставя ей ни капельки в вину
                                                        то, что она всё время где-то рядом
                                                        шаланды и баркасы топит взглядом,
                                                        пуская их с улыбкою ко дну.


                                                        Жучок, паучок, сверчок...

                                                        Сляпал скарабей-жучок
                                                        мяч, а из чего - молчок;
                                                        сплёл коварный паучок
                                                        сеть, а для чего - молчок;
                                                        засвистал в траве сверчок,
                                                        а кому свистал - молчок...
                                                        Записал я на листок
                                                        мячик,сетку и свисток,
                                                        а зачем я их собрал
                                                        я ещё не накрапал...
                                                        Вижу - сверлит червячок
                                                        лунку в поле и - молчок...


                                                        Дилан Томас. Смиренно не приемли свой черёд...

                                                        Смиренно не приемля свой черёд,
                                                        пусть бросит немощь гневно в час заката
                                                        свирепый пламень на померкший свод...

                                                        Так теософ, постигнувший исход
                                                        ушедшим в землю словом без раската,
                                                        смиренно не приемлет свой черёд...

                                                        Так праведник швыряет, кем щедрот
                                                        оплакана бесцельная растрата,
                                                        свирепый пламень на померкший свод...

                                                        Так и дикарь, кому солнцеворот
                                                        за воспеванье идола расплата,
                                                        смиренно не приемлет свой черёд...

                                                        Так мученик швыряет, вслед невзгод
                                                        не видящий спасенья от изврата,
                                                        свирепый пламень на померкший свод...

                                                        Отец... Молю: бушуй как сумасброд -
                                                        проклятьями греми, лей слёзы свято;
                                                        смиренно не приемля свой черёд,
                                                        брось ярый пламень на померкший свод.



                                                        DYLAN THOMAS

                                                        Do Not Go Gentle Into That Good Night

                                                        Do not go gentle into that good night,
                                                        Old age should burn and rave at close of day;
                                                        Rage, rage against the dying of the light.

                                                        Though wise men at their end know dark is right,
                                                        Because their words had forked no lightning they
                                                        Do not go gentle into that good night.

                                                        Good men, the last wave by, crying how bright
                                                        Their frail deeds might have danced in a green bay,
                                                        Rage, rage against the dying of the light.

                                                        Wild men who caught and sang the sun in flight,
                                                        And learn, too late, they grieved it on its way,
                                                        Do not go gentle into that good night.

                                                        Grave men, near death, who see with blinding sight
                                                        Blind eyes could blaze like meteors and be gay,
                                                        Rage, rage against the dying of the light.

                                                        And you, my father, there on that sad height,
                                                        Curse, bless, me now with your fierce tears, I pray.
                                                        Do not go gentle into that good night.
                                                        Rage, rage against the dying of the light.


                                                        Ушедшим актёрам.

                                                        Ушедшим актёрам.

                                                        Ребята, пью за вас - за всем нам пусто,
                                                        за ваш мужской талант библейских шлюх,
                                                        за веру в ложь, как истое искусство,
                                                        за чувства напоказ, за мысли вслух,
                                                        я пью за ваш искус, за ваши грёзы,
                                                        за славу - не в грязи, не на крови,
                                                        за слёзы через смех, за смех сквозь слёзы,
                                                        за свальный грех, воспетый до любви,
                                                        всеядность вашу пью, пою брезгливость
                                                        достоинства, не имущего блат,
                                                        бездомность вашу, вашу сиротливость,
                                                        богемность вашу пью и ваш разврат,
                                                        пью вашу неприкаянность... а кроме -
                                                        величье ваше, вашу ерунду...
                                                        За ваш небесный театр... Аншлаги в доме,
                                                        куда и я когда-нибудь приду.


                                                        Человечки.

                                                        В домике у речки
                                                        жили человечки...
                                                        На закате красном
                                                        опускали сети
                                                        в воды речки ясной
                                                        человечки эти.
                                                        Мышка в норке пискнет,
                                                        рак на горке свистнет...
                                                        Не смыкая глазки,
                                                        у костра, как дети,
                                                        сочиняли сказки
                                                        человечки эти.
                                                        Глухо филин ухнет,
                                                        и костёр потухнет...
                                                        Рано на рассвете
                                                        поднимали сети,
                                                        веселясь как дети,
                                                        человечки эти,
                                                        рыб речных беспечно
                                                        выпускали в воды,
                                                        в небеса сердечно
                                                        выпускали звёзды...
                                                        Жили человечки
                                                        в домике у речки...


                                                        Романс "Влечение".

                                                        Романс "Влечение".

                                                        Ты крепостью слыла, я брал тебя осадой,
                                                        на приступы ходил, как чёрт на абордаж,
                                                        покуда не признал с печалью и досадой,
                                                        что ты не цитадель, но призрак... но мираж...

                                                        Тогда, умерив пыл и ослабляя хватку,
                                                        осаживая плоть и понуждая честь,
                                                        хранилище святынь всучив тебе, как взятку,
                                                        я поверял тебя на подкуп и на лесть;

                                                        швыряя жемчуга направо и налево,
                                                        мартелем и клико напитывая блажь,
                                                        я убеждал себя - что ты не королева,
                                                        и даже не княжна, но призрак... но мираж...

                                                        На дне души моей, отжатой без остатка,
                                                        под илом и песком хранятся столько лет:
                                                        заколка для волос, подвязка и перчатка,
                                                        как корабельный хлам, в чём, право, смысла нет...

                                                        Избавлена от грёз, от слёз, от нежной смуты,
                                                        жизнь за моей спиной, как выпитый купаж,
                                                        скрывает нежный флёр божественной минуты,
                                                        где ты мне не жена, но призрак... но мираж...


                                                        Тихий час на даче.

                                                        Вова слева спит на боку,
                                                        Гриша справа неровно дышит,
                                                        ходит муха по потолку,
                                                        занавеску сквозняк колышет,
                                                        за спиною скрипит кровать,
                                                        кто-то шепчется осторожно, -
                                                        всё-равно ведь скоро вставать,
                                                        а как скоро - ответить сложно...
                                                        Ну, а если закрыть глаза?...
                                                        И не спать, и не встать - обидно...
                                                        Залетела бы стрекоза
                                                        или шмель - никого не видно...
                                                        И не скрыться, и не сбежать
                                                        в лес, к реке - на обрыв высокий...
                                                        Тот, кто выдумал днём лежать -
                                                        видно, был человек жестокий
                                                        и детей не пускал в кино,
                                                        запирал их в спальном вагоне...
                                                        Вот и дождик стучит в окно...
                                                        Дождались... Поздравляю, сони...


                                                        По грибы.

                                                        Глянет весело в окошко
                                                        солнышко с небес, -
                                                        я беру своё лукошко,
                                                        направляюсь в лес -
                                                        в тот, где в роще белоснежной,
                                                        до корявых пят,
                                                        все пеньки покрыты нежной
                                                        порослью опят,
                                                        где меж сосен бугорочек -
                                                        в россыпи маслят,
                                                        где обабки прут из кочек
                                                        в шляпках дьяволят,
                                                        подосиновик румяный,
                                                        вымывшись в росе,
                                                        кажет свой убор багряный
                                                        мне во всей красе,
                                                        где в бору под елью старой
                                                        боровик тугой
                                                        обзавёлся крепкой парой,
                                                        а за ним - другой...
                                                        Я присяду на пенёчек, -
                                                        всё - как я хотел...
                                                        Вот ещё один денёчек
                                                        лета пролетел...


                                                        Корабельная песня капитана, кока и крыса.

                                                        Кэ-э-п… Я капитан, я самый главный на борту –
                                                        в фуражке белой, с чёрной трубкою во рту;
                                                        я знаю галсы, такелаж и каботаж,
                                                        я по тавернам набираю экипаж…
                                                        Послушна шхуна положению руля,
                                                        надёжна каждая заклёпка корабля;
                                                        а при швартовке – будь то бездна или порт –
                                                        последний я, кто оставляет этот борт…

                                                        Ко-о-к… Я самый важный, мне доверен весь камбуз,
                                                        я знаю блюда из кораллов и медуз;
                                                        кормлю команду в белоснежном колпаке,
                                                        и в штиль, и в шторм - черпак всегда в моей руке;
                                                        моё призвание, мой истинный талант –
                                                        в любой дыре найти достойный провиант;
                                                        я точно знаю: тот, кто голоден - тот зол,
                                                        и я – последний, кто садится есть за стол…

                                                        Кры-ы-с… Я самый ловкий, знаю каждую дыру,
                                                        я ничего с собой на шхуну не беру;
                                                        я тунеядец, безбилетный пассажир,
                                                        который хочет покорить огромный мир;
                                                        моё потомство ты найдёшь в любом порту,
                                                        но не за это уважают крысоту –
                                                        я – талисман, на судне я храню покой,
                                                        пока я здесь, беды не будет никакой….


                                                        После ночного снегопада.

                                                        Всю ночь шёл снег... Теперь земля
                                                        чиста, как свежий лист,
                                                        как будто тело корабля,
                                                        ларёк колхозный чист;
                                                        вот-вот и пробасит гудок...
                                                        торжественен и горд -
                                                        корабль, оставив белый док,
                                                        уйдёт в далёкий порт;
                                                        а от грибов не вбитых свай
                                                        бесшумно, как во сне,
                                                        ведёт заснеженный трамвай
                                                        строку навстречу мне...
                                                        Что ж... Напишу от честнока
                                                        про то, как глупо врать
                                                        и драть листы из дневника,
                                                        и марки собирать...




                                                        С отцом на футболе (pr.ф).

                                                        По зелёному платочку
                                                        двадцать крашеных брусочков
                                                        белую гоняли точку
                                                        между крохотных сачков;
                                                        освежаясь по глоточку,
                                                        между криков и свисточков,
                                                        поощряло заморочку
                                                        братство буйных мужичков;
                                                        дождик лил из мелкой лейки,
                                                        я - в цветастой тюбетейке
                                                        нервно ёрзал по скамейке,
                                                        ждал, когда же будет гол...
                                                        Было грустно, было поздно...
                                                        Все с трибун рванули грозно,
                                                        а отец спросил серьёзно:
                                                        "Ну, и как тебе футбол?..."


                                                        В углу.

                                                        На обоях три цветочка...
                                                        Вот докрашу их и - точка,
                                                        спрячу мел в карман;
                                                        это что ж за воскресенье...
                                                        Тот, кто выдумал варенье -
                                                        тот и хулиган.

                                                        За окошком скачет птица...
                                                        Заскрипела половица
                                                        грустно подо мной;
                                                        а рогатка - в туалете...
                                                        Тот, кто сделал банки эти -
                                                        тот и озорной.

                                                        До чего же это скверно...
                                                        Так и жизнь пройдёт, наверно...
                                                        Разве я бандит?
                                                        Разве нет занятий кроме?...
                                                        Кто построил угол в доме -
                                                        пусть в нём и стоит.


                                                        Прощальная песня.

                                                        Прощальная песня.

                                                        Бог даст, и от адских костров,
                                                        пробившись сквозь корни и кости,
                                                        я выйду - на город петров
                                                        взглянуть без печали и злости,
                                                        на мхами поросший мираж
                                                        обители спаса и феба,
                                                        на стрелку и на эрмитаж,
                                                        на длань устремлённую в небо,
                                                        на столп, на поляны дворов
                                                        в их виде исконно природном,
                                                        на шпиль, на плотины бобров -
                                                        на крюковом и на обводном,
                                                        кружа, как кружит листопад
                                                        на малой садовой и невском,
                                                        тропой вдоль истлевших оград
                                                        назад побреду перелеском;
                                                        заплещет кровавый закат
                                                        в кудрях моих белых, как реки,
                                                        когда прошепчу я:" Виват..."
                                                        и сгину отсюда навеки.



                                                        Ричард Лавлейс. Алтее, из Тюрьмы.

                                                        Ричард Лавлейс.
                                                        Алтее, из Тюрьмы.

                                                        Когда, раскинув надо мной
                                                        Крыла, влечёт меня
                                                        Любовь к Алтее неземной -
                                                        Шептаться у огня;
                                                        Когда волос её силков
                                                        Пытаю я секрет -
                                                        В небесных игрищах богов
                                                        Такой свободы нет.

                                                        Когда пред мельком пенных чаш
                                                        Пасует бег реки,
                                                        Горяч сердечный трепет наш,
                                                        Венки из роз легки;
                                                        Когда мы топим грусть в вине
                                                        Глотком за тостом вслед -
                                                        В попойке рыб на глубине
                                                        Такой свободы нет.

                                                        Когда, как конопляный птах,
                                                        Я стану звонко петь,
                                                        Как славен милостью монарх,
                                                        Меня загнавший в клеть;
                                                        Когда мой вопль его щедрот
                                                        Изменит ход планет -
                                                        В круженьи вихрем буйных вод
                                                        Такой свободы нет.

                                                        Решётка в камне - не тюрьма;
                                                        Не клеть, но божий скит
                                                        Здесь обретает твердь ума,
                                                        Души невинность зрит;
                                                        Мой дух свободен, коли мне
                                                        Любви неведом плен...
                                                        Так только ангел в вышине
                                                        Свободой упоен.


                                                        Richard Lovelace
                                                        To Althea, from Prison



                                                        When Love with unconfined wings
                                                        Hovers within my gates,
                                                        And my divine Althea brings
                                                        To whisper at the grates;
                                                        When I lie tangled in her hair,
                                                        And fetter'd to her eye,
                                                        The gods, that wanton in the air,
                                                        Know no such liberty.

                                                        When flowing cups run swiftly round
                                                        With no allaying Thames,
                                                        Our careless heads with roses bound,
                                                        Our hearts with loyal flames;
                                                        When thirsty grief in wine we steep,
                                                        When healths and draughts go free,
                                                        Fishes, that tipple in the deep,
                                                        Know no such liberty.

                                                        When (like committed linnets) I
                                                        With shriller throat shall sing
                                                        The sweetness, mercy, majesty,
                                                        And glories of my king;
                                                        When I shall voice aloud how good
                                                        He is, how great should be,
                                                        Enlarged winds, that curl the flood,
                                                        Know no such liberty.

                                                        Stone walls do not a prison make,
                                                        Nor iron bars a cage;
                                                        Minds innocent and quiet take
                                                        That for an hermitage;
                                                        If I have freedom in my love,
                                                        And in my soul am free,
                                                        Angels alone that soar above,
                                                        Enjoy such liberty.


                                                        Божия коровка.

                                                        Божия коровка.

                                                        Возвращался я усталый
                                                        к дому через бор
                                                        и нашёл под ёлкой старой
                                                        красный мухомор;
                                                        я достал фломастер чёрный
                                                        и черту провёл
                                                        вдоль по шляпке мухоморной
                                                        через центр её,
                                                        а потом закрасил скоро
                                                        мухоморный крап,
                                                        сделал из лесного сора
                                                        шесть надёжных лап,
                                                        наконец обвёл головку
                                                        и отнёс в тенёк
                                                        нежно божию коровку
                                                        на лесной пенёк,
                                                        накрошил немного хлеба
                                                        и вздохнул: “Лети…
                                                        Мне – домой, тебе – на небо…
                                                        Нам не по пути…”


                                                        День сегодня мой…

                                                        День сегодня мой….

                                                        День сегодня мой….
                                                        С городом – на ты –
                                                        я его прихлопну с высоты…
                                                        Сверху – только тучи,
                                                        снизу – только лужи,
                                                        между ними – мокрые зонты.

                                                        День сегодня мой…..
                                                        Я её схвачу,
                                                        закружу в объятьях, заверчу,
                                                        выбившийся локон
                                                        поцелую нежно,
                                                        а потом поглажу по плечу.

                                                        День сегодня мой…
                                                        Можно затихать,
                                                        на плащах и платьях высыхать;
                                                        на её подушке
                                                        будут в час рассветный
                                                        огненные маки полыхать.

                                                        День сегодня мой….
                                                        С городом – на ты –
                                                        я его прихлопну с высоты…
                                                        Сверху – только тучи,
                                                        снизу – только лужи,
                                                        между ними – мокрые зонты.





                                                        Комнатный цветок.

                                                        Комнатный цветок.

                                                        Живу, посаженный в горшок…
                                                        упёрся в днище корешок;
                                                        лишь полчаса в теченье дня
                                                        ласкает солнышко меня,
                                                        а будет ли в горшке вода –
                                                        мне неизвестно никогда;
                                                        ещё ни разу в летний зной
                                                        дождь не пролился надо мной,
                                                        ни разу ветерок – увы,
                                                        не колыхнул моей листвы,
                                                        нектар ни разу не сняла
                                                        с цветов рабочая пчела…
                                                        Но любит говорить со мной
                                                        Хозяин – старый и больной.



                                                        Два тоста с драконами.

                                                        Два тоста с драконами.

                                                        Над дэревушкой пролэтэл дракон…
                                                        Казалось бы, опасност мыновала,
                                                        но он - нэ то нэ соблюдал закон,
                                                        нэ то вожжа под хвост ему попала –
                                                        вэрнулся, растопырил два крыла,
                                                        над дэревушкой покружил нэлепо,
                                                        покашлил и спалил её дотла,
                                                        и винограднык растоптал свирэпо,
                                                        ещё разок для страха полыхнул
                                                        и там, гдэ был три вэка дэревушка –
                                                        присэл на пэпелище и вздохнул:
                                                        “Забавный я однако же звэрушка…”

                                                        Я пью за то, чтоб чёрный злой бэда
                                                        лозу нэ трогал лапой ныкогда.


                                                        К царю вбэгает грустный воевод,
                                                        “Бэда!…” – крычит;
                                                        “Чего ты запыхался?” –
                                                        царь спрашивает – “В чём такой нэвзгод?”…
                                                        “Бэда!… Дракон совсэм проголодался…”
                                                        “Так дай ему сациви, дай вина…”
                                                        “Нэ хочет…”
                                                        “Дай барашка или птыцу…”
                                                        “Нэ хочет…”
                                                        “Дай корову…”
                                                        “Нэ нужна”
                                                        “А что он ест?…”
                                                        “Нэвинную дэвицу…”
                                                        “Вах – царь сказал – Какой капрызный звер…
                                                        Как жалко… Сдохнэт с голоду звэрушка…
                                                        Ты сам подумай – гдэ ему тэпер
                                                        Найду подобный пища для пирушка…"

                                                        Я пью за то, чтоб побэждала внов
                                                        и внов инстынкта грубого любов!…






                                                        Мороженое.

                                                        Мороженое.

                                                        Может быть на палочке
                                                        или даже в трубочке,
                                                        может быть в стаканчике
                                                        или просто так,
                                                        в Киеве – у Аллочки,
                                                        в Липецке – у Любочки
                                                        или у Вартанчика
                                                        в городе Спитак –
                                                        сладкое ванильное,
                                                        кислое фруктовое
                                                        или шоколадное,
                                                        или крем – брюле;
                                                        сказочно – умильное
                                                        чудо продуктовое,
                                                        тающе – прохладное
                                                        счастье на земле.


                                                        Радуга.

                                                        Радуга.

                                                        Дождь пролил огромной лейкой
                                                        сад и огород;
                                                        там – семейкой, здесь – семейкой
                                                        зреет всякий плод:
                                                        вот краснеет полнокровно
                                                        помидор с куста,
                                                        вот оранжево – морковно
                                                        грядка ей густа,
                                                        вот желтеет тыква спело
                                                        в шири бахчевой,
                                                        прячет огурец умело
                                                        зелень под листвой,
                                                        на ветвях синеет слива,
                                                        к встрече горожан –
                                                        фиолетово – красиво
                                                        спеет баклажан…
                                                        Всё сверкает, всё искрится –
                                                        смейся и дивись;
                                                        взвилась радуга – жар-птица
                                                        в голубую высь.


                                                        Башмаки.

                                                        Башмаки.

                                                        Шнурки, подошвы, каблуки –
                                                        мы – ходоки, мы – башмаки;
                                                        на спуск легки и на подъём –
                                                        всегда близки, всегда вдвоём.
                                                        И бегуны, и плясуны –
                                                        сияли мы среди весны,
                                                        и лопались шнурки не раз
                                                        под наш неугомонный пляс.
                                                        В саду ли, в поле – мы нигде
                                                        не знали устали в труде,
                                                        пока не въелась пыль в бока,
                                                        не сбились каблуки пока.
                                                        Потом с клюкою и сумой
                                                        ходили по дворам зимой…
                                                        Теперь, истёртые до дыр,
                                                        тоскливо мы глядим на мир
                                                        из кучи хлама вешним днём…
                                                        всегда близки, всегда вдвоём.


                                                        Монолог Колобка на лисьем носу.

                                                        Монолог Колобка на лисьем носу.
                                                        (из рассказа лесника – случайного свидетеля).

                                                        …Когда старик почуял смерть весной,
                                                        устав таскать мослы за шустрым веком,
                                                        и бабку отрядил в амбар мучной
                                                        скрестись по старой памяти сусекам,
                                                        где мышь давно повесилась – тогда,
                                                        последней мужней волею ведома,
                                                        пошла в сельпо старуха – в нём еда
                                                        затарена для нищенского дома…
                                                        Открыть тебе состав моей муки
                                                        я не могу – секрет и всё такое…
                                                        но знаю – в ней мучные червяки
                                                        сдыхают и становятся мукою…
                                                        О! Так старуха мяла мне бока,
                                                        косясь на образа с бессильной злобой,
                                                        как будто не лепила Колобка,
                                                        а Эвтаназа прятала под сдобой…
                                                        Но бог не фраер - знает что почём…
                                                        да не была ли хитростью оплошка?…
                                                        Окошко мне не выдавить плечом…
                                                        Я сиганул в открытое окошко…
                                                        Так вот: обман во благо, нищета
                                                        и жадность – три слагаемых юдоли
                                                        моей несчастной… впрочем – всё тщета
                                                        и суета – не мене и не боле,
                                                        и не равно ли – кто тому виной,
                                                        что я – хранитель скорбный тайны жгучей,
                                                        едва ступив на скользкий путь земной,
                                                        лес предпочёл крестьянской тьме дремучей…
                                                        Зачем я тварь косую пощадил,
                                                        без санитара не оставил леса,
                                                        хозяина его не завалил,
                                                        кривлялся гнусно, гнал убогим беса?…
                                                        Меня влекло предчувствие любви…
                                                        Когда огнём желания пронзили
                                                        меня глаза счастливые твои,
                                                        сомнений я не ведал… Или – или
                                                        не для меня… Я твой…Когда могу
                                                        ласкать я мех твой рыжий нежным взглядом
                                                        и петь любовь – куда я убегу,
                                                        отравлен, страсть моя, любовным ядом…
                                                        Как пламень разгорается внутри…
                                                        Мы вместе и навеки, ибо… ибо…
                                                        Вот это зубки!… Слюни оботри…
                                                        Не можешь и не надо… Дед, спасибо…


                                                        Пугало.

                                                        Меня заметно за версту...
                                                        Я - часовой, я - на посту;
                                                        пусть потешается народ -
                                                        я охраняю огород.
                                                        В ведре дырявом надо мной
                                                        гнездятся воробьи весной,
                                                        и десять маленьких мышат
                                                        в моей соломе шебуршат,
                                                        моей метлы облезлый пук
                                                        опутал сеткою паук,
                                                        и только резвый ветерок
                                                        в жестянках ржавых знает прок;
                                                        но я не злюсь, я не ропщу,
                                                        получше место не ищу...
                                                        Пусть отдыхает от трудов
                                                        хозяин мой - и стар, и вдов.


                                                        На пруду.

                                                        На пруду.

                                                        Лето, пруд - на нём Евсей
                                                        ловит хитрых карасей:
                                                        держит удочку в руке,
                                                        взгляд застыл на поплавке;
                                                        под водою - груз, крючок,
                                                        и сердитый червячок…
                                                        “ Был бы – думает червяк –
                                                        не червяк я, а рыбак –
                                                        я б не стал ловить в пруду,
                                                        взял такую бы уду,
                                                        чтоб наживкой был Евсей…
                                                        Я б ловил не карасей.


                                                        Порядочный рассказчик.

                                                        Друзья мои… Порядочный рассказчик,
                                                        как всякого достоинства образчик –
                                                        столь редок стал в наш пародийный век,
                                                        что дале упомянут имярек…
                                                        Разинув и развесив – боже правый,
                                                        я всем когда – то верил, но лукавый,
                                                        напыщенный, продажный пустобрех
                                                        теперь не входит в сонм моих утех –
                                                        он нечто вроде дёгтя в бочке мёду…
                                                        Когда потворство выкажет угоду
                                                        того, кому душевно я внимал,
                                                        то и рассказ становится мне пресен,
                                                        и визави не боле интересен,
                                                        чем на устах надутый идеал…
                                                        ………………………………………..
                                                        Что ж, для любови мне потребна малость…
                                                        Не за сарказм, но за его усталость,
                                                        мной Ширвиндт так доверчиво любим,
                                                        а Филиппенко мной благословим
                                                        не за лукавство, но за деликатность,
                                                        и в Соловьёве вижу я приятность,
                                                        ответствуя его крестьянской сметке…
                                                        Увы, увы, сии примеры редки,
                                                        как перлы в сточных водах незаметны,
                                                        а посему их чтить потуги тщетны -
                                                        как некогда был чтим ……..й мной,
                                                        но вот вкушаю в интерьерах царских
                                                        я оду про династию …….х –
                                                        её поёт угодник записной…


                                                        Похороны в море. Ади Эндре.

                                                        На бретонском дремотном лбище
                                                        мы - бездушные белые глыбы
                                                        на приснеженном пепелище..

                                                        Встанут кельты, как перед битвой,
                                                        выйдут девственницы в куафах,
                                                        и взовьётся печаль молитвой..

                                                        В гуле моря и гимнах, мутью,
                                                        нас на алый ковчег проводят
                                                        со слезами, цветами, жутью...

                                                        И пурга разорвётся шквалом
                                                        и подхватит белые глыбы
                                                        беглецами в ковчеге алом...





















                                                        Сирийский хомячок. Г.Слепыш.

                                                        Сирийский хомячок. Г.Слепыш.

                                                        Сирийский хомячок.

                                                        Я взволнован и горд, как индюк –
                                                        повезло мне, и я с кондачка
                                                        обменял двух габонских гадюк
                                                        на сирийского хомячка;
                                                        и теперь я не шью кошельки,
                                                        а, пока не устанет рука,
                                                        я кормлю его “Покки” с руки
                                                        и чешу "Триол" хомяка.
                                                        Подрастай, становись взрослей,
                                                        чтобы шерсти вагоны давать,
                                                        станет мне тебя тяжелей
                                                        от инспекций жадных скрывать…
                                                        Вот тогда – как ни дорог ты б –
                                                        хомячище, о дружбе забудь…
                                                        Я тебя на летучих рыб
                                                        обменяю… не обессудь…

                                                        Г.Слепыш.

                                                        Я дружил с гигантским слепышом
                                                        (а такого - накось заграбастай),
                                                        пробирался в норку голышом
                                                        и орал: Лови меня, глазастый!...
                                                        Собирал из пальцев плотный шиш
                                                        и чесал во тьме во все лопатки
                                                        до тех, пор пока меня малыш
                                                        не начнёт покусывать за пятки...
                                                        Почешу за ушком у дружка,
                                                        пожуём с ним корешков горючих,
                                                        и - айда по шкерам бережка
                                                        рвать зубами аспидов вонючих...
                                                        Что с того, что друга больше нет...
                                                        Я по жизни веру не меняю -
                                                        соблюдая прежний паритет,
                                                        корни жру и аспидов гоняю...



                                                        Секрет.

                                                        Секрет.

                                                        В ручке – той, что за спиной,
                                                        мой секрет хранится;
                                                        а зачем он мне одной,
                                                        с кем бы поделиться?

                                                        Если Миле про секрет
                                                        нашептать на ушко -
                                                        будет знать о нём весь свет,
                                                        ведь она - болтушка.

                                                        Я бы Нюру им могла
                                                        удивить, сверкая,
                                                        если б Нюра не была
                                                        жадина такая.

                                                        Может, Вовке?… Ну, уж нет…
                                                        Вовка – забияка;
                                                        как узнает про секрет –
                                                        тут же будет драка.

                                                        Сонька – ябеда… Молчок
                                                        о секрете Соньке…
                                                        Разжимаю кулачок
                                                        за спиной тихонько.


                                                        Взрослый сонет 6-2.

                                                        Взрослый сонет 6-2.

                                                        Друзья мои… как скучно мы живём –
                                                        нам в окна к бывшим жёнам лазить глупо,
                                                        чтоб отоспаться, съесть добавку супа
                                                        и покопаться в будущем своём…

                                                        Так нет же – всё выводим кошек в свет,
                                                        как в цирке пони, бегаем по кругу
                                                        и каемся по саунам друг другу,
                                                        что жизнь полна, а жизни как-то нет,

                                                        мочалим тёлок, обсуждаем гольф,
                                                        коттеджи строим, погоняем яхты
                                                        в те бухты, что нам – в сущности – барахты
                                                        и каждый год меняем тачки в “Rolf”…

                                                        И уж конечно не от жизни сладкой
                                                        всё чаще в церкви кажем нос украдкой.


                                                        Оля (Раз. Два.)

                                                        Раз.

                                                        Скажем честно: Оле – два,
                                                        Оля спать боится,
                                                        может говорить слова,
                                                        может залениться,
                                                        потому что поважней
                                                        есть дела у Оли –
                                                        по дивану мазать клей,
                                                        рвать обои в холле.
                                                        Знает Оля: чтоб на нас
                                                        мама не серчала -
                                                        разрешенье каждый раз
                                                        нужно брать сначала.
                                                        Вот зачем она к отцу
                                                        ходит осторожно
                                                        и, придав мольбы лицу,
                                                        спрашивает: “ Можно?’…
                                                        То, что папа знает: ” Нет”…
                                                        ей давно известно,
                                                        то, что скажет он в ответ,
                                                        ей не интересно.
                                                        Оле папу босиком
                                                        обогнать несложно…
                                                        Убегает с молотком
                                                        и хохочет: “ Можно”…


                                                        Два.

                                                        Жить с конфетой или без –
                                                        кто бы сомневался…
                                                        Но какой – то диатез
                                                        к Оле привязался,
                                                        и теперь конфету взять
                                                        из огромной кучки
                                                        почему – то ей нельзя
                                                        целый день ни штучки.
                                                        Но пока других детей
                                                        мама учит в школе,
                                                        две конфеты в животе
                                                        спрятались у Оли…
                                                        Если мама спросит – как
                                                        ей сказать об этом…
                                                        Папе – он такой простак –
                                                        помогла советом:
                                                        “На руках и голове
                                                        шоколад отмажем…
                                                        Скажем: Оля съела две,
                                                        а конфет – не скажем”.


                                                        Сонет 5. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 5.

                                                        Часы, прелестный образ, милый всем,
                                                        Создав работой тонкою привычно,
                                                        Красу – превыше всех красот – затем
                                                        Обезобразят сами деспотично,
                                                        Поскольку лето ход времён ведёт
                                                        К зиме отвратной, к смерти неизбежной,
                                                        Где соки льдом скуёт, листва падёт,
                                                        И красоту покроет саван снежный,
                                                        Не сохрани эссенции своей,
                                                        Как узника, в стенах стеклянных лето…
                                                        Без силы животворной, для поэта,
                                                        Нет красоты и памяти о ней…

                                                        Но сладостность, утратив сладкий вид,
                                                        Цветок зимой в эссенции хранит.

                                                        Those hours that with gentle work did frame
                                                        The lovely gaze where every eye doth dwell
                                                        Will play the tyrants to the very same,
                                                        And that unfair which fairly doth excel;
                                                        For never-resting time leads summer on
                                                        To hideous winter and confounds him there,
                                                        Sap checked with frost and lusty leaves quite gone,
                                                        Beauty o'ersnowed and bareness every where:
                                                        Then were not summer's distillation left
                                                        A liquid prisoner pent in walls of glass,
                                                        Beauty's effect with beauty were bereft,
                                                        Nor it nor no remembrance what it was.
                                                        But flowers distilled, though they with winter meet,
                                                        Leese but their show; their substance still lives sweet.


                                                        Сонет 11. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 11.

                                                        От плоти плоть - в одном из сыновей
                                                        Ты расцветёшь по мере опустенья,
                                                        И в старости ты назовёшь своей
                                                        Ту кровь, что дал ему порой цветенья...

                                                        В том - ум, краса, движение... А без -
                                                        Безумье, старость, тление во хладе...
                                                        Будь все, как ты, - безвременно б исчез
                                                        За три двадцатилетья мир в распаде...

                                                        Пускай умрут бесплодными - мужлан,
                                                        Урод и хам, кем тягостна Природа;
                                                        Но ты, кому ей дар обильный дан, -
                                                        Обязан ей воздать продленьем рода...

                                                        Ты - выточен Природой для печати -
                                                        Погибнуть образцу не дай некстати.

                                                        As fast as thou shalt wane, so fast thou grow’st
                                                        In one of thine, from that which thou departest,
                                                        And that fresh blood which youngly thou bestow’st
                                                        Thou mayst call thine, when thou from youth convertest:
                                                        Herein lives wisdom, beauty, and increase,
                                                        Without this, folly, age, and cold decay:
                                                        If all were minded so, the times should cease,
                                                        And threescore year would make the world away.
                                                        Let those whom Nature hath not made for store,
                                                        Harsh, featureless, and rude, barrenly perish:
                                                        Look whom she best endowed she gave the me;
                                                        Which bounteous gift thou shouldst in bounty cherish:
                                                        She carved thee for her seal, and meant thereby,
                                                        Thou shouldst print more, not let that copy die.


                                                        Вильям Купер. Прокатный станок. Иллюстрация.(14-й КПП)

                                                        ВИЛЬЯМ КУПЕР
                                                        Прокатный станок
                                                        Иллюстрация

                                                        Слиток чистого золота или брусок
                                                        серебра при прокатке, на всём протяженье,
                                                        между плотных валков барабана – виток
                                                        за витком – адской силой отправлен в круженье,

                                                        но в сверкающем шоу из тягостных мук
                                                        возвращается огненной лентой, блистая,
                                                        ореол обретая в терзаниях, звук,
                                                        точно музыка звонкий, и жар обретая;

                                                        завершая процесс, за ударом другой
                                                        полновесно наносит киянка… Биенья
                                                        цель видна, наконец – на пилюле фольгой,
                                                        пряча горечь и для её сроки храненья.

                                                        Так, увы, и с поэтом, который дерзнёт
                                                        государство целить, добиваясь прогресса, –
                                                        ум и сердце его ждёт удвоенный гнёт –
                                                        колотушки тяжёлой и мощного пресса;

                                                        просветляя умы, возжигая сердца,
                                                        должно словом избитым с продуманным жаром
                                                        вдохновенно блистать стихотворцу, венца
                                                        возжелав, и звенеть, возвышаясь пиаром,

                                                        должен быть его стих, безупречный на глаз,
                                                        о читательских глотках исполнен заботы,
                                                        ибо правда отвратна – она, без прикрас,
                                                        может статься позывом мучительной рвоты.

                                                        WILLIAM COWPER
                                                        The Flatting Mill
                                                        An Illustration

                                                        When a bar of pure silver or ingot of gold
                                                        Is sent to be flatted or wrought into length,
                                                        It is pass'd between cylinders often, and roll'd
                                                        In an engine of utmost mechanical strength.
                                                        Thus tortured and squeezed, at last it appears
                                                        Like a loose heap of ribbon, a glittering show,
                                                        Like music it tinkles and rings in your ears,
                                                        And warm'd by the pressure is all in a glow.
                                                        This process achiev'd, it is doom'd to sustain
                                                        The thump-after-thump of a gold-beater's mallet,
                                                        And at last is of service in sickness or pain
                                                        To cover a pill from a delicate palate.
                                                        Alas for the Poet, who dares undertake
                                                        To urge reformation of national ill!
                                                        His head and his heart are both likely to ache
                                                        With the double employment of mallet and mill.
                                                        If he wish to instruct, he must learn to delight,
                                                        Smooth, ductile, and even, his fancy must flow,
                                                        Must tinkle and glitter like gold to the sight,
                                                        And catch in its progress a sensible glow.
                                                        After all he must beat it as thin and as fine
                                                        As the leaf that enfolds what an invalid swallows,
                                                        For truth is unwelcome, however divine,
                                                        And unless you adorn it, a nausea follows.


                                                        Сонет 9. Шекспир.

                                                        Уильям Щекспир.
                                                        Сонет 9.

                                                        Не вдовьих слёз ли фобии вина
                                                        Тому, что жизнь ты прожигаешь тщетно?…
                                                        Тебя, случись почить тебе бездетно,
                                                        Скорбящий мир оплачет, как жена,

                                                        Вдова в печали вечной оттого,
                                                        Что ты унёс и образ свой с собою,
                                                        Когда храним в душе вдовой любою
                                                        Лик мужа, зримый в отпрыске его…

                                                        Пойми, что мир, как прежде, бережёт
                                                        Всё то, что в нём расходует транжира,
                                                        Но красоты растрата и для мира
                                                        Невосполнима, коль владелец жмот…

                                                        Любви в груди того злодея нет,
                                                        Кой сам себе чинит смертельный вред.

                                                        Is it for fear to wet a widow's eye
                                                        That thou consum'st thyself in single life?
                                                        Ah! if thou issueless shalt hap to die,
                                                        The world will wail thee like a makeless wife;
                                                        The world will be thy widow and still weep,
                                                        That thou no form of thee hast left behind,
                                                        When every private widow well may keep,
                                                        By children's eyes, her husband's shape in mind:
                                                        Look what an unthrift in the world doth spend
                                                        Shifts but his place, for still the world enjoys it,
                                                        But beauty's waste hath in the world an end,
                                                        And kept unused the user so destroys it:
                                                        No love toward others in that bosom sits
                                                        That on himself such murd'rous shame commits.


                                                        В зоосад.

                                                        В зоосад.

                                                        Пора сводить ребёнка в зоосад,
                                                        где жёлтый мишка в цоколь из бетона
                                                        меж фантиков и корок от батона
                                                        ныряет за конфеткой “Ленинград”,
                                                        а бурый мишка ловит на губу
                                                        меж ржавых прутьев липкую ириску
                                                        и гадит в перевёрнутую миску
                                                        под надписью “кормлению - табу”,
                                                        где нет слонов, а также нет моржей,
                                                        что Африку и Арктику сближает,
                                                        при этом неизменно поражает
                                                        рост численности строгих сторожей;
                                                        где лев, как царь зверей, имеет клеть
                                                        четыре на шесть… маясь от рахита,
                                                        глядит на мир устало и сердито,
                                                        и думает – скорей бы помереть,
                                                        где трётся плешью гриф о провода,
                                                        одно крыло отвесив, как подранок,
                                                        а стайка мелких львиных обезьянок
                                                        играет в дочки – матери всегда,
                                                        где – что ни месяц – исчезает вид,
                                                        где карусель – для выполненья плана,
                                                        но африканской зебры и кулана
                                                        ещё живёт загадочный гибрид,
                                                        где птичник, кой отрада из отрад, -
                                                        то – на ремонте, то – на карантине…
                                                        дабы не уподобиться скотине,
                                                        пора сводить ребёнка в зоосад.


                                                        Сонет 34. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 34.

                                                        За обещаньем солнечного дня –
                                                        Как без плаща застигнут был в дороге
                                                        Я чернью туч, красу твою, в итоге,
                                                        Завесой мерзкой скрывших от меня?…

                                                        Пробиться через них тебе, увы,
                                                        Мой лик побитый осушая – мало;
                                                        Кому бальзам нахваливать пристало,
                                                        Не исцелиться коим от молвы…

                                                        Мою обиду не целит твой стыд;
                                                        Раскаянье ущерб не покрывает –
                                                        Обидчик тем лишь слабо утешает
                                                        Того, на ком крест тягостных обид…

                                                        Но жемчуг слёз любви твоей – в цене –
                                                        Превыше зла твоих деяний мне.


                                                        Why didst thou promise such a beauteous day,
                                                        And make me travel forth without my cloak,
                                                        To let base clouds o'ertake me in my way,
                                                        Hiding thy brav'ry in their rotten smoke?
                                                        Tis not enough that through the cloud thou break,
                                                        To dry the rain on my storm-beaten face,
                                                        For no man well of such a salve can speak,
                                                        That heals the wound, and cures not the disgrace:
                                                        Nor can thy shame give physic to my grief;
                                                        Though thou repent, yet I have still the loss:
                                                        Th'offender's sorrow lends but weak relief
                                                        To him that bears the strong offence's cross.
                                                        Ah, but those tears are pearl which thy love sheeds,
                                                        And they are rich and ransom all ill deeds.


                                                        Сонет 8. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 8.

                                                        МузЫка... Как музЫке ты не рад?...
                                                        Приязнь с приязнью, нега с негой ладно
                                                        Союзны... Как желанью невпопад
                                                        Ты любишь - тем доволен, что досадно?...

                                                        Тем слух твой оскорбляет верный строй
                                                        В гармонию сложившихся вибраций,
                                                        Что он - упрёк лишившему игрой
                                                        Ансамбль семейный должных вариаций...

                                                        Глянь, как в строю незыблемом струна
                                                        Другой струны в супружеской заботе
                                                        Касается... Он, чадо и она... -
                                                        Песнь счастья на одной блаженной ноте...

                                                        Их унисон без слов вещает:" В срок
                                                        Исчезнешь ты, поскольку одинок"...

                                                        Music to hear, why hear'st thou music sadly?
                                                        Sweets with sweets war not, joy delights in joy:
                                                        Why lov'st thou that which thou receiv'st not gladly,
                                                        Or else receiv'st with pleasure thine annoy?
                                                        If the true concord of well-tuned sounds,
                                                        By unions married, do offend thine ear,
                                                        They do but sweetly chide thee, who confounds
                                                        In singleness the parts that thou shouldst bear;
                                                        Mark how one string, sweet husband to another,
                                                        Strikes each in each by mutual ordering;
                                                        Resembling sire, and child, and happy mother,
                                                        Who all in one, one pleasing note do sing;
                                                        Whose speechless song being many, seeming one,
                                                        Sings this to thee, 'Thou single wilt prove none.'


                                                        Инквизиция (картинка первая).

                                                        Инквизиция (картинка первая).

                                                        ...Хоть капля святости в тебе
                                                        есть?… Сядь и жри… Обед – святое…
                                                        Не то – отправлю к голытьбе…
                                                        Учу, учу – а всё пустое…
                                                        Запомни – дьявол многолик,
                                                        а бог – един, и понемногу…
                                                        Там сердце, почки… там язык…
                                                        Налей вина, и – слава богу…
                                                        А я вздремну… Я стар и слаб,
                                                        ночами беспокоен…Черти –
                                                        который день – тринадцать баб…
                                                        Осатанеешь в круговерти…
                                                        Хвосты, копыта – вашу мать…
                                                        Созналась?…
                                                        -Нет…
                                                        -Она на стуле?…
                                                        -На нём…
                                                        - Не станет признавать?…
                                                        -Не знаю…
                                                        -Как?…
                                                        -Не знаю…
                                                        - Кули
                                                        ты яйца крутишь мне, сынок?…
                                                        -Я начал раздувать жаровню,
                                                        и…
                                                        -Обмочилась?..
                                                        -Я не смог…
                                                        -Молчи, дурак… покуда ровню
                                                        ей не составил… жри и пей…
                                                        Что в ней не так?…
                                                        -Всё – слава богу…
                                                        -Что?!…
                                                        - Разве - ………. чуть…немного…
                                                        -Она красива?
                                                        -Всё у ней
                                                        едино трепетно и строго,
                                                        и соразмерно… Мнится мне,
                                                        что это я горю в огне…
                                                        -Молчи, дурак…побойся бога…

                                                        ………………………………………

                                                        -Что в спину дышишь?… заходи…
                                                        сядь и смотри…
                                                        -Я видел… боже –
                                                        у ней – букашка на груди,
                                                        и точно пар идёт от кожи…
                                                        а днём светилась…Ведьма?…
                                                        -Нет…
                                                        Смеркается… Дай ей рубаху…
                                                        и накорми…
                                                        -Они на плаху
                                                        отправят нас…
                                                        -Как много лет…
                                                        Как жаль… Забрезжится рассвет –
                                                        зажжёшь огонь, забьёшь тревогу…
                                                        Я посижу… Как много лет…
                                                        - Я не останусь…Ты скажи –
                                                        она святая?…
                                                        -Нет… не важно…
                                                        Я стар… Похоже, чаша лжи
                                                        до дна испита мной …
                                                        -Мне страшно…
                                                        -Не выдаст и не съест… Коней
                                                        седлай троих…
                                                        -Она уснула…
                                                        - Не трогай… Путь – на десять дней…
                                                        Крест подними… вон там – у стула…


                                                        Сонет 6. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 6.

                                                        Пока зима в тебе не извратит
                                                        Твой летний образ – сладостный елей
                                                        Пусть чей – нибудь сосуд обогатит,
                                                        Его наполнив радостью твоей…

                                                        Вложение легально… От затрат
                                                        Плательщик ссуды счастлив, посему
                                                        Ты – вправе и счастливей десять крат,
                                                        Когда “проценты” – десять к одному…

                                                        Будь счастливо твоим десятком чад
                                                        Твой облик преумножен столь же раз –
                                                        С твоим бессмертьем смерть смирится, сад
                                                        Твоих потомков зря в твой смертный час.

                                                        Умерь свой нрав… Низвесть красу не смей
                                                        До жертвы, до наследия червей.

                                                        Then let not winter's ragged hand deface
                                                        In thee thy summer ere thou be distilled:
                                                        Make sweet some vial; treasure thou some place
                                                        With beauty's treasure ere it be self-killed:
                                                        That use is not forbidden usury
                                                        Which happies those that pay the willing loan;
                                                        That's for thyself to breed another thee,
                                                        Or ten times happier be it ten for one;
                                                        Ten times thyself were happier than thou art,
                                                        If ten of thine ten times refigured thee:
                                                        Then what could death do if thou shouldst depart,
                                                        Leaving thee living in posterity?
                                                        Be not self-willed, for thou art much too fair
                                                        To be death's conquest and make worms thine heir.


                                                        Сонет 17. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 17.

                                                        В грядущем веке кто не усомнится –
                                                        Насколь твоим достоинствам сонет
                                                        Мой ровен… Видит бог, мой стих – гробница,
                                                        Во мраке коей половины нет…

                                                        Когда б я мог, меж прочих восхваляя,
                                                        Воспеть и прелесть глаз строкой иной, -
                                                        Сказал бы век: ” Лукавит – наделяя
                                                        Небесными чертами лик земной…”

                                                        И был бы в словоблудии убогом
                                                        Презрен увядший труд мой для чтеца,
                                                        А истая хвала – кудрявым слогом
                                                        Античной песни буйного лжеца…

                                                        Живи твой сын, однако, в те года –
                                                        Вдвойне – в стихах и в нём – ты б жил тогда.

                                                        Who will believe my verse in time to come,
                                                        If it were fill'd with your most high deserts?
                                                        Though yet, heaven knows, it is but as a tomb
                                                        Which hides your life and shows not half your parts.
                                                        If I could write the beauty of your eyes
                                                        And in fresh numbers number all your graces,
                                                        The age to come would say 'This poet lies:
                                                        Such heavenly touches ne'er touch'd earthly faces.'
                                                        So should my papers yellow'd with their age
                                                        Be scorn'd like old men of less truth than tongue,
                                                        And your true rights be term'd a poet's rage
                                                        And stretched metre of an antique song:
                                                        But were some child of yours alive that time,
                                                        You should live twice; in it and in my rhyme.


                                                        Сонет 38. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 38.

                                                        Как может Муза знать нужду в натуре, -
                                                        Когда есть ты, чтоб стих мой наполнять
                                                        Бесценной темой, чей объём в текстуре
                                                        На лист вместить бессильна заурядь…

                                                        Благодари себя, достойным чтива
                                                        Предвидя что - нибудь в стихах моих…
                                                        Когда ты – светоч творчества, - фальшиво
                                                        Какой глупец к тебе составит стих?…

                                                        Стань сам десятой Музой – превосходней
                                                        Порядком прежних, чтоб наверняка
                                                        Поэт вознёс тебя над преисподней
                                                        Стихом своим нетленным на века…

                                                        Будь скромность Музы строгим дням по нраву, -
                                                        Готов трудиться я – тебе во славу.

                                                        How can my Muse want subject to invent
                                                        While thou dost breathe, that pour'st into my verse
                                                        Thine own sweet argument, too excellent
                                                        For every vulgar paper to rehearse?
                                                        О give thyself the thanks if aught in me
                                                        Worthy perusal stand against thy sight,
                                                        For who's so dumb that cannot write to thee,
                                                        When thou thyself dost give invention light?
                                                        Be thou the tenth Muse, ten times more in worth
                                                        Than those old nine which rhymers invocate,
                                                        And he that calls on thee, let him bring forth
                                                        Eternal numbers to outlive long date.
                                                        If my slight Muse do please these curious days,
                                                        The pain be mine, but thine shall be the praise.


                                                        Сонет 39. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 39.

                                                        Ты – добродетель сущая моя…
                                                        О, как твою воспеть мне откровенно?…
                                                        Что может дать мне похвала сия,
                                                        Будь я с тобой воспет одновременно?…

                                                        Пусть нашей страсти цельность не хранить –
                                                        Затем хотя бы жить давай раздельно,
                                                        Чтоб я тебя мог должно восхвалить –
                                                        Как ты того заслуживаешь цельно.

                                                        Разлуке быть бы пыткой – не живи
                                                        В тоске досуга сладостной свободы
                                                        Во времени для мыслей о любви –
                                                        И времени, и мысли для угоды;

                                                        Разлука учит цельное двоить,
                                                        И, отдаляясь, истинно хвалить.

                                                        О how thy worth with manners may I sing,
                                                        When thou art all the better part of me?
                                                        What can mine own praise to mine own self bring?
                                                        And what is't but mine own when I praise thee?
                                                        Even for this, let us divided live,
                                                        And our dear love lose name of single one,
                                                        That by this separation I may give
                                                        That due to thee which thou deserv'st alone.
                                                        О absence, what a torment wouldst thou prove,
                                                        Were it not thy sour leisure gave sweet leave
                                                        To entertain the time with thoughts of love,
                                                        Which time and thoughts so sweetly doth deceive,
                                                        And that thou teachest how to make one twain,
                                                        By praising him here who doth hence remain.


                                                        Сонет 53. Шекспир.

                                                        Не знаю я субстанции твоей...
                                                        Одну имеет тень созданье всяко,
                                                        Лишь ты, владея множеством теней,
                                                        Из них любую можешь дать однако...

                                                        Адониса восславит ли пиит -
                                                        Тебе подобьем жалким - смеха ради,
                                                        Елену ли художник оживит -
                                                        Твоим портретом в эллинском наряде,

                                                        Весну ли - у красы твоей в тени,
                                                        И осень ли, что щедростью сравнима...
                                                        Какую форму ни упомяни -
                                                        Она тобой благословенна зримо...

                                                        В любой красе найти твою несложно,
                                                        Но преданнее сердце - невозможно.

                                                        What is your substance, whereof are you made,
                                                        That millions of strange shadows on you tend,
                                                        Since every one hath, every one, one shade,
                                                        And you, but one, can every shadow lend?
                                                        Describe Adonis, and the counterfeit
                                                        Is poorly imitated after you;
                                                        On Helen's cheek all art of beauty set,
                                                        And you in Grecian tires are painted new;
                                                        Speak of the spring and foison of the year
                                                        The one doth shadow of your beauty show,
                                                        The other as your bounty doth appear,
                                                        And you in every blessed shape we know.
                                                        In all external grace you have some part,
                                                        But you like none, none you, for constant heart.


                                                        Сонет 3. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 3.

                                                        В лицо лицу в зерцале накажи:
                                                        Пора создать лицо другое… Кстати,
                                                        Ты, некую лишая благодати,
                                                        Обманешь мир – лица не освежи…

                                                        Да есть ли та, чьё лоно, зарастая,
                                                        Откажется от плуга твоего;
                                                        Безумец - тот, что страсть к себе питая,
                                                        Гробницей стал потомству оттого?…

                                                        Ты – матери зерцало… Видит милый
                                                        Апрель цветущих лет в тебе она;
                                                        Так ты – чрез окна старости унылой
                                                        Узришь свои златые времена…

                                                        Но, так живя, чтоб без следа уйти –
                                                        И сам умрёшь, и образ не спасти…


                                                        Look in thy glass and tell the face thou viewest,
                                                        Now is the time that face should form another,
                                                        Whose fresh repair if now thou not renewest,
                                                        Thou dost beguile the world, unbless some mother.
                                                        For where is she so fair whose uneared womb
                                                        Disdains the tillage of thy husbandry?
                                                        Or who is he so fond will be the tomb
                                                        Of his self-love to stop posterity?
                                                        Thou art thy mother's glass, and she in thee
                                                        Calls back the lovely April of her prime;
                                                        So thou through windows of thine age shalt see,
                                                        Despite of wrinkles, this thy golden time.
                                                        But if thou live rememb'red not to be,
                                                        Die single, and thine image dies with thee.


                                                        Сонет 40. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 40.

                                                        Возьми все страсти у меня, возьми,
                                                        Любовь моя… Что обретёшь ты внове?…
                                                        Нет истой страсти, страсть моя, пойми,
                                                        Сокрытой от тебя до сей любови…

                                                        И если страсть ты, как мою, берёшь –
                                                        То пользуешь её ты полноправно;
                                                        Но виноват, когда себе ты врёшь,
                                                        Отвратное желая своенравно…

                                                        Я, милый вор, прощаю твой грабёж,
                                                        Пусть ты присвоил все мои пожитки…
                                                        Но знает страсть – сколь горестнее ложь
                                                        Любви твоей, чем ненависти пытки…

                                                        Соблазн греховный, благом зло являя,
                                                        Убей обидой, но не озлобляя.

                                                        Take all my loves, my love, yea, take them all;
                                                        What hast thou then more than thou hadst before?
                                                        No love, my love, that thou mayst true love call;
                                                        All mine was thine before thou hadst this more.
                                                        Then if for my love thou my love receivest,
                                                        I cannot blame thee for my love thou usest;
                                                        But yet be blamed, if thou thyself deceivest
                                                        By wilful taste of what thyself refusest.
                                                        I do forgive thy robb'ry, gentle thief,
                                                        Although thou steal thee all my poverty;
                                                        And yet love knows it is a greater grief
                                                        To bear love's wrong than hate's known injury.
                                                        Lascivious grace, in whom all ill well shows,
                                                        Kill me with spites, yet we must not be foes.


                                                        Страшное.

                                                        Страшное.

                                                        Как-то младшая сестра –
                                                        девочка-тревога -
                                                        прибежала со двора
                                                        и – ко мне с порога…
                                                        Я разул, утёр ей нос –
                                                        ритуал домашний –
                                                        и застыл… Она вопрос
                                                        задала мне страшный…
                                                        Ну, а кто ей без отца
                                                        разжуёт поганку…
                                                        Я слегка сбледнул с лица,
                                                        и завёл шарманку;
                                                        я не стал шутить-юлить –
                                                        объяснял солидно,
                                                        как печально нищим быть,
                                                        как больным обидно,
                                                        и про родину – как мать,
                                                        и про мать – как маму,
                                                        и как совесть понимать,
                                                        чтобы жить без сраму,
                                                        как бывает – хочешь жрать,
                                                        а вот нет ни крошки,
                                                        как противно помирать,
                                                        и про свет в окошке…
                                                        Только вижу – спит давно
                                                        с мишкою в обнимку
                                                        девочка… Закрыл окно
                                                        и прикрыл ей спинку…
                                                        Так что только нищеты
                                                        девочка боится
                                                        и немножко темноты …
                                                        вот уже лет тридцать…


                                                        Сонет 41. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 41.

                                                        Те вольности грешки, что совпадают
                                                        С отлучками от сердца твоего
                                                        Меня, – красе и летам подобают,
                                                        Когда соблазн навязчивей всего…

                                                        Ты добр – тебя штурмуют, право слово,
                                                        Прелестен – осаждают, и – слыви
                                                        Ты маминым сынком, уйдя сурово
                                                        От женщины влюблённой до любви…

                                                        Увы мне… Ты бы мог, за искушенье
                                                        Красу и юность шалую журя,
                                                        Не брать моих владений, нарушенье
                                                        Двух верностей на душу не беря:

                                                        Её – красой своей её пленя,
                                                        Своей – красой своей предав меня.

                                                        Those pretty wrongs that liberty commits,
                                                        When I am sometime absent from thy heart,
                                                        Thy beauty and thy years full well befits,
                                                        For still temptation follows where thou art.
                                                        Gentle thou art, and therefore to be won,
                                                        Beauteous thou art, therefore to be assailed;
                                                        And when a woman woos, what woman's son
                                                        Will sourly leave her till he have prevailed?
                                                        Ay me, but yet thou mightest my seat forbear,
                                                        And chide thy beauty and thy straying youth,
                                                        Who lead thee in their riot even there
                                                        Where thou art forced to break a twofold truth:
                                                        Hers, by thy beauty tempting her to thee,
                                                        Thine, by thy beauty being false to me.


                                                        Сонет 42. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир. Сонет 42.

                                                        Она – твоя… Положим, страстно мной
                                                        Была она любима – досаждает
                                                        Ущерб любви мне пыткою двойной
                                                        Сполна… - она тобою обладает;

                                                        Любовники, невинны вы: она
                                                        Тобой любима вслед моей усладе,
                                                        И мне, меня же ради, неверна,
                                                        Чтоб друг её познал, меня же ради…

                                                        Любовь моя и друг… - кто б ни был мной
                                                        Потерян, обретают в сём раскладе
                                                        Друг друга, возлагая крест двойной
                                                        Потери на меня, меня же ради…

                                                        Но сладостный самообман лелею:
                                                        Лишь я любим – как сущность друга – ею.



                                                        That thou hast her, it is not all my grief,
                                                        And yet it may be said I loved her dearly;
                                                        That she hath thee, is of my wailing chief,
                                                        A loss in love that touches me more nearly.
                                                        Loving offenders, thus I will excuse ye:
                                                        Thou dost love her because thou know'st I love her,
                                                        And for my sake even so doth she abuse me,
                                                        Suff ring my friend for my sake to approve her.
                                                        If I lose thee, my loss is my love's gain,
                                                        And losing her, my friend hath found that loss;
                                                        Both find each other, and I lose both twain,
                                                        And both for my sake lay on me this cross.
                                                        But here's the joy, my friend and I are one.
                                                        Sweet flattery! then she loves but me alone.


                                                        Черти голуби.

                                                        Черти голуби.

                                                        Снова бесы потешаются –
                                                        Снят то кошек, то покойников…
                                                        Снова голуби сношаются
                                                        на железах подоконников;
                                                        только мы не знаем фабулы,
                                                        заливаем зенки – проруби:
                                                        поутру – как две сомнамбулы,
                                                        а ночами – черти голуби;
                                                        ибо мы с тобой спортивные,
                                                        брать промилли - так рекордные,
                                                        мы уже не коллективные,
                                                        а запойные аккордные,
                                                        не привили нам ответственность,
                                                        но набили безразличие -
                                                        нам и познавать посредственность
                                                        через чахлое величие,
                                                        жрать ботву, скрипеть коленками
                                                        да извилинами тужиться…
                                                        Не попить ли кофе с гренками –
                                                        может, как-то разнедужится…


                                                        Сонет 49. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 49.

                                                        На срок, когда замечу я, быть может,
                                                        Твоей досады связь с грехом моим,
                                                        Когда твои растраты подытожит
                                                        Ревизией рассудка страсть засим;

                                                        На срок, когда минуешь безучастно
                                                        Меня, глазами – солнцами едва
                                                        Приветив, ты, а страсть твоя бесстрастно
                                                        Подыщет оправданию слова, -

                                                        На этот срок я строю укрепленья
                                                        Самооценкой собственной вины,
                                                        И руку подниму для обвиненья
                                                        Себя – в защиту правой стороны…

                                                        Ты прав, зане статей порвать со мной
                                                        Не счесть… Любить убогих – ни одной.

                                                        Against that time (if ever that time come)
                                                        When I shall see thee frown on my defects,
                                                        When as thy love hath cast his utmost sum,
                                                        Called to that audit by advised respects;
                                                        Against that time when thou shalt strangely pass,
                                                        And scarcely greet me with that sun, thine eye,
                                                        When love, converted from the thing it was
                                                        Shall reasons find of settled gravity:
                                                        Against that time do I insconce me here
                                                        Within the knowledge of mine own desert,
                                                        And this my hand against myself uprear,
                                                        To guard the lawful reasons on thy part.
                                                        To leave poor me thou hast the strength of laws,
                                                        Since why to love I can allege no cause.


                                                        Сонет 16. Шекспир.


                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 16.

                                                        Кровавый деспот Время… Не вести
                                                        Тебе ли битву с ним войной народной,
                                                        Себя от увяданья упасти
                                                        Надёжней благом, чем мой стих бесплодный?…

                                                        На пике дней счастливых ты… Не счесть
                                                        Тех девственных садов, что в пору лета
                                                        Благожелали б цветом жизни цвесть,
                                                        С тобою схожим более портрета;

                                                        Ветвями древо жизни обновлять
                                                        И должно так, чтоб ни пером – незрело,
                                                        Ни кистью – на заказ, - не умалять
                                                        Ни красоты души твоей, ни тела…

                                                        Ты должен жить, расходуясь, храним
                                                        В наследье милым гением своим.

                                                        But wherefore do not you a mightier way
                                                        Make war upon this bloody tyrant Time,
                                                        And fortify yourself in your decay
                                                        With means more blessed than my barren rhyme?
                                                        Now stand you on the top of happy hours,
                                                        And many maiden gardens, yet unset,
                                                        With virtuous wish would bear your living flowers,
                                                        Much liker than your painted counterfeit:
                                                        So should the lines of life that life repair
                                                        Which this time's pencil or my pupil pen
                                                        Neither in inward worth nor outward fair
                                                        Can make you live yourself in eyes of men:
                                                        To give away yourself keeps yourself still,
                                                        And you must live drawn by your own sweet skill.


                                                        Прогон “ Эдемского сада”.

                                                        Прогон “ Эдемского сада”.

                                                        Финал не вытанцовывает… Нет…
                                                        Похоже гений мегавариаций
                                                        моралите перегрузил сюжет
                                                        с отягощеньем садом декораций,
                                                        чтоб оправдать привязанность к садам…
                                                        Всё носится со сверхидеей древа…
                                                        Вот яблок обожравшийся Адам…
                                                        Вот змеем обрюхаченная Ева…
                                                        Финала нет… Он стало быть творец…
                                                        Он в кризисе… А режиссёр – любовник,
                                                        покуда дрыхнет режиссёр – отец,
                                                        укоренит финалку, как садовник –
                                                        расставит мизансцену… Хоп – хлоп – хлоп…
                                                        Все – по местам… На дерево – проказник…
                                                        У нас не заповедник, а заказник…
                                                        Понятно, твари?… Заповеди – в поп….
                                                        Ты – снова прах, а ты – опять ребро,
                                                        ты… Ты куда пристраиваешь лапы?!…
                                                        Сейчас пообрываю – не у папы…
                                                        Вот так… Шипишь?… Шипи… Добро… Добро …
                                                        Срываешь с ветки плод, даёшь ребру…
                                                        Да не хвостом, а пастью… Браво!… Праху
                                                        даёт ребро… И – всё… Все дали маху!…
                                                        Всем совестно!!… Всем грех не по нутру!!!…
                                                        Запомнили?… Ещё разок – другой
                                                        Прогнали сами… Папа отдуплится –
                                                        закончит сам… А если взбеленится –
                                                        шмыг – на ковчег, и – в горы, как изгой….


                                                        Сонет 44. Шекспир.


                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 44.

                                                        Будь плоть моя, как мысль моя, легка –
                                                        Не медлил б я пред расстояньем в муке, -
                                                        Отнёсся бы к тебе издалека –
                                                        Где б ни был ты – наперекор разлуке;

                                                        Куда б ты от меня не упорхнул,
                                                        Хотя бы и на край земли – неважно,
                                                        Проворной мыслью я б перемахнул
                                                        Моря и горы за тобой отважно…

                                                        Но мысль, что я – не мысль, чтоб покрывать
                                                        Меж нами мили – гибельна… Во многом –
                                                        Из праха и воды – мне пребывать,
                                                        Стеная, в прозябании убогом…

                                                        Мне в тяжких элементах проку нет,
                                                        Помимо слёз – страдания примет.

                                                        If the dull substance of my flesh were thought,
                                                        Injurious distance should not stop my way,
                                                        For then despite of space I would be brought,
                                                        From limits far remote, where thou dost stay.
                                                        No matter then although my foot did stand
                                                        Upon the farthest earth removed from thee,
                                                        For nimble thought can jump both sea and land
                                                        As soon as think the place where he would be.
                                                        But ah, thought kills me that I am not thought,
                                                        To leap large lengths of miles when thou art gone,
                                                        But that, so much of earth and water wrought,
                                                        I must attend time's leisure with my moan,
                                                        Receiving nought by elements so slow
                                                        But heavy tears, badges of either's woe.


                                                        Сонет 33. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 33.

                                                        Я видел часто: горные хребты
                                                        Приветив взглядом царственным, прелестный
                                                        Рассвет, скользнув по травам с высоты,
                                                        Златит поток алхимией небесной,

                                                        Но позволяет облик свой святой
                                                        Уродовать презренным тучам вскоре
                                                        И, скрыв от мира лик свой золотой,
                                                        Крадётся, прячась, на закат в позоре.

                                                        Так на рассвете озарило раз
                                                        Всей прелестью мой лоб моё светило,
                                                        Увы, моим представшее на час –
                                                        Покуда туча солнце не закрыла…

                                                        Любви сие, однако, не отвратно –
                                                        И солнце в небесах имеет пятна.

                                                        Full many a glorious morning have I seen
                                                        Flatter the mountain tops with sovereign eye,
                                                        Kissing with golden face the meadows green,
                                                        Gilding pale streams with heavenly alcumy,
                                                        Anon permit the basest clouds to ride
                                                        With ugly rack on his celestial face,
                                                        And from the forlorn world his visage hide,
                                                        Stealing unseen to west with this disgrace:
                                                        Even so my sun one early morn did shine
                                                        With all triumphant splendor on my brow;
                                                        But out alack, he was but one hour mine,
                                                        The region cloud hath masked him from me now.
                                                        Yet him for this my love no whit disdaineth:
                                                        Suns of the world may stain, when heaven's sun staineth.


                                                        Золотой мяч (pr.ф).


                                                        Делят мяч золотой пацаны –
                                                        двух испанских грандов фронтмены…
                                                        В этом нет никакой вины –
                                                        просто нынче такие цены,
                                                        нынче дорог любой игрок,
                                                        игрочище - того дороже,
                                                        нынче тренеру – если строг –
                                                        двинут бутсой по хитрой роже…
                                                        Просто нынче такой футбол –
                                                        продавай себя, кто как может…
                                                        Нужен гол, просто нужен гол,
                                                        остальное звёзд не тревожит…
                                                        Вот и бегают, и суют
                                                        В сетку добрую, как у мамы…
                                                        Продают себя, продают –
                                                        для таблоидов, для рекламы
                                                        две бренд – примы чужих полей,
                                                        предводители сборных мира…
                                                        Вышли сроки для королей,
                                                        Принц в изгнанье – король эфира…
                                                        Что им евро, что мундиаль,
                                                        им бы мяч золотой на полку…
                                                        Ну, а нам-то что за печаль,
                                                        Нам своим бы намылить холку…
                                                        Мы и этого лишены,
                                                        и судить пацанов не в праве…
                                                        Да откиньте вы мячик Хави
                                                        и не мучайтесь, пацаны…


                                                        Сонет 54. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 54.

                                                        О, сколь превыше чтится красота,
                                                        Украшенная девственностью… В пущей
                                                        Красе, из роз прекрасных краше та,
                                                        Кой сладкое дыхание присуще…

                                                        Когда раскроет летний ветерок
                                                        Шиповника бутоны – ровен, право,
                                                        Палитре роз любой его цветок,
                                                        Меж схожих игл трепещущий лукаво,

                                                        Но внешность чья вниманья лишена,
                                                        Жизнь – почестей, а гибель – церемоний;
                                                        Не то у розы сладостной: дана
                                                        Ей сладостная смерть для благовоний…

                                                        Покуда красота с тебя слетает,
                                                        Мой стих навечно девственность впитает.

                                                        О how much more doth beauty beauteous seem
                                                        By that sweet ornament which truth doth give!
                                                        The rose looks fair, but fairer we it deem
                                                        For that sweet odour which doth in it live.
                                                        The canker blooms have full as deep a dye
                                                        As the perfumed tincture of the roses,
                                                        Hang on such thorns, and play as wantonly,
                                                        When summer's breath their masked buds discloses;
                                                        But, for their virtue only is their show,
                                                        They live unwooed, and unrespected fade,
                                                        Die to themselves. Sweet roses do not so,
                                                        Of their sweet deaths are sweetest odours made:
                                                        And so of you, beauteous and lovely youth,
                                                        When that shall vade, by verse distils your truth.


                                                        Романс “Прощание”.

                                                        Романс “Прощание”.

                                                        Вы здесь… Не верю… Это сон…
                                                        Увы, проснуться невозможно;
                                                        Да – я писал… Да – моветон…
                                                        Да – глупо, да – неосторожно;

                                                        Но прежде, чем навек проститься,
                                                        не унося с собой вины, -
                                                        мне должно с Вами объясниться,
                                                        а Вы простить меня должны.

                                                        Мне свет постыл, он – шапито,
                                                        Где всё так пошло, всё так скушно…
                                                        Мне душно в нём… Вам тоже душно?…
                                                        Позвольте – я приму манто…

                                                        Куда?… В деревню… На Кавказ…
                                                        В Париж… На воды… Не равно ли…
                                                        Чтоб только не тревожить Вас…
                                                        От этих мук, от этой боли;

                                                        Но прежде, чем искать спасенья
                                                        в постыдном бегстве от любви,
                                                        лишась надежды воскресенья,
                                                        а также счастья… Се ля ви…

                                                        Я должен Вам открыть секрет…
                                                        Какой?… Прошу – не торопите….
                                                        Вы задыхаетесь… Простите –
                                                        я чуть ослаблю Вам корсет…

                                                        Теперь попробуйте прилечь…
                                                        Подушка… Не сюда?… Не важно?…
                                                        Какой секрет?… Во что вовлечь?….
                                                        Глоток Камю, ещё…Отважно!…

                                                        Обман?… Обидно… Не причастен…
                                                        Хоть суд земной, хоть божий суд…
                                                        Я так богат, я так несчастен…
                                                        Прощайте навсегда… Я тут…

                                                        У Вас горячка… Лоб горяч,
                                                        а губы холодны… Объятье
                                                        прощальное… Помнётся платье…
                                                        Нет – туфли не снимай… Не плачь…


                                                        Сонет 30. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 30.

                                                        Я память о былом зову когда
                                                        На суд безмолвный дум моих заветных,
                                                        Оплакивая лучшие года -
                                                        Растратой их меж бед в порывах тщетных, -

                                                        Тогда мои глазницы слёз полны
                                                        По милым другам, скрытым мглою вечной;
                                                        В слезах и стонах заново даны
                                                        Мне муки прежней страсти скоротечной;

                                                        Тогда я тяжко, за бедой беду, -
                                                        О прежних бедах в горести и плаче,
                                                        Былых страданий скорбный счёт веду,
                                                        Как будто он поныне не оплачен…

                                                        Но мыслью о тебе я восполняю
                                                        Потери и печали изгоняю.


                                                        When to the sessions of sweet silent thought
                                                        I summon up remembrance of things past,
                                                        I sigh the lack of many a thing I sought,
                                                        And with old woes new wail my dear time's waste:
                                                        Then can I drown an eye (unused to flow)
                                                        For precious friends hid in death's dateless night,
                                                        And weep afresh love's long since cancelled woe,
                                                        And moan th'expense of many a vanished sight;
                                                        Then can I grieve at grievances foregone,
                                                        And heavily from woe to woe tell o'er
                                                        The sad account of fore-bemoaned moan,
                                                        Which I new pay as if not paid before:
                                                        But if the while I think on thee (dear friend)
                                                        All losses are restored, and sorrows end.


                                                        Сонет 52. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 52.

                                                        Я тот богач, кто – волен открывать
                                                        Ключом благословенным клад заветный, -
                                                        Не станет ежечасно надзирать,
                                                        Лишая островкусья плод запретный;

                                                        Поскольку праздник в длительном году
                                                        Столь редок, он – изряден для веселья –
                                                        Изыскан, точно ценный перл в ряду,
                                                        Вельможен, как брильянт для ожерелья;

                                                        Как мой наряд до срока заточён
                                                        В сундук, - подобно Временем хранимый,
                                                        Для гордости ты будешь извлечён
                                                        С особым счастьем в миг неповторимый.

                                                        Благословен ты волей искушенья:
                                                        Владенья – торжеством, мечтой – лишенья.

                                                        So am I as the rich whose blessed key
                                                        Can bring him to his sweet up-locked treasure,
                                                        The which he will not ev'ry hour survey,
                                                        For blunting the fine point of seldom pleasure.
                                                        Therefore are feasts so solemn and so rare,
                                                        Since, seldom coming, in the long year set,
                                                        Like stones of worth they thinly placed are,
                                                        Or captain jewels in the carcanet.
                                                        So is the time that keeps you as my chest,
                                                        Or as the wardrobe which the robe doth hide,
                                                        To make some special instant special blest,
                                                        By new unfolding his imprisoned pride.
                                                        Blessed are you whose worthiness gives scope,
                                                        Being had, to triumph, being lacked, to hope.


                                                        Сонет 51. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 51.

                                                        Любовь моя так может оправдать
                                                        Коня, меня несущего без рвенья:
                                                        Зачем тебя мне в спешке покидать?
                                                        Нет надобности в ней до возвращенья.

                                                        Что сможет тварь несчастная казать,
                                                        Когда скакун представится мне клячей?
                                                        Тогда бы стал я шпорами терзать
                                                        Вихрь быстрокрылый в спешности незрячей;

                                                        Когда б в огне со ржанием неслось –
                                                        Не плоть – но истой страсти возжеланье, -
                                                        Пусть лошади достойной б не нашлось,
                                                        Любовь одру отыщет оправданье:

                                                        За то, что конь противился разлуке –
                                                        Помчусь вперёд… Пусть тащится без муки.

                                                        Thus can my love excuse the slow offence
                                                        Of my dull bearer, when from thee I speed:
                                                        From where thou art, why should I haste me thence?

                                                        Till I return, of posting is no need.
                                                        О what excuse will my poor beast then find,
                                                        When swift extremity can seem but slow?
                                                        Then should I spur though mounted on the wind,
                                                        In winged speed no motion shall I know:
                                                        Then can no horse with my desire keep pace;
                                                        Therefore desire (of perfect'st love being made)
                                                        Shall neigh (no dull flesh) in his fiery race,
                                                        But love, for love, thus shall excuse my jade:
                                                        Since from thee going he went wilful slow,
                                                        Towards thee I'll ran and give him leave to go.


                                                        Сонет 47. Шекспир.


                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 47.

                                                        Союз услуг взаимных заключили
                                                        Мои глаза и сердце – чуть мутит
                                                        Глаза к тебе любовный голод или
                                                        Сердечный трепет сердце тяготит, -

                                                        Тогда глаза любуются портретом
                                                        Возлюбленного… Сердце угостив
                                                        Сим пиршеством, и грусть его при этом
                                                        Разменивают, встречно навестив;

                                                        Так, ты со мной всегда – от расставанья
                                                        То страсть меня избавит, то портрет, -
                                                        Зане прочнее мысли связи нет,
                                                        Как нет длиннее мысли расстоянья.

                                                        А мысли спят – в глазах твой лик прелестный
                                                        Тревожит сердце к радости совместной.



                                                        Betwixt mine eye and heart a league is took,
                                                        And each doth good turns now unto the other:
                                                        When that mine eye is famished for a look,
                                                        Or heart in love with sighs himself doth smother,
                                                        With my love's picture then my eye doth feast,
                                                        And to the painted banquet bids my heart;
                                                        Another time mine eye is my heart's guest,
                                                        And in his thoughts of love doth share a part.
                                                        So either by thy picture or my love,
                                                        Thyself, away, art present still with me,
                                                        For thou not farther than my thoughts canst move,
                                                        And I am still with them, and they with thee;
                                                        Or if they sleep, thy picture in my sight
                                                        Awakes my heart to heart's and eye's delight.


                                                        Сонет 48. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 48.

                                                        С какой заботой запирал в сундук
                                                        Я всякую безделицу, сбираясь
                                                        В дорогу, крепкой стражею от рук
                                                        Нечестных уберечь её стараясь;

                                                        Но ты, с кем рядом перлы – пустяки,
                                                        Моей печалью ставшая услада,
                                                        Сокровище, заботе вопреки,
                                                        Оставленное для хищенья клада, -

                                                        Тебя в сундук не запер я бог весть
                                                        Какой, но для свободного визита
                                                        Узилище груди моей открыто, -
                                                        Там нет тебя, но чувствую, что есть…

                                                        Украден будешь и отсюда – мнится,
                                                        И честь таким трофеем соблазнится.



                                                        How careful was I, when I took my way,
                                                        Each trifle under truest bars to thrust,
                                                        That to my use it might un-used stay
                                                        From hands of falsehood, in sure wards of trust!
                                                        But thou, to whom my jewels trifles are,
                                                        Most worthy comfort, now my greatest grief,

                                                        Thou best of dearest, and mine only care,
                                                        Art left the prey of every vulgar thief.
                                                        Thee have I not locked up in any chest,
                                                        Save where thou art not, though I feel thou art,
                                                        Within the gentle closure of my breast,
                                                        From whence at pleasure thou mayst come and part;
                                                        And even thence thou wilt be stol'n, I fear,
                                                        For truth proves thievish for a prize so dear.


                                                        Печальный сонет.

                                                        Печальный сонет.

                                                        Не гомочек, не педефаст,
                                                        не мазафакер, не партиец,
                                                        не столп культуры и не пласт,
                                                        не мэр, не параолимпиец,
                                                        не вор в законе, не игрок,
                                                        не ноухавщик, не провидец,
                                                        не олигарх, влачащий срок,
                                                        не паранормы очевидец,
                                                        не КаВээНщик – резидент,
                                                        не журналюга в кулуарах,
                                                        не ГэБэист, не президент,
                                                        не супербренд на мемуарах,

                                                        не автор – исполнитель песен…
                                                        Я никому не интересен.


                                                        Сонет 56. Шекспир.


                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 56.

                                                        Пусть не твердят, что аппетит острей,
                                                        Который - утолён сегодня всласть, -
                                                        Назавтра остр, как прежде… Поскорей
                                                        Восполни силу, сладостная страсть,

                                                        Подобной будь… Сыта сегодня столь,
                                                        Что в слипшихся глазах огонь потух, -
                                                        Смотри назавтра остро – не позволь
                                                        Обжорству истреблять любовный дух;

                                                        Ты пресыщенье морем назови,
                                                        Влюблённых разлучившим… Сколько дней
                                                        В разлуке ожидания любви –
                                                        Столь радости затем свиданья с ней:

                                                        Сравни с зимой, чьей скорбью троекратно
                                                        Нам лето славно, чудно и приятно.


                                                        Sweet love, renew thy force, be it not said
                                                        Thy edge should blunter be than appetite,
                                                        Which but today by feeding is allayed,
                                                        Tomorrow sharp'ned in his former might.
                                                        So, love, be thou: although today thou fill
                                                        Thy hungry eyes even till they wink with fullness,
                                                        Tomorrow see again, and do not kill
                                                        The spirit of love with a perpetual dullness:
                                                        Let this sad int'rim like the ocean be
                                                        Which parts the shore, where two contracted new
                                                        Come daily to the banks, that when they see
                                                        Return of love, more blest may be the view;
                                                        As call it winter, which being full of care,
                                                        Makes summers welcome, thrice more wished, more rare.


                                                        Неоконченное на Ц.

                                                        Неоконченное на Ц.

                                                        Спасибо матери с отцом …
                                                        Факт на лицо – я был яйцом,
                                                        потом задумчивым мальцом,
                                                        потом чтецом, потом писцом,
                                                        потом дворовым сорванцом,
                                                        больничных коек молодцом
                                                        и юным ленинцем – лжецом,
                                                        потом постарше подлецом,
                                                        потом птенцом, потом бойцом,
                                                        но, слава богу, не стрельцом,
                                                        в цеху – ответственным лицом,
                                                        а также - мужем и отцом
                                                        и с партсобраний беглецом,
                                                        потом швецом, потом жнецом,
                                                        а также лохарем – купцом,
                                                        потом лукавым мудрецом,
                                                        а также дедушкой – вдовцом…
                                                        Пора признать – перед концом –
                                                        я не был разве что творцом,
                                                        кольцом, крыльцом, гонцом, земцом,
                                                        тунцом, свинцом и мертвецом…


                                                        Сонет 10. Шекспир.


                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 10.

                                                        Стыдись! Неправда, что тобой любим
                                                        Кто – либо… Столь к себе неадекватен –
                                                        В любви, допустим, многим ты приятен,
                                                        Но, очевидно, равнодушен к ним;

                                                        Так ненавистью гибельной охвачен,
                                                        Что козни строить сам себе готов,
                                                        Стремясь разрушить тот прекрасный кров,
                                                        Хранителем которого означен.

                                                        Переосмысли, переубеди
                                                        Меня… Должна ли в храме нежной страсти
                                                        Жить ненависть?… Прими в себе участье,
                                                        Хотя бы жалость в сердце пробуди:

                                                        Радея мне, красу свою удвой,
                                                        В потомстве множа вечно образ свой.


                                                        For shame deny that thou bear-st love to any,
                                                        Who for thyself art so improvident.
                                                        Grant, if thou wilt, thou art beloved of many,
                                                        But that thou none lov'st is most evident;
                                                        For thou art so possess'd with murd'rous hate,
                                                        That 'gainst thyself thou stick'st not to conspire,
                                                        Seeking that beauteous roof to ruinate
                                                        Which to repair should be thy chief desire:
                                                        О change thy thought, that I may change my mind!
                                                        Shall hate be fairer lodged than gentle love?
                                                        Be as thy presence is, gracious and kind,
                                                        Or to thyself at least kind-hearted prove:
                                                        Make thee another self, for love of me,
                                                        That beauty still may live in thine or thee.


                                                        Взрослый сонет 9-й.

                                                        Взрослый сонет 9-й.

                                                        Когда они шустрят валетом
                                                        (эротоманы – кто на ком –
                                                        домыслят живо) и при этом
                                                        друг друга жалят языком
                                                        в места причинные ритмично,
                                                        пик наслажденья покорить
                                                        стремясь, увы, единолично…
                                                        Э-э-х… Что об этом говорить…
                                                        Покуда не почиет в бозе,
                                                        поэт ( синоним – пионер ) –
                                                        всегда готов, и двое – в позе –
                                                        лишь умозрительный пример
                                                        того, сколь эгодоминанта
                                                        неотделима от таланта.


                                                        Сонет 26. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 26.

                                                        Судьбы моей властитель… Связан прочно
                                                        Вассала долгом прелестью твоей, -
                                                        Посольство шлю, чтоб выказать заочно
                                                        Не острый ум, но уваженье к ней.
                                                        Долг столь велик, что может показаться
                                                        Нагим мой бледный ум в изыске слов;
                                                        В душе твоей вельможной, может статься,
                                                        Ты мыслью нежной дашь ему покров
                                                        Покуда путеводная звезда
                                                        Меня не обласкает щедрым взглядом…
                                                        Достойным уважения нарядом
                                                        Любовь прикроет рвань свою когда,

                                                        Тогда, возможно, я дерзну хвалиться
                                                        Любовью… Прежде суд не состоится.


                                                        Lord of my love, to whom in vassalage
                                                        Thy merit hath my duty strongly knit,
                                                        To thee I send this written embassage
                                                        To witness duty, not to show my wit;
                                                        Duty so great, which wit so poor as mine
                                                        May make seem bare, in wanting words to show it,
                                                        But that I hope some good conceit of thine
                                                        In thy soul's thought (all naked) will bestow it,
                                                        Till whatsoever star that guides my moving
                                                        Points on me graciously with fair aspect,
                                                        And puts apparel on my tottered loving,
                                                        To show me worthy of thy sweet respect:
                                                        Then may I dare to boast how I do love thee,
                                                        Till then, not show my head where thou mayst prove me.


                                                        Сонет 24. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 24.

                                                        Глаза мои, в творцы сподобясь, зрело
                                                        Красы твоей обличье иссекли
                                                        Из сердца моего скрижали, тело
                                                        Ей рамой служит… Если бы могли
                                                        Они с искусством мастера такую
                                                        Построить перспективу, чтобы свет
                                                        Через твои глазницы в мастерскую
                                                        Груди моей на твой автопортрет
                                                        Струить...Глаза в услугах обоюдны:
                                                        Моими создан образ твой, а мне –
                                                        Оконцами в груди твои причудны, -
                                                        В них солнце любит зреть тебя извне.

                                                        Искусству глаз, однако, не дана
                                                        Проникновенья в сердце глубина.


                                                        Mine eye hath played the painter and hath stelled
                                                        Thy beauty's form in table of my heart;
                                                        My body is the frame wherein 'tis held,
                                                        And perspective it is best painter's art.
                                                        For through the painter must you see his skill
                                                        To find where your true image pictured lies,
                                                        Which in my bosom's shop is hanging still,
                                                        That hath his windows glazed with, thine eyes.
                                                        Now see what good turns eyes for eyes have done:
                                                        Mine eyes have drawn thy shape, and thine for me
                                                        Are windows to my breast, wherethrough the sun
                                                        Delights to peep, to gaze therein on thee.
                                                        Yet eyes this cunning want to grace their art,
                                                        They draw but what they see, know not the heart.


                                                        Сонет 57. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 57.

                                                        Я раб твой… Как же мне не ублажать
                                                        Тебя по твоему желанью льстиво,
                                                        За никчемушность время уважать
                                                        И без приказа службу несть ретиво,

                                                        Как в лености упрёки предъявлять
                                                        Часам, на встречу нашу уповая,
                                                        О горечи разлуки размышлять,
                                                        В отставке у владыки пребывая?…

                                                        Где б ты и чем ни занят – досаждать
                                                        Тебе и в мыслях ревностью не смея,
                                                        Одно могу – как раб печальный, ждать,
                                                        Мечту о счастье - быть с тобой - лелея.

                                                        Тем страсть глупа, что в прихоти твоей
                                                        Дурного никогда не видно ей.


                                                        Being your slave, what should I do but tend
                                                        Upon the hours and times of your desire?
                                                        I have no precious time at all to spend,
                                                        Nor services to do till you require.
                                                        Nor dare I chide the world-without-end hour
                                                        Whilst I (my sovereign) watch the clock for you,
                                                        Nor think the bitterness of absence sour
                                                        When you have bid your servant once adieu.
                                                        Nor dare I question with my jealous thought
                                                        Where you may be, or your affairs suppose,
                                                        But like a sad slave stay and think of nought
                                                        Save where you are how happy you make those.
                                                        So true a fool is love that in your will
                                                        (Though you do any thing) he thinks no ill.


                                                        Взрослый сонет 8-й.

                                                        Взрослый сонет 8-й.

                                                        Гадалка мне мою судьбу
                                                        вручала как-то ненароком,
                                                        в судьбе – то деньги под табу,
                                                        то водка с греблей под зароком,
                                                        то скрытый смысл за пеленой,
                                                        куда проникнуть невозможно,
                                                        где всё моё, что не со мной,
                                                        и всё, что благостно - безбожно…
                                                        Конечно, я не слушал бред,
                                                        пусть и подыгрывал прилежно…
                                                        Гадалка, верь - спасенья нет,
                                                        И мы погибнем неизбежно…
                                                        Когда ты, лгунья, так прелестна, -
                                                        мне наша будущность известна.


                                                        Сонет 128. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 128.

                                                        Мелодия моя… Посылам нежным
                                                        Игры твоей ответствует когда
                                                        Гармонией движением прилежным
                                                        Благословенных клавиш череда, -

                                                        Я с завистью слежу за их сноровкой…
                                                        Губам моим бы рдеющим дерзать
                                                        На этой ниве, чтобы с прытью ловкой
                                                        Твои ладони нежные лобзать.

                                                        За этих пальцев нежное движенье
                                                        Желали б щепкам скачущим предать
                                                        Они – в обмен – и роль, и положенье,…
                                                        Блаженством древесины обладать.

                                                        Раз дерзость клавиш – к счастию ключи, -
                                                        Оставь им пальцы, губы мне вручи.


                                                        How oft, when thou, my music, music play'st,
                                                        Upon that blessed wood whose motion sounds
                                                        With thy sweet fingers, when thou gently sway'st
                                                        The wiry concord that mine ear confounds,
                                                        Do I envy those jacks that nimble leap
                                                        To kiss the tender inward of thy hand,
                                                        Whilst my poor lips, which should that harvest reap,
                                                        At the wood's boldness by thee blushing stand!
                                                        To be so tickled, they would change their state
                                                        And situation with those dancing chips,
                                                        O'er whom thy fingers walk with gentle gait,
                                                        Making dead wood more blest than living lips.
                                                        Since saucy jacks so happy are in this,
                                                        Give them thy fingers, me thy lips to kiss.


                                                        Свидетели.(" Весна Ботичелли").

                                                        Свидетели.(" Весна Ботичелли").

                                                        Не носил я за пазухой камушек,
                                                        потому что ничуть не завидую
                                                        я триумфу бурановских бабушек,
                                                        не кляну Орбакайте с обидою;
                                                        я и сам – если пьян – вместе с плебсом
                                                        подпеваю Михайлову с Лепсом.

                                                        “Ты моя…”, “Жил-был я “… - Под страдания
                                                        в совокупности с муками тяжкими
                                                        для участия и обладания
                                                        подошли ко мне двое с бумажками…
                                                        Невдомёк им, что я изнываю,
                                                        если в шлягере текст забываю.

                                                        Как рыбак карасёнка наивного
                                                        соблазняет наживкою тухлою,
                                                        так заткнули певца соловьиного
                                                        мужичонка с бабёнкою пухлою…
                                                        Сколь ни тужься – ответишь едва ли
                                                        на вопрос, что они мне задали.

                                                        Старый Ной корабелом – зоологом,
                                                        помудрив над шарадой, заделался;
                                                        хуже было с поэтом – психологом, -
                                                        и на что он – бедняга – надеялся…
                                                        Был, однако, печалью предтечей
                                                        злой и жадный наш род человечий.

                                                        Я ответил тоскливо: Свидетели…
                                                        Постиженье устоя морального
                                                        в обращеньи на путь добродетели
                                                        без отказа от материального
                                                        невозможно… Но вам от монеты
                                                        не очистить за лето планеты.

                                                        Вмиг сошла с них улыбка рабочая,
                                                        мой ответ огорчил их немерено;
                                                        убедились адепты воочию,
                                                        что планета погибнет безвременно
                                                        тем, что мир этот грубый и скушный
                                                        переполнен скотиной бездушной.

                                                        Ну, а можно ли знать червокнижникам,
                                                        диалектикой напрочь испорченным,
                                                        что случайная встреча с подвижником
                                                        так заразна цинизмом законченным…
                                                        -Ах, сегодня весна Ботичелли!… –
                                                        завопил я – Туды вас в качели…


                                                        Сонет 46. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 46.

                                                        Вцепившись смертной хваткой, рвут нещадно
                                                        Мои глаза и сердце твой портрет,
                                                        Желают наложить друг другу жадно
                                                        На право созерцания запрет.

                                                        Ты в нём – истцом заявлено, - темница
                                                        Для взгляда глаз хрустальных заперта;
                                                        Ответчики считают, что хранится
                                                        Не сердцем, а глазами красота.

                                                        Но суд из мыслей учредил тогда я,
                                                        И сердца арендаторы в подсказ
                                                        Мне вынесли вердикт свой, отчуждая
                                                        Для сердца часть от доли ясных глаз.

                                                        Итак, твой облик дан глазам сполна,
                                                        А сердцу страсть бесценная дана.


                                                        Mine eye and heart are at a mortal war,
                                                        How to divide the conquest of thy sight:
                                                        Mine eye my heart thy picture's sight would bar,
                                                        My heart mine eye the freedom of that right.
                                                        My heart doth plead that thou in him dost lie
                                                        (A closet never pierced with crystal eyes),
                                                        But the defendant doth that plea deny,
                                                        And says in him thy fair appearance lies.
                                                        To 'tide this title is impanneled
                                                        A quest of thoughts, all tenants to the heart,
                                                        And by their verdict is determined
                                                        The clear eye's moiety and the dear heart's part:
                                                        As thus: mine eye's due is thy outward part,
                                                        And my heart's right thy inward love of heart.


                                                        Сонет 32. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 32.

                                                        О, если даст из праха мне покров
                                                        Сквалыга Смерть благословенным сроком,
                                                        И друга стих из безыскусных слов
                                                        Ты перечтёшь посмертно ненароком, -

                                                        С шедеврами пера его сравни…
                                                        Пусть даже недостоин он искусства
                                                        Счастливого потомка, - сохрани
                                                        Его не ради слов, но ради чувства.

                                                        Подумай так любовно: ”Возросла б
                                                        И Муза друга веку соразмерно –
                                                        Плоды, ценнее этих, принесла б
                                                        Его любовь, чтоб строй держать примерно,

                                                        Раз умер друг, а слог возрос – я чту
                                                        В его стихах любови высоту”.


                                                        If thou survive my well-contented day,
                                                        When that churl Death my bones with dust shall cover,
                                                        And shalt by fortune once more re-survey
                                                        These poor rude lines of thy deceased lover,
                                                        Compare them with the bett'ring of the time,
                                                        And though they be outstripped by every pen,
                                                        Reserve them for my love, not for their rhyme,
                                                        Exceeded by the height of happier men.
                                                        О then vouchsafe me but this loving thought:
                                                        'Had my friend's Muse grown with this growing age,
                                                        A dearer birth than this his love had brought
                                                        To march in ranks of better equipage:
                                                        But since he died, and poets better prove,
                                                        Theirs for their style I'll read, his for his love.'


                                                        Сонет 31. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 31.

                                                        Друзей сердцами грудь твоя ценна,
                                                        Утратив коих, мёртвыми напрасно
                                                        Я полагал… Любовь, окружена
                                                        Их призраками, правит там всевластно.

                                                        Как много поминальных слёз моих
                                                        Любовь благоговейная украла
                                                        Из глаз, как долг умершим… Верно, их
                                                        Теперь душа твоя в себя вобрала…

                                                        Ты – склеп любви, прижизненный музей…
                                                        Поскольку ты и алчен, и успешен –
                                                        Портретами возлюбленных друзей,
                                                        Тебе меня предавших, он увешан.

                                                        Их образами я к тебе влеком,
                                                        И ты владеешь мною целиком.

                                                        Thy bosom is endeared with all hearts,
                                                        Which I by lacking have supposed dead,
                                                        And there reigns love and all love's loving parts,
                                                        And all those friends which I thought buried.
                                                        How many a holy and obsequious tear
                                                        Hath dear religious love stol'n from mine eye,
                                                        As interest of the dead; which now appear
                                                        But things removed that hidden in thee lie!
                                                        Thou art the grave where buried love doth live,
                                                        Hung with the trophies of my lovers gone,
                                                        Who all their parts of me to thee did give;
                                                        That due of many now is thine alone.
                                                        Their images I loved I view in thee,
                                                        And thou (all they) hast all the all of me.


                                                        Сонет 28. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 28.

                                                        Как мне благополучье возвратить,
                                                        Когда мне отдых благостный неведом;
                                                        Как тяготы дневные облегчить,
                                                        Ночными их усугубляя следом,

                                                        Когда с пожатьем рук смогли придти
                                                        К согласию враги, меня на муки
                                                        Обрекшие: день – тягостью пути,
                                                        Ночь – скорбью соразмерной ей разлуки?

                                                        Тем льщу я дню, что ты его сполна
                                                        В ненастье светом замещать любезен,
                                                        А смуглой ночи – будь она темна, -
                                                        заменой блеска звёздного полезен.

                                                        Но день печали длит неумолимо,
                                                        А ночь тоской гнетёт неотвратимо.


                                                        How can I then return in happy plight
                                                        That am debarred the benefit of rest?
                                                        When day's oppression is not eased by night,
                                                        But day by night and night by day oppressed;
                                                        And each (though enemies to either's reign)
                                                        Do in consent shake hands to torture me,
                                                        The one by toil, the other to complain
                                                        How far I toil, still farther off from thee.
                                                        I tell the day to please him thou art bright,
                                                        And dost him grace when clouds do blot the heaven;
                                                        So flatter I the swart-complexioned night,
                                                        When sparkling stars twire not thou gild'st the even:
                                                        But day doth daily draw my sorrows longer,
                                                        And night doth nightly make griefs' strength seem stronger.


                                                        Сонет 127. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 127.

                                                        Считался он красивым или нет,
                                                        Но, прежде не носивший имя рода,
                                                        Теперь – красы наследник – чёрный цвет
                                                        В законе средь греховного приплода;

                                                        С тех пор, как дланью каждой лишена
                                                        Природа власти, чтоб порок от срама
                                                        Скрывать под маской красоты, – она
                                                        В стыде и скверне изгнана из храма.

                                                        Поэтому, как враново крыло,
                                                        И брови, и глаза любимой – верно,
                                                        По женщинам скорбят они зело,
                                                        Красой себе польстившим непомерно…

                                                        Но траур так идёт им, что и впредь -
                                                        Всяк скажет - должно красоте скорбеть.


                                                        In the old age black was not counted fair,
                                                        Or if it were it bore not beauty's name;
                                                        But now is black beauty's successive heir,
                                                        And beauty slandered with a bastard shame:
                                                        For since each hand hath put on Nature's power,
                                                        Fairing the foul with art's false borrowed face,
                                                        Sweet beauty hath no name, no holy bower,
                                                        But is profaned, if not lives in disgrace.
                                                        Therefore my mistress' brows are raven black,
                                                        Her eyes so suited, and they mourners seem
                                                        At such who not born fair no beauty lack,
                                                        Sland'ring creation with a false esteem:
                                                        Yet so they mourn, becoming of their woe,
                                                        That every tongue says beauty should look so.


                                                        Взрослый сонет 7-й.

                                                        Взрослый сонет 7-й.

                                                        Как обучить девицу плавать?… Что ж,
                                                        запоминай нехитрую науку –
                                                        под грудь ей руку правую подложь…
                                                        Где закрепить на ей другую руку?…
                                                        Маненечко пошаришь и поймёшь -
                                                        По равновесью… Дале в омут тихай,
                                                        как лягушонку сом, её влекёшь,
                                                        она визжит и плещет… Не хихикай,
                                                        прикинь – как ненароком посягнуть
                                                        на прелести, сокрытые от взгляда –
                                                        шнурочек дёрнуть, клипсу расстегнуть…
                                                        Кого?… Сестру?… Предупреждать бы надо…

                                                        Опять запоминай, ядрёна вошь…
                                                        С мостка пинка покрепче ей даёшь…


                                                        Сонет 105. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 105.

                                                        Я не приму в язычестве упрёк, -
                                                        Любимый мой не идол, коих много…
                                                        Стихи мои - из неизменных строк
                                                        Моей хвалы единственного бога…

                                                        Столь неизменно щедр – в глазах моих –
                                                        Возлюбленный, столь дивно совершенен,
                                                        Что, выражая это, неизменен
                                                        На постоянство обречённый стих;

                                                        “Прекрасен, верен, щедр” – состав его,
                                                        “Прекрасен, щедр и верен” – продолженье, -
                                                        В одной – три дивных темы, отчего
                                                        На них я трачу всё воображенье…

                                                        “Прекрасен, верен, щедр” – доныне в свете
                                                        Не совмещались в душах свойства эти.


                                                        Let not my love be call'd idolatry,
                                                        Nor my beloved as an idol show,
                                                        Since all alike my songs and praises be
                                                        To one, of one, still such, and ever so.
                                                        Kind is my love to-day, to-morrow kind,
                                                        Still constant in a wondrous excellence;
                                                        Therefore my verse, to constancy confined,
                                                        One thing expressing, leaves out difference.
                                                        'Fair, kind and true' is all my argument,
                                                        'Fair, kind, and true', varying to other words,
                                                        And in this change is my invention spent,
                                                        Three themes in one, which wondrous scope affords.
                                                        'Fair, kind, and true' have often lived alone,
                                                        Which three till now never kept seat in one.


                                                        Сонет 115. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 115.

                                                        До этого я лгал строкою спорой,
                                                        Что не могу сильней тебя желать, -
                                                        Мой ум не знал причины, по которой
                                                        Мог полный пламень ярче воспылать;

                                                        Я Времени внимал… На путь обмана
                                                        Склоняется несметно дух святой
                                                        Случайностью, – суровее тирана,
                                                        Прочнее страстных клятв пред красотой;

                                                        Увы… Как я - сегодняшним живущий -
                                                        Любви своей, не сомневаясь в ней,
                                                        Под тиранией, Времени присущей,
                                                        Не смел сказать: ” Люблю всего сильней…”?

                                                        Любовь – дитя… Я возвестить не мог
                                                        Её цветенья вечного итог.


                                                        Those lines that I before have writ do lie,
                                                        Even those that said I could not love you dearer;
                                                        Yet then my judgment knew no reason why
                                                        My most full flame should afterwards burn clearer.
                                                        But reckoning Time, whose millioned accidents
                                                        Creep in 'twixt vows, and change decrees of kings,
                                                        Tan sacred beauty, blunt the sharp'st intents,
                                                        Divert strong minds to th'course of alt'ring things -
                                                        Alas, why, fearing of Time's tyranny,
                                                        Might I not then say 'Now I love you best',
                                                        When I was certain o'er incertainty,
                                                        Crowning the present, doubting of the rest?
                                                        Love is a babe: then might I not say so,
                                                        To give full growth to that which still doth grow.


                                                        Сонет 114. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 114.

                                                        Душа ль моя, тобой вознесена,
                                                        Пьёт лесть – чуму монархов – ненасытно?…
                                                        Глаза ль честны, но правда в них сокрытно
                                                        Алхимией любви извращена,

                                                        Чтоб слизней и чудовищ воплощать
                                                        В тебе подобных ангелов… Созданья,
                                                        Дотоле недостойные вниманья,
                                                        Лучами в совершенства обращать?…

                                                        О, первое верней – виновна лесть,
                                                        Испитая душой по-царски… Зелье
                                                        Душе готовя, - знают, чем веселье
                                                        В неё глаза угодливо привнесть.

                                                        В том меньший грех, - будь чаша ядовита –
                                                        Она глазами первыми испита.

                                                        Or whether doth my mind being crowned with you
                                                        Drink-up the monarch's plague, this flattery?
                                                        Or whether shall I say mine eye saith true,
                                                        And that your love taught it this alchemy,
                                                        To make of monsters, and things indigest.
                                                        Such cherubins as your sweet self resemble,
                                                        Creating every bad a perfect best,
                                                        As fast as objects to his beams assemble?
                                                        О 'tis the first; 'tis flatt'ry in my seeing,
                                                        And my great mind most kingly drinks it up;
                                                        Mine eye well knows what with his gust is greeing,
                                                        And to his palate doth prepare the cup.
                                                        If it be poisoned, 'tis the lesser sin
                                                        That mine eye loves it and doth first begin.


                                                        Немейский лев. (Геракл.)

                                                        Немейский лев. (Геракл.)

                                                        Из логовища смрадного на свет,
                                                        От голода и лени изнывая,
                                                        Потягиваясь, щурясь и зевая,
                                                        Неспешно вышел жуткий людоед;

                                                        Добыча не составила труда,
                                                        Зане она сама искала встречи…
                                                        Под львиной шкурой, брошенной на плечи,
                                                        На этот раз его ждала беда…

                                                        Затем в него ударила стрела…
                                                        Вторая, третья… В ход пошла дубина…
                                                        Оглохший, он собрался для прыжка,

                                                        Подумал – от Тифона ль родила
                                                        Его Ехидна… Горло исполина
                                                        Уже брала могучая рука…



                                                        Шансонетка.



                                                        Ты мне её послал весёлой и упругой,
                                                        и я не смог её принять, как благодать…
                                                        Каким я мужем был, какой она супругой –
                                                        к чему теперь гадать…

                                                        Когда она тебя встречает нежной взбучкой
                                                        и, опустив глаза прозрачные свои,
                                                        касается щеки своей иссохшей ручкой,
                                                        и шепчет о любви, -

                                                        я не ревную, нет… Меня ты уподобил…
                                                        Теперь и я могу любить её, как брат…
                                                        Пока ты не иссяк, пока мой час не пробил –
                                                        Я вечно виноват.


                                                        Сонет 126. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 126.

                                                        Прелестник мой, чей сладостный расцвет
                                                        Не кажет мне старения примет
                                                        Друзей твоих… В плену твоей красы -
                                                        Серп Времени, зерцало и часы,
                                                        Сама Природа – вечно молода –
                                                        Отсчитывает вспять тебе года;
                                                        Над Временем возвыситься засим
                                                        Она искусством жаждает своим…
                                                        Не верь Природе, сладкий фаворит,
                                                        Она сокровищ вечно не хранит…
                                                        Ей лишь отсрочка Временем дана,
                                                        И с ним тобой расплатится она.

                                                        О thou my lovely boy, who in thy power
                                                        Dost hold Time's fickle glass, his sickle, hour;
                                                        Who hast by waning grown, and therein show'st
                                                        Thy lovers withering as thy sweet self grow'st;
                                                        If Nature (sovereign mistress over wrack),

                                                        As thou goest onwards still will pluck thee back,
                                                        She keeps thee to this purpose, that her skill
                                                        May time disgrace, and wretched minutes kill.
                                                        Yet fear her, О thou minion of her pleasure,
                                                        She may detain, but not still keep, her treasure!
                                                        Her audit (though delayed) answered must be,
                                                        And her quietus is to render thee.


                                                        Сонет 23. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 23.

                                                        Как на подмостках жалкий лицедей
                                                        Из роли выбивается в испуге,
                                                        А яростью преполненный злодей
                                                        Слабеет сердцем от своей потуги,

                                                        Так я, страшась услышать твой ответ,
                                                        Пропеть канон любовного признанья
                                                        Забыл… И, мнится мне, любовь на нет
                                                        Низводит сила моего желанья.

                                                        О, пусть мне красноречье языка –
                                                        Предтечею любовных откровений –
                                                        Сполна заменит тихая строка –
                                                        Из чувственных призывов и молений.

                                                        Глазами слушай… Страсть умом тонка,
                                                        И может обойтись без языка.

                                                        As an imperfect actor on the stage,
                                                        Who with his fear is put besides his part,
                                                        Or some fierce thing replete with too much rage,
                                                        Whose strength's abundance weakens his own heart;
                                                        So I, for fear of trust, forget to say
                                                        The perfect ceremony of love's rite,
                                                        And in mine own love's strength seem to decay,
                                                        O'ercharged with burden of mine own love's might:
                                                        О let my books be then the eloquence
                                                        And dumb presagers of my speaking breast,
                                                        Who plead for love, and look for recompense,
                                                        More than that tongue that more hath more expressed.
                                                        О learn to read what silent love hath writ:
                                                        To hear with eyes belongs to love's fine wit.


                                                        Сонет 136. Шекспир.

                                                        Сонет 136.
                                                        Шекспир.

                                                        Люби меня… А станет упрекать
                                                        Душа твоя слепая, - скажешь честно,
                                                        Что я – Уилл твой… То, что потакать
                                                        Желаниям ты склонна – ей известно.

                                                        Допустим, страсть мою ты привнесла
                                                        В любви твоей сокровищницу – право,
                                                        Как единица крупного числа,
                                                        Ничтожен я среди её состава.

                                                        Пусть опись изобилья обойду
                                                        Я неучтённой единицей штатной;
                                                        Лишь, будь добра, - имей меня в виду -
                                                        Ничтожностью, но для тебя приятной.

                                                        Уилл – мне имя… И тебе довольно
                                                        Любить его, любя меня невольно.


                                                        If thy soul check thee that I come so near,
                                                        Swear to thy blind soul that I was thy Will,
                                                        And will thy soul knows is admitted there;
                                                        Thus far for love, my love-suit, sweet, fulfil.
                                                        Will will fulfil the treasure of thy love,
                                                        Ay, fill it full with wills, and my will one.
                                                        In things of great receipt with ease we prove
                                                        Among a number one is reckoned none:
                                                        Then in the number let me-pass untold,
                                                        Though in thy store's account I one must be;
                                                        For nothing hold me, so it please thee hold
                                                        That nothing me, a something sweet to thee.
                                                        Make but my name thy love, and love that still,
                                                        And then thou lovest me for my name is Will.


                                                        Сонет 135. Шекспир.

                                                        Сонет 135.
                                                        Шекспир.

                                                        Чтоб так Уилл всех женщин наделил...
                                                        С твоим желаньем сладким жаждет слиться
                                                        Ещё один Уилл, а мой Уилл
                                                        Навязчиво пытается добиться;

                                                        Ужели ты не соизволишь скрыть
                                                        В своём желанье, кое необъятно,
                                                        Моё?… И почему другая прыть
                                                        Тебе мила, любезна и приятна?…

                                                        Сколь море полноводно, но – представь –
                                                        Дождя не отвергает в изобилье;
                                                        К Уиллу своему и ты добавь
                                                        Желание моё в полноуиллье.

                                                        Стяжателям смертельно зло отсыла;
                                                        Уилл един... Вводи меня в Уилла.


                                                        Whoever hath her wish, thou hast thy Will,
                                                        And Will to boot, and Will in overplus;
                                                        More than enough am I that vex thee still,
                                                        To thy sweet will making addition thus.
                                                        Wilt thou, whose will is large and spacious,
                                                        Not once vouchsafe to hide my will in thine?
                                                        Shall will in others seem right gracious,
                                                        And in my will no fair acceptance shine?
                                                        The sea, all water, yet receives rain still,
                                                        And in abundance addeth to his store;
                                                        So thou being rich in Will, add to thy Will
                                                        One will of mine, to make thy large Will more.
                                                        Let no unkind, no fair beseechers kill;
                                                        Think all but one, and me in that one Will.


                                                        Сонет 134. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 134.

                                                        Итак, он – твой, а я теперь, любя,
                                                        Твой безутешный пленник… Не премину
                                                        Отречься с тем от права на себя,
                                                        Чтоб возвратить другую половину;

                                                        Но алчна ты, дабы расстаться с ним,
                                                        Он щедр, чтоб обрести свободу… Точно
                                                        Гарант мой, - он под векселем моим
                                                        Поставил подпись, коей связан прочно.

                                                        Как ростовщица, привести к суду
                                                        Ты поспешила друга… Он – порукой
                                                        Красе твоей – познал мою нужду,
                                                        За состраданье заплатил разлукой.

                                                        Он твой, я твой… И платит он сполна,
                                                        Но мне тобой свобода не дана.


                                                        So, now I have confess'd that he is thine,
                                                        And I myself am mortgaged to thy will,
                                                        Myself I'll forfeit, so that other mine
                                                        Thou wilt restore, to be my comfort still:
                                                        But thou wilt not, nor he will not be free,
                                                        For thou art covetous and he is kind;
                                                        He learned but surety-like to write for me
                                                        Under that bond that him as fast doth bind.
                                                        The statute of thy beauty thou wilt take,
                                                        Thou usurer, that put'st forth all to use,
                                                        And sue a friend came debtor for my sake;
                                                        So him I lose through my unkind abuse.
                                                        Him have I lost; thou hast both him and me:
                                                        He pays the whole, and yet am I not free.


                                                        Россия во мгле.

                                                        Россия во мгле.

                                                        В своём отечестве пророк –
                                                        вещун с замашками мессии –
                                                        как ты изречь такое мог:
                                                        мол, будет свет – лишь дайте срок -
                                                        и не узнаете России.

                                                        Наивный йорик, твой адепт,
                                                        вооружась твоей химерой,
                                                        на то, чтоб мглу рассеял свет,
                                                        дал срок в недолгих десять лет -
                                                        поблажкой перед высшей мерой.

                                                        Чтоб круто вздыбить города -
                                                        за пятилеткой пятилеткой –
                                                        рабы свободного труда
                                                        колючку гнули в три ряда
                                                        и свет пускали над запреткой.

                                                        Единством скотского тавро
                                                        сводила стылая шарага
                                                        высокий жребий и зеро –
                                                        согласно плану ГОЭЛРО
                                                        с акупуннктурой от ГУЛАГа.

                                                        А в инкубаторах страны
                                                        под животворными лучами
                                                        вязались кровью пацаны,
                                                        дабы, не ведая вины,
                                                        служить отчизне палачами;

                                                        И тот же свет сводил с ума
                                                        глаз не смыкавших по пол года,
                                                        лишённых воли, сил и сна –
                                                        до подтверждения письма –
                                                        шпионов и врагов народа.

                                                        Прошли года… Всё в той же мгле
                                                        лежат не имущие сраму
                                                        страдальцы в ласковой земле,
                                                        дела – в архивах и в стекле –
                                                        портрет, обрезанный под раму.

                                                        Всё так же помыслы чисты,
                                                        и вечный свет на чёрном входе
                                                        указывает с высоты –
                                                        через бутырки и кресты –
                                                        пути, ведущие к свободе.


                                                        Сонет 112. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 112.

                                                        Когда тобой я понят и любим,
                                                        То мне клеймо вульгарного скандала
                                                        На лбу моём не зримо; но с другим
                                                        Я не считаюсь мнением нимало;

                                                        Мой мир – есть ты… Тебе меня винить,
                                                        Хвалить тебе… Влияния иного
                                                        Не существует, чтобы изменить
                                                        Мой взгляд на суть благого и дурного.

                                                        Я, как гадюка, глух… Хулу и лесть
                                                        Из бездны, в кою я послал приличья,
                                                        Бессилен сплетник к уху мне поднесть…
                                                        Пойми мою причину безразличья:

                                                        Столь живо ты в мечтах представлен мной,
                                                        Что мёртвым мир мне мнится остальной.

                                                        Your love and pity doth th'impression fill
                                                        Which vulgar scandal stamped upon my brow,
                                                        For what care I who calls me well or ill,
                                                        So you o'er-green my bad, my good allow?
                                                        You are my all the world, and I must strive
                                                        To know my shames and praises from your tongue;
                                                        None else to me, nor I to none alive,
                                                        That my steeled sense or changes right or wrong.
                                                        In so profound abysm I throw all care
                                                        Of others' voices, that my adder's sense
                                                        To critic and to flatterer stopped are.
                                                        Mark how with my neglect I do dispense:
                                                        You are so strongly in my purpose bred
                                                        That all the world besides methinks th'are dead.


                                                        Змеи. ( Геракл.)

                                                        Змеи. ( Геракл.)

                                                        Повинны все… Сам Зевс, как любодей,
                                                        Алкмены красота и ревность Геры…
                                                        И вот в полнОчь под мраморные сферы
                                                        Вползли они, чтоб умертвить детей;

                                                        Когда они бесшумно протекли
                                                        Меж тел прислужниц сонных жуткой парой,
                                                        Над братской колыбелью – божьей карой –
                                                        Разверзнутые пасти вознесли, -

                                                        То их глаза, осколками стекла,
                                                        Исполненными ужаса и гнева, -
                                                        Застыли, и раздулись языки,

                                                        Затрепетали кольцами тела.............
                                                        Раздавленных едва пониже зева,
                                                        Их отпустили смертные тиски.


                                                        Сонет 19. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 19.

                                                        О, Время ненасытное, клыки
                                                        У тигра вырви, когти льва спили;
                                                        И жрать приплод свой землю обреки,
                                                        И феникс во крови её спали;

                                                        Крылатое, твори и вешний цвет,
                                                        И зимний мрак, ничтожа без помех
                                                        Красоты мира этого… Запрет
                                                        Кладу один – на самый тяжкий грех:

                                                        Не режь часами лик, любимый мной,
                                                        Стилом не проведи на нём черты;
                                                        Потомкам - как образчик красоты -
                                                        Оставь его, промчавшись стороной.

                                                        А, впрочем...Знай, упорствуя в грехах -
                                                        Любимый вечно юн в моих стихах.


                                                        Devouring Time, blunt thou the lion's paws,
                                                        And make the earth devour her own sweet brood;
                                                        Pluck the keen teeth from the fierce tiger's jaws,
                                                        And burn the long-lived phoenix in her blood;
                                                        Make glad and sorry seasons as thou fleet'st,
                                                        And do whate'er thou wilt, swift-footed Time,
                                                        To the wide world and all her fading sweets;
                                                        But I forbid thee one most heinous crime:
                                                        O, carve not with thy hours my love's fair brow,
                                                        Nor draw no lines there with thine antique pen;
                                                        Him in thy course untainted do allow
                                                        For beauty's pattern to succeeding men.
                                                        Yet, do thy worst, old Time: despite thy wrong,
                                                        My love shall in my verse ever live young.


                                                        Сонет 4. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 4.

                                                        Зачем своё наследство красоты, -
                                                        Кредит, что выдан щедростью Природы
                                                        Для щедрых трат – бесцельно тратишь ты,
                                                        Прелестный мот, для собственной угоды?…

                                                        Скупец прекрасный, почему во зло
                                                        Полученный залог благодеяний
                                                        Употребляешь?… Ростовщик – зело
                                                        Богат – трясёшь сумой для подаяний?…

                                                        В односторонних сделках, милый лжец,
                                                        Ты сам себя обманываешь платой;
                                                        Прикажет в срок Природа, наконец,
                                                        Тебе уйти, сведёшь баланс растратой?…

                                                        Будь щедр… Тогда возросшая краса
                                                        Тебя проводит в путь на небеса.

                                                        Unthrifty loveliness, why dost thou spend
                                                        Upon thyself thy beauty's legacy?
                                                        Nature's bequest gives nothing, but doth lend,
                                                        And being frank she lends to those are free:
                                                        Then, beauteous niggard, why dost thou abuse
                                                        The bounteous largess given thee to give?
                                                        Profitless usurer, why dost thou use
                                                        So great a sum of sums, yet canst not live?
                                                        For having traffic with thyself alone,
                                                        Thou of thyself thy sweet self dost deceive:
                                                        Then how, when Nature calls thee to be gone,
                                                        What acceptable audit canst thou leave?
                                                        Thy unused beauty must be tombed with thee,
                                                        Which used lives th'executor to be.


                                                        Сонет 2. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 2.

                                                        Когда твой лоб прекрасный сорок зим,
                                                        В осаду взяв, избороздят нещадно,
                                                        И платье гордой юности засим
                                                        Лохмотьями предстанет неприглядно –

                                                        Как на вопрос о красоте тогда
                                                        Тебя в богатстве дней цветущих знавших
                                                        Без похвальбы и жгучего стыда
                                                        Ответствовать: она в глазах запавших.

                                                        Куда достойней, - если бы ты мог
                                                        Сказать: “ Я стар… Но к оправданью средство
                                                        У старости моей – её итог –
                                                        Мой сын… Его краса – моё наследство”.

                                                        Равно - как старцу скинуть годы с плеч,
                                                        И пламень в жилах стынущих возжечь.



                                                        When forty winters shall besiege thy brow,
                                                        And dig deep trenches in thy beauty's field,
                                                        Thy youth's proud livery so gazed on now
                                                        Will be a tottered weed of small worth held:
                                                        Then being asked where all thy beauty lies,
                                                        Where all the treasure of thy lusty days,
                                                        To say within thine own deep-sunken eyes
                                                        Were an all-eating shame, and thriftless praise.
                                                        How much more praise deserved thy beauty's use,
                                                        If thou couldst answer, 'This fair child" of mine
                                                        Shall sum my count, and make my old excuse',
                                                        Proving his beauty by succession thine.
                                                        This were to be new made when thou art old,
                                                        And see thy blood warm when thou feel'st it соЦ


                                                        Сонет о сонете.

                                                        Сонет о сонете.

                                                        Сонет подобен ожерелью… Нить –
                                                        Есть мысль его – изящна ли, сурова –
                                                        Лишь на неё способен наживить
                                                        Художник перл божественного слова;
                                                        А перл – есть образ… Ясен ли, таит
                                                        Он пламень страсти, дымку неги томной, -
                                                        Но только им возносится пиит
                                                        Своим шедевром над поделкой скромной.
                                                        Итак… Усердно собирая гроздь,
                                                        Поднаторев в сем таинстве изрядно,
                                                        Творец следит, чтоб перл не брызнул врозь,
                                                        Нить не рвалась, не путалась досадно…

                                                        Всё так… Но мыслит спорить с красотой
                                                        На нитке грубой камешек простой.


                                                        Сонет 139. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 139.

                                                        Мне сердце злобно сжав, не призывай
                                                        Твою жестокость оправдать послушно;
                                                        Не взглядом рань, не ложью убивай, -
                                                        Но только силой слова прямодушно;

                                                        В изменах признавайся… Ни к чему
                                                        Лукавый взгляд при мне бросать несмело
                                                        По сторонам… Всевластью твоему
                                                        Без этой пытки сдался я всецело.

                                                        Душа моя, дай так тебя простить:
                                                        Ты, зная сколь мне зол твой взгляд отрадный –
                                                        Его отводишь прочь, чтоб наносить
                                                        Врагом моим не мне урон нещадный…

                                                        Не отводи… Я им почти раздавлен…
                                                        От боли смертью буду я избавлен.

                                                        О call not me to justify the wrong
                                                        That thy unkindness lays upon my heart;
                                                        Wound me not with thine eye but with thy tongue;
                                                        Use power with power, and slay me not by art.
                                                        Tell me thou lov'st elsewhere; but in my sight,
                                                        Dear heart, forbear to glance thine eye aside;
                                                        What need'st thou wound with cunning when thy might
                                                        Is more than my o'erpressed defense can bide?
                                                        Let me excuse thee: 'Ah, my love well knows
                                                        Her pretty looks have been mine enemies,
                                                        And therefore from my face she turns my foes,
                                                        That they elsewhere might dart their injuries.'
                                                        Yet do not so, but since I am near slain,
                                                        Kill me outright with looks, and rid my pain.


                                                        Парадоксальный сонет.

                                                        Парадоксальный сонет

                                                        В болоте, прилегающем к речушке…
                                                        -Как звать речушку?… -Дык, Мирандой звать…
                                                        Живут парадоксальные лягушки,
                                                        Которым на поэзию плевать…

                                                        У этой твари мега- головастик
                                                        Худел до той поры, пока не стал
                                                        Он крохотной лягушкой… Есть ужастик
                                                        “Худеющий” у Кинга… Не читал?…

                                                        -И что?… -А на другом конце планеты,
                                                        Желая осчастливить белый свет,
                                                        Живут парадоксальные поэты…
                                                        -Какая связь?… Дык, может, связи нет,

                                                        Но только тот, кто парадоксов друг,
                                                        Осилит истощающий недуг.


                                                        Огюст Лакоссад "Буря"(13-й КПП).

                                                        Огюст Лакоссад "Буря".

                                                        Штурвал разбит! В сей миг проклятия и стон
                                                        Над бездною слились со злобным рёвом волн…
                                                        Исход неотвратим… Обрывки парусины,
                                                        Канаты и щепа мелькают средь пучины,
                                                        С натужным всхлипом помп предсмертною игрой
                                                        Ужасный хруст бортов мешается порой.

                                                        Пылают небеса… Один кружит победно
                                                        Могучий альбатрос меж пламенем и бездной,
                                                        Предвестником беды… Угас кровавый след
                                                        Светила в толще вод… Теперь надежды нет.

                                                        Бушует ураган!… Вот разрешилась смутным
                                                        Видением кипень над чревом вод могутным;
                                                        Да это Смерть сама! Всё явственней видна,
                                                        Находит на корабль по гребням волн она.

                                                        Рыданья! Крики! Те, кто обезумел в смуте, -
                                                        Укрыться под волной торопятся от жути;
                                                        В круг собрались друзья проститься и простить,
                                                        А тот спешит мольбой дух падший укрепить.

                                                        Кто этот странник, в шторм спокойствие блюдущий?
                                                        Чем занят он, вдали от всех могилу ждущий?
                                                        Он внемлет, грезит он – счастливец… Тот в раю,
                                                        Кто может жить мечтой у бездны на краю;
                                                        Но боле счастлив тот, кто слёз не устыдится, -
                                                        И друга укрепит, и к Богу обратится!


                                                        Auguste Lacaussade
                                                        La Tempete

                                                        Rompu le gouvernail! L’equipage en rumeurs
                                                        Au bruit des elements va melant ses clameurs.
                                                        La voile est en lambeaux, la mer est dechainee;
                                                        Cables et mats brises sur la vague acharnee
                                                        Flottent. La pompe joue. On entend par moments
                                                        Dans les flancs du vaisseau d’horribles craquements.

                                                        L’air rugit. L’albatros au grand vol circulaire
                                                        Plane seul et des vents brave encor la colere.
                                                        Presage affreux! La-bas, comme un dernier espoir,
                                                        L’astre plonge et s’eteint sanglant dans le flot noir.

                                                        Et l’ouragan triomphe! Et voyez: menacante,
                                                        Une forme, du sein de la houle puissante,
                                                        Apparait! C’est la Mort! Sur les cretes de l’eau
                                                        Elle marche visible et va droit au vaisseau.

                                                        Des cris! Des pleurs! Ceux-ci, que l’epouvante enivre,
                                                        Roulent pames dans l’onde, et l’onde les delivre.
                                                        La, c’est un groupe d’amis plonge dans ses adieux.
                                                        Celui-ci prie et tombe en regardant les deux.

                                                        Quel est ce passager calme sous la tempete?
                                                        Que fait-il a l’ecart quand sa tombe s’apprete?
                                                        Il regarde, il ecoute, il reve... Heureux celui
                                                        Qui peut rever a l’heure ou tout sombre sous lui!
                                                        Mais plus heureux qui peut, des pleurs dans la paupiere,
                                                        Embrasser un ami, dire a Dieu sa priere!


                                                        Сонет 137. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 137.

                                                        Слепая страсть, безумица, ответь –
                                                        Как сделала мой взгляд ты столь невмочным,
                                                        Чтоб красоту и понимать, и зреть,
                                                        Но подменять прекрасное порочным?

                                                        Когда я встал, рассудку вопреки,
                                                        На якорь в той же бухте, где немало
                                                        Мужей, - зачем ты, выковав крюки
                                                        Из порчи глаз, к ним сердце приковала?

                                                        Зачем считает достоянье всех
                                                        Оно своим, того не признавая?…
                                                        Зачем глаза мне лгут, отвратный грех
                                                        Любви моей под верностью скрывая?…

                                                        Глаза и сердце преданы напасти,
                                                        Приняв за правду ложь греховной страсти.


                                                        Thou blind fool, Love, what dost thou to mine eyes,
                                                        That they behold, and see not what they see?
                                                        They know what beauty is, see where it lies,
                                                        Yet what the best is take the worst to be.
                                                        If eyes, corrupt by over-partial looks,
                                                        Be anchored in the bay where all men ride,
                                                        Why of eyes' falsehood hast thou forged hooks,
                                                        Whereto the judgement of my heart is tied?
                                                        Why should my heart think that a several plot,
                                                        Which my heart knows the wide world's common place?
                                                        Or mine eyes seeing this, say this is not,
                                                        To put fair truth upon so foul a face?
                                                        In things right true my heart and eyes have erred,
                                                        And to this false plague are they now transferred.


                                                        Сонет 138. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 138.

                                                        Я верю в то, что чести образец -
                                                        Любовь моя… Она клянётся лживо -
                                                        Так, словно я - в глазах её – юнец,
                                                        Не знающий, как свет ловчит фальшиво;

                                                        Так тешится тщеславье старика,
                                                        Чей век отмерен… Я беру наивно
                                                        На веру её лживость языка, -
                                                        Чем истина скрывается взаимно.

                                                        Зачем она молчит, что неверна,
                                                        А я – что стар?… О, старость молодится,
                                                        Скрывая годы, если влюблена,
                                                        А страсть в доверье на показ рядится.

                                                        Мы лжём друг другу… Каждый уповает,
                                                        Что лестью лживой грех свой покрывает.

                                                        When my love swears that she is made of truth,
                                                        I do believe her, though I know she lies,
                                                        That she might think me some untutored youth,
                                                        Unlearned in the world's false subtleties.
                                                        Thus vainly thinking that she thinks me young,
                                                        Although she knows my days are past the best,
                                                        Simply I credit her false-speaking tongue:
                                                        On both sides thus is simple truth suppressed.
                                                        But wherefore says she not she is unjust?
                                                        And wherefore say not I that I am old?
                                                        O, love's best habit is in seeming trust,
                                                        And age in love loves not t'have years told.
                                                        Therefore I lie with her, and she with me,
                                                        And in our faults by lies we flattered be.


                                                        Сонет 140. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 140.

                                                        Смири умом жестокость… Если гнёт
                                                        Презрением терпение до края
                                                        Исполнит, - боль уста мне разомкнёт,
                                                        И грусть прольётся, к жалости взывая.

                                                        Как быть благоразумной?… Лучше лгать,
                                                        Любовь моя, что любишь… Из лжесловья
                                                        Сварливому больному сослагать
                                                        Пред смертью должен врач обет здоровья;

                                                        Не то могу тебя оклеветать,
                                                        Отчаясь и безумствуя, а следом -
                                                        Мир извращённый сплетников питать,
                                                        Уверовав, продолжит этим бредом.

                                                        Не допусти… Будь взглядом влюблена,
                                                        Надменным сердцем – прочь устремлена.

                                                        Be wise as thou art cruel, do not press
                                                        My tongue-tied patience with too much disdain,
                                                        Lest sorrow lend me words, and words express
                                                        The manner of my pity-wanting pain.
                                                        If I might teach thee wit, better it were,
                                                        Though not to love, yet, love, to tell me so -
                                                        As testy sick men, when their deaths be near,
                                                        No news but health from their physicians know.
                                                        For if I should despair, I should grow mad,
                                                        And in my madness might speak ill of thee;
                                                        Now this ill-wresting world is grown so bad,
                                                        Mad slanderers by mad ears believed be,
                                                        That I may not be so, nor thou belied,
                                                        Bear thine eyes straight, though thy proud heart go wide.


                                                        Соляной рэп. Безумное диско.

                                                        Соляной рэп.

                                                        Всё то, что мне шустрые прЕподы в школе
                                                        лукаво втирали, наивно всучали, –
                                                        свелось к логотипу поваренной cоли –
                                                        виньетке любви на визитке печали,

                                                        когда променял я соблазны земные
                                                        на знойный винтаж африканской неволи –
                                                        на райские копи твои соляные,
                                                        на глупого бога... поваренной соли.

                                                        О бархатном счастье, о чистой юдоли,
                                                        лагуне средь мангровых зарослей леса -
                                                        сквозь мутный кристаллик поваренной соли
                                                        я грезил в объятиях белого беса…

                                                        Увы, не свезло – мне досталась рогожа,
                                                        Ошейник и ржавая цепь – не смешно ли:
                                                        солёные губы,… дублёная кожа,…
                                                        две горсти алмазов... поваренной соли…

                                                        Я выжил, да только – нет-нет и приснится
                                                        мне белый мираж обжигающей боли –
                                                        в нём мёртвое озеро в розовых птицах
                                                        сверкает раствором... поваренной соли…



                                                        Безумное диско.

                                                        Я сдал все дела – ни клочка, ни огрызка…
                                                        Остался без темы, остался без веры…
                                                        Пульсирует в венах безумное диско,
                                                        верхом на обломах мелькают химеры…
                                                        Безумное диско……………………….

                                                        Сегодня не катят пивас и сосиска,
                                                        меня не заманишь к чертям на галеры…
                                                        Здесь правят мартель и безумное диско, -
                                                        забудь про идеи, забудь про манеры…
                                                        Безумное диско………………………..

                                                        Закапала кровь… Ты напудрила, киска,
                                                        и носик, и мозги - без меры, без меры…
                                                        Утрись и расслабься… Безумное диско
                                                        сжигает мосты и сметает барьеры…
                                                        Безумное диско…………………….

                                                        А счастье –… оно… где-то рядом,… так близко, -…
                                                        Сожми… кулачок… и услышишь,… как бьётся…
                                                        Оно… в диком ритме… безумного диско,…
                                                        и льётся…оно… между пальцев… и льётся…
                                                        Безумное диско………………………….

                                                        Я сдал все дела… Я – в своём чёрном списке –
                                                        прожрал свои цели, пропел свои средства…
                                                        Колотится в сердце безумное диско –
                                                        последний облом отвалившего детства…
                                                        Безумное диско……………………………..


                                                        Сонет 14. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 14.

                                                        Считаю – я астролог… Пусть не тот,
                                                        Кто может по движению планет
                                                        Предсказывать чуму и недород,
                                                        Судьбу и ход времён на много лет;

                                                        А также - день грядущий, чтобы в срок
                                                        На град и дождь, и ветер в парусах
                                                        Указывать всем встречным или прок
                                                        Сулить царям по знакам в небесах.

                                                        Но мудрость вечных звёзд я смог прочесть
                                                        В глазах твоих, - уверили меня
                                                        Они, что красоте и правде цвесть –
                                                        Будь ты щедрей, красу свою храня;

                                                        Иначе – знай: для правды с красотой
                                                        Исход твой станет роковой чертой.


                                                        Not from the stars do I my judgement pluck,
                                                        And yet methinks I have astronomy,
                                                        But not to tell of good or evil luck,
                                                        Of plagues, of dearths, or seasons' quality;
                                                        Nor can I fortune to brief minutes tell,
                                                        Pointing to each his thunder, rain and wind,
                                                        Or say with princes if it shall go well
                                                        By oft predict that I in heaven find:
                                                        But from thine eyes my knowledge I derive,
                                                        And, constant stars, in them I read such art
                                                        As truth and beauty shall together thrive
                                                        If from thy self to store thou wouldst convert:
                                                        Or else of thee this I prognosticate,
                                                        Thy end is truth's and beauty's doom and date.


                                                        Взрослый сонет 6-й.

                                                        Взрослый сонет 6-й.

                                                        БарЫшня, я почти что мастодонт –
                                                        Я помню те смешные времена,
                                                        Когда мы брали девочек на понт,
                                                        Накалывая тушью имена…
                                                        А если приглашали их в кино -
                                                        Не щёлкали… То значит – не зевать…
                                                        Сажали на последний - где темно,
                                                        Чтоб – если повезёт – поцеловать…
                                                        Потом бежишь – в одной руке – пятак,
                                                        В другой руке – огонь её щеки…
                                                        И нас они любили просто так…
                                                        За то, что мы такие дураки…

                                                        Устала слушать бредни?… Всё, забудь…
                                                        Засунь себе хрусты куда-нибудь…


                                                        Сонет 43. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 43.

                                                        Глаза смежаю. Ясно зрится мне...
                                                        Внимавшие весь день предметам сущим,
                                                        Они сквозь веки на тебя во сне
                                                        Глядят, пронзая темень светом пущим.

                                                        Когда для глаз незрячих столь светла
                                                        И тень твоя, иные оживляя,
                                                        Каким бы дивным зрелищем могла
                                                        Быть плоть твоя, при свете дня сияя…

                                                        Каким бы счастьем было привечать
                                                        Тебя глазами днём живым, - мне мнится,
                                                        Коль мёртвой ночью, в тяжком сне, печать
                                                        Красы ущербной на глазах хранится…

                                                        Всяк день до встречи – точно ночь без сна,
                                                        А снишься ты, - и ночь, как день, ясна.

                                                        When most I wink, then do mine eyes best see,
                                                        For all the day they view things unrespected;
                                                        But when I sleep, in dreams they look on thee,
                                                        And darkly bright, are bright in dark directed.
                                                        Then thou, whose shadow shadows doth make bright,
                                                        How would thy shadow's form form happy show
                                                        To the clear day with thy much clearer light,
                                                        When to unseeing eyes thy shade shines so!
                                                        How would (I say) mine eyes be blessed made,
                                                        By looking on thee in the living day,
                                                        When in dead night thy fair imperfect shade
                                                        Through heavy sleep on sightless eyes doth stay!
                                                        All days are nights to see till I see thee,
                                                        And nights bright days when dreams do show thee me.


                                                        Пока ещё поёт сверчок...

                                                        Здесь всё, увы, предрешено –
                                                        До дыр, до корочки на хлебе…
                                                        С заката капает вино,
                                                        И светляки танцуют в небе…
                                                        Покуда мячик золотой
                                                        малыш не спрячет шаловливо,
                                                        и над застывшей красотой
                                                        прошелестит волна лениво, -

                                                        дотоле можешь поиграть
                                                        в слова, богатство, славу, чувства,
                                                        дотоле можно выбирать
                                                        дорогу, веру и искусство,
                                                        дотоле можно восславлять
                                                        богов, божков и идеалы,
                                                        дотоле можно вызволять
                                                        из-под кумиров пьедесталы.

                                                        Здесь без тебя тебе даны:
                                                        тавро и светлый путь во мраке,
                                                        мечты и радужные сны,
                                                        язык и цифра в зодиаке…
                                                        Пока ещё поёт сверчок,
                                                        сам по себе явив сноровку,
                                                        и тянет струны паучок,
                                                        колки подкручивая ловко, -

                                                        дотоле можешь поиграть
                                                        в героя, идола, кумира,
                                                        дотоле можно попирать
                                                        собой основы зданья мира,
                                                        пока ещё кристально чист
                                                        мир, угасающий в пороке,
                                                        пока дрожит осенний лист,
                                                        пока ещё не вышли сроки…


                                                        Сонет 18. Шекспир.

                                                        Уильям Щекспир.
                                                        Сонет 18.

                                                        Сравнить ли с летним днём тебя?… О, нет…
                                                        Ты ярче и нежнее… Облетает
                                                        Под бурным ветром милый майский цвет,
                                                        И срок аренды летней истекает;

                                                        Небесный глаз сияет с высоты –
                                                        То знойно, то за мглою непогоды,
                                                        Теряет красота свои черты –
                                                        По случаю и прихотью природы;

                                                        Но от хвастливой смерти упасёт
                                                        Тебя краса... Над чёрным покрывалом
                                                        Тебя мой стих нетленный вознесёт
                                                        В цветеньи, не утраченном нимало.

                                                        Пока и дышит род людской, и зрит,
                                                        Мой стих тебя бессмертием дарит.


                                                        Shall I compare thee to a summer's day?
                                                        Thou art more lovely and more temperate:
                                                        Rough winds do shake the darling buds of May,
                                                        And summer's lease hath all too short a date;
                                                        Sometime too hot the eye of heaven shines,
                                                        And often is his gold complexion dimmed;
                                                        And every fair from fair sometime declines,
                                                        By chance or nature's changing course untrimmed:
                                                        But thy eternal summer shall not fade,
                                                        Nor lose possession of that fair thou ow'st,
                                                        Nor shall Death brag thou wand'rest in his shade,
                                                        When in eternal lines to time thou grow'st.
                                                        So long as men can breathe or eyes can see,
                                                        So long lives this, and this gives life to thee.


                                                        Сонет 133. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 133.

                                                        Будь проклято то сердце, что двоих
                                                        Терзает тяжкой раной… Не иначе,
                                                        Пресыщено оно от мук моих, -
                                                        Им друг бесценный в рабский плен захвачен;

                                                        Я – властным взглядом, но – куда прочней –
                                                        Мой друг – душа моя – к тебе прикован…
                                                        Ты, я и он – тройная пытка – в ней
                                                        Когда б исход такой нам уготован…

                                                        Сдай сердце я в залог в стальную клеть
                                                        Груди твоей, тем друга выпростая
                                                        Из плена… Здесь терзать меня не сметь -
                                                        Как стража, и не смочь - где клеть пустая…

                                                        Однако плен такой жесток вполне, -
                                                        И сам я твой, и всё, что есть во мне.

                                                        Beshrew that heart that makes my heart to groan
                                                        For that deep wound it gives my friend and me!
                                                        It's not enough to torture me alone,
                                                        But slave to slavery my sweet'st friend must be?
                                                        Me from myself thy cruel eye hath taken,
                                                        And my next self thou harder hast engrossed:
                                                        Of him, myself, and thee, I am forsaken,
                                                        A torment thrice threefold thus to be crossed.
                                                        Prison my heart in thy steel bosom's ward,
                                                        But then my friend's heart let my poor heart bail;
                                                        Whoe'er keeps me, let my heart be his guard,
                                                        Thou canst not then use rigor in my jail.
                                                        And yet thou wilt; for I, being pent in thee,
                                                        Perforce am thine, and all that is in me.


                                                        Взрослый сонет с музой. Взрослый сонет с отцом.

                                                        Взрослый сонет с музой. Взрослый сонет с отцом.

                                                        Взрослый сонет с музой.

                                                        Не плачу…Утверждать, что я бездарен –
                                                        Не сметь мне… не жалею, не зову…
                                                        Тебе, за правду – матку, - благодарен,
                                                        А за измену – крылья оборву…

                                                        Кто хочет … Ты не хмурься… - тот и сможет…
                                                        Сейчас тебя пером пощекочу…
                                                        Пусть мой талант Вас больше не тревожит…
                                                        Куда собралась… Я тебе слечу…

                                                        Я помню – что не терпит суеты…
                                                        Поэт не доживает до маразма…
                                                        Пойми… Меняя прежние черты, …
                                                        Отселе не сбегают без оргазма…

                                                        Обиделась?… Напрасно… Мануален
                                                        Талант… Кто сверху - тот и гениален…


                                                        Взрослый сонет с отцом.

                                                        Сынок, ты прав – хорошее авто…
                                                        Я ж видел бентли, гладил ягуар…
                                                        Поможет снять с красавицы манто
                                                        И выдать ей прозрачный пеньюар;

                                                        А если виллой солнечной владеть –
                                                        С бассейном подле корта – на манок
                                                        Их можно сразу дюжину раздеть
                                                        До слипов или стрингов… Так, сынок…

                                                        Но, чтобы посидеть и отдохнуть –
                                                        Забудь, сынок… Положишь яхту в дрейф,
                                                        Их всех на дайвинг сплавишь, сам – кирнуть –
                                                        Бегом в каюту… Сядешь – а ни в кэйф…

                                                        Тогда, сынок, и вспомнишь про отца…
                                                        Сгоняй в сельпо… Возьми ещё винца…


                                                        Дождик шёл…

                                                        Дождик шёл…

                                                        Поезд шёл по рельсам,
                                                        Человек – по шпалам,
                                                        Дождик шёл циклоном, -
                                                        Встретились в пути;

                                                        Поезд шёл маршрутом,
                                                        Дождик шёл сезоном,
                                                        Человек – поскольку
                                                        Некуда идти;

                                                        Дождик был прохладный,
                                                        Поезд был в угаре,
                                                        Человек – усталый
                                                        Ото всей херни...

                                                        Дождь прошёл составом,
                                                        Постоял над телом
                                                        И ушёл циклоном...
                                                        Разошлись они…


                                                        Сонет 132. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 132.

                                                        Люблю за цвет глаза твои, зане –
                                                        Жестокосердью твоему укором –
                                                        Они как будто в трауре по мне
                                                        И кажут состраданье милым взором;

                                                        Воистину, и солнце никогда
                                                        Так не румянит серых щёк востока,
                                                        И первая вечерняя звезда
                                                        Блестит на мрачном западе в пол – ока;

                                                        Как траур глаз к лицу тебе… О, пусть –
                                                        Коль быть в печали так тебе пристало, -
                                                        И сердце так же выражает грусть,
                                                        И жалость носит вдовье покрывало.

                                                        Тогда я поклянусь, что красота
                                                        Черна, и мерзки прочие цвета.


                                                        Thine eyes I love, and they, as pitying me,
                                                        Knowing thy heart torments me with disdain,
                                                        Have put on black, and loving mourners be,
                                                        Looking with pretty ruth upon my pain.
                                                        And truly not the morning sun of heaven
                                                        Better becomes the grey cheeks of the east,
                                                        Nor that full star that ushers in the even
                                                        Doth half that glory to the sober west,
                                                        As those two mourning eyes become thy face.
                                                        О let it then as well beseem thy heart
                                                        To mourn for me, since mourning doth thee grace,
                                                        And suit thy pity like in every part.
                                                        Then will I swear beauty herself is black,
                                                        And all they foul that thy complexion lack.


                                                        Сонет 29. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 29.

                                                        Когда от презирающих меня
                                                        Фортуны и толпы я незаметно
                                                        Лью слёзы, и глухое небо тщетно
                                                        Мольбами беспокою, жизнь кляня;

                                                        Равняясь на возвышенных мечтой,
                                                        Содружьем, красотой, искусством, знаньем;
                                                        Желая обладать любой чертой,
                                                        Чем той, отличен коей обладаньем;

                                                        И вот, когда я сам себе не рад, -
                                                        Душа моя вдруг затрепещет думой,
                                                        Взмывая гимны петь у райских врат,
                                                        Как жаворонок над землёй угрюмой…

                                                        Любовь твоя бесценна… Мне она,
                                                        Чтоб презирать владычество дана.


                                                        When in disgrace with Fortune and men's eyes,
                                                        I all alone beweep my outcast state,
                                                        And trouble deaf heaven with my bootless cries,
                                                        And look upon myself and curse my fate,
                                                        Wishing me like to one more rich in hope,
                                                        Featured like him, like him with friends possessed,
                                                        Desiring this man's art and that man's scope,
                                                        With what I most enjoy contented least;
                                                        Yet in these thoughts myself almost despising,
                                                        Haply I think on thee, and then my state
                                                        (Like to the lark at break of day arising
                                                        From sullen earth) sings hymns at heaven's gate;
                                                        For thy sweet love rememb'red such wealth brings
                                                        That then I scorn to change my state with kings.


                                                        Сонет 7. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 7.

                                                        Когда прольёт с востока благодать
                                                        Светило огнеглавое, - всяк сущий
                                                        Богоявленью почести воздать
                                                        Горазд, встречая взглядом день грядущий;

                                                        Доколе на небесный холм крутой
                                                        Взойдёт оно, как юноша, упруго, -
                                                        Все смертные пленятся красотой
                                                        Сей части золотого полукруга;

                                                        Когда, как старость дряхлая, во тьму
                                                        Нисходит божество в повозке шаткой, -
                                                        Глаза, дотоле верные ему,
                                                        От зрелища отводятся украдкой.

                                                        Вступая в полдень, помни, как без сына
                                                        Печальна одинокая кончина.



                                                        Lo in the orient when the gracious light
                                                        Lifts up his burning head, each under eye
                                                        Doth homage to his new-appearing sight,
                                                        Serving with looks his sacred majesty;
                                                        And having climbed the steep-up heavenly hill,
                                                        Resembling strong youth in his middle age,
                                                        Yet mortal looks adore his beauty still,
                                                        Attending on his golden pilgrimage:
                                                        But when from highmost pitch, with weary car,
                                                        Like feeble age he reeleth from the day,
                                                        The eyes (fore duteous) now converted are
                                                        From his low tract and look another way:
                                                        So thou, thyself outgoing in thy noon,
                                                        Unlooked on diest unless thou get a son.


                                                        Взрослый сонет 5-й.

                                                        Взрослый сонет 5-й.

                                                        Желать, мой друг, то бишь – не замечать –
                                                        При свете или сумраке, в постели –
                                                        Морщинок или складочек на теле –
                                                        Там, где их время любит размещать;

                                                        Щербинки, мушки, жилки, волоски
                                                        Считай - во избежание ошибки –
                                                        За нежный повод ласковой улыбки,
                                                        Но не причиной скуки и тоски;

                                                        Любовь – игра, в которой результат
                                                        Не значим без восторга от процесса;
                                                        О, не лягушкой ставшая принцесса –
                                                        Ты сам в остывшем чувстве виноват.

                                                        Смирись… Не век же телом упиваться, -
                                                        Настало время душами сливаться.


                                                        Сонет 27. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 27.

                                                        Как только до постели донести
                                                        Удастся мне измученное тело,
                                                        Так сразу ум мой тяготы пути
                                                        Стремится на себя взвалить всецело;

                                                        К тебе - из той дали, где мой приют, -
                                                        В паломничестве строгом не иначе -
                                                        Смежить устало мысли не дают
                                                        Мне глаз, во тьму распахнутых незряче;

                                                        И созерцает мой ослепший зрак
                                                        Души виденье… Точно перл небесный,
                                                        Твой призрак мне рассеивает мрак,
                                                        Ночь - из отвратной - делая прелестной.

                                                        Вот так покоя лишены воочью:
                                                        Мной – тело днём, а ум – тобою ночью.

                                                        Weary with toil, I baste me to my bed,
                                                        The dear repose for limbs with travel tired,
                                                        But then begins a journey m my head,
                                                        To work my mind, when body's work's expired;
                                                        For then my thoughts (from far where I abide)
                                                        Intend a zealous pilgrimage to thee,
                                                        And keep my drooping eyelids open wide,
                                                        Looking on darkness which the blind do see;
                                                        Save that my soul's imaginary sight
                                                        Presents thy shadow to my sightless view,
                                                        Which, like a jewel (hung in ghastly night),
                                                        Makes black night beauteous, and her old face new.
                                                        Lo thus by day my limbs, by night my mind,
                                                        For thee, and for myself, no quiet find.


                                                        Сонет 143. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 143.

                                                        Представь – с каким встревоженным лицом
                                                        Бросается, ногами мельтеша,
                                                        Вдогонку за пернатым беглецом
                                                        Хозяйка, оставляя малыша.

                                                        Поглощена погонею своей,
                                                        Упорно взор на птицу обратя,
                                                        Не видит мать того, что вслед за ней
                                                        Бежит, рыдая, бедное дитя.

                                                        Так ты любовь пытаешься поймать,
                                                        Моей не замечая позади;
                                                        Догонишь – обернись ко мне… Как мать,
                                                        Утешь меня, прижав к своей груди.

                                                        Молю: Лови Уилла, - предвкушая,
                                                        Как ты меня обнимешь, утешая.



                                                        Lo, as a careful housewife runs to catch
                                                        One of her feathered creatures broke away,
                                                        Sets down her babe and makes all swift dispatch
                                                        In pursuit of the thing she would have stay,
                                                        Whilst her neglected child holds her in chase,
                                                        Cries to catch her whose busy care is bent
                                                        To follow that which flies before her face,
                                                        Not prizing her poor infant's discontent:
                                                        So runn'st thou after that which flies from thee,
                                                        Whilst I, thy babe, chase thee afar behind;
                                                        But if thou catch thy hope, turn back to me,
                                                        And play the mother's part, kiss me, be kind:
                                                        So will I pray that thou mayst have thy Will,
                                                        If thou turn back, and my loud crying still.


                                                        Сонет 131. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 131.

                                                        Прелестнице жестокой и надменной
                                                        Подобна ты – мой деспот – оттого,
                                                        Что ты - алмаз прекрасный и бесценный
                                                        У страстного безумства моего.

                                                        Тем, кто считает, - облик твой - отравы
                                                        И мук любви не властен побуждать, -
                                                        Готов поклясться, что они не правы,
                                                        Пусть и не смею в этом убеждать.

                                                        Моих любовных стонов вереница
                                                        Даёт присягу, - мне твои черты
                                                        Воистину светлы… Иные лица -
                                                        Темней твоей прекрасной черноты.

                                                        Ты не черна… Но есть причина, верно,
                                                        Злословию - твоих деяний скверна.

                                                        Thou art as tyrannous, so as thou art,
                                                        As those whose beauties proudly make them cruel;
                                                        For well thou know'st to my dear doting heart
                                                        Thou art the fairest and most precious jewel.
                                                        Yet, in good faith, some say that thee behold
                                                        Thy face hath not the power to make love groan:
                                                        To say they err, I dare not be so bold,
                                                        Although I swear it to myself alone.

                                                        And, to be sure that is not false I swear,
                                                        A thousand groans but thinking on thy face
                                                        One on another's neck do witness bear
                                                        Thy black is fairest in my judgement's place.
                                                        In nothing art thou black save in thy deeds,
                                                        And thence this slander as I think proceeds.


                                                        Сонет 20. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 20.

                                                        Богиня – бог любви моей, чей лик
                                                        Самой Природой выписан инако, -
                                                        Ты сердцем женским нежностью велик,
                                                        В лукавстве жён не сведущем однако;

                                                        Яснее жён очами, коих свет
                                                        Любой предмет во злато обращает…
                                                        Мужская стать, которой равных нет, -
                                                        Мужам на зависть – души жён смущает;

                                                        Ты создавался женщиной… Творя,
                                                        Сама Природа страстью воспылала
                                                        И разлучила нас, поскольку зря
                                                        Добавила не нужное нимало.

                                                        Пусть тешит жён любви твоей услада, -
                                                        Владетель – я, но ты – даритель клада.


                                                        A woman's face with Nature's own hand painted
                                                        Hast thou, the master-mistress of my passion;
                                                        A woman's gentle heart, but not acquainted
                                                        With shifting change, as is false women's fashion;
                                                        An eye more bright than theirs, less false in rolling,
                                                        Gilding the object whereupon it gazeth;
                                                        A man in hue, all hues in his controlling,
                                                        Which steals men's eyes and women's souls amazeth.
                                                        And for a woman wert thou first created,
                                                        Till Nature as she wrought thee fell a-doting,
                                                        And by addition me of thee defeated,
                                                        By adding one thing to my purpose nothing.
                                                        But since she pricked thee out for women's pleasure,
                                                        Mine be thy love and thy love's use their treasure.


                                                        Взрослый сонет 4-й.

                                                        Взрослый сонет 4-й.

                                                        На попке отпечаталось седло,
                                                        И рюкзачок царапается пряжкой…
                                                        Да как же ей – не влом, не западло, -
                                                        Ласкать часами монстра потной ляжкой,

                                                        Когда над равнодушной суетой,
                                                        С конём педальным трепетно сливаясь,
                                                        Лишь ей одной заведомой чертой
                                                        Плывёт она, бесшумно извиваясь…

                                                        Видение… Как велонатурал
                                                        И воздыхатель ретросовершенства,
                                                        Я обожаю экоритуал
                                                        Истомой достижения блаженства…

                                                        Но пропусти зелёный, бога ради, -
                                                        Позволь полюбоваться видом сзади.


                                                        Сонет 22. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 22.

                                                        Пока ты юн, меня не убедить
                                                        Зерцалу в том, что стар я,… а возможет
                                                        Твой лик воочью время избраздить, -
                                                        Смерть дни мои, надеюсь, подытожит;

                                                        Как быть тебя мне старше?... Посуди:
                                                        Вся та краса, что есть твой облик страстный, -
                                                        Для сердца моего в твоей груди –
                                                        Не что иное, как наряд прекрасный.

                                                        Любовь моя, блюди себя… Блюди,
                                                        Как я – не для себя, но ради друга, –
                                                        Заботой его сердце огради
                                                        От зла, как нянька – чадо от недуга.

                                                        Ты сердце мне вручил не для возврата, -
                                                        Смерть моего – и твоего утрата.

                                                        My glass shall not persuade me I am old,
                                                        So long as youth and thou are of one date,
                                                        But when in thee time's furrows I behold,
                                                        Then look I death my days should expiate:
                                                        For all that beauty that doth cover thee
                                                        Is but the seemly raiment of my heart,
                                                        Which in thy breast doth live, as thine in me.
                                                        How can I then be elder than thou art?
                                                        О therefore, love, be of thyself so wary
                                                        As I not for myself but for thee will,
                                                        Bearing thy heart, which I will keep so chary
                                                        As tender nurse her babe from faring ill:
                                                        Presume not on thy heart when mine is slain;
                                                        Thou gav'st me thine, not to give back again.


                                                        “Доход и Бедность” по Платону.

                                                        “Доход и Бедность” по Платону.

                                                        VIP Клуб “Олимп” не пустовал
                                                        в день аква – шоу Афродиты, -
                                                        и новый бренд презентовал,
                                                        и ножки пышно обмывал
                                                        богине юной, и… поди ты…

                                                        Пивалось, ясно, не вино
                                                        (не плебс бухал и обжирался),
                                                        а нектар, как заведено;
                                                        свинье, однако, всё одно…
                                                        Доход – сын Мудрости – надрался…

                                                        Поскольку жажду утолить
                                                        богам бывает крайне сложно,
                                                        в надежде пир хмельной продлить -
                                                        в сад Зевса выполз он отлить,
                                                        упал и захрапел безбожно.

                                                        Нуждой на пир приведена,
                                                        топталась Бедность у порога;
                                                        никто не дал ей ни рожна, -
                                                        вот взгляд и кинула она
                                                        на шумно млеющего бога…

                                                        И как уж там она могла
                                                        возжечь в нём страсть – её забота…
                                                        Но вот к Доходу прилегла
                                                        да исхитрилась, и возжгла…
                                                        И тут же родила Эрота…

                                                        Что древность мудростью полна
                                                        забыли мы и судим строго,
                                                        как бредни, оны времена…
                                                        Не чтим Платона, как жена
                                                        семейства теннисиста – бога…

                                                        Вы – жёны – не ленитесь честь,
                                                        как голь ловчит в потугах рьяных,
                                                        чтоб благоденствие обресть…
                                                        Старайтесь от мужей отвесть
                                                        опасности зачатий пьяных.


                                                        Сонет 148. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 148.

                                                        Увы… Не соотносится никак
                                                        Со взглядом верным – данный мне любовью,
                                                        Иначе то, на что правдив мой зрак,
                                                        Мой ум нездравый предаёт лжесловью;

                                                        Когда прекрасен милый мне предмет, -
                                                        Зачем мне в этом мир противоречит?…
                                                        А, если красоты в предмете нет, -
                                                        То взгляд любовный истине перечит;

                                                        О, нет… Считать, что взгляд любовный ист –
                                                        За слёз и бдений муками – нелепо;
                                                        И мой – засим – не диво, что не чист:
                                                        Само светило – в небе хмуром – слепо.

                                                        Я слеп от слёз… За ними прячет ловко
                                                        Отвратные изъяны страсть – плутовка.


                                                        О me! what eyes hath love put in my head,
                                                        Which have no correspondence with true sight?
                                                        Or, if they have, where is my judgement fled,
                                                        That censures falsely what they see aright?
                                                        If that be fair whereon my false eyes dote,
                                                        What means the world to say it is not so?
                                                        If it be not, then love doth well denote
                                                        Love's eye is not so true as all men's: no,
                                                        How can it? О how can love's eye be true,
                                                        That is so vexed with watching and with tears?
                                                        No marvel then, though I mistake my view:
                                                        The sun itself sees not till heaven clears.
                                                        О cunning love, with tears thou keep'st me blind,
                                                        Lest eyes, well seeing, thy foul faults should find.


                                                        Сонет 142. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 142.

                                                        Любовь – мой грех, а неприязнь к нему –
                                                        Есть добродетель… Страсть моя греховна,
                                                        Но, прежде чем сказать о ней: виновна, -
                                                        Примерь мой грех любовный к своему.

                                                        Твоими ли устами обличать?…
                                                        Чтоб обирать супружеские ложа,
                                                        Тебе служила алая печать
                                                        Порочных уст, ложь клятв любовных множа.

                                                        Да будет мне в любви к тебе дана
                                                        Твоих влечений страстных неповинность;
                                                        Пусть жалость прорастёт в тебе, - она,
                                                        Созрев, возможно, вызовет взаимность.

                                                        Но способ есть взаимности лишить
                                                        Любовь - … желать безгрешья и грешить.

                                                        Love is my sin, and thy dear virtue hate,
                                                        Hate of my sin, grounded on sinful loving.
                                                        О but with mine compare thou thine own state,
                                                        And thou shalt find it merits not reproving,
                                                        Or if it do, not from those lips of thine,
                                                        That have profaned their scarlet ornaments,
                                                        And seal'd false bonds of love as oft as mine,
                                                        Robbed others' beds' revenues of their rents.
                                                        Be it lawful I love thee, as thou lov'st those
                                                        Whom thine eyes woo as mine importune thee:
                                                        Root pity in thy heart, that when it grows
                                                        Thy pity may deserve to pitied be.
                                                        If thou dost seek to have what thou dost hide,
                                                        By self-example mayst thou be denied.


                                                        Сонет 145. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 145.

                                                        В дыхании из уст, Любви рукой
                                                        Начертанных, так чувства отзвучали,
                                                        Что я, по ней снедаемый тоской,
                                                        Услышал: ”Ненавижу…”… Вид печали
                                                        Моей влил в сердце милость ей, - язык
                                                        Кляня она за приговор суровый
                                                        Тому, кто к оправданию привык, -
                                                        Его ко мне снабдила фразой новой, -
                                                        Дополнив слово “ненавижу” вслух…
                                                        Так нежный день ночь злую замещает,
                                                        Когда с небес просветших мрачный дух
                                                        Разверстая геенна поглощает.

                                                        Меня от “ненавижу” отрешая,
                                                        Вслед “не тебя” шепнула, - воскрешая.


                                                        Those lips that Love's own hand did make
                                                        Breathed forth the sound that said 'I nate'
                                                        To me that languish'd for her sake;
                                                        But when she saw my woeful state,
                                                        Straight in her heart did mercy come,

                                                        Chiding that tongue that ever sweet
                                                        Was used in giving gentle doom,
                                                        And taught it thus anew to greet:
                                                        'I hate' she altered with an end,
                                                        That follow'd it as gentle day
                                                        Doth follow night, who like a fiend
                                                        From heaven to hell is flown away;

                                                        'I hate' from hate away she threw,
                                                        And saved my life, saying 'not you'.


                                                        Сонет 36. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 36.

                                                        Признать позволь – расстаться мы должны…
                                                        Любви взаимной неделимо счастье,
                                                        Но свой позор – пятно своей вины –
                                                        Я должен несть без твоего участья.

                                                        В любви у нас привязанность одна,
                                                        Но злость на нас раздельно вымещает
                                                        Судьба, - не может красть любовь она,
                                                        Зато часы блаженства расхищает.

                                                        Возможно, мне и до скончанья дней
                                                        Не знать тебя, позор греха скрывая;
                                                        И ты любви выказывать не смей,
                                                        Своим бесчестьем честь мне воздавая.

                                                        Молчи… Ты – мой, а – в чувствах неделимых –
                                                        И честь неразделима – у любимых.


                                                        Let me confess that we two must be twain,
                                                        Although our undivided loves are one:
                                                        So shall those blots that do with me remain,
                                                        Without thy help, by me be borne alone.
                                                        In our two loves there is but one respect,
                                                        Though in our lives a separable spite,
                                                        Which though it alter not love's sole effect,
                                                        Yet doth it steal sweet hours from love's delight.
                                                        I may not evermore acknowledge thee,
                                                        Lest my bewailed guilt should do thee shame,
                                                        Nor thou with public kindness honour me,
                                                        Unless thou take that honour from thy name -
                                                        But do not so; I love thee in such sort,
                                                        As thou being mine, mine is thy good report.


                                                        Сонет 37. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 37.

                                                        Как старец увядающий польщён
                                                        Тем, что в забавах юных сын успешен,
                                                        Так я, Фортуной злобной извращён,
                                                        Твоей красою преданной утешен;

                                                        Какою ни возвышен ты чертой,
                                                        Ей с царственным величьем обладая, -
                                                        Умом, богатством, властью… красотой… -
                                                        Я к ней своей любовью припадаю;

                                                        Тень благ твоих столь значима, что в ней –
                                                        Не нищ, не извращён, не презираем, -
                                                        Я жив, пригретый славою твоей,
                                                        И сыт, твоим обилием питаем.

                                                        Всем тем тебе, что значит благодать,
                                                        Десятикратно счастлив я воздать.

                                                        As a decrepit father takes delight
                                                        To see his active child do deeds of youth,
                                                        So I, made lame by Fortune's dearest spite,
                                                        Take all my comfort of thy worth and truth;
                                                        For whether beauty, birth, or wealth, or wit,
                                                        Or any of these all, or all, or more,
                                                        Intitled in thy parts, do crowned sit,
                                                        I make my love ingrafted to this store:
                                                        So then I am not lame, poor, nor despised,
                                                        Whilst that this shadow doth such substance give,
                                                        That I in thy abundance am sufficed,
                                                        And by a part of all thy glory live:
                                                        Look what is best, that best I wish in thee;
                                                        This wish I have, then ten times happy me.


                                                        Сонет 144. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 144.

                                                        Два властных духа у меня в чести –
                                                        Две страсти, в коих мука и отрада:
                                                        Друг белокурый – ангел во плоти –
                                                        И цвета зла подруга – демон ада.

                                                        Чтоб скоро в ад свести меня, злой бес
                                                        Греховным блеском дух святой пленяет;
                                                        Соблазном отвращая от небес,
                                                        Его к грехопадению склоняет.

                                                        Не стал ли ангел дьяволом?… Вины
                                                        Нельзя мне утверждать, подозревая…
                                                        Я чужд им, меж собой они дружны,
                                                        Давно в аду – мне мнится – пребывая.

                                                        Прогонит демон ангела огнём, -
                                                        Я утвержусь в сомнении своём.



                                                        Two loves I have, of comfort and despair,
                                                        Which like two spirits do suggest me still:
                                                        The better angel is a man right fair;
                                                        The worser spirit a woman coloured ill.
                                                        To win me soon to hell, my female evil
                                                        Tempteth my better angel from my side,
                                                        And would corrupt my saint to be a devil,
                                                        Wooing his purity with her foul pride.
                                                        And whether that my angel be turned fiend
                                                        Suspect I may, but not directly tell,
                                                        But being both from me, both to each friend,
                                                        I guess one angel in another's hell.
                                                        Yet this shall I ne'er know, but live in doubt,
                                                        Till my bad angel fire my good one out.


                                                        Басня в монологах (часть вторая).

                                                        Басня в монологах (часть вторая).

                                                        Басня в монологах.
                                                        ( Часть вторая. Лиса. )

                                                        …на ту беду Лиса…

                                                        Чвак… Чвак… На зуб… Ик… Что тут есть?…
                                                        А стелешься, а льстишься… Мег’зость…
                                                        (Сокрушаясь)
                                                        Где пг’ыть, где стать, коваг’ство, честь...
                                                        ик... вог’овская, стг’астность, дег’зость?…
                                                        У дуг’ы выклянчить кусок,
                                                        чтоб не издохнуть… Пг’ежде пташки
                                                        по всей окг’уге голосок
                                                        поднять стг’ашились… Эх, бедняжки…
                                                        (Ностальгически)
                                                        Пг’омчишься полем за леском –
                                                        за тем, где ныне пни и стг’ужка…
                                                        И пахнет мышка колоском,
                                                        И пахнет ягодкой пичужка…
                                                        ( Сокрушаясь)
                                                        Тепег’ь – ни птичек, ни мышей, -
                                                        ни звука… После жёлтой тучки,
                                                        тут бг’одят зайцы без ушей,
                                                        ежи, стг’яхнувшие колючки…
                                                        И кг’ысы, кг’ысы, кг’ысы… Стг’ах
                                                        и жуть здесь пг’авят…Я – в законе,
                                                        и пусть тепег’ь не пг’и делах,
                                                        но – чтоб кг’ысятничать – на зоне, -
                                                        увольте… Как охота жг’ать -
                                                        чуть напихаешь в пасть отг’ебий…
                                                        (Прислушиваясь
                                                        к крику Вороны)
                                                        Заткнулась, вг’оде… Выбиг’ать
                                                        дано не нам наш тяжкий жг’ебий…
                                                        (Передразнивая)
                                                        Вог’-г’ должен кг’-г’-асть…
                                                        (Слушает эхо)
                                                        кг-г-асть... кг’-г’-асть…
                                                        (Тихо)
                                                        Он золотник –
                                                        И мал, и дог’ок…
                                                        (Любовно – себе)
                                                        Эх, кг’асава…
                                                        Пошла г’аботать “вог’отник”
                                                        На тг’акт, где спилена дубг’ава…


                                                        Сонет 147. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 147.

                                                        Желает страсть моя, как лихорадка,
                                                        Того всё время, что любви претит,
                                                        Недуг усугубляя, ибо падка
                                                        На то, в чём неуёмен аппетит.

                                                        Разгневан нерадивостью в леченьи,
                                                        Мой врач – мой разум, отказавший мне,
                                                        Меня покинул… Я не чаю, в тщеньи,
                                                        Недуг свой одолеть наедине,

                                                        Когда рассудок сделал отворот...
                                                        В безумной дрожи беспросветной жути –
                                                        Я обречён, лишась, как идиот,
                                                        В словах и мыслях – истины и сути.

                                                        Ты белокура – клялся я в бреду…
                                                        Я думал – ты светла… Ты – ночь в аду…

                                                        My love is as a fever, longing still
                                                        For that which longer nurseth the disease,
                                                        Feeding on that which doth preserve the ill,
                                                        Th'uncertain sickly appetite to please.
                                                        My reason, the physician to my love,
                                                        Angry that his prescriptions are not kept,
                                                        Hath left me, and I desperate now approve
                                                        Desire is death, which physic did except.
                                                        Past cure I am, now reason is past care,
                                                        And frantic mad with evermore unrest,
                                                        My thoughts and my discourse as madmen's are,
                                                        At random from the truth vainly expressed:
                                                        For I have sworn thee fair, and thought thee bright,
                                                        Who art as black as hell, as dark as night.


                                                        Басня 2-я.

                                                        Басня 2-я.

                                                        Когда партнёры в бизнесе лукаво
                                                        преследуют лишь выгоду свою,
                                                        то в деле таковом не выбраться из мраков…

                                                        Раз Щукин, Лебедев и Раков
                                                        за дело общее взялись
                                                        и, вроде бы, толково принялись, -
                                                        ещё чуток – и заживут, как люди…
                                                        Да Щукин – то сукно гнилое, то станок
                                                        возьмёт сыпучий - под откат на блюде,
                                                        а Раков ищет, не жалея ног,
                                                        не швей умелых, а дешёвых рук,
                                                        чтоб налом чёрным с ними расплатиться…
                                                        Поставил в лавку Лебедев подруг, -
                                                        те ломят цену, чтоб озолотиться…
                                                        Не нам учить их, как вести дела…
                                                        Лет пять их ООО на рынке порезвилось,
                                                        затем сошло на землю грешную с небес:
                                                        таможня их сукно себе взяла,
                                                        ОБЭП нагрянул в цех, а ФНС
                                                        их лавку в конфискат перевела,
                                                        и дело обнулилось.


                                                        Сонет 149. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 149.

                                                        Жестокая, меня ли в том винить,
                                                        Что нет любви во мне?… Тебе в угоду
                                                        Тираном стал я, чтоб себя пленить,
                                                        Чтоб изгонять из помыслов свободу.

                                                        Кому я льщу тебе наперекор?…
                                                        С кем из врагов твоих дружить дерзаю?…
                                                        Но мало мне… Я – на расправу скор –
                                                        Себя за хмурый взгляд твой истязаю.

                                                        Я чту ль талант, чтоб службою иной
                                                        Презреть тебе служение надменно?...
                                                        Когда твой взгляд повелевает мной,
                                                        Твой грех превыше блага неизменно.

                                                        Ты любишь зрячих… Отвергай и впредь
                                                        Мою любовь, - мне не дано прозреть.

                                                        Canst thou, О cruel, say I love thee not,
                                                        When I against myself with thee partake?
                                                        Do I not think on thee, when I forgot
                                                        Am of myself, all tyrant for thy sake?
                                                        Who hateth thee that I do call my friend?
                                                        On whom frown'st thou that I do fawn Upon?
                                                        Nay, if thou lour'st on me, do I not spend
                                                        Revenge upon myself with present moan?
                                                        What merit do I in myself respect
                                                        That is so proud thy service to despise,
                                                        When all my best doth worship thy defect,
                                                        Commanded by the motion of thine eyes?
                                                        But, love, hate on, for now I know thy mind:

                                                        Those that can see thou lov'st, and I am blind.


                                                        Весенняя песня.

                                                        Весенняя песня.

                                                        Набухают почки в сквере Катином,
                                                        Лезет травка в Сашином зелёная…
                                                        Ну, не грех ли, если на закате нам
                                                        Прокукует иволга палёная…
                                                        И делов-то – на побег отважиться
                                                        И примкнуть к природе, как подобие,
                                                        Твари – вон – не устают куражиться,
                                                        Что же мы ослабли в гомофобии…
                                                        Нет, пора и нам с тобой арканиться,
                                                        Высечь искру из кресала стёртого…
                                                        Чтобы утром встать и остаканиться, -
                                                        Так , ату – его и чёрт – его…
                                                        Нам бы только малость приосаниться,
                                                        Нацепить крылатые сандалии…
                                                        Нам, браток, ещё с тобой достанется
                                                        По кусочку засранной Анталии…
                                                        Девочки натягивают платьица,
                                                        Туфельки и маечки - до смеха ли…
                                                        Жизнь – она, ведь, не под горку катится,
                                                        Понимаешь… Ну, давай… Поехали…
                                                        Будешь ждать, пока поманит пальчиком, -
                                                        На-кось – хрен тебе – дрозду учёному…
                                                        Набухают девочки, а мальчикам
                                                        Всё бухать бы – сволочам – по-чёрному…


                                                        Уильям Генри Дэвис. Спящие.(12-й КПП).

                                                        Уильям Генри Дэвис.
                                                        Спящие.

                                                        Я по береговой черте
                                                        Во мраке утреннем бродил,
                                                        Ещё на фермерских дворах
                                                        Петух собак не разбудил;
                                                        Чуть до пяти не дотянул
                                                        Крепыш Вестминстер и уснул;

                                                        Я на береговой черте,
                                                        Во влажной и холодной мгле,
                                                        Был в сотне женщин и мужчин,
                                                        В лохмотьях спавших на земле;
                                                        Работы нет – подумал… Знать,
                                                        Им всем до срока умирать;

                                                        Тогда подъехала к черте
                                                        Машина… Заглянул в окно –
                                                        И хмурых бледных дохляков
                                                        Я в ней нашёл полным – полно;
                                                        Спал мёртво в колымаге всяк
                                                        Из привезённых работяг;

                                                        С десяток прибыло к черте
                                                        Во тьме светящихся гробов,
                                                        И в каждом двадцать мертвецов,
                                                        Что оживают для трудов;
                                                        Тяжёл их труд – подумал… Знать,
                                                        И им до срока умирать.


                                                        THE SLEEPERS

                                                        As I walked down the waterside
                                                        This silent morning, wet and dark;
                                                        Before the cocks in farmyards crowed,
                                                        Before the dogs began to bark;
                                                        Before the hour of five was struck
                                                        By old Westminster's mighty clock:

                                                        As I walked down the waterside
                                                        This morning, in the cold damp air,
                                                        I saw a hundred women and men
                                                        Huddled in rags and sleeping there:
                                                        These people have no work, thought I,
                                                        And long before their time they die.

                                                        That moment, on the waterside,
                                                        A lighted car came at a bound;
                                                        I looked inside, and saw a score
                                                        Of pale and weary men that frowned;
                                                        Each man sat in a huddled heap,
                                                        Carried to work while fast asleep.

                                                        Ten cars rushed down the waterside
                                                        Like lighted coffins in the dark;
                                                        With twenty dead men in each car,
                                                        That must be brought alive by work:
                                                        These people work too hard, thought I,
                                                        And long before their time they die.


                                                        Сонет 12. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 12.

                                                        Когда часы мне бьют худую весть,
                                                        И ясный день нисходит к ночи мглистой,
                                                        И цвет фиалки вянет, и не счесть
                                                        В кудрях собольих седины сребристой;

                                                        Когда листва, спасавшая стада
                                                        От зноя, обнажив деревья, тлеет,
                                                        И зелень лета, точно борода,
                                                        В снопах колючих на возах белеет, -

                                                        Тогда, предвидя скорый твой уход,
                                                        Скорблю я, на красу твою взирая,
                                                        Поскольку красота, продолжив род,
                                                        Себя приносит в жертву, умирая…

                                                        Серп Времени лишь тот и отражает,
                                                        Чей отпрыск поединок продолжает.


                                                        When I do count the clock that tells the time,
                                                        And see the brave day sunk in hideous night,
                                                        When I behold the violet past prime,
                                                        And sable curls all silvered o'er with white,
                                                        When lofty trees I see barren of leaves,
                                                        Which erst from heat did canopy the herd,
                                                        And summer's green all girded up in sheaves
                                                        Borne on the bier with white and bristly beard:
                                                        Then of thy beauty do I question make
                                                        That thou among the wastes of time must go,
                                                        Since sweets and beauties do themselves forsake,
                                                        And die as fast as they see others grow,
                                                        And nothing 'gainst Time's scythe can make defence
                                                        Save breed to brave him when he takes thee hence.


                                                        Сонет 15. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 15.

                                                        Когда над тем я размышляю скорбно,
                                                        Что краткий миг отпущен на расцвет,
                                                        Что жизнь – игра, в ней правила подробно
                                                        Диктует тайный умысел планет;

                                                        Что люди – волей неба, словно травы,
                                                        Растут и увядают, в житие
                                                        Стремясь – в соку – к тщете высокой славы
                                                        И нисходя с вершин в небытие;

                                                        То, в мыслях этих, молодость - богатством
                                                        Мне видится… Стремленью вопреки -
                                                        И Времени, и тлена юнокрадством -
                                                        Твой день на ночь сменить вперегонки, -

                                                        Я буду твёрд, любимый… Каждой кражи
                                                        Я стану возмещать тебе пропажи.


                                                        When I consider every thing that grows
                                                        Holds in perfection but a little moment,
                                                        That this huge stage presenteth nought but shows
                                                        Whereon the stars in secret influence comment;
                                                        When I perceive that men as plants increase,
                                                        Cheered and checked even by the selfsame sky,
                                                        Vaunt in their youthful sap, at height decrease,
                                                        And wear their brave state out of memory:
                                                        Then the conceit of this inconstant stay
                                                        Sets you most rich in youth before my sight,
                                                        Where wasteful Time debateth with Decay
                                                        To change your day of youth to sullied night,
                                                        And all in war with Time for love of you,
                                                        As he takes from you, I ingraft you new.


                                                        Голубой лось. Купание красного коня.

                                                        Голубой лось. Купание красного коня.

                                                        Голубой лось.

                                                        “…А вокруг голубая, голубая тайга…” (Песня).

                                                        “…Да что же это… Бедный лес…
                                                        В лесу – понятно – может всяко
                                                        Случиться… Ну, кого-то съест
                                                        Тихонько кто-то, но… Одна-а-ко…
                                                        Не лярва и не лесовик,
                                                        Не муравьёв заморских тыща, -
                                                        Такой завёлся массовик,
                                                        С таким затейником – бедища…” –
                                                        Так думал ёжик – зверь лесной, –
                                                        В листву зарывшись у коряги,
                                                        И ужас липкою волной
                                                        Сжимал кольцо вокруг бедняги…
                                                        Здесь нужно пояснить: беда
                                                        Нашла негаданно – нежданно
                                                        На этот лес – не как всегда
                                                        Бывает... Оттого и странно…
                                                        В нём лось явился голубой –
                                                        Такому похе.ру лосихи, -
                                                        Он – с виду – лось, как лось – собой,
                                                        Но очень вежливый и тихий.
                                                        Известно – на семью урод
                                                        Один найдётся непременно;
                                                        Вот отчего лесной народ
                                                        Охвачен ужасом мгновенно…
                                                        И ёжик, перед тем, как сном
                                                        Забыться чутким, очень люто
                                                        В подстилке шарился, где он
                                                        Нащупал пробочку от “Брют”а;
                                                        И вставил правильно малыш
                                                        Свою заглушку от порока…
                                                        Спи, ёжик, спи… Ты, милый, спишь
                                                        В своём неведенье – до срока,
                                                        Когда почудится галоп,
                                                        Зажгутся золотые свечи,
                                                        Затем раздастся нежный: “ П-поп…”
                                                        И тихий голос: “Добрый вечер…”…


                                                        Купание красного коня.

                                                        Я шёл вдоль речки налегке…
                                                        Чу, конь заржал невдалеке…
                                                        И без трусов, смущений без,
                                                        я в речку на коне залез.
                                                        Как было весело тогда -
                                                        плескался конь, текла вода…
                                                        Конь - без трусов, я - без седла,
                                                        И берег чист, и даль светла…
                                                        Жаль - в той дали, где так светло,
                                                        река застыла, как стекло…
                                                        Там конь пылает со стыда,
                                                        там попой чуется беда…
                                                        Мне б двинуть пятками в бока;
                                                        а под стеклом плывут века,
                                                        и голой попой в монолит
                                                        мне биться вечно предстоит.


                                                        Сонет 21. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 21.

                                                        Я не поэт фальшивой красоты,
                                                        Как те, у коих Музой вдохновенной
                                                        Любимым дополняются черты –
                                                        И небом, и красотами вселенной, -

                                                        В сравненьях гордых с солнцем и луной,
                                                        Апрельским первоцветом, а помимо –
                                                        Всем ценным, что лежит в коре земной,
                                                        На дне морском и в небосводе зримо.

                                                        Поверьте, что предмет, любимый мной, -
                                                        Пусть и не ярче злата свеч небесных –
                                                        Не менее достоин, чем иной…
                                                        Но – истых чувств и восхвалений честных.

                                                        Я помолчу… На торжищах любовных
                                                        Уместна фальшь хвалений многословных.


                                                        So is it not with me as with that Muse,
                                                        Stirred by a painted beauty to his verse,
                                                        Who heaven itself for ornament doth use,
                                                        And every fair with his fair doth rehearse,
                                                        Making a couplement of proud compare
                                                        With sun and moon, with earth and sea's rich gems,
                                                        With April's first-born flowers, and all things rare
                                                        That heaven's air in this huge rondure hems.
                                                        О let me, true in love, but truly write,
                                                        And then believe me, my love is as fair
                                                        As any mother's child, though not so bright
                                                        As those gold candles fixed in heaven's air:
                                                        Let them say more that like of hearsay well,
                                                        I will not praise that purpose not to sell.


                                                        Сонет 13. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 13.

                                                        Когда б ты мог собою обладать…
                                                        Любимый, упреждая неизбежность,
                                                        Покуда жив – ты должен передать
                                                        Кому – то пылкий образ в принадлежность.

                                                        Чтоб красоты аренду не прервать, -
                                                        Твои права посмертно защищая,
                                                        Её наследник должен продлевать,
                                                        Собой твой облик милый воплощая.

                                                        Прекрасен дом… Но, будь его фасад
                                                        Оставлен без поддержки и ухода, -
                                                        Ему грозит разрухой непогода,
                                                        Опустошеньем - вечный смертный хлад.

                                                        Отец твой мотом не был... Пусть - загробно -
                                                        И сын твой скажет о тебе подобно.



                                                        О that you were your self! but, love, you are
                                                        No longer yours than you yourself here live;
                                                        Against this coming end you should prepare,
                                                        And^your sweet semblance to some other give:
                                                        So should that beauty which you hold in lease
                                                        Find no determination; then you were
                                                        Your self again after yourself s decease,
                                                        When your sweet issue your sweet form should bear.
                                                        Who lets so fair a house fall to decay,
                                                        Which husbandry in honour might uphold
                                                        Against the stormy gusts of winter's day
                                                        And barren rage of death's eternal cold?
                                                        O, none but unthrifts: dear my love, you know
                                                        You had a father, let your son say so.


                                                        Монте – Карло.

                                                        Монте – Карло.

                                                        Мир не рухнул, конечно, но сделался кислым,
                                                        стал фальшивым без меры, донельзя противным…
                                                        Я долблю у стены и гоню свои мысли,
                                                        потому что они у меня неспортивны.
                                                        Я вскочил поутру, проглотил свою кашку;
                                                        сумку – за спину, да, и – запнись на пороге…
                                                        На канал вылетаю и вижу Наташку
                                                        с обалдуем весёлым у джипа чероки.
                                                        Поцелуй в наше время – не то, чтоб серьёзно…
                                                        Я ж не в спальне накрыл голубков с пылу – с жару…
                                                        А с другой стороны – как бы не было поздно –
                                                        в этом джипе для спальни есть место, пожалуй.
                                                        Я долблю у стены и твержу: Бабы – дуры…
                                                        А – в глазах – обалдуя румяная ряха…
                                                        Буду крепко долбить – институт физкультуры,
                                                        а послабже – кирза и солдатская бляха.
                                                        Тут выходят они – неразлучная пара –
                                                        тренер – “папа”, а с ним – “намбер ван” – Хренов Сева;
                                                        у него через месяц турнир в Монте – Карло,
                                                        он – по юношам – номер двадцатый посева.
                                                        И ему – что трава, что земля – всё до фени,
                                                        им – богам – не пристало пред нами стесняться…
                                                        Видно, чтобы не стать жертвой собственной лени,
                                                        и решили они поутряни размяться.
                                                        Я – как спарринг – такому слону – не помеха,
                                                        просто – некому было… При полном параде,
                                                        оттянулся на мне Хренов Сева… От смеха
                                                        тренер – “папа” давился, на зрелище глядя.
                                                        А когда потерпеть-то чуток и осталось, -
                                                        я завёлся некстати, видать – накипело…
                                                        Он с подачи – под сетку… Забыв про усталость,
                                                        я и врезал с двух рук – и не в ноги, а в тело.
                                                        Он присел и поморщился – стало быть, больно…
                                                        Ну, а мне б – дураку – подойти, извиниться…
                                                        Тренер – “папа” насупился, буркнул: Довольно…
                                                        И достал телефон - до семьи дозвониться.
                                                        “Намбер ван” не орал и не пыжился боссом, -
                                                        а чего им – богам – перед нами кривляться…
                                                        Улыбнулся, сказал: Поработай над кроссом…
                                                        А, вообще – молодец, и – пора заявляться…
                                                        Я под вечер в общаге напился угарно…
                                                        Чтоб не злиться на Севу и тренера – “папу”,
                                                        я упёр чей – то глобус, нашёл Монте – Карло
                                                        и забил в него гвоздь – аж по самую шляпу.


                                                        Сонет 153. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 153.

                                                        Застав однажды спящим малыша,
                                                        Одна из дев Дианы посягнула
                                                        На факел Купидона и, спеша,
                                                        В ключ хладный пламя страсти окунула.

                                                        Тем пламенем священным навсегда
                                                        Взбурлил источник… Верует бесспорно
                                                        Поныне люд - кипящая вода
                                                        От редкостных недугов животворна.

                                                        Но взгляд любимой пламя возродил,
                                                        И Купидон груди моей – для пробы –
                                                        Решил коснуться… Я, скорбя, ходил
                                                        К источнику – лечиться от хворобы.

                                                        Не ту купель избрал я для целенья…
                                                        В глазах моей любимой избавленье.


                                                        Cupid laid by his brand, and fell asleep:
                                                        A maid of Dian's this advantage found,
                                                        And his love-kindling fire did quickly steep
                                                        In a cold valley-fountain of that ground;
                                                        Which borrowed from this holy fire of Love
                                                        A dateless lively heat, still to endure,
                                                        And grew a seething bath, which yet men prove
                                                        Against strange maladies a sovereign cure.
                                                        But at my mistress' eye Love's brand new fired,
                                                        The boy for trial needs would touch my breast;
                                                        I, sick withal, the help of bath desired,
                                                        And thither hied, a sad distempered guest;
                                                        But found no cure: the bath for my help lies
                                                        Where Cupid got new fire - my mistress' eyes.


                                                        Сонет 154. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 154.

                                                        Малыш Эрот однажды, как на грех,
                                                        Уснул, свой факел отложив беспечно,
                                                        И стайкой нимф застигнут был – из тех,
                                                        Что дали клятву девственности вечной.

                                                        Не счесть - в любовной армии - числа
                                                        Сердцам, себя доверившим напасти…
                                                        Над спящим полководцем вознесла
                                                        Прекраснейшая жрица пламя страсти,

                                                        Затем огонь угас невдалеке,
                                                        Исполнив хладный ключ целебной силой
                                                        И жаром... Позже в этом ручейке
                                                        Лечился я от рабской страсти к милой.

                                                        Заметил я, что, воду нагревая,
                                                        Во мне любовь горит, не убывая.

                                                        The little Love-god lying once asleep
                                                        Laid by his side his heart-inflaming brand,
                                                        Whilst many nymphs that vowed chaste life to keep
                                                        Came tripping by; but in her maiden hand
                                                        The fairest votary took up that fire
                                                        Which many legions of true hearts had warmed,
                                                        And so the general of hot desire
                                                        Was sleeping by a virgin hand disarmed.
                                                        This brand she quenched in a cool well by,
                                                        Which from Love's fire took heat perpetual,
                                                        Growing a bath and healthful remedy
                                                        For men diseased; but I, my mistress' thrall,
                                                        Came there for cure, and this by that I prove:
                                                        Love's fire heats water, water cools not love:


                                                        Сонет 104. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 104.

                                                        Во мне, мой друг, хранит твоя краса -
                                                        С мгновенья первой встречи – постоянство…
                                                        И то, что трижды сбросили леса
                                                        Зимою хладной летнее убранство,

                                                        Что в осень золотую троекрат
                                                        Прелестная весна преображалась,
                                                        В июньском зное таял аромат
                                                        Апрельский, - на тебе не отражалось.

                                                        Как стрелка часовая всякий раз
                                                        За цифрой ход задерживает мнимо,
                                                        Не так ли и краса твоя незримо
                                                        Меняется, обманывая глаз…

                                                        Мне страшно, век грядущий… Ты родишься
                                                        И летом красоты не насладишься.


                                                        To me, fair friend, you never can be old,
                                                        For as you were when first your eye I eyed,
                                                        Such seems your beauty still. Three winters cold
                                                        Have from the forests shook three summers' pride,
                                                        Three beauteous springs to yellow autumn turned
                                                        In process of the seasons have I seen,
                                                        Three April perfumes in three hot Junes burned,
                                                        Since first I saw you fresh which yet are green.
                                                        Ah yet doth beauty, like a dial-hand,
                                                        Steal from his figure, and no pace perceived;
                                                        So your sweet hue, which methinks still doth stand,
                                                        Hath motion, and mine eye may be deceived;
                                                        For fear of which, hear this, thou age unbred:
                                                        Ere you were born was beauty's summer dead.


                                                        Падал снег.



                                                        Падал снег, бушевали грозы…
                                                        Зной палил, листопад шуршал…
                                                        Рыбий жир, столбик из глюкозы,
                                                        Эскимо врач не разрешал…
                                                        Мяч скакал, пёрышко скрипело,
                                                        Резал лёд старенький конёк…
                                                        Кактус цвёл, книжка шелестела…
                                                        Брал взаглот мелкий окунёк…
                                                        Театр, цирк… Неразлучник в клетке…
                                                        Мяч скакал… Плакала сестра…
                                                        Гриб в лесу… В дневнике отметки…
                                                        Клёш от поп… Искры от костра…
                                                        Папа пил, мама мыла раму…
                                                        Бог терпел, дьявол искушал,
                                                        Ангел спал… Не могу про маму…
                                                        Зной палил, листопад шуршал…
                                                        Маскарад, каблучки и платья…
                                                        На роду - видимо - зеро…
                                                        Добрый мир распахнул объятья…
                                                        Падал снег… Бушевали гро……


                                                        Сонет 103. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 103.

                                                        Какое же убожество родит
                                                        В скудении блистательная Муза,
                                                        Как теме обесцененной вредит
                                                        Моей хвалы роскошная обуза.

                                                        О, если я пристыженно умолк –
                                                        Не осуждай, вглядись в свой лик в зерцале…
                                                        Невмочь, дабы фантазия и толк
                                                        Его строкою скучной порицали.

                                                        Не грех ли, улучшая, искажать
                                                        Предмет столь совершенный для стараний?…
                                                        Мой стих стремится только отражать
                                                        Блеск прелестей твоих и дарований.

                                                        Вглядись в зерцало… Ведь оно вещает
                                                        Куда как боле, чем мой стих вмещает.


                                                        Alack, what poverty my Muse brings forth,
                                                        That, having such a scope to show her pride,
                                                        The argument all bare is of more worth
                                                        Than when it hath my added praise beside.
                                                        О blame me not if I no more can write!
                                                        Look in your glass, and there appears a face
                                                        That overgoes my blunt invention quite,
                                                        Dulling my lines, and doing me disgrace.
                                                        Were it not sinful then, striving to mend,
                                                        To mar the subject that before was well?
                                                        For to no other pass my verses tend
                                                        Than of your graces and your gifts to tell;
                                                        And more, much more than in my verse can sit,
                                                        Your own glass shows you, when you look in it.


                                                        Сонет 101. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 101.

                                                        Вознесена возлюбленным моим,
                                                        Как красота, как истина, - виновна
                                                        В том, Муза нерадивая, что к ним
                                                        Ты равнодушье искупать не склонна.

                                                        Не нужно – скажешь мне, возможно, ты –
                                                        Цвет правды искажать приукрашеньем,
                                                        Замазывать смысл истой красоты
                                                        И совершенство разбавлять смешеньем.

                                                        Пусть друг хвалы не требует, вину
                                                        Не отрицай… Как превозмочь в молчанье
                                                        Гробницы золочёной тишину,
                                                        Обресть в веках хвалебное звучанье?

                                                        Ты не ленись... От увяданья друга
                                                        Позволит уберечь твоя услуга.


                                                        О truant Muse, what shall be thy amends
                                                        For thy neglect of truth in beauty dyed?
                                                        Both truth and beauty on my love depends;
                                                        So dost thou too, and therein dignified.
                                                        Make answer, Muse, wilt thou not haply say,
                                                        'Truth needs no colour with his colour fixed,
                                                        Beauty no pencil, beauty's truth to lay;
                                                        But best is best, if never intermixed'?
                                                        Because he needs no praise, wilt thou be dumb?
                                                        Excuse not silence so, for't lies in thee
                                                        To make him much outlive a gilded tomb,
                                                        And to be praised of ages yet to be.
                                                        Then do thy office, Muse; I teach thee how
                                                        To make him seem long hence as he shows now.


                                                        Взрослый сонет 3-й.

                                                        Взрослый сонет 3-й.

                                                        Скудеет мир… В нём оперенье птицы –
                                                        В раскраске брачной, чешуя змеи –
                                                        На желваке упругой ягодицы,
                                                        И грудь – в поетках рыбьей чешуи,
                                                        Пугливость серны, плотоядность ласки,
                                                        Павлиноглазки нежная пыльца –
                                                        На похотливой ритуальной маске –
                                                        Всё служит увлечению самца...
                                                        Раффлезий смрад не скрыт за ароматом,
                                                        Непентас, распахнувший влажный зев,
                                                        Где чувственность сменяется развратом
                                                        Не ведает – порочным знаньем дев.

                                                        Скудея, мир невинность истощает…
                                                        В нём homo – самка страстность воплощает.


                                                        Сонет 141. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 141.

                                                        Любовь слепа… Но мой пристрастный взор
                                                        Твоих изъянов тысячу стяжает;
                                                        Увы… Всё то, что зрению – позор, -
                                                        Восторженное сердце обожает.

                                                        Твой голос слух не услаждает мне,
                                                        В дрожь осязанье ласки повергают,
                                                        А плоти пир – с тобой наедине –
                                                        И вкус, и обонянье избегают.

                                                        Как слаб мой ум, как чувственность слаба
                                                        В том, чтобы сердце глупое управить
                                                        Дать силы мне – убить в себе раба, -
                                                        Владычицу надменную оставить.

                                                        Лишь тем чуме любовной я обязан,
                                                        Что – с коей грешен, - той же и наказан.


                                                        In faith, I do not love thee with mine eyes,
                                                        For they in thee a thousand errors note,
                                                        But 'tis my heart that loves what they despise,
                                                        Who in despite of view is pleased to dote.
                                                        Nor are mine ears with thy tongue's tune delighted,
                                                        Nor tender feeling to base touches prone,
                                                        Nor taste, nor smell, desire to be invited
                                                        To any sensual feast with thee alone;
                                                        But my five wits nor my five senses can
                                                        Dissuade one foolish heart from serving thee,
                                                        Who leaves unswayed the likeness of a man,
                                                        Thy proud heart's slave and vassal wretch to be.
                                                        Only my plague thus far I count my gain,
                                                        That she that makes me sin awards me pain.


                                                        Сонет 151. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 151.

                                                        Любовь стыда не знает, как дитя,
                                                        Но кто не знал стыда, что вызван ею?…
                                                        Прелестница, предав меня шутя, -
                                                        Не лги, не крой мой грех виной своею.

                                                        Твоя измена привела к тому,
                                                        Что дух мой естеством не обладает
                                                        И позволяет ликовать ему,
                                                        Пятная душу… Грех не рассуждает, -

                                                        Как на добычу, на тебя перстом
                                                        Указывает, гордо возвышаясь;
                                                        Прислужничая, твёрд в делах... Потом
                                                        Ничтожно опадает, сил лишаясь.

                                                        Бесстыдно ли, на чувство уповая,
                                                        Свой грех любовью звать, к любви взывая?…

                                                        Love is too young to know what conscience is,
                                                        Yet who knows not conscience is born of love?
                                                        Then, gentle cheater, urge not my amiss,
                                                        Lest guilty of my faults thy sweet self prove.
                                                        For, thou betraying me, I do betray
                                                        My nobler part to my gross body's treason:
                                                        My soul doth tell my body that he may
                                                        Triumph in love; flesh stays no farther reason;
                                                        But rising at thy name doth point out thee
                                                        As his triumphant prize. Proud of this pride,

                                                        He is contented thy poor drudge to be,
                                                        To stand in thy affairs, fall by thy side.
                                                        No want of conscience hold it that I call
                                                        Her 'love' for whose dear love I rise and fall.


                                                        Басня в монологах (часть первая) .

                                                        Басня в монологах (часть первая) .

                                                        Басня в монологах.
                                                        ( Часть первая. Ворона. )

                                                        ...Вороне бог послал...

                                                        (Весело.) Гр- г-абёж!… Р-р-азбой!… Кр-р-аул!… Кошма-р-р!…
                                                        (Задумчиво.) Пр-р-аклятый лес… Кар-р-ртавой твар-р-и
                                                        бог мозги впр-р-авит… Божий дар-р
                                                        сокр-р-асть – готовься к божьей кар-р-е…
                                                        (Оценивающе – уважительно.)
                                                        Пиар-р-ит гр-р-амотно… На зр-р-ак –
                                                        по пр-р-авде тр-р-авит – пр-р-афурсетка…
                                                        (Передразнивая.) Кар-р-она… Кр-р-аля… Мр-р-ак – от вр-р-ак
                                                        аж р-р-азмечталась, как стар-р-летка…
                                                        (Задумчиво.) Пр-р-апащий лес… Здесь вар-р-ят др-р-аг,
                                                        Из кр-р-абов палочки… Все гр-р-абы –
                                                        То на гр-р-обы, то на триктр-р-ак
                                                        Р-р-аспилены… Бар-р-дак… Пор-р-а бы
                                                        Из этой тр-р-авли когти р-р-вать:
                                                        Пекар-р-ни, сыровар-р-ни… Боже…
                                                        (Сокрушаясь.) А как же твар-р-и?… Что им жр-р-ать?
                                                        Цар-р-ь- птица всех кар-р-мить не может…..


                                                        Сонет 110. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 110.

                                                        Ты прав… Я суетился, я смущал
                                                        Людские взоры шутовством доныне,
                                                        Порочил чувства, мысли извращал
                                                        И с рук сбывал бесценные святыни.

                                                        Воистину – я преданность лишал
                                                        Тепла и веры, но… Душой ручаюсь, -
                                                        Греша, я в сердце юность воскрешал,
                                                        И, каясь – к истой страсти возвращаюсь.

                                                        Пресыщен я… Испытывать союз
                                                        Проверкой чувств я не намерен боле;
                                                        Ты – бог любви… Мне – неразрывность уз,
                                                        Тебе бессмертье, - выпали на долю.

                                                        К пречистой и вселюбящей груди
                                                        Прижми меня… В свой рай сопроводи.


                                                        Alas 'tis true, I have gone here and there,
                                                        And made myself a motley to the view,
                                                        Gored mine own thoughts, sold cheap what is most dear,
                                                        Made old offences of affections new.
                                                        Most true it is that I have looked on truth
                                                        Askance and strangely; but, by all above,
                                                        These blenches gave my heart another youth,
                                                        And worse essays proved thee my best of love.
                                                        Now all is done, have what shall have no end:
                                                        Mine appetite I never more will grind
                                                        On newer proof, to try an older friend,
                                                        A god in love, to whom I am confined.
                                                        Then give me welcome, next my heaven the best,

                                                        Even to thy pure and most most loving breast.


                                                        Сонет 108. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 108.

                                                        Какая мысль возникнет на листе,…
                                                        Что упустил мой верный дух в сонете?
                                                        Что можно о любви и красоте
                                                        Сказать, ещё не сказанного в свете?

                                                        Увы… Но, как божественный мотив,
                                                        Я должен вторить с первозданной силой:
                                                        Ты мой, я твой… - вспять время обратив...
                                                        Как в миг благословенный, мальчик милый.

                                                        Так – вечным обновлением – юна
                                                        Любовь моя… Как старость ни тлетворна, -
                                                        Не смеет лик любви браздить она
                                                        И перед ней склоняется покорно.

                                                        Любовь моя там заново родится,
                                                        Где маской скорбной старость в смерть рядится.

                                                        What's in the brain that ink may character
                                                        Which hath not figured to thee my true spirit?

                                                        What's new to speak, what new to register,
                                                        That may express my love, or thy dear merit?
                                                        Nothing, sweet boy; but yet, like prayers divine,
                                                        I must, each day say o'er the very same,
                                                        Counting no old thing old, thou mine, I thine,
                                                        Even as when first I hallowed thy fair name.
                                                        So that eternal love in love's fresh case
                                                        Weighs not the dust and injury of age,
                                                        Nor gives to necessary wrinkles place,
                                                        But makes antiquity for aye his page,
                                                        Finding the first conceit of love there bred,
                                                        Where time and outward form would show it dead.


                                                        Сонет 59. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 59.

                                                        Что, если повторяет многократно
                                                        Мир облик сущий много лет спустя,
                                                        И ум, в потугах творчества, превратно
                                                        Рождает прежде жившее дитя?…

                                                        О, если б вспять отмерило светило
                                                        Пятьсот кругов, - то, в дальних временах,
                                                        Узрел бы я, как мысль предвосхитила
                                                        Твой образ – в самых ранних письменах,

                                                        Что древний мир о сотворенье чуда
                                                        Поведать смог, открыв мне твой портрет:
                                                        Искусней мы… Они… Или покуда
                                                        Мир неизменен – в круговерти лет?…

                                                        Уверен я – в былые времена
                                                        Хвала не столь достойным воздана.

                                                        If there be nothing new, but that which is
                                                        Hath been before, how are our brains beguiled,
                                                        Which, labouring for invention, bear amiss
                                                        The second burthen of a former child!
                                                        О that record could with a backward look,
                                                        Even of five hundred courses of the sun,
                                                        Show me your image in some antique book,
                                                        Since mind at first in character was done,
                                                        That I might see what the old world could say
                                                        To this composed wonder of your frame:
                                                        Whether we are mended, or whe'er better they,
                                                        Or whether revolution be the same.
                                                        О sure I am the wits of former days
                                                        To subjects worse have given admiring praise.


                                                        Сонет 58. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 58.

                                                        Не дай мне бог, предав меня в твой плен,
                                                        Желать отчёт твой о часах досуга,
                                                        Измысливать подробности измен...
                                                        Господского вниманья ждёт прислуга.

                                                        Пусть узником у прихоти твоей
                                                        Я буду ждать свидания, страдая,
                                                        Отказ любой в вину не ставя ей,
                                                        Терпением в обиде обладая.

                                                        Твои права безмерны… Следуй им:
                                                        Где пожелаешь – будь и, как угодно,
                                                        Распоряжайся временем своим,
                                                        И отпускай грехи себе свободно.

                                                        Не мне судить из ада ожиданья –
                                                        Греховны или нет твои свиданья.


                                                        That god forbid, that made me first your slave,
                                                        I should in thought control your time of pleasure,
                                                        Or at your hand th'account of hours to crave,
                                                        Being your vassal bound to stay your leasure.
                                                        О let me suffer (being at your beck)
                                                        Th'imprisoned absence of your liberty,
                                                        And patience, tame to sufferance, bide each check,
                                                        Without accusing you of injury.
                                                        Be where you list, your charter is so strong
                                                        That you yourself may priviledge your time
                                                        To what you will; to you it doth belong
                                                        Yourself to pardon of self-doing crime.
                                                        I am to wait, though waiting so be hell,
                                                        Not blame your pleasure, be it ill or well.


                                                        Сонет 124. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 124.

                                                        Будь во грехе нежданно рождена, -
                                                        У Времени - в опале или в холе -
                                                        Росла б, отца не ведая, она -
                                                        Цветком в саду или травинкой в поле.

                                                        Любовь моя желанна... Ей не пасть -
                                                        Во что бы Время нас не вовлекало -
                                                        Ни роскоши ликующей во власть,
                                                        Ни в рабство истязающей опалы.

                                                        Политикой она не смущена,
                                                        Чья ересь за потребой срочной скрыта;
                                                        Живёт своей политикой, - одна
                                                        К теплу не льнёт и ливнями не смыта.

                                                        Свидетельствуйте, Времени шуты,
                                                        Чья жизнь – в грехе, а смерть – от доброты.


                                                        If my dear love were but the child of state,
                                                        It might for Fortune's bastard be unfathered,
                                                        As subject to Time's love, or to Time's hate,
                                                        Weeds among weeds, or flowers with flowers gathered.
                                                        No, it was builded far from accident;
                                                        It suffers not in smiling pomp, nor falls
                                                        Under the blow of thralled discontent,
                                                        Whereto th'inviting time our fashion calls;
                                                        It fears not Policy, that heretic,
                                                        Which works on leases of short-numb'red hours,
                                                        But all alone stands hugely politic,
                                                        That it nor grows with heat, nor drowns with show'rs.
                                                        To this I witness call the fools of time,
                                                        Which die for goodness, who have lived for crime.


                                                        Сонет 45. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 45.

                                                        Огонь и воздух, кои представляют
                                                        Бесплотные основы бытия, -
                                                        И страсть, и мысль мою отождествляют,
                                                        Стремясь к тебе, где б ни скитался я.

                                                        Когда они сердечное посланье
                                                        Любви моей спешат тебе донесть, -
                                                        Склоняет к смерти жизнь мою признанье –
                                                        Её ничтожит вдвое эта весть.

                                                        И я – подавлен – жизнь влачу уныло,
                                                        Покуда не восполнит свой состав
                                                        Она, гонцов дождавшись из посыла,
                                                        Поведавших о том, что милый здрав.

                                                        Я рад известью… Но опять, любимый,
                                                        К тебе их шлю в тоске неутолимой.

                                                        The other two, slight air and purging fire,
                                                        Are both with thee, wherever I abide;
                                                        The first my thought, the other my desire,
                                                        These present-absent with swift motion slide;
                                                        For when these quicker elements are gone
                                                        In tender embassy of love to thee,
                                                        My life, being made of four, with two alone
                                                        Sinks down to death, oppressed with melancholy,
                                                        Until life's composition be recured
                                                        By those swift messengers returned from thee, -
                                                        Who even but now come back again assured
                                                        Of thy fair health, recounting it to me.
                                                        This told, I joy, but then no longer glad,
                                                        I send them back again and straight grow sad.


                                                        Сонет 35. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 35.

                                                        В содеянном не кайся… Грешен всяк:
                                                        Шипами – роза, чистый ключ – осадком,
                                                        Светила – тем, что есть затмений мрак,
                                                        Червь мерзкий – житием в бутоне сладком.

                                                        Греховны люди… Грешен мой сонет, -
                                                        Я, поклоняясь в нём твоим порокам,
                                                        Свожу твой грех сравненьями на нет,
                                                        Из прочих выделяя ненароком.

                                                        Греховна страсть… Признав сие умом,
                                                        Я – как истец – снимаю обвиненье
                                                        И осуждаю грех в себе самом;

                                                        Ограблен милым вором, преступленье
                                                        Я с ним делю невольно… Бой усобный –
                                                        Во мне – любови с ненавистью злобной.

                                                        No more be grieved at that which thou hast done:
                                                        Roses have thorns, and silver fountains mud,
                                                        Clouds and eclipses stain both moon and sun,
                                                        And loathsome canker lives in sweetest bud.
                                                        All men make faults, and even I in this,
                                                        Authorizing thy trespass with compare,
                                                        Myself corrupting salving thy amiss,
                                                        Excusing thy sins more than their sins are;
                                                        For to thy sensual fault I bring in sense -
                                                        Thy adverse party is thy advocate -
                                                        And 'gainst myself a lawful plea commence:
                                                        Such civil war is in my love and hate
                                                        That I an accessary needs must be
                                                        To that sweet thief which sourly robs from me.


                                                        Сонет 55. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 55.

                                                        Стих этот твёрд… Владыки устоять –
                                                        И в мраморе, и в статуях сусальных –
                                                        Пред Временем бессильны… Но сиять
                                                        Тебе над тленом сонмищ усыпальных.

                                                        Когда предстанут пылью города,
                                                        Когда богов низвергнут с пьедесталов,
                                                        Тебя – меч Марса, огнь войны тогда, -
                                                        Не истребят, не выжгут из анналов.

                                                        И смерти, и забвенью немоты
                                                        Не уступив, восславлен многократно
                                                        Потомком, ты достигнешь той черты,
                                                        За коей мир погибнет невозвратно.

                                                        Ты в Судный день восстанешь сам – нетленный,
                                                        В стихах, в глазах влюблённых сохраненный.

                                                        Not marble nor the gilded monuments
                                                        Of princes shall outlive this pow'rful rhyme,
                                                        But you shall shine more bright in these contents
                                                        Than unswept stone, besmeared with sluttish time.
                                                        When wasteful war shall statues overturn,
                                                        And broils root out the work of masonry,
                                                        Nor Mars his sword nor war's quick fire shall burn
                                                        The living record of your memory.
                                                        'Gainst death and all oblivious enmity
                                                        Shall you pace forth; your praise shall still find room
                                                        Even in the eyes of all posterity
                                                        That wear this world out to the ending doom.
                                                        So, till the Judgement that yourself arise,
                                                        You live in this, and dwell in lovers' eyes.


                                                        Сонет 25. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 25.

                                                        Пусть тот, кому звезда благоволила, -
                                                        Гербом кичится, лестью упоён;
                                                        Меня Фортуна славой обделила, -
                                                        Я для иного счастья сотворён.

                                                        Как ноготки под солнцем, фавориты
                                                        Соблазны выставляют напоказ,
                                                        Но чувства их под роскошью сокрыты, -
                                                        Им царский гнев страшней всего - как раз.

                                                        Герой усталый, горечь пораженья
                                                        Познавший после тысячи побед, -
                                                        Сам обесчещен, и его сраженья
                                                        Из книги славы вычеркнуты вслед.

                                                        Я счастлив – ни отвергнуть, ни лишиться…
                                                        Любви взаимной нечего страшиться.

                                                        Let those who are in favour with their stars
                                                        Of public honour and proud titles boast,
                                                        Whilst I, whom fortune of such triumph bars,
                                                        Unlooked for joy in that I honour most.
                                                        Great princes' favourites their fair leaves spread
                                                        But as the marigold at the sun's eye,
                                                        And in themselves their pride lies buried,
                                                        For at a frown they in their glory die.
                                                        The painful warrior famoused for fight,
                                                        After a thousand victories once foiled,
                                                        Is from the book of honour rased quite,
                                                        And all the rest forgot for which he toiled:
                                                        Then happy I that love and am beloved
                                                        Where I may not remove, nor be removed.


                                                        Сонет 50. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 50.

                                                        Как горек путь, когда вослед потугам
                                                        Блаженства и покоя не найти;
                                                        “Вот пропасть, разделяющая с другом», –
                                                        Они заявят мне в конце пути.

                                                        Мой бедный конь, несущий бремя муки -
                                                        Той скорбью, что во мне заключена,
                                                        Не кажет прыть свою, зане – в разлуке -
                                                        Он чует сколь нерадостна она.

                                                        И если окровавленною шпорой
                                                        Моя досада рвёт его бока, -
                                                        Ей тяжкий стон ответствует, который
                                                        Ещё больнее ранит седока.

                                                        Я этим стоном муку воскрешаю…
                                                        Покинув радость, к горю поспешаю.

                                                        How heavy do I journey on the way,
                                                        When what I seek (my weary travel's end)
                                                        Doth teach that ease and that repose to say,
                                                        'Thus far the miles are measured from thy friend.'
                                                        The beast that bears me, tired with my woe,
                                                        Plods dully on, to bear that weight in me,
                                                        As if by some instinct the wretch did know
                                                        His rider loved not speed, being made from thee:
                                                        The bloody spur cannot provoke him on
                                                        That sometimes anger thrusts into his hide,
                                                        Which heavily he answers with a groan
                                                        More sharp to me than spurring to his side;
                                                        For that same groan doth put this in my mind:
                                                        My grief lies onward and my joy behind.


                                                        Заздравная тигру.



                                                        Я слушал заздравную песню верховного нашего барда,
                                                        который, старушек жалея, им денег прибавит вот – вот;
                                                        внимал песне, тихо млея, Ди Каприо Леонардо
                                                        так, словно бы леопард он, а вовсе не сытый кот.
                                                        А смысл этой доброй песни был всем запредельно ясен
                                                        (поэтому я про кошек и начал издалека), -
                                                        как стал тигр амурский редок и как он при том прекрасен…
                                                        Спасём его для потомков – не поздно ещё пока.
                                                        Ведь наш сибирский красавец – не то, что мутант бенгальский, -
                                                        Тому очень тесно в джунглях (поскольку срубили их);
                                                        и он, чтоб погрызть свежинки какой-нибудь мало-мальской,
                                                        теперь по ночам рыбачит, когда берег Ганга тих.
                                                        Он ступит на влажный берег – невинно и осторожно,
                                                        попробует воду лапой, лопатки сведёт слегка,
                                                        окинет взглядом угодья, где плещется карп тревожно,
                                                        а после плывёт тихой сапой – снимать с челнока рыбака.
                                                        То – оборотень восточный – лукавый раджа на шампуре, -
                                                        сначала доест господина, а после захнычет: “Help”…
                                                        А наш исполин сибирский давно на палёной шкуре
                                                        Отведал не понарошку, что значит – по яйцам серп.
                                                        Да - в нашей тайге бескрайней пеньков золотых – без счёта,
                                                        чтоб было виднее тигру косулей и кабанов,
                                                        толково в тайге ведётся по зверю заготохота, -
                                                        была бы кому охота до зверя у дружбанов.
                                                        Но ты будь спокоен, милый, - закончились смехуюшки –
                                                        ещё порезвишься вволю, манчжурский уча диалект…
                                                        Вот жаль наступают сроки ободранной мелкой зверюшки –
                                                        Едино – и зайца, и кошки… А это – не нацпроект…


                                                        Сонет 109. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 109.

                                                        Да хоть бы страсть в разлуке и остыла, -
                                                        В неверности винить меня не смей;
                                                        Мне б распрощаться с жизнью легче было,
                                                        Чем душу поселить в груди твоей.

                                                        Пусть я блуждал… Но и теперь, как прежде,
                                                        В урочный час ступаю на порог
                                                        Обители любви моей – в надежде –
                                                        Отмыть измены грязь, как пыль дорог.

                                                        Пусть я греховен, как и всяк живущий, -
                                                        Не верь, что я дал повод мне пенять
                                                        Тем, что твоих достоинств кладезь сущий
                                                        Мог ни на что нелепо променять.

                                                        Мир - без тебя – ничтожен… Утверждаю, -
                                                        Ты в этом мире – всё, чем обладаю.

                                                        О never say that I was false of heart,
                                                        Though absence seemed my flame to qualify;
                                                        As easy might I from my self depart
                                                        As from my soul, which in thy breast doth lie:
                                                        That is my home of love. If I have ranged,
                                                        Like him that travels I return again,
                                                        Just to the time, not with the time exchanged,
                                                        So that myself bring water for my stain.
                                                        Never believe, though in my nature reigned
                                                        All frailties that besiege all kinds of blood,
                                                        That it could so preposterously be stained
                                                        To leave for nothing all thy sum of good;
                                                        For nothing this wide universe I call,
                                                        Save thou, my rose; in it thou art my all.


                                                        Сонет 113. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 113.

                                                        Душой я зряч с тех пор, как ты вдали,
                                                        Но те глаза, что путь мне выбирают,
                                                        Не видят так, как ранее могли, -
                                                        Ослабли и беспомощно взирают;

                                                        Они ещё способны уловить
                                                        Птиц, трав и тел гармонию, но дабы
                                                        Донесть до сердца, душу оживить,
                                                        Остановив мгновенье – слишком слабы.

                                                        Будь то – искусство или балаган,
                                                        Будь совершенство – то или уродство…
                                                        Ночь… День… Твердь… Море… Голубь или вран, -
                                                        Над всем – для них – красы твоей господство.

                                                        Тобой полна, мне зренье извращает
                                                        Душа, поскольку больше не вмещает.


                                                        Since I left you, mine eye is in my mind;
                                                        And that which governs me to go about
                                                        Doth part his function and is partly blind,
                                                        Seems seeing, but effectually is out;
                                                        For it no form delivers to the heart
                                                        Of bird, of flower, or shape, which it doth latch:
                                                        Of his quick objects hath the mind no part,
                                                        Nor his own vision holds what it doth catch;
                                                        For if it see the rudest or gentlest sight,
                                                        The most sweet favour or deformed'st creature,
                                                        The mountain or the sea, the day or night,
                                                        The crow or dove, it shapes them to your feature:
                                                        Incapable of more, replete with you,
                                                        My most true mind thus makes mine eye untrue.


                                                        Сонет 107. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 107.

                                                        Утраты страх, который мной владел,
                                                        И дух вселенский, - вечность постигая,
                                                        Не ведают любви моей предел,
                                                        Его в границах жизни полагая.

                                                        Но, пристыдив авгуров мрачный хор,
                                                        Луна вослед затмению блистает;
                                                        Покой над смутой правит с этих пор,
                                                        И вечная олива расцветает.

                                                        Омывшись этим временем, - бодра
                                                        Любовь моя… Я в этих строчках скромных
                                                        Пребуду доле смертного одра –
                                                        Исхода диких орд – немых и тёмных.

                                                        В моих стихах бессмертен ты… Сколь жалок -
                                                        Пред памятью такой - и склеп, и замок.


                                                        Not mine own fears, nor the prophetic soul
                                                        Of the wide world, dreaming on things to come,
                                                        Can yet the lease of my true love control,
                                                        Supposed as forfeit to a confined doom.
                                                        The mortal moon hath her eclipse endured
                                                        And the sad augurs mock their own presage,

                                                        Incertainties now crown themselves assured,
                                                        And peace proclaims olives of endless age.
                                                        Now with the drops of this most balmy time
                                                        My love looks fresh, and Death to me subscribes,
                                                        Since spite of him I'll live in this poor rhyme,
                                                        While he insults o'er dull and speechless tribes.
                                                        And thou in this shalt find thy monument,
                                                        When tyrants' crests and tombs of brass are spent.


                                                        Сонет 106. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 106.


                                                        Когда я вижу, как - в стихах помпезных -
                                                        Ушедший век возносит красоту, -
                                                        Прелестных дам и рыцарей любезных
                                                        Живописуя каждую черту, -

                                                        То этим постиженьем совершенства:
                                                        И глаз, и губ, и лба, и ног, и рук –
                                                        Перо творца красы твоей блаженство
                                                        Явить тогда стремилось, милый друг.

                                                        Восторгом мысли образ твой наглядно
                                                        Бессильно предсказанье передать…
                                                        Чтоб совершенство выразить изрядно, -
                                                        Каким искусством нужно обладать…

                                                        Ведь даже мы теперь молчим смущенно,
                                                        На красоту взирая восхищенно.


                                                        When in the chronicle of wasted time
                                                        I see descriptions of the fairest Wights,
                                                        And beauty making beautiful old rhyme
                                                        In praise of ladies dead and lovely knights,
                                                        Then in the blazon of sweet beauty's best,
                                                        Of hand, of foot, of lip, of eye, of brow,
                                                        I see their antique pen would have expressed
                                                        Even such a beauty as you master now.
                                                        So all their praises are but prophecies
                                                        Of this our time, all you prefiguring,
                                                        And, for they looked but with divining eyes
                                                        They had not skill enough your worth to sing:
                                                        For we, which now behold these present days,
                                                        Had eyes to wonder, but lack tongues to praise.


                                                        Победная песнь "Зенита" (pr.ф).

                                                        Победная песнь.

                                                        Сбылось!…Свершилось!…Славный миг, -
                                                        Бурлит “Петрович” пенной чашей…
                                                        Всяк сущий наш триумф постиг
                                                        И восхищён победой нашей.
                                                        Гремит восторженный виват,
                                                        Могучи чресла кажет клика;
                                                        Венцом лавровым троекрат
                                                        “Зениту” покорилась Ника.
                                                        Ликуй и славься наш Барклай,
                                                        Любезны нам твои законы, -
                                                        Мы за тобой – лишь возжелай –
                                                        Пойдём вперёд, как чемпионы.
                                                        К вершинам новым устремляй
                                                        Нас оком строгим, дланью веской,
                                                        И над бутиками сияй
                                                        Ярилом перспективы невской.
                                                        И ты - соратник и содруг,
                                                        Прибывший из пределов дальних, -
                                                        Прими поклон твоих заслуг
                                                        И дребезг кубков величальных.
                                                        Ты нас и дале утешай,
                                                        Вкусив сановные лобзанья,
                                                        И пользуй время - поспешай
                                                        Мошной расширить притязанья.
                                                        Опора и гарант побед,
                                                        Не оставляй футбол - в надежде,
                                                        Что твой благословенный свет
                                                        Путь озарит ему, как прежде,
                                                        И что небесная игла
                                                        Возвысит статус цареграда,
                                                        Чтоб тень священная легла
                                                        На смольный купол, как отрада.


                                                        Сонет 111. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 111.

                                                        В том, что мои поступки столь лукавы, -
                                                        Вини Фортуну… Праведной тропы
                                                        Не знаю я, кривляясь для забавы
                                                        И милостыню клянча у толпы.

                                                        Вот отчего на мне печать обмана,
                                                        И, словно длань красильщика, зело
                                                        Он душу выел, что трудилась рьяно…
                                                        Утешь меня - я болен тяжело…

                                                        Я уксусные зелья - без боязни -
                                                        Приму от яда сладостной чумы
                                                        И горечь проглочу без неприязни, -
                                                        Повторным искуплением вины…

                                                        Утешь меня, друг милый, чтоб от скверны
                                                        Я излечился этим средством верным.


                                                        О for my sake do you with Fortune chide,
                                                        The guilty goddess of my harmful deeds,
                                                        That did not better for my life provide
                                                        Than public means which public manners breeds.
                                                        Thence comes it that my name receives a brand,
                                                        And almost thence my nature is subdued
                                                        To what it works in, like the dyer's hand:
                                                        Pity me then, and wish I were renewed,
                                                        Whilst like a willing patient I will drink
                                                        Potions of eisel 'gainst my strong infection;
                                                        No bitterness that I will bitter think,
                                                        Nor double penance to correct correction.
                                                        Pity me then, dear friend, and I assure ye
                                                        Even that your pity is enough to cure me.


                                                        Сонет 102. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 102.

                                                        Любовь моя всё крепче… Внешний вид –
                                                        Ущерб моей любви не означает;
                                                        Кто о любви достоинствах трубит, -
                                                        Её в товар презренный превращает.

                                                        Я песнями встречал любви апрель –
                                                        Так соловей трель нежную выводит,
                                                        Но оставляет он свою свирель,
                                                        Едва цветенье в зрелость переходит;

                                                        Не в радость песнь любовная, когда
                                                        Ночь летняя внимает ей, тревожась,
                                                        И ветвь дрожит под тяжестью плода,
                                                        И прелесть чар лишается, ничтожась.

                                                        И я умолк, как соловей, - в надежде,
                                                        Что не успел тебе наскучить прежде.


                                                        My love is strength'ned, though more weak in seeming;
                                                        I love not less, though less the show appear:
                                                        That love is merchandised whose rich esteeming
                                                        The owner's tongue doth publish every where.
                                                        Our love was new, and then but in the spring,
                                                        When I was wont to greet it with my lays,
                                                        As Philomel in summer's front doth sing,
                                                        And stops his pipe in growth of riper days:


                                                        Not that the summer is less pleasant now
                                                        Than when her mournful hymns did hush the night,
                                                        But that wild music burthens every bough,
                                                        And sweets grown common lose their dear delight.
                                                        Therefore like her, I sometime hold my tongue,


                                                        Сонет 122. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 122.

                                                        Твой дар хранится в памяти – она
                                                        Надёжнее скрижалей… Ум высокий
                                                        Сопроводит в иные времена –
                                                        До вечности – болезненные строки.

                                                        Не могут эти записи пропасть,
                                                        Черты твои изгладиться до срока,
                                                        Пока в природе сущего напасть
                                                        Ума и сердца не лишит жестоко.

                                                        То тесное хранилище всего
                                                        Вместить невмочь… Любовь скрепляя верой,
                                                        Я для того посмел отдать его,
                                                        Чтоб возместить тебе достойной мерой.

                                                        Забывчив в чувствах, верно, означает –
                                                        Кто дар такой на память получает.


                                                        Thy gift, thy tables, are within my brain
                                                        Full charactered with lasting memory,
                                                        Which shall above that idle rank remain

                                                        Beyond all date, even to eternity;
                                                        Or, at the least, so long as brain and heart
                                                        Have faculty by nature to subsist,
                                                        Till each to razed oblivion yield his part
                                                        Of thee, thy record never can be missed.
                                                        That poor retention could not so much hold,
                                                        Nor need I tallies thy dear love to score;
                                                        Therefore to give them from me was I bold,
                                                        To trust those tables that receive thee more:
                                                        To keep an adjunct to remember thee
                                                        Were to import forgetfulness in me.


                                                        Пушка ((рr.ф.) вступление).

                                                        Пушка ((рr.ф.) вступление).

                                                        Футбол постигла скорбная утрата –
                                                        Он захирел и – ныне – стал таков,
                                                        Что в нём не сыщешь, нежели когда-то,
                                                        С поставленным ударом игроков.
                                                        Всё меньше на трибунах тех, кто видел,
                                                        Как Ривелино стенки прошивал,
                                                        Как с центра пробивал Пехлеваниди,
                                                        Как паутину Желудков снимал,
                                                        Как был ужасен Куман на подборе
                                                        И как Метлицкий всаживал с пырка…
                                                        Футбольный век недолог…Может, вскоре
                                                        Мы и не вспомним их издалека.
                                                        Подумаешь – пустеющая ниша, -
                                                        Зашторить и похерить навсегда…
                                                        Ну, отгулял Михайлович Синиша,
                                                        Подвял Роберто Карлос – ерунда…
                                                        Теперь вокруг мячей ведутся споры, -
                                                        Как, чтобы дальше тешить пустяков,
                                                        К мячам приделать крылья и моторы…
                                                        А к фанам – лупы розовых очков…
                                                        Сошли герои, смолкли колотушки,
                                                        В спокойствии сейвуют и царят
                                                        Голкиперы… Неужто – миф – о пушке
                                                        Смертельной, как легенды говорят?…
                                                        Пусть я не видел гибельных ударов,
                                                        И ленточкой стреноженной ноги,
                                                        Трибун рыданий, всхлипов санитаров, -
                                                        Соперники – понятно – не враги…
                                                        Не видел штанг, разорванных снарядом,
                                                        А рваных сеток, - мало ль их рвалось…
                                                        Но кое – с – чем я был однажды рядом…
                                                        Мне повезло… Случилось… Довелось…
                                                        ……………………………………………..


                                                        Сонет ни о чём.

                                                        Сонет ни о чём.

                                                        Я помню, как вопрос такой
                                                        Терзал меня в былые годы:
                                                        Что есть свобода? Что – покой?
                                                        Что есть – лишение свободы?
                                                        Как не утратить? Как обресть?
                                                        Что есть основа самовластья?
                                                        Что значат совесть или честь?
                                                        Ужели не бывает счастья?
                                                        Когда приблизился итог,
                                                        Я много проще рассуждаю:
                                                        Кого имел? Кому помог?
                                                        И чем, в итоге, обладаю…

                                                        И нет нужды стремиться, вроде,
                                                        К покою, счастью и свободе…


                                                        Сонет 118. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 118.

                                                        Как, возбуждая пряностями зев,
                                                        Свой аппетит мы в голод обращаем;
                                                        Как, болью очищенья отболев,
                                                        Мы скрытые недуги отвращаем;

                                                        Так я, упившись прелестью твоей,
                                                        Пил горечь от пресыщенности другом,
                                                        Чтоб муть покоя – прежде скорбных дней –
                                                        Сменилась исцеляющим недугом.

                                                        Но тем, что боль любви предвосхищал,
                                                        В пороках погрязая шаг за шагом,
                                                        Мой здравый дух опасно отощал, -
                                                        Врачуясь злом от пресыщенья благом.

                                                        Постиг я: страсть к тебе полна коварства –
                                                        Отраву пьёт желающий лекарства.


                                                        Like as to make our appetites more keen
                                                        With eager compounds we our palate urge,
                                                        As to prevent our maladies unseen
                                                        We sicken to shun sickness when we purge:
                                                        Even so, being full of your ne'er-cloying sweetness,
                                                        To bitter sauces did I frame my feeding,
                                                        And, sick of welfare, found a kind of meetness
                                                        To be diseased ere that there was true needing.
                                                        Thus policy in love, t'anticipate
                                                        The ills that were not, grew to faults assured,
                                                        And brought to medicine a healthful state
                                                        Which, rank of goodness, would by ill be cured.
                                                        But thence I learn, and find the lesson true,
                                                        Drugs poison him that so fell sick of you.


                                                        Взрослый сонет 2-й.

                                                        Взрослый сонет 2-й.

                                                        Какая истина в вине
                                                        Являет таинство под юбкой?…
                                                        Когда в отхлынувшей волне
                                                        Печально чвакнет губка губкой,
                                                        Когда сменится буйства миг
                                                        Опустошеньем и страданьем,
                                                        Кто скажет, что соблазн постиг,
                                                        Поверил близость обладаньем?…
                                                        Ужели стынущая плоть –
                                                        Исход безумного стяжанья?…
                                                        Кто ты, чтоб истину пороть,
                                                        Пытая тайну содержанья?…

                                                        Всё так свежо и растяжимо,
                                                        Лишь суть близка непостижимо.


                                                        Взрослый сонет 1-й.

                                                        Взрослый сонет 1-й.

                                                        Зачем сменился летний день
                                                        На летний вечер, гладь – на смуту?
                                                        Чтоб в красоте узреть мудень?
                                                        Отъять у Вечности минуту?
                                                        Чтоб похотливый бес зудил,
                                                        Что ты всё маешься без толку,
                                                        А Барсик Мурке засадил,
                                                        Вцепившись ей зубами в холку?
                                                        Да разве нет, в конце концов,
                                                        Иных соблазнов, прочих пыток?…
                                                        Вот рой шабашащих звонцов,
                                                        Вот злая оргия улиток,

                                                        Вот червь покинуть мир заразный
                                                        Спешит соитьем с норкой грязной.


                                                        Сонет 1. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 1.

                                                        Бессмертья мы хотим для красоты,
                                                        Чьи образы в потомстве проявятся;
                                                        Увядшей розы нежные черты
                                                        В бутоне набухающем хранятся.

                                                        Но, в свет небесный глаз своих влюблён,
                                                        Ты жар душевный сущностью питаешь…
                                                        Ты – враг себе… Любовью обделён,
                                                        Средь изобилья голод обретаешь.

                                                        Ты, мир украсив юностью живой,
                                                        Его весны единственный глашатай, -
                                                        В бутоне заточаешь образ свой,
                                                        На чувства скуп – ничтожишься растратой.

                                                        Жалея мир, ему доверься, милый, -
                                                        Не стань себе ни яством, ни могилой.

                                                        From fairest creatures we desire increase,
                                                        That thereby beauty's rose might never die,
                                                        But as the riper should by time decease,
                                                        His tender heir might bear his memory:
                                                        But thou, contracted to thine own bright eyes,
                                                        Feed'st thy light's flame with self-substantial fuel,
                                                        Making a famine where abundance lies,
                                                        Thyself thy foe, to thy sweet self too cruel.
                                                        Thou that art now the world's fresh ornament
                                                        And only herald to the gaudy spring,
                                                        Within thine own bud buriest thy content,
                                                        And, tender churl, mak'st waste in niggarding:
                                                        Pity the world, or else this glutton be,
                                                        To eat the world's due, by the grave and thee.


                                                        Pro футбол.

                                                        Pro футбол.

                                                        Вот ведь память… Лет сему за тридцать
                                                        Я с пустой трибуны ЛМКа
                                                        Наблюдал, как мужичьё резвится –
                                                        Как бы под эгидой “Спартака”.
                                                        Нет любви к мячу альтернативы –
                                                        Нынче стали это забывать, -
                                                        Вышли третьей группы коллективы –
                                                        “Голубые”, как всегда – сливать.
                                                        Как “Волне” от “Мяса” отмахаться,
                                                        Коль у них шустрят одни деды, -
                                                        Так, чтоб навсегда не запыхаться,
                                                        Семенят трусцой туды-сюды.
                                                        Но проблемы были и у “Мяса”…
                                                        Чтоб ломать игру, и двух салаг
                                                        Ставить в центр из дальнего запаса?!…
                                                        Было жаль глядеть на бедолаг.
                                                        Не пришёл опорный, но с отмазкой,
                                                        Распасовщик просто загулял…
                                                        Лидер с капитанскою повязкой
                                                        Всю игру на бровке простоял.
                                                        Но зато, чтоб ноги не дрожали,
                                                        Перед матчем дёрнули слегка,
                                                        “Голубых” к воротам поприжали,
                                                        Да и запихнули “дурака”.
                                                        Седовласый тренер благодушно
                                                        Материл их в шутку – так-растак…
                                                        Войско, его гению послушно,
                                                        До свистка тянуло кое-как.
                                                        В перерыве крепко осерчали,
                                                        Так, что”мясом” стал и цвет лица,
                                                        “Голубым” по кости настучали,
                                                        Ну, и дотерпели до конца.
                                                        Уходили дружно, обнимались,
                                                        Седовласый тренер стал петлять…
                                                        “Голубые” снова обломались,
                                                        “Мясо”- торопились добавлять…
                                                        Ты не спорь со мною, сделай милость,
                                                        Я готов ответить за слова…
                                                        Ничего с тех пор не изменилось –
                                                        Прежняя романтика жива.
                                                        Разве – вышли в поле, как мессия,
                                                        Cпели гимн, сощурив мутный глаз…
                                                        Шапкa: «Македония – Россия»
                                                        Предвещала муторный показ.


                                                        Сонет 116. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 116.

                                                        Избавь меня препятствовать любви…
                                                        Она себе пути не выбирает
                                                        В слияньи душ; любовью не зови
                                                        То чувство, что изменой умирает.

                                                        Любовь – как путеводная звезда
                                                        В бурливом океане, повсеместно
                                                        Влекущая заблудшие суда,
                                                        И лишь – в какие дали – неизвестно.

                                                        Пусть Время нежность губ и серп ланит,
                                                        Взмахнув серпом, представит осмеянью,
                                                        Любовь до смерти верность сохранит, -
                                                        Любовь - не шут, предавшийся кривлянью.

                                                        Но если я упорствую подложно, -
                                                        То нет любви, и я грешу ничтожно.


                                                        Let me not to the marriage of true minds
                                                        Admit impediments; love is not love
                                                        Which alters when it alteration finds,

                                                        Or bends with the remover to remove.
                                                        О no, it is an ever-fixed mark
                                                        That looks on tempests and is never shaken;
                                                        It is the star to every wand'ring bark,
                                                        Whose worth's unknown, although his heighth be taken.
                                                        Love's not Time's fool, though rosy lips and cheeks
                                                        Within his bending sickle's compass come;
                                                        Love alters not with his brief hours and weeks,
                                                        But bears it out even to the edge of doom.
                                                        If this be error and upon me proved,
                                                        I never writ, nor no man ever loved.


                                                        Сонет 100. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 100.

                                                        Где ты порхаешь, ветреная Муза
                                                        Талант покинув? Вдохновенья свет
                                                        Не тратишь ли напрасно, для союза
                                                        Ничтожество избрав на много лет?

                                                        Забывчивая Муза, искупая
                                                        Высоким слогом праздность, пой тому,
                                                        Кто, в песне вдохновение черпая,
                                                        Воздаст пером старанью твоему.

                                                        Ленивая... В лицо любви моей
                                                        Вглядись, и если Время и страданья
                                                        Бразды морщин оставили на ней, -
                                                        Ты заклейми сатирой увяданье;

                                                        Восславь скорей любовь мою обильно,
                                                        И Время перед ней замрёт бессильно.

                                                        Where art thou, Muse, that thou forget'st so long
                                                        To speak of that which gives thee all thy might?
                                                        Spend'st thou thy fury on some worthless song,
                                                        Dark'ning thy pow'r to lend base subjects light?
                                                        Return, forgetful Muse, and straight redeem
                                                        In gentle numbers time so idly spent;
                                                        Sing to the ear that doth thy lays esteem
                                                        And gives thy pen both skill and argument.
                                                        Rise, resty Muse, my love's sweet face survey,
                                                        If Time have any wrinkle graven there;
                                                        If any, be a satire to decay,
                                                        And make Time's spoils despised every where.
                                                        Give my love fame faster than Time wastes life;
                                                        So thou prevent'st his scythe and crooked knife.


                                                        Сонет 99. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 99.

                                                        Фиалку я корил за воровство:
                                                        “Где ты взяла свой аромат манящий,
                                                        Как не из уст возлюбленных его?
                                                        На пурпур щёк – цвет его крови вящий
                                                        Ты крала, разбавляя естество”;

                                                        Виновен майоран – на локон твой,
                                                        На бледность рук – лилея, покушаясь…
                                                        Терзались розы страхом пред молвой:
                                                        Одна – стыдясь, другая – ужасаясь,

                                                        А третья, ни красна и ни бела,
                                                        Украв их цвет с твоим благоуханьем,
                                                        Во всём великолепье расцвела...
                                                        Но червь её карает поеданьем.

                                                        Немало видел я цветов, но мнимой
                                                        Их красота казалась мне, любимый.


                                                        The forward violet thus did I chide:
                                                        'Sweet thief, whence didst thou steal thy sweet that smells,
                                                        If not from my love's breath? The purple pride
                                                        Which on thy soft cheek for complexion dwells
                                                        In my love's veins thou hast too grossly dyed.
                                                        The lily I condemned for thy hand,
                                                        And buds of marjoram had stol'n thy hair;
                                                        The roses fearfully on thorns did stand,
                                                        One blushing shame, another white despair;
                                                        A third, nor red nor white, had stol'n of both,
                                                        And to his robb'ry had annexed thy breath,
                                                        But for his theft in pride of all his growth
                                                        A vengeful canker eat him up to death.
                                                        More flowers I noted, yet I none could see
                                                        But sweet or colour it had stol'n from thee.


                                                        Жорж Роденбах. Я в храм твоей любви...

                                                        Я в храм твоей любви, под купол вознесенья,
                                                        Проник… В нём синь глазниц подёрнул фимиам;
                                                        Обманчива любовь, но ангельским сердцам
                                                        Дарит она крыла небесного спасенья.

                                                        Люблю ли я тебя? Вдруг, страстью ослеплён,
                                                        Я осквернил собор, растлил его мадонну?…
                                                        Едино… Если я, божественному звону
                                                        Ответствуя душой, смятенно упоён;

                                                        Да что мне в этот миг и алтари, и девы…
                                                        Когда ночной покой спускается на нас, –
                                                        Я чувствую – в тебе мой пламень не угас,
                                                        Во мне звучат твои органные запевы.

                                                        GEORGES RODENBACH
                                                        J'ENTRE DANS TON AMOUR COMME DANS UNE EGLISE...

                                                        J'entre dans ton amour comme dans une eglise
                                                        Ou flotte un voile bleu de silence et d'encens :
                                                        Je ne sais si mes yeux se trompent, mais je sens
                                                        Des visions de ciel ou mon coeur s'angelise.
                                                        Est-ce bien toi que j'aime ou bien est-ce l'amour ?
                                                        Est-ce la cathedrale ou plutot la madone ?
                                                        Qu'importe ! Si mon coeur remue s'abandonne
                                                        Et vibre avec la cloche au sommet de la tour !
                                                        Qu'importent les autels et qu'importent les vierges,
                                                        Si je sens la, parmi la paix du soir tombe,
                                                        Un peu de toi qui chante aux orgues du jube,
                                                        Quelque chose de moi qui brule dans les cierges.


                                                        Грибное.


                                                        Грибное.

                                                        Кто от водки устал, кто от потных идей,*
                                                        Кто за чёртом готов умотать на кулички, -
                                                        Но приходит пора боровых и груздей,
                                                        И штурмует, как крепость, грибник электрички.
                                                        Разве может какой – нибудь светский урод
                                                        В тягиляй нараспашку красиво одеться,
                                                        И ботфорты одёрнув, в священный поход
                                                        Бросить тело своё по велению сердца;
                                                        Опираясь на посох, освоить места,
                                                        Где резвилось когда – то пытливое детство,
                                                        И где душу терзает ещё красота
                                                        В неизбежном ущербе былого наследства…
                                                        Наливаю в стакан…За окном грузовик
                                                        Бытие отравляет назойливым смрадом;
                                                        И стоит пред глазами тугой боровик,
                                                        Тот, что был расчленён и залит маринадом.


                                                        Сонет 117. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 117.

                                                        Вини меня за то, что не ценил
                                                        Твоей любви, что платой по заслугам
                                                        Не воздавал, что холодность хранил
                                                        Я в чувствах, нас связующих друг с другом,

                                                        Что я транжирил время, обделял
                                                        Тебя в бесценном праве обладанья,
                                                        Под каждый ветер парус подставлял,
                                                        Вдаль уносясь от берега свиданья;

                                                        Вини мой нрав, грехи мои вини
                                                        И, домыслы с уликами мешая,
                                                        Ты осуждай меня, но не казни,
                                                        Свою обиду гневом разрешая;

                                                        Лишь в том я утвердиться был намерен,
                                                        Что ты в любви и нравственен, и верен.


                                                        Accuse me thus: that I have scanted all
                                                        Wherein I should your great deserts repay,

                                                        Forgot upon your dearest love to call,
                                                        Whereto all bonds do tie me day by day;
                                                        That I have frequent been with unknown minds
                                                        And given to time your own dear-purchased right;
                                                        That I have hoisted sail to all the winds
                                                        Which should transport me farthest from your sight.
                                                        Book both my wilfulness and errors down,
                                                        And on just proof surmise accumulate;
                                                        Bring me within the level of your frown,
                                                        But shoot riot at me in your wakened hate;
                                                        Since my appeal says I did strive to prove
                                                        The constancy and virtue of your love.


                                                        Каламбуръ. (Сценка вторая).

                                                        Каламбуръ. (Сценка вторая).

                                                        Поручик в кругу офицеров.

                                                        П. ...И остряка, и балагура
                                                        Проверить только каламбуром
                                                        Возможность есть…
                                                        О. …А буриме?
                                                        П. А буриме – ни бе, ни ме…
                                                        Игра пустая, как без перца
                                                        Найти кратчайший путь от сердца
                                                        До сердца, от ума к уму…
                                                        Нет, буриме тут ни к чему;
                                                        А как привлечь вниманье дамы,
                                                        Чем интерес возжечь, но срама
                                                        При этом напрочь избежать?
                                                        Не взглядом томным ублажать,
                                                        Не воздыханьем, не осадой, -
                                                        Но вспыхнуть шуткой, и, наградой
                                                        Увенчан, благодать вкусить…
                                                        О. То пустословье…
                                                        П. …Подкрепить
                                                        Готов слова свои словами…
                                                        Вон у колонны перед нами
                                                        Судачат дамы тет-а-тет,
                                                        У коих первый выход в свет, -
                                                        Пойду, их развлеку немного…
                                                        О. Чем?
                                                        П. …Каламбуром, слава богу…

                                                        Поручик с дамами.

                                                        …Так вот, надраен по параду,
                                                        Идёт жуир по променаду,
                                                        В руках несёт…
                                                        Д. …Цилиндр?.. Трость?…
                                                        П. Пожалуй, трость…
                                                        Д. …Устал, небось?
                                                        П. Нет, только вышел… А навстречу
                                                        Ему – кокотка…Славный вечер
                                                        Их ожидает…Да, она
                                                        Несёт…Какого ж ей рожна?
                                                        Д. Наверно, веер?…
                                                        П. …Веер, точно…
                                                        Д. Они знакомы?…
                                                        П. …Так, заочно…
                                                        Не коротко… И, как ведётся,
                                                        Она, лукавствуя, смеётся,
                                                        В жуира глазками стреляет –
                                                        То их пошире расправляет,
                                                        А то сожмёт, как у китайца…
                                                        Дай дёрну – говорит – за яйца –
                                                        Она – ему…
                                                        Д. …Она больна?
                                                        П. Не-э-т…В чувстве искренне вольна,
                                                        Капризу скоро потакая…
                                                        Д. Дрянь?…
                                                        П. Не-э-т… Проказница такая…


                                                        Каламбуръ. (Сценка первая).

                                                        Каламбуръ. (Сценка первая).

                                                        Поручик и денщик.

                                                        П. Я ведь тебя предупреждал,
                                                        Чтоб ты, скотина, обождал
                                                        И до утра не нажирался, -
                                                        Так ты, собака, - как сорвался…
                                                        Д. Да мы, ваш бродь…Да мы – всегда…
                                                        П. Всегда, разбойник?… Та беда,
                                                        Что ты мне в прошлый раз всучил…
                                                        Ты, право, мало получил…
                                                        Тебя – в колодки бы, упырь,
                                                        Да – в шомпола, затем – в Сибирь…
                                                        Д. То воля ваша…Мы согласны…
                                                        Мы над судьбиною не властны,
                                                        Мы…
                                                        П. Цыц! Ядрёный каламбур
                                                        Давай – без дураков, без дур..
                                                        Не облажайся в этот раз…
                                                        Постой – перо возьму сейчас…
                                                        Д. Идёт мужик с телегой. Дёрн
                                                        Он тащит..Трезв он и смирён.
                                                        Навстречу птичница спешит –
                                                        Корзину с яйцами тащит.
                                                        Вот повстречались, так – растак…
                                                        И он – вестимо – не дурак,
                                                        Она – не дура…Как у зайца,
                                                        Глаза у ей на дёрн косят:
                                                        Дай дёрну – говорит – за яйца…
                                                        П. …За яйца.. – записал. – Висят
                                                        Они?…
                                                        Д. …Лежат…
                                                        П. … Неплохо…
                                                        Забавно и не без подвоха.
                                                        Скабрезно малость, ну так что ж:
                                                        Что каламбур, что в речке ёрш, -
                                                        Он без колючки не бывает…
                                                        Кто жил в деревне – пропасть знает
                                                        Подобной пакости… Алтын
                                                        Держи, но только, сукин сын,
                                                        Не пей… Поди, проспись сначала…
                                                        Д. Мы меру знаем…
                                                        П. …Ты мочало
                                                        Попридержи…Ступай, невежа…
                                                        Освободившись от манежа,
                                                        Я пакость завтра подучу,
                                                        Момент удобный улучу
                                                        На бале вечером…Там дур
                                                        До чёрта… Чёртов каламбур…


                                                        Сонет 98. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 98.

                                                        Когда апрель, в цвет пёстрый облачась,
                                                        Дыханьем юным пробудил округу, -
                                                        Сатурн угрюмый с ним плясал, смеясь…
                                                        Но я – в разлуке – тосковал по другу;

                                                        Меня заставить с лона цвет сорвать,
                                                        Наполнить летним гомоном страницы, -
                                                        Не мог ни аромат цветов призвать,
                                                        Ни их краса, ни песнопенье птицы;

                                                        Взирал я без восторга, без хвалы,
                                                        На бледность лилий, роз густое рденье;
                                                        Увы, они – прелестны и милы –
                                                        Твои черты являли быстрой тенью;

                                                        В них тень твою ловил я… В нежной муке
                                                        Казался зимним хладом – хлад разлуки.



                                                        From you have I been absent in the spring,
                                                        When proud-pied April (dressed in all his trim)
                                                        Hath put a spirit of youth in every thing,
                                                        That heavy Saturn laughed and leapt with him.
                                                        Yet nor the lays of birds, nor the sweet smell
                                                        Of different flowers in odour and in hue,
                                                        Could make me any summer's story tell,
                                                        Or from their proud lap pluck them where they grew:
                                                        Nor did I wonder at the lily's white,
                                                        Nor praise the deep vermilion in the rose;
                                                        They were but sweet, but figures of delight,
                                                        Drawn after you, you pattern of all those.
                                                        Yet seemed it winter still, and, you away,
                                                        As with your shadow I with these did play.


                                                        Сонет 90. Шекспир.

                                                        Ты лучше не тяни с разлукой скорбной…
                                                        Теперь, когда враждебен мир худой, -
                                                        Содействуй колесу Фортуны злобной,
                                                        Но лишь не стань последнею бедой;

                                                        Не возвратись, чтоб приговор отсрочить -
                                                        Дождливым утром вслед грозе ночной;
                                                        Когда не станет сердце кровоточить,
                                                        Изжив печаль, - ты не добавь иной;

                                                        Не жди покуда, ощутив потери,
                                                        Я не смогу перед судьбой восстать, -
                                                        Оставь сейчас… Желаю в полной мере
                                                        Фортуны злобной силу испытать;

                                                        И прочих бед отныне не бояться, –
                                                        Они в потере этой растворятся.

                                                        Then hate me when thou wilt, if ever, now
                                                        Now while the world is bent my deeds to cross,
                                                        Join with the spite of Fortune, make me bow,
                                                        And do not drop in for an after-loss.
                                                        Ah do not, when my heart has scaped this sorrow,
                                                        Come in the rearward of a conquered woe;
                                                        Give not a windy night a rainy morrow,
                                                        To linger out a purposed overthrow.
                                                        If thou wilt leave me, do not leave me last,
                                                        When other petty griefs have done their spite,
                                                        But in the onset come; so shall I taste
                                                        At first the very worst of Fortune's might;
                                                        And other strains of woe, which now seem woe,
                                                        Compared with loss of thee, will not seem so.


                                                        Анекдот про ковбоев.

                                                        Анекдот про ковбоев.

                                                        “…А на ранчо в Аризоне
                                                        продаются эти кони –
                                                        мой любимый цвет и мой размер;
                                                        тот, кто хочет стать ковбоем –
                                                        тот способен на любое –
                                                        даже на убийство, например…” (Песня).

                                                        Уже четвёртый день в седле
                                                        Трясутся Билл и Том,
                                                        Спеша по выжженной земле
                                                        В Сент Луис за скотом;
                                                        Из развлечений, на сто миль,
                                                        Лишь овод и москит,
                                                        Да гложет пот, да душит пыль…
                                                        Тут Билл и говорит…
                                                        Он так сказал: ” Послушай, Том ”-
                                                        И на него взглянул –
                                                        “Вон там, за высохшим кустом,
                                                        Мустанг дерьмо стряхнул;
                                                        Две сотни ставлю на пари,
                                                        А также – кольт и честь,
                                                        Но – что ты мне ни говори –
                                                        Его не сможешь съесть .”
                                                        “ Я не смогу? ” – сорвался Том –
                                                        “ Пугай, но не меня” …
                                                        И он с набитым животом
                                                        Садится на коня…
                                                        Уже в седле девятый день
                                                        Трясутся Том и Билл;
                                                        Но мрачен Том, как злая тень
                                                        И Билли загрустил;
                                                        Так денег жалко одному,
                                                        Мутит второго стыд,
                                                        Что, ясно дело, - быть дерьму…
                                                        Вот Том и говорит…
                                                        Он так сказал: ” Послушай, Билл,
                                                        Ведь мы – друзья с тобой,
                                                        И я любого бы убил –
                                                        Так, за пустяк любой;
                                                        Что – пара сотен – я рискнуть
                                                        На спор готов всегда…
                                                        А сам ты кучку заглотнуть
                                                        Способен?
                                                        - Я?
                                                        - Ну, да…
                                                        Когда Сент Луиса огни
                                                        Пробились через мрак,
                                                        Вдруг путь замедлили они,
                                                        И Билл сказал: ” Дурак…
                                                        Дурак я был, когда подбил
                                                        Тебя на глупый спор…”
                                                        А Том сказал: “ Не надо, Билл…
                                                        И я – не прокурор…
                                                        Забудем, брат…”. Сгущалась тьма,
                                                        Братались и клялись
                                                        Забыть ковбои, что дерьма
                                                        Бесплатно нажрались.



                                                        Сонет 97. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 97.

                                                        Во хладе и во мраке мне дана
                                                        Средь наготы декабрьского ненастья
                                                        Была разлука... Я платил сполна
                                                        За краткий миг безоблачного счастья;

                                                        А между тем сменился летний зной
                                                        Той осенью, избавиться спешащей
                                                        От бремени, которое весной
                                                        Случается порой с вдовой скорбящей.

                                                        И видел я греховного плода
                                                        Надежду на отцовство – в урожае;
                                                        Умолкли птицы летние, когда
                                                        Ушло оно, тебя сопровожая;

                                                        А если запоют уныло птахи, -
                                                        Бледнеет лист, дрожа в предзимнем страхе.


                                                        How like a winter hath my absence been
                                                        From thee, the pleasure of the fleeting year!
                                                        What freezings have I felt, what dark days seen!
                                                        What old December's bareness every where!
                                                        And yet this time removed was summer's time,
                                                        The teeming autumn big with rich increase,
                                                        Bearing the wanton burthen of the prime,
                                                        Like widowed wombs after their lords' decease:
                                                        Yet this abundant issue seem'd to me
                                                        But hope of orphans, and unfathered fruit,
                                                        For summer and his pleasures wait on thee,
                                                        And thou away, the very birds are mute;
                                                        Or if they sing, 'tis with so dull a cheer
                                                        That leaves look pale, dreading the winter's near.


                                                        Кристофер Джон Бреннан. Осень.(11-й КПП).

                                                        Кристофер Джон Бреннан
                                                        Австралия

                                                        Осень

                                                        Исторгнул год предсмертный выдох: Осень…
                                                        И, жертвенное пламя накормив,
                                                        бесплотный мир, желанья утолив,
                                                        ждёт с дрожью вздоха… В меркнущую просинь
                                                        проклятье возвестит приход зимы,
                                                        врачующей забвеньем летаргии;
                                                        тревожны и тихи леса нагие,
                                                        под грустью солнца пред всевластьем тьмы;
                                                        я вижу в мёртвой россыпи сурьмы,
                                                        как угасают в тлеющих молельнях,
                                                        с дыханьем года, – падшие мечты –
                                                        ни скорби – в них, ни слёз, ни ностальгии…
                                                        В ужасном мире, чуждом суеты,
                                                        мы, меж cтволов склонившись на коленях,
                                                        на дальний юг глядим, как изваянья, -
                                                        сквозь пепел грёз, смежив остудно рты...
                                                        ждём светлой грусти, - ждём зимы сиянья.

                                                        CHRISTOPHER JOHN BRENNAN
                                                        (1870-1932)
                                                        AUSTRALIA
                                                        AUTUMN

                                                        Autumn: the year breathes dully towards its death,
                                                        beside its dying sacrificial fire;
                                                        the dim world's middle-age of vain desire
                                                        is strangely troubled, waiting for the breath
                                                        that speaks the winter's welcome malison
                                                        to fix it in the unremembering sleep:
                                                        the silent woods brood o'er an anxious deep,
                                                        and in the faded sorrow of the sun,
                                                        I see my dreams' dead colours, one by one,
                                                        forth-conjur'd from their smouldering palaces,
                                                        fade slowly with the sigh of the passing year.
                                                        They wander not nor wring their hands nor weep,
                                                        discrown'd belated dreams! but in the drear
                                                        and lingering world we sit among the trees
                                                        and bow our heads as they, with frozen mouth,
                                                        looking, in ashen reverie, towards the clear
                                                        sad splendour of the winter of the far south.
                                                        1913


                                                        Жорж Роденбах. В твою любовь вхожу...(11-й КПП)

                                                        Жорж Роденбах.
                                                        В твою любовь вхожу…

                                                        В твою любовь вхожу, как в тихую обитель,
                                                        Где фимиам дрожит вуалью голубой;
                                                        Слепец ли я? Бог весть... Но я пленён тобой,
                                                        И душу к небесам возносит мой хранитель.

                                                        Тебя ли я люблю или восторг сердец?
                                                        Божественный экстаз или святую деву?
                                                        Не всё ли мне равно! По звонницы запеву
                                                        Сердечный трепет я поверил наконец.

                                                        Да что мне алтари и дев повинность раю...
                                                        Когда звучит орган в вечерней тишине,
                                                        С амвона ты поёшь, чтоб снизойти ко мне,
                                                        Чтоб воспарить к тебе, в огне свечей сгораю.

                                                        GEORGES RODENBACH
                                                        J'ENTRE DANS TON AMOUR COMME DANS UNE EGLISE...

                                                        J'entre dans ton amour comme dans une eglise
                                                        Ou flotte un voile bleu de silence et d'encens :
                                                        Je ne sais si mes yeux se trompent, mais je sens
                                                        Des visions de ciel ou mon coeur s'angelise.
                                                        Est-ce bien toi que j'aime ou bien est-ce l'amour ?
                                                        Est-ce la cathedrale ou plutot la madone ?
                                                        Qu'importe ! Si mon coeur remue s'abandonne
                                                        Et vibre avec la cloche au sommet de la tour !
                                                        Qu'importent les autels et qu'importent les vierges,
                                                        Si je sens la, parmi la paix du soir tombe,
                                                        Un peu de toi qui chante aux orgues du jube,
                                                        Quelque chose de moi qui brule dans les cierges.


                                                        Сонет 96. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 96.

                                                        Кто видит в твоей юности - бесстыдность
                                                        Соблазна, кто – пленительность утех,
                                                        Но, облачив греховность в миловидность,
                                                        Ты мил и недостатками для всех.

                                                        На пальце королевы, коим с трона
                                                        Грозит она, - и скверный камень чтим;
                                                        Так твой порок – вне общего закона –
                                                        Считается достоинством твоим.

                                                        Как мог бы волк, надев овечью шкуру,
                                                        Ягнят невинных резать без труда;
                                                        Как мог бы ты, сполна явив натуру,
                                                        Соблазн для взора представлять всегда.

                                                        Не искушай… Так мною ты любим,
                                                        Что даже грех твой стал грехом моим.

                                                        Some say thy fault is youth, some wantonness,
                                                        Some say thy grace is youth and gentle sport;
                                                        Both grace and faults are loved of more and less:
                                                        Thou mak'st faults graces that to thee resort.
                                                        As on a finger of a throned queen
                                                        The basest jewel will be well esteemed,
                                                        So are those errors that in thee are seen
                                                        To truths translated, and for true things deemed.
                                                        How many lambs might the stern wolf betray,
                                                        If like a lamb he could his looks translate!
                                                        How many gazers mightst thou lead away,
                                                        If thou wouldst use the strength of all thy state!
                                                        But do not so; I love thee in such sort,
                                                        As thou being mine, mine is thy good report.


                                                        В Канзасе всё большое.

                                                        В Канзасе всё большое.

                                                        Песенка про Канзас.

                                                        Красотку Мэри подцепил
                                                        В салуне как – то раз
                                                        Верзила Джон, он всё шутил
                                                        Про солнечный Канзас.

                                                        Раскрыла Мэри пухлый рот,
                                                        Покуда Джон лапшою
                                                        Тряс и орал, как идиот:
                                                        “В Канзасе – всё большое!”

                                                        Когда он, наконец, икнул –
                                                        Бутыль казала днище…
                                                        Джон дверь салуна распахнул
                                                        Огромным сапожищем.

                                                        Красотку Мэри посадил
                                                        В огромный кадиллак
                                                        Верзила Джон и убедил –
                                                        Взглянуть на особняк.

                                                        “В другой – зевнула Мэри – раз”,
                                                        И было хорошо ей,
                                                        Поскольку Джон давил на газ:
                                                        “В Канзасе – всё большое!”

                                                        К отказу не было причин,
                                                        И Джон – хоть был под мухой –
                                                        “Мы в пять минут туда домчим” –
                                                        Ревел девчонке в ухо.

                                                        Красотку Мэри почивать
                                                        Джон в спальню пригласил,
                                                        Она увидела кровать
                                                        И вмиг лишилась сил;

                                                        Так велика была кровать,
                                                        Что, не кривя душою,
                                                        Джон начал Мэри раздевать:
                                                        “В Канзасе – всё большое!”.

                                                        Здесь мы пропустим пару фраз, -
                                                        Покойной ночи, дети…
                                                        И снова в солнечный Канзас
                                                        Вернёмся на рассвете...

                                                        Красотка Мэри, не спеша,
                                                        Поддёрнула нейлон;
                                                        Под одеялом, не дыша,
                                                        Лежал верзила Джон.

                                                        Она – ему: ” Вставай, малыш,
                                                        Позавтракать лапшою…
                                                        Как ты там, Джонни, говоришь?
                                                        В Канзасе - всё большое?”

                                                        И Джон – в сердцах – хватает кнут,
                                                        Ведь сам он – из Техаса:
                                                        “ Могла бы, стерва, намекнуть,
                                                        Что родом из Канзаса!”


                                                        Сонет 119. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 119.

                                                        Опившись, верно, мутных слёз Сирен –
                                                        Из адского котла отвратным зельем, –
                                                        Меж страхом и надеждой затворен,
                                                        Я мнил всегдашний проигрыш везеньем ;

                                                        Как горько ошибался я, когда
                                                        Сердечный трепет принимал за счастье…
                                                        Как слепо я безумствовал тогда,
                                                        В беспамятном ознобе любострастья…

                                                        О, польза зла… Я убедился сам,
                                                        Что лучшему не след страшиться злого, -
                                                        Моей любви разбитой новый храм
                                                        Прочнее и роскошнее былого.

                                                        Так, пристыжён, я жаждал возвращенья,
                                                        Что стал богаче втрое, - от прощенья.

                                                        What potions have I drank of Siren tears,
                                                        Distilled from limbecks foul as hell within,
                                                        Applying fears to hopes, and hopes to fears,
                                                        Still losing when I saw myself to win!
                                                        What wretched errors hath my heart committed,
                                                        Whilst it hath thought itself so blessed never!
                                                        How have mine eyes out of their spheres been fitted
                                                        In the distraction of this madding fever!
                                                        О benefit of ill! now I find true
                                                        That better is by evil still made better,
                                                        And ruined love when it is built anew
                                                        Grows fairer than at first, more strong, far greater.
                                                        So I return rebuked to my content,
                                                        And gain by ill thrice more than I have spent.


                                                        Фантасмагория (картинка заключительная).

                                                        Фантасмагория (картинка заключительная).

                                                        …..И как только спросил я :” А крепость в какой стороне?’, –
                                                        Солнце встало над полем и вспять повернуло, зане
                                                        Я побрёл чуть правее его по вечерней росе,
                                                        “Жизнь – не поле”, – твердил я – “ А главное: всё – в фарисе…”;
                                                        А когда я донельзя росою себя окропил,
                                                        То с прохладной земли на горячую землю ступил;
                                                        И чудовища с глазом горящим догнали меня
                                                        И, обдав меня смрадом, умчали, цепями звеня;
                                                        И по вешкам, по вешкам, по вешкам слепых фонарей
                                                        Я дошёл до армады фальшивых болотных огней…
                                                        И в неоновом свете, зажав стебелёк в кулаке,
                                                        Я рекой рукотворной пришёл к настоящей реке –
                                                        К той, где в норах гнилых коротают свой век старики,
                                                        И где птица морская дерётся за падаль - с руки,
                                                        Где дыханье спирает от гибельной сей красоты,
                                                        И где в камни вгрызают железные корни цветы,
                                                        И где сладостный яд, всё сжирая, сочится из пор,
                                                        И где аспидом – гад, благодетелем – пакостный вор,
                                                        Где смеются от злобы и плачут в бессилье, без слёз…
                                                        Как я здесь оказался… Куда меня дьявол занёс…


                                                        Сонет 120. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 120.

                                                        Будь нервы не из меди или стали, –
                                                        Мне грех свой тяжкий вынести невмочь, –
                                                        Способна только память о печали,
                                                        Тобою мне доставленной, помочь;

                                                        Будь ты, как я, в обиде безутешен, –
                                                        То я – тиран – на ад тебя обрёк;
                                                        А чтобы взвесить – столь ли ты погрешен, –
                                                        Своих страданий мерой пренебрёг.

                                                        О, если б так же в памяти хранила
                                                        Ночь скорби те страданья, тот недуг, –
                                                        Она б тебя бальзамом наделила –
                                                        Тем, что тогда мне душу спас ты, друг.

                                                        Так платой стал твой прежний грех… Итожит
                                                        Его мой грех, а мой – твой грех… Быть может…

                                                        That you were once unkind befriends me now,
                                                        And for that sorrow which I then did feel
                                                        Needs must I under my transgression bow,
                                                        Unless my nerves were brass or hammered steel.
                                                        For if you were by my unkindness shaken
                                                        As I by yours, y'have passed a hell of time,
                                                        And I, a tyrant, have no leisure taken
                                                        To weigh how once I suffered in your crime.
                                                        О that our night of woe might have rememb'red
                                                        My deepest sense, how hard true sorrow hits,
                                                        And soon to you, as you to me then, tend'red
                                                        The humble salve, which wounded bosoms fits!
                                                        But that your trespass now becomes a fee;
                                                        Mine ransoms yours, and yours must ransom me.


                                                        Фантасмагория (картинка вторая).

                                                        Фантасмагория (картинка вторая).

                                                        …Я поднялся с колен и сказал себе твёрдо: ”Иди”,
                                                        И забрезжил просвет, и ручей зажурчал впереди;
                                                        И за ним я послушно по камешкам скользким потёк, –
                                                        “ Все мы вышли из леса”– бубенчиком пел ручеёк;
                                                        Пробивались лучи через кроны, и сумрак редел,
                                                        Донеслись перезвоны кузнечиков… Я обалдел…
                                                        Расстелился цветастым ковром предо мной дивный луг,
                                                        И в душе отклик свой обретал всякий запах и звук,
                                                        И шатёр голубой трепетал высоко надо мной,
                                                        И я, руки раскинув, лежал в колыбели земной…
                                                        Нежный ангел меня разбудил, нежный ангел босой, –
                                                        C хворостинкой, в холстинке, с тяжёлою русой косой…
                                                        И когда я в безбрежную синь её глаз заглянул, –
                                                        То дышать перестал… И тонул, и тонул, и тонул…
                                                        И медовый дурман исходил от некошеных трав,
                                                        И сирены трубили во славу любовных потрав…
                                                        Где периною – бархатный клевер , где хмелем – альков,
                                                        И пастушка – простушкой, и я – дураком дураков…
                                                        И чего не ималось, чего не покоилось мне, –
                                                        Но возьми да спроси я:” А крепость в какой стороне?”…..


                                                        Фантасмагория (картинка первая).

                                                        Фантасмагория.
                                                        (картинка первая)

                                                        Как я здесь оказался…Куда меня дьявол занёс…
                                                        Мне б кружить в хороводе весёлом кудрявых берёз;
                                                        Ну, а я захромал, обзавёлся тяжёлой клюкой
                                                        И в дубовую рощу пошёл – в тишину и покой.
                                                        У могучего дуба, где прежде стояла скамья,
                                                        Тень бесшумным крылом вдруг накрыла меня – муравья:
                                                        И, кряхтя и стеная, старик надо мною возжил;
                                                        И проклятия клал, и молитвы шептал старожил;
                                                        И катилась, звеня, по ветвям за слезою слеза,
                                                        И под крик воронья небеса распорола гроза,
                                                        И помчал я, не видя пути и не чувствуя ног,
                                                        Задыхаясь от страха, душа моя сжалась в комок…
                                                        И стеной на меня лес косматый надвинулся вдруг –
                                                        Только елей заплаты и тени, и тени вокруг…
                                                        Вот стою на коленях, и кругом идёт голова,
                                                        И мохнатые лапы сомкнула на мне ключ – трава,
                                                        И скрипит, и визжит, и глумится ужасная тьма;
                                                        Плачут ведьмы, как птицы, маня и лишая ума,
                                                        И тогда я рванул образок на холодной груди,
                                                        И поднялся с колен, и сказал себе твёрдо: “Иди”….


                                                        Сонет 95. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 95.

                                                        Как мило и прелестно грешен ты…
                                                        Но грех тебя и в прелести порочит,
                                                        Пятная тело юной красоты…
                                                        Так червь бутон у нежной розы точит.

                                                        И кто бы о тебе ни вёл рассказ,
                                                        Желая осмеять тебя фривольно, -
                                                        Всяк, осуждая блажь твоих проказ,
                                                        Благим дурное делает невольно.

                                                        Пороки, овладевшие тобой,
                                                        Роскошный дом – сокрытием позора –
                                                        Избрали… За красою – грех любой –
                                                        В усладу превращается для взора.

                                                        Храни, как дар бесценный, красоту,
                                                        И нож – в грехе – теряет остроту.


                                                        How sweet and lovely dost thou make the shame
                                                        Which, like a canker in the fragrant rose,
                                                        Doth spot the beauty of thy budding name!
                                                        О in what sweets dost thou thy sins inclose!
                                                        That tongue that tells the story of thy days
                                                        (Making lascivious comments on thy sport)
                                                        Cannot dispraise, but in a kind of praise,
                                                        Naming thy name, blesses an ill report.
                                                        О what a mansion have those vices got
                                                        Which for their habitation chose out thee,
                                                        Where beauty's veil doth cover every blot,
                                                        And all things turns to fair that eyes can see!
                                                        Take heed (dear heart) of this large privilege:
                                                        The hardest knife ill used doth lose its edge.


                                                        Романс " Терпение"

                                                        Романс «Терпение».

                                                        Осталось превозмочь внезапное волненье, –
                                                        И руку протянуть, и приподнять вуаль…
                                                        Я ждал Вас столько лет, как чемпион терпенья…
                                                        Простите, Вы о чём?…Вам жаль?… Мне тоже жаль…

                                                        Когда на первый зов разгорячённой плоти,
                                                        Прервав свой путь земной, Вы отдались волнам,
                                                        Я честно вахты нёс на затонувшем флоте
                                                        И зажигал маяк, служивший только нам.

                                                        Но исполняя долг тоскливыми ночами,
                                                        Я Вас не торопил, не отмерял Вам круг,
                                                        Вёл бесконечный спор с оплывшими свечами, –
                                                        Терпенью их учил... Терпенью, милый друг.

                                                        Пока листами Вы роман свой - то беспечно,
                                                        То в исступленье чувств, то душу пепеля,
                                                        Я зеркалам внушал, что всё, увы, не вечно,
                                                        Но там - морская зыбь, здесь - твёрдая земля.

                                                        Устали Вы?…О, да…Могли бы?…Да, могли бы…
                                                        Простите, я прерву Ваш сбивчивый рассказ…
                                                        Вот так на берегу теряют силу рыбы…
                                                        Нет, это не намёк…Случайно не о Вас…

                                                        Всего и нужно Вам: надёжности, покою...
                                                        Довольно о былом и пары горьких фраз;
                                                        Пора принять бокал озябшею рукою...
                                                        Я должен говорить?... Ну, хорошо: «За нас…»

                                                        Вы думаете - я решаю: «Или – или»,
                                                        И что в моей судьбе горит Ваш давний свет,
                                                        Что Вы лукаво дверь в былое приоткрыли… –
                                                        Наивная звезда… Здесь будущего нет...

                                                        Согреетесь и вновь продолжите круженье, –
                                                        Мучительно страдать, застенчиво грешить…
                                                        Из нас двоих лишь мне известно продолженье…
                                                        Но нужно потерпеть... Я не привык спешить...


                                                        Сонет 85. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 85.

                                                        Когда все Музы точат перьев злато,
                                                        Чтоб перлами наполнив письмена,
                                                        Запечатлеть хвалу тебе богато, -
                                                        Моя – молчит в такие времена.

                                                        Я мыслями их слов не порицаю…
                                                        На каждый гимн, что воплощает дух
                                                        В шедевр пером изящным, восклицаю:
                                                        “Аминь!”, как неразумный клирик, вслух.

                                                        Но в мыслях, где любовь к тебе превыше
                                                        Всех слов, что я способен произнесть,
                                                        И полную хвалу тебе услыша,
                                                        Признав её, пытаюсь превознесть.

                                                        Что ж, чти других за слОва легковесность,
                                                        Меня – за истой мысли бессловесность.

                                                        My tongue-tied Muse in manners holds her still,
                                                        While comments of your praise, richly compiled,
                                                        Reserve their character with golden quill
                                                        And precious phrase by all the Muses filed.
                                                        I think good thoughts, whilst other write good words,
                                                        And like unlettered clerk still cry 'Amen'
                                                        To every hymn that every spirit affords
                                                        In polished form of well-refined pen.
                                                        Hearing you praised, I say, "Tis so, 'tis true',
                                                        And to the most of praise add something more;
                                                        (But that is in my thought, whose love to you
                                                        (Though words come hindmost) holds his rank before.
                                                        Then others for the breath of words respect,
                                                        Me for my dumb thoughts, speaking in effect.


                                                        Сонет 84. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 84.

                                                        Ты несравнен… Кто глубже и полней
                                                        И тела, и души твоей черты
                                                        Явит хвалой бесценной, чтобы в ней
                                                        Ты дал пример для новой красоты?

                                                        Перо, что идеал не славит свой,
                                                        Скудеет, истощаясь… Но едва,
                                                        Что – ты есть ты – воздаст поэт хвалой, -
                                                        Как полнятся достоинством слова.

                                                        Пусть созданный природой образ твой
                                                        Он в копии достойной сохранит,
                                                        Что славить станет ум его живой
                                                        И совершенство стиля восхвалит.

                                                        Но, лесть любя, проклЯт хвалой презренной
                                                        Ты в красоте своей благословенной.



                                                        Who is it that says most which can say more
                                                        Than this rich praise - that you alone are you,
                                                        In whose confine immured is the store
                                                        Which should example where your equal grew?
                                                        Lean penury within that pen doth dwell
                                                        That to his subject lends not some small glory,
                                                        But he that writes of you, if he can tell
                                                        That you are you, so dignifies his story:
                                                        Let him but copy what in you is writ,

                                                        Not making worse what nature made so clear,
                                                        And such a counterpart shall fame his wit,
                                                        Making his style admired every where.
                                                        You to your beauteous blessings add a curse,
                                                        Being fond of praise, which makes your praises worse.


                                                        Сонет 86. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 86.

                                                        Его ли парус - гордою цевницей
                                                        Наполнен, чтоб тебя заполучить, -
                                                        Мой мозг из чрева делая гробницей,
                                                        В ней смог плоды раздумий заключить?

                                                        Его ли духов письменам небесным
                                                        Внимая, я почтительно притих?
                                                        Нет, им меня не сделать бессловесным
                                                        И не смутить стараньями мой стих.

                                                        Ни он, ни дух, дарующий подмогу,
                                                        Что знанием питает по ночам,
                                                        Моим молчаньем хвастаться не могут, -
                                                        Я, не из страха сдавшись, замолчал;

                                                        Но, находя тебя в его строках,
                                                        Я, обнищав, стал слаб в моих стихах.



                                                        Was it the proud full sail of his great verse,
                                                        Bound for the prize of all-too-precious you,
                                                        That did my ripe thoughts in my brain inhearse,
                                                        Making their tomb the womb wherein they grew?
                                                        Was it his spirit, by spirits taught to write
                                                        Above a mortal pitch, that struck me dead?
                                                        No, neither he, nor his compeers by night
                                                        Giving him aid, my verse astonishnd.
                                                        He, nor that affable familiar ghost
                                                        Which nightly gulls him with intelligence,
                                                        As victors, of my silence cannot boast;
                                                        I was not sick of any fear from thence;
                                                        But when your countenance filled up his line,
                                                        Then lacked I matter, that infeebled mine.


                                                        Сонет 83. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 83.

                                                        Я красоты твоей не извращал,
                                                        Её никчемной лестью ублажая;
                                                        Я славословьем долг не возмещал,
                                                        Тебя пустой хвалою унижая;

                                                        Я не живил твоих достоинств цвет,
                                                        Чтоб ты собой свидетельствовал живо, -
                                                        Насколько, прославляя их, поэт
                                                        Сегодняшний витийствует фальшиво.

                                                        Молчание ты мне вменил во грех,
                                                        Тогда как в нём - краса твоя живая;
                                                        Безвреден я, в отличие от тех,
                                                        Что убивают, оживить желая.

                                                        Твой глаз столь жив… Чтоб в цель хвала попала, -
                                                        Тут двух твоих поэтов будет мало.







                                                        I never saw that you did painting need,
                                                        And therefore to your fair no painting set;
                                                        I found (or thought I found) you did exceed
                                                        The barren tender of a poet's debt:
                                                        And therefore have I slept in your report,
                                                        That you yourself, being extant, well might show
                                                        How far a modern quill doth come too short,
                                                        Speaking of worth, what worth in you doth grow.
                                                        This silence for my sin you did impute,
                                                        Which shall be most my glory, being dumb,
                                                        For I impair not beauty, being mute,
                                                        When others would give life, and bring a tomb.
                                                        There lives more life in one of your fair eyes
                                                        Than both your poets can in praise devise.


                                                        Сонет 82. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 82.

                                                        С моею Музой браком ты не связан…
                                                        Благословляя труд кого ни весть,
                                                        Стыдиться восхвалений не обязан,
                                                        Слов посвящений потребляя лесть.

                                                        Ты совершенен и умом, и статью,
                                                        И если я не в силах им воздать, -
                                                        Хвалой, скреплённой времени печатью,
                                                        В изыске ты стремишься обладать.

                                                        Ищи, любовь моя… Но те потуги –
                                                        Риторики искусственная блажь –
                                                        Не стоят слова истины о друге;
                                                        Красе твоей лишь истиной воздашь…

                                                        Не для тебя их грубое искусство,
                                                        Где краска на щеках являет чувство.




                                                        I grant thou wert not married to my Muse,
                                                        And therefore mayst without attaint o'erlook
                                                        The dedicated words which writers use
                                                        Of their fair subjects, blessing every book.
                                                        Thou art as fair in knowledge as in hue,
                                                        Finding thy worth a limit past my praise,
                                                        And therefore art inforced to seek anew
                                                        Some fresher stamp of the time-bettering days.
                                                        And do so, love; yet when they have devised
                                                        What strained touches rhetoric can lend,
                                                        Thou, truly fair, wert truly sympathised
                                                        In true plain words by the true-telling friend;
                                                        And their gross painting might be better used
                                                        Where cheeks need blood; in thee it is abused.


                                                        Сонет 81. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 81.

                                                        Смогу ли я надгробный стих, скорбя,
                                                        Сложить тебе... Иль прежде прахом стану, -
                                                        Отсюда смерть не призовёт тебя –
                                                        Из памяти, – пусть сам я в Лету кану.

                                                        Ты обретёшь бессмертия черты,
                                                        Я отойду в безвестность, упокоясь,
                                                        В гробнице глаз людских пребудешь ты,
                                                        В простой могиле – я, землёй укроясь.

                                                        Мой нежный стих, как памятник, явит
                                                        Глазам потомков образ твой нетленный;
                                                        Тебя язык грядущий оживит,
                                                        Когда всяк сущий - мир оставит бренный.

                                                        В дыханье – жизнь… И ты, стихом воспетый,
                                                        Из уст – дыханьем – воспаришь над Летой.



                                                        Or shall I live your epitaph to make,
                                                        Or you survive when I in earth am rotten,
                                                        From hence your memory death cannot take,
                                                        Although in me each part will be forgotten.
                                                        Your name from hence immortal life shall have,
                                                        Though I (once gone) to all the world must die;
                                                        The earth can yield me but a common grave,
                                                        When you intombed in men's eyes shall lie:
                                                        Your monument shall be my gentle verse,
                                                        Which eyes not yet created shall o'er-read,
                                                        And tongues to be your being shall rehearse,
                                                        When all the breathers of this world are dead;
                                                        You still shall live (such virtue hath my pen)
                                                        Where breath most breathes, even in the mouths of men.


                                                        Детский сонет 2-й.

                                                        Детский сонет 2-й.

                                                        Поправить бантик или что списать…
                                                        Дружил я в детстве с девочкой красивой,
                                                        Пока однажды: Кем ты хочешь стать? –
                                                        Она меня лукаво не спросила.

                                                        Я точно не ударил в грязь лицом,
                                                        На то, чтоб стать фантомом, замахнулся,
                                                        А после – ну, совсем уж молодцом –
                                                        Небрежно левитации коснулся;

                                                        Но и девчушка тоже непроста
                                                        Была… Чтоб мне не тужиться напрасно, –
                                                        Как я запел ей про телепорта…
                                                        Зевнула мило и сказала: Ясно…

                                                        Причиной охлажденья стала скука…
                                                        С тех пор о планах - женщинам – ни звука.


                                                        Сонет 87. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 87.

                                                        Прощай... Я беден - чтобы обладать;
                                                        Чтоб прелестям твоим я был угоден.
                                                        Мои права ты волен ограждать,
                                                        И быть при этом в выборе свободен.

                                                        Как мне твоею милостью, мой друг,
                                                        Владеть тобой… И чем я возмещаю
                                                        Твой щедрый дар без прав и вне заслуг?…
                                                        Я свой патент бесценный возвращаю.

                                                        Даря себя, ошибся ты в цене
                                                        Или во мне, как адресате ложном;
                                                        Теперь ты судишь верно… Дар твой мне
                                                        Столь дорог, что владеть им невозможно.

                                                        Я, как во сне, владел тобой, мой свет;
                                                        Во сне – царил, прозрел – и царства нет.



                                                        Farewell, thou art too dear for my possessing,
                                                        And like enough thou know'st thy estimate:
                                                        The charter of thy worth gives thee releasing;
                                                        My bonds in thee are all determinate.
                                                        For how do I hold thee but by thy granting,
                                                        And for that riches where is my deserving?
                                                        The cause of this fair gift in me is wanting,
                                                        And so my patent back again is swerving.
                                                        Thy self thou gav'st, thy own worth then not knowing,
                                                        Or me, to whom thou gav'st it, else mistaking;
                                                        So thy great gift, upon misprision growing,
                                                        Comes home again, on better judgement making.
                                                        Thus have I had thee as a dream doth flatter,
                                                        In sleep a king, but waking no such matter.


                                                        Лора.

                                                        Лора.

                                                        Что стало со мною – я знаю;
                                                        И если нахлынет печаль, -
                                                        Не сказкою быль поминаю,
                                                        А тем, чем не надо… А жаль…

                                                        Такое надёжное средство –
                                                        Виденья плывут в голове…
                                                        Моё коммунальное детство
                                                        В служебке на мутной Неве…

                                                        Где грызлась голодная свора,
                                                        Права вечно кто – то качал –
                                                        Жила златовласая Лора,
                                                        Чей голос волшебно звучал.

                                                        Бывало, на кухне зальётся...
                                                        Сосед, напряжённо дыша,
                                                        На кухню сим мигом взовьётся,
                                                        С лудилой из норки спеша;

                                                        А если запела из ванной –
                                                        Стояла толпа у дверей, -
                                                        Увидеть, как, шествуя плавно,
                                                        Тряхнёт гривой рыжих кудрей.

                                                        Немела безумная свита,
                                                        Когда она мимо плыла…
                                                        Все лодки семейного быта
                                                        Крушила она, как скала;

                                                        Ведь каждый, кто Лору услышал,
                                                        Затем не глядел на жену, -
                                                        Но лишь на волну, что повыше,
                                                        А также – пониже – волну…

                                                        Навек из тоски коммунальной
                                                        Унёс я – превыше всего –
                                                        Тот голос – загадкой хрустальной -
                                                        В неведомой силе его.


                                                        Сонет 88. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 88.

                                                        Когда меня захочешь укорить,
                                                        Явив мои достоинства в глумленье,–
                                                        Что ты невинен – стану говорить,
                                                        Оправдывая клятвопреступленье;

                                                        Кто, как не я, о слабостях моих,
                                                        О чести, что в пороках пошатнулась,
                                                        Расскажет так, чтоб тень греха от них
                                                        Тебя при расставанье не коснулась.

                                                        Любовь к тебе мне возместит вполне
                                                        Все те обиды, коим подвергаю
                                                        Себя – тебе во благо – и вдвойне
                                                        Воздаст… Двойное благо постигаю…


                                                        У преданной любви такой уж нрав,
                                                        Что и обидой горькой милый прав.



                                                        When thou shalt be disposed to set me light,
                                                        And place my merit in the eye of scorn,
                                                        Upon thy side against myself I'll fight,
                                                        And prove thee virtuous, though thou art forsworn:
                                                        With mine own weakness being best acquainted,
                                                        Upon thy part I can set down a story
                                                        Of faults concealed wherein I am attainted,
                                                        That thou in losing me shall win much glory;
                                                        And I by this will be a gainer too,
                                                        For, bending all my loving thoughts on thee,
                                                        The injuries that to myself I do,
                                                        Doing thee vantage, double vantage me.
                                                        Such is my love, to thee I so belong,
                                                        That for thy right myself will bear all wrong.


                                                        Сонет 80. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 80.

                                                        Нет силы в знанье… Как ослаб мой стих,
                                                        Как мой язык для восхваленья скован
                                                        От знания, что пыл похвал иных
                                                        Тебе талантом высшим адресован.

                                                        Достоинства твои, как океан,
                                                        Влекут в безбрежье общею судьбиной –
                                                        Мой дерзкий чёлн – ничтожен и не зван,
                                                        Его корабль под гордой парусиной.

                                                        Твоим участьем я ли удержусь
                                                        Тогда, как он уйдёт в твою пучину,
                                                        Или, когда в обломках закружусь,
                                                        Он свысока узрит мою кручину;

                                                        Тогда, на берег выброшен с размаха,
                                                        Оплачу я любовь причиной краха.



                                                        О how I faint when I of you do write,
                                                        Knowing a better spirit doth use your name,
                                                        And in the praise thereof spends all his might,
                                                        To make me tongue-tied Speaking of your fame.
                                                        But since your worth (wide as the ocean is)
                                                        The humble as the proudest sail doth bear,
                                                        My saucy bark (inferior far to his)
                                                        On your broad main doth wilfully appear.
                                                        Your shallowest help will hold me up afloat,
                                                        Whilst he upon your soundless deep doth ride,
                                                        Or (being wracked) I am a worthless boat,
                                                        He of tall building and of goodly pride.
                                                        Then if he thrive and I be cast away,
                                                        The worst was this: my love was my decay.


                                                        Сонет 89. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 89.

                                                        Скажи мне, что разрыв моей виной
                                                        Был вызван – осужу свой грех публично;
                                                        Что, оступаясь, путь торю земной, -
                                                        Безропотно приму упрёк вторично.

                                                        Любовь моя, приличьем скрыть разрыв, -
                                                        Чернить меня, жалея, ты не властен,
                                                        Лишь сам, двойным грехом себя покрыв,
                                                        Я стану чужд тебе и безучастен;

                                                        Я буду избегать тебя… Привет
                                                        Забудет сладость имени, чтоб случай
                                                        Предать знакомства нашего секрет
                                                        Не мог, любимый… Ты себя не мучай…

                                                        Клянусь, – себе воздам я честь по чести, -
                                                        И в ненависти мы пребудем вместе.



                                                        Say that thou didst forsake me for some fault,
                                                        And I will comment upon that offence;
                                                        Speak of my lameness, and I straight will halt,
                                                        Against thy reasons making no defence.
                                                        Thou canst not (love) disgrace me half so ill,
                                                        To set a form upon desired change,
                                                        As I'll myself disgrace, knowing thy will:
                                                        I will acquaintance strangle and look strange,
                                                        Be absent from thy walks, and in my tongue
                                                        Thy sweet beloved name no more shall dwell,
                                                        Lest I (too much profane) should do it wrong,
                                                        And haply of our old acquaintance tell.
                                                        For thee, against myself I'll vow debate,
                                                        For I must ne'er love him whom thou dost hate.


                                                        Сонет 79. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 79.

                                                        Доныне в благосклонности твоей
                                                        Изящество твоё мой стих питало
                                                        Теперь в упадке стих взывает к ней,
                                                        И Муза в невниманье захворала.

                                                        Я признаю – достойнее пера
                                                        Заслуживает образ твой… И всё же,
                                                        Любовь моя, поэзия – игра,
                                                        В ней кражу возмещение итожит;

                                                        Поэт тебя не может восхвалить
                                                        Ни в красоте, ни в благости,– без кражи;
                                                        Воздать иначе, нежли наделить
                                                        Тебя возвратом от твоей пропажи.

                                                        Всё, чем тебя поэт ни ублажит,
                                                        И без того тебе принадлежит.



                                                        Whilst I alone did call upon thy aid,
                                                        My verse alone had all thy gentle grace,
                                                        But now my gracious numbers are decayed,
                                                        And my sick Muse doth give another place.
                                                        I grant (sweet love) thy lovely argument
                                                        Deserves the travail of a worthier pen,
                                                        Yet what of thee thy poet doth invent
                                                        He robs thee of, and pays it thee again:
                                                        He lends thee virtue, and he stole that word
                                                        From thy behaviour; beauty doth he give,
                                                        And found it in thy cheek; he can afford
                                                        No praise to thee but what in thee doth live.
                                                        Then thank him not for that which he doth say,
                                                        Since what he owes thee, thou thyself dost pay.


                                                        Сонет 90. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 90.

                                                        Что ж … Уходя, не медли… В час такой,
                                                        Когда противен злобный мир без меры, -
                                                        Пусть гнёт меня беда твоей рукой;
                                                        Но не лишит последней искры веры;

                                                        Лишь сердце утолит печаль слезой,
                                                        Не возвратись ко мне изжитой мукой –
                                                        Дождливым утром за ночной грозой,
                                                        Отсрочкой перед гибельной разлукой;

                                                        Не медли… Не оставь меня, когда
                                                        В невзгодах мелких я растрачу силы,
                                                        Оставь – едва надвинется беда…
                                                        Так – испытаньем на краю могилы –

                                                        Разлука даст мне горькую возможность -
                                                        Познать страданий нынешних ничтожность.


                                                        Then hate me when thou wilt, if ever, now
                                                        Now while the world is bent my deeds to cross,
                                                        Join with the spite of Fortune, make me bow,
                                                        And do not drop in for an after-loss.
                                                        Ah do not, when my heart has scaped this sorrow,
                                                        Come in the rearward of a conquered woe;
                                                        Give not a windy night a rainy morrow,
                                                        To linger out a purposed overthrow.
                                                        If thou wilt leave me, do not leave me last,
                                                        When other petty griefs have done their spite,
                                                        But in the onset come; so shall I taste
                                                        At first the very worst of Fortune's might;
                                                        And other strains of woe, which now seem woe,
                                                        Compared with loss of thee, will not seem so.


                                                        Сонет 78. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 78.

                                                        Столь часто к щедрой помощи твоей
                                                        Я обращался, призывая Музу,
                                                        Что всякое перо сбыть стих скорей
                                                        Мнит, прибегая к твоему союзу.

                                                        Твой взгляд, что петь немого обучил,
                                                        Невежество – высокому полёту, -
                                                        Крылам познанья перья заточил,
                                                        К изяществу добавил позолоту.

                                                        Но всё ж гордись стихом, сложённым мной,
                                                        Рождённым под звездой твоей – тем паче;
                                                        Ты только возвышаешь стиль иной,
                                                        Красой - искусства делаешь богаче;

                                                        Ты – для меня – искусство возвышенья
                                                        От грубой простоты до искушенья.




                                                        So oft have I invoked thee for my Muse,
                                                        And found such fair assistance in my verse,
                                                        As every alien pen hath got my use,
                                                        And under thee their poesy disperse.
                                                        Thine eyes, that taught the dumb on high to sing,
                                                        And heavy ignorance aloft to fly,
                                                        Have added feathers to the learned's wing
                                                        And given grace a double majesty.
                                                        Yet be most proud of that which I compile,
                                                        Whose influence is thine, and born of thee:
                                                        In others' works thou dost but mend the style,
                                                        And arts with thy sweet graces graced be;
                                                        But thou art all my art, and dost advance
                                                        As high as learning my rude ignorance.


                                                        Сонет 91. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 91.

                                                        Кто горд своим талантом, кто – родством,
                                                        Кто горд богатством, кто - телесной силой,
                                                        Кто – в платье новомодном – шутовством,
                                                        Кто – соколом, кто – гончей, кто – кобылой;

                                                        И всякий нрав восторг имеет свой,
                                                        Чтоб в нём достичь вершины, наслаждаясь,
                                                        Но я взираю с высоты иной,
                                                        Над ними в превосходстве возвышаясь:

                                                        Твоя любовь превыше для меня
                                                        Богатств, нарядов пышных, почитанья,
                                                        Желанней ловчей птицы и коня, –
                                                        Я ей горжусь с восторгом обладанья,

                                                        Лишь тем несчастлив, что твоею властью
                                                        Могу быть предан горшему несчастью.



                                                        Some glory in their birth, some in their skill,
                                                        Some in their wealth, some in their body's force,
                                                        Some in their garments, though new-fangled ill,
                                                        Some in their hawks and hounds, some in their horse;
                                                        And every humour hath his adjunct pleasure,
                                                        Wherein it finds a joy above the rest;
                                                        But these particulars are not my measure:
                                                        All these I better in one general best.
                                                        Thy love is better than high birth to me,
                                                        Richer that wealth, prouder than garments' cost,
                                                        Of more delight than hawks and horses be;
                                                        And having thee, of all men's pride I boast:

                                                        Wretched in this alone, that thou mayst take
                                                        All this away, and me most wretched make.


                                                        На ночь.

                                                        На ночь.

                                                        -Так, всё… Пора ложиться спать…
                                                        -Ты обещал мне почитать.
                                                        -Давай потом… Когда – нибудь…
                                                        -Не-э-эт, мне без сказки не заснуть…
                                                        ты обещал…-Ну, хорошо…
                                                        Как ёжик к зайчику пошёл?
                                                        -Не-э-эт, ту, которую вчера…
                                                        -А что вчера? -Про комара…
                                                        -Но только глазки закрывай
                                                        И с ерундой не приставай…

                                                        -Комаров привлекает запах людей, которые недавно ели бананы…

                                                        -Давай попробуем – съедим –
                                                        из холодильника один…
                                                        -Ну, съешь…Но после руки мой…
                                                        Какие комары зимой…

                                                        -По понедельникам случается на 25% больше травм спины и на 33% больше сердечных приступов…

                                                        -А понедельник, он – когда?
                                                        -Не скоро…Всё ещё среда…
                                                        Чтоб не настал отцу сердец,
                                                        давай ложиться, наконец…

                                                        -Чтобы покончить жизнь самоубийством с помощью кофе, нужно выпить 100 чашек подряд…

                                                        -Сто чашек? Прямо, как верблюд…
                                                        -Чего не пить, когда дают…

                                                        -Туалетная бумага была изобретена в 1857 году…

                                                        -Ха-ха, а раньше? –Что: ха-ха?
                                                        Газета, листик лопуха,
                                                        И – это…Хватит болтовни…
                                                        Ну, я прошу тебя – усни…

                                                        -За год рёбра человека совершают 5 миллионов движений…

                                                        -Я – больше…Вот потрогай здесь…
                                                        - 5 – те, кто спит…Ну, совесть есть?

                                                        - 3 cамые умные породы собак – бордер – колли, пудель и немецкая овчарка, самые глупые – афганская борзая, бульдог и чау – чау…

                                                        -А – Лера? Глупая – она?
                                                        -Поест и спит… Умна…умна…

                                                        -Девочек тихоокеанского племени тиви выдают замуж при рождении…

                                                        -И я хочу… -Так пусть мужья
                                                        тебе читают, а не я…

                                                        -Когда горилла злится, она высовывает язык…

                                                        -Сейчас же убери…Не смей…
                                                        Смотри – насколько мой длинней…
                                                        -Чем у гориллы? –Чем у льва…
                                                        -А мой? -Ты будешь спать, сова?

                                                        -Каждый день американцы выбрасывают на помойку 20 тысяч телевизоров, 150 тысяч тонн упаковочных материалов и 43 тысячи тонн еды…

                                                        -Давай поедем, соберём…
                                                        -Нет, мы без родины умрём…

                                                        -Каждый день в мире появляется в среднем 33 новых продукта, 13 из них – игрушки…

                                                        -Я тоже новую хочу…
                                                        -И я хочу, но я – молчу…

                                                        -Пингвин может прыгнуть на три метра в высоту…

                                                        -Я – тоже…Хочешь – покажу?
                                                        -Нет, я тебя не уложу…

                                                        -Ни в одном языке мира нет слова для обозначения обратной стороны коленки…

                                                        -Давай придумаем с тобой…
                                                        -Давай… -Сначала – ты… -Отбой…

                                                        -Тараканы существуют на Земле 250 миллионов лет и с тех пор не подверглись никаким эволюционным переменам…

                                                        -Ты их боишься? –Я боюсь
                                                        тебя… -Я здесь… Не трусь, не трусь…

                                                        -В языке эскимосов для наименования снега существует больше 20 слов…

                                                        -На горку надо санки взять…
                                                        -Сейчас? –Не-э-эт, завтра…Хочешь спать?

                                                        -Чтобы заснуть, нормальному человеку требуется в среднем 7 минут…

                                                        -Не может быть…Ну, брехуны…
                                                        До нормы нам, как до Луны…

                                                        -В Древнем Египте абрикос называли “солнечным яйцом”…

                                                        -Спит… Слава богу… Молодца…
                                                        Так… Значит, завтра – от яйца…


                                                        Сонет 77. Шекспир.

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 77.

                                                        Тебе зерцало кажет увяданье,
                                                        Часы - твоих минут бесценных течь;
                                                        Но чистый лист тебе откроет знанье,
                                                        Как след души бессмертной уберечь;

                                                        Крадётся скрытно стрелка часовая, -
                                                        Сочится время в вечность... Старику
                                                        Зерцало предвещает, не скрывая,
                                                        Разверстый зев могилы - на веку.

                                                        Ты всё, что память может скрыть в могиле,
                                                        Доверь пустым страницам, чтоб найти
                                                        Детей, умом рождённых, в полной силе,
                                                        Душою близость с ними обрести.

                                                        Внимание к часам и зеркалам -
                                                        Тебе полезно, благостно делам.





                                                        Thy glass will show thee how thy beauties wear,
                                                        Thy dial how thy precious minutes waste,
                                                        The vacant leaves thy mind's imprint will bear,
                                                        And of this book, this learning mayst thou taste:
                                                        The wrinkles which thy glass will truly show
                                                        Of mouthed graves will give thee memory;
                                                        Thou by the dial's shady stealth mayst know
                                                        Time's thievish progress to eternity;
                                                        Look what thy memory cannot contain
                                                        Commit to these waste blanks, and thou shalt find
                                                        Those children nursed, delivered from thy brain,
                                                        To take a new acquaintance of thy mind.
                                                        These offices, so oft as thou wilt look,
                                                        Shall profit thee, and much enrich thy book.


                                                        Сонет 92. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 92.

                                                        Пусть наша близость завершится кражей;
                                                        Но жизнь мою лишить любви твоей
                                                        Нельзя…Столь кровно связана с пропажей,
                                                        Она прервётся тотчас вслед за ней.

                                                        И если жизнь мою осилит малость,
                                                        Ужели мне страшиться худших бед?
                                                        Я в лучшем положенье, чем казалось,
                                                        Чтоб прихотям твоим дышать вослед;

                                                        Мне не страдать в неразделённой страсти,
                                                        Коль жизнь моя зависит от тебя...
                                                        Какое право я обрёл на счастье –
                                                        Любить тебя и умереть, любя!

                                                        Но страх пятна - в счастливом совершенстве, -
                                                        Ты можешь лгать, я - пребывать в блаженстве.



                                                        But do thy worst to steal thyself away,
                                                        For term of life thou art assured mine,
                                                        And life no longer than thy love will stay,
                                                        For it depends upon that love of thine.
                                                        Then need I not to fear the worst of wrongs,
                                                        When in the least of them my life hath end;
                                                        I see a better state to me belongs
                                                        Than that which on thy humour doth depend.
                                                        Thou canst not vex me with inconstant mind,
                                                        Since that my life on that revolt doth lie.
                                                        О what a happy title do I find,
                                                        Happy to have thy love, happy to die!
                                                        But what's so blessed-fair that fears no blot?
                                                        Thou mayst be false, and yet I know it not.


                                                        Древо

                                                        Древо.

                                                        На тополе у дороги –
                                                        Веселья полны штаны –
                                                        Красивы, как бандерлоги,
                                                        Висят столько лет пацаны.
                                                        Забавное фото из детства –
                                                        Такой озорной винтаж –
                                                        Унять никакого средства
                                                        Кураж поймавшую блажь.
                                                        Как всё им давалось просто,
                                                        Как всё улыбалось им…
                                                        Один – купидон – переросток,
                                                        Глазастый, как херувим.
                                                        Пусть он не любил науки,
                                                        И ловко на них ложил,
                                                        Зато всем знакомым брюки
                                                        По моде кроил и шил;
                                                        И в сборной он встал в основу
                                                        Так, словно бы в ней и рос –
                                                        Мы все уважали Вову,
                                                        Когда он мяч сверху нёс;
                                                        За что б ни случилось браться –
                                                        Окучивал по игре…
                                                        Не стало его в семнадцать –
                                                        Зарезали во дворе.
                                                        Другой был в сужденьях резок,
                                                        Любой разгонял туман;
                                                        С девчонками – смел и дерзок –
                                                        Почище, чем дон Хуан.
                                                        Он сходство ловил свободно
                                                        В рисунке; он был игрок:
                                                        Румян и пострижен модно –
                                                        По сцене – вей – Ветерок.
                                                        Про ландыш, на хрен похожий,
                                                        Про клячу из шапито
                                                        Так, как Андрей, не сможет
                                                        Уже рассказать никто.
                                                        Едва отслужив по приказу,
                                                        Зачем-то женился… Но, вот,
                                                        Опознан он был не сразу,
                                                        На рельсах прервав полёт.
                                                        А Женьку мы Джином звали,
                                                        Был он силён и лукав;
                                                        Мы форвардов пару играли,
                                                        Занятия с ним загуляв;
                                                        Когда приближалась расплата,
                                                        Когда надвигалась беда,
                                                        Мы пели “Родную хату”
                                                        На лекциях с ним всегда.
                                                        В лабазе ночная бригада,
                                                        Рыбалка на мать – реке,
                                                        За поздний приезд из отряда –
                                                        Тороид на челноке…
                                                        Он ездил из Тосно; природа
                                                        Практично сложила его…
                                                        Я с выпускного года
                                                        Не знаю о нём ничего.
                                                        Нет, мы не дружили крепко –
                                                        Какая уж там семья,
                                                        Но рядом висим на ветках;
                                                        Вот эти трое и я.
                                                        По всей тополиной аллее,
                                                        Где было деревьев полно,
                                                        Средь зелени костенея,
                                                        Засохло всего одно.
                                                        И глядя на древо смерти,
                                                        Я тщусь понять все года –
                                                        Куда мы залезли – черти –
                                                        Куда забрались… Куда…


                                                        Сонет 76. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 76.

                                                        Моим стихам блеск моды не рождать;
                                                        Столь далеки от перемен погодных,
                                                        Они б и рады времени воздать
                                                        Причудливой строкой творений модных,

                                                        Но я одно пишу день ото дня,
                                                        Наряд воображенья не меняя,
                                                        И словом каждым выдаёт меня
                                                        Мой стих, своё рожденье объясняя.

                                                        Всё лучшее тебе – моя любовь;
                                                        Любовь к тебе – моею темой вечной –
                                                        В преукрашенье новом старых слов,
                                                        В истраченного трате бесконечной.

                                                        Как солнцем старым новый день сияет,
                                                        Любовь моя признанье повторяет.




                                                        Why is my verse so barren of new pride?
                                                        So far from variation or quick change?
                                                        Why with the time do I not glance aside
                                                        To new-found methods and to compounds strange?
                                                        Why write I still all one, ever the same,
                                                        And keep invention in a noted weed,
                                                        That every word doth almost tell my name,
                                                        Showing their birth, and where they did proceed?
                                                        О know, sweet love, I always write of you,
                                                        And you and love are still my argument;
                                                        So all my best is dressing old words new,
                                                        Spending again what is already spent:
                                                        For as the sun is daily new and old,
                                                        So is my love still telling what is told.


                                                        Сонет 93. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 93.

                                                        Что ж, буду жить наивностью супруга
                                                        И в призраке любви искать ответ
                                                        Угасших чувств, когда лишь образ друга
                                                        Со мной, но сердца в этом теле нет;

                                                        Ведь ненависть не может разгореться
                                                        В глазах твоих… Узнать мне не дано
                                                        По внешности твоей – измены сердца,
                                                        Не выдаёт смятенья чувств оно;

                                                        Ты небом сотворён с чудесным свойством –
                                                        Всех сладостью любви своей встречать;
                                                        Сердечный трепет, мысли беспокойство
                                                        Не могут эту сладость омрачать.

                                                        Для искушенья создан ты, блистая;
                                                        Как райский плод, в красе произрастая.




                                                        So shall I live, supposing thou art true,
                                                        Like a deceived husband; so love's face
                                                        May still seem love to me, though altered new;
                                                        Thy looks with me, thy heart in other place:
                                                        For there can live no hatred in thine eye,
                                                        Therefore in that I cannot know thy change.
                                                        In many's looks, the false heart's history
                                                        Is writ in moods and frowns and wrinkles strange,
                                                        But heaven in thy creation did decree
                                                        That in thy face sweet love should ever dwell;
                                                        What e'er thy thoughts or thy heart's workings be,
                                                        Thy looks should nothing thence but sweetness tell.
                                                        How like Eve's apple doth thy beauty grow,
                                                        If thy sweet virtue answer not thy show!


                                                        Сонет 63. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 63.

                                                        Для времени, когда любимый будет,
                                                        Как я теперь, недужен тяжело,
                                                        И время в жилах кровь его остудит,
                                                        И сеть морщин избороздит чело,

                                                        Когда его рассвет свернёт к закату,
                                                        И перлы его царской красоты
                                                        Очам предъявят скорбную растрату –
                                                        В осеннем увядании черты, –

                                                        Для той поры я укрепленья строю,
                                                        Чтоб красоту от смерти уберечь, –
                                                        Я в них её от гибели укрою,
                                                        Когда решится старость жизнь пресечь;

                                                        В моих стихах, пока они нетленны,
                                                        Мой друг – в цветенье юном неизменно.




                                                        Against my love shall be as I am now,
                                                        With Time's injurious hand crushed and o'erworn;
                                                        When hours have drained his blood and filled his brow
                                                        With lines and wrinkles; when his youthful morn
                                                        Hath travelled on to age's steepy night,
                                                        And all those beauties whereof now he's king
                                                        Are vanishing, or vanished out of sight,
                                                        Stealing away the treasure of his spring:
                                                        For such a time do I now fortify
                                                        Against confounding age's cruel knife
                                                        That he shall never cut from memory
                                                        My sweet love's beauty, though my lover's life.


                                                        Сонет 64. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 64.

                                                        Я вижу, как безжалостна рука
                                                        У Времени... И гордых башен главы,
                                                        И бронзы твердь разрушили века,
                                                        Оставив прах от роскоши и славы;

                                                        Я вижу - океан, разверзнув рот,
                                                        На царство суши наступает рьяно,
                                                        Но суша неизменно восстаёт
                                                        Над водами – в ущербе океана;

                                                        Я вижу, как сменяется тоской
                                                        В душе восторг, как угасают страсти,
                                                        И постигаю гибельный покой:
                                                        Моя любовь у Времени во власти.

                                                        Подобна смерти мысль моя… Рыдаю
                                                        Над тем, чем так непрочно обладаю.







                                                        When I have seen by Time's fell hand defaced
                                                        The rich proud cost of outworn buried age;
                                                        When sometime lofty towers I see down rased,
                                                        And brass eternal slave to mortal rage;
                                                        When I have seen the hungry ocean gain
                                                        Advantage on the kingdom of the shore,
                                                        And the firm soil win of the wat'ry main,
                                                        Increasing store with loss, and loss with store;
                                                        When I have seen such interchange of state,
                                                        Or state itself confounded to decay,
                                                        Ruin hath taught me thus to ruminate:
                                                        That Time will come and take my love away.
                                                        This thought is as a death, which cannot choose
                                                        But weep to have that which it fears to lose.


                                                        Астральный блатняк

                                                        Астральный блатняк
                                                        ( любовное объяснение сниженной лексикой* )

                                                        Как мы с тобой давно не пионеры…
                                                        Ты погоди, постой себя смеять…
                                                        Я не считаю, что всё нужно объяснять…
                                                        Ну, разве ж так, для яркого примера.

                                                        Вот мы с тобой астральные тела:
                                                        Не фраера, не шмары, не бандиты…
                                                        И в нас с тобой вселенные сокрыты…
                                                        Со всем дерьмом… Такие, Надь, дела..

                                                        Плывём в астрале, по феру гулянки,
                                                        Причём, сближаясь, то есть, Надь, сходясь…
                                                        Да я в угаре не был отродясь…
                                                        Ну, хорошо: по пьянке, так по пьянке.

                                                        Сближаясь, Надь, не значит, что навстречу…
                                                        Ты всё торчишь и мельтешишь позорно…
                                                        Но это всё в астрале не зазорно, –
                                                        А так – сто раз пройду и не замечу.

                                                        И вот мы рядом, в близости почти,
                                                        А это чувство для меня как мама,
                                                        А что другое – мелочь по карманам –
                                                        И нечто, Надь, должно произойти…

                                                        Возможен взрыв и много прочих бедствий,
                                                        В итоге гибель слабой плоти бренной…
                                                        Рожденье новой солнечной вселенной
                                                        Возможно также в хаосе последствий.

                                                        Зачем я, Надь, ввернул намёк подобный?..
                                                        Астрал, вообще, - не место для шалавы…
                                                        Ведь ты страшнее шмона и облавы
                                                        Представить катаклизма не способна.

                                                        От близости ты, кстати, уклонилась…
                                                        Напрасно, Надь, комедию ломаешь,
                                                        Поскольку ты вовеки не познаешь,
                                                        Чего по недомыслию лишилась.

                                                        У космоса законы – так законы:
                                                        В нём лагерных поблажек не бывает…
                                                        Он так велик – для тех, кто понимает,
                                                        Как всё равно, что воля – против зоны.

                                                        Уж если разошлись, так разминулись,
                                                        И дальше станем строго удаляться…
                                                        Так, чтобы завтра за вчера цепляться –
                                                        Ни боже ж мой, раз в вечность окунулись.

                                                        Так отряхнём же прахи с наших ног,
                                                        Астрал не терпит скорби и печали…
                                                        Пока ещё друг друга различали,
                                                        Я вам, как дуре, разъяснил, как мог.


                                                        Сонет 62. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир.
                                                        Сонет 62.

                                                        Я – себялюбец… Глаз неверных грех
                                                        Растлил мой дух и в плоть мою вселился;
                                                        Сильнее всех молитв, снадобий всех, -
                                                        Он в сердце глубоко укоренился.

                                                        Мне мнится, что такой прелестный лик,
                                                        Такая стать, такая добродетель
                                                        Даны лишь мне… Лишь я вершин достиг
                                                        В достоинствах, - сам о себе радетель.

                                                        Но в зеркале своём, как дряхлый дуб,
                                                        Морщинами изрезан я… Тем паче,
                                                        В любви к себе столь страшен я и глуп,
                                                        Что объясняю страсть свою иначе:

                                                        Не старость восхваляю я в себе,
                                                        А красоту твою в моей судьбе.





                                                        Sin of self-love possesseth all mine eye,
                                                        And all my soul, and all my every part;
                                                        And for this sin there is no remedy,
                                                        It is so grounded inward in my heart.
                                                        Methinks no face so gracious is as mine,
                                                        No shape so true, no truth of such account,
                                                        And for myself mine own worth do define,
                                                        As I all other in all worths surmount.
                                                        But when my glass shows me myself indeed,

                                                        Beated and chopped with tanned antiquity,
                                                        Mine own self-love quite contrary I read;
                                                        Self so self-loving were iniquity.
                                                        Tis thee (my self) that for myself I praise,
                                                        Painting my age with beauty of thy days.


                                                        Сцена МЖ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Сцена МЖ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Каган и Елю-Чу-Цай

                                                        Каган
                                                        В пути, во время скачки многодневной,
                                                        Обременясь лишь пищей и одеждой,
                                                        В захваченных улусах отбирая
                                                        У населенья лучших лошадей,
                                                        Чтоб двигаться двуконь, а то и боле,
                                                        Чтоб скакунов меняя на ходу,
                                                        Себя не ограничивать в движенье,
                                                        Внезапно появляясь – где не ждут…
                                                        Лишь страх и ужас обгоняли нас…
                                                        Охваченные трепетом народы:
                                                        Кто в панике бежал, кто в пыль стелился…
                                                        (оборачивается к советнику)
                                                        Погрязнув здесь, себе мы изменили!..

                                                        Елю-Чу-Цай
                                                        Ты прав, Великий: страшная опасность,
                                                        Которую своим небесным взором
                                                        Узрел ты первым, нам грозит, поскольку
                                                        За скоростью движенья резвость мысли
                                                        Легко утратить, а сия утрата
                                                        В делах военных означает гибель…

                                                        Каган
                                                        А значит?..

                                                        Елю-Чу-Цай
                                                        Значит, нужно непременно
                                                        Задать себе правдивые вопросы,
                                                        И не страшась взглянуть в глаза невзгодам,
                                                        Найти на них достойные ответы,
                                                        Определив себе пути решенья…

                                                        Каган
                                                        А есть они?

                                                        Елю-Чу-Цай
                                                        Всегда есть два пути:
                                                        Один - короткий и один – надёжный…

                                                        Каган
                                                        Так… начинай…

                                                        Елю-Чу-Цай
                                                        Мы осаждает крепость
                                                        За стенами которой… – пустота
                                                        Там (указывает) нет добычи в серебре и злате,
                                                        Нет шелковых одежд, мехов богатых,
                                                        Смаргадов, яхонтов и прочих самоцветов…
                                                        Прекрасных пленниц и рабов искусных,
                                                        Владеющих секретами ремёсел,..
                                                        Там тоже нет,.. А ремеслом считать
                                                        Умение варить то злое зелье,
                                                        Что крепость тела и величье духа
                                                        Уничтожают в воине, - нельзя…
                                                        Я видел сам жестокую картину:
                                                        Как вместо камня брошенный сосуд
                                                        Защитниками крепости урусов
                                                        Нукер поймал как ястреб – на лету,
                                                        Чтобы сосуд в паденье не разбился,
                                                        И под одежной на груди укрыл… (качает головой)
                                                        Что ночью в этом тумене творилось…
                                                        Конечно, все наказаны примерно,
                                                        Но казнями тут дело не поправить,
                                                        Поскольку сила войска – в силе духа…
                                                        Когда мы провожаем багатуров,
                                                        Воздав у погребального костра
                                                        Им честь и славу, взоры обратив
                                                        К бессмертным небесам, куда они
                                                        Поднимутся, сомкнув свои ряды
                                                        В небесном войске… Учести подобной
                                                        Достойно подражать… Куда теперь
                                                        Мы провожаем их?.. Зачем мы здесь?..
                                                        В чём смысл осады?.. В чём её значенье?..

                                                        Каган
                                                        Пока с лица земли мы не сотрём
                                                        «Злой город», а разбойников коварных
                                                        Оставим за спиной… Без наказанья –
                                                        Здесь будет постоянно тлеть костёр
                                                        Злых умыслов и неповиновенья…
                                                        Тогда Рязань, Владимир и булгары,
                                                        Мордва и сотня прочих городов –
                                                        Начнут точить рогатины, чтоб в спину
                                                        Ударить мне, когда я поведу
                                                        Войска свои на Западные земли…
                                                        А злобные урусы знать должны:
                                                        Кто власть мою священную не примет
                                                        В почтенье и покорности, – тот будет
                                                        Жестоким наказанием отмечен…
                                                        Так было, есть и будет… А теперь
                                                        Вернись к словам, которыми ты начал
                                                        Совет… Ты говорил: «Есть два пути»…

                                                        Елю-Чу-Цай (в сторону)
                                                        Похоже, выбор сделан, и совет
                                                        Уже не нужен…

                                                        Каган
                                                        Я б сейчас хотел
                                                        Услышать об обоих – начинай…

                                                        Елю-Чу-Цай
                                                        Я – червь ничтожный – не берусь оспорить
                                                        Те мудрые слова, что я услышал
                                                        Из уст твоих, Великий…

                                                        Каган
                                                        Глупой лестью,
                                                        Что в нашем положенье не уместна…
                                                        Не утруждай себя… Давай о деле…

                                                        Елю-Чу-Цай
                                                        Есть путь, который я назвал надёжным.
                                                        Он состоит в терпенье дальновидном,..
                                                        И мерами, предпринятыми чтобы
                                                        Сей град, как в горле - кость, заноза – в теле,
                                                        Бельмо – в глазу, – торчащий ныне, впредь
                                                        Не беспокоил и не возмущал
                                                        Властителя ни сутью, ни обличьем…
                                                        Пускай рабы его отстроят прежде,
                                                        Чтоб видом и подобьем он сравнялся
                                                        С десятками и сотнями других… (недоуменье Кагана)
                                                        Затем придёт черёд его наполнить
                                                        Ремёслами и органами власти… (недоумение растёт)
                                                        Затем вовлечь в торговлю и обмен…
                                                        А дале всё пойдёт само собой,..
                                                        И занятые властью и наживой,
                                                        Терзаемые завистью к соседу
                                                        И жадностью в достатке, в женолюбье…
                                                        Преобразятся горожане быстро,
                                                        И в управленье сложности не станет…
                                                        Властителя все будут почитать –
                                                        Заботливым отцом, а в сборе дани
                                                        Не станет ни задержек, ни препонов…

                                                        Каган (насмешливо)
                                                        Та-ак… Я в умах потомков удивлённых
                                                        Строителем предстану… Та-ак, Советник…
                                                        (грозно) Кто объяснит им, как своим двуличьем
                                                        Меня в глазах их исказил коварно…
                                                        (задыхаясь) Ты-ы!.. ты… (Советник падает на колени)
                                                        путём своим надёжным
                                                        Завёл в тупик не хуже урусутов…
                                                        Я думаю: тебе пора напомнить
                                                        Об их судьбе ничтожной, мой Советник…
                                                        Теперь пора оставить путь надёжный,
                                                        И взоры на короткий обратить…
                                                        Вставай, не искушай моё терпенье

                                                        Елю-Чу-Цай (кряхтя и вздыхая, поднимается)
                                                        … Необходимо просеку рубить,
                                                        Чтоб в три повозки шириной, не меньше,
                                                        Укладывая брёвна по болоту…
                                                        По просеке под стены подтащить
                                                        Тараны, стенобитные машины,
                                                        Машины для метанья и для штурма,
                                                        Что мастера китайские собрали…
                                                        Запасы ядер, копий и бочонков,
                                                        Что жидкостью заполнены горючей,
                                                        Доставить тоже в нужном изобилье…
                                                        Поскольку стены крепости не прочны,
                                                        То и осады долгой не случится…

                                                        Каган
                                                        Когда захочешь – речь ведёшь толково…
                                                        Для воина короткий путь надёжней…
                                                        В бою уместна хитрость… Если думать,
                                                        Что можно битвы хитростью избегнуть,..
                                                        Зачем родиться воином… В седло
                                                        Усевшись, Плеть рукой сжимая,
                                                        Путём кратчайшим двигайся к победе…
                                                        Теперь, достигнув должного согласья,
                                                        Короткий путь исследуем подробно…


                                                        Сцена МГ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Сцена МГ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Ночная степь. Каган обходит курган. В лунном свете навстречу ему является тень.

                                                        Каган
                                                        Голубой Керулен.

                                                        Нукер
                                                        Золотой Онон.

                                                        Каган
                                                        В горах далёких множество огней
                                                        Рассыпано, как ожерелье звёзд,
                                                        Что сорвано суровою рукой
                                                        С надменной шеи…
                                                        Это жгут костры,
                                                        Бежав от страха, уводя стада,
                                                        Детей и жён, с равнины плодородной,
                                                        Спасаясь от мечей моих нукеров,
                                                        Трусливые кипчаки…
                                                        Так, как будто
                                                        Порывом ветра с ослабевших тел
                                                        Деревьев листья вдаль уносит осень,
                                                        И умирает опустевший сад…
                                                        А мы глядим с тоской на эту пустошь,
                                                        И что – то умирает в нас самих.

                                                        Нукер
                                                        Но мы с тобой, великий, не деревья…

                                                        Каган
                                                        Я стар, нукер, я думаю о вечном…

                                                        Нукер (смеясь)
                                                        Великий, ты клевещешь на себя…
                                                        Я слабости и дряхлости не вижу
                                                        Ужели ты как прежде не способен,
                                                        Вскочив на норовистого коня
                                                        И укротив его железной волей,
                                                        Промчаться без седла и без узды
                                                        Бескрайней степью и копьём тяжелым
                                                        На всём скаку, с гортанным хриплым смехом,
                                                        Пронзить насквозь степного кабана,
                                                        А после пировать всю ночь в шатре
                                                        Под флейты плач и пение свирели,
                                                        И танцы сладострастные наложниц,
                                                        И восхваленья спутников хмельных…
                                                        Да, полно… Ты смеёшься надо мной

                                                        Каган (хитро)
                                                        А может, старость прячется вот здесь, (показывает на голову)
                                                        Овладевая нами понемногу:
                                                        Сначала покидают нас не силы,
                                                        Сначала оставляют нас желанья.

                                                        Нукер
                                                        Великий, не пугай детей своих…
                                                        Подумай, что же будет со вселенной,
                                                        Лежащей на плечах твоих могучих,
                                                        И солнцем твоего ума согретой

                                                        Каган (довольно сипит)
                                                        Ты речь ведёшь, как ловкий царедворец,
                                                        Да только царедворец лисью хитрость
                                                        Стремится скрыть за грубым прямодушьем…
                                                        Ты, знаю, на такое не способен,
                                                        И не боишься…

                                                        Пристально, испытующе глядя нукеру в глаза, каган делает вертикальный жест большим пальцем по воздуху – жест смерти.

                                                        Нукер
                                                        Счастлив, как награду
                                                        Я смерть принять из рук твоих, великий

                                                        Каган (строго)
                                                        Молчи…
                                                        А впрочем, ты сказал толково,
                                                        Я в сердце сохраню твои слова…
                                                        Что меж собою говорят нукеры?

                                                        Нукер
                                                        Что мы давно уже глодаем кости,
                                                        Что кони не траву, а корни щиплют,
                                                        И просят крови острые мечи…
                                                        А потому, наш мудрый и великий,
                                                        Который видит всё, а знает больше,
                                                        Едва взойдёт «счастливая луна»,
                                                        Нас воскресит «великим приказаньем»…
                                                        Едва оно из судьбоносных уст
                                                        Владыки, сотрясателя вселенной
                                                        Достигнет до ушей его детей,
                                                        И снова мы окажемся в седле,
                                                        Ведомые его железной волей,
                                                        Взор устремив туда, где вдоволь пищи
                                                        И нашим животам и конским брюхам

                                                        Каган (задумчиво)
                                                        Когда взойдёт «счастливая луна»…
                                                        Она взойдёт, нукер, и очень скоро.
                                                        А будет медлить – призову шаманов,
                                                        Заставлю их глодать кору с деревьев…
                                                        Голодный волк всегда бежит быстрее

                                                        Нукер
                                                        Слова твои, великий, как бальзам
                                                        На сердце, как ушам отрада.
                                                        Я чую, как уже дрожит земля,
                                                        Прогнувшись под ударами копыт
                                                        Коней неутомимых, и от пота
                                                        Ложится на поля густой туман…
                                                        Я вижу реки, красные от крови,
                                                        И небо, раскалённое от дыма
                                                        Горящих городов, и визг звериный
                                                        Арканом увлекаемых невольниц
                                                        Восторгом снова наполняет душу…
                                                        И мы тогда…(издаёт военный клич)
                                                        Кху – кху …
                                                        Повеселимся!

                                                        Каган (довольно сипит)
                                                        И мы тогда продолжим добрый пир
                                                        И мирную беседу, небесам
                                                        Я неспроста вопросы задаю…
                                                        Вот там (показывает рукой), левее солнца колыбели
                                                        Есть земли, плодородные настолько,
                                                        Что трижды на лугах встаёт трава
                                                        За лето, дыни, виноград и вата
                                                        Вольготно зреют, и в стране счастливой,
                                                        Пристойно ль жить преступникам ничтожным,
                                                        Таким, как мусульманские собаки?
                                                        А если мы у них отнимем земли,
                                                        И города мятежные разрушив,
                                                        Сравняем их с землёй, ячмень засеем,
                                                        Поставим юрты для детей и жён,
                                                        И тучные стада отпустим в выпас…
                                                        Что скажут мне на это небеса? (снимает пояс, надевает себе на шею)
                                                        Я им себя всецело доверяю

                                                        Нукер
                                                        Веди, мудрейший, нас на мусульман.
                                                        Мы предадим огню их города;
                                                        И, вырезав самих, детей и жён,
                                                        Весь скот их заберём и лошадей…

                                                        Каган
                                                        Ты храбр, нукер, и жизнь провёл в походах,
                                                        И до сих пор командуешь десятком,
                                                        А мог бы беком сотни быть давно,
                                                        Иль выказав старанье и усердье,
                                                        В своё начало тысячу иметь,
                                                        А дале – бекство «тьмы», вхожденье в свиту…
                                                        Молчишь?.. А если б я рабом унылым
                                                        С колодкою на шее не мечтал
                                                        О власти, о свободе, что тогда?
                                                        Кем был бы я?

                                                        Нукер
                                                        … Великий, небеса
                                                        Тебя послали нам,
                                                        Свой высочайший жребий
                                                        Ты силой духа просто поддержал,
                                                        Подобное не каждому подвластно.

                                                        Каган
                                                        В словах твоих есть истины крупицы,..
                                                        Но спустимся с небес на нашу землю.
                                                        Пускай сейчас твой тысячник, нукер,
                                                        Садится на коня, и взяв с собой
                                                        Шесть сотен, их ведёт сюда, к кургану

                                                        Нукер
                                                        Спешу, мой хан!

                                                        Каган
                                                        Постой! Ещё скажи,
                                                        Я начинаю пальцы загибать,
                                                        Их у меня не больше, чем у всех…
                                                        Большие, кстати, много лет не гнутся…
                                                        С последним пальцем кончится терпенье,
                                                        Теперь беги…

                                                        Нукер
                                                        Лечу, мой повелитель.

                                                        Танец – построение сотен, прерываемый счётом кагана – загибанием пальцев
                                                        (остановками)

                                                        Каган (подзывая тысячника)
                                                        Чаган, ко мне! (тысячник подскакивает к холму)
                                                        Поедешь к той горе,
                                                        Куда забрались харачу степные,
                                                        И зайцы длинноухие залезли,
                                                        Потом сюда пригонишь весь их скот,
                                                        (балагурит) Ну, не должны в горах сидеть бараны,
                                                        Не то они орлами воспарят.
                                                        Вперёд!..
                                                        (Продолжение танца. Сотни одна за другой уходят. Каган разгибает пальцы.)
                                                        … Хвастун надменный, шах Хорезма,
                                                        В бою под Бухарой увидим скоро:
                                                        Имеешь ты, свинья, такое войско…

                                                        От автора (голос за сценой)
                                                        И степь натужно содрогнулась,
                                                        И пыль из-под копыт взметнулась,
                                                        И мрак закрыл небесны своды,
                                                        И ужас охватил народы,
                                                        И в пыль стирая города,
                                                        Пришла великая беда…
                                                        И мне своим умом несмелым
                                                        Не осознать её пределы…
                                                        От слабости, иль вслед измены
                                                        Рушатся крепостные стены…
                                                        В порыве ярости звериной
                                                        Над беззащитною людиной:
                                                        Резня, насилие, разбой…
                                                        Кровавый пир венчает бой…
                                                        И настаёт черёд утехам –
                                                        Дрожит эфир гортанным смехом
                                                        Над воем пленниц молодых,
                                                        Над стоном пращуров седых…


                                                        Сцена ОЮ (из "Истории о "Злом городе""). Часть первая

                                                        Сцена ОЮ (из "Истории о "Злом городе""). Часть первая

                                                        Бал, утратив стройность, близится к концу. Сквозь танцующие пары двое друзей (вылитые Корней и Евсей – один в военном, другой – в статском) вносят Поэта. Поэт – в рваном тегиляе, лисьей шапке, с ремнём на шее, с пистолью – в одной руке, стрелой – в другой. Собирается толпа.


                                                        Похожий на Корнея ( в военном) (весело)
                                                        В саду нашли его…

                                                        Голос из толпы
                                                        Живой?

                                                        Похожий на Корнея
                                                        Куда там… – в усмерть… Но какой
                                                        Шутник… (хохочет, разглядывает одежду на Поэте, снимает с него шапку, нахлобучивает на похожего на Евсея)
                                                        Ну, прямо маскарад…

                                                        Похожий на Евсея (разглядывая)
                                                        Оделся словно на парад
                                                        Минувших дней и старины
                                                        Глубокой… (прикладывается ухом к груди Поэта, слушает сердце)
                                                        Дайте тишины…
                                                        И где достал такую рвань…
                                                        (всем) Живой…
                                                        (в ухо Поэта) А ну, вояка, вста-ань!

                                                        Похожий на Корнея (весело, гостям)
                                                        Он вывел Белого из стойла,
                                                        А после от избытка пойла
                                                        Лишился чувств… А ногу в стремя
                                                        Успел поставить… И по время,
                                                        Что я его не отыскал,
                                                        С ним конь по саду и скакал…

                                                        Похожий на Евсея (к зрителям, указывая на похожего на Корнея)
                                                        Он байки заплетает гладко…
                                                        Без стремени была лошадка,
                                                        И без узды, и без седла
                                                        Под седоком она была…
                                                        (задумчиво) Как будто из кровавой сечи
                                                        Его он вынес…

                                                        Похожий на Корнея (гостям, входя в раж)
                                                        Мне на встречу
                                                        Из мрака вдруг явился он,
                                                        И словно громом поражён
                                                        Я замер…

                                                        Похожий на Евсея (подхватывая)
                                                        И совсем забыл:
                                                        Зачем и в сад-то выходил (общий хохот)

                                                        Похожий на Корнея
                                                        Тебе б такое испытать…
                                                        Жаль только – не пришлось узнать,
                                                        Что он такое замудрил…

                                                        Голос шутника из толпы
                                                        А он чего не натворил
                                                        С лошадкой?.. Этот мистер Икс -…
                                                        По пьяни…

                                                        Похожий на Евсея (надвигаясь на шутника, тихо и грозно)
                                                        Я сказал: «Шутник-с!» (шутник ретируется)
                                                        (всем)… И только!..
                                                        Так он и лежал:
                                                        В одной руке пистоль держал,
                                                        В другой – зажатую стрелу…
                                                        (тщетно пытается вынуть стрелу из руки)
                                                        Чёрт… Онемела… Не пойму,
                                                        Что это может означать
                                                        (в ухо Поэта) Вставай!..

                                                        Похожий на Евсея (весело)
                                                        Без толку так кричать…
                                                        Уж если все собрались тут,
                                                        То стоит дружеский салют
                                                        Нам над героем произвесть –
                                                        Тем мы ему окажет честь…
                                                        Струёй прохладной окатим
                                                        И, может, к жизни возвратим
                                                        Его, хоть это не легко…
                                                        А ну, тащи сюда «Клико»!


                                                        Шумно и весело над Поэтом производят групповой салют, окатив его струями шампанского. Поэт тяжело открывает глаза, глядит мутно.


                                                        Поэт
                                                        На шесть шагов – через платок…

                                                        Похожий на Корнея (весело)
                                                        Нам это – пару пустяков…
                                                        (подаёт Поэту бокал с шампанским. Тот делает несколько жадных глотков, постепенно приходя в себя)
                                                        Ну что, вояка, оклемался?
                                                        Поведай нам: как оказался
                                                        Ты ночью на коне в саду…

                                                        Похожий на Евсея
                                                        Мы уж в любую ерунду
                                                        Готовы верить… Аксакал (общий смех)

                                                        Поэт (тяжело ворочая языком)
                                                        Я вроде помню,.. что искал
                                                        Опушку леса… (общий смех) Слышал крик…
                                                        Кукушки… (смех до истерики)

                                                        Похожий на Евсея
                                                        Я ж сказал: «Шутник»…
                                                        Ну, а стрелою ты на кой
                                                        Вооружился?… (берёт стрелу, разглядывает)
                                                        Я такой
                                                        Стрелы… не видел…

                                                        Гость, похожий на Воеводу (принимая стрелу)
                                                        Дай взгляну…
                                                        Да… Точно… Я видал одну
                                                        Такую… В лавке старины …
                                                        Кайбур – джебе…

                                                        Похожий на Евсея
                                                        Да не тяни…

                                                        Похожий на Воеводу (громко, всем)
                                                        Кайбур – монгольская стрела
                                                        Времён Орды…

                                                        Похожий на Евсея
                                                        Ну и дела…

                                                        Похожий на Корнея (весело)
                                                        А лук, утраченным в бою
                                                        Считать?..
                                                        (Поэт встаёт и резким движением выхватывает стрелу)
                                                        (к Поэту)
                                                        Ты что?.. Я говорю:
                                                        Стрела бессмысленна без лука…
                                                        Гласит военная наука
                                                        В своём «Искусстве побеждать»:
                                                        Врага потребно упреждать,
                                                        Чтоб не измором осаждать,
                                                        Напротив – легкостью в бою
                                                        Добыть викторию свою
                                                        (Поэту, смеясь) Спроси-ка: как её добыть?
                                                        Врага потребно удивить.

                                                        Поэт
                                                        Стрела сия не для пусканья в цель,
                                                        А чтоб прикосновением руки
                                                        Не осквернить священного жилища…
                                                        (смех обрывается)

                                                        Похожий на Евсея (вертит в руках пистоль)
                                                        Ну а подобный инструмент – на кой?..
                                                        Я думаю: хреновине такой
                                                        Доверить жизнь окажется ошибкой…
                                                        Разбойник на тропе удачи зыбкой, –
                                                        И он – такую в руки не возьмёт –
                                                        А ну – как выдаст, ну – как подведёт…

                                                        Поэт (забирая пистоль)
                                                        Она бесценна. В ней заключены:
                                                        Невольниц трепетных гарем обширный,
                                                        Коней чубатых племенной табун
                                                        И золотом засыпанные торбы…
                                                        (вспылясь) И в ступе – чёрта, и дрекол – в штанине!..

                                                        Похожий на Воеводу (гостям)
                                                        Расходимся, чего не вышло кабы

                                                        Похожий на Корнея (задумчиво)
                                                        Дрекол – в штанине – это, блин, не слабо…


                                                        Сцена ХМ (из "Истории о "Злом городе""). Часть третья (заключительная)

                                                        Сцена ХМ (из "Истории о "Злом городе""). Часть третья (заключительная)

                                                        ...................................................
                                                        Воевода
                                                        О восемь граней – не задача…
                                                        Скажи, что эта штука значит…
                                                        На кой она?..

                                                        Поэт
                                                        Как кремень чикнет,
                                                        Затем мгновенно порох пыхнет,
                                                        (шутливо показывает)
                                                        И птичка вылетит отселе,..
                                                        Тогда ты в раз поймёшь на деле
                                                        (передразнивает)
                                                        На кой она... Чирик-чирик

                                                        Воевода
                                                        Да ты об чём?!

                                                        Поэт (дурачась)
                                                        Кричи,.. и крик
                                                        Врага, вот этою рукой
                                                        Поверженного… (передразнивает) А на кой?

                                                        Воевода
                                                        Да не резвись ты, сосунок,
                                                        Мне – дурню – разъясни, сынок…
                                                        Как ждать, пока запорошит,
                                                        Коль враг нас завтра порешит,
                                                        И всё само собой утихнет…
                                                        С чего огнём пороша вспыхнет, –
                                                        Она ж – вода в ином обличье…
                                                        Ты уж не щебечи по-птичьи,
                                                        А разъясняй по мере сил…

                                                        Поэт (замирает, выпуская чертёж из рук)
                                                        Вот идиот… Я упустил,
                                                        Что порох вам ещё не ведом…
                                                        (помедлив) Вот чёрт… Бери меня соседом,
                                                        Когда укроемся землёй

                                                        Воевода (обнимает Поэта за плечи)
                                                        Не мыслил, что тебя соплёй
                                                        Перешибить легко… Однако,
                                                        Не хмурь чело… (бьёт по плечу, шутливо) А ну, чертяка,
                                                        Уж ты сверчи,.. пока живой…
                                                        Давай… потужься головой…
                                                        Погодь… Не тужься. Исполать
                                                        В тебе я чую, но спытать
                                                        Желаю, чтоб не вышел шиш
                                                        В итоге дел… Реки, малыш:
                                                        Когда ты в деле закипаешь,
                                                        Не спишь, башку над ним ломаешь,
                                                        Собрав в кулак и ум, и силы…
                                                        Ни от сумы, ни от могилы
                                                        Не зарекаешься… И вот:
                                                        Оно не токма ладный ход
                                                        Не набирает, а тем паче,
                                                        Совсем лишив тебя удачи,
                                                        В хандру, в отчаянье ввергает
                                                        И от удачи отторгает…

                                                        Поэт
                                                        К чему ты это говоришь?

                                                        Воевода
                                                        Погодь… Энт так… Хандришь, хандришь…
                                                        Сперва – душой, а после – телом…

                                                        Поэт
                                                        И что?

                                                        Воевода
                                                        Как поступаешь делом,
                                                        Кады терпелки не хватает?

                                                        Поэт (машет рукой)
                                                        Со мной такого не бывает

                                                        Воевода
                                                        Да, врёшь, поди…

                                                        Поэт
                                                        Нет, я не скрою:
                                                        Когда шампанского открою,
                                                        Книжонкой лёгкой оттянусь –
                                                        Прогнать печаль, развеять грусть…
                                                        К прелестнице набью дорогу,
                                                        Чтобы расслабиться немного,
                                                        Движеньем мысль перешибить…
                                                        Ну так, чтобы долбить, долбить…
                                                        Без нас довольно долбо…тугодумов
                                                        И во дворцах, и в диких чумах…
                                                        Чем желчь копить и множить злость, –
                                                        Уж – отложи, али забрось…
                                                        (выходя к зрителям)
                                                        Упрямство в тупости – не в прок!..

                                                        Воевода
                                                        Да ты, я вижу, – везунок,
                                                        Али подвержен суете,
                                                        Али меня по простоте
                                                        На мысль наводишь не на ту…

                                                        Поэт
                                                        Я не приемлю суету,..
                                                        Но легкость требую в делах

                                                        Воевода
                                                        Сейчас тебе о двух словах
                                                        Я дам один наказ простой…
                                                        Пускай покажется пустой
                                                        Болтливость старая,.. но ты
                                                        Остерегайся простоты
                                                        И лёгкости не поддавайся…
                                                        Уж лучше ты чуток помайся,
                                                        И даже если всё не впрок,
                                                        Не оставляй дела, сынок

                                                        Поэт (насмешливо)
                                                        Та-ак… В трате времени напрасной
                                                        И цель становится неясной…
                                                        Как к ней – божественной – дойти,
                                                        Коль силы тают на пути?..
                                                        Да-а… Одарил меня советом

                                                        Воевода
                                                        Ты сам меняешься при этом…
                                                        Покуда с лёгкостью порхаешь,
                                                        Скорее силы растеряешь…
                                                        А коли мой наказ не ясен…
                                                        (хватает Поэта, стучит ему ладонью по лбу)

                                                        Поэт
                                                        Согласен… Отпусти… Согласен
                                                        (потирая лоб)
                                                        Тебя бы – ректором в лицей…

                                                        Воевода
                                                        Теперь давай наметим цель.
                                                        И взявшись, как сосед с соседом…
                                                        К тому, что нам (подымая палец) пока…неведом,
                                                        Но пыхнет от одной искры…
                                                        (зрителям)
                                                        Займутся вольные костры,
                                                        И птичку пламя опалит…
                                                        (поэту)
                                                        Та-ак… Из чего от состоит?

                                                        Поэт (задумчиво)
                                                        Да-а… Вроде угольная пыль
                                                        В нём есть…

                                                        Воевода (радостно)
                                                        И сказ сей тотчас в быль
                                                        Мы обратим… На пепелище
                                                        Ужели мы углей не сыщем?

                                                        Поэт (задумчиво)
                                                        И сера… Жёлтый порошок…
                                                        Она…

                                                        Воевода (радостно)
                                                        Пора на посошок
                                                        Хлебнуть…(насмешливо) всего-то и делов…
                                                        (наливает) Давай, Свершок… Бывай здоров… (выпивают)
                                                        (Поэту) Видал, как резво принялись…
                                                        (в ухо) Тут серы – просто завались (недоумение)
                                                        Наскоблим из ушей героев…
                                                        Здесь уши отродясь не моют…

                                                        Поэт (насмешливо)
                                                        Селитры там же наберёшь?

                                                        Воевода
                                                        Не разумею…

                                                        Поэт
                                                        Как поймёшь
                                                        То, что взывает к отвращенью…
                                                        Мы ж не стремимся превращенье
                                                        Живого – в гниль улицезреть…
                                                        Селитра – там, где ране смерть
                                                        Прошлась косой…

                                                        Воевода (тоскливо)
                                                        И нам – за ей…
                                                        Среди костей… Среди теней…
                                                        Бродить?!.. Пошто!?


                                                        Поэт (задумчиво)
                                                        Чтоб после жить…

                                                        Воевода
                                                        Уж лучше головы сложить
                                                        В бою… (затыкая Поэта) Умолчь!.. Не говори!..

                                                        Поэт (задумчиво)
                                                        И эту гниль ещё варить
                                                        Придётся…

                                                        Воевода (затыкая себе рот руками от рвотного рефлекса, слабея)
                                                        Ты… Умолчи… Ты…

                                                        Поэт (передразнивая)
                                                        Остерегайся простоты,
                                                        И лёгкости – не поддавайся…
                                                        И уж, как есть… чуток помайся…

                                                        Воевода (стонет)
                                                        Охальник ты…

                                                        Поэт (задумчиво)
                                                        А странно… Вроде,
                                                        И жизнь питается в природе
                                                        Вот этой самой смертной гнилью…
                                                        И мы с тобою станем пылью
                                                        Когда-нибудь… Наш прах земной
                                                        Даст жизнь… Да хоть траве лесной,..
                                                        Цветку… И дереву… И жить,
                                                        Сподобясь головы сложить,
                                                        Мы будем вечно…

                                                        Воевода (слезясь)
                                                        Сей утех,..
                                                        Пади порадует не всех…
                                                        Я плачу – …старый дуралей…
                                                        Рука дрожит… Сынок… налей
                                                        (Поэт наливает, пьют)
                                                        Уходим…В вечность… Стало быть…
                                                        (подымается, утирая рот и слёзы с глаз)
                                                        Пошли, сынок…гнильё варить…


                                                        Сцена ХМ (из "Истории о "Злом городе""). Часть вторая

                                                        Сцена ХМ (из "Истории о "Злом городе""). Часть вторая

                                                        Воевода
                                                        Как обезглавить, как?..

                                                        Поэт
                                                        Не суть…
                                                        Тут можно что-то мозгануть…
                                                        Я не над тем в раздумьях маюсь…

                                                        Воевода
                                                        Ты растолкуй… Я постараюсь
                                                        Тебе помочь своим участьем…
                                                        Я ж дока по военной части…
                                                        Нож – в рукаве, дрекол – в штанине,
                                                        Что б в пасть воткнуть поганой псине,
                                                        Мы спрячем, хоть сие – лукаво…

                                                        Поэт (задумчиво)
                                                        Имею ль я на это право?..
                                                        Вот ведь вопрос…

                                                        Воевода
                                                        Ты что, сынок?
                                                        Да это ж оборотень-волк…
                                                        Пока он всех нас не прирежет,
                                                        Он не уймётся, ты надеждой
                                                        Себя напрасной не пытай,
                                                        О не возможном – не мечтай…
                                                        Ты о каком толкуешь праве,
                                                        Когда мы все в кровавой травле,..
                                                        О праве слабости над силой?
                                                        Всё быстро кончится могилой…
                                                        Оне ж нас на куски растащат
                                                        И на костях на наших спляшат…
                                                        (делает широкий жест округ)
                                                        Здесь неча взять – пуста забава…

                                                        Поэт (указывая на себя)
                                                        Имею ль я на это право?..

                                                        Воевода (стонет)
                                                        Опять… Ну, что ты затвердил…
                                                        Аль я тебя не убедил?..
                                                        Дык, стал быть в чистое пора
                                                        Рядиться…(хлопает себя по лбу)

                                                        Поэт
                                                        Что ты?

                                                        Воевода
                                                        Комара
                                                        Прихлопнул… Их тут вьются тучи…

                                                        Поэт
                                                        Ты гибелью козявки злючей,
                                                        Которую по лбу размазал…
                                                        Та-ам (показывает вдаль) что-то изменил, и разом
                                                        Порвал (хлопает себя по лбу) невидимую нить…
                                                        Ну, как попроще объяснить…

                                                        Воевода
                                                        Давай шустрее, чтоб ты лопнул…

                                                        Поэт
                                                        Ты самку комара прихлопнул,
                                                        А с ней потомство заедино…

                                                        Воевода
                                                        И Слава Богу…

                                                        Поэт
                                                        А вестимо,
                                                        Что станет далее – тебе,
                                                        Как отразится на судьбе
                                                        Земной твоя неосторожность,
                                                        А будут ли иметь возможность
                                                        Своё потомство пропитать
                                                        Стрижи и ласточки… Как знать,
                                                        Что за столетья изменится…
                                                        А как прокормит хищна птица
                                                        Своих птенцов… И дале, дале…

                                                        Воевода
                                                        Ты шутишь, что ли?..

                                                        Поэт
                                                        Не-ет… Едва ли
                                                        Возможно зто осознать…

                                                        Воевода (задохнувшись от возмущения)
                                                        Да што же это, твою мать…
                                                        Да мы пока тут плющим хари,
                                                        Ты сам пришиб болотной твари
                                                        Ужо десятка три-четыре…
                                                        И мыслить – что случится в мире,
                                                        Как таракана пришибёшь
                                                        Или когда раздавишь вошь –
                                                        Не ступишь шага без молитвы…
                                                        А мы итог кровавой битвы
                                                        С тобой пытаемся подвесть…
                                                        (передразнивая)
                                                        Что будет та-ам, кады мы здесь…
                                                        А мы всё судим, да рядим…

                                                        Поэт
                                                        А ну, как только навредим,
                                                        Ужалив, как слепые слепни…
                                                        И Русь в невзгодах не окрепнет…
                                                        Как потечёт за веком век…

                                                        Воевода (поднимаясь)
                                                        Ты, милый, – русский человек?

                                                        Поэт (поднимаясь)
                                                        Я?.. Русский…

                                                        Воевода
                                                        А тады, не плача,
                                                        Давай-кась, выпьем за удачу (выпивают)
                                                        И к делу, помолясь, приступим (перекрестились)
                                                        (убеждённо) Осилим… Коли не отступим…
                                                        (вздыхая) Куды нам отступать, сынок,..
                                                        Держи-кась бересты кусок
                                                        (Поэт берёт, чертит. Воевода принимает, разглядывая с разных сторон)
                                                        Што за хреновина такая?


                                                        Поэт (любовно)
                                                        Лепаж… Как есть, пистоль ручная…
                                                        Когда бы ствол у ней гранёный,
                                                        О восемь граней,.. воронёный,
                                                        Да с инкрустацией приклад…
                                                        Тогда бы точно… в самый лад.

                                                        ...............................................


                                                        Сцена ХМ (из "Истории о "Злом городе""). Часть первая

                                                        Сцена ХМ (из "Истории о "Злом городе""). Часть первая

                                                        Поэт
                                                        (пишет, закончив, читает)

                                                        ...............................................................

                                                        Объединенная тема дуэли (дуэль)

                                                        ...............................................................

                                                        Воевода (подходит)
                                                        Ты мысль какую-то мозгуешь,
                                                        Я вижу… Что ты щёки дуешь?
                                                        Давай обсудим, окромя
                                                        С тобою нас, как полымя
                                                        Накрыло град бедой внезапной,
                                                        Здесь мыслить некому… Обратно
                                                        Погибших братьев не вернёшь,
                                                        Но надо-ть жить, ядрёна вошь…
                                                        Хотя б потомкам в назиданье
                                                        И супостатам в наказанье…
                                                        Горят?..

                                                        Поэт
                                                        Да как же не гореть?
                                                        Вор и злодей, что сеет смерть,
                                                        Личиной облачась единой,
                                                        Явились черною судьбиной…
                                                        И тень легла на Русь святую…
                                                        Народну мудрость памятуя:
                                                        «На воре – шапка, и земля,
                                                        Что под стопою упыря,
                                                        Всегда горят огнём горючим…»
                                                        Пока мы эту тварь не вздрючим,
                                                        От скверны не очистим Русь…
                                                        И я порукою берусь:
                                                        Как есть, очистим – дай лишь срок…

                                                        Воевода
                                                        Ты хорошо сказал, сынок,
                                                        Я даже малость прослезился,
                                                        Развесив уши, с мысли сбился…
                                                        (смотрят друг на друга в недоумение)
                                                        Вот старость – будь оно неладно…
                                                        С чего зачал ты баять складно?..

                                                        Поэт
                                                        Да, что горит на воре шапка…

                                                        Воевода (хлопая себя по лбу)
                                                        Ну точно… Если лихорадка
                                                        Тебя маленько сотрясает,
                                                        Нутро как будто закисает,
                                                        И всё – не в лад, и всё – не в ряд…
                                                        И жабры пламенем горят…
                                                        Тады – залей чуток…
                                                        (делает глоток из баклаги, протягивает её Поэту)
                                                        Не кисни…
                                                        Восстанови способность к мысли…
                                                        Ты, милый, думай… Отвори
                                                        В башке светёлку… До зари
                                                        Не так уж много и осталось,
                                                        И отведённую нам малость
                                                        Давай используем толково…

                                                        Поэт
                                                        Я мыслю,.. только, право слово,
                                                        Как ни досадно в том признаться…
                                                        Я – неуч…

                                                        Воевода
                                                        Хватит сокрушаться,
                                                        Мы, ить, как можем, подмогнём…

                                                        Поэт (с досадой)
                                                        … И в изометрии – нулём,
                                                        И в химии – свищи в рукав…
                                                        Не выйдет…

                                                        Воевода
                                                        Ты, сынок, не прав…
                                                        Я льну к тебе, ить, не случайно…
                                                        Ить, есть в тебе загадка – тайна…
                                                        Меня мысля всё время гложет:
                                                        «Он что-то знает, что-то может…»

                                                        Поэт
                                                        Да если б мог…

                                                        Воевода
                                                        Ты не тяни
                                                        За хвост кобылу… Разъясни
                                                        Свою задумку… От – темнило…

                                                        Поэт (задумчиво)
                                                        Как нам постичь: какая сила
                                                        Осуществляет связь времён…
                                                        Я как-то замер перед пнём,
                                                        За мурашами наблюдая…

                                                        Воевода (с тоской)
                                                        Ты поспешай…

                                                        Поэт
                                                        … Не соблюдая
                                                        Звена в логической цепи,
                                                        К решенью нам не подойти…
                                                        И к мурашам, и к диким пчёлам
                                                        Ты ж отсылал меня… Учёным
                                                        Не стал я, время коротая
                                                        У пня, дивясь и опростая
                                                        За ковшем ковш, и …


                                                        Воевода (с тоской)
                                                        Что? Открылось,
                                                        Тебе?.. Яви же, сделай милость,
                                                        Не канителясь, мать твою…

                                                        Поэт
                                                        Да что не первым я стою
                                                        Вот так-то перед пнём трухлявым…

                                                        Воевода (разочарованно, с досадой)
                                                        И всё!?…

                                                        Поэт
                                                        Не понял ты, корявым,
                                                        Видать, я молвлю языком…
                                                        Я ж не о тварях…

                                                        Воевода
                                                        А о ком?!

                                                        Поэт
                                                        Ты снизойди до сути, до…
                                                        Да муравейник – не гнездо!..
                                                        Не крепость – их инстинкт природный…

                                                        Воевода
                                                        Ась?..

                                                        Поэт
                                                        Муравейник – стан походный…
                                                        Ты вспомни, как на зорьке рано
                                                        Зашебуршится в нём охрана,
                                                        Разведчики – в изыске пищи
                                                        Без устали по лесу рыщат,
                                                        А остальные ждут вестей,
                                                        Чтобы очистить до костей
                                                        Добычу, найденную ими…
                                                        А как набегами своими
                                                        Они соседей разоряют…
                                                        Пленят их, в рабство покоряют…
                                                        А лиходействуют в набегах
                                                        Отборны твари, (показывает двумя пальцами размер)
                                                        что не в негах,
                                                        А в упражненьях жизнь проводят …
                                                        И кто всем этим хороводит?..

                                                        Воевода
                                                        Да матка ж там, в серёдке есть…

                                                        Поэт
                                                        Рабочих мурашей не счесть,
                                                        Что носят, строят, тлей доят…
                                                        Не счесть охраны и солдат…

                                                        Воевода (задумчиво)
                                                        А матка, ить, всего одна…

                                                        Поэт (радостно)
                                                        Ты понял…

                                                        Воевода (задумчиво)
                                                        Не-ет…

                                                        Поэт
                                                        Черпай до дна…
                                                        Да чем, скажи, такое войско
                                                        Отлично от Орды монгольской?
                                                        Лишь стоит обезглавить гада,..
                                                        И войско превратится в стадо…
                                                        ....................................................


                                                        Сцена КВ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Сцена КВ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Избушка в сказочном духе. В углах – паутина с огромными пауками. Змей обвивает подпорку, филин – на насесте, вместо зеркала – огромный зеркальный карп. Котёл на огне. Старуха – страшная и скрюченная – шевелит черпаком зелье.

                                                        Старуха
                                                        Така вот чёртова напасть
                                                        Свалилась, девку жалко – страсть…
                                                        (к зрителям, в сердцах)
                                                        Пропала девка, ей же ей,
                                                        Ак банный лист али репей
                                                        Цеплячий девку достаёт,
                                                        Язвит, проходу не даёт…
                                                        Да разве ж Она отобьётся,
                                                        Ослабнет,.. да и как ведётся… (плюётся)
                                                        Ну что она в глуши видала?..
                                                        Пропала, уж, как есть, пропала…
                                                        Ну как старухе уследить?..
                                                        (к зрителям) Взялась я думать да рядить …
                                                        Так, для острастки, не со зла,
                                                        (распалясь) Чтоб в оборот вовлечь козла:
                                                        Энт прихворать, аль оскопить,..
                                                        (раскалывается) А то и вовсе усыпить.
                                                        Я в полнолунь костьми метнула, (вспышка молнии)
                                                        На постояльца намекнула,
                                                        И не поверила глазам…
                                                        Старинный выпила бальзам (выпивает),
                                                        (зрителям) На яде чёрных пауков… (щёлкает паука на паутине)
                                                        И уж, как есть, без дураков,
                                                        Кость запустила в другорядь,
                                                        И с ужасом на оны – глядь;
                                                        И зрю в их глупой круговерти,
                                                        Что энтот прыщ не властен смерти…
                                                        (в сердцах бросает черпак, разводит руками)
                                                        (сокрушённо)… Бессмертный он…
                                                        (ослабевает в коленях, садится на пол)
                                                        … Знать, Дьявол сам,
                                                        Принялся шарить по лесам…
                                                        (кряхтя, тяжело поднимается, берёт черпак, мешает)
                                                        Так и мечусь туды-сюды,
                                                        (вздыхает) Беды, ах чтоб его, беды…
                                                        (прислушивается) Чу, он, его козлячий смех (выглядывает в окно)
                                                        (облегчённо) Один…
                                                        Входит Поэт, смеясь.
                                                        (заискивающе)… Какой такой утех
                                                        Так вашу милость разобрал?


                                                        Поэт (смеясь)
                                                        Да-а,.. вспомнил новогодний бал:
                                                        Какой похабный анекдот
                                                        Мне рассказал там Фикельмонт…

                                                        ................................................

                                                        Старинный анекдот

                                                        .................................................

                                                        (старушка слушает, застыв с открытым ртом)

                                                        Поэт (старушке)
                                                        Ну, ты хотя б, пошамкай ротом,
                                                        Ну как бы смех над анекдотом
                                                        Изобрази, приличья ради…

                                                        Старуха (тоненько, жалобно)
                                                        А свадьба?..

                                                        Поэт
                                                        Что?

                                                        Старуха
                                                        Свершилась свадьба?

                                                        Поэт (качая головой)
                                                        У -у-у…
                                                        (Старухе – серьёзно)
                                                        Пожалуй, состоялась…
                                                        (подзывает старуху пальцем, говорит на ухо громким шёпотом)
                                                        Невеста честная попалась,
                                                        Не без приданого к тому ж:
                                                        Лесок, поместье в двести душ..,
                                                        И не без юмора – жених…
                                                        Я как-то рад за них двоих… (Старушка светлеет лицом)
                                                        (задумчиво) Невеста… (Старушка смотрит в рот вопрошающе)
                                                        Малость недотрога…

                                                        Старуха
                                                        И што?

                                                        Поэт
                                                        (медленно поднимает руку, Старуха следит за ней, не отрываясь. Рука решительно опускается)
                                                        … Была!

                                                        Старуха
                                                        Ну, Слава Богу.

                                                        Поэт
                                                        Так, за здоровье молодых,
                                                        Плесни чуток своей отравы,
                                                        (отнимает у Старушки склянку, разливает по кружкам, протягивает одну ей, подталкивает её под локоть)
                                                        Мы в мир пришли не для забавы…
                                                        Держи… (вместо тоста)
                                                        Чтоб было всё у них! (выпивают)
                                                        Теперь скажи, где прячешь внучку…
                                                        Да, чтобы этакую штучку
                                                        Да здесь гноить – в глуши лесной (старушка стонет)
                                                        Не ной.., я пошутил, не ной!.. (наливает по-новой)
                                                        Ну, что ты без толку страдаешь?..
                                                        (укоризненно) То ты гумозничать желаешь,
                                                        А то, чмыришь кого ни весть,..
                                                        (задумчиво) То девку прячешь…
                                                        (строго) Совесть есть?

                                                        Старуха (плаксиво)
                                                        Одна отрада у меня…

                                                        Поэт (наливая)
                                                        Не хнычь… нет, точно, ты свинья:
                                                        Ну, что бы сказку рассказать,
                                                        Да помудрёней завязать (Старушка слушает с открытым ртом)
                                                        Из уст – в уста… (показывает пальцем на рот) кувшинчик дай…
                                                        Не можешь? (Старушка икает, трясёт головой)
                                                        Нет?.. Ну, погадай.
                                                        Ведь ты обучена гаданьям?
                                                        Я доверяюсь предсказаньям, (Старушка встрепенулась)
                                                        В приметы верую…

                                                        Старуха (недоверчиво)
                                                        Ты шутишь?
                                                        Меня забавы ради мутишь,
                                                        Чтоб распотешиться, поди,
                                                        И обсмеять…

                                                        Поэт
                                                        … Не ерунди.
                                                        Мы не в былое взгляды кинем,
                                                        С грядущего покровы снимем…
                                                        Да, не ломайся, ей же ей…
                                                        Давай-ка, зодчая теней, (наливая)
                                                        Накинь туда непрочный мостик…

                                                        Старуха (задумчиво-заискивающе)
                                                        Ну, разве… На крысиный хвостик

                                                        Поэт (удобно усаживаясь с кружкой)
                                                        На хвостик! (вскакивает)
                                                        Тьфу, какая гадость!

                                                        Старуха (с облегчением)
                                                        Дык, я не стану…

                                                        Поэт
                                                        Ладно, малость
                                                        Потерпим, как любезны гости…
                                                        Давай ещё разок… (садится удобно,с кружкой)
                                                        … На хвостик!

                                                        Старуха резко выпрямляется, выдёргивает из-под подола огромный узловатый хлыст,
                                                        Суёт его в пасть змею, тот подносит кончик хлыста к свече, запаливает его и возвращает Старухе. Тяжелый дым наполняет избу и накрывает всех.
                                                        В оседающем дыме является ведьма с всклокоченными волосами, горящим взором, - с совой на плече, факелом, хвостом. Говорит металлическим голосом.

                                                        Старуха
                                                        Внемли, пиит, ты станешь первым;
                                                        Надежд обман, крушенье веры
                                                        Тебя, увы, не обойдут
                                                        И от судьбы не уведут.
                                                        Зрю бунт незрелый, торопливый… (скрип. Поэт вскакивает с места)

                                                        Поэт
                                                        Дверь…

                                                        Старуха (качая головой)
                                                        … Виселицы скрип тоскливый (звон. Поэт вскакивает снова)

                                                        Поэт
                                                        Бубенчик…

                                                        Старуха
                                                        … Это кандалы
                                                        Друзей под гнётом кабалы…

                                                        Поэт (обхватывая голову руками)
                                                        Вперёд…

                                                        Старуха
                                                        … Скитанье во грехах…

                                                        Поэт
                                                        Вперёд

                                                        Старуха
                                                        Женитьба впопыхах,
                                                        В ущерб великому – служенье,
                                                        Ничтожным чином униженье,
                                                        Толпы жестокой насмех праздный…

                                                        Поэт (тихо)
                                                        Вперёд

                                                        Старуха
                                                        Нелепый, несуразный…

                                                        Поэт
                                                        И всё?..

                                                        Старуха
                                                        … И все… поражены…

                                                        Поэт (насмешливо)
                                                        Ужели смерть от злой жены?..
                                                        Мне так цыганка нагадала…

                                                        Старуха
                                                        Итак, я лишнего сказала...

                                                        Поэт
                                                        Нет-нет, скажи, я должен знать...

                                                        Старуха
                                                        Судьбы, милок, не избежать…
                                                        Поэт (сокрушённо)
                                                        От злой жены…

                                                        Старуха
                                                        … Нет, страх не в злом (грозит пальцем)
                                                        Тебе, кобель, и поделом…
                                                        Когда жена тебя ославит:
                                                        Рога ветвистые наставит
                                                        Не с простолюдином никчемным,
                                                        А с мужем грозным и почтенным…
                                                        Не смея прыгнуть на рожон,
                                                        Уж ты завертишься ужом
                                                        И, чтобы смыть пятно на чести,
                                                        Измыслишь план наивный мести,
                                                        Чтоб недоумков выбрав пару,
                                                        Задать препон любовну жару;
                                                        Решишь тогда…

                                                        Поэт
                                                        Не верю, врёшь...

                                                        Старуха
                                                        К черте последней подведёшь
                                                        Мальчишку, милого болвана…

                                                        Поэт
                                                        Врёшь, я злодействовать не стану.

                                                        Старуха (насмешливо)
                                                        Ты не намерен убивать…
                                                        Судьбы, милок, не миновать.

                                                        Поэт
                                                        Тогда зачем?

                                                        Старуха
                                                        … Приём не новый:
                                                        Затеявши скандал дворцовый,
                                                        Ты, как примерно наказанье,
                                                        Готов принять побег – изгнанье,
                                                        Как избавленье от стыдов…
                                                        В итоге горестных трудов
                                                        Ты обретёшь покой желанный –
                                                        Исход нелепый и бесславный…
                                                        Ну, а жена и после смерти
                                                        Тебе в рога добавит ветви,
                                                        И жизнь ничтожная ея…


                                                        Поэт (в бешенстве хватает Ведьму за горло, душит)
                                                        Ах ты, беззубая змея,
                                                        Наполненная гнусным ядом…

                                                        Хлыст выпадает из рук Ведьмы, воспламеняется, всех накрывает черным дымом.
                                                        В оседающем дыму является Дева. Она сидит, держа на коленях голову бесчувственного Поэта. Гладит его по волосам.

                                                        Дева
                                                        Не надо, милый мой, не надо… (Поэт открывает глаза, видит деву, рыдает, уткнувшись ей в колени)

                                                        Дева (тоненько напевает)
                                                        Люли, люлички, люлить,
                                                        Буду милого любить,
                                                        Ласковые песни петь…

                                                        голос Старухи
                                                        Судьбы, милок, не одолеть… Кара-Кончар!


                                                        Сцена ОК (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Сцена ОК

                                                        Застолье в светлице.

                                                        Воевода (берёт слово)
                                                        Уж коли в энтот день и час
                                                        Судьба объединила нас, –
                                                        Не нам вступать с ней в перекор
                                                        И затевать некчёмный спор…
                                                        Содвинем кубки в тесный круг,
                                                        И да покинет нас недуг.

                                                        Все (хором, сдвигая кубки)
                                                        Покинет!

                                                        Воевода (насильно придвигая кубок Поэту)
                                                        Ты здравье можешь не имать,
                                                        Но пить во здравие обязан…
                                                        (всем) У нас в застолье ноне гость,
                                                        И кто он, али в горле кость,
                                                        Аль в утешенье к нам забред
                                                        Наш божьей милостью сосед (указывая на Поэта)
                                                        В обличье зримом чудака
                                                        (К Поэту) Откель сюды?..
                                                        (все) Откель?..

                                                        Поэт (поперхнувшись)
                                                        Издалека

                                                        Воевода
                                                        Оно вестимо, что нездешний –
                                                        Кафтанчик энт какой потешный…
                                                        Но ежли мы трапезим вместе,
                                                        Так ты предстанься честь по чести…
                                                        А паки криво заплетёшь,
                                                        Ан, стал быть, лебедем поёшь
                                                        (кричит служивому) Савёл, погодь кормить ведмедя…
                                                        (Поэту) Вылазь, Свершок, становь спередя,
                                                        От кубка отчепи десницу…
                                                        Откели ты?

                                                        Поэт (закашлявшись)
                                                        … Я – из столицы

                                                        Воевода
                                                        Не пресечёшь мочалить вздор,
                                                        Тады нас крепко изобидишь

                                                        Поэт (вспылив, каждому)
                                                        Ты видел Казанский собор?
                                                        Ты видел Казанский собор?!
                                                        Ты видел Казанский собор?!?!
                                                        (Воеводе) А зрел ты Казанский собор?..
                                                        (задумчиво) …И вот ты его увидишь
                                                        (Жест от локтя – каждому)
                                                        Немая сцена.

                                                        Поэт (выходя вперёд на зрителя)
                                                        Надуманный в один присест,
                                                        Ровесник мой из южных мест
                                                        Перенесён на север дикий.
                                                        Он формами – латинский крест,
                                                        При крепком недоимке средств,
                                                        Воздвигнут мастером великим…

                                                        Воевода (слегка опомнившись)
                                                        Давай не черпать по пустому,
                                                        Ан, может, в том его пример,
                                                        Чтобы заезжий иновер
                                                        В гостях хозяевал, как дома.

                                                        Поэт (отодвигая Воеводу в сторону)
                                                        Как первородный исполин,
                                                        Сошед с антических картин,
                                                        В пудостский камень был одет он…(общее недоумение)
                                                        (поясняя) Он, как бы, римский травертин
                                                        Напоминает свойством, цветом,
                                                        Но мягче и теплей при этом…(полное недоумение)

                                                        Воевода
                                                        Погодь, Свершок, напрасный трудень
                                                        И летний зной, и зимний студень
                                                        В короткий срок на нет сведут…
                                                        А осенью дожди пойдут,
                                                        В морозец в трещинах набухнут…
                                                        Вестимо, стены вдруг не рухнут,
                                                        Но вельми резво затрещат…
                                                        Ветрилы дело довершат.

                                                        Поэт (хватает нож со стола, чертит)
                                                        Легко опёршись на гранит,
                                                        Для взгляда беглого отрадой,
                                                        Он словно над землёй парит
                                                        Крылом коринфской колоннады…

                                                        Воевода (насмешливо)
                                                        Ужель, парит одним крылом?
                                                        Ты, паря, просто дурелом…
                                                        Куды уж в лёт в таком уроне,
                                                        Не токмо соколу – вороне –
                                                        Не пожелать страшней изъяна…
                                                        (Поэту, шутливо-грозно)
                                                        Пошто обидел птичку спьяна?

                                                        Поэт (с обидой, мрачно)
                                                        Скончался щедрый попечитель –
                                                        Сего строительства рачитель, –
                                                        И замер дерзостный прожект,
                                                        Лишённый силы во истоке…
                                                        И южной колоннады – нет,..
                                                        Затем война сдвигала сроки…
                                                        (Сокрушенно разводя руками)
                                                        И ниши портиков чисты,
                                                        Места святых, увы, пусты,
                                                        И пьедесталы в отреченье
                                                        Апостолов поныне ждут…
                                                        И гениального решенья
                                                        Не завершён достойный труд.
                                                        Сначала камня не достало
                                                        В размах гиганта – пьедестала,
                                                        Затем ваятеля кончина –
                                                        Ужель, не главная причина,
                                                        Что сквер Казанский – сир и сер…

                                                        Воевода (Насмешливо)
                                                        Ак, значит, есть ещё и сквер?

                                                        Поэт (рисуя ножом)
                                                        Ограды чудные узоры
                                                        Ласкают суетные взоры…

                                                        Воевода
                                                        Но, впечатленья райских врат
                                                        Не даст пустой узор оград

                                                        Поэт (хватая Воеводу, поворачивая к чертежу)
                                                        Глянь сквозь узорные оковы:
                                                        На Воскресение Христово –
                                                        Как на знаменье высших сфер, –
                                                        К порогам западного входа,
                                                        На Пасху прёт толпа народа,
                                                        Мгновенно заполняя сквер.
                                                        И аллилуйные лобзанья (трижды целует Воеводу)
                                                        Миг приближают ликованья,
                                                        И ныне, равно испокон,
                                                        Опять в фонтана шелест струйный
                                                        И в гам пасхальный – поцелуйный,
                                                        Ворвётся колокольный звон (изображает «бом-бом»)
                                                        И сквозь распахнуты ворота
                                                        Блеснёт густая позолота,
                                                        И стройные ряды колонн
                                                        К стене из яшмы с серебром
                                                        Торжественно проводят вас:…
                                                        И вот он – царь – иконостас…

                                                        Корней (пьяным, заплетающимся языком)
                                                        Царь, то есть кто?

                                                        Поэт (медленно раздельно)
                                                        Иконо – стас (переглядывается с Воеводой)
                                                        Прозрачность окон колоссальных,
                                                        И капителей блеск сусальных,
                                                        И мирр, точащийся с икон –
                                                        Всё взгляд невольно замечает,
                                                        И, обратившись на амвон,
                                                        Владыки выход привечает.
                                                        И пышный свод у Царских врат…

                                                        Воевода (останавливая Поэта жестом)
                                                        Да, храм державен и богат…
                                                        Однако же ты, зримо, друг любезный,
                                                        Горазд целить приятное полезным,
                                                        А паче надоумен ако знатно
                                                        Вовсю целить полезное приятным.
                                                        (сажает Поэта за стол, наливает)
                                                        Давай-ка, паря, малость потрудим,
                                                        И зернова от плевел отделим
                                                        (задавая вопросы, сооружает на столе нечто из кубков)
                                                        На кой хором сооружён?
                                                        Пошто упёрлись на рожон?
                                                        И коли выстроен дворец,
                                                        Ужели он – трудам венец?..
                                                        Ты прикумекайся, малец…
                                                        (Поэт порывается вскочить, Воевода его удерживает.)
                                                        Пущай, толпа, разинув рот,
                                                        В хором нет-нет, да и зайдёт,
                                                        Помедлит в нём чуток торчмя,
                                                        Да токмо, праздневств окромя,
                                                        Насущным занят каждый, ить,
                                                        Избы дворцом не заменить…
                                                        (разводя руками)
                                                        Уж, коль не дома – так в гостях…
                                                        (обрушивает настольное сооружение)
                                                        Да, и стоит он на костях…
                                                        Чтоб он торчал барзо зело,
                                                        Людишек сколько полегло?
                                                        Кабы ваятелей бесстыжих,
                                                        В каменоломнях помурыжив,
                                                        В тесальнях крепко приморить,
                                                        И так тихохонько спросить: (шепчет в ухо Поэту)
                                                        «Доволен жизнью, милый друг?
                                                        Сиё дитя в размер потуг?
                                                        Ещё охота почудить,
                                                        Рыбёшку в мути поудить,
                                                        Так, чтоб себя же восхвалить,
                                                        И над природой воспарить?»

                                                        Поэт (тоскливо)
                                                        Здесь вовсе некого спросить,
                                                        Кто нынче будет клиросить…

                                                        Воевода (укоризненно)
                                                        Ан снова начал колесить,
                                                        И с мысли сбил при всём народе…
                                                        На чём я кончил?.. (осекается)
                                                        На чём он встрянул?

                                                        Все
                                                        На природе

                                                        Воевода (задумчиво)
                                                        На землю спустимся с небес…
                                                        Да-а, там, где ноне сей чудес,
                                                        Поди стоял дремучий лес…
                                                        (шелест леса, щебетание птиц, жужжание насекомых)
                                                        И под покровом дивной сени
                                                        Жил мир загадочных растений,
                                                        Букашек малых, тварей чудных… (все слушают, разинув рты)
                                                        А нынче… (делает рукой движение ловли мухи, наступает тишина, захлопываются рты)

                                                        Поэт (задумчиво)
                                                        … Сын ошибок трудных

                                                        Воевода (резким движением за грудки ставит Поэта на ноги)
                                                        Ответствуй, горестный затейник,
                                                        А зрел ты, скромный муравейник?
                                                        Али в корзине диких пчёл
                                                        Ты все ячеи перечёл?
                                                        Ить муравейник ростом в гору
                                                        Какому лесу станет в пору?
                                                        Нет, твари божьи свой размер
                                                        Блюдут и служат нам в пример,
                                                        И жизнь мытарят не посуху… (наливает)
                                                        Пчела – та дует медовуху, (выпивает, слегка не допив)
                                                        А муравьишка – спирт гоняет… (срывает соломинку, набирает недопитое в рот через соломину, резко пускает струйку)
                                                        И им во вражину шпыняет.

                                                        Продолжает торжественно.

                                                        ......................................

                                                        Застольная тема

                                                        ......................................


                                                        (выпивают в тишине)
                                                        (Поэту) Чтобы на нет свести препон,
                                                        Давай, малец, итожить он.

                                                        Отдавая должное творцам
                                                        За великолепие дворцов,
                                                        Не гонись благоговеть дворцам,
                                                        Веруя во искренность творцов.
                                                        Всё, что наворочали уроды
                                                        В суетных потугах довести,
                                                        Ак есмь?!?..
                                                        Поэт (задумчиво)
                                                        … Плагиат с природы…

                                                        Воевода (грозно)
                                                        Што с природы?!?..

                                                        Поэт
                                                        Копия с природы…

                                                        Воевода
                                                        Ак есмь?!?

                                                        Поэт
                                                        Смерть на пол пути…(закрывает лицо руками, сотрясается в рыданиях)

                                                        Воевода (добродушно)
                                                        Ты что, как малое дитятя?
                                                        Ну, будя, будя, лопушок…
                                                        Савёл!.. Плесни на посошок,
                                                        Не то его кондратий хватит…
                                                        А после возлияний грешных
                                                        Определи посредь потешных,
                                                        Да, на постой его пристрой…(подмигивает Савёлу)
                                                        К старухе…
                                                        (общая команда)… Все на упокой!!!


                                                        Сцена ОЖ (из "Истории" о "Злом городе")

                                                        Сцена ОЖ (из "Истории" о "Злом городе")

                                                        Базарный балаганчик с ширмой для кукольного представления. Толпа зевак. Сидя на бочке, в шутовском колпаке Поэт озвучивает параллельно идущее действие.

                                                        Поэт
                                                        Глядь, у мусорного бочати,
                                                        У поганы жестяно – медного,
                                                        Враны две изловили крысяти
                                                        И, как есть, угумозили бедного.
                                                        Что за диво? Ан я не плачу,
                                                        Смыслю я, обернувшись в тень:
                                                        Деть у вран сий денёк – в удачу,
                                                        У крысяти – остатний день.
                                                        И поник я – тупой мальчона
                                                        Под ольхой с обветшалой кроной,
                                                        Как измыслил себя крысёной,
                                                        А вослед измыслил вороной.
                                                        Не оттоли я, други, не плачу,
                                                        Что и аз есмь (показывает) от сих до сих…
                                                        Грают враны своей удаче,
                                                        А крысёна (Закрывает пальцами глаза крысёнку, закрывает глаза себе)
                                                        уже затих…(Подносит палец к губам)

                                                        Возмущенный рёв толпы. На шум подходит дозор из Корнея и Евсея.

                                                        Евсей (строго)
                                                        Что за погану завернул?
                                                        Крамолу, иноверец, сеешь?

                                                        Корней (весело)
                                                        Ответствуй, малый, аль заснул?
                                                        Аль обозваться не умеешь?

                                                        Евсей
                                                        Ишь, запер зубы на крючок,
                                                        (Поэту насмешливо)
                                                        Смири гордыню, ан не стыдно?
                                                        Реки со мной: зовусь…(молчание)
                                                        (строго)…зовусь (молчание)
                                                        (ласково)…зовусь

                                                        Поэт (сквозь зубы, в сторону)
                                                        Сверчок

                                                        Евсей (переглянувшись с Корнеем, насмешливо)
                                                        Свер - чо - о - ок?.. Оно таки и видно…

                                                        Корней
                                                        Схоронится и всё сверчит…

                                                        Евсей
                                                        Свербит…

                                                        Корней
                                                        Зудит, ну прямо гложет…(Оба хохочут)

                                                        Евсей (Корнею)
                                                        Ты что, не видишь? То – пиит,
                                                        Пиит – он без хулы не может.
                                                        Бывало, батогами бит
                                                        И дыбою, как есть, оттянут,
                                                        Ан всё одно своё хулит;
                                                        Так, гад, хулит, что уши вянут.
                                                        На плахе токмо замолчит,
                                                        Заплечным тягостно наказан…
                                                        Вон энтот – …(указывая на Поэта) видишь – дёгтем мазан,
                                                        Ить, всё одно своё сверчит.

                                                        Корней
                                                        Да, как – то он и непохожий,
                                                        С такой – то вот немытой рожей…
                                                        Вот есть, в пример, пиит дворцовый: (показывает)
                                                        Он тучен, с рожею пунцовой,
                                                        Чревоугодьем болен тяжко,
                                                        Лишь с им и борется – бедняжка…
                                                        Ну, а душою не болит
                                                        Сей властью призванный пиит.
                                                        Однако, – важен, речью леп,
                                                        И отрабатывает хлеб:
                                                        Хозяев в песнях восхваляет,
                                                        Любует их и прославляет,
                                                        На пьедестал их вознеся,
                                                        Вкруг их милует всё и вся…
                                                        Потом одует медовухи,
                                                        И руки уложив на брюхе,
                                                        Отбудет в мягкий упокой,
                                                        Пыхтя: такой я, растакой.
                                                        В любой хором с почётом вхож…(оглядывает Поэта, обходя вокруг)
                                                        Да – а, энтот, вроде, не похож

                                                        Евсей
                                                        Ан есть ещё пиит задворный: (показывает)
                                                        Худой, желтушный и проворный…
                                                        Он служит всем и всех чернит,
                                                        И всё трубит, что он – пиит.
                                                        В подмётных письмах знает толк
                                                        И вечно рыскает, как волк,
                                                        В углах наушником жужжит,..
                                                        На кол посаженный визжит
                                                        И к справедливости взывает,
                                                        Так,.. без отходной отлетает
                                                        (обходит вокруг Позта, оглядывает его)
                                                        Вот, как б не чёрен, так точь-в-точь….
                                                        (рассуждая)
                                                        Ну-у, перебрал дурного зелья…

                                                        Поэт
                                                        (Евсею) Ты знаешь, что такое ночь?
                                                        (Корнею) Ты заешь, что такое ночь?

                                                        Корней и Евсей (вместе)
                                                        Да что за ночь?

                                                        Поэт (выходя вперёд к зрителям)
                                                        Перед дуэлью…

                                                        Темнеет, загораются звёзды

                                                        ....................................................

                                                        Тема: «Ночь перед дуэлью»

                                                        .....................................................

                                                        Звёзды гаснут. Загорается свет. Стражники держат Поэта за руки перед Воеводой.


                                                        Евсей
                                                        Вот, задержали баламута,
                                                        Мутил толпу и сеял смуту

                                                        Корней (весело)
                                                        В пиита вроде бы рядится,
                                                        А сам ни на хрен не годится (Осекается под взглядом Воеводы)

                                                        Евсей
                                                        А лается – ну, прямо, страсть…
                                                        (замявшись) И нам пришлось его неволить

                                                        Воевода
                                                        Ну, он не может не злословить,
                                                        А ты… (вынимает из рукава стражника леща, забирает себе)
                                                        Не можешь не сокрасть.
                                                        (Корнею) А ты как службу исполняешь?
                                                        Балду без устали гоняешь?

                                                        Корней (икая)
                                                        Мы, как положено, несём.

                                                        Воевода (машет рукой)
                                                        Да вы полОжили на всё…

                                                        Корней (Воеводе)
                                                        Зовут Сверчок – такой причуд…

                                                        Евсей
                                                        Ну что? Волочь на «божий суд»?

                                                        Поэт
                                                        На божий суд?

                                                        Корней
                                                        Что, испужался?

                                                        Евсей
                                                        Как есть, маненько облажался…
                                                        Так говорится: суд, де, божий,
                                                        Чтоб пострашнее и построже.
                                                        А так – оно нехитро дело;
                                                        Держись, коли случится, смело.
                                                        Как, при стечении народу,
                                                        В котёл заправят: реже – воду,
                                                        А чаще – маслом заполнят
                                                        И на огонь определят,
                                                        Затем запарят до кипенья…

                                                        Поэт
                                                        Зачем?

                                                        Корней (хихикая)
                                                        Ну, наберись терпенья

                                                        Евсей
                                                        Колечко в котелок метнут,
                                                        Да и подсудного введут

                                                        Поэт
                                                        Златое?

                                                        Евсей
                                                        Что?

                                                        Поэт
                                                        Кольцо – златое?

                                                        Корней
                                                        Да, не-эт, медвяное, простое

                                                        Евсей
                                                        Будь ты в нелепом оговоре,
                                                        Али утраченном фаворе,
                                                        Али убивец, али кать –
                                                        Рукав повыше закатать
                                                        Тебе придётся, так и быть,
                                                        И то кольцо в котле словить

                                                        Поэт
                                                        И всё?

                                                        Евсей
                                                        Ан нет, затем десницу
                                                        В холст завернут, и на седьмицу
                                                        Тебя отпустят погулять…

                                                        Поэт
                                                        Так холст недолго и сорвать

                                                        Евсей
                                                        Ан нет, чтоб после всё сличать,
                                                        На ём набьют тройну печать…
                                                        Показывает на Поэте, как заворачивают, набивают, скручивают…
                                                        Да, и гуляй себе, милок,
                                                        Покуда весь не выйдет срок…
                                                        Али покай себя в преступе,
                                                        Аль Бога призывай к заступе:
                                                        Ить, он всё видит и с небес
                                                        Немало жалует чудес.
                                                        А как окончится седьмица,
                                                        Освободят тебе десницу,
                                                        И, так сказать, - товар лицом…
                                                        И честным али подлецом
                                                        Предстал ты – дале суд земной
                                                        Определяет жребий твой.

                                                        Поэт (срывая холстину, в ярости)
                                                        Факт на лицо?
                                                        Нет, хрен на рыло…
                                                        Откуда власть така, мудило,
                                                        Чтобы невинных истязать?

                                                        Корней (хватая Поэта, заламывая ему руки)
                                                        Давай, братан, его вязать.(вяжут)

                                                        Воевода
                                                        В чём власть, я вижу, ты усёк…

                                                        Поэт
                                                        Да, во главе всего – князёк.
                                                        Мошну тугую оседлав,
                                                        Дружину из «быков» набрав
                                                        Со старым дядькой во главе,
                                                        Тупым и преданным вполне,
                                                        Не так, чтоб трепетался враг,
                                                        А крепко защемив кулак,
                                                        Он в чёрном теле держит люд:
                                                        Где чуть чего – свиреп и лют.
                                                        Заставит их трудить исправно,
                                                        На сём и царствует державно;
                                                        Мошну монетой пополняет,
                                                        Указы строгие справляет,
                                                        Страшит ослушников судом…
                                                        Вот так и держит под спудом
                                                        Народ, но слабые места
                                                        Видны…

                                                        Воевода
                                                        Опомнись, ты креста
                                                        На теле не имеешь, видно…
                                                        (стражникам) Не слушать, пасть заткнуть злодею…

                                                        Поэт
                                                        Я ведь не за себя радею,
                                                        Мне за козельщину обидно…
                                                        Заткнуть успеешь… Злое пьянство
                                                        Погубит вас…(задумчиво) хотя, тиранство,
                                                        Возможно, и не так наглядно,
                                                        Когда на грудь принять изрядно…
                                                        Да, но казна с такою стражей
                                                        Исчезнет вмиг, и чтоб пропажей
                                                        Она не сделалась тотчас,
                                                        За нею нужен глаз да глаз…

                                                        Корней
                                                        Казна ещё до нас пропита…

                                                        Евсей
                                                        А князь наш до лесного скита
                                                        Убёг, отшельником живёт,
                                                        Не ест, а только водку пьёт,
                                                        Чтобы познать возможну меру…

                                                        Воевода
                                                        Святой… такую принял веру,
                                                        Чтоб наши тяжкие грешенья
                                                        Все на себя принять…в решенье
                                                        Своём и твёрд, и крепок он…
                                                        Мы им гордимся…

                                                        Поэт
                                                        … Пустозвон
                                                        Я слышу.., если нет монеты,
                                                        То и дружины тоже нету.
                                                        Они ж наёмниками служат:
                                                        Где платят – там они и дружат

                                                        Воевода
                                                        У нас… (вращательный жест рукой вверх) народная дружина…
                                                        Так, чтоб залётная вражина
                                                        Не баловала на хапок

                                                        Поэт (насмешливо)
                                                        Хапок чего?

                                                        Воевода
                                                        А всё не впрок,
                                                        То, что присвоил…(выбрасывая отобранного леща) и украл…
                                                        Вот так – то…

                                                        Поэт (удивлённо оглядываясь)
                                                        Я куда попал?

                                                        Корней (весело)
                                                        Да, пальцем в жопу, не в ноздрю (общий смех)

                                                        Воевода (Корнею, морщась)
                                                        Замолчь, охальник…

                                                        Корней (Воеводе, оправдываясь)
                                                        … Говорю,
                                                        Что он, ить, лается ещё…
                                                        (Поэту, укоризненно) Предупреждённый – защищён,
                                                        (зрителям, торжественно) Предупреждённый – защищён.

                                                        Поэт (задумчиво, к концу торжественно, повиснув на верёвках)
                                                        Те времена не за горами,
                                                        Когда покроется кострами
                                                        Европа, обрекая в муку,
                                                        И просвещенье, и науку…
                                                        Чуть мысли углядят свободу –
                                                        Зашьют в мешок и бросят в воду…
                                                        Когда отправишься на дно,
                                                        Тогда ты невиновен, но,
                                                        Хотя вину с тебя и снимут,
                                                        Наверх утопшего поднимут,
                                                        А коль не примет водоём,
                                                        То очищение огнём
                                                        Пройти придётся, после прах
                                                        Развеет ветер…на кострах
                                                        Немало вычистят людей…
                                                        Кто отречётся от идей,
                                                        А кто в бессмертие уйдёт…

                                                        Корней (задумчиво)
                                                        А ведь толково…

                                                        Воевода (Корнею)
                                                        …Идиот,
                                                        Здесь беспредельщины не будет,
                                                        И ежели кого осудят,
                                                        Так тот – преступа, так и знай…
                                                        Пусти мальчону, не замай…
                                                        Я рёк, ведь, твоему отцу:
                                                        «Не пей – накажет всемогущий»
                                                        (зрителям) Отец его был мало пьющий –
                                                        Всё было мало подлецу.
                                                        Само господь к себе призвал,
                                                        А нам оставил, как проклятье,
                                                        Дитё нетрезвого зачатья…

                                                        Евсей (толкая Корнея в бок)
                                                        Как он тебя надыть назвал?
                                                        А ну не смей тако терпеть –
                                                        Ответь, немедля же ответь…

                                                        Корней (задумчиво)
                                                        А я слыхал.. , что Воевода
                                                        … Не живёт… без мёда
                                                        (оба хохочут, довольные)

                                                        Воевода
                                                        И то, в семье не без урода (стражники умолкают)
                                                        (стучит Корнею по башке)
                                                        На плечи нацепил горшок,
                                                        (даёт Евсею подзатыльник)
                                                        А ты где язве изучился?..
                                                        (Поэту)
                                                        Пойдём, тудыть тебе, Свершок,
                                                        Поведаешь, откель свалился…

                                                        Уходят


                                                        Сцена АГ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Сцена АГ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Та же избушка в сказочном духе. Поэт пишет, окончив, читает, держа лист в руке.

                                                        Поэт

                                                        ..............................................


                                                        "Тема отвергнутого мужчины"


                                                        ...............................................


                                                        Дочитав, рвёт, мелко рвёт, бросает.

                                                        (задумчиво) Ещё виршит рука,
                                                        Пером вооружась,
                                                        Послушная строка,
                                                        В раздумья погружась,
                                                        Ещё ведёт рассказ,
                                                        Но всё предрешено,
                                                        Но взор уже погас,
                                                        Но,… (зрителям) в самом деле «но»…
                                                        Любови лишена и сладостных волнений
                                                        Душа обречена, в болезненном смущенье
                                                        Она едва дрожит; от оной удаляясь,
                                                        Перо ещё бежит, устало замедляясь...
                                                        И замерла рука вдовою на погосте...
                                                        (делая круглые глаза, поднимаясь)
                                                        Как ножка паука, как ящерицы хвостик…
                                                        (в сердцах бросает перо, трясёт головой, охватив её руками)
                                                        Схожу с ума… Проклятая старуха…
                                                        Ну, ладно бы сама подсела на чернуху…
                                                        Зайдёт убогий, спросит: «Погадай…»
                                                        Ну, дай ему надежду, веру дай…
                                                        «Мол, счастье впереди, ступай к нему, не медля…»
                                                        На радостях отдаст он рубль последний,
                                                        Да и уйдёт, от сердца благодАря…
                                                        Так нет же…эта дрянь, мозги наскипидаря,
                                                        Опоит гостя и давай – стращать,
                                                        Его от светлых мыслей отвращать…
                                                        При этом обдерёт его, как липу,
                                                        Затем задаст дверьми прощальну скрипу…
                                                        Тот или петлю мыльную накинет,
                                                        Или в запое беспросветном сгинет…
                                                        А ведьма, время в гнусях провождая,
                                                        Притихнет, жертву нову поджидая…
                                                        (стискивает голову руками, орёт)
                                                        Ты обозналась, лярва, не дождёшься!..
                                                        (роняет голову на руки)

                                                        Дева (вбегая, испуганно)
                                                        Я мыслила, ты с демонами бьёшься…
                                                        (Поэт поднимает голову, смотрит дико)
                                                        (пятясь) Пугаешь… Страшно… Нет, не говори…

                                                        Поэт (медленно, тяжело)
                                                        Так демоны гнездят у нас внутри…
                                                        Наружу рвутся, если ослабеем,
                                                        Не в силах противостоять злодеям…
                                                        (недоумённо) Сейчас,… При виде нимфы столь прекрасной,
                                                        Стучится в сердце демон сладострастный…

                                                        Поэт встаёт, зажигает свечу, даёт её девушке, другую берёт сам. Стряхивает с паутины пауков, накидывает ей на голову вуалью. Вставляет змею в пасть яблоко, разворачивает зеркального карпа…

                                                        Поэт
                                                        От радости светясь, чернея от печали…

                                                        Дева
                                                        Не надо… Замолчи…

                                                        Поэт
                                                        … Ты знаешь, сколько лет
                                                        (Поворачивает карпа на девушку)
                                                        Мечтали зеркала, как в полутёмной зале
                                                        На отблеске свечи качнётся силуэт?
                                                        Укрытая от глаз за дымкою вуали,
                                                        Далёкая звезда, качнувшая весы,…
                                                        Но…карта не легла…

                                                        Дева
                                                        Но сроки не совпали…
                                                        (уханье филина)

                                                        Поэт (накидывая на филина рогожу)
                                                        Но реквием гудят каминные часы…

                                                        Дева
                                                        Но как же?…

                                                        Поэт
                                                        Что? Табу…
                                                        (щелчком даёт команду змею, тот переползает к девушке)
                                                        (смотря на свет свечи кружку) В тревоге ожиданья
                                                        Как побледнел хрусталь, ваш трепет уловив…
                                                        Движенья ваших губ я жду, как наказанья,
                                                        Я как спасенья жду, дыханье затаив…
                                                        (падая к её ногам, страстно)
                                                        Но если Вы пришли, но если Вы решились…
                                                        И зуд пустой молвы Вас не тревожит впредь,..
                                                        (обнимая за колени)
                                                        И карты не легли…

                                                        Дева (слабея, надламываясь)
                                                        И сроки не сложились…

                                                        Поэт (подхватывая девушку на руки)
                                                        И всё же это Вы…(задувая свечи)
                                                        (к зрителям) Как страшно посмотреть…
                                                        (уносит на руках)




                                                        Сцена АО (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Сцена АО (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Скоморохи представляются перед Воеводой. На помосте: подсвеченный прозрачный кокон с бабочкой внутри, жучок-богомаз пишет с бабочки икону, несколько потешных соединены в гигантского червя. Прокоп-скоморох представляет параллельно идущее сценическое действие.

                                                        Прокоп
                                                        Червь над бабочкой потешаема –
                                                        Ох, шустёр его глас язвяще:
                                                        «Настоящий талант пробиваема,
                                                        Ежли энто, дык, настояще».
                                                        Он и в кольца туги свиваема,
                                                        От восторга чуток икаема,
                                                        Потешаема, ох, потешаема,
                                                        На себя, надыть, намекаема…
                                                        Он – поганец – в длине изменяема,
                                                        И навозом одним питаема…
                                                        (кусочек червя отрывается и живёт своей жизнью)
                                                        Вегетацией занимаема,
                                                        Метмарфозам не доверяема…

                                                        Воевода
                                                        Ты, сынок, нас хернёй не грузи:
                                                        Толком молви, а не егози…

                                                        Прокоп
                                                        Ежли в коконе энтом тесно –
                                                        Стал быть Богу таки угодно…
                                                        В энтом коконе ейное место:
                                                        И в темнице живут свободно…
                                                        Так он бабочку в насмех вверг,
                                                        Что жучок-богомаз заплакати;
                                                        Промеж тем наступил четверг,
                                                        И по саду дождём закапати…
                                                        И червяк уполз на большак…

                                                        Воевода
                                                        И пошто?

                                                        Прокоп
                                                        По причине неясной…
                                                        (слезливо) Там его раздавил лошак,
                                                        Не узрев сей кончины ужасной…
                                                        (бабочка освобождается от кокона, танцует воздушный танец)
                                                        Я не раз бродил в тех местах,
                                                        Где судьба обрывает сроки…
                                                        Зрел я бабочки лёгкий мах
                                                        И пятно в колее глубокой…
                                                        (сценическое действие замирает. Прокоп в луче света выходит на авансцену)
                                                        Так меня уподобил Бог,
                                                        Чтобы я, за чертой сужденья,
                                                        Пожалети бескрылых мог,
                                                        А к иным питал снисхожденье…
                                                        (протягивая руки зрителям)
                                                        И по Вам мой тяжёлый вздох –
                                                        Тем, кто в коконе так и усох…

                                                        Воевода (укоризненно)
                                                        О-о-о-о-ох…
                                                        Мудрёно как-то, словоблудье маешь,
                                                        А зрителя ты, ить, не уважаешь…
                                                        А он и есть начало всех начал,
                                                        И ежли ты пред им дурить зачал –
                                                        То он всегда добрее и мудрее –
                                                        Не ты… (передразнивая) давай грузить его скорее…
                                                        Нет – упокоить, да и распотешить,
                                                        Да и к чему лапшу на ухо вешать,
                                                        Как подле церкви пьяная расстрига?..
                                                        Иде, ответь, любовная интрига?
                                                        Где, скажем, правда борется со лжой?
                                                        Где свой герой, где супостат чужой?..
                                                        Ты сам-то веруешь, за то,что маешь?
                                                        Всё «я», да «я», а «что» - поди не знаешь?..

                                                        Прокоп (возмущённо)
                                                        Искусство – «что»? Искусство – «как»!

                                                        Воевода (укоризненно)
                                                        Зачем ты так?.. Не на-а-адо так…
                                                        Искусство – «кто»!.. Тады и «как»… (показывает)
                                                        Уж, как-нибудь случится всяк.
                                                        Но… Надо верить, веришь сам –
                                                        Тады и зритель чудесам
                                                        Любым уверует вослед,
                                                        А, ежли нет, - (разводит руками) и сУда нет.

                                                        Прокоп (задумчиво)
                                                        Я верую…

                                                        Воевода
                                                        …А я тебе не верю…
                                                        Так, всё, пошёл работать. Эй, тетери,
                                                        Позвать Свершка!..

                                                        Прокоп (в сторону)
                                                        Любимчика завёл…

                                                        Воевода
                                                        Ты здесь ещё? А нукася, Савёл,
                                                        Поддай ему легонько для острастки…
                                                        А мне плесни ещё чуток закваски… (входит Поэт)
                                                        Ну, где же он?.. (замечает) Ну, наконец…
                                                        Свершок, сюды подходь, малец…
                                                        Душа неладное вещует,
                                                        Пошто так?.. Али сердце чует
                                                        Беды холодные обьятья…
                                                        Не то не девствуют заклятья,
                                                        И обереги не спасают…

                                                        Поэт
                                                        Да просто мысли закисают,
                                                        Когда не дать им ладный ход…

                                                        Воевода (страдательно)
                                                        Ты дай…(Прокопу, подзывая жестом)
                                                        Эй, кислый идиот!...

                                                        Прокоп
                                                        Кто, я?

                                                        Воевода
                                                        Ты, ты…Поди, не трусь…
                                                        Учись, ветряк… (Прокоп принимает прилежную позу, ловит взглядом взгляд Воеводы)

                                                        Прокоп
                                                        … Учусь, учусь

                                                        Поэт (представляя танец-пантомиму)
                                                        Покинувшая рай из шалаша,
                                                        Терзаемая муками гордыни,
                                                        У ног моих распятая душа
                                                        Выламывалась кольцами тугими.
                                                        Я промолчал, я не поднял руки…
                                                        Они – пускай, но я себя осилил, -
                                                        Глухие на болотах мужики
                                                        Козюлям жалким головы сносили…

                                                        Воевода (слезясь)
                                                        Печально…

                                                        Поэт
                                                        …Лесом сумрачным брожу,
                                                        Захлёбываюсь мыслями в глуши…
                                                        И вот…случайно гада нахожу –
                                                        За-гадку ускользающей души.
                                                        Незваный гость на диком шабаше –
                                                        Зачем терпел с улыбкою досады,
                                                        Пока к слепой беспомощной душе
                                                        Стекались растревоженные гады…
                                                        Душа, прощай, увы, выходит срок:
                                                        Твоих ростков не видно за крестами,
                                                        Где каждый гад – наевшийся порок –
                                                        Прикладывался мёртвыми устами…

                                                        Воевода (слезясь)
                                                        Печально…

                                                        Поэт
                                                        …Лесом сумрачным брожу,
                                                        Захлёбываюсь мыслями в глуши…
                                                        И вот… случайно гада нахожу –
                                                        Загадку ускользающей души.
                                                        (На сцене гады пробуждают-оживляют душу и уводят её с собой)

                                                        Воевода (слезясь)
                                                        …Да как же это?.. Да неужли схожи
                                                        Так могут быть и чувства и слова
                                                        У двух людей?..

                                                        Прокоп
                                                        Негоже…

                                                        Воевода
                                                        Что негоже?

                                                        Прокоп
                                                        Голова…
                                                        Острее у червя, он ею землю роет…
                                                        А гад, он ежли пасть свою откроет,
                                                        Так, значит, взмыслил пакость…

                                                        Воевода
                                                        …Да замолчь…
                                                        Пойми, что слушать дурь твою невмочь…
                                                        (подозрительно) Я как-то в смысл чего-то не войду:
                                                        Какую блажь имеешь ты в виду?

                                                        Прокоп
                                                        Так что имею, то, ить, и введу…

                                                        Воевода
                                                        Ты, пёс, себе накликаешь беду…
                                                        Ты с домыслами умыслы мешаешь –
                                                        Толпу бездушных хамов потешаешь…
                                                        Я – замыслы и помыслы лелею,
                                                        Но выказать их тоже не умею…
                                                        Лишь тот,.. (кладёт руку на голову Поэта)
                                                        Кто вымысел горазд наполнить смыслом
                                                        И властвует над нашим миром кислым
                                                        Но… всех должён поостеречь
                                                        Пред тем, как на корню пресечь
                                                        То, что как поиск объяснимо,
                                                        А как показ недопустимо,
                                                        И всем устоям поперёк –
                                                        Вдомёк вам али невдомёк:
                                                        И тем, кто искренне блуждает,
                                                        И тем, кот с умыслом плутает,
                                                        Как изощрённые поганцы,
                                                        Коверкая природу танца…
                                                        Ить, в танец заплетать сюжет
                                                        Возможно ли?..

                                                        Прокоп
                                                        Возможно!..

                                                        Воевода (тихо)
                                                        …Нет.
                                                        А в танец мысль свою темяшить
                                                        Пристойно?..

                                                        Прокоп
                                                        Да!

                                                        Воевода
                                                        …А тех, кто пляшет,
                                                        И дурь твою сучит ногами,
                                                        Не жаль?.. Уж, лучше батогами
                                                        Над невиновным святотатствуй,
                                                        Али, оправиться препятствуй,
                                                        Когда он крепко перепьёт…

                                                        Прокоп
                                                        Так как же мыслить танец?

                                                        Воевода
                                                        …Во-о-от…
                                                        Когда б ты с этого начал,
                                                        Сейчас не дурь бы источал,
                                                        А понимание питал…
                                                        Ить, танец… – брачный ритуал

                                                        Прокоп
                                                        ……………………???

                                                        Воевода
                                                        Ты зенки приоткрой перстами,
                                                        Прицепь улыбку над устами
                                                        И грудью полною вдохни…

                                                        Прокоп (вдыхая)
                                                        И што?

                                                        Воевода
                                                        Мозгами шелохни…
                                                        Да ить, в природе тварь любая
                                                        Танцует, пару подбирая…

                                                        Прокоп (недоверчиво)
                                                        Да ты загнул - забавы для …

                                                        Воевода
                                                        Ты видел танец журавля,
                                                        Али в воде колючей рыбки?..
                                                        Да разве можно без улыбки
                                                        Весной на глухаря глядеть?..

                                                        Прокоп
                                                        А как кабан? А как ведмедь?

                                                        Воевода
                                                        Кой-кто по злобе и обжорству
                                                        Утратил это дивно свойство,
                                                        И одиночеством отмечен…

                                                        Поэт
                                                        А как же тот, кот был замечен
                                                        Танцующим самим с собой?

                                                        Воевода (задумчиво)
                                                        Вопрос хороший… Он судьбой
                                                        Али потерею – в обиде,..
                                                        …Али готовится к женитьбе…

                                                        Поэт (насмешливо)
                                                        Али танцуючи не знает,
                                                        Что это действо означает (все хохочут)

                                                        Воевода (повышая голос)
                                                        Поскольку энтот навык свыше
                                                        Отпущен нам… А ну – потише
                                                        Брешите..., а не то поставлю
                                                        На вид, и усвоять заставлю,
                                                        Как, сидя не крючке, червяк
                                                        В воде танцует, так растак… (подымаясь)
                                                        Трудиться надо, други милы,
                                                        Как след, а не в чуток от силы.

                                                        Прокоп (кривляясь, потирая руки)
                                                        Над чем трудить?

                                                        Воевода ( даёт ему по рукам)
                                                        Оставь жеманства…
                                                        (выходя вперёд) Над ограниченьем пространства
                                                        (тяжелая пауза)

                                                        Прокоп
                                                        На кой?

                                                        Воевода
                                                        Исполнено значенья,
                                                        То, что подверглось заключенью
                                                        (круговой жест руками)

                                                        Прокоп
                                                        Не ясно…

                                                        Воевода (Прокопу)
                                                        …Стал-быть, ты сидишь
                                                        И так вот ухарем глядишь…
                                                        Мы стены вкруг тебя вздымаем,
                                                        Дубовы двери запираем
                                                        Запором прочным, а в оконце
                                                        Решётку ставим, инда солнце
                                                        В неё свой лучик осторожно
                                                        Опустит, да и прочь тревожно
                                                        Пустится,.. и холодный мрак
                                                        Тебя охватит… Што, дурак?
                                                        …Вот ты и не унот ленивый,
                                                        А чахлый узник сиротливый…

                                                        Прокоп (вскакивая, завывая)
                                                        Да как же это? Да не трожь!..

                                                        Воевода
                                                        Кады не воспаришь в ученьи,
                                                        Тады в тяжёлом огорченьи
                                                        Остаток жизни проведёшь…
                                                        Савёл, качни-кась ендовой…
                                                        (Прокопу) Замолчь,.. я говорю: «Не вой!»

                                                        Прокоп
                                                        Да я…

                                                        Воевода
                                                        …Пустое не болтай,
                                                        Слова мои на ус мотай,
                                                        Да затверди в отскок от зуба:
                                                        Полянка у могутна дуба –
                                                        Она подходит для забавы –
                                                        Дык, и не мудрствуй лукаво…
                                                        Вот лес дремучий – не годится,
                                                        И в чистом поле становиться,
                                                        Чтобы забаву распотешить –
                                                        Что водки решетом отвешать.
                                                        Сеё в пример и к глади водной,
                                                        Текущей в свой удел свободно…
                                                        Ты островок аль плёс сыщи,
                                                        Иначе после не взыщи…

                                                        Поэт
                                                        Ну, а корабль среди пучины?

                                                        Воевода (задумчиво)
                                                        Оно не каждому по чину…
                                                        Да и в большом приготовленье
                                                        Сие возможно представленье,
                                                        Но…ты меня не прерывай
                                                        И с мысли ладной не сбивай,
                                                        Поскольку всё, что было прежде,
                                                        Лишь присказка в урок невежде,
                                                        И мысль разумна в суете
                                                        Возможна токма в тесноте…

                                                        Прокоп (испуганно – задумчиво)
                                                        В темнице, что ли?

                                                        Воевода
                                                        Ну, чудак…
                                                        Да в голове, (стучит Прокопа по голове) тебя растак…
                                                        Всё, хватит бестолочь месить
                                                        И кругалями колесить … (жестом требует общего внимания)
                                                        Коды мы в городок вступаем,
                                                        Немедля взоры повертаем
                                                        К базарной площади, на ней,
                                                        Среди толпы, среди огней
                                                        Сооружаем свой помост,
                                                        С цветастой ширмой, в полный рост…
                                                        И под шутих призывны вопли
                                                        Мы смех и слёзы, стоны, сопли
                                                        Соединим в толпе гудящей,
                                                        Поскольку праздник настоящий…

                                                        Поэт (задумчиво, выходя вперёд)
                                                        Так, стало быть, и государство – (круговой жест руками)
                                                        Лишь ограничено пространство?

                                                        Воевода (бессильно опускаясь на скамью)
                                                        Зачем ты так? Об чём молотишь?
                                                        Что морду в сторону воротишь?
                                                        Не-е-эт… Начал хаять, продолжай,
                                                        Против себя вооружай
                                                        Тех, кто тебе благоволит
                                                        И сердцем за тебя болит…

                                                        Поэт (с горящим взором)
                                                        Подмявши под себя землицу,
                                                        В серёдке основав столицу,
                                                        Границу войском укрепив,
                                                        А чёрный люд объединив
                                                        Монетой, языком и верой,
                                                        При этом их моря без меры
                                                        Трудом невмочным и тиранством,
                                                        Им бельма заливая пьянством,
                                                        Толпой безумной погонять…
                                                        Вот так пространством управлять
                                                        Ты нас востришь?..

                                                        Воевода (бьёт кулаком по столу)
                                                        Замолчь, смутьян!
                                                        Да лучше – весел, лучше – пьян,
                                                        Чем так-то мрачен и проказлив…
                                                        (сокрушённо) Ну, мать твою, испортил праздник…

                                                        Прокоп
                                                        Да он, пожалуй, безобразник…

                                                        Воевода (тряся пустым кувшином, гневно)
                                                        Савёл, другую ендову
                                                        Неси… Не то башку сорву!..
                                                        (сокрушённо) Но это ж надо, твою мать…
                                                        (Савёлу) Свершку не вздумай наливать…


                                                        Сцена ОГ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Сцена ОГ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        У ворот города
                                                        Ночь. Гроза. Порывы ветра монотонно хлопают воротами города. Вспышка молнии. От надписи над воротами («КОЗЕЛЬСК») отваливается передняя «К» на голову выглянувшему дружиннику, тот валится с истошным воплем. На крик вылезает другой, поднимает первого. Оба в изрядном подпитии.

                                                        Корней
                                                        (слезливо)
                                                        Евсей, на нас пришлась беда,
                                                        (с досадой)
                                                        Ну, как мать дело со скотами,
                                                        Я ить ещё шутнул тогда:
                                                        Не сметь, мол, хлопать воротами…
                                                        Оне их вовсе не подпёрли...

                                                        Евсей
                                                        (пытается, кряхтя, приподнять «К»)
                                                        Да чтоб их нехристи упёрли.
                                                        (роняет букву, опрокидываясь на спину)
                                                        Не в мочь, пожалуй, не осилим...

                                                        Корней
                                                        Хлебнём, и на рывке подымем.
                                                        (Евсей достаёт флягу, по очереди отпивают.)
                                                        Ну, Евся, взялись, помолясь.
                                                        (Без толку упираются, падают. Корней хохочет)
                                                        Дык, главное, по бошке – хрясь!..

                                                        Евсей
                                                        Да-а, крепок у тебя качан...

                                                        Корней
                                                        Дык, я намедни выпил чан.
                                                        С такой тяжёлой головой
                                                        Я выполз (слезливо) на неравний бой
                                                        (серьёзно)
                                                        Иначе, всё: хана птенцу...
                                                        (слезливо)
                                                        Ев-се-е-ей, плесни ещё винцу.

                                                        Евсей
                                                        (торжественно)
                                                        За чудотворное спасенье!
                                                        (выпивают)
                                                        Ить, энто не простО везенье:
                                                        Как ни петляйся на пути,
                                                        Судьбы своей не отвести.

                                                        Новый порыв ветра. Молния. Раскат грома. Стук ворот. От надписи отлетает «О», бьёт по голове Евсея, он со страшным хрипом валится бездыханно.
                                                        Корней ползает над ним, причитая, прикладывается ухом к груди, натыкается на флягу. Удерживая её трясущимися руками, вырывает зубами пробку, пьёт. Евсей издаёт протяжный стон. Корней роняет флягу, чудом подхватывая у земли.

                                                        Евсей( стонет)
                                                        Пого-о-о-дь, не осуши вслучай.

                                                        Корней
                                                        Так ты живой? Я невзначай
                                                        Уж отходную начал честь
                                                        (замявшись)
                                                        Так про себя… Уж, как ни есть,
                                                        Теперь мы братья (лезет обниматься), и Евсей
                                                        Поди, не хватит жизни всей,
                                                        Чтоб это чудо осознать…

                                                        Евсей
                                                        (мычит, тяжело поднимаясь)
                                                        М-м-м-м-м-м-м, твою мать…

                                                        Корней
                                                        Ты тоже с вечера, видать,
                                                        Башку порядком укрепил...
                                                        (протягивая флягу)
                                                        Хлебнём для поддержанья сил?
                                                        (хлебают)
                                                        Евсей
                                                        (Пиная «О»)
                                                        У-у, чтоб тебя...

                                                        Корней
                                                        (задумчиво)
                                                        Ить, дело ясно:
                                                        (обнимая Евсея за плечи, тревожно поглядывая вверх)
                                                        Здесь доле пребывать опасно…
                                                        Пойдём, братан, в укромном месте
                                                        Всё обмозгуем честь по чести...

                                                        Евсей
                                                        (потирая башку)
                                                        И то. Ну, надоть это как:
                                                        Как даст сюды – копытом, вроде...

                                                        Корней
                                                        (задумчиво – убеждённо)
                                                        Не-е-эт, Евся, это божий знак,
                                                        Я зрю за этим перст господень.
                                                        Обнявшись, тяжело уходят. Дождь. Ветер. Хлопают ворота. Вспышка молнии высвечивает над ними зловещую надпись «ЗЕЛЬСК». Раскат грома.


                                                        Сцена АЕ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Сцена АЕ (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Перед стенами города появляются конные монголы. Из их рядов отделяется толмач, подъезжает к воротам, стучит в них рукоятью плети.

                                                        Толмач
                                                        ЗельцЫ! (тишина) Зельчи! (тишина) Зеляне, братья!
                                                        Пришед, чтоб новость передать я…
                                                        Ворота града отворяйте
                                                        И дорогих гостей встречайте,
                                                        Пред Покорителем Вселенной
                                                        Покорно преломив колена.
                                                        Я уверяю вас, мил люди,
                                                        Что никакой беды не будет…
                                                        Когда ворота отворите,
                                                        Спокойно в поле выходите,
                                                        Так… Для порядка и учёта,
                                                        Ить вас берёт в свою заботу
                                                        Каган Великий…

                                                        Крики козельцев
                                                        Что ты баешь!?
                                                        Ты за кого нас принимаешь?
                                                        От перевёртыш окаянный…
                                                        ВедАть, продашь родную маму!
                                                        На что надеешься, иуда…
                                                        Давай, проваливай, паскуда!

                                                        Толмач
                                                        Да, ить, сожгут ваш городишко,
                                                        И до последнего людишка
                                                        Всех перебьют, а избы ваши
                                                        Оне по брёвнышку растащат…
                                                        Ить это волки…

                                                        Крики
                                                        От те на!..
                                                        Какого, пёс, тебе рожна?!

                                                        Толмач
                                                        А тот, кто сам себе не враг…

                                                        Крики
                                                        Замолчь! Вестимо, вурдалак
                                                        Покуда крови не напьётся,
                                                        Ни в жисть – поганец – не уймётся!..

                                                        Толмач
                                                        А кто вспротивится вслучай…

                                                        Крик
                                                        Достал, изменщик, - получай!

                                                        Брошенной со стены пивной кружкой сбивают Толмача с лошади. Тот, оглушённый, отползает к монголам. Звучит монгольская команда: «Внимание и повиновение!». Перед стенами крепости выстраиваются монголы… Над стеной подымаются опухшие, испитые, побитые лица защитников города с пивными кружками в руках. Немая сцена. Противники разглядывают друг друга.

                                                        От автора
                                                        И встали дыбом конски гривы,
                                                        Холодный пот пошёл по спинам,
                                                        И в ужасе застыла стая,
                                                        В упор противника пытая…
                                                        Нет, жертва не была привычной…
                                                        Над неразгаданной добычей
                                                        Кровавый зверь в плену виденья
                                                        Оторопел в недоуменье…

                                                        На стене крепости появляется Поэт, втискивается между Корнеем и Евсеем, очищая себя от пучков соломы, торчащих из одежды и волос. Оба дружинника в изрядном подпитии.

                                                        Корней
                                                        Сверчок? А ты откель возникнул?
                                                        (Евсею) Братан, ты видел, как он зыркнул?
                                                        Ить, прямо клином промеж нас
                                                        Ввернулся, змей… В тревожный час
                                                        Не доверяюсь я ему…
                                                        (Поэту) Чаво глядишь на сторону?
                                                        (Евсею) Когда монгол на штурм пойдёт,
                                                        Он здесь погану завернёт…
                                                        (всем, громко) Лазунчик энто, как пить дать…
                                                        (Евсею) Давай, братан, его вязать…
                                                        Покрепче…

                                                        Евсей
                                                        Погоди, Корнюха…
                                                        Когда такая заваруха
                                                        Здесь зачинается, то нужно
                                                        В отпор вставать всем миром дружно…
                                                        Былое поминать не время…
                                                        (Поэту) Держи черпак, бесово семя;
                                                        (наливает всем) Хлебнём маленько для куража…
                                                        (Корнею) Щас и блоха сгодится даже,
                                                        И клоп, и вошь… (Поэту) Давай, малец…
                                                        (выпивают) Да ты, я вижу, молодец…
                                                        (всем громко) Отчизны верные сыны!
                                                        Наденем торчи – торчуны…
                                                        (все надевают рванину, какая есть)
                                                        И околпачимся, браты,
                                                        С достоинством, без суеты…
                                                        (надевают колпаки)
                                                        В десницы примем шалапуги…
                                                        (берут боевые посохи)
                                                        Кады залётные хапуги
                                                        На штурм срядятся, то – не трусь
                                                        И заслони Святую Русь…
                                                        Нет шалапуг – прими гасила,
                                                        Лупи с плеча что стало силы…

                                                        Голос
                                                        А коли нету ни рожна?..

                                                        Евсей
                                                        Тады черпак медовый – на…
                                                        Утяжели его ядром…
                                                        Лупи поганого ведром…
                                                        Вот так-то…
                                                        (вздыхает в сторону) Боже… Ну и рать…
                                                        (всем громко) Ковшей из рук не выпускать.
                                                        Оне ответят нам за всё!..
                                                        (в сторону) Ещё, в случай, и пронесёт…
                                                        (Корнею тихо, указывая на Поэта, отряхивающегося от соломы)
                                                        А ты присматривай за ним,
                                                        Как что не ладно углядим,
                                                        Так со стены его спихнём…
                                                        (всем громко) Ну что, соколики, тряхнём –
                                                        Кась удалью – не в первый раз!..
                                                        Лупнём собак не в бровь, а в глаз…

                                                        Голос
                                                        Так глаз не углядеть у их...

                                                        Евсей (громко)
                                                        Так сменим тактику, мать их…
                                                        И лупанём не в глаз, а в бровь,
                                                        Да так, чтоб их гнилая кровь
                                                        Струёю брызнула из жил,
                                                        И враг здесь голову сложил…
                                                        За это выпьем…(выпивают)

                                                        Голос (тихо)
                                                        Воеводу
                                                        Поднять бы…

                                                        Корней (утирая рот)
                                                        Да-а, да только сроду
                                                        Не удавалось на подъём
                                                        Его поставить, энто в ём
                                                        Пудов двенадцать точно будет…

                                                        Евсей
                                                        Так ежли кто его разбудит,
                                                        Ещё прихлопнет с пьяных глаз
                                                        Или придавит… (глядит на татар) Вот-те раз:
                                                        Никак оне на штурм рядятся…
                                                        Да что же это…ну-ка, братцы,
                                                        Будите кабана скорей –
                                                        Не отобъёмся, ей же ей…
                                                        Орите в ухо, что беда
                                                        Пришла, и, может быть, когда
                                                        Подымет лихо Русь Святую,
                                                        Волна пойдёт не в холостую…
                                                        Алексича подымет тоже…
                                                        (всем) Ну всё, робяты, Бог поможет,
                                                        Всем нам…(в сторону) Не знаю, право как…

                                                        Поэт (отряхиваясь от соломы)
                                                        Ап-чхи!!!

                                                        Корней и Евсей
                                                        Ты што!?

                                                        Корней
                                                        Да он им знак
                                                        Условный подал… (Поэту) Ах, ты, гнида!
                                                        Пихай его, братан, он стыда
                                                        Не имет… Продаёт Отчизну…
                                                        (пытается спихнуть Поэта со стены, обрывается сам, его ловят, затаскивают обратно)
                                                        (Поэту) Ну что, вертляк, кроваву тризну
                                                        Ловчишь здесь справить… (складывает кукиш) На, держи…

                                                        «Уррагх» – команда у монголов
                                                        Голос
                                                        Оне пошли в ножи!!!

                                                        Танцевальная сцена штурма крепости, с ускорением действия и внезапной остановкой, вызванной дрожью земли и стен – следствие тяжёлой поступи. Над стеной медленно, шаг за шагом, показывается массивная фигура Воеводы Алексича, обнявшего огромную бочку – бутыль. Он зубами выдёргивает пробку, делает несколько громких, объёмистых глотков и с рёвом бросает бутыль со стены вниз… Ужасный зелёный гриб вырастает над местом боя. Тяжёлый туман накрывает всех, в его клубах являются нереальные картины то слепого боя, то жуткого пьяного шабаша…

                                                        От автора
                                                        Кровь ручьями хлестала из ран,..
                                                        А татары забились в овраги…
                                                        По-над полем клубился туман
                                                        Смертоносной паслёновой браги…
                                                        Смерть тоскливо бродила с косой,
                                                        Ей – безносой – достало заботы,
                                                        И кровавый закат над Козой
                                                        Алым цветом окрасил болота…


                                                        Сцена КК (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Сцена КК (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        К воротам «..зельска» подходит Старичок, из кустов за ним наблюдает разведчик Мусук.

                                                        Мусук (громким шепотом)
                                                        Урус!.. (спохватившись затыкает рот руками)
                                                        …Дедок, сюды подходь (Старичок направляется к кустам)
                                                        Нет-нет, постой (Старик останавливается)…положь дубину,

                                                        Старичок
                                                        Дык, упаду…

                                                        Мусук
                                                        А ты рябину
                                                        Схвати и стой.., чуток погодь (возится в кустах)
                                                        Не лиходей я, ты не трусь,
                                                        Щас, из болота выну лапоть,
                                                        И сам к тебе переберусь (вылезает, подходит – явно ряженый)
                                                        Ну вот… (весело)…кончай рябину лапать.
                                                        Давай присядем, старичок,
                                                        Я так в болоте истаскался,
                                                        А прежде лесом исплутался…
                                                        (подозрительно) Но ты, смотри,….о том – молчок

                                                        Старичок (кряхтя, садясь)
                                                        Ну, так ведь плута сразу видно…

                                                        Мусук
                                                        Вот-вот,...а главное обидно,
                                                        Что ни одной живой души,
                                                        Чтоб так вот поболтать в тиши,
                                                        О наболевшем посудачить…
                                                        (в сторону зрителям) Такого-то пенька подначить
                                                        Не просто…(Старику) Хочешь, дам лаваш,
                                                        Как другу?..(роется в котомке, останавливается) то есть, баш на баш:
                                                        Ты мне о крепости расскажешь
                                                        И как попасть в неё покажешь…
                                                        (доверительно) Я здесь хочу остановиться,
                                                        Так, чтоб навеки поселиться…
                                                        (вздыхает) Устал я бегать от вражины…
                                                        Здесь как, надёжная дружина?
                                                        А девки есть? Скажи, вожатый…
                                                        (слезливо) Ведь я доселе не женатый…
                                                        А как бояре? Как барыги?
                                                        (вздыхает) Бедняги, как вы тут под игом?

                                                        Старичок
                                                        Под чьим?

                                                        Мусук (недоумённо)
                                                        Да, под монгольским вроде…

                                                        Старичок (строго)
                                                        Не проболтайся при народе;
                                                        Тут проживат сурьёзный люд,
                                                        И на обиды крепко лют,
                                                        Подобной не было печали –
                                                        Монгольцев…(показывает узкие глазки)
                                                        Здесь и не встречали.

                                                        Мусук
                                                        Ну, так под этим…под татарским…
                                                        Богату дань нукерам ханским
                                                        Ведь собираете, поди?

                                                        Старичок
                                                        Ты, паренёк, не ерунди…
                                                        Помысли сам: какого хера
                                                        Здесь делать знтовым нукерам?
                                                        Дык, здесь возможен в полной силе
                                                        Лишь промысел пустых бутылей…
                                                        Попробуй собирать здесь дань,
                                                        Дык, вскоре сам протянешь длань

                                                        Мусук
                                                        Так ты их, дед, не видел вовсе?

                                                        Старичок
                                                        На кой оне – не званы гости.
                                                        Но мыслю я, малец, подспудно
                                                        Их будет опознать нетрудно

                                                        Мусук
                                                        И как? Ужель, по шапкам рыжим? (Старик качает головой)
                                                        Так, стало быть, по конским грыжам? (качает головой)

                                                        Старичок
                                                        Да, ить, по зенкам их бесстыжим…
                                                        Оне краснючие у них,
                                                        Дык, как у тварей дюже злых…

                                                        Мусук
                                                        Да брось…Какая ерунда…

                                                        Старичок (указывая ему двумя пальцами на свои глаза)
                                                        А ну, малец, гляди сюда

                                                        Мусук (испуганно прикрывая глаза рукой)
                                                        Да, верно, верно… (задумчиво) без обмана
                                                        Сознайся, дед, что это странно…

                                                        Старичок
                                                        Да, странность есть, оно вестимо,
                                                        Но энта странность объяснима…

                                                        Мусук
                                                        Так объясни…

                                                        Старичок
                                                        Сам догадайся;
                                                        Оно приятней, ить, признайся,
                                                        Что сам постигнешь…

                                                        Мусук (задумчиво)
                                                        Может статься,
                                                        Как пыль и пот соединятся…

                                                        Старичок
                                                        Што?..

                                                        Мусук
                                                        Пыль степная, конский пот
                                                        Глаза едят, едят……и вот:
                                                        Оне краснеют и слезят…

                                                        Старичок (хлопая его по плечу)
                                                        Ты шустро думаешь, солдат.

                                                        Мусук (весело)
                                                        А то…

                                                        Старичок
                                                        …Маненько обознался: (показывает двумя пальцами, как мало)
                                                        Вот так… (укоризненно) а ты, уж, и зазнался…

                                                        Мусук (заводясь)
                                                        Ну, стало быть, недосыпанье
                                                        Причиной у недомоганья –
                                                        Ведь день и ночь в седле, усталость…

                                                        Старичок
                                                        Ещё чуток, ну просто малость…
                                                        И выдашь правильный ответ…

                                                        Мусук (сокрушённо)
                                                        Ну я не знаю… Может, дед,
                                                        Глаза красны от слёз горючих,
                                                        Когда они в огонь трескучий,
                                                        Отняв у матерей детей,.. (притворно слезится)
                                                        Бросают, кто кого лютей, –
                                                        То плачут, ироды, слезьми…

                                                        Старичок
                                                        Не точно, пёс тебя возьми,
                                                        Всё как-то около, да рядом…
                                                        Зри прямо в суть попроще взглядом (показывает простой взгляд. Мусук пробует сделать взгляд проще, беспомощно разводит руками)

                                                        Старичок (объясняя)
                                                        Оне баранины нажрутся, (Мусук кивает, соглашаясь)
                                                        Посля кислятины напьются, (кивает)
                                                        Посля трясутся на кобылах,
                                                        Их погоняя, что есть силы…

                                                        Мусук (кивая)
                                                        Ну?

                                                        Старичок
                                                        …Срать они всегда хотятся,
                                                        А слезть на оземь не решатся…(Мусук смотрит недоумённо)
                                                        Свои затопчут… Срамота,
                                                        Такая злая маята…
                                                        Оне ж всё тужатся – засранцы,
                                                        Бельми краснеючи – поганцы…
                                                        Такая вонь у их в походе…
                                                        (Мусук хватается за живот, отворачивается в сторону)
                                                        … Да ты, сынок, не понял вроде;
                                                        Что морду в сторону ведёшь?
                                                        (весело) Дык, я ж шучу, ядрёна вошь…
                                                        Да здесь народ всегда шуткует,
                                                        Кады не пьёт и не тоскует…
                                                        Вот поживёшь и пообвыкнешь,
                                                        К шутихам малость попривыкнешь,
                                                        Как поведёшься с козлотой…

                                                        Мусук (всхлипывая)
                                                        Ты злой, старик, ты злой…

                                                        Старичок
                                                        Постой…
                                                        Я уж забыл об чём гутарил

                                                        Мусук (всхлипывая)
                                                        Про то, кто вас тады мытарил…

                                                        Старичок
                                                        Ну, да: наведались тверяне,
                                                        Да чтоб бывать подобной пьяни
                                                        Казённым людям – да ни в жисть…
                                                        Так загудели, что держись…
                                                        Поди, недели две кутили,
                                                        Возок с лошадками пропили…
                                                        Куды девались – бог их весть,
                                                        Ну да гостюй, но знай и честь

                                                        Мусук
                                                        Так здесь вольготно, стало б, жить,
                                                        И гнёта нет?..

                                                        Старичок
                                                        Да как не быть…
                                                        Ну здесь ещё туды-сюды,
                                                        Ну, а окрест кругом – беды.
                                                        Ить, что удумали князьки,
                                                        Коль жить в согласьи не с руки,
                                                        А больше хочется имать,
                                                        Соседей под себя подмять,
                                                        Да и владычить над округой…
                                                        Оне, чтоб обвести друг друга,
                                                        Вперегонки в Орду спешат,
                                                        Подарки возами тащат,
                                                        Друг дружку там чернят и хаят,
                                                        Златой Ярлык себе шакалят…

                                                        Мусук
                                                        Ну да, ну да…

                                                        Старичок
                                                        Мол сей Ярлык,
                                                        Что хан им выдаст за язык, –
                                                        К богатству ключик заповедный…
                                                        И без того живут небедно,
                                                        Людишков в кулаке держа…
                                                        Кажись, какого те рожна…(качает головой)
                                                        Кто с Ярлыком – куды уж всем –
                                                        Тады лютует, и совсем
                                                        Забыв про совесть и про честь,
                                                        Готов своих соседей съесть…
                                                        Мытарит их, аж стон стоит,
                                                        А ежли кто что утаит,
                                                        Доклад в Орду спешит послать
                                                        И на соседа наклепать…
                                                        Еще Тверской, поди, ярлычит…

                                                        Мусук
                                                        (задумчиво) …Теперь Московский… (осекается)

                                                        Старичок
                                                        Как же Тверь? (молча смотрят друг на друга)

                                                        Мусук
                                                        (слезливо – притворно) А нашей Твери нет теперь…
                                                        Я ведь оттуда и бегу…
                                                        Того не пожелать врагу,
                                                        Что нам отведать довелось,
                                                        С каким князём нам жить пришлось…
                                                        (распалясь) То запретит пасти скотину
                                                        В лугах… Как объяснить кретину
                                                        То, что скотина хочет жрать?
                                                        То мёд добытый отбирать
                                                        Решит у бортников лесных,
                                                        Не зная истин прописных,
                                                        То рыбу бредить наказует…

                                                        Старичок
                                                        (задумчиво) Народ бежит, народ ворует…

                                                        Мусук
                                                        (запальчиво) Вот-вот, до бунта и дошло…
                                                        Да коли уж на то пошло:
                                                        Князёк в исход кровавой смуты
                                                        И заслужил конец свой лютый…

                                                        Старичок
                                                        Да-а, негодяй он был, вестимо…

                                                        Мусук
                                                        Но с ним пришибли заедино
                                                        И пару темников татарских;
                                                        Тады, вослед гневений ханских,
                                                        На Тверь был совершён набег…
                                                        (слезливо) И Твери – нет!.. А хан Узбек
                                                        Ярлык свой отдал московиту,
                                                        И тот теперь мытарит мыту,
                                                        Да токма энтот москавит
                                                        Вельми хитёр и домовит,
                                                        Не даром кличут Калитой,
                                                        Ну, то есть кошельком… Постой,
                                                        (удивлённо зрителям) Ведь это я расспрос веду,
                                                        (весело) А сам болтаю ерунду…
                                                        (серьёзно) Названьем чуден этот град…

                                                        Старичок (машет рукой)
                                                        То виноват недавний град, (показывает на небо)
                                                        И просто руки не доходят
                                                        У тех, кто в граде хороводит,
                                                        (вставая, торжественно) Вернуть исконное названье…
                                                        За своеволье, в назиданье
                                                        Тем, кот пришед сюды с мечом,
                                                        Козельском город наречён.
                                                        И будет крепко осмеян
                                                        Тот, кто заявится не зван
                                                        В наш славный город на Козе…
                                                        Как говорится: «Быть грозе!»
                                                        (бьёт оземь клюкой. Дальние раскаты грома)

                                                        Мусук (смеясь)
                                                        Да я уже вчерась в грозу
                                                        Перебегал через Козу,
                                                        Едва порты подзасучив,
                                                        Совсем икор не замочив…
                                                        Ты что-то путаешь, старик

                                                        Старичок
                                                        Ты, паря, придержи язык…
                                                        Ты здесь недавний человек,
                                                        А я здесь коротаю век.
                                                        Послушай, паря, старика:
                                                        Коза – великая река!

                                                        Мусук
                                                        Ну, разобрало дурака…

                                                        Старичок
                                                        Да, токма, нрав её таков:
                                                        Коза не терпит ветряков,
                                                        Полна коварства и причуд –
                                                        Здесь нет плотин, здесь нет запруд.
                                                        И от лихих её трудов
                                                        Окрест ни пашен, ни садов…
                                                        Вот малость, паря, погоди:
                                                        Пройдут осенние дожди,
                                                        А по весне качнётся лёд,
                                                        Обильный паводок найдёт…
                                                        Тады, в иные времена
                                                        Коза придёт к тебе сама,
                                                        Когда она вослед постов
                                                        Освободится от мостов… (хлопает Мусука по плечу)
                                                        Не то, что до колен порты… (смеётся)
                                                        Народ садится на плоты,
                                                        И, закатавши рукава,
                                                        Гребёт на Козьи острова,
                                                        И ждёт, пока всё утрясётся,
                                                        И в берега Коза вернётся…
                                                        Ты здесь, как на снегу прусак,
                                                        И, чтобы не попасть впросак,
                                                        Ты под стенами не красуйся
                                                        И в городок пока не суйся,
                                                        А схоронись до темноты…

                                                        Мусук (не находя слов)
                                                        Ну, дед…ну – голова ,.. ну, ты…
                                                        На, отхлебни чуток кумыса

                                                        Старичок
                                                        А в темноте, повадкой лиса,
                                                        Обход начни с избы во-о-он той, (указывает)
                                                        Что на отшибе покосилась…
                                                        Мол, так и так, ищу постой,
                                                        Беда такая приключилась…

                                                        Мусук
                                                        Там девки есть?

                                                        Старичок
                                                        Само собой…
                                                        Вон, вишь, дымок над той избой
                                                        (Мусук направляется к лесу)
                                                        Плутец, постой!.. Погодь чуток (возвращается)
                                                        На, отхлебни и ты глоток… (протягивает свою баклагу)
                                                        (Мусук делает глоток, багровеет лицом, застывает с отрытым ртом и вытаращенными глазами)
                                                        Дыши..., покашляйся..., запей (Мусук хватается за кумыс)
                                                        Да не кумысом же, ей-ей… (протягивает другую баклагу)
                                                        Наполни рот и заглотни… (Мусук наполняет, глотает, багровеет, застывает,
                                                        начинает громко дышать, кашлять)
                                                        (подталкивая под локоть Мусука)
                                                        Теперь кумысом сполосни… (Мусук запивает кумысом, пускает фонтан)

                                                        Мусук
                                                        Что это было? Свет дневной
                                                        Погас в глазах…

                                                        Старичок
                                                        Дык, ты тройной
                                                        Хлебнул, ея, ядрёна вошь,
                                                        Кумысом сразу не зальёшь…
                                                        Простою водочкой запей,
                                                        Потом кислятиной своей
                                                        Уж можешь дуться, так и быть…

                                                        Мусук (заплетающимся языком, пьяно хихикая)
                                                        Дедок, ведь ты хотел убить… (показывает на себя)
                                                        Признайся: мыслил, да не смог…
                                                        Сконфузился…

                                                        Старичок
                                                        Помилуй бог,
                                                        И, лихо тихое гневя,
                                                        Ты зря клепаешь на меня…
                                                        Поосторожней у огня
                                                        Дыши в лесу, ить полымя
                                                        Из пасти вырвется, как жар…
                                                        Итак: как лето – так пожар

                                                        Мусук (пьяно)
                                                        Старик, когда я княжить буду,
                                                        Твоей услуги не забуду…
                                                        Есть будешь ложками щербет
                                                        И проживёшь ещё сто лет (смеясь, толкает в бок)
                                                        Ещё и женишься вслучай…
                                                        (расходятся)

                                                        Старичок (кричит вслед)
                                                        Не обознайся невзначай

                                                        Сумерки. В лунном свете Мусук крадётся к крайней избе. Луна заходит за тучу. Лазутчик, завидев женскую фигуру на крыльце, коршуном бросается на неё… В свете выходящей из-за тучи луны с ужасом понимает, что держит в объятьях ведьму… Жуткий крик пронзает ночную тишину.

                                                        От автора (на фоне воя Мусука)
                                                        Ну вот, он и раздался вновь –
                                                        Тот вой, что студит в жилах кровь…
                                                        А старожилы утверждают:
                                                        То не болота проседают,
                                                        Не ель скрипит под гнётом ветра…
                                                        Но, чур, – недобрая примета
                                                        Его услышать, ей же ей,….
                                                        Что в полнолунье он сильней…


                                                        Сонет 61. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 61

                                                        Твоей ли волей не даёт сомкнуть
                                                        Усталые глаза в ночной истоме
                                                        Мне образ твой?... Способна обмануть
                                                        Любая тень - желаньем в чуткой дрёме;

                                                        Не твой ли дух с меня не сводит взор,
                                                        Мои деянья созерцая в муке?
                                                        Моим грехам и праздности укор
                                                        Ты ревностью своей явил в разлуке?

                                                        О, нет… Твоя любовь не столь сильна;
                                                        То страсть моя глаза мне открывает;
                                                        Когда любви прозрением она
                                                        Меня к тебе для стражи призывает…

                                                        Следить за тем, как бодро отдалясь,
                                                        С другими ты сближаешься, бодрясь.


                                                        Is it thy will thy image should keep open
                                                        My heavy eyelids to the weary night?
                                                        Dost thou desire my slumbers should be broken,
                                                        While shadows like to thee do mock my sight?
                                                        Is it thy spirit that thou send'st from thee
                                                        So far from home into my deeds to pry,
                                                        To find out shames and idle hours in me,
                                                        The scope and tenure of thy jealousy?
                                                        О no, thy love, though much, is not so great;
                                                        It is my love that keeps mine eye awake,
                                                        Mine own true love that doth my rest defeat,
                                                        To play the watchman ever for thy sake.
                                                        For thee watch I, whilst thou dost wake elsewhere,
                                                        From me far off, with others all too near.


                                                        Сонет 75. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 75

                                                        Ты мысль мою живительно питаешь,
                                                        Как свежий дождь - благоуханный сад;
                                                        Покой в моем раздоре обретаешь,
                                                        Где я – скупец, а ты – заветный клад;

                                                        Я горд усладой, но смущен желаньем
                                                        Тебя от века хищного укрыть,
                                                        То упокоен тайным обладаньем,
                                                        То счастлив радость миру предъявить;

                                                        То я гляжу, как сытый созерцатель,
                                                        То, как стяжатель алчный, брошу взгляд, –
                                                        Единого блаженства соискатель –
                                                        Твоих былых и будущих наград.

                                                        Так, обжираясь или голодая,
                                                        Я чахну в пресыщении, страдая.


                                                        So are you to my thoughts as food to life,
                                                        Or as sweet seasoned showers are to the ground;
                                                        And for the peace of you I hold such strife
                                                        As 'twixt a miser and has wealth is found:
                                                        Now proud as an enjoyer, and anon
                                                        Doubting the filching age will steal his treasure;
                                                        Now counting best to be with you alone,
                                                        Then bettered that the world may see my pleasure:
                                                        Sometime all full with feasting on your sight,
                                                        And by and by clean starved for a look;
                                                        Possessing or pursuing no delight
                                                        Save what is had or must from you be took.
                                                        Thus do I pine and surfeit day by day,
                                                        Or gluttoning on all, or all away.


                                                        Сонет 68. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 68

                                                        Итак, сей образ – дней минувших лик, –
                                                        Когда краса цвела и увядала;
                                                        На лоб живой не посягал парик,
                                                        Покуда фальшь красой не обладала,

                                                        Покуда мертвый локон золотой
                                                        Отстрижен не был новой жизни ради,
                                                        Чтоб шевелюру мертвой красотой
                                                        На лоб чужой могильный вор приладил...

                                                        В нём красота тех благостных времён, –
                                                        Без фальши, без подлога, без парада, –
                                                        Когда наряд цветенья сотворён
                                                        Без ограбленья старого наряда.

                                                        Искусству лжи явит он образец
                                                        Красы Природы… Он – её венец.


                                                        Thus is his cheek the map of days outworn,
                                                        When beauty lived and died as flowers do now,
                                                        Before these bastard signs of fair were borne,
                                                        Or durst inhabit on a living brow;
                                                        Before the golden tresses of the dead,
                                                        The right of sepulchres, were shorn away,
                                                        To live a second life on second head;
                                                        Ere beauty's dead fleece made another gay:
                                                        In him those holy antique hours are seen,
                                                        Without all ornament, itself and true,
                                                        Making no summer of another's green,
                                                        Robbing no old to dress his beauty new;
                                                        And him as for a map doth Nature store,
                                                        To show false Art what beauty was of yore.


                                                        Телемост СССР - США.

                                                        Семенову В. П.

                                                        Как свидетель закладки моста -
                                                        Так сказать - ни вины, ни заслуги;
                                                        Над нетронутой гладью листа
                                                        Вспоминаю о давней потуге.
                                                        Я не то, чтобы против идей,
                                                        А, пожалуй, толпы вдохновенной...
                                                        Но тогда мне везло на людей
                                                        В заводской кутерьме ежедневной.
                                                        Наш генсек рэп чесал, как наив,
                                                        На консенсус народ подбивая,
                                                        Все талоны бухла просадив,
                                                        Коллектив жил, изюмку сливая.
                                                        Вот тогда незапамятным днём
                                                        Очень буднично, но при народе,
                                                        Я в курилке услышал о нём
                                                        От Володи. Как есть - от Володи.
                                                        Два кольца увязав в два конца
                                                        Через спутник в шпионовисячке,
                                                        Мир полярный в двуличье лица
                                                        Рисовал он на курева пачке;
                                                        А когда он спросил у меня,
                                                        Как студента ЛИАПа, про мненье, -
                                                        Я ответил:" Володя, - херня...
                                                        Ну, какое же это общенье"...
                                                        Только Вова решил, что весьма
                                                        Предложенье его интересно
                                                        Для ТВ, и послал два письма...
                                                        А что далее было - известно...
                                                        На Чапыгина он не попал,
                                                        И в Останкино не был в эфире,
                                                        Но так, чтобы совсем - не пропал
                                                        И ходил на Литейный 4.
                                                        Видно что - то туда донесли,
                                                        Что в сердцах зародило тревогу;
                                                        Экспертиза свободной мысли
                                                        Потрепала Володю немного.
                                                        После партии он избежал,
                                                        Там, вестимо, не дурни рулили,
                                                        В Улан - Батор он не отъезжал,
                                                        Потому что туда не пустили...
                                                        Словом, то, что случилось тогда -
                                                        Не трагедия и не расплата...
                                                        Разве только от Вовы звезда,
                                                        Побледнев, отвернула к закату.
                                                        Он идей не чурался и впредь,
                                                        Но в сравнении с тем, что вначале,
                                                        Было грустно в глаза им смотреть -
                                                        Как - то разом они измельчали;
                                                        Ну, совсем - до соринки в глазу,
                                                        Будто шкодил школяр шаловливый:
                                                        Рафинад - электролиз в тазу,
                                                        Огурец в гидропонике хилый...
                                                        Но он вышел из времени чист,
                                                        Не вкусив ни суда, ни награды, -
                                                        Основатель моста - моторист -
                                                        Испытатель 6- го разряда.


                                                        Сонет 69. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 69

                                                        Всё то, что ты являешь напоказ,
                                                        Исполнено соблазна мысли тайной, –
                                                        И в похвале врагов живет подчас
                                                        Души движенье к истине хрустальной.

                                                        Но те, кто смог за внешность заглянуть,
                                                        Воспетую хвалой дотоле ими, –
                                                        Все воздаянья должного вернуть
                                                        Спешат опроверженьями своими;

                                                        Поскольку красоту души твоей
                                                        Они деяний меркой поверяют;
                                                        И мыслью жадной к щедрости очей,
                                                        Цветенье смрадом сорным разбавляют…

                                                        Чем их сомненья к истине близки? –
                                                        Цветёшь ты там же, где и сорняки.


                                                        Those parts of thee that the world's eye doth view
                                                        Want nothing that the thought of hearts can mend;
                                                        All tongues (the voice of souls) give thee that due,
                                                        Utt'ring bare truth, even so as foes commend,
                                                        Thy outward thus with outward praise is crowned,
                                                        But those same tongues that give thee so thine own,
                                                        In other accents do this praise confound
                                                        By seeing farther than the eye hath shown.
                                                        They look into the beauty of thy mind,
                                                        And that in guess they measure by thy deeds;
                                                        Then, churls, their thoughts (although their eyes were kind)
                                                        To thy fair flower add the rank smell of weeds:
                                                        But why thy odour matcheth not thy show,
                                                        The soil is this, that thou dost common grow.


                                                        Сонет 70. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 70

                                                        Не связывай хуление с пороком,
                                                        Зане краса извечно клевету
                                                        Влечёт... С небес лазурных враньим оком
                                                        Пятнает подозренье красоту...

                                                        Червь в сладостных бутонах средоточен, -
                                                        Тех, что чисты и свежи, как и ты;
                                                        Будь ты в наш век соблазна непорочен, –
                                                        И честь не станет жертвой клеветы...

                                                        Характер или ум тебя спасали -
                                                        Из юности ты вышел без потерь..
                                                        Похвально, но сие спасёт едва ли
                                                        От зависти, возросшейся теперь...

                                                        Тень от греха и на прекрасном лике
                                                        Пленять сердца препятствует владыке.


                                                        That thou are blamed shall not be thy defect,
                                                        For slander's mark was ever yet the fair;
                                                        The ornament of beauty is suspect,
                                                        A crow that flies in heaven's sweetest air.
                                                        So thou be good, slander doth but approve
                                                        Thy worth the greater, being wooed of time,
                                                        For canker vice the sweetest buds doth love,
                                                        And thou present'st a pure unstained prime.
                                                        Thou hast passed by the ambush of young days,
                                                        Either not assailed, or victor being charged,
                                                        Yet this thy praise cannot be so thy praise
                                                        To tie up envy, evermore enlarged:
                                                        If some suspect of ill masked not thy show,
                                                        Then thou alone kingdoms of hearts shouldst owe.


                                                        Сонет 65. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 65

                                                        Как смерть осилить нежной красоте, –
                                                        Восстать цветку перед стихией злобной?
                                                        Коль суша, море, мрамор, медь… И те –
                                                        Бессильны перед бренностью прискорбной.

                                                        Как сладкое дыханье удержать
                                                        Возможно лету в гибельной осаде?..
                                                        Таран Времён не в силах отражать
                                                        Ни твердь скалы, ни сталь ворот – в распаде.

                                                        О, ужас! Где от Времени укрыть
                                                        Его алмаз бесценный?… Кто возможет
                                                        Усилием ему стреножить прыть?...
                                                        На порчу красоты запрет наложит…

                                                        Никто… Когда бы чудо не явила
                                                        Любовь, сияя вечно сквозь чернила.


                                                        Since brass, nor stone, nor earth, nor boundless sea,
                                                        But sad mortality o'ersways their power,
                                                        How with this rage shall beauty hold a plea,
                                                        Whose action is no stronger than a flower?
                                                        О how shall summer's honey breath hold out
                                                        Against the wrackful siege of batt'ring days,
                                                        When rocks impregnable are not so stout,
                                                        Nor gates of steel so strong, but Time decays?
                                                        О fearful meditation! Where, alack,
                                                        Shall Time's best jewel from Time's chest lie hid?
                                                        Or what strong hand can hold this swift foot back,
                                                        Or who his spoil of beauty can forbid?
                                                        О none, unless this miracle have might,
                                                        That in black ink my love may still shine bright.


                                                        Сонет 60. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 60

                                                        Как к скалам брега движутся, теснясь,
                                                        Морские волны эстафетой вечной, –
                                                        Спешат минуты наши, устремясь
                                                        Чредой упорной к пристани конечной;

                                                        Так зрелостью увенчанный юнец,
                                                        К ней шедший от рождения натужно,
                                                        Затменьями изогнут… А венец
                                                        Назад взимает Время равнодушно;

                                                        Оно срывает с юности наряд,
                                                        Чело красы браздами разрывает;
                                                        Всё дивное и сущее подряд
                                                        На корм себе оно косой снимает…

                                                        Но красота твоя в моих стихах
                                                        Избегнет тлена, чтобы жить в веках.


                                                        Like as the waves make towards the pebbled shore,
                                                        So do our minutes hasten to their end,
                                                        Each changing place with that which goes before,
                                                        In sequent toil all forwards do contend.
                                                        Nativity, once in the main of light,
                                                        Crawls to maturity, wherewith being crowned,
                                                        Crooked eclipses 'gainst his glory fight,
                                                        And Time that gave doth now his gift confound.
                                                        Time does transfix the flourish set on youth.
                                                        And delves the parallels in beauty's brow,
                                                        Feeds on the rarities of nature's truth,
                                                        And nothing stands but for his scythe to mow.
                                                        And yet to times in hope my verse shall stand,
                                                        Praising thy worth, despite his cruel hand.


                                                        Разговор с матерью (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Разговор с матерью (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        - Ты, мой мальчик, задумал далёкий поход, –
                                                        Тот, что славой покроет монгольский народ,
                                                        несомненно.
                                                        Перед тем, как «Великий приказ» огласить,
                                                        Я хотела б тебя об одном попросить
                                                        Непременно.
                                                        Если я не ко времени – я подожду,
                                                        Но сказать, что имею, я всё же скажу,
                                                        Извини, что осмелюсь.

                                                        - Я внимаю и жду…

                                                        - Мой последний совет –
                                                        Он тебя оградит от волнений и бед…

                                                        - Я на это надеюсь…

                                                        - На скаку малый камень в степи далеко
                                                        Опрокинет большую повозку легко,
                                                        Если вовремя он не замечен...

                                                        - Ты добра и умна, говори напрямик,
                                                        Тот совет, что подскажет твой мудрый язык,
                                                        Будет правильно встречен…

                                                        - В долгий путь, что исполнен больших перемен,
                                                        Неразумно тащить столь обширный гарем,
                                                        Как поклажу.
                                                        И когда мы с тобой наши взгляды скрестим,
                                                        И в вопросе немом к небесам обратим –
                                                        Те подскажут…
                                                        Как на Вечной Повозке сияют семь звёзд,
                                                        Так из жён сорока отобрала я гроздь,
                                                        Из жемчужин семи самых ярких,
                                                        Тех, что радость сумеют в походе дарить,
                                                        Злые мысли изгнать и печаль утолить
                                                        Будет легче в объятьях их жарких…

                                                        - Но Великий Двурогий – Святой Искандер –
                                                        Не оставил потомкам подобный пример,
                                                        Он без жён обходился в походах
                                                        И все силы, и помыслы он направлял
                                                        На те земли, которые он покорял,
                                                        На заботы о встречных народах…

                                                        - Так, персидское царство подняв на рога,
                                                        Он, влюбившись, женился на дочке врага…
                                                        Да, на дочери Дария злобного.
                                                        А затем, молодой и красивый, как бог,
                                                        Занемог от отравы и умер не в срок…
                                                        Да хранят небеса от подобного.
                                                        Что Двурогий… Священный правитель – твой дед –
                                                        Не закончил свой список великих побед,
                                                        Чужаков уговорам доверившись.
                                                        И тангутскую девку введя в свой шатёр,
                                                        Он забыл, что побитый пёс трижды хитёр,
                                                        На покорность змеи понадеявшись.
                                                        Как ты скажешь – так будет, прости свою мать,
                                                        Что осмелилась дерзко от дел отнимать
                                                        Твоё время бесценное…

                                                        - Ты права, я не стану тащить лишний груз,
                                                        Семь – так семь, но одна из них будет Юлдуз…
                                                        Пусть звездою рассветной зовётся.
                                                        Их немедля отыщут, доставят сюда,
                                                        И заботу свою ты закончишь тогда…
                                                        Ну, нельзя без звезды полководцу…


                                                        Выборка натужных афоризмов (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Выборка натужных афоризмов (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        …Талант теперь – не тихое служенье…
                                                        Он в том, чтоб презирая униженья,
                                                        Обман и лесть в интригу заключив,
                                                        А в эпатаж привычку облачив,
                                                        Отбросив стыд и всякое приличье,
                                                        Всех убедить, что он – в твоём наличье…

                                                        … Уж коли в энтот день и час
                                                        Судьба объединила нас, –
                                                        Не нам вступать с ней в перекор
                                                        И затевать некчемный спор…
                                                        Содвинем кубки в тесный круг, –
                                                        И да покинет нас недуг…

                                                        … Отдавая должное творцам
                                                        За великолепие дворцов,
                                                        Не гонись благоговеть дворцам,
                                                        Веруя во искренность творцов.
                                                        То, что наворочали уроды
                                                        В суетных потугах довести,
                                                        Это только – копия с природы,
                                                        Это только – смерть на пол – пути…

                                                        … Теперь доходен в полной силе
                                                        Лишь промысел пустых бутылей…
                                                        Попробуй собирать здесь дань,
                                                        И вскоре сам протянешь длань…

                                                        … – Искусство – «что»? Искусство – «как»!
                                                        – Зачем ты так?.. Не на-а-адо так…
                                                        Искусство – «кто»!.. Тады и «как»…
                                                        Уж, как-нибудь случится всяк…

                                                        … Ты с домыслами умыслы мешаешь –
                                                        Толпу бездушных хамов потешаешь…
                                                        Я – замыслы и помыслы лелею,
                                                        Но выказать их тоже не умею…
                                                        Кто вымысел горазд наполнить смыслом –
                                                        Тот властвует над нашим миром кислым…

                                                        … – И мысль разумна в суете
                                                        Возможна токмо в тесноте…
                                                        – В темнице, что ли?
                                                        – Ну, чудак…
                                                        Да в голове – тебя растак…

                                                        … Коль легкость требуешь в делах,
                                                        Сейчас тебе о двух словах
                                                        Я дам один наказ простой…
                                                        Пускай покажется пустой
                                                        Болтливость старая,.. но ты
                                                        Остерегайся простоты
                                                        И лёгкости не поддавайся…
                                                        Уж лучше ты чуток помайся,
                                                        И даже если всё не впрок,
                                                        Не оставляй дела, сынок…


                                                        Сонет 67. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 67

                                                        Зачем, приняв в сожительство порок,
                                                        Он век бесчестный скрашивать обязан?
                                                        Затем, чтоб грех тем возымел свой прок,
                                                        Что с обществом его он прочно связан?

                                                        Зачем фальшивый цвет иных ланит
                                                        Для уподобья крал его румянец? –
                                                        Обманами убожеством добыт
                                                        С его цветка живого мёртвый глянец.

                                                        Зачем живёт он в нищий век, когда
                                                        Природы обескровленной расплата –
                                                        За все творенья, коими горда, –
                                                        Его краса? – … Всё, чем она богата…

                                                        Хранит его природа на показ
                                                        Своих богатств, растраченных до нас.


                                                        Ah wherefore with infection should he live,
                                                        And with his presence grace impiety,
                                                        That sin by him advantage should achieve,
                                                        And lace itself with his society?
                                                        Why should false painting imitate his cheek,
                                                        And steal dead seeming of his living hue?
                                                        Why should poor beauty indirectly seek
                                                        Roses of shadow, since his rose is true?
                                                        Why should he live, now Nature bankrupt is,
                                                        Beggared of blood to blush through lively veins,
                                                        For she hath no exchequer now but his,
                                                        And proud of many, lives upon his gains?
                                                        О him she stores, to show what wealth she had,
                                                        In days long since, before these last so bad.


                                                        Диалог у постамента (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Диалог у постамента (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        ... Повремени, и ты увидишь сам,
                                                        Как время всё расставит по местам,
                                                        И всем воздаст, и упокоит всех…
                                                        Я верую… Так будет...
                                                        ........................................... Смех и грех
                                                        Грядущее соединит безбожно,
                                                        А вкупе и великое с ничтожным;
                                                        И пьедесталы равнодушно примут
                                                        Всех тех, кого на них тогда поднимут…
                                                        И гении, и лютые злодеи,
                                                        Святые, душегубы, прохиндеи,
                                                        Титаны духа, льстивые вельможи
                                                        И бог их знает, что ещё за рожи –
                                                        Герои и бандиты… При народе
                                                        Соединятся в странном хороводе,
                                                        А кроме них свободные места
                                                        Заполнит всяка разна хренота,
                                                        А вместе с ними, чёрт его возьми,
                                                        То, что не можно выплакать слезьми…
                                                        Подмостки сцены или книг страницы
                                                        Объединят безмозглых борзописцев,
                                                        Философов высоких и пиитов…
                                                        А сколько будет временем убито…
                                                        Как странно, что в грядущих временах
                                                        Они все будут рядышком… В умах…
                                                        .................................................................
                                                        …В безбожии, и в крепости молитвы
                                                        Умы себя являют полем битвы,
                                                        Где совесть, честь и истина опять
                                                        Нас будут и спасать, и сохранять…
                                                        Пока мы есть… Они за нас с тобой
                                                        Обречены вести смертельный бой…
                                                        И те лишь, что парят поверх умов,
                                                        В сердцах приют находят… Будь здоров…


                                                        Сонет 72. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 72

                                                        Чтоб мир не смог допытывать тебя –
                                                        За что я был любовью удостоен –
                                                        Не постигай цены… Прошу, любя, –
                                                        Забудь меня, как буду упокоен;

                                                        Не сочиняй возвышенную ложь,
                                                        Чтоб мне воздать не по моей заслуге, –
                                                        Достойнее хвалы не подберёшь,
                                                        Чем скажет скупо истина о друге.

                                                        Чтоб не предать твою любовь суду
                                                        За то, что лжёшь, любовно восхваляя, –
                                                        Я в землю вместе с именем уйду, –
                                                        Ему – не жить, в позоре нас являя.

                                                        Как я стыжусь никчемных дел своих,
                                                        Стыдись и ты того, что любишь их.


                                                        О lest the world should task you to recite
                                                        What merit lived in me that you should love,
                                                        After my death (dear love) forget me quite;
                                                        For you in me can nothing worthy prove,
                                                        Unless you would devise some virtuous lie
                                                        To do more for me than mine own desert,
                                                        And hang more praise upon deceased I
                                                        Than niggard truth would willingly impart:
                                                        О lest your true love may seem false in this,
                                                        That you for love speak well of me untrue,
                                                        My name be buried where my body is,
                                                        And live no more to shame nor me nor you:
                                                        For I am shamed by that which I bring forth,
                                                        And so should you, to love things nothing worth.


                                                        Избранные реплики финального выхода героев (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Избранные реплики финального выхода героев (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Далёкие, я обращаюсь к вам…
                                                        Когда вы мир заполните в надежде –
                                                        Его исправить, изменить, – то прежде
                                                        Всего… Доверьте истину словам.
                                                        Не чтобы ждать, терпеть и вопрошать:
                                                        «Кто виноват?», «Что делать?» – нет, а чтобы
                                                        Вам не свободы воздухом дышать,
                                                        А вообще не замечать свободы…

                                                        Неблизкие… Хочу, чтоб добрый Бог,
                                                        Окинув мир, исполненный страданий, –
                                                        Вас одарил любовью… Чтобы смог
                                                        Не обмануть наивных ожиданий.
                                                        Пусть глянет строго на детей своих,
                                                        Безумства остановит мудрым взглядом,
                                                        И завершит дела, венчанье их
                                                        Не доверяя неразумным чадам…

                                                        Продлится ли безумный карнавал,
                                                        Прервётся ли в ужасном катаклизме, –
                                                        Всё то, что я растил и прививал,
                                                        Вам просто так достанется, по жизни…
                                                        Остановите бег и оглянитесь,
                                                        И души наполняя красотой,
                                                        С природой слейтесь, милые, спаситесь,
                                                        Омывшись первородной чистотой…

                                                        Любезные… Учитесь побеждать,
                                                        Не страх внушая, не бренча оружьем,
                                                        А тем, чтобы врага разубеждать,
                                                        Разоружать его своим содружьем…
                                                        Так, чтобы вовлечённый в добрый пир,
                                                        Он позабыл намеренья худые;
                                                        И воцарился благодатный мир,
                                                        И прослезились воины седые…

                                                        Любимые, я умоляю вас:
                                                        Любите каждый день и каждый час…
                                                        И в единенье тайном, и венчаясь,
                                                        Или навек от милых отлучаясь…
                                                        Лишь в трепетном дыханья учащенье
                                                        Земля замедлит глупое вращенье…
                                                        Пусть одинокой птицы зов сердечный
                                                        Напомнит вам о том, что всё – не вечно.


                                                        Сонет 73. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 73

                                                        В твоих глазах – та стылая пора,
                                                        Когда в раздетых кронах ветер вьётся;
                                                        Нет птиц сладкоголосых на хорах,
                                                        Лишь жёлтый лист на холоде трясётся;

                                                        В твоих глазах – то угасанье дня,
                                                        Когда закат потёмкам уступает;
                                                        Являет Смерть своё второе «Я», –
                                                        И всё в ночном покое усыпает;

                                                        В твоих глазах – тот меркнущий огонь,
                                                        Что юностью пылающей взращённый,
                                                        На пепле оной упокоен… Тронь –
                                                        Угаснет, смертным ложем поглощённый.

                                                        Всё это – я… Но крепче и сердечней
                                                        Твоя любовь перед разлукой вечной.


                                                        That time of year thou mayst in me behold
                                                        When yellow leaves, or none, or few, do hang
                                                        Upon those boughs which shake against the cold,
                                                        Bare ruined choirs, where late the sweet birds sang.
                                                        In me thou seest the twilight of such day
                                                        As after sunset fadeth in the west,
                                                        Which by and by black night doth take away,
                                                        Death's second self, that seals up all in rest.
                                                        In me thou seest the glowing of such fire
                                                        That on the ashes of his youth doth lie,
                                                        As the death-bed whereon it must expire,
                                                        Consumed with that which it was nourished by.
                                                        This thou perceiv'st, which makes thy love more strong,
                                                        To love that well which thou must leave ere long.


                                                        Сонет 74. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 74

                                                        Крепись, когда меня арест жестокий
                                                        В плен вечный заберёт… И только лишь,
                                                        Мне продолженьем будут эти строки,
                                                        Покуда ты их в памяти хранишь.

                                                        И ты, читая, будешь видеть снова
                                                        Всё то, чем свят ты был в моей судьбе;
                                                        Когда земля востребует основу, –
                                                        Мой светлый дух отправится к тебе.

                                                        Не поминай ничтожную кончину
                                                        Греховной плоти… Смерть вонзает нож,
                                                        Как негодяй рукою подлой, - в спину,
                                                        Жизнь корм червям подбрасывает… Что ж…

                                                        В том тела ценность, что в него вмещаю, –
                                                        Тебе своё искусство завещаю.


                                                        But be contented when that fell arrest
                                                        Without all bail shall carry me away,
                                                        My life hath in this line some interest,
                                                        Which for memorial still with thee shall stay.
                                                        When thou reviewest this, thou dost review
                                                        The very part was consecrate to thee:
                                                        The earth can have but earth, which is his due;
                                                        My spirit is thine, the better part of me.
                                                        So then thou hast but lost the dregs of life,
                                                        The prey of worms, my body being dead,
                                                        The coward conquest of a wretch's knife,
                                                        Too base of thee to be remembered:
                                                        The worth of that is that which it contains,
                                                        And that is this, and this with thee remains.


                                                        Мрачный взгляд на искусство (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Мрачный взгляд на искусство (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        … «Искусство объяснить куды как сложно»,
                                                        Когда не богохульствовать ничтожно.
                                                        Поскольку – это заговор свиней,
                                                        Округ кормушки сгрудившихся плотно,
                                                        И раздобревших не спеша на ней,
                                                        И, как мошной, бренчащих ей вольготно.
                                                        А попадает в сей счастливый круг
                                                        Лишь тот, кто с предержащим тесно связан:
                                                        Родня по крови али добрый друг…
                                                        Ан остальным заход в него заказан.
                                                        Потыркавшись в их мощные зады,
                                                        Уж сам решай, как дале куролесить:
                                                        Лизать ли их, бродить… округ туды-сюды,
                                                        Иль киселя прощального отвесить.
                                                        А дале точно – «соразмерно чуду»…
                                                        Едва, завидев брешь, ввернёшься в круг,
                                                        Тебя охватит сладостный недуг –
                                                        Мгновенно превратишься в лизоблюда.
                                                        А что важнее – брюхо или честь –
                                                        Решай, да только испокон ведётся:
                                                        Уж, коль корыто на подворье есть,
                                                        Так и свинья, наверное, найдётся...


                                                        Сонет 130. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 130

                                                        В очах любимой солнце не блистает,
                                                        Коралл – куда краснее, чем губа,
                                                        Снег бурый на груди её не тает,
                                                        Как проволока, смоль волос груба;

                                                        Её ланит – ни алых роз, ни белых, –
                                                        Среди дамасских роз не нахожу;
                                                        Есть много благовоний – нежных, спелых,
                                                        Но… Я не благом милой дорожу.

                                                        Любовно ей внимая, знаю, всё же, –
                                                        Насколько боле музыка мила…
                                                        Что мне богинь порхание… Но, боже…
                                                        Как тяжко поступь милой тяжела…

                                                        И всё ж, её красивее едва ли –
                                                        Красотки, коих лестью уболтали.


                                                        My mistress' eyes are nothing like the sun;
                                                        Coral is far more red than her lips' red;
                                                        If snow be white; why then her breasts are dun;
                                                        If hairs be wires, black wires grow on her head.
                                                        I have seen roses damasked, red and white,
                                                        But no such roses see I in her cheeks,
                                                        And in some perfumes is there more delight
                                                        Than in the breath that from my mistress reeks.
                                                        I love to hear her speak, yet well I know
                                                        That music hath a far more pleasing sound;
                                                        I grant I never saw a goddess go –
                                                        My mistress when she walks treads on the ground.
                                                        And yet, by heaven, I think my love as rare
                                                        As any she belied with false compare.


                                                        От автора (вступление к «Истории о «Злом городе»»)

                                                        От автора (вступление к «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Когда я встал на этот мутный путь,
                                                        Я славы не желал и не искал общенья.
                                                        Шажок – другой, чуть-чуть, ещё чуть – чуть,
                                                        И… Нет назад простого возвращенья.

                                                        Поднявшись над собой, попасть на небеса –
                                                        Едино, что с небес на землю опуститься:
                                                        Как жернова вертеть пустые словеса,
                                                        Чтоб от трудов своих потешно суетиться.

                                                        Да, полно, – я наивность, злость и страсть
                                                        Не брал с собой, порог переступая,
                                                        Что б там не суждено – вознесться или пасть, –
                                                        Не стану сожалеть, что истина слепая.

                                                        Нет, я не потащил решительных идей,
                                                        И не хотел встречать случайные мне лица,
                                                        Я тихо пригласил мне дорогих людей…
                                                        А тот, кто мне не мил, – тот сам приволочится.

                                                        Мол, можешь – не пиши. Я не писал. Я мог.
                                                        Себе я доказал, а вам – уж как случится.
                                                        Я вышел в путь, я подвожу итог…
                                                        Я слышу голоса, но я не вижу лица...

                                                        Я направляюсь в лабиринт души –
                                                        Оставите меня, за мной ли устремитесь,
                                                        Затем, чтоб вам простую мысль внушить,
                                                        Всего одну… Терпенья наберитесь.


                                                        Сонет 123. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 123

                                                        Я не меняюсь, Время; хвастовство
                                                        Оставь… Величье новых пирамид, –
                                                        Не новость – для меня, не волшебство, –
                                                        Перелицовка выцветших хламид.

                                                        Срок жизни краток… Восхищает нас
                                                        Старьё, что ты всучаешь, оттого,
                                                        Что нам рожденье нового подчас
                                                        Желанней постижения его.

                                                        Я хроникам твоим и самому –
                                                        Бросаю вызов... Всё – обман и ложь;
                                                        Не удивляюсь более тому,
                                                        Чем на бегу ты важно предстаёшь;

                                                        Обет на верность вечности даю,
                                                        И ни тебя, ни смерть не признаю.


                                                        No! Time, thou shalt not boast that I do change:
                                                        Thy pyramids built up with newer might

                                                        To me are nothing novel, nothing strange;
                                                        They are but dressings of a former sight.
                                                        Our dates are brief, and therefore we admire
                                                        What thou dost foist upon us that is old,
                                                        And rather make them born to our desire
                                                        Than think that we before have heard them told.
                                                        Thy registers and thee I both defy,
                                                        Not wondering at the present, nor the past,
                                                        For thy records, and what we see, doth lie,
                                                        Made more or less by thy continual haste.
                                                        This I do vow and this shall ever be:
                                                        I will be true, despite thy scythe and thee.


                                                        "Привычка". Огюст Анжеллье (10-й КПП). Тщета.

                                                        Огюст Анжеллье
                                                        Привычка

                                                        Спасеньем от обид и самых тяжких ран, –
                                                        Привычка обовьёт нас тихими руками,
                                                        И укрепив сердца надёжными бинтами,
                                                        Наносит день за днём целительный бальзам;

                                                        И заключив любовь в мерцающий сосуд,
                                                        Несущие её в бог весть какие дали,
                                                        Хранители любви – высокие печали –
                                                        Отчаянье смирят и нежностью блеснут.

                                                        Качает колыбель бесчувственной рукой
                                                        Неспешна и нежна Привычка, исцеляя,
                                                        И утихает боль, покорно засыпая,
                                                        И наполняет грудь таинственный покой;

                                                        Когда под лёгкий вздох она вращает круг,
                                                        Баюкая недуг нетрепетным касаньем,
                                                        Виденья в зеркалах бледнеют под дыханьем
                                                        Привычки… Гаснет свет, и меркнет всё округ;

                                                        Улыбка, всплески рук и даже лик святой –
                                                        Всё, что являло жизнь и в бездну увлекало…
                                                        Что источало скорбь, – застыло и пропало,
                                                        Утратив силу чувств под пылью золотой.

                                                        Так к избавленью нас легчайшим из путей
                                                        Заботливой рукой Привычка приближает,
                                                        И настоящий день с минувшим примиряет,
                                                        Сбивая ореол с утраченных страстей;

                                                        Теряет силу боль и заживает рана,
                                                        Открытая едва для меньших из услад;
                                                        Извечная печаль высокий свой расклад
                                                        Меняет, наконец… Вот только – шрамы… шрамы…

                                                        А кто лелеет свой угрюмый непокой,
                                                        Чуть замершую боль слезами орошает, –
                                                        Тех более, чем стон под пыткой устрашает
                                                        Привычки тихий жест замедленной рукой.

                                                        AUGUSTE ANGELLIER
                                                        L'HABITUDE

                                                        La tranquille habitude aux mains silencieuses
                                                        Panse, de jour en jour, nos plus grandes blessures ;
                                                        Elle met sur nos coeurs ses bandelettes sures
                                                        Et leur verse sans fin ses huiles oublieuses ;

                                                        Les plus nobles chagrins, qui voudraient se defendre,
                                                        Desireux de durer pour l'amour qu'ils contiennent,
                                                        Sentent le besoin cher et dont ils s'entretiennent
                                                        Devenir, malgre eux, moins farouche et plus tendre ;

                                                        Et, chaque jour, les mains endormeuses et douces,
                                                        Les insensibles mains de la lente Habitude,
                                                        Resserrent un peu plus l'etrange quietude
                                                        Ou le mal assoupi se soumet et s'emousse ;

                                                        Et du m?me toucher dont elle endort la peine,
                                                        Du m?me fr?lement delicat qui repasse
                                                        Toujours, elle delustre, elle eteint, elle efface,
                                                        Comme un reflet, dans un miroir, sous une haleine,

                                                        Les gestes, le sourire et le visage meme
                                                        Dont la presence etait divine et meurtriere ;
                                                        Ils palissent couverts d'une fine poussiere ;
                                                        La source des regrets devient voilee et bleme.

                                                        A chaque heure apaisant la souffrance amollie,
                                                        Otant de leur eclat aux voluptes perdues,
                                                        Elle rapproche ainsi de ses mains assidues,
                                                        Le passe du pr?sent, et les reconcilie ;

                                                        La douleur s'amoindrit pour de moindres delices ;
                                                        La blessure adoucie et calme se referme ;
                                                        Et les hauts desespoirs, qui se voulaient sans terme,
                                                        Se sentent lentement changes en cicatrices ;

                                                        Et celui qui cherit sa sombre inquietude.
                                                        Qui verserait des pleurs sur sa douleur dissoute,
                                                        Plus que tous les tourments et les cris vous redoute,
                                                        Silencieuses mains de la lente Habitude.

                                                        1903


                                                        Тщета.

                                                        Увы... Как часто над гробами милых

                                                        Я зрел свечей зажжённых грустный свет,

                                                        И следовал в процессиях унылых

                                                        За скорбным стуком жезла о паркет...


                                                        Как чёлн скале, противиться не в силах

                                                        Крушенью жизнь, сходящая на нет;

                                                        Нам души рвут в губительных наплывах -

                                                        Гордыни груз и ненависти бред...


                                                        Auguste Angellier, "Vanites"

                                                        Helas ! combien de fois j'ai deja vu le cierge
                                                        S'allumer tristement aupres d'un cher cercueil,
                                                        Et suivi l'huissier noir qui frappe de sa verge
                                                        Le pave de l'eglise aux tentures de deuil !

                                                        Notre existence breve est une etroite berge,
                                                        Et nous des naufrages sur ce rebord d'ecueil ;
                                                        A chaque instant, un flot en prend un qu'il submerge :
                                                        Et nous nous dechirons dans la haine et l'orgueil !







                                                        Тема гибнущего в пламени мотыля (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Тема гибнущего в пламени мотыля (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        … «Бездумным мотылём»?.. Безумье ли вершит,
                                                        Когда летит на свет, на смерть свою спешит
                                                        Таинственный мотыль?.. Отчаянный полёт
                                                        На глупость не похож, но что его ведёт
                                                        К той роковой черте,
                                                        И дале – за черту?..
                                                        Прозревший в темноте,
                                                        Ослепший на свету, –
                                                        Загадочный беглец
                                                        Неведомой вины,
                                                        Настигший свой конец…
                                                        А чем отличны мы?
                                                        Нас, обратив во мрак,
                                                        Не указав пути,
                                                        Ты, неизвестный враг,
                                                        Скорее просвети, –
                                                        И на неближний свет
                                                        Мы ринемся из тьмы…
                                                        Подобием комет,
                                                        куда несёмся мы?…
                                                        Повадкой мотыля,
                                                        преодолев свой страх…
                                                        Вращается Земля,
                                                        Наш разметая прах.
                                                        И, отряхнув венец,
                                                        С ладоней сдует пыль
                                                        Наивный наш творец –
                                                        Неистовый мотыль…


                                                        Сонет 150. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 150

                                                        Нет, не земная власть тебе дана…
                                                        Я в плен греховный сердце сдать согласен...
                                                        Глазам не верить, как велит она,
                                                        И клясться в том, что божий день не ясен.

                                                        Как может влечь постыдное, скажи?..
                                                        В твоих проступках – коим был свидетель –
                                                        Такая мощь, уверенность во лжи, –
                                                        Что твой порок милей, чем добродетель;

                                                        Как заставляешь – тем любить сильней,
                                                        Чем я сильнее ненавидеть должен?..
                                                        Не презирай, как все, беды моей, –
                                                        Пусть я в любви презренной столь ничтожен, –

                                                        Но если страсть во мне разжёг твой грех, –
                                                        То я любви твоей достойней всех.


                                                        О, from what pow'r hast thou this pow'rful might
                                                        With insufficiency my heart to sway,
                                                        To make me give the lie to my true sight,
                                                        And swear that brightness doth not grace the day?
                                                        Whence hast thou this becoming of things ill,
                                                        That in the very refuse of thy deeds
                                                        There is such strength and warrantise of skill
                                                        That, in my mind, thy worst all best exceeds?
                                                        Who taught thee how to make me love thee more

                                                        The more I hear and see just cause of hate?
                                                        O, though I love what others do abhor,
                                                        With others thou shouldst not abhor my state.
                                                        If thy unworthiness raised love in me,
                                                        More worthy I to be beloved of thee.


                                                        Цитата к монгольской теме (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Цитата к монгольской теме (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Её необозримые равнины
                                                        Монголов злых замедлили стремнины,
                                                        И не решились варварские стаи
                                                        Россию у себя в тылу оставить;
                                                        Испуганной Европы на краю
                                                        Они остановили рать свою,
                                                        К степям Востока повернув коней,
                                                        Прошлись обратно варвары по ней…
                                                        Растерзанная, стонущая Русь…
                                                        Я, глядя в даль туманну, не берусь
                                                        Определить высокое значенье
                                                        Твоё… Ну, а Европы просвещенье
                                                        Спасла ты, заслонив её, как мать…
                                                        Окрепшим детям трудно поминать
                                                        Того, кого им след благодарить…
                                                        Забывчивы они, как дикари…


                                                        Утренний монолог мужчины (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Утренний монолог мужчины (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        …Чтоб наперёд в мужьях не ошибаться,
                                                        Я должен кое-в-чём тебе признаться…
                                                        «Мужчина-друг» – такая ерунда…
                                                        Мужчина платит женщине всегда…
                                                        Пусть – не деньгами – временем в закладе,
                                                        Он, устремившись к сладостной награде,
                                                        Случись, и жизнь к её ногам положит,
                                                        Достоинство и честь… И всё же,.. Всё же…
                                                        Они не дружат… Это лишь напасть
                                                        Или недуг, – когда слепая страсть
                                                        Соединяет их внезапной тайной…
                                                        А всё иное… Суетно… Случайно…
                                                        Влеченью их препятствует тоскливо…
                                                        Ну, может быть, потом… в волнах отлива
                                                        Их в тихой бухте время упокоит…
                                                        Потом… Не скоро… С этого не стоит
                                                        Жизнь начинать... Неискренность – поверь,
                                                        Грозит душе безумием потерь…
                                                        Душе к тому же юной, неокрепшей…
                                                        Так часто, ведь, у девушки созревшей
                                                        Ещё душа младенца – вот причина
                                                        Слов глубоко наивных: «друг-мужчина»…


                                                        Сонет 71. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 71

                                                        Когда умру, – не дольше слёзы лей,
                                                        Чем мрачным звоном колокол вещает…
                                                        Что мрази света – общество червей
                                                        Я предпочёл – побег мой означает;

                                                        Не вспоминай за чтением строки
                                                        Руки писавшей… Я, любя, желаю –
                                                        Из сокровенных мыслей извлеки
                                                        Всё, чем тебе страданье доставляю;

                                                        И если взглянешь ты на этот стих,
                                                        Когда, возможно, я смешаюсь с глиной, –
                                                        Пусть имя не сорвётся с уст твоих, –
                                                        Твоя любовь умрёт с моей кончиной,

                                                        Чтоб мир дотошный слёз твоих презреть
                                                        Не мог, смеясь над тем, кто выбрал смерть.


                                                        No longer mourn for me when I am dead
                                                        Than you shall hear the surly sullen bell
                                                        Give warning to the world that I am fled
                                                        From this vile world with vildest worms to dwell;
                                                        Nay, if you read this line, remember not
                                                        The hand that writ it, for I love you so
                                                        That I in your sweet thoughts would be forgot,
                                                        If thinking on me then should make you woe.
                                                        Or if (I say) you look upon this verse,
                                                        When I (perhaps) compounded am with clay,
                                                        Do not as much as my poor name rehearse,
                                                        But let your love even with my life decay,
                                                        Lest the wise world should look into your moan,
                                                        And mock you with me after I am gone.


                                                        Детская песенка про театр

                                                        Добрый театр – ты дарил нам успех и овации,
                                                        Мудрый театр – терпеливо учил в своих стенах, –
                                                        Чтобы мы – не терялись в чужих декорациях,
                                                        Чтобы мы – разбирались в любых мизансценах…

                                                        А сейчас до встречи новой мы прощаемся – учитель;
                                                        Заключительное слово – Вам, конечно, милый зритель…
                                                        Вы прощали нам ошибки,
                                                        Вы всегда нам были рады;
                                                        Наша лучшая награда –
                                                        Ваши добрые улыбки…

                                                        Позади – репетиций восторги и слёзы,
                                                        Суета и волненья, и ужас толпы…
                                                        Мы на сцену несли наши роли, как розы,
                                                        У которых мы долго ломали шипы…

                                                        А сейчас до встречи новой мы прощаемся – мучитель;
                                                        Заключительное слово – Вам, конечно, милый зритель…
                                                        Вы прощали нам ошибки,
                                                        Вы всегда нам были рады;
                                                        Наша лучшая награда –
                                                        Ваши добрые улыбки…


                                                        Вокзальная попса

                                                        Куплет 1:
                                                        Я провожаю Вас
                                                        На маленьком вокзале,
                                                        Мой поезд через час,
                                                        А Ваш уже подали.
                                                        Без видимых причин,
                                                        Не прячась за словами,
                                                        Мы в первый раз молчим
                                                        О том, что между нами…

                                                        Припев:
                                                        Неловкости вокзальные
                                                        Нас вывели на путь,
                                                        Когда друг другу лгали мы,
                                                        То верили чуть-чуть.
                                                        Задолго до прощания
                                                        Разъединила нас
                                                        Стена непонимания –
                                                        Прозрачная стена.

                                                        Куплет 2:
                                                        Всего какой-то час, –
                                                        Жизнь потечёт сначала,
                                                        И я целую Вас
                                                        Под суету вокзала.
                                                        Кто знает, как я глуп,
                                                        Как всё готов отдать я,
                                                        За ласку милых губ,
                                                        За глубину объятья…

                                                        Припев:
                                                        Лилась тихонько музыка,
                                                        И плыли миражи,
                                                        И был перончик узенький
                                                        Похож на нашу жизнь.
                                                        На этой серой, в трещинах,
                                                        Нелепой полосе
                                                        Мы были сумасшедшими,
                                                        Такими же, как все…

                                                        Куплет 3:
                                                        На опустевший путь,
                                                        Бросаю сигарету,
                                                        Любовь нельзя вернуть –
                                                        Сгоревшую комету.
                                                        И опустевший мир
                                                        Застыл в слепой печали,
                                                        Совсем, как пассажир
                                                        На маленьком вокзале.


                                                        Сонет 146. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 146

                                                        Мой центр планиды грешной — дух ничтожный —
                                                        Во власти сил мятежных... Что же ты,
                                                        За роскошь внешних стен платя безбожно,
                                                        В них чахнешь от духовной нищеты?

                                                        За краткий найм столь ветхого жилища
                                                        Такой ценою платишь... Отчего?
                                                        Чтоб передать червям наследным в пищу
                                                        Труды в избытке тела своего?

                                                        Живи, душа, за счёт ущерба плоти, —
                                                        Пусть чахнет — ты обильно расцветай;
                                                        Лишь о богатстве внутреннем в заботе,
                                                        Сбыв суету, бессмертье обретай.

                                                        Смерть жрёт людей... Ты, от неё вкушая,
                                                        Убьёшь её, бессмертьем воскрешая.


                                                        Poor soul, the centre of my sinful earth,
                                                        [ ] {*} these rebel pow'rs that thee array,
                                                        Why dost thou pine within and suffer dearth
                                                        Painting thy outward walls so costly gay?
                                                        Why so large cost, having so short a lease,
                                                        Dost thou upon thy fading mansion spend?
                                                        Shall worms, inheritors of this excess,
                                                        Eat up thy charge? Is this thy body's end?
                                                        Then, soul, live thou upon thy servant's loss,
                                                        Buy terms divine in selling hours of dross;
                                                        Within be fed, without be rich no more:
                                                        So shalt thou feed on Death, that feeds on men,
                                                        And Death once dead, there's no more dying then.


                                                        «Баллада о поцелуе»

                                                        Я пытался, как мог, и осмыслить, и стройность придать этой теме;
                                                        Добросовестно в прошлом копался и память терзал…
                                                        То трактат намечался чужой, то вступленье к ненужной поэме,
                                                        То я морг посещал, то холодный бездушный вокзал…
                                                        Наша память слаба и жестока, в ней всё – и беда, и спасенье, –
                                                        Она рухлядь и хлам бережёт и, как скряга, надёжно хранит,..
                                                        Ну, а вечное что-то спокойно ложится в забвенье
                                                        И твердеет, да так, что хоть лоб расшиби о гранит.
                                                        Но, когда я представил его в череде перемен бесконечных:
                                                        Возрастов, настроений и поз, и надежд, и страстей…
                                                        Я затих, как всегда суета затихает пред вечным…
                                                        А он вечен, и жалует нас, как случайных гостей.
                                                        В карусели событий и дат - он – итог и предтеча,
                                                        Он всегда, как надёжная вешка на зыбком пути…
                                                        Потерпи: за разлукой холодной последует тёплая встреча…
                                                        Что, не та?.. Ну, немного ещё, дурачок, потерпи.
                                                        Карауля его на мосту между раем и адом,
                                                        Добиваясь упорно его, а затем бескорыстно даря,
                                                        Ты не знаешь – он мёдом исполнен ли, приторно-сладостным ядом,
                                                        Выжигают пустыни его или влагой питают моря.
                                                        Он, играя тобой, продерёт ли морозом по коже,
                                                        Оборвёт ли дыханье, огнём разольётся в крови
                                                        Или тихою грустью наполнит тебя, или даже, о боже…
                                                        Ожиданьем и даже предчувствием новой любви…
                                                        Я опять в сантиментах погряз и до фраз опустился банальных, –
                                                        Перед силой его все потуги мои – ерунда…
                                                        Побезумствуем малость, покуда холодный… прощальный…
                                                        Поцелуй...
                                                        Не отправит всех нас… я б сказал, но не знаю – куда.


                                                        "Зов". Шарлотта Мью (10-й КПП).

                                                        Мы сели, отдыхая, у огня,
                                                        Где ото сна мечту живил очаг, пылая,
                                                        Сгребали мы золу, на ней гадая,
                                                        И луч, блистая, или дождь, зудя,
                                                        Не отвлекали нас в теченье дня
                                                        От тлеющих углей притихшего огня.
                                                        В ночи раздался зов…
                                                        Пронзая страстью, в дрожь вводя,
                                                        Эфир разверзнулся, звеня,
                                                        Волос коснулся ужас, леденя,
                                                        И дремлющий огонь рванулся из оков,
                                                        Как будто ввысь стремился от основ.
                                                        Звал ангел, свет являя? Тьму?.. Не знаю…
                                                        Снега ложились, след его скрывая,
                                                        И цепь сорвав, запор освободя,
                                                        Вдруг распахнулась дверь,
                                                        Во мрак нас уводя;
                                                        Мечтая, не могли мы нежиться теперь, –
                                                        Должны идти, страдая, –
                                                        А мир застыл бескрайний
                                                        От бед вражды печальной,
                                                        От страхов и тревог под мглою тайной…
                                                        Идти, страдая…
                                                        Уходили мы, не зная, –
                                                        Кто звал во тьме, чей след снег заметал, скрывая.

                                                        CHARLOTTE MEW
                                                        (1869-1928)
                                                        THE CALL
                                                        From our low seat beside the fire
                                                        Where we have dozed and dreamed and watched the glow
                                                        Or raked the ashes, stopping so
                                                        We scarcely saw the sun or rain
                                                        Above, or looked much higher
                                                        Than this same quiet red or burned-out fire.
                                                        To-night we heard a call,
                                                        A rattle on the window-pane,
                                                        A voice on the sharp air,
                                                        And felt a breath stirring our hair,
                                                        A flame within us: Something swift and tall
                                                        Swept in and out and that was all.
                                                        Was it a bright or a dark angel? Who can know?
                                                        It left no mark upon the snow,
                                                        But suddenly it snapped the chain
                                                        Unbarred, flung wide the door
                                                        Which will not shut again;
                                                        And so we cannot sit here any more.
                                                        We must arise and go:
                                                        The world is cold without
                                                        And dark and hedged about
                                                        With mystery and enmity and doubt,
                                                        But we must go
                                                        Though yet we do not know
                                                        Who called, or what marks we shall leave upon the snow. 1912


                                                        Заставки к сценам бала (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Заставки к сценам бала (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Вступительная

                                                        Я убегаю из любви
                                                        В иной обман, иные муки…
                                                        Свиданий трепет, боль разлуки
                                                        Не для меня – благослови…
                                                        Я убегаю из любви.

                                                        Меня утешь и укрепи,
                                                        И всё, что в памяти лелею,
                                                        О чём молю, о чём жалею –
                                                        Перетерпи, перетерпи…
                                                        Меня утешь и укрепи.

                                                        Я верой счастья не ищу,
                                                        И сердце, усмирив в запоре,
                                                        Лукаво надрываюсь в споре…
                                                        Тебе пора? Перекрещу…
                                                        Я верой счастья не ищу.

                                                        Я не прошу, чтоб ты помог,
                                                        Но отправляя в неизбежность,
                                                        Иной восторг, иную нежность
                                                        Не дай мне бог, не дай мне бог…
                                                        Я не прошу, чтоб ты помог.

                                                        Заключительная

                                                        Ужель потребно Вам понять,
                                                        К чему, нечаянно встречаясь,
                                                        Услышав: « Как твои дела?» –
                                                        Я трудно ворошу слова,
                                                        Ответить просто не решаясь.

                                                        На дань учтивости пустой,
                                                        Что мне наверное известно,
                                                        Вдруг снова кругом голова, –
                                                        А ну, как Вам мои дела
                                                        И в самом деле интересны.

                                                        Но штука в том и состоит,
                                                        Что мы в делах лукавы, даже
                                                        Тот, кто тебе благоволит, –
                                                        Неважно, что он говорит
                                                        И то, что думает – неважно.

                                                        Неловкость торопясь замять, –
                                                        Дурак – на Ваш вопрос игривый;
                                                        Как будто всё и нипочём,
                                                        Чушь говорю, мол - бьют ключом…
                                                        И мы расходимся учтиво.


                                                        «Неправильный» кролик

                                                        «Неправильный» кролик

                                                        Дуб, пчёлы, поросёнок, мишка…
                                                        Но мне, когда её листал, –
                                                        казалась скучной эта книжка –
                                                        я взрослым чтивом прорастал…

                                                        – Я всё понял. Оказывается – это неправильные пчёлы. Совсем неправильные… Пятачок, у тебя есть дома ружьё?
                                                        – Есть…
                                                        – Неси его скорей…

                                                        Казалась скучной… Не блюститель
                                                        и не ханжа - помилуй бог,
                                                        дивлюсь тому, как совратитель
                                                        живит затейно комикс - блог,

                                                        как в мир непуганых фантазий -
                                                        в покое ласковых начал –
                                                        кошмар – пороков и оказий –
                                                        медвежьей лапой постучал…

                                                        Дом, кролик, поросёнок, мишка,
                                                        застрявший в норке… Только вот:
                                                        Пух Винни - жертва, а зайчишка, –
                                                        сексопатичный идиот;

                                                        так аллегорией перчёной
                                                        распад явил свой дуализм:
                                                        снаружи норки – юмор чёрный,
                                                        внутри неё – натурализм…

                                                        – Пятачок!… Тащи скорей ружьё – это какой-то «неправильный» кролик!…

                                                        И связь времён, натур - законов
                                                        не признавая, как комета
                                                        распалась...Милн… Хитрук… Леонов…
                                                        Бес - остроумец от рунета…


                                                        Тема закрытых руками глаз (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Тема закрытых руками глаз (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Ужель вослед безумной ночи –
                                                        Отрады средь сердечных мук –
                                                        Я не узнаю среди прочих
                                                        Прикосновенье этих рук…
                                                        И губ горячих трепет страстный,
                                                        Груди высокой лёгкий вздох…
                                                        И взгляд надменный и опасный…
                                                        Пусть я ослеп… Но не оглох…
                                                        Тихонько звякнуло монисто…
                                                        Признайся, – это ты – Калипсо…
                                                        .........................................
                                                        Как часто в томных упованьях,
                                                        В недосягаемой дали,
                                                        Я обращался к Вам в мечтаньях,
                                                        И Вы, как ангел, снизошли…
                                                        Рука прохладная покойно
                                                        С другой замкнула нежный круг:
                                                        О, так безумствовать пристойно
                                                        Лишь Вы способны – милый друг…
                                                        Зачем, вздыхая, вы молчите?
                                                        Откройтесь, Анна, не томите…
                                                        ...........................................
                                                        Как холодны твои объятья,
                                                        Как я молил тебя во сне,
                                                        Но ты не слышала заклятья,
                                                        И снова не открылась мне.
                                                        И за обидою поспешной,
                                                        Тебя по-прежнему любя,
                                                        Такой нескладной и потешной –
                                                        Как не хватает мне тебя…
                                                        Ты – ***… Ты меня прости,
                                                        Ну, не дурачься, отпусти…


                                                        Аллегория ускользающей души (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Аллегория ускользающей души (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Покинувшая рай из шалаша,
                                                        Терзаемая муками гордыни,
                                                        У ног моих распятая душа
                                                        Выламывалась кольцами тугими.
                                                        Я промолчал, я не поднял руки…
                                                        Они – пускай, но я себя осилил, –
                                                        Глухие на болотах мужики
                                                        Козюлям жалким головы сносили…
                                                        Печально…
                                                        … Лесом сумрачным брожу,
                                                        Захлёбываюсь мыслями в глуши…
                                                        И вот… Случайно гада нахожу –
                                                        Загадку ускользающей души.
                                                        Незваный гость на диком шабаше –
                                                        Зачем терпел с улыбкою досады,
                                                        Пока к слепой беспомощной душе
                                                        Стекались растревоженные гады…
                                                        Душа, прощай… Увы, выходит срок:
                                                        Твоих ростков не видно за крестами,
                                                        Где каждый гад – наевшийся порок –
                                                        Прикладывался мёртвыми устами…
                                                        Печально…
                                                        …Лесом сумрачным брожу,
                                                        Захлёбываюсь мыслями в глуши…
                                                        И вот… Случайно гада нахожу –
                                                        Загадку ускользающей души.


                                                        Считалочка (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Считалочка (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        ... Здесь, там: за мглой веков…
                                                        По сути, этот мир и есть таков,
                                                        Каким его ты видишь… Перемен
                                                        Мы все страшимся и живём, меж тем,
                                                        Надеждой, что они нас не коснутся,
                                                        Что злые тучи мимо пронесутся,
                                                        И сохранится благостный покой…
                                                        Но мир нас окружает не такой:
                                                        Покой в нём лишь – случайное мгновенье,
                                                        А норма – непрерывное движенье.
                                                        Не веришь? Я считалочку сложу
                                                        И всё тебе примерно покажу…

                                                        Считалочка

                                                        Когда гудел осенний пир,
                                                        Как переполненный трактир,
                                                        Струился золотом эфир,
                                                        И жребий выдернув из круга,
                                                        Я вдруг увидел странный мир,
                                                        Я закричал – был страшен мир,
                                                        Я заорал – ужасен мир,…
                                                        В нём задержавшись от испуга.
                                                        Менялся я – менялся мир:
                                                        Он был зачитанный до дыр,
                                                        Он был – вампир, он был – сатир,
                                                        Он вслед за мной перемещался,
                                                        В нём плакал над победой Пирр,
                                                        Им заправлял слепой факир…
                                                        И в душу он не помещался.
                                                        Про грязь и зло его квартир
                                                        Тебе я говорить не буду…
                                                        Он был прекрасен, этот мир,
                                                        Гармонией, подобной чуду…
                                                        Но вот он превратился в тир,
                                                        И под размер его мишеней
                                                        Я подводил масштаб крушений,
                                                        Как неудачник – волонтир...
                                                        Дай Бог, чтоб где-то далеко
                                                        Уйти небрежно и легко,
                                                        Не почернев и не раздувшись,
                                                        Но упокоившись вполне…
                                                        Лишь как-то мягко оттолкнувшись,
                                                        Лишь как-то тонко потянувшись,
                                                        И растворившись в тишине…


                                                        "Гарики"

                                                        "Гарики"

                                                        Я не герой и не эпоха,
                                                        ни на коне, ни при звезде...
                                                        Меня читают очень плохо
                                                        и не печатают везде..

                                                        Не дружат с женщиной мужчина,
                                                        Пусть жизнь сложна и переменчива...
                                                        Когда случилось – есть причина:
                                                        Мужчина болен, лжива женщина.

                                                        До брака - тешить стариков,
                                                        А после - в мальчиков играться...
                                                        Ум женский - он порой таков...
                                                        Неблизок, если разобраться.

                                                        Вменяют мне: мол, есть в моём обличье
                                                        Симптомы острой мании величья.
                                                        Siс… Я... и на «величье» не согласен,
                                                        И, как маньяк, пожалуй, не опасен.

                                                        Когда мой страж меня окликнет: «Ну-ка!...»
                                                        И заревёт мне вслед: «Преступник, стой!..»,
                                                        И упрекнётт: «Зачем ты жизнь профукал?..»,
                                                        Я улыбнусь ему: «За *суетой».

                                                        *по правилам сайта одну букву исправил... В.К.

                                                        Гарик юбилейный ( год на сайте П.ру)

                                                        Как плагиатор, графоман -
                                                        Зело безумен и банален -
                                                        За возвышающий обман
                                                        Я всем душевно благодарен.


                                                        Гарик после удаления текста.

                                                        Есть дверь на сайте... Есть... Она
                                                        Чуть приоткрылась... Я, бездарность
                                                        Явив наивностью сполна,
                                                        Пинок последний жду, как данность.

                                                        Я сшил колпак своей рукою,
                                                        Напялил и вздохнул: "Mein Gott...
                                                        Да есть ли в свете идиот,
                                                        Достойный наживить такое?...

                                                        Далее миниатюра от всеми нами обожаемого Игоря Мироновича Губермана.
                                                        (В соавторстве с Елиным Александром Михайловичем).
                                                        Цитата -
                                                        "...С этой историей содержательно рифмуется случай моего восхищённого изумления перед человеческим талантом. У нас тут в Иерусалиме жил симпатичный мужик Саша Елин. Я говорю это в прошедшем времени, поскольку он теперь в Россию возвратился. Многих уехавших евреев туда тянет, как известно, не слабее, чем козла – в огород, а преступника – на место преступления. Саша когда-то сочинил великолепное одностишие «Скажи отцу, чтоб впредь предохранялся». Многие теперь приписывают его себе, но я-то знаю подлинного автора. И вот мы как-то ехали в машине, и я Саше этому сказал:

                                                        – Старина, я знаю, что вы пишете стихи, и вы настолько благородны, что ни разу мне об этом не сказали. А давайте-ка проверим вашу рифмовательную жилу. У меня две строчки есть, а ещё две я к ним никак не сочиню. Попробуйте?

                                                        И я прочёл ему две никчемных строчки, развивать которые довольно было тяжко, ибо в них ни мысли, ни завязки темы не было:

                                                        На седьмом десятке лет

                                                        деду сделали минет.

                                                        Но Саша вызов принял. Он минут, наверно, двадцать помолчал, раздумчиво сопя, а после гениально продолжил:

                                                        Дай вам Господи, отцы,

                                                        как тот дед, отдать концы".  Конец цитаты.

                                                        Скромно отмечу - в первых двух строках есть и мысль, и завязка.
                                                        Никакой тягости в их развитии нет. Сегодня нет...
                                                        Например -

                                                        ...на восьмом десятке лет
                                                        куннилигус сделал дед.

                                                        ...вот уже старик до ста
                                                        не проносит мимо рта.

                                                        ...восхренили старика 
                                                        эти губы и рука.

                                                        ...и спустил на тот язык
                                                        похоронные старик.

                                                        ...много ль надо старику -
                                                        два минета и - ку-ку...

                                                        ...кончил дед в кровавый рот -
                                                        -Да-а... не тот уже... не тот...

                                                        ...от маразма есть верняк -
                                                        два минета натощак.

                                                        ...после дед всплакнул чуть-чуть -
                                                        жалко - бабку не вернуть...       и т.д. и т.п.

                                                        Деды (хм-хм) всякие попадаются. 
                                                        Я так думаю, что сложность исключительно в морали.
                                                        Ради морали я и вспомнил эту историю.
                                                        Мораль -
                                                        Имей мы СТЫД, имей мы СТРАХ -
                                                        ходили б тоже в МАСТЕРАХ.


                                                        Двойная монгольская колыбельная (из "Истории о «Злом городе»")

                                                        Двойная монгольская колыбельная (из "Истории о «Злом городе»")

                                                        Мужская колыбельная песня

                                                        Бьёт и бьёт копытом кобылица,
                                                        Ржёт, закинув голову на спину...
                                                        Повезло тебе в пути родиться –
                                                        Я всегда хотел Турсуна – сына.

                                                        Помню, как в ночной степи – волчонок,
                                                        Тычась мордой, набираясь силы,
                                                        Я пьянел от радости, спросонок
                                                        Присосавшись к вымени кобылы.

                                                        И в походе славном за каганом,
                                                        Веселясь в седле и дни, и ночи,
                                                        Согревался добрым конским паром,
                                                        Мир к седлу надёжно приторочив.

                                                        Ты не бойся жён, детей оставить,
                                                        Кров утратить, растрясти богатство.
                                                        Если хочешь твёрдо миром править, –
                                                        Бойся без коня в степи остаться.

                                                        А когда заплачет кобылица, –
                                                        Ей ответят предков голоса…
                                                        Счастье, мальчик, на скаку родиться,
                                                        Из седла уйти на небеса.


                                                        Женская колыбельная песня

                                                        Не спеши от мамы отрываться, –
                                                        Тонкий стебелёк моей души, –
                                                        Ты за стремя не спеши цепляться,
                                                        За седло хвататься не спеши.

                                                        Разрываешь сердце мне на части,
                                                        Не желая разуму внимать…
                                                        Чёрное тебе досталось счастье:
                                                        Счастье – грабить, счастье – убивать.

                                                        Будешь ты красив, удачлив, молод,
                                                        Но он встанет на твоём пути –
                                                        Непонятный, жуткий призрак – город,
                                                        И его ни взять, ни обойти;

                                                        И тогда ты упадёшь с коня
                                                        Маленьким и слабым человеком
                                                        И, рыдая, станешь звать меня…
                                                        Не войти два раза в ту же реку.


                                                        Тема уходящего поэта (из "Истории о «Злом городе»")

                                                        Тема уходящего поэта (из "Истории о «Злом городе»")

                                                        Давайте станем безутешны,
                                                        И с обнажением голов
                                                        Изгоним наши мысли грешны,
                                                        Помянем малого неспешно,
                                                        И в скорби не отыщем слов…

                                                        Потом постигнем пониманьем
                                                        Бездонность полной пустоты,
                                                        И предадимся почитаньям
                                                        Того, кто дар пронёс в скитаньях…
                                                        Но, что же – я? Но как же – ты?

                                                        За силу чувств, души безбрежье,
                                                        За строгой мысли глубину –
                                                        Воздаст Создатель… Он, конечно,
                                                        Простит Поэту то, что грешно,
                                                        Отпустит оное ему.

                                                        И дух заспорит с Божьим Сыном,
                                                        Шутливо хлопнув по плечу:
                                                        Мол, Брат, для скорби нет причины –
                                                        Не агнцы - стадная скотина,
                                                        И плюнет в рожу палачу…

                                                        Он сможет… Ну, а мы в сетях дорог
                                                        Ещё плутаем, коротая срок…


                                                        Сонет 121. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 121

                                                        Чем ложь упрёка подлого вкушать,
                                                        Я предпочту порок иным усладам,
                                                        Коль в праве наслаждения решать -
                                                        Не нашим чувствам - их порочным взглядам.

                                                        К чему им, фальшью зренье извратив,
                                                        Приветствовать крови моей кипенье?…
                                                        Грешней ли я шпионов, допустив
                                                        В добре и зле свой взгляд на преступленье?...

                                                        Нет, Я - есть я…Ловцы грехов моих
                                                        Своим мерилом меряют…Возможно, -
                                                        Я прям в деяньях, - искаженье - в них;
                                                        Их гнусным мыслям толк вести не должно,

                                                        Их глас - всеобщей скверны торжество, -
                                                        Не Зла ли утвержденье в божество?…


                                                        'Tis better to be vile than vile esteemed,
                                                        When not to be receives reproach of being,
                                                        And the just pleasure lost, which is so deemed
                                                        Not by our feeling but by others' seeing.

                                                        For why should others' false adulterate eyes
                                                        Give salutation to my sportive blood?
                                                        Or on my frailties why are frailer spies,
                                                        Which in their wills count bad what I think good?
                                                        No, I am that I am, and they that level
                                                        At my abuses reckon up their own;
                                                        I may be straight though they themselves be bevel;
                                                        By their rank thoughts my deeds must not be shown,
                                                        Unless this general evil they maintain:
                                                        All men are bad and in their badness reign.


                                                        Тема отвергнутого мужчины (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Тема отвергнутого мужчины (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Когда предмет восторгов нежных
                                                        Вас отвергает безнадежно,
                                                        А к вашим обращеньям страстным
                                                        Она строга и безучастна,
                                                        Холодну разуму послушна,
                                                        На вас взирает равнодушно
                                                        И в выраженьях догматичных
                                                        Вам объясняет, – что прилично…
                                                        То есть опасная потуга:
                                                        В кошмар любовного недуга
                                                        Себя поспешно запереть,
                                                        И в нём мучительно сгореть.
                                                        Сему томительному плену
                                                        Непросто отыскать замену,
                                                        Чтоб превозмочь слепую страсть,
                                                        Не опуститься, не пропасть,
                                                        Не горевать, не унижаться –
                                                        А ровно, правильно держаться,
                                                        Не взмыслив в тяжкие пускаться
                                                        Или в монахи записаться,
                                                        Спокойно выходить из плена –
                                                        Шажок вперёд, два шага влево…
                                                        И для себя не что ни есть,
                                                        А то, что надо произнесть:
                                                        «Коль ты в глазах надменной штучки –
                                                        Подобие навозной кучки,
                                                        Без состоятельной причины
                                                        Мужчины принявшей личину,
                                                        То душу не томи в слезах,..
                                                        Пока сие в ея глазах;
                                                        Страшись вослед томлений сих
                                                        Таким предстать в глазах своих…»
                                                        И любопытствуй за тылами:
                                                        Кто галопирует за вами?…
                                                        И коль оказия случилась –
                                                        За вами пассия пустилась,
                                                        Тогда инстинкту доверяйтесь –
                                                        Или в движенье ускоряйтесь,
                                                        Иль во вратах любовна рая
                                                        Её дождитесь, замирая…


                                                        Сонет 94. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 94

                                                        Кто, силой обладая, не казнит,
                                                        Чей грозен вид, но благостны деянья;
                                                        Кто, двигая иных, покой хранит,
                                                        В искусе – хлад и твёрдость изваянья, –

                                                        Тем завещают небеса права,
                                                        Природа доверяет кладовые;
                                                        Они – себе закон и голова,
                                                        Другие – лишь правленцы рядовые.

                                                        Цветок дарует лету аромат,
                                                        Хоть для себя живёт и умирает,
                                                        Но, гнилью поражённый, много крат
                                                        Он сорняку величьем уступает…

                                                        Горчит в деяньях сладость… Мир таков, –
                                                        Смерденье лилий горше сорняков…


                                                        They that have pow'r to hurt, and will do none,
                                                        That do not do the thing they most do show,
                                                        Who, moving others, are themselves as stone,
                                                        Unmoved, cold, and to temptation slow –
                                                        They rightly do inherit heaven's graces,
                                                        And husband nature's riches from expense;
                                                        They are the lords and owners of their faces,
                                                        Others but stewards of their excellence.
                                                        The summer's flow'r is to the summer sweet,
                                                        Though to itself it only live and die,
                                                        But if that flow'r with base infection meet,
                                                        The basest weed outbraves his dignity:
                                                        For sweetest things turn sourest by their deeds;
                                                        Lilies that fester smell far worse than weeds.


                                                        Объединённая тема дуэли (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Объединённая тема дуэли (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Ночь перед дуэлью

                                                        Не спится. Надо бы заснуть,
                                                        Чтоб по утру не лопухнуться
                                                        И бледностью не выдать страх…
                                                        А впрочем, на шести шагах,
                                                        И захотеть – не промахнуться…
                                                        Ловлю звезды далёкой свет
                                                        Сквозь изометрию пространства;
                                                        Как в небесах нет постоянства,
                                                        Так средь невежества и хамства
                                                        И на земле покоя нет.
                                                        Я благодарен ей вполне…
                                                        Усталый разум трезво ценит
                                                        То, как она служила мне,
                                                        Ей внемлю в хладной тишине:
                                                        Ужели, наконец, изменит.
                                                        Как нелегко, казалось бы,
                                                        Соединить в душе нетленной:
                                                        Ум, трепет чувственной борьбы –
                                                        Сталь топора в руках судьбы
                                                        И ужас жертвы обреченной.
                                                        Светает… Уж недолго ждать…
                                                        Пусть так, чем ни во что не веря,
                                                        Терзаясь, медленно сгорать…
                                                        Что ж, умирать – так умирать –
                                                        То невеликая потеря.

                                                        Дуэль
                                                        К чертям и планы, и карьеры…
                                                        По разны стороны барьера
                                                        Сошлись, доверившись судьбе,
                                                        Лишившись сил и средств в борьбе,
                                                        Для испытанья крайней мерой…
                                                        С надеждой тайной, светлой верой, –
                                                        На поединок, как на суд…
                                                        Сошлись врагами… Как уйдут?..
                                                        Чтоб кровью проучить мерзавца,
                                                        Увиться славой, может статься,
                                                        И гордым нравом поражать,
                                                        И шуткой сплетни отражать,
                                                        Всю эту мразь взвалив на плечи…
                                                        Предстать, как он, – лгуном безбожным?…
                                                        Как сделать первый шаг навстречу?..
                                                        К барьеру только и возможно.
                                                        И на весах в руке Фемиды,
                                                        Где вдруг теряют боль обиды,
                                                        Где смысл утрачивает месть,
                                                        Где только – жизнь, и только – честь…
                                                        Когда вот так: лицом к лицу,
                                                        Как можно руку подлецу
                                                        Подать и дале жить – не знаешь?..
                                                        С пистолью разве и протянешь.


                                                        Тема стихосложения (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Тема стихосложения (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Стихосложенье, как наука –
                                                        Музыка речи… Точность звука
                                                        Да тема автора – основа
                                                        Стиха... Почувствуй силу слова...
                                                        Фантазию, в талант свой веру
                                                        Ты положи на чувство меры
                                                        И чувство горькое стыда…
                                                        А станешь мастером когда,
                                                        Доверься искреннему чувству
                                                        И сделай первый шаг к искусству.
                                                        Вирши , но помни – ты – писатель,
                                                        Когда издаст тебя издатель,
                                                        Затем прочтёт тебя читатель,
                                                        Облобызает почитатель…
                                                        Без оного твои старанья,
                                                        Увы, бумажное маранье.
                                                        Питай трудом слепую страсть,
                                                        И, коль со временем совпасть
                                                        Тебе удастся – погоди...
                                                        Проверку славою пройди,
                                                        И постарайся не стареть,
                                                        Поскольку рано умереть,
                                                        Прервав полёт на пол пути,
                                                        С легендой жизнь переплести, –
                                                        Оно и лепо, и достойно…
                                                        На пьедестале стой пристойно,
                                                        Величью своему дивись…
                                                        Но аки крепко любишь жизнь,
                                                        Последуй дельному совету
                                                        И, наплевав на мненье света,
                                                        Всяк говори: «Я был поэтом…
                                                        Меня и выгнали за это…»


                                                        Микс «блатняка» и романса

                                                        Микс «блатняка» и романса

                                                        Навалилась чёртова напасть,
                                                        Потянулись роем огорченья;
                                                        Может, это пагубная страсть,
                                                        Может, просто глупое влеченье.
                                                        И, хотя мы с ней давно – на «ты»,
                                                        Я не в силах натянуть поводья;
                                                        Обхожу её за полверсты,
                                                        Словно волк охотничьи угодья…

                                                        В ней есть покой, но есть и страсть,
                                                        Порыв и барственная леность,
                                                        Есть и лукавство, и надменность,
                                                        Есть и кокетливость, и верность…
                                                        Есть и беспомощность, и власть,
                                                        Есть и беспомощность, и власть.

                                                        Всё не так, как в гребаном кино;
                                                        Я не тешу лживые надежды…
                                                        Трачу много денег на вино
                                                        И совсем не трачу на одежды;
                                                        Но пока я беспокойно сплю,
                                                        Объяснить ей сбивчиво пытаюсь, –
                                                        Как её бессовестно люблю…
                                                        И в поту холодном просыпаюсь.

                                                        В ней есть надежда и обман,
                                                        Есть простота и сила тайны,
                                                        Бездонных глаз призыв печальный
                                                        И звон колоколов венчальный,
                                                        И слов мистический туман,
                                                        И слов мистический туман.

                                                        Ей к моим нетающим снегам
                                                        Не дойти – цветущей, юной, светлой…
                                                        Что я брошу там к её ногам
                                                        Кроме своей жизни беспросветной;
                                                        В окруженье равнодушных льдин,
                                                        В холоде бесчувственных торосов
                                                        Даже легче, если ты – один…
                                                        Пустота и вечность – без вопросов…

                                                        На миг в померкших зеркалах
                                                        Нас отразят иные лета,
                                                        Где мы блистали на паркетах,
                                                        И хохотали в кабинетах,
                                                        И царствовали на балах,
                                                        И царствовали на балах.


                                                        Тема возраста (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Тема возраста (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        … Путь от рожденья до исхода
                                                        Нам предоставила природа.
                                                        Но этих очевидных вех
                                                        Нам мало... На виду у всех
                                                        Вбиваем вешки между ними,
                                                        Дивуясь летами своими
                                                        И в тоже время их пугаясь,..
                                                        Так жизнью в цикл земной вплетаясь,
                                                        Мы в сём торжественном строю
                                                        Судьбу ничтожную свою
                                                        Включаем в космос мирозданья…
                                                        Наивны наши притязанья…
                                                        Земля свой не замедлит бег,
                                                        Но слаб и смертен человек.
                                                        И чем мы дале от истока,
                                                        Тем ближе окончанье срока,
                                                        А многолетье или малость,
                                                        Что нам в пути земном осталась,
                                                        Но ни отмерить, ни познать,
                                                        Вернее возрастом назвать.
                                                        Не проще ли судьбе доверить
                                                        То, что мы силимся измерить…
                                                        Оно ей надлежит по праву…
                                                        Живи, не мудрствуй лукаво…
                                                        В тот миг, когда не станет нас,
                                                        Определится всё тот час…


                                                        Сонет 129. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 129

                                                        Ущербный дух и пепелящий стыд, –
                                                        Вот похоть утолённая… Дотоле
                                                        Кровав и дик её греховный вид, –
                                                        В чрезмерной лжи, продажности и боли.

                                                        Так хищник, наслаждения вкусив,
                                                        С презрением и ненавистью каясь,
                                                        Осознаёт, приманку заглотив,
                                                        Себя, как дичь, безумству предаваясь.

                                                        И тот, кто сладострастием маним,
                                                        И тот, кто им в блаженстве обладает, –
                                                        Безумцы… Вслед познанью мы скорбим;
                                                        Безмерна скорбь, а радость сном растает…

                                                        Всеведущ мир… Как, вознесясь, не пасть, –
                                                        Неведомо… Лишь в пекле гибнет страсть.


                                                        Th'expense of spirit in a waste of shame
                                                        Is lust in action, and till action, lust
                                                        Is perjured, murd'rous, bloody, full of blame,
                                                        Savage, extreme, rude, cruel, not to trust,
                                                        Enjoyed no sooner but despised straight,
                                                        Past reason hunted, and no sooner had
                                                        Past reason hated as a swallowed bait
                                                        On purpose laid to make the taker mad:
                                                        Mad in pursuit, and in possession so,
                                                        Had, having, and in quest to have, extreme,
                                                        A bliss in proof, and proved, a very woe,
                                                        Before, a joy proposed, behind, a dream.
                                                        All this the world well knows, yet none knows well
                                                        To shun the heaven that leads men to this hell.


                                                        Застольная (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Застольная (из «Истории о «Злом городе»»)

                                                        Я кубок пенный подымаю
                                                        За то, что в жизни я имаю,
                                                        За то, что в жилах гонит кровь…
                                                        Давайте выпьем… За любовь…
                                                        Не в смысле тЕлесных утех,
                                                        Тем паче я люблю не всех…
                                                        Лишь тварей божьих и детей
                                                        Я обожаю без затей,
                                                        А паче я готов принять
                                                        И с негой ласковой объять,
                                                        Их прислонив к могутной груди,
                                                        Всех тех, кого рекаю – «люди»:
                                                        Всех грешных, лживых и наивных,
                                                        Весёлых, слабых, шаловливых, –
                                                        Кто пьёт, развратничает, бьёт
                                                        Соседа, пляшет, снова пьёт…
                                                        Поутру кается сердешно,
                                                        Потом рыдает безутешно
                                                        И глупостям итог ведёт…
                                                        А после снова лжёт и пьёт,
                                                        Сжигая свой короткий век…
                                                        Мой милый, слабый человек,
                                                        Ты лучше пей, незло греши,
                                                        И на измену не спеши,
                                                        И в слабостях своих упорствуй, –
                                                        Толпе безумной не потворствуй,
                                                        Страстишек суетных держись,
                                                        Пойми:…лишь ты не портишь жизнь…
                                                        Ну што притихли, соловьи…
                                                        За вас, любезные мои?..


                                                        В альбом (из "Истории о «Злом городе»")

                                                        В альбом (из "Истории о «Злом городе»")

                                                        За твердью праведных решений
                                                        Всегда есть тихое волненье…
                                                        Вот так и Ваше приглашенье
                                                        Меня повергло в изумленье...
                                                        И вот уже дела – в обузу,
                                                        И плоть противоречит духу,
                                                        И, как назойливую муху,
                                                        Гоню докучливую музу…

                                                        Любезный друг… На склоне лет,
                                                        Устав от суетных сует,
                                                        Я вспомню Ваш чудесный бал;
                                                        Роскошный стол, просторный зал,
                                                        Чтоб приподняться над рутиной…
                                                        И пошалить, и почудить,
                                                        И ножку взглядом проводить…
                                                        И свой промозглый мезонин
                                                        Наполнить воздухом гостиной.


                                                        Сонет 125. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 125

                                                        Что значат внешних почестей парад
                                                        И мишура публичных почитаний?..
                                                        Мир, ввергнутый в губительный распад,
                                                        Лишает вечность зримых очертаний;

                                                        И тот, кто ради жизни показной,
                                                        В изыске изощрённых наслаждений,
                                                        Утратил вкус простой, – какой ценой
                                                        Он платит, – жалкий раб в плену видений?..

                                                        Я в бедности свободен… Разреши
                                                        Твоей душе почтительно предаться;
                                                        А ты с ответной клятвой не спеши;
                                                        И время ход замедлит,.. может статься…

                                                        Прочь, сплетник подлый! Искушая страсть,
                                                        Ты над душой не обретаешь власть…


                                                        Were't aught to me I bore the canopy,
                                                        With my extern the outward honouring,
                                                        Or laid great bases for eternity,
                                                        Which proves more short than waste or ruining?
                                                        Have I not seen dwellers on form and favour
                                                        Lose all, and more, by paying too much rent,
                                                        For compound sweet forgoing simple savour,
                                                        Pitiful thrivers, in their gazing spent?
                                                        No, let me be obsequious in thy heart,
                                                        And take thou my oblation, poor but free,
                                                        Which is not mixed with seconds, knows no art,
                                                        But mutual render, only me for thee.
                                                        Hence, thou suborned informer! a true soul
                                                        When most impeached stands least in thy control.


                                                        Детский сонет 1-й

                                                        Детский сонет 1-й

                                                        Кому охота заниматься в мае?..
                                                        Прогульщики – сбежали мы в кино…
                                                        «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю» –
                                                        Названье помню, глупое оно.

                                                        Зачёта пересдача знойным летом
                                                        Не сохранилась в памяти моей;
                                                        Но помню продолжение сюжета
                                                        По истеченье стольких многих дней…

                                                        Как я сажусь за парту и читаю
                                                        Ту надпись, что здесь вырезал чудак:
                                                        «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю,
                                                        Что ты не знаешь ни хрена»… Итак…

                                                        Итак, я уяснил давным-давно,
                                                        Что жизнь - лишь продолжение кино.


                                                        Эльвира, опустившая глаза. Анри де Ренье. (6-й ВК).

                                                        Анри де Ренье

                                                        Когда огонь любви колени раздвигает,
                                                        И алчущего рта касается рука,
                                                        Эльвиры детский взгляд едва ли кто узнает, –
                                                        Тех нежных, ясных глаз, опущенных слегка.

                                                        Глядевшие в саду на розы с умиленьем,
                                                        Искавшие звезду сквозь плотную листву,
                                                        Предстал их странный цвет иным в одно мгновенье,
                                                        Смешав ночную мглу и бури синеву.

                                                        Иная красота даруется любовью;
                                                        Вот страстный вздох поднял её тугую грудь,
                                                        И исказил лицо экстаз блаженной болью;
                                                        И долгой ласки плен… чуть-чуть… ещё чуть-чуть…

                                                        Напрасно глупый шёлк скользил по нежной коже,
                                                        В вращенье замерев на бархате бедра;
                                                        Был начат день с забот бессмысленных… И что же?
                                                        Плоть нежная крепка, вынослива… Пора.

                                                        Так: платье и юпон, бельишко под корсетом,
                                                        Застёжка… Вроде, всё… Защита ли? Увы…
                                                        От острого огня, от томного секрета
                                                        Под покрывалом сладострастной тьмы.

                                                        Эльвира! Вы могли, от безрассудства полны,
                                                        Ступить под яркий свет в тот город, где вас ждут,
                                                        Трусливое дитя, отдаться нежным волнам,
                                                        Что трепетную плоть послушной дрожью бьют;

                                                        Пластинчатый корсет могли вы сбросить с тела
                                                        И мятую фланель легко швырнуть назад,
                                                        И взглядом отыскать в пороке иступленном
                                                        Покорного раба счастливые глаза...

                                                        Пусть гнёт любви суров, и вы оставьте жалость,
                                                        Вы более не то наивное дитя,
                                                        Которое цветам садовым улыбалось,
                                                        На небесах звезду искавшее, грустя.

                                                        Сейчас желанье вам раздвинуло колени,
                                                        Но вас не будет здесь, припомните ли вы –
                                                        Одеты и важны, в довольном усмиренье,
                                                        Тот сокровенный час, когда обнажены?

                                                        Нет! Пусть лелеет сад ваш след в восторге нежном,
                                                        Средь шепчущей листвы, в мерцании звезды…
                                                        Эльвира, вы глаза опустите, как прежде,
                                                        Забвеньем завершив лукавые труды.

                                                        Henri de Regnier
                                                        (1864-1936)
                                                        Elvire aux yeux baisses
                                                        Quand le desir d'amour ecarte ses genoux
                                                        Et que son bras plie jusqu'a sa bouche attire,
                                                        Tout a l'heure si clairs, si baisses et si doux,
                                                        On ne reconnait plus les chastes yeux d'Elvire.
                                                        Eux qui s'attendrissaient aux roses du jardin
                                                        Et cherchaient une etoile a travers le feuillage,
                                                        Leur etrange regard est devenu soudain
                                                        Plus sombre que la nuit et plus noir que l'orage.
                                                        Toute Elvire a l'amour prend une autre beaute;
                                                        D'un souffle plus ardent s'enfle sa gorge dure,
                                                        Et son visage implore avec felicite
                                                        La caresse trop longue et le plaisir qui dure...
                                                        C'est en vain qu'a sa jambe elle a fait, sur sa peau,
                                                        Monter le bas soyeux et que la cuisse ajuste,
                                                        Et qu'elle a, ce matin, avec un soin nouveau,
                                                        Pare son jeune corps delicat et robuste.
                                                        La robe, le jupon, le linge, le lacet,
                                                        Ni la boucle ne l'ont cependant garantie
                                                        Contre ce feu subtil, langoureux et secret
                                                        Qui la dresse lascive et l'etend alanguie.
                                                        Elvire! il a fallu, pleine de deraison,
                                                        Qu'au grand jour, a travers la ville qui vous guette,
                                                        Peureuse, vous vinssiez obeir au frisson
                                                        Qui brulait sourdement votre chair inquiete;
                                                        Il a fallu laisser tomber de votre corps
                                                        le corset au long busc et la souple chemise
                                                        Et montrer a des yeux, impurs en leurs transports,
                                                        Vos yeux d'esclave heureuse, accablee et soumise.
                                                        Car, sous le rude joug de l'amour souverain,
                                                        vous n'etes plus l'Elvire enfantine et pudique
                                                        Qui souriait naive aux roses du jardin
                                                        Et qui cherchait l'etoile au ciel melancolique.
                                                        Maintenant le desir ecarte vos genoux,
                                                        Mais quand, grave, contente, apaisee et vetue,
                                                        Vous ne serez plus la, vous rappellerez-vous
                                                        Mysterieusement l'heure ou vous etiez nue?
                                                        Non! Dans votre jardin, doux a vos pas lasses,
                                                        ou, parmi le feuillage, une etoile palpite,
                                                        De nouveau, vous serez Elvire aux yeux baisses
                                                        Que dispense l'oubli du soin d'etre hypocrite.


                                                        Шансоньетка. «О простом и смешном»

                                                        Шансоньетка. «О простом и смешном»

                                                        Для праздника, как ремесла,
                                                        В безумном ритме карнавала
                                                        Она легко себя несла
                                                        И так шикарно подавала.

                                                        И вдруг, застыв передо мной,
                                                        С вершины опыта и роста
                                                        Шепнула: «Знаешь, ты смешной…
                                                        А что ты можешь делать просто?..»

                                                        И сладкий яд из чёрных дыр,
                                                        Клубясь, на землю опускался,
                                                        И рушился привычный мир,
                                                        И на осколки разлетался.

                                                        И в упоительной тоске
                                                        Я видел всех за мной сошедших…
                                                        Зажав кусок стекла в руке,
                                                        Я хохотал, как сумасшедший.

                                                        Нет, мне не жаль ушедших лет,
                                                        И нет обиды, право слово,
                                                        За тот в душе глубокий след
                                                        От понимания простого;

                                                        Экскюзми, я не стал умней,
                                                        Но что-то понял несомненно,
                                                        Поскольку искренность сложней,
                                                        Но и больней одновременно...

                                                        Я яд на раны, как бальзам,
                                                        Плескал в надежде исцеленья…
                                                        И вновь доверился глазам,
                                                        И поразился измененьям:

                                                        И днём, и в сумерках ночных
                                                        Из женщин, что порой встречаю,
                                                        Я вижу лишь одних смешных,
                                                        А не смешных не замечаю.

                                                        Не то, чтоб обхожу иных,
                                                        Не то, чтоб прочих ненавижу, -
                                                        Я вижу лишь одних смешных,
                                                        А вот простых в упор не вижу.

                                                        Я реже плачу и смеюсь,
                                                        И чаще лгу, но делом грешным,
                                                        Чего я больше не боюсь,
                                                        Так это выглядеть потешным.


                                                        Во зелёном сумраке. Георг Гейм

                                                        Георг Гейм
                                                        Во зелёном сумраке

                                                        Во зелёном сумраке голуби укрылись;
                                                        То вблизи воркуют, то вдали гулят,
                                                        А в кудрях у хмеля пташки свиристят,
                                                        Солнечные зайчики в листьях заблудились.

                                                        Ключ-траву опутали пауки большие,
                                                        Бирюзою сети под росой искрят;
                                                        Пауки резвятся и легко парят,
                                                        Гуще выпрядая нити кружевные.

                                                        Молнией расколото дерево, – и что же?
                                                        Столько лет минуло – зеленеет дом;
                                                        И всё тот же лебедь чёрный над гнездом
                                                        Складывает крылья, словно плащ в прихожей.

                                                        А в серёдке дерева, там, где мох периною,
                                                        Дремлет старый леший, – флейту уронил;
                                                        Сохнет в лапке пойло, – это он налил
                                                        Маленьким оленям их питьё любимое.

                                                        Georg Heym
                                                        Aus grьner Waldnacht

                                                        Aus grьner Waldnacht ruft Gegurr der Tauben
                                                        Bald nah bald fern. Der Sonne Lichter irren
                                                        Ins Bllдtterdunkel. Kleine Vцgel schwirren
                                                        Durch das Geranke und die Hopfentrauben.

                                                        Die groЯen Spinnen wohnen in dem Farne.
                                                        Voll blauen Scheines glдnzt ihr Netz wie Tau.
                                                        Sie gleiten schnell auf ihren cshwanken Bau,
                                                        Und weben enger ihre weiЯen Garne.

                                                        Ein hohler Baum, vom Donner einst gespaltet
                                                        VergeЯner Zeit. Doch grьnt noch sein Geдst.
                                                        Im Laube wohnt ein Schwan, der auf das Nest
                                                        Den schwarzen Mantel seiner Schwingen faltet.

                                                        Der alte Waldgott schlдft im hohlen Baum.
                                                        Die Flцte graut von Moos, die ihm entsank.
                                                        In seiner Hand verflog der dьnne Trank
                                                        Der kleinen Rehe in dem langen Traum.


                                                        Сонет 152. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 152

                                                        Преступны мы, – супружество поправ,
                                                        Но ты – вдвойне, когда в любви клянёшься
                                                        И, в то же время, близость разорвав,
                                                        Лукаво страсти новой предаёшься.

                                                        Не мне винить тебя за те слова,
                                                        За скорбную утрату чистой веры;
                                                        Я двадцать раз солгал, ты – только два…
                                                        Я изолгался, пестуя химеры;

                                                        Клянясь в твоей душевной доброте
                                                        И верности… В любовном исступленье
                                                        Глаза вверяя лжи и слепоте,
                                                        Ты в них чиста… Я каюсь в преступленье...

                                                        Чему подвергнул я глаза свои,
                                                        Им ложь внушая о твоей любви?...


                                                        In loving thee thou know'st I am forsworn,
                                                        But thou art twice forsworn, to me love swearing:
                                                        In act thy bed-vow broke, and new faith torn
                                                        In vowing new hate after new love bearing.
                                                        But why of two oaths' breach do I accuse thee,
                                                        When I break twenty? I am perjured most,
                                                        For all my vows are oaths but to misuse thee,
                                                        And all my honest faith in thee is lost,
                                                        For I have sworn deep oaths of thy deep kindness,
                                                        Oaths of thy love, thy truth, thy constancy,
                                                        And to enlighten thee gave eyes to blindness,
                                                        Or made them swear against the thing they see:
                                                        For I have sworn thee fair, more perjured eye,
                                                        To swear against the truth so foul a lie.


                                                        Сонет 66. Шекспир

                                                        Уильям Шекспир
                                                        Сонет 66

                                                        Измучен я… Верни мне, смерть, покой,
                                                        Чтоб я не видел в роскоши - ничтожность,
                                                        Достоинство с протянутой рукой
                                                        И в чистой вере - злобную безбожность,

                                                        И почестей сусальность вне заслуг,
                                                        И девственность, терзаемую страстью,
                                                        И совершенство хаящий недуг,
                                                        И истощенье силы жалкой властью,

                                                        И паралич искусства кумовством,
                                                        И глупости над истиной юродство,
                                                        И руководство блажью мастерством,
                                                        И над пленённым благом зла господство…

                                                        Измучен я… И всё же, смерть, постой,–
                                                        Как я любовь оставлю сиротой?..


                                                        Tired with all these, for restful death I cry:
                                                        As to behold desert a beggar born,
                                                        And needy nothing trimmed in jollity,
                                                        And purest faith unhappily forsworn,
                                                        And gilded honour shamefully misplaced,
                                                        And maiden virtue rudely strumpeted,
                                                        And right perfection wrongfully disgraced,
                                                        And strength by limping sway disabled,
                                                        And art made tongue-tied by authority,
                                                        And folly (doctor-like) controlling skill,
                                                        And simple truth miscalled simplicity,
                                                        And captive good attending captain ill:
                                                        Tired with all these, from these would I he gone,
                                                        Save that, to die, I leave my love alone.


                                                        Старинный анекдот (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Старинный анекдот (из "Истории о "Злом городе"")

                                                        Когда я посещаю дюны пляжа
                                                        Смотрю на дам в раскрасках татуажа,
                                                        То смех меня терзает беспричинный,
                                                        И оживает анекдот старинный…

                                                        Настал день долгожданной свадьбы…
                                                        Жених с невестою в усадьбе
                                                        Уединяются, она
                                                        Секрет явить ему должна…
                                                        И вот она, слегка смущаясь,
                                                        Но в ухищренье не пущаясь,
                                                        Вдруг говорит, что до него
                                                        Дружка имела одного, -
                                                        Судьба их развела жестоко,
                                                        Коль зуб неймёт, так видит око:
                                                        Портрет любовника – гляди –
                                                        На левой выколот груди…
                                                        Жених отчаянно страдает…
                                                        Она ж рассказ свой продолжает…
                                                        И говорит, что вслед того
                                                        Ещё жалела одного…
                                                        Хоть он убёг из-под венца,
                                                        Она любила подлеца…
                                                        Она грудь праву оголяет,
                                                        И жениху портрет являет…
                                                        Тот начинает хохотать,
                                                        Аж за бока себя хватать,
                                                        И на её недоуменье
                                                        Так объясняет поведенье:
                                                        Не можно, мол, не веселиться…
                                                        Представь, как вытянутся лица
                                                        Лет через двадцать наперёд…
                                                        Такой похабный анекдот...

                                                        Когда я покидаю дюны пляжа,
                                                        И эроса вкусив и эпатажа,
                                                        Исполненный бесстыдства, как отравы,
                                                        То мыслю я: «О, времена, о, нравы!»


                                                        Креатив

                                                        Креатив

                                                        Ох, какой случился креатив…
                                                        Ясным днём, перед честным народом
                                                        Из окна упал презерватив
                                                        И повис на шляпе пешехода.
                                                        Голову печально обнажив,
                                                        Тот смотрел, потупившись устало, -
                                                        Как несостоявшаяся жизнь
                                                        Мутной каплей на асфальт упала.
                                                        А потом он поглядел округ
                                                        От тоски и страсти мутным светом;
                                                        Вроде как таинственный недуг
                                                        Исказил черты его при этом…
                                                        И толпа, принявшаяся ржать,
                                                        Словно поперхнулась и примолкла,
                                                        И взялась нервически дрожать,
                                                        Бегая глазёнками по окнам,
                                                        И затрясся, как осенний лист,
                                                        От окна отпрянувший преступник, –
                                                        Взглядом, что как лезвие был чист,
                                                        Снизу цель наметил странный путник...
                                                        Дланью, как пращёю, двинул он,
                                                        И настолько он не обознался,
                                                        Что раздался погребальный звон,
                                                        А за ним ужасный вопль раздался…
                                                        И пошёл он дале, не спеша,
                                                        Боле головы не покрывая,
                                                        И толпа следила не дыша,
                                                        Как садился он в вагон трамвая.
                                                        А затем содвинулась, как рать,
                                                        Словно тяжесть с плеч у всех слетела…
                                                        Это вышло время собирать,
                                                        И пора разбрасывать приспела.


                                                        Басня

                                                        Басня

                                                        Подлинная история Стрекозневой и Муравицкого, составленная по показаниям свидетелей дела.

                                                        Первый свидетель

                                                        Дорожка по российской дури,
                                                        Увы, не выстлана цветами...
                                                        Он был – такой мужик, в натуре,
                                                        Она была – фуфло с понтами...

                                                        Второй свидетель

                                                        Она – шикарная девица,
                                                        Ему – поганому сучаре, -
                                                        Втирала ловко, что певица,
                                                        Смекнув, что нравится котяре...

                                                        Первый свидетель

                                                        Но он упёрся несознанкой,
                                                        И всё долбал её, как папа:
                                                        Мол, некультурно жить поганкой, -
                                                        Ей, как баклан, на мозги капал

                                                        Второй свидетель

                                                        Она ему сказала: «Милый,
                                                        Живите гнидой – воля ваша,
                                                        А мне такая жизнь постыла:
                                                        Шамовка, шконка и параша.
                                                        Поймите, милый, я – актриса...
                                                        Вы не обиделись на «гниду»?..
                                                        Он улыбался ей, как крыса,
                                                        Он люто затаил обиду...

                                                        Первый свидетель

                                                        Как глупо всё на белом свете,
                                                        Зачем судьба их повязала?..
                                                        Нет, «гниду» он и не заметил,
                                                        Вот «милый» - зря она сказала...

                                                        Второй свидетель

                                                        Она сняла с гастролей сливки,
                                                        И было всё шикарно, вроде,
                                                        Вот только небо стало липким,
                                                        Запахло шухером в природе.
                                                        И подошли срока этапом,
                                                        Настало время бенефиса...

                                                        Первый свидетель

                                                        Зачем она попёрлась к папе?..
                                                        Актриса, мать твою... актриса.
                                                        Сказала так, чуть-чуть рисуясь,
                                                        Пусти, мол, не губи надежду,
                                                        Мол, у тебя перекантуюсь,
                                                        А по весне винта нарежу

                                                        Второй свидетель

                                                        Да не была она дешевкой,
                                                        Да чтобы так себя обидеть!..
                                                        Да лучше в лагерь – шалашовкой,
                                                        Да лучше воли в век не видеть!..
                                                        Ох, он ревел, как бык на шпанку,
                                                        Как будто муть* в него вселилась:
                                                        «Решила завернуть поганку?!
                                                        Ты прокололась, обломилась!»

                                                        Первый свидетель

                                                        Базара нет, повёлся гадом...
                                                        Уж он над ней глумился тяжко,
                                                        Сказал: «Танцуй под снегопадом!»
                                                        Она не пискнула – бедняжка...

                                                        Второй свидетель

                                                        Не в масть она тогда попала,
                                                        И он недолго веселился...
                                                        Когда она снежинкой стала,
                                                        Он заскучал и удавился...

                                                        *по правилам сайта слово исправил...В.К.

                                                        http://page.divo.ru/lukas/pushkin/p01.htm